Немного отдыхаем от страданий Эдварда, чтобы узнать, что происходит в его семье и есть ли у него надежда на скорое спасение... К мыслям Эдварда и всему, что с ним происходит вернёмся в следующей главе...

Глава 3. Тайны начинают раскрываться.

Белла.

Дни шли за днями, а поиски моего мужа не давали никаких ощутимых результатов. Несмотря на то, что повсюду были расклеены плакаты с его фотографией «Вы видели этого человека?» и приметами Эдварда, информации не поступало. У меня вообще складывалось ощущение, что плакаты и допросы родственников и коллег моего мужа – это единственные способы, известные нашей полиции в поисках пропавшего человека. Как объяснял детектив Брендон, они опрашивали людей в аэропортах, зачем-то на автобусных станциях, железнодорожных вокзалах и просто автозаправках, в придорожных мотелях, но безрезультатно - Эдварда нигде не видели.

Полиция, создав необходимую видимость расследования, и то, я полагаю, лишь из уважения к Чарли, окончательно задвинула дело об исчезновении моего мужа в дальний угол и официально объявила его пропавшим без вести.

Как могла, я старалась не поддаваться отчаянию и спасалась в счастливых воспоминаниях, хотя обычно всё заканчивалось слезами.

…Часто вспоминались счастливые первые годы нашей совместной жизни. Особенно рождение Ренесми. Эдвард был таким заботливым, внимательным… порой даже слишком. Но это казалось трогательным и таким милым. Он сопровождал меня повсюду, боясь повторения прошлогодней трагедии. Малейший косой взгляд, толчок воспринимались им как покушение на убийство. Порой это раздражало, иногда просто бесило… но я, как никто другой, понимала любимого, его страхи и переживания.
В родовой палате, куда Эдварда пустили по его многократному требованию, на любимого было больно смотреть. Я отказалась от совместных родов специально, чтобы оградить мужа от потрясений связанных с рождением ребёнка, но он так нервничал и скандалил в фойе, требуя пустить, что медсестра спросила у меня ещё раз - уверена ли я в отказе от совместных родов. Я не могла спорить, любая помощь в данный момент казалась мне жизненно необходимой. Лишь глядя на мертвенно-белое встревоженное лицо Эдварда, выражение которого граничило с безумным, я поняла, что моё изначальное решение оградить любимого от всего этого всё же было правильным, но выгнать его отсюда теперь не представлялось возможным. Он бледнел, зеленел, закусывал губы, но, упорно вцепившись в стол, не позволял вывести себя из комнаты. Времени возиться с упрямым мужем у врачей не было, и они махнули на него рукой, предупредив не отвлекать их обмороками, и занялись мной. Эдвард к середине процесса немного пришел в себя, возможно, от боли, так как я разодрала до крови его руки, впиваясь в них ногтями во время сводящих с ума от боли схваток. Роды оказались сложными, и я изрядно намучилась. Любимый страдал, кажется, больше меня, и достойной наградой за его мужество стала возможность услышать первый крик Ренесми. Акушерка, с тревогой поглядывавшая на него во время всего процесса и, видимо, ожидавшая, что мой муж вот-вот рухнет без сознания, расчувствовалась и разрешила ему самому поднести дочь, чтобы я смогла впервые увидеть нашего ребёнка. Мне было почти больно смотреть в его светящееся гордостью и восторгом лицо, когда он, к удивлению всего медперсонала, не побоялся, взял новорожденную на руки и уверенно положил её мне на грудь. Наши взгляды встретились, и я видела слёзы потрясения в его глазах. Моё сердце плавилось от нежности при виде любимого с нашим ребёнком на руках, и для меня оказалось необыкновенно важно, что он разделил со мной эти хрупкие минуты счастья.

Потом Эдвард не отходил от дочери ни на минуту, контролируя и вникая во все процедуры, которые проводили с ребёнком, и только что подоспевший Карлайл комментировал всё происходящее для него. Мой муж стал внимательным и чутким отцом для нашей дочери и чуть ли не единственным мужчиной в истории человечества, который, не морщась и не споря, ловко менял ей подгузники. Я тихонько плакала от счастья, наблюдая за ними, и надеялась, что когда-нибудь рожу ему ещё парочку детей, но… Эдвард признался мне, что слишком напуган всем связанным с рождением потомства и второе такое потрясение вряд ли выдержит. Покрывая поцелуями моё лицо, муж клятвенно заверил меня, что ему вполне достаточно одной Ренесми, и он не хочет снова рисковать моей жизнью и подвергать таким страданиям. Однако в последнее время я часто замечала, с каким выражением Эдвард наблюдает за играющими мальчишками на детской площадке и с каким восторгом возится с сыном своей сестры. Мне очень хотелось спросить, не передумал ли он и не хочет ли, чтобы у нас родился ещё один ребёнок… сын… но боялась заводить эту тему, тем более в последнее время муж очень странно себя вёл… И вот он исчез… и с ним надежда на счастливую жизнь…

Горький всхлип вырвался из моей груди, и воспоминания, как обычно, трансформировались в море слёз, спрятанных в подушку.

Чарли подключил все свои связи и, хотя толку не было, он делал всё возможное, но в конце концов ему пришлось вернуться в Форкс, как того требовала служба, перепоручив продолжение поисков нанятому детективу. Я сначала очень обиделась на него за такое равнодушие, но, как оказалось, всё произошло к лучшему. Именно его решение вернуться домой дало нам в руки новые факты и, наконец-то, чёткое направление поисков.

Выйдя на службу и проверив сводки происшествий, случившихся за время его отсутствия, Чарли наткнулся на неожиданную новость: побег Кармен Фокс. Папин сослуживец Вебер по его просьбе «присматривал» за ней и изредка отправлял Чарли сообщения о её судьбе. Так и в этот раз, изучая происшествия в своем округе, он наткнулся на доклад о побеге из той самой психушки нескольких пациентов. Дело было замято, в прессе ничего не сообщалось, но по своим каналам Вебер сумел узнать, что сбежала именно пациентка с фамилией Фокс и с ней несколько других психов. При побеге был убит старший санитар – ему жестоко перерезали горло и бросили умирать в подвале. Сослуживец Чарли в тот же день отправил информацию об этом происшествии отцу, но тот как раз был у меня в Ванкувере и не получил электронное письмо с так необходимыми нам сведениями сразу. Прочитав о побеге, Чарли тут же сравнил время похищения и побега - между ними прошло чуть больше недели.

Когда папа сообщил мне открывшуюся информацию, я впала в полный ступор. Кармен. Сумасшедшая сука, виновная в гибели нашего первого ребёнка. Если она причастна к исчезновению Эдварда… Меня затошнило от мысли, что она может сделать с ним.

- Ради бога, папа. Она всего лишь беглая сумасшедшая. Как она могла похитить Эдварда? Это бред!
- Белла, сумасшедшие – не значит глупые… Некоторые из них хитры и изобретательны, а если она задумала отомстить… Тем более она сбежала не одна, и я подозреваю, что им помогали на воле.
Любое преступление оставляет финансовый след, и мы ищем его…. Чтобы провернуть план, им нужны были немалые деньги… и они их где-то нашли. Я проверяю отца Фокс. Держись, милая, мы идём правильным путем, я чувствую это.

На следующий день мне дозвонилась Эсми и сообщила, что Эдвард прислал открытку из ЛА. В ней сообщалось, что с ним всё в порядке и позже он свяжется с ними. Немного помявшись, мама Эдварда добавила, что зря она не поверила мне и теперь сожалеет об этом… они отдали открытку полиции… снять отпечатки пальцев… на ней стояли размытые от многочисленных пересылок по стране пальчики… Лорана, товарища по побегу Кармен Фокс.
Всё напряжение последних недель навалилось на меня и, звеня, отдалось в голове эхом: Кармен… Фокс… Кармен Фокс…Дальше темнота.

Убедившись в правильности своих предположений, мы ринулись на поиски новых доказательств. К сожалению, выяснилось, что мистер Фокс уехал из страны ещё полгода назад, и проверка его финансовой деятельности и личных счетов ничего не дала. Розали, всё ещё надеявшаяся помочь, стала зачем-то проверять финансовые дела моего мужа и движения средств на наших счетах и личных карточках. Каково же было наше общее удивление, когда, проверяя счета строительной фирмы, мы наткнулись в столе Эдварда на собранные в отдельный файл выписки с личного счета Алекса.
За последние полгода он снимал огромные суммы, и негласное расследование показало, что Алекс ничего крупного не приобретал и на что тратил эти суммы, не удалось выяснить. Видимо, мой муж что-то подозревал и собирал информацию на своего партнера?
Такое предположение дало нам дополнительный стимул на продолжение поисков в этом направлении. Детективу было поручено проследить за кругом общения Алекса, и мы с ужасом узнали, что партнер Эдварда имел постоянного дилера и крепко «сидел» на кокаине. Дальнейшая проверка его связей и поездок выявила, что мужчина неоднократно звонил и посещал психбольницу, в которую была помещена Кармен Фокс.
Неофициальный обыск в его доме, тайно проведенный детективом, показал, что мы совсем не знали своего партнера… Часто бывавший у нас дома, принятый как друг в нашу семью, он скрывал свои скелеты в небольшом альбоме на книжной полке между затёртыми сборниками произведений Хемингуэя и Шекспира. У этого странного человека оказалось собрано огромное количество газет пятилетней давности, в них были сплетни, фотографии и прочая информация на Эдварда и меня. Там же и вырезки о трагическом происшествии в колледже и суде над Кармен Фокс.

Теперь можно было с уверенностью предположить, откуда у сумасшедшей деньги и кто помог ей сбежать. Прямых улик на Алекса не было, но мне пришла в голову идея лично поговорить с ним и попробовать узнать хоть какую-то информацию. Я позвонила ему и договорилась встретиться за ужином, чтобы якобы обсудить дела фирмы. Он, явно нервничая, долго отнекивался, ссылаясь на занятость в связи с отсутствием компаньона, но я настаивала, и ему пришлось согласиться.

Встретившись в уединенном кабинете ресторана, я, глядя прямо в испуганные глаза Алекса, выложила все факты, что мы насобирали, и под конец, едва сдерживая слёзы, спросила:
- Алекс, почему? Зачем ты участвовал во всем этом? Ведь вы друзья, партнеры… Разве Эдвард когда-нибудь сделал тебе что-то плохое? Если он чем-то нечаянно тебя обидел, скажи, разве это стоит того, чтобы ты отдал его в руки сумасшедшей убийцы? Что может стоить этого? Деньги? Фирма? – Отчаянье криком вырвалось из моего горла. Я ожидала, что он тоже закричит или холодно бросит мне какое-то обвинение, но мужчина лишь жалко затрясся и невнятно прошипел:
- Я знаю, что сотворил… Я понимаю теперь, что был неправ… Но я всегда так завидовал ему… его удаче, красоте, семье… У него было всё, и он так легко к этому относился…
- Что ты знаешь о его жизни, несчастный! Хотя нет, ты знаешь всё. Я видела, ты собирал газеты о нашем прошлом. Ты видел, как тяжело Эдварду досталось это счастье. Как тебе пришла в голову идея связаться с этой психопаткой? Ты тоже больной! Зависть и наркотики свели тебя с ума и лишили чести! Тебе нужно лечиться, но, надеюсь, в тюрьме, куда я тебя упеку, а в этом ты даже не сомневайся, там тебя вылечат от наркотической зависимости.

Меня трясло от ярости, и я готова была кинуться на это жалкое дрожащее подобие человека, но он вдруг выскочил из-за стола, убежав без оглядки.

Ярость угасла, оставив меня совершенно опустошенной.
Вернувшись домой, я позвонила отцу и Розали и сообщила, что Алекс во всем признался и мне удалось записать его жалкий лепет на диктофон. Завтра полиция поедет к нему с обыском и ордером на арест. Чарли недовольно ворчал на меня за вмешательство в следствие, но я напомнила, что именно моё вмешательство вообще что-то сдвинуло с мёртвой точки. Он нехотя согласился, но попросил больше ничего не предпринимать, не посоветовавшись с ним. Я туманно пообещала. Немного успокоившись после тяжелой встречи с предателем, я постаралась привести мысли в порядок и с надеждой ждала утра, когда полиция допросит Алекса и, возможно, узнает, где Фокс скрывается с моим мужем.

Хотя глупо было надеяться на остатки совести и мужества у этого человека. Приехав на следующий день в полицию, я с ужасом узнала, что полицейские, прибывшие с ордером на арест к Алексу домой, обнаружили лишь пустую квартиру. Обыск показал, что хозяин квартиры не ночевал в ней и вообще не появлялся здесь как минимум сутки. Попытки разыскать Алекса в офисе ничего не дали. Таким образом, фирма осталась без обоих руководителей. Второе исчезновение озадачило полицейских и вынудило начать более активные действия. Они стали разрабатывать версию исчезновения, связанную с делами фирмы.

Я же пребывала в полнейшем ступоре, проклиная себя последними словами: если бы не моя попытка «откровенно» поговорить с Алексом, сегодня его допросили бы и, возможно, смогли добыть полезную для спасения Эдварда информацию. Я же своим глупым и неумелым вмешательством лишила нас последней зацепки. Укоризненный взгляд Чарли подтверждал мою виновность и наказывал за самонадеянность. Мне было так горько и стыдно, что хотелось выть в голос и бежать куда глаза глядят в надежде найти Алекса, но я осталась сидеть на стуле в участке, не решаясь уйти домой и остаться наедине со своими страхами и угрызениями совести, пока папа не выгнал меня оттуда, проворчав:
- Чего сидишь? Заняться нечем? Съезди лучше в офис и успокой сотрудников. Они там как курицы безголовые мечутся без руководства… Только ты можешь им что-то объяснить… Назначь заместителя что ли, как-то объясни ситуацию…

Я благодарно вздохнула и, поймав такси, направилась в офис. Там я немного отвлеклась от своей душевной боли, решая срочные вопросы, успокаивая запаниковавшую секретаршу Алекса. Подтвердив полномочия заместителя и пообещав держать его в курсе расследования, я лишь к вечеру вернулась домой и, отпустив няню, временно нанятую для Несси, поужинала с дочкой, и мы рано улеглись спать. Как ни странно, уснула я мгновенно.

В своих снах я, как это часто бывало в последние недели, либо бегала в глухом лесу или в бесконечных пустых коридорах, разыскивая Эдварда… либо заливалась слезами радости при счастливой встрече с ним…

К сожалению, как страшные, так и радостные сны никак не отражались на реальности. Утро всё расставляло на свои места, и я снова с надеждой набирала номера отца, детектива, Розали… Возможно, у них появились хоть какие-нибудь новости.

Источник: http://robsten.ru/forum/29-1163-1#708070