20 Глава Лекция "второй шанс"

Белла

- Боже, ты даже не представляешь, что ты пропустила, - восторженно рассказывала мне Джесс. - Там такой мальчик был, ммм... - прикрыв глаза от восторга, Джесс выглядела полностью покоренной новой местной "сенсацией".

Ее невозможно было заткнуть вот уже два часа подряд. Я была вынуждена ее слушать, пока мы вместе работали над будущим семинаром, помогая профессору Хейлу со слайдами.

"Он такой душка, ты не представляешь!", - да уж, куда мне?!

"У него такой взгляд…" – конечно-конечно, и это говорит девушка, которая видит ЕГО в каждом втором мужчине.

"А какой торс, мммм..." - ну, тут я просто не хочу ее расстраивать. Для меня ее пустая болтовня была, как шум телевизора. Любой "супер" торс не может сравниться с торсом Эдварда, это факт.

И даже сейчас, в наш законный перерыв на ланч, она не может успокоиться, болтая об этом нашем новом "молоденьком и зелененьком" профессоре. Судя по ее словам, он был идеальным мужчиной, а если взять в расчет ее восторг, то уже и принадлежал ей, бедненький. Кажется, еще чуть-чуть и у нее потекут слюнки. Меня спасла Энж, когда подошла к нашему столу:

- Ох, держу пари, Джесс уже мысленно вышла за него замуж и родила тройню, – хихикая, она присела за наш столик.

- Нет, что ты, только близнецов, - огрызнулась Джесс и, показав язык, встала из-за стола. - До встречи у миссис Флэгби, - с этими словами она упорхнула от нас, таких «плохих и нехороших» подруг, которые просто лежали на столе в немой истерике.

- Уф, неужели она правда на что-то надеется? - уже серьезно интересовалась Энжи, нахмурив свои красивые черные бровки, она, наверно, пыталась вычислить шансы Джессики. - Не думаю, что мистер Каллен может ею заинтересоваться. Он, вроде, нормальный мужчина... - дальше я уже не слушала.

Я знала уже нескольких "мистеров Калленов", и никто из них не говорил мне, что подрабатывает в колледже. Разумно отклонив кандидатуры доктора К и Эммета, которые ну никак не могли преподавать журналистам, я сжала кулаки, когда соединила рассказ Джесс с именем нового профессора.

Это мог быть только один человек, который еще сегодня утром был моим мужчиной. Почему он не сказал мне, что стал преподавателем? Он же знал, где я учусь. Может быть это только глупое совпадение? И я ошибаюсь?

Нервно догрызая ногти, я спросила:

- А скажи, как этот профессор выглядит? - Энж отчего-то очень смутилась, но ответила.

- Эм, ну, я как бы, э… не знаю, - пряча от меня глаза, она резко заинтересовалась своей пиццей.

- Как это? - должна быть весомая причина, чтобы наша Энжи не была на паре, или... – Энж, где ты была? - прищурив глаза, я наблюдала, как она меняется в лице, из нее лгунья еще хуже, чем из меня.

- Мы… вроде как гуляли, - пробормотала она неловко.

- С Беном, - предположила я, было очевидно, что эта парочка сохнет друг по другу вот уже второй год. Но ребята, оба от природы скромные, никак не могли наладить контакт.

- Да, и, Белла, он потрясающий! Мы... - про себя закатив глаза, я окунулась в ее красочный рассказ об их свидании. Кажется, сегодня у меня на лбу написано -"свободные уши", но в этом случае я хоть искренне радовалась за счастливую подругу.

Из всего, что мне удалось выудить из однокурсников и расписания, получалось, что наш новый профессор, а точнее - Э.Э. Каллен, был Эдвардом, или же его двойником. Что ж, среди моих одногруппниц он произвел фурор, и это только начало.

Все мое нутро закипало, пока я слушала, как они описывали моего парня. Во всех своих пошлых красках. В их глазах он имел рыжеватые волосы, четкие скулы, ровный нос, безумно обворожительную улыбку и зеленые глаза.

Складывалось впечатление, что на первой лекции они мило провели время вместе. Я же в мыслях очень яростно придушила половину девчонок, к которым, в принципе, всегда хорошо относилась, но сейчас... кажется, пришло время крайних мер.

* * *

Все оставшиеся до пятницы дни я металась от решения ринуться «в бой», к другой крайности – авось как-то все само уладится. Эдварда рядом не было, он уехал на следующее утро после нашей ночи откровений. Никто из нас не был готов к еще большим разговорам тем утром.

Каждый по-своему переваривал полученную информацию. Если ночью мне было безумно жалко Эдварда, та боль которую он носил в себе столько лет была настолько несправедлива, он же не в чем ни виноват! То на утро, видя выражение его лица, печаль поселившуюся в его глазах, я была готова на убийство. Да, пусть это звучит не адекватно, но я была готова убить Таню еще раз. Ей повезло, что она уже мертва.

Как могла женщина, тем более любящая, как она утверждала, поступить так с мужчиной? Предполагаю, что она даже не задумывалась, что ломает чью-то судьбу. Да, прийти к Эдварду, это было верное решения. Он бы обязательно помог, я не могу представить, чтобы он не нашел выход из любой ситуации.

Но она решила все по-своему, за что и поплатилась. Интересно, я буду ужасным человеком, если скажу, что мне ее не жаль? Господи, прости, но что бы было, если бы она после всех своих выходок родила бы этого малыша… даже страшно подумать.

Я чувствовала, видела, эта история сломила Эдварда. Он не говорил этого, ему и не надо было. Стоило только один раз взглянуть на него, чтобы понять, он все еще чувствует себя виноватым.
Все мое красноречие журналиста не помогало достучаться до этого мужчины в моих объятьях. Понимая, что абсолютно любые доводы сейчас бесполезны, я просто была рядом. Как и он со мной. В ту ночь мне казалось, что мы одни на всей планете, в каком-то особом вакууме доверия, любви.

Наш завтрак прошел в молчании, не угнетающем, но грустном. Каждый из нас был в своих мыслях. Я видела, что Эдварда все еще терзает вина и печаль, но старалась не делать акцент на этом. Он не нуждался в моих советах или словах, я это точно знала.

Он настоял только на одном: «Мы купим тебе новый телефон,» - его слова, сказанные так, чтобы у меня не было вариантов поспорить с ним. Свой родной телефон я так и не смогла найти, дурацкая штуковина будто провалилась сквозь землю.

Сейчас я была счастливой обладательницей новенького айфона, который приютился у меня в заднем кармане. Он не звонил мне с тех пор как приземлился в аэропорте Техаса. И я, честно, старалась не сильно заморачиваться по этому поводу, прекрасно зная, насколько он будет занят. Но все равно раз в полчаса доставала мобильник размером с лопату, глупо проверяя, а работает ли он? И что стало со старыми добрыми маленькими телефонами? Первый день мне даже было страшно трогать его, сумма, которую заплатил Эдвард за него, могла бы прокормить маленький Люксембург.

Его небольшая командировка в Техас должна была закончится в аккурат перед нашей лекцией в пятницу. Там я и увижу его.

Если не брать в расчет то, что я безумно скучала по нему, я почти приняла решение мстить. Он не имел права умолчать о своем профессорстве. За последние дни в универе я наслушалась таких небылиц и сплетен о своем любимом, что голова шла кругом.

По своей природе имея спокойный характер я становилась мегерой, слыша, как девочки театрально вздыхали, вспоминая, как же хорош наш новый профессор. Это была любимая тема на всех перерывах и ланчах.

Пфф… никогда бы не подумала, что вокруг столько потаскушек. Да, я готова признать, я чертовски ревную своего парня! Черт бы его побрал! Собственно, мое решение и было принято с таким же настроем.

Он был моим, любил меня, и я собиралась доказать это. Правда, непонятно кому, себе или ему. Ну, это уже детали.

Проснувшись в пятницу утром, я ощутила небывалый подъем. Сегодня он возвращается, мы увидимся. Время действовать…

* * *

Жаль, что рядом не было Элис, она бы упала в обморок, увидев меня сейчас. Подруга все время добивалась от меня ну хоть какой-нибудь женственности в одежде. Посмотрев на себя в зеркало, я убедилась, что вся «женственность», сейчас была на показ.
Никто не говорил, что месть будет проста.

Хихикая, я представляла лицо Элис, когда я сама, добровольно, пользовалась утюжком для выравнивания волос, или рисовала хищные стрелки на глазах. Этот день надо обвести красным маркером. Белла Свон выходит на охоту… бедный профессор.

Я выбрала укороченные синие шортики и полупрозрачную черную в мелкий горошек блузку с большим бантом на шее. Этот наряд был в меру кокетливым, весьма откровенным, но не заставлял меня чувствовать себя дешевкой.

Одев последний атрибут своей мести, те самые туфли, которые Эдвард как-то назвал «выключателями мужчин». Черные, лакированные, на высокой тонкой шпильке. В моих руках это почти оружие.

Ох, главное не упасть. Так, первое препятствие пройдено, уеее… парковка позади, теперь ступеньки, первые, вторые, третьи, длинный коридор и я у цели.
Хорошо, что сегодня только одна лекция, другой преподаватель заболел. Это, конечно, неприятно, но вряд ли бы я выдержала эти мучения больше часа.
Проходя мимо студентов, я не могла не заметить, какие взгляды на меня бросали. Стиснув руки в кулак, я почти бегом преодолела последний коридор. Не привыкшая к такой одежде и к подобным взглядам со всех сторон, я чувствовала себя грязной и уставшей.

Моя цель - свести с ума мистера Каллена - сейчас мне казалось глупой и наивной. Но отступать было некуда. Так что - полный вперед! Уже сидя на своем первом, ботанском, ряду, я поняла, что не я одна решила принарядиться, несколько девушек позади меня активно готовились к лекции, поправляя свои декольте и губную помаду.

Вдохнув по глубже, я отвернулась, вырванный клок волос вон той рыжей фифы вряд ли поможет мне успокоиться. Нервно постукивая по парте, я ждала его появления. Он должен был быть уже на территории университета, совсем рядом. Пытаясь унять бешено колотящееся сердце, я старалась успокоиться.

Если я собираюсь осуществить свою маленькую месть, мне понадобится вся моя сила воли. Еще минута, и он будет здесь.

Но прошло уже три, пять, а он все еще не вошел. Студенты начали перешептываться, создавая громкий шум по всей аудитории, удивляясь, почему новый профессор опаздывает.

Мистер Каллен вошел в аудиторию с опозданием в пятнадцать минут, он явно торопился к нам. На его скулах горел румянец, а глаза беспокойно скользили по классу. Я замерла на своем месте, когда наши взгляды встретились.

В его глазах бушевало столько чувств, переживаемых эмоций. Кроме неуверенности и вины, там еще читалось безумное обожание и любовь. Боже, как я скучала по этому мужчине.

Хотя в эти дни и были минуты, когда я его люто ненавидела, но сейчас я простила бы ему любые прегрешения. Все наши недомолвки отошли на второй план, сейчас я просто хотела его... У меня чесались руки от желания его обнять, поцеловать. Мои глаза искали в нем любые изменения, но три дня разлуки на нем никак не отразились. Разве что теперь он был с небольшой щетиной, по которой так и хотелось провести рукой…

Я едва слышала, как он поздоровался и извинился перед нами, продолжая лекцию с того места, где они закончили. Наши взгляды время от времени ловили друг друга, и, казалось, тогда весь мир замирал, я не слышала половины слов что, говорил Эрик о Чикагском издательстве. Аманду и Кейси я тоже слушала не внимательно. Это маразм, но я, как радар, была нацелена только на него.

Я не смогла бы оторвать от него свой взгляд, даже если бы сильно попыталась. Он был великолепен в своей новой роли преподавателя. Студенты, которые сначала особо не вникали в его слова, с каждым новым его предложением все больше включались в беседу. Создавалось впечатление, что мы просто разговаривали, но тем не менее он не отступал от темы занятий курса, рассказывая о трудностях на производстве, с которыми столкнулось их издательство в самом начале своего становления. Неумелое вложение средств и огромные налоги просто «съедали» все доходы. Прошло пару лет, прежде чем издательство начало приносить прибыль своему хозяину, Джейсону Мейсону, его дедушке, который начал это дело.

Спустя полчаса от начала пары дверь снова открылась, впуская в аудиторию Джесс с маленькой улыбочкой и кающимися глазками, как умела только она.
– Простите, за опоздание, профессор, – последнее слово она скорей промурлыкала, чем проговорила.
- Мы почтены вашим приходом мисс… - голос Эдварда был строг и недоволен, но она это не оценила, только еще шире, хищней я бы сказала, заулыбалась.

Если бы одежда могла кричать, она бы сейчас просто вопила бы о степени оголенности Джесс. Кажется, свой план соблазнения она решила начать прямо сегодня. Весь ее вид так и кричал: «Трахни меня, я твоя». Или это мне так казалось? Мои глаза почти заволокло красным, когда она продефилировала мимо Эдварда к противоположному концу первого ряда, присаживаясь недалеко от меня, с громким шаркающим звуком опуская свой стул на место.
На ней был удлиненный топ до середины бедра, который обтягивал ее формы как вторая кожа и… все. У меня создалось впечатление, что она забыла одеть юбку.

Нет, майка конечно прикрывала все важные органы, но заканчивалась она ровно после них. Ее длинные, почти ковбойские кожаные сапоги, выглядели нелепо с этой одежкой, но ее это как бы не заботило.

Она вполне наслаждалась фурором, который произвела среди парней. Они не сводили глаз с ее груди, что почти выпрыгивала на волю. Проследив за ее взглядом, я видела с каким восторгом она разглядывала Эдварда, он же, не замечая ее, перебирал свои документы на столе, видимо ожидая пока она займет свое место.

Я почти рассмеялась над надутыми губками мисс Ньютон, когда она поняла, что Эдвард реагирует на нее не больше чем на урну в углу, ее улыбка немного скисла, что принесло мне массу удовлетворения. Стоит отдать должное Эдварду, он ни разу не сменил тон и не поддался на провокации этой «миссюхи», которая так и рвалась «в бой», чтобы привлечь внимание профессора. Глупо хихикая, она вставляла двусмысленные словечки, стреляя глазками при каждой возможности. Я видела, как ему не удобно от такого внимания. Каждый раз его немного передергивало, думаю, это замечала только я, он как-то по-особенному выравнивал плечи, когда ему приходилось смотреть и что-то говорить Джесс.

В целом лекция прошла незаметно, Эдвард вел себя непринужденно, улыбался и шутил. Я могла понять своих однокурсниц, если бы я не влюбилась в него раньше, то после этой пары у меня не было бы шансов.

Мы как раз переписывали темы для докладов, которые должны были подготовить к концу месяца, когда в аудиторию вошел наш улыбчивый декан. Гаррет Вольтури всегда имел огромную поддержку и уважение студентов. Он никогда не заставлял себя чувствовать виноватым или не правым, он был строг и соблюдал внешние правила, но иногда его шуточки были ничуть не лучше, чем у восемнадцатилетних парней.

- Ну-с, детки-конфетки, добрый день, – его поприветствовал хор неслаженных голосов, пожав руку Эдварду, он повернулся к нам, вставая посредине для какого-то объявления. – Что ж, я пришел не только поздороваться, как вы понимаете, – подмигнув первым рядам, он позволил хихикнуть последним. – Я, наконец, имею даты вашей ознакомительной поездки в Лондон. Это будут первые числа октября, с первого по третье, вы захватите выходные, так что пропустите только один день учебы. Я уже договорился о вашем жилище и экскурсиях, там вас будет ждать гид. Также с вами поедут ваши профессоры, мистер Хейл и мистер Каллен.

По тому, как округлил глаза Эдвард, было понятно, что об этом он слышит впервые.

– Профессор Каллен не против, правда же? – как бы невзначай спросил декан, в общем-то не оставляя Эдварду выбора.

Получив в ответ: «Да, конечно,» - мистер Вольтури остался очень доволен, именно на такой ответ он и надеялся, ставя Эдварда перед всем классом. Мои же мысли сразу побежали вперед, через неделю мы вместе полетим в Лондон, об этой поездке я мечтала еще с прошлого года.

Но теперь она представлялась совершенно в другом свете. Присутствие мистера Каллена меняло все мои желания, с просто экскурсионно-познавательных до сексуально-неудовлетворенных. Наверно, сказывались эти дни без него, но мои мысли сразу побежали в неправильное русло, включая в себя обнаженного мистера Каллена, меня и три дня свободы.

Естественно в тот момент меня не сильно заботило, что кроме нас с ним с нами полетят еще двадцать с чем-то человек, которым совершенно не позволено знать, чем мы занимаемся с нашим профессором за закрытыми дверями. Но эту мысль я быстро отбросила, я подумаю об этом завтра. Мой стандартный выход из ситуации…

Декан ушел ровно за минуту до звонка, перед этим попросив мисс Ньютон пойти с ним, не оставляя ей времени подумать, он вывел ее, недовольную, из класса. После звонка студенты словно проснулись после сна, начав резко собирать свои вещи, самые нетерпеливые уже через пару секунд были у дверей. Эдвард отпустил всех, напоминая о докладе, который теперь из-за поездки переносился еще на десять дней.

Совершенно довольные ребята толпой выходили из класса, я же сделала вид, что роюсь в сумке, ища в ней что-то. Еще минут через пять мы остались одни. Наконец, поднимаясь с места, я наблюдала, как взгляд Эдварда менялся по мере того, как он разглядывал все новые и новые детали моей одежды.

На самом деле ни шортики, ни блузка не оставляли много места для полета фантазии. Его глаза с жадностью блуждали по вырезу блузки, где так не кстати был завязан бант. Я же, не теряя времени, подошла к двери, повернув ключ в замке три раза для надежности, я обернулась к своему мужчине, наконец, чувствуя себя свободно, время «мести» настало…

Его тело как застыло возле трибуны, у которой он стоял до этого. Двигались только потемневшие зрачки, ловя и фиксируя каждое мое движение. Я же попыталась вспомнить все те уроки, которые давала мне когда-то Элис. Шаг от бедра, как у моделей, мне никогда не удавался, но сейчас и он был мне по плечу.

- Скучал по мне? – промурлыкала я в его ухо, когда подошла вплотную к нему. Я не касалась его ни рукой, ни телом, только дыханием. Это было моим планом, заставить его мучаться, просить меня прикоснуться к себе.

Он попытался обнять меня, на что я сразу отскочила от него на полметра.

– Нет, нет, нет, никаких касаний, дорогой, – понизив голос, как могла, я наслаждалась эффектом, который производила на него. Его дыхание уже было не ровным, руки на полпути ко мне сжались в кулаки, а на лице такое милое непонимание. Я почти сдалась, так хотелось
поцеловать эти вытянутые губки. Но еще было рано, слишком рано, игра только началась.

- Что ты делаешь? – спросил он немного дрогнувшим голосом. Я как раз подтолкнула его на шаг ближе к деревянной трибуне, чтобы он мог опереться хоть обо что-то. Я надеялась заставить его ноги дрожать от желания.

- А разве не ясно? – засмеялась я, искренне забавляясь ситуацией. Мое желание тоже давало о себе знать, я уже вся текла, хотя он даже не прикоснулся ко мне. Это ожидание заводило меня не меньше, чем его. Я, все так же удерживая его взгляд, опустилась перед ним на колени.
Внизу меня уже приветствовала небольшая «палатка», с которой я очень надеялась сейчас позабавиться. Он громко сглотнул, когда моя голова оказалась в максимальной близости к его члену.

- Не поможешь мне, любимый? – неплохо пародируя хлопанье ресницами, попросила я. Мое дыхание возле его ширинки заставило его действовать быстро. – И боксеры тоже, – кивнула я, когда он уже расстегнул ремень и ширинку. Простонав «О, Боже», - я уже через секунду могла наблюдать его достоинство в полной боевой готовности.

Мое жаркое дыхание задевало нежную кожу его плоти, заставляя сжиматься яички. Глубоко вздохнув, я облизнула его головку, первый раз почти невинно касаясь язычком и двигаясь вокруг борозды. Первое движение по его чувствительной коже заставило Эдварда подскочить на месте, мстительно наслаждаясь, я еще раз повторила это движение, прежде чем взять его еще немножко глубже в рот.

Он, зажмурив глаза, откинул голову, из последних сил сдерживая стон наслаждения. Я же, наоборот, жаждала этих звуков. Поэтому пошла в наступление, засосав щеки внутрь, я услышала его первый побежденный стон.

Мне этого было мало, проводя языком по всей длине, я дольше всего задерживалась на чувствительном местечке, головке члена, нажимая на разрез и чуть ниже, я получала все новые и новые стоны. «Ох» и «Ах» звучали все чаще, через пару минут моих стараний он уже не контролировал себя, забыв про мои правила, он попытался запустить руку в мои волосы.
На что я сразу прекратила любые действия, выпуская его из плена своего рта с большим сожалением.

– Что я вам сказала? Никаких рук мистер Каллен, – его протестующий стон был мне наградой. Убедившись, что он держит руки на трибуне, я снова приступила к работе.
Поцеловав самый кончик, я покрыла нежными влажными поцелуями всю длину его члена.

Посасывая участки кожи, я наслаждалась его «муками», заставляя его ухватиться за трибуну так, что костяшки его рук побелели. Я повторяла и повторяла движения языком, которые сводили его с ума, снова беря в рот только головку, облизывая ее как эскимо. Без рук это могло бы стать трудным, но нет ничего невозможного.

Мои навыки секса улучшились с практикой, которая у нас была с Эдвардом. Я знала и находила точки его удовольствий. Выпустив член изо рта, я проделала дорожку из поцелуев к его основанию, уходя вниз к мешочку, который под моими губами еще больше сжался в напряжении.

Посасывая его кожу, я поочередно отдала должное каждому шарику его наслаждений, выпустив их на волю, проделала влажную дорожку назад к головке. Высунув язычок, я прошлась по темным венам, обводя контур каждой. Я вернулась к начальной позиции, засасывая как можно глубже, я старалась сымитировать настоящий секс, сильно пососав, я, кажется, перешла какую-то черту его сдержанности.

Потому что через секунду я была бесцеремонно поднята вверх, а его губы атаковали мои, даря почти грубый, требовательный поцелуй. Услышав его: «К черту правила»,- я ощутила, как две сильных мужских руки сжали мою попку, не сдерживаясь, застонала от силы желания.

Ощущать его руки на себе после перерыва было высшим наслаждением. Я так скучала по такому Эдварду. Мы целовались, как голодные, совершенно не сдержанные люди, не заметив, как мои ноги оказались на его талии. Он, подхватив меня под попку, притянул еще ближе, шлифуя об себя, доводя до беспамятства от силы желания. Теперь я стала игрушкой в его руках.

Я начала сходить с ума, когда моя грудь подверглась нападению его рта. Ткань не сильно притупляла ощущения, будучи очень тонкой, я ощущала все, как без преград. Его губы на моей шее творили что-то ошеломляющее с кожей, обводя мою мочку языком, он засосал ее в свой теплый рот.

Пока одна рука расстёгивала мою блузку, вторая все еще была на моей попке. Грубо разминая ягодицы, она то и дело опускалась между, заставляя меня забыть свое имя, он потирал меня через ткань шорт, и я уже была не рада, что одела их, с юбкой было бы гораздо проще.

Его губы ни на секунду не отрывались от меня, посасывая и зацеловывая каждый дюйм моей шее, переходя на ключицы. Как только освободил меня от блузки, распахнув ее полы, он с громким наслаждением зарылся лицом в мою грудь, проводя носом по краю бюстгальтера, он умудрился его отодвинуть, выставляя сморщенную горошинку на воздух. Через миллисекунды она уже была в его губах.

О нежности не могло быть и речи, мы просто рвали и брали все, что нам принадлежало. Его губы на моей груди сосали и покусывали, пока я не закричала от экстаза, который настиг меня от его умелых ласк.

Он отпустил мою грудь, как только понял, что я готова кончить. С громким рычанием: «Ну нет, так не пойдет»,- он поставил меня на пол, мои желейные ноги не хотели меня держать. Умелыми руками я была раздета ниже пояса, мои шортики оказались где-то там, куда он их кинул, не знаю.

Подхватив меня на руки, он усадил меня стол, на который я никогда не смогу смотреть теперь как прежде. Его губы снова вернулись к моей шее, а руки к груди, талии, кажется, они были везде. Это ощущалось волшебно, необузданно, просто невозможно.

Скрестив ноги на его пояснице, я притягивала его все ближе и ближе, не желая ждать еще хоть минуту. Заставив его усмехнутся: «Такая нетерпеливая, да?» Глазами умоляя его не останавливаться, я повторно придвинулась к нему, обнимая его еще крепче за талию. Я чувствовала, как он трется об меня, вызывая стоны, ну когда же, когда?..

В тот момент, когда я совсем потеряла здравый смысл, он вошел в меня сразу на всю длину. Растягивая, утверждая, ставя клеймо, он двигался быстро, толчок, толчок, вздох, толчок… очень быстро. В какой-то момент я неудачно оттолкнулась от стола, желая быть еще ближе, еще глубже, почти прыгая ему на руки. Мой вес и сила притяжения сработали не в нашу пользу.
Покачнувшись, мы упали на пол, точнее он упал, а я поверх него.

– О, Боже, Эдвард, прости. С тобой все в порядке? – я замерла, пытаясь понять, что повредила ему. Его улыбка успокоила меня.

Наверно, я выглядела слишком перепуганной, потому что через секунду он громко рассмеялся, целуя меня долго и сладко. Когда я, наконец, убедилась, что он не пострадал, то с удивлением обнаружила, что мы все так же соединены, и теперь я сверху, это ощущалось по-другому, более наполнено, необычно и глубже, гораздо глубже.

Это был первый раз, когда движения зависели от меня. Сначала неловко я понемногу начала двигаться вверх-вниз, опускаясь на всю длину, не давая нам отдышаться я набрала быстрый ритм. Его же руки в этой позе были абсолютно свободны и теперь занимались, похоже, его любимым делом, мяли, сжимали мою грудь, которая подпрыгивала вместе со мной каждый раз, потемневшими глазами он завороженно следил за каждым движением моих бедер.

Когда я начала с непривычки уставать, он перенес свои руки мне на талию, тем самым помогая двигаться, поддерживая меня, поднимая вверх, опуская со всего размаха вниз. Контролируя, чтобы каждый его сантиметр был во мне.

Мои мышцы ныли и протестовали, и я сомневалась, что смогу ходить после этого. Мне было все равно, я приближалась к финишу, все чаще дыша, все громче билось сердце, мои движения были неконтролируемы, необузданны.

Раз, еще раз, вверх, вниз, толчок, стон, толчок и… о Боже!

Взрыв миллиарда огненных точечек внизу живота, заставил меня увидеть звезды. Мышцы сжимались, стискивая Эдварда, зажимая все сильней, подгоняя, подталкивая его к своему финишу. Он совершил еще два движения, прежде чем замереть на секунду, со стоном уронив голову на пол, он кончил, излившись в меня. Я чувствовала, как он дрожит, и дрожала вместе с ним.

Постепенно отходя от оргазма, я, наконец, осознала, что мы сделали, а главное где. Мы лежали на полу пустой аудитории, за окном уже потемнело, лампы дневного света освещали комнату немного синеватым светом.

Я не могла поверить, что решилась на все это и мне удалось. Хрюкнув себе под нос, я залюбовалась Эдвардом, который все еще лежал подо мной. Он улыбался такой счастливой улыбкой, что я почти забыла, что хотела сказать.

- Чего ты улыбаешься? Вообще то это была моя месть тебе.
- Оу, тогда я готов, можешь мстить так хоть каждый день, – плутовато усмехнулся он.

- А ты не считаешь, что должен был сказать про свою новую должность? – выжидающе подняв бровь, я наблюдала, как он нахмурился и снова стал серьезным.

- Я, честно, собирался, просто рядом с тобой я редко помню о чем-то другом. Прости, я правда виноват, – искренне прошептал он.
- Окей, ты прощен…

- И отомщен, – пошло играя бровями поддакнул он.

- Пфф, и отомщен, конечно. Предупреждаю тебя, - он улыбаясь следил за мной. – Слушай, я уже серьезно, если ты когда-нибудь…

- Торжественно клянусь никогда и ничего не скрывать от тебя, – отдав мне по-пионерски честь, сказал он.

- И ни с кем… - добавила я вдруг, вспомнив взгляды Джессики.

- А? – не понял он.

- И ни с кем не заигрывать и даже не смотреть в их сторону, – совершенно по детски буркнула я. Теперь он откровенно смеялся надо мной, замечательно!

- Ой, не могу, любимая, и как тебе такое в голову пришло, а? Обещаю, Белла. Я клянусь, ты одна мне нужна, я люблю тебя. Ты моя единственная любовь, – целуя его в этот момент, я ощущала себя самой счастливой на планете…

Автор:Eva_summer

Редактор: Natka

_____________________________________________________

Счастливчики мои золотые!!!
Огромное, нет, просто огромадное СПАСИБО за поддержку на голосовании!!!
Благодаря вам, мы заняли второе романтическое место! Урааааа!!!!!


Иииии... как говорится, боевое крещение стола и аудитории прошло успешно)))). Оно было первым и возможно далеко не последним. Все зависит от обстоятельств, тех или иных, и конечно ваших пожеланий. Захотите ли вы продолжение такой вот "лекции"?

Ребяткам надо быть осторожным, очень осторожным, особенно в университете. В некоторых случаях и стены имеют уши. И мисс Ньютон, не так проста как кажется.

Следующую главку мы с вами проведем уже в Лондоне.

Люблю Вас мои счастливицы.

Всех жду на форуме!

Источник: http://robsten.ru/forum/35-1373-103