С довольной ухмылкой втягивая воздух, я сильней вжался носом
в подушку. Как же восхитительно она пахнет. Этот запах стал таким знакомым,
таким любимым. Напоминающим апельсины и белые цветы, что росли у меня за окном
в Париже.
Раньше это был запах, который мучил меня, который я пытался
блокировать, от которого пытался сбежать. Теперь же, я жадно вдыхал его,
разыскивал и запоминал. Я позволил ему окутать меня, и блаженная улыбка
расплылась на моем лице. Это Белла.
Я протянул руку, в поисках мягких изгибов и теплой кожи, но
нащупал только смятые простыни. Приподняв голову, я открыл один глаз и
уставился на пустующее место рядом со мной. Где же она?
Перевернувшись на спину, я осмотрел номер. Ее номер. Уже
второй раз я просыпаюсь здесь, и второй раз в одиночестве. Я сел в кровати и
улыбнулся виду, открывающемуся моим глазам. Шторы едва заметно колыхались от
легкого ветерка, а беспорядочно разбросанные вещи украшали пол и мебель.
Очевидно, мы очень спешили.
Проснувшись вчера утром, я был в небольшом замешательстве. В
замешательстве от того, где я нахожусь, как я сюда попал и почему я голый.
Простыни пахли ею, и это только подливало масло в огонь, учитывая, какой мне
снился сон. Но когда звуки воды окончательно вывели меня из сонного состояния,
мне потребовалась лишь минута, чтобы понять – это был не сон.
Когда она встретила меня в аэропорту, я и предположить не
мог, что ночь закончится именно так. И это была самая потрясающая ночь,
проведенная с женщиной, ну, по крайней мере, до сегодняшней ночи.
Каждый раз был лучше, чем предыдущий. Быть с ней – так
естественно и легко. Мне не нужно думать – мое тело само берет все под
контроль, и мы настолько подходим друг другу, будто мы были созданы, чтобы
двигаться в этом ритме. Никогда раньше у меня не было такого. Ни с кем. Tu es faite pour moi. Ты
создана для меня.
Ощущая так знакомую мне тягу найти ее, я встал и отыскал
свои боксеры на стуле, стоящем рядом с кроватью. Я не брал с собой никаких
вещей, предпочитая хранить свой багаж в своем собственном номере. Принеси я его
сюда, это потребовало бы своего рода объяснений и официального признания
статуса наших отношений, в общем, то, что нам еще предстоит сделать. Я знаю,
что нам нужно поговорить обо всем этом, я даже как-то предложил это, но каждый
раз, как мне предоставлялась такая возможность, я трусил. Если я сам не знаю,
что я чувствую, как я могу объяснить это ей?
Бесшумно подобравшись к большой стеклянной двери, я замер,
любуясь видом. Белла стояла на уединенном балконе и, задумавшись, смотрела на
простирающийся внизу город. Она казалась воплощением совершенной красоты.
Начинал моросить мелкий дождь. Крошечные капли собрались в ее темных волосах,
перехватывая странствующие солнечные лучи, которые сумели пробиться сквозь
сгущающиеся облака. Мой голодный взгляд не спеша спустился по ее телу,
улавливая несмелый трепет бледно-розового атласного халатика вокруг ее длинных
ног.
Когда она слегка повернула свою голову, я заметил, что она
выглядела обеспокоенной. Интересно, о чем она думает? Может, она сожалеет о
том, что случилось? Я сам неустанно прогонял все это у себя в уме, прикидывая
возможные для нас сценарии, но затем решил просто выкинуть это из головы. Я не
хотел сейчас заострять на этом внимание. Ведь у нас осталось так мало времени.
Завтра мы едем домой, и, в конечном счете, этот маленький пузырь нашего личного
счастья, что мы выстроили здесь, лопнет. Я не хотел тратить ни секунды
отведенного нам времени на раздумья о неизбежном будущем.
Встряхнув головой, избавляясь от ненужных мыслей, я открыл
дверь и вышел на балкон. Если она и слышала меня, то не подала виду. Воздух был
тяжелым и влажным, напоенным запахом мокрого тротуара. Ветерок был прохладным,
но весьма терпимым на моей нагой коже. Подойдя к ней сзади, я медленно обвил ее
руками вокруг талии, и она слегка вздрогнула от неожиданности. Ничего не
говоря, она облокотилась мне на грудь, а я зарылся лицом в ее шелковистые
волосы, одаривая ее шею нежными поцелуями.
- Тебя не было в кровати, - прошептал я тихо ей на ушко.
- Я знаю.
Она больше ничего не предлагала, а я и не просил. Она
наклонила голову в сторону, и мои губы отыскали ее плечико, перемещаясь под
воротник ее халата. Моя рука скользнула вверх по ее ребрам, обхватывая ее
грудь, слегка касаясь большим пальцем ее напряженного соска. Она была такой
теплой, такой безупречной в моей ладони, и я позволил пальцу медленно
передвигаться вперед и назад, с каждым движением все больше сдвигая край халата
и оголяя ее грудь.
- Ты такая красивая, - сказал я, пробираясь рукой под
атласную ткань. Она склонила голову к плечу, и тихий стон слетел с ее губ,
когда я притянул ее ближе к себе.
- С тобой я такой себя и ощущаю, - ответила она тихо.
Ее слова были такими простыми, однако, смысл, скрывающийся
за ними, на мгновение приостановил мои исследования ее нежной кожи. Что за
чувство эти слова пробудили во мне? Удивление? Гордость? Я не уверен, но от них
по моему телу растеклось приятное тепло, и я понял, что хочу быть единственным,
кто заставляет ее так себя чувствовать.
Проходили минуты, а мы продолжали вот так стоять, вместе,
спрятавшись от всего мира. Мои руки и рот изучали ее тело, а она медленно
раскачивалась в моих объятиях. Никогда раньше я не получал столько удовольствия
от этой части – так называемой, прелюдии. Но, несмотря на то, что наши тела
всегда с безумным натиском спешат объединиться, за последние два дня мы
научились притормаживать. Мы исследовали каждый дюйм тел друг друга, часами
стоя под теплыми струями душа, бодрствуя каждую ночь, узнавая, что нравится
другому. Еще никогда в жизни я не спал так по малу, и тем не менее, еще никогда
я не чувствовал себя таким бодрым и в приподнятом настроении.
Я в точности знал, где ей нравится, чтобы ее трогали, когда
мне нужно попросить, а когда просто овладеть. Я знал каждую заветную точку,
которая заставила бы ее вздыхать, знал, что она считает мою татуировку
сексуальной, и что, если я буду говорить с ней на французском, она кончит без
единого прикосновения.
Она узнала, где целовать меня, чтобы свести с ума, как
ласкать моего дружка, и что мне нужно слышать мое имя, когда она кончает. Еще
ни одна женщина не стремилась так самоотверженно доставить мне удовольствие.
Во мне снова росло желание, и я медленно развернул ее к себе
лицом. Я простонал, как только ее обнаженная грудь коснулась моей груди сквозь
раскрытые створки халата, и я зарылся рукой в ее слегка влажных волосах.
Притягивая ее к себе, я ртом нащупал ее губы, вкушая их теплоту и нежность. Я
не углублял поцелуя, наслаждаясь ее дыханием между моих слегка приоткрытых губ.
На протяжении всего момента я не отводил взгляда от ее глаз, и я чувствовал,
что через нас словно пустили электрический ток, и разряды выстреливали в
местах, где соприкасались наши тела. Моя рука съехала вниз, скользя вдоль
шелковой материи, и я сжал ее попку, прижимая ее ближе к себе. У нее дыханье
сперло, как только она почувствовала мой твердый член, отделяемый от нее только
двумя тонкими слоями ткани.
- Мне надо чувствовать тебя, - прошептал я ей в рот. – Позволь
мне.
- У нас скоро встреча, - возразила она тихо, и я знал, она
права. – И эту мы не можем пропустить.
Я слегка надул губы, поддразнивая ее.
- Пожалуйста. – Со мной такого еще не было. Такого рвения
наплевать на все свои обязательства лишь бы потворствовать своим желаниям. И
это меня пугало. Но, как и сотни подобных мыслей на этой неделе, я просто
отбросил ее в сторону. – Поверь, это не займет много времени.
Мои губы стали спускаться вниз по ее шее, и, когда она
засмеялась, я улыбнулся, чувствуя легкую вибрацию под своими губами. Меня
разбирала гордость от осознания того, что это я извлек эти прекрасные звуки.
- Ну, если ты это так поворачиваешь… - я не дал ей
договорить, присасываясь к ее губам, поднимая на руки и возвращаясь в номер.
Она завизжала, смеясь, когда я бросил ее на кровать, и через секунду я был
глубоко в ней. Мы снова опоздаем.
~*~*~*~*~*~*~*~*~
Стуча карандашом по пустому блокноту перед собой, я не мог
отвести глаз от женщины, сидящей напротив меня.
Мы сидели на семинаре по прогнозированию рыночных изменений
уже два часа, а я не слышал ни единого слова. Вообще-то, это моя любимая тема.
И раньше мне не составило бы труда сосредоточиться на ней. Мой блокнот и голова
уже были бы полны будоражащих идей и новых концепций, которые я спешил бы
изучить.
Сегодня, впрочем, как и каждый день за последнее время,
единственным, что удерживало мой интерес, была Белла. Белла. До сих пор кажется
странным произносить ее имя, даже мысленно, не говоря уже о том, чтобы вслух.
Тем не менее, вне ее гостиничного номера нам приходилось обращаться друг к
другу официально. Этот номер стал для нас своего рода убежищем, единственным
местом, где мы позволили себе по-настоящему быть вместе. Вчера утром я заметил,
как она начала отдаляться от меня, пока мы одевались, и я не мог позволить
этому случиться. Ничего не обдумывая, я просто притянул ее к себе и сказал
первые слова, что пришли на ум.
- Я не хочу выходить за эту дверь и терять то, что мы здесь
нашли.
Я и не знал, насколько верными были эти слова, пока не
сказал их вслух. Внутри тех стен, мы могли быть вместе. Больше не было злости в
наших разговорах, никто не старался, чтобы последнее слово было за ним, и
внешний мир, казалось, просто исчезал. Я не хочу терять это.
Я позволил себе добиться всего этого, надеясь, что после я,
наконец, смогу это прекратить. Но уже через минуту после пробуждения, я знал –
это не сработает. Как бы сильно я ни старался это отрицать, с каждой минутой,
что мы проводили вместе, я все больше привязывался к ней. Я все ждал момента,
когда эта тяга ослабеет, зная, что рано или поздно она скажет или сделает
что-нибудь, что заставит наконец-таки мое тело прислушаться к голосу разума. Но
этого так и не происходило.
Снова обращая свой взор к докладчику, я предпринял еще одну
неудачную попытку перенаправить свои мысли в продуктивное русло.
Периферийным зрением я уловил, как она зашевелилась, и
инстинктивно снова развернулся к ней. Наши взгляды встретились через стол, и
все звуки смешались воедино, кружа вокруг меня, но так и не проникая в мое
сознание. Словно живя своей собственной жизнью, мое тело слегка подалось
вперед, и она сделала то же самое. Мы продолжали пялиться друг на друга через
весь стол, и я чувствовал, как знакомое мне влечение, которое я испытывал
каждый раз, находясь рядом с ней, притягивало меня точно магнитом.
Мобильный телефон, зазвонивший где-то позади меня, вывел
меня из транса. Быстро вернувшись в нормальное положение на стуле, я с шоком
осознал, как сильно, на самом деле, я придвинулся к ней. Осторожно прочистив
горло, я огляделся вокруг и внезапно остановился, увидев на себе пару
незнакомых глаз.
Этот человек понятия не имеет, кто мы такие, и что Белла
работает на меня. Он просто посмотрел на нас и быстро отвернулся. В тот момент
все страхи и чувство вины, что я подавлял последние несколько недель, всей
силой обрушились на меня. Я вдруг безгранично разочаровался в своем поведении.
Я рискую своей карьерой, своей репутацией, компанией своей семьи, и все только
потому, что я не могу контролировать себя рядом с ней. Даже не глядя в ее
направлении, я развернулся на стуле вперед, посвящая докладчику все свое
внимание. Нужно сделать шаг назад, ради нашего же блага.
Собрание продолжалось, и я чувствовал, что она смотрит на
меня, несомненно, в замешательстве из-за моего внезапного изменения в
поведении. Ну не могу же я просветить ее о своем прозрении посреди заседания.
Поэтому я вынудил себя смотреть вперед. Около часа спустя нас отпустили, и мы
встали, пробираясь сквозь толпу к выходу из аудитории. Атмосфера между нами становилась
натянутой, когда мы вышли в ярко освещенный атриум.
Я не могу с ней снова провести ночь, и, несмотря на то, что
это меня убивает, я должен установить дистанцию между нами. Отведя ее в
сторону, я только открыл рот, чтобы заговорить, как появилась компания девушек.
- Белла! – Привлекательная женщина приблизительно ее
возраста схватила ее и сжала в радостных объятиях. – Вот ты где! Мы собираемся
развлечься сегодня вечером и хотим, чтобы ты к нам присоединилась.
Я заметил, как на ее лице отразилась неуверенность, и я
знал, в чем ее дилемма – она думает, что мы проведем ночь так же, как все
предыдущие. Да, а почему ей так не думать? Все, что я говорил ей, было истинной
правдой, но здесь в свете реального мира я не знал, можем ли мы продолжить это.
Внутри меня все сжалось при мысли, что я собирался ей сказать.
- Мисс Свон. – Она устремила на меня свой взгляд, полный
надежды, и мне пришлось собрать всю силу воли в кулак, чтобы продолжить. – У
меня сегодня встреча за ужином, поэтому встретимся завтра утром, перед выездом
в аэропорт. А вам лучше пойти и повеселиться с друзьями.
Ее лицо почти сразу же вытянулось, и незнакомая боль сковала
мою грудь. Я не хотел быть тем, кто огорчает ее. Я хотел снова рассмешить ее,
увидеть ее улыбку.
- О…хорошо. Конечно, мистер Каллен. Тогда увидимся завтра.
Мы задержали взгляды на мгновение, и хотя она казалась
спокойной и собранной, я видел боль в ее глазах. Каждая частичка меня жаждала
обнять ее, прогнать эту боль. Но я не мог.
Девушки вокруг нее восторженно завизжали и поспешили
распланировать, как они довезут Беллу до гостиницы и подождут, пока она
переоденется. Я кивнул ей и быстро развернулся. Нужно выбираться отсюда.
Недолгая поездка была тихой и одинокой, единственной
компанией мне были мои беспорядочные мысли. Поверить не могу, что день, который
начинался так идеально, закончился таким образом. Я знал, что реальность
однажды вмешается, и я не смогу убегать от нее вечно. Я просто не думал, что,
когда это случится, это так сильно меня затронет.
Доехав до отеля, я не спеша прошел через лобби до лифта,
глубоко погруженный в свои мысли. Я облажался больше, чем мог предположить: с
работой, со своими обязанностями и с Беллой. Я обидел ее. Не могу поверить, что
осознание этого меня так сильно беспокоит.
- Мистер Каллен! Придержите лифт! – Обернувшись, я увидел
быстро приближающуюся группу девушек, в центре которой была Белла. Я вышел из
лифта и придержал дверь, жестом пропуская их вперед.
- Дамы, - проговорил я вежливо, входя только после них. Я
встретился с ее глазами на другом конце лифта на секунду, прежде чем она отвела
взгляд.
- Белла, а что ты с собой взяла? – Спросила симпатичная
брюнетка. – После ужина мы собираемся пойти в этот потрясающий клуб в центре
города, и я уверена, ты прихватила что-нибудь сексуальное.
- Эм, Мелисса, я что-то не настроена на клуб, - ответила она
девушке, и от меня не ускользнул тот факт, что она избегает моего взгляда.
- Что?! Белла, мы же всегда ходим! Это традиция… - из группы
раздались многочисленные протесты.
- Я знаю, я знаю. Но я действительно очень устала. Мне не
хочется танцевать.
Брюнетка как-то странно на нее посмотрела, и я заметил, что
Белле стало неуютно под ее испытующим взглядом.
- Как ты можешь быть уставшей? Ты каждый вечер рано
возвращалась в свой номер. За всю неделю я ни разу не видела тебя вне
семинаров. Что же такого ты делала?
Я старался остаться неприметным, уставившись в пол, но не
мог не взглянуть на нее. Наши глаза встретились, и я знал, что она думает о том
же, о чем и я. Я вспомнил каждый момент, когда мы не спали, когда я держал ее в
своих объятьях, изучал каждый дюйм ее кожи. Даже с той невидимой стеной, что я
возвел между нами, я все еще мог легко понять ее.
Прозвучал короткий сигнал, оповещающий об остановке лифта, и
спас Беллу от ненужных объяснений. Девушки вышли одна за другой. Белла больше
не смотрела мне в глаза. Я наблюдал за тем, как они шли по коридору, а поток
всевозможных женских бесед о предстоящей ночи окружал их со всех сторон. Я
потер грудь, когда та незнакомая боль вернулась, и увидел, как Белла скрылась
за дверью.
Войдя в свой номер, я провел рукой по волосам и,
оглядевшись, выругался – моя безупречно заправленная кровать словно высмеивала
меня. Я ни разу не спал в ней, но я стягивал покрывала каждое утро, делая вид,
будто ею пользовались. Просто еще одна ложь в списке.
Встряхнув головой, я бросил ключи и бумажник на комод и
направился в душ. Ступив под теплые струи воды, я вдруг осознал, что даже своей
ванной я пользуюсь впервые. Не в силах, да и не желая, противостоять, я
вспомнил, как мы вместе принимали душ. Я не говорил по-французски ни с одной
женщиной, кроме Рашель, и это никогда не вызывало такой реакции. Я говорил
Белле разные вещи, зная, что она не понимает ни единого слова, мне просто
нравилось, как она реагирует. Иногда это было что-то пошлое, иногда – нежное, в
любом случае, от этих слов наши тела всегда трепетали.
Я быстро оделся и направился к двери, когда вспомнил об
одном важном звонке. Белла как-то упомянула, что наш отель был знаменит за
изумительный бассейн на крыше, и она была очень расстроена, узнав, что он
закрыт. У меня в голове тут же возникла картинка – только мы вдвоем в теплой
воде – и я сразу предложил организовать для нас его посещение.
Я нахмурился, осознавая, что теперь этого не случится, но,
по крайней мере, удостоверюсь, что она насладится бассейном. Все, что
потребовалось, это короткий телефонный звонок и небольшое материальное
убеждение, чтобы менеджер согласился предоставить ей неограниченный доступ.
Несколько минут спустя все было улажено, и он пообещал послать ключи от ворот в
ее номер.
Встреча у меня проходила в популярном суши-баре неподалеку
от отеля, и как только я передал ключи от машины гарсону, я мысленно настроился
на деловые переговоры. Если я намерен терпеть самонавязанную пытку разлуки с
ней, лучше быть уверенным, что это того стоит.
Мне удалось нацепить правдоподобную улыбку на лицо, вступая
в разговор, когда необходимо. Еще я поразил своих коллег предстоящими
рискованными предприятиями, запланированными Каллен Инкорпорейтид. Даже
встретил бывшего одногруппника из Нью-Йоркского Университета, который
присутствовал на конференции и собирался переезжать в Чикаго. Но, несмотря на
все, что происходило вокруг меня, я не мог выбросить ее из головы. Все, о чем я
мог думать, это где она и что делает.
Входя в номер поздно вечером, я снял пиджак и зажег
маленькую лампу рядом с кроватью, прежде чем присесть. Комната была пустой и
безмолвной, что только усиливало эту боль в груди.
Я проверил телефон и заметил, что у меня было два
пропущенных вызова от Эммета. Замечательно. Раньше, я бы уже пообщался с отцом
и братом несколько раз за эту неделю, с воодушевлением рассказывая им о
последних тенденциях и потенциальных клиентах, которых я встретил. Но до сих
пор я ни разу не поговорил ни с одним из них. Я боялся, что они раскусят меня.
Тяжело вздохнув, я подумал, что, возможно, я прав.
Было уже начало двенадцатого, и мне стало интересно, она все
еще с подругами или уже нет. Может, она все-таки решила пойти в клуб. Может она
танцует с кем-нибудь? Смеется и веселится? А может она в номере? Может она
лежит там, думая обо мне, так же как я о ней.
Я встал, направляясь к чемодану, когда маленький конверт
рядом с дверью приковал мое внимание. С любопытством я подошел и поднял его.
Карта доступа. Похоже, они послали экземпляр и в мой номер тоже. В голове сразу
вырисовалась картинка бассейна, который она так красочно мне описывала. Может
быть, она все еще на верху, плавает? Прежде чем я успел передумать, я уже был
за дверью и входил в лифт, нажимая на кнопку, которая доставит меня на крышу.
Двери открылись, и я прошел мимо большой таблички на
подставке, гласящей, что бассейн закрыт. Я быстро направился по изысканному
мраморному полу к кованным железным воротам, ведущим к открытой зоне, и вставил
карту в слот.
В тот момент как ворота открылись, я был охвачен звуками и
запахами ночного Сиэтла. Площадка передо мной была просто невероятной. Вся
крыша была переделана в первоклассное патио. Полы отделаны теплым тиком. По
всей площади в разноброс расставлены несколько деревьев, посаженных в громадные
кашпо. Их ветки бесшумно раскачивались от легкого ветерка. Вдоль края крыши
тянулись белые кабинки для переодевания, а единственным источником освещения
были несколько рядов чаш с живым огнем, подвешенных по всему периметру,
покрывая все теплым дрожащим светом.
Я медленно подошел к большому бассейну, и передо мной
открылся изумительный вид на прекрасную женщину, плавающую в подсвеченной
голубой воде. Я почувствовал угрызение совести, наблюдая за ней без ее ведома,
и решил пока присесть на один из шезлонгов расположенных под навесом. Мне нужно
поговорить с ней, и это больше не может ждать.
Воздух был прохладным, но большие обогреватели,
расставленные по краям патио, отлично боролись с холодом. С того места, где я
сидел, я мог видеть как она достигла противоположного бортика и, оттолкнувшись
от него, поплыла обратно. Я разрывался между красотой женщины, плавающей в
тускло освещенном бассейне, и мерцающими огнями окружающего нас города.
Откинувшись назад, я закрыл глаза, позволяя звукам и
атмосфере успокоить меня. Из скрытых колонок лилась мелодичная музыка, и если
хорошенько прислушаться, можно различить журчание транспорта внизу. Теплый
ветерок подул в лицо, играя с моими волосами, и я поймал себя на мысли о том,
как здорово было бы провести здесь с ней вечер. Подобные мысли меня больше не
удивляли.
До меня донеслись звуки всплеска воды, и я привстал. Я
смотрел, словно завороженный, как она грациозно вылезает из бассейна. Вода
струилась по ее телу, ее мокрая кожа переливалась в мерцающем свете огня. Мое
тело инстинктивно подалось вперед, и я быстро встал с шезлонга, хватая белое
махровое полотенце с полки рядом с кабинками.
На ней был красно-белый бикини, который оголял каждый дюйм
ее потянутого тела, и я тяжело сглотнул, приближаясь к ней. Конечно, я видел ее
и в меньшем количестве одежды, но то, как этот купальник обрамлял ее плавные
изгибы, заставило меня собрать все волю в кулак, чтобы напомнить истинную
причину моего пребывания здесь.
Я тихонько кашлянул, сообщая ей о моем присутствии, и был
встречен хмурым взглядом. Казалось, она удивлена увидеть меня здесь, но это
удивление быстро сменилось безразличием. Мое сердце снова болезненно сжалось от
того, как ее утренний беззаботный смех контрастировал с маской отчуждения, что
она теперь надела.
Я протянул ей полотенце. Она просто смотрела на него
какое-то время, затем подошла и взяла его.
- Спасибо, - проговорила она, снова глядя мне в глаза.
- Мне нужно с тобой поговорить, - начал я, чувствуя, как
меня охватывает панический страх. Что, если я опоздал? Что, если она устала от
моей нерешительности?
- Правда? И о чем же?
Ее голос был безжизненным, с ноткой раздражения, когда она
прошла мимо меня под навес. Она взяла бутылку воды, стоящую на столе, и сделала
большой глоток. Я развернулся и проследовал за ней, все еще решая, что же я
хочу сказать ей.
- О сегодняшнем дне. Об этом.
- Ты ничем мне не обязан.
Ее голос был тихим, но эти слова отдались у меня в ушах даже
громче того, если бы она их прокричала. Как она может так думать? Неужели она
действительно думает, что безразлична мне? Я заметил, как на ее лице отразилась
боль, и я вдруг четко увидел все совершенные мною ошибки. Я должен был быть
честен с ней, объяснить все, через что мне пришлось пройти. Вместо этого, я
снова отгородился от нее. После всего того, что было между нами за эту неделю,
я просто ушел без видимых причин, оставляя ее наедине с самыми худшими мыслями.
Паника охватила меня с головой, когда я увидел, как она, обернувшись в
полотенце, развернулась, чтобы уйти… я не могу дать ей уйти.
- Конечно, обязан, - ответил я, несильно схватив ее за
предплечье. – Как ты могла не знать этого?
Ее глаза отыскали мои, и я увидел там страх. Возможно ли,
что она тоже это чувствует? Что она так же боится потерять меня, как я ее?
- Я должен был рассказать тебе… Я видел, как один парень
смотрел на нас… и я просто… - я провел рукой по волосам и слегка развернулся,
снова глядя на бассейн. Я понятия не имел, как все это выразить словами и не
обидеть ее.
- Оу, - тихо произнесла она, и я повернулся к ней. Она
опустила голову, на ее лице отразилось покорное понимание.
- В действительности он даже не смотрел на нас. Я просто взглянул
на него и почувствовал…
- Будто ты делаешь что-то неправильно, - она закончила мысль
за меня. Она подняла голову, и в тот момент я, наконец, увидел ее. Впервые я
увидел, как вся эта ситуация отражалась на ней. Поверить не могу, каким
феноменальным ублюдком я был. Все это время, что мы были вместе, я ни разу даже
не задумался над тем, как она справляется со всем этим.
Подойдя к ней, я положил палец ей на подбородок, слегка
приподнимая ее лицо, чтобы она взглянула на меня.
- Белла, прости меня.
Ее глаза закрылись на мгновенье, и больше всего на свете я
желал знать, о чем она думает.
Скользя подушечками пальцев по ее скуле, я переместил руку в
ее мокрые волосы и притянул ее к себе. Она прижалась ко мне, и я подавил стон,
почувствовав, как ее упругие соски касаются моей груди. Моя свободная рука
двинулась к ее шее, заскользила вдоль ее плеча и вниз по руке, собирая пальцами
капельки воды.
- Я не знаю, смогу ли я. Ты…
Ее голос слегка дрогнул, и она закрыла глаза. И хотя ее
слова говорили одно, сама она прижалась ко мне еще сильней. Она говорит о
сегодняшней ночи? Она говорит о нас? Боль в груди стала почти осязаемой от
мысли, что она хочет все прекратить.
- Я знаю, чего хочу, - произнес я, глядя ей в глаза. – Я
хочу тебя, но я не знаю, как сделать все правильно. Быть с тобой и сделать это
правильно. Скажи мне, как, Белла.
Ее глаза нашли мои, и я молился, чтобы она поняла меня.
- Я не знаю, - прошептала она. Наши лица придвинулись, ее
губы находились в манящей близости от моих, но так и не прикасались. – Но я
тоже этого хочу.
Последние слова были произнесены так тихо, что я скорее
почувствовал их, чем услышал. Я переместил руку к основанию ее шеи, чувствуя ее
нежные изгибы и то, как ее кожа реагирует на мои прикосновения. Ее губы
настойчиво отыскали мои, и я чуть не улыбнулся, чувствуя, как растет желание.
Ожидание близости с ней было так же восхитительно, как и само обладание. Мне
нравится, что она тоже может помучить меня, возбуждая меня так сильно, что я
буду умолять ее, если она попросит.
Я придвинулся, сокращая дистанцию между нашими ртами, а она
слегка отстранилась, глядя мне в глаза.
- Ты ведь знаешь, что здесь повсюду камеры?
- Только не сегодня, - прошептал я.
Она глубоко вздохнула и снова прильнула ко мне губами. Когда
наши рты, наконец, встретились, через меня словно прострелил электрический
разряд. Слегка отстранившись, она пробежала язычком по моей нижней губе, и я
наклонился ниже, захватывая его ртом. Через секунду все мое тело было словно в
огне.
Я сильнее сжал ее волосы в кулак и был вознагражден, когда
ее руки заскользили вверх по моему телу, запутывая пальцы в моих волосах. Она
грубо притянула меня к себе, и наши тела столкнулись. Я чувствовал маленькие
мокрые кусочки материи и ее влажную кожу даже сквозь одежду.
- Я хочу тебя, - простонала она, когда мы прервали поцелуй.
Глубина и значение этих слов накрыли меня волной страсти. Я знал, что никогда
не устану от созерцания того, как она растворяется в желании.
- Я твой. – Отстранившись, она быстро отыскала мои глаза,
все еще теребя между пальцами прядь моих волос. Мерцающие языки пламени,
окружающие нас, плясали в ее глазах, покрывая ее кожу теплым, янтарным блеском.
– Я твой, Белла.
Поднимаясь на носочки, она грубо обрушила свои губы на мои.
Я наклонился навстречу ее поцелую, позволяя ей взять то, что она хочет. Я
позволил ей вести, устанавливая ритм, поддаваясь ей.
Ее руки сместились вниз с моей груди к талии, вытаскивая
рубашку из брюк. Я стал еще тверже от одной только мысли обладания ею прямо
здесь. Я хотел увидеть ее обнаженной тело в лунном свете, я хотел ощутить
прохладу ветра на нашей коже. Одну за другой она расстегивала пуговицы, пока,
не потеряв терпение, оторвала последние три. Они упали, подскакивая на
деревянном полу, и я улыбнулся, касаясь ее губ, радуясь, что она так же теряет
себя, уступая желанию, как и я.
Она скользнула руками между открытыми створками рубашки, и я
по мне прошлась легкая дрожь, когда ее мокрый топ соприкоснулся с моей
разгоряченной кожей. Плавно перемещаясь вверх по ее спине, мои пальцы нащупали
тоненькую красную завязку, на которой держался верх ее купальника, и потянули
за нее. Мои ладони скользнули под ткань, обхватывая ее груди. Кожа под
купальником была прохладной, и я нежно массировал ее, наслаждаясь тем, как ее
соски реагировали на мои прикосновения.
- Ты так прекрасна, - проговорил я между поцелуями.
- Ты тоже. – Я не мог не улыбнуться ее словам. Мне вдруг
пришло в голову, что никогда раньше я не испытывал такого количества
разнообразных чувств во время секса. Я никогда не чувствовал себя настолько
связанным с человеком, рядом с которым я лежал абсолютно голым, во всех
смыслах. Настолько открытым, что я позволял каждой эмоции выйти наружу.
Она оставила мои губы и начала целовать меня вдоль
подбородка, затем за ухом, и я непроизвольно закатил глаза, и дикий стон
вырвался из моей груди. Мои пальцы двинулись к завязке на ее шее и быстро
разделались с ней, позволяя купальнику соскользнуть с ее тела. Слегка отстранившись,
я проследил за своими руками, которые бережно обхватили ее безупречные груди,
сжимая их и приподнимая. Пальцами я потеребил ее соски, наблюдая за тем, как
они твердеют от моих прикосновений. Она закрыла глаза, наклоняя голову в
сторону, пока я исследовал ее нежную кожу.
Весь мир перестал существовать от ощущения ее теплой кожи
под моими губами и ее твердых сосков под моим языком. Ее руки грубо притягивали
меня за волосы туда, где она хотела меня больше всего.
Я почувствовал, как рубашка сползает с моих плеч, и
остановился на секунду, позволяя ей упасть на пол. Обхватив мое лицо руками,
она притянула мои губы к своим, незаметно скользнув язычком внутрь. Она стала
потихоньку толкать меня назад, пока мои ноги не уперлись в шезлонг позади меня.
Я погрузился на плюшевые подушки, а она села на меня верхом.
Спинка кресла была наклонена, открывая мне отличный вид на
нее, и я изо всех сил старался держать глаза открытыми, пока она прокладывала
дорожку из поцелуев от моей скулы к шее. Я наблюдал за тем, как ее руки
одновременно скользнули по моей груди вниз, останавливаясь, чтобы расстегнуть
ремень. Ее пальцы погладили возбужденный член сквозь ткань брюк, и, ловя ртом
воздух, я непроизвольно приподнял бедра навстречу ей. Я почувствовал, что она
смеется у меня на груди, и поднял голову, чтобы рассмотреть ее. Она высунула
язычок, проводя им вокруг моего соска, и я тяжело задышал от вида и чувств,
впрыснутых в меня.
Я откинул голову на подушку, запутывая руки в ее волосах. Я
закрыл глаза, отдаваясь силе ощущений, струящихся через все мое тело. Я
мгновенно реагировал на каждое ее прикосновение: мышцы сжимались, и дыхание
замирало, пока она продолжала свои исследования. Я почувствовал, как она
потянула мои брюки, и слегка приподнял бедра, позволяя ей стянуть их с меня
вместе с боксерами. Я скинул их на пол и почувствовал прохладный воздух на моем
пульсирующем члене.
Также покрывая меня поцелуями, она теперь двигалась вверх
вдоль моего тела, и ее прохладные волосы слегка касались моей теплой кожи. Я
перестал дышать, когда она взглянула на меня снизу вверх и обвела языком вокруг
моей татуировки.
- Черт возьми, Белла.
Мой голос был натянутым и хриплым, и это потребовало всей
моей силы воли, чтобы не переместить ее горячий ротик на мой жаждущий член. Подтянув
ее вверх, я впился в ее губы, блуждая руками вдоль ее тела. Тыльной стороной
ладони я провел по ее ребрам и улыбнулся, почувствовав, как она задрожала.
Мои руки продолжили путешествие вниз по ее телу,
останавливаясь на бедрах. Пальцы тщательно изучили мягкие изгибы, прежде чем
стянуть с нее низ купальника и без церемоний отбросить его на пол.
Наши взгляды встретились, и момент казался настолько
сюрреалистичным, что мне захотелось сохранить его в памяти навсегда. Мои руки
остались на ее бедрах, большие пальцы выписывали узоры на ее коже. Я сел ровно,
наши лица на расстоянии вдоха. Она не сводила с меня глаз, пока я медленно
приблизился к ней и нежно коснулся ее губ. Прижимаясь ко мне, она углубила
поцелуй, обвивая руками мою шею.
Поддавшись инстинктам, она терлась об меня, извиваясь всем
телом, и я не сдержал стона, когда ее мокрое лоно заскользило вдоль моего
члена. Она протиснула руку между нашими телами и обхватила моего дружка, и
отчаянный стон снова слетел с моих губ.
- Белла.
Я уткнулся лбом в ее плечо и властно схватил ее за бедра.
Зная, что мне нужно, она приподнялась, позволяя мне направлять ее движения.
Мучительно медленно, она опустилась на меня. Ее руки тут же забрались мне в
волосы, и, глубоко вздохнув, она начала «объезжать» меня. Я беспомощно
застонал, когда она, заерзав, впустила меня глубже в себя.
- Эдвард, ложись, - произнесла она бездыханно где-то у меня
над ухом, и я почувствовал, как она толкает меня в грудь. Откинувшись на
подушки, я чуть не кончил от одного только вида передо мной.
- Черт возьми, Белла. Ты прекрасна!
Она провела коготками вниз по моей груди и вдоль ребер, и я
зашипел от изумительного сочетания боли и наслаждения. Не спеша, она подняла
свою длинную ножку и расположила ее у меня на плече.
- Боже мой, малыш. Что ты делаешь? – Застонал я, чувствуя
каждое движение ее внутренних мышц. Сгибая свою вторую ногу, она привела ее в
точно такое же положение рядом с моей головой. Из-за этого маневра весь ее вес
переместился к точке, где мы соединялись воедино, и все мое тело покрыло
судорогой от того, что я был так глубоко в ней.
Она начала двигать бедрами, отталкиваясь от моего тела как
от опоры. Ее движения были неторопливыми и идеально совпадающими с ритмом
музыки, льющейся из колонок. Она расположила руки позади себя, у меня на
бедрах, и откинула голову назад так, что влажные кончики ее волос периодически
касались моих ног, добавляя острых ощущений. Я никогда не испытывал подобного.
Каждое вращение ее бедер накрывало меня новой волной удовольствия, и я изо всех
сил старался не потерять контроль.
Я наблюдал с благоговением, как она танцует на мне,
раскачиваясь и вращая бедрами под музыку, как ее выгнутые вперед груди слегка
подпрыгивают с каждым движением.
Мои руки заскользили вверх-вниз по ее ножкам, в то время как
мои глаза блуждали по ее телу, останавливаясь там, где мы объединялись. Это
было слишком: видеть ее, чувствовать ее – водоворот эмоций поглотил меня.
Я откинул голову назад, крепко зажмурив глаза и стараясь
сфокусироваться на чем-нибудь помимо этих божественных фрикций. Я почувствовал
прохладу ветерка на вспотевшей коже, услышал потрескивание огня где-то совсем
рядом с навесом, отдаленное жужжание машин снизу, звуки моего имени, почти
неслышно слетающие с ее губ.
На меня вдруг снизошло осознание – эта женщина каким-то
немыслимым образом стала центром всей моей вселенной. Не знаю, как бы я смог
жить без нее. Она легко прорвалась сквозь стены, что я так старательно
выстраивал, и я не хочу их восстанавливать. Я хочу, наконец, впустить ее,
оставить ее рядом, любить ее. Какое-то чувство, настолько мощное, сковало мою
грудь, что я не мог дышать. Я влюбляюсь в нее.
Внезапно я почувствовал непреодолимую потребность в ней, мне
захотелось обнять ее, чтобы убедиться, что она реальна. Нежно поцеловав каждую
ножку, я опустил их вниз и, приняв сидячее положение, притянул ее к себе. Я
обвил ее руками вокруг талии и прижал к себе, уткнувшись лицом в ее груди. Она
здесь.
- Эдвард, - прошептала она, обхватывая меня руками и ногами.
- Боже мой, Белла, - мой голос был полон отчаяния. – Ты
нужна мне.
Я с силой опустил ее на себя, в то же время, приподнимая
бедра ей на встречу. Дотянувшись рукой до ее лица, я притянул ее к себе и
страстно поцеловал, ее стон эхом отдался у меня во рту. Ее движения становились
все более неуправляемыми, и я опустил руку на ее клитор.
Она прогнулась в пояснице и тяжело задышала, пока я ласкал
ее.
- Эдвард, скажи что-нибудь.
Придвинувшись губами к ее уху, я отбросил назад ее взмокшие
волосы и прошептал.
Она откинула голову и застонала, ее мышцы стали сокращаться.
- Скажи еще раз.
- Je
suis à toi, Белла.
Я повторял слова снова и снова, с каждым разом все больше
осознавая насколько верными они были. Мой собственный голос казался мне
странным, безрассудным и отчаянным. Давящее чувство зарождалось внизу живота,
балансируя на грани, готовясь взорваться. Она закричала, и я почувствовал, как
мой оргазм рвется наружу. Я кончил в нее, сотрясаясь от ощущений, цепляясь за
нее словно за якорь.
С закрытыми глазами, прислонившись щекой к ее груди, я
чувствовал ее сердцебиение. Я сосредоточился на нем, позволяя ему вернуть меня
на землю после самого интенсивного оргазма в моей жизни. Проходили минуты, и
тихий всхлип вырвал меня из размышлений. Я взглянул на нее. Ее глаза были
закрыты, и безмолвные слезы текли по ее щекам.
- Белла, малыш, что-то не так? Я сделал тебе больно?
Сковывающий страх заглушил мой голос, в то время как я вытер
ее слезы и расцеловал глаза. Отрицательно покачав головой, она посмотрела на
меня с нежной улыбкой на лице. Я понял все без слов и, притянув ее к себе, уложил
нас на шезлонг. Со столика, стоящего с моей стороны, я схватил толстый махровый
халат и накрыл нас им. На улице похолодало, и мы слегка дрожали, но уходить не
собирались.
Закрыв глаза, я сфокусировался на ее тихом дыхании и ее
нежном теле рядом со мной. Боль в груди вернулась, стоило мне осознать, как
далеко мы зашли. Поверить не могу, что когда-то я думал, что смогу жить без нее
– что я мог отрицать само притяжение между нами. Но наши тела знали то, с чем
наши головы пытались бороться. Я понял, что для меня теперь нет пути назад. Я
влюбляюсь, и не знаю, как остановить это.
Убирая локон волос с щеки, она посмотрела на меня, и я
задумался, чувствует ли она тоже самое. Я наклонился, чтобы нежно поцеловать
ее, наслаждаясь тихим стоном, упорхнувшим с ее приоткрытых губ. Завтра мы сядем
на самолет и полетим назад в реальность. Я был в ужасе от того, что это
означает для нас, но когда она взяла мою руку, поцеловала ее и переплела наши
пальцы, я понял – это не важно. Я прошел точку возврата, и не зависимо от того,
нужен я ей или нет, я ее.
- Je
suis à toi.
Комментариев нет:
Отправить комментарий