Телу жарко, а сердцу больно
Слышать голос забытый твой.
Разум шепчет: «Постой! Довольно!
Вон из памяти! С глаз долой!»

Мне сбежать бы скорей отсюда.
Только б ноги не подвели!
Так давно я не верю в чудо,
Так боюсь я своей любви!

Крепко держат глаза – магниты,
Заслоняя весь мир собой.
Не смотри ты! О, не смотри ты!
Я не выдержу эту боль…

Вкус горячего шоколада
Кожу жжёт, словно горький яд.
Я прошу, не смотри, не надо,
Отведи виноватый взгляд.

       Они не без труда нашли в заполненном кафе свободный столик. Анюта в очередной раз удивила Изабеллу, сев поближе к младшему из братьев Каллен. Тот, казалось, был совсем не против такого соседства. Но, вопреки вспыхнувшей в его глазах надежде, Белла не села рядом с ним с другой стороны, предложив свободный стул Алексу. Она устроилась на свободное место на диванчике, поняв, что снова не угадала с выбором – теперь она находилась прямо напротив Каллена и вынуждена была постоянно встречаться с ним взглядом. 
       В целом всё проходило вполне спокойно. И Изабелла даже позволила себе немного расслабиться, слушая, как лепечет тоненьким голоском дочь, перескакивая с одной темы на другую. Расслабленное состояние женщины длилось до тех пор, пока она не поняла, что Эдвард обращается прямо к ней:
- Белла, я закажу для Ани и Алекса ещё горячего шоколада. Ты будешь?
- Н-нет, - выдавила женщина, - спасибо, не нужно.
- Может быть, ты хочешь чего-то ещё? 
«Я хочу домой, - с мукой подумала Изабелла, - подальше от твоих глаз, от твоего голоса, который сейчас обволакивает меня, как кокон, парализуя и не давая свободно вздохнуть. Хочу убежать от твоих рук, от пальцев, которые то нервно барабанят по столу, то зарываются в непослушные волосы и этим сводят меня с ума…»
- Нет, Эдвард, спасибо, но я действительно ничего больше хочу, - уже вслух произнесла она, усилием воли заставляя себя разорвать зрительный контакт с мужчиной.
Звонок её сотового, прозвучавший секундой позже, показался Белле спасением. Звонила бабушка. Она с тревогой сообщила, что у Саши снова поднялась температура.  Обеспокоенная этим, Изабелла пообещала, что скоро они с Аней будут дома.
- Мам, это бабушка? Что случилось? Саше плохо? – начала сыпать вопросами Аня.
- Да, солнышко, нам нужно домой. Одевайся, пожалуйста.
- Эм, прости, но… - обратилась Белла к Эммету с мольбой в глазах.
- Я понял, сестрёнка, собирайтесь. Я заскочу к вам на днях. И, кстати, номер  сотового  телефона у тебя тот же? 
- Да, звони, если что, - кивнула женщина.

       При слове «сестрёнка» Эдвард удивлённо поднял брови и вопросительно глянул на брата, но тот лишь отмахнулся от него, пробормотав, что это нужно слишком долго объяснять.
Аня начала прощаться со всеми, потом обратилась к Эдварду.
- Пока, Эдвард. Нам нужно идти. У меня есть старший брат, и он сейчас болеет, поэтому…
- Ты молодец, принцесса, заботишься о своём брате. Ты, наверное, очень его любишь. 
- Люблю, его все любят, кроме па…
- Аня, - Белла тихо одёрнула дочь, не дав той договорить, и строго посмотрела на неё, - пора одеваться.
От обоих братьев не ускользнуло, насколько испугалась Изабелла слов дочери. И, когда девочка перед выходом из кафе унеслась в туалет, Эммет, сощурив глаза, произнёс:
- Кроме кого, Изабелла?
Эдвард непонимающе переводил взгляд с брата на женщину.
- Эм, - Белла смутилась, - давай потом, а?
- Я хочу знать. Он, что, обижал его?
- Он ко всем относился с пренебрежением, Эммет. Поэтому я сделала так, чтобы он исчез из нашей жизни. Это всё? – гордо вскинула голову Изабелла. – Могу я теперь идти к сыну? У него опять поднялась температура, поэтому я беспокоюсь.
- Прости, Белз, - тихо ответил Эммет, - просто я услышал от Ани эту новость, и она меня взбесила. Я злюсь не на тебя. Но и сам факт того, что кто-то мог так относиться к м… к мальчику вывел меня от себя.
- Теперь всё нормально, Эммет, правда. Его больше нет с нами.
- О чём вы говорите? – вмешался Эдвард в разговор.
Ответить его брат не успел, потому что вернулась Аня. Белла только процедила, глядя на Эма: «Не при дочке…» Тот согласно кивнул.
Они уже шли к выходу, когда Эдвард окликнул женщину:
- Белла!
Она обернулась, с удивлением заметив, что мужчина уже стоял совсем рядом.
- Вы же пришли сюда пешком?
- И? – непонимающе спросила Изабелла.
- Я на машине, поэтому отвезу вас, если ты позволишь, а потом вернусь за братом и племянником.
- Нет, не стоит, мы и так…
- Слушай, - оборвал её Каллен, - не отказывайся. Твой сын болен, и ты спешишь домой. Пожалуйста, я хочу помочь.
- Мам, я устала, - пробубнила дочка. – Давай поедем на машине Эдварда. Нас там Саша ждёт.
Белла неуверенно пожала плечами и согласно кивнула, решив, что от одной поездки до дома ничего сверхъестественного не произойдёт. Да и дочка, выплеснув большой заряд энергии на катке и разомлев в теплом помещении кафе, действительно, выглядела утомлённой.
Эдвард, схватив куртку и бросив Эммету и Алексу пару слов, быстро вернулся и повёл их к своей машине. 
       До дома Изабеллы они ехали в полном молчании. Аня клевала носом, убаюканная плавным ходом машины, Эдвард следил за дорогой, явно находясь в сильном напряжении, а Изабелла исподтишка следила за Эдвардом, не зная, что сказать, да и, в общем-то, не испытывая особой тяги заводить разговор. Остановившись у подъезда, Эдвард вышел из автомобиля, открыв Белле дверь с её стороны, потом вытащил с заднего сиденья полусонную Анюту. Прежде чем передать девочку Изабелле, он тихо произнёс:
- Ну, малышка, до свидания. Я рад, что познакомился с тобой. Мы хорошо сегодня покатались. 
- Я тебя ещё увижу? – пролепетала Аня сонным голосом и доверчиво прижалась к Эдварду.
- Надеюсь, что так и будет. Мы приехали надолго. Так что, если мама разрешит, можем снова сходить на каток.
- Договорились, - прошептала девочка.  А потом добавила: - Ты – хороший. И  не кричишь, как…
- Как кто? – шепнул Эдвард, осторожно поправив шапку Анюты, сползшую ей на лоб.
- Как папа, - совсем тихо произнесла Аня. – Он теперь с нами не живёт.
- Ты скучаешь по нему, да?
- Наверное… Я не знаю. Зато теперь никто не кричит на нас с Сашей и на маму. Я не хотела бы, чтобы мой родной папа обиделся на меня за такие слова, но всё-таки: я была бы рада иметь такого папу, как ТЫ.
Эдвард потрясённо уставился на девочку и ласково погладил её по спине.
       Белла, стоявшая чуть поодаль, напряжённо прислушивалась к разговору Эдварда и Ани, но они беседовали так тихо, что, как она ни старалась, не смогла услышать ни слова. Она не знала, что сказала мужчине её дочка, но видела, с каким удивлением он вдруг посмотрел на девочку, бережно проведя по её спине ладонью. Он подошёл к Изабелле и осторожно передал Аню ей на руки. Потом ринулся вперёд и, выхватив у Беллы ключи от домофона, открыл и придержал перед ней дверь подъезда.
- Может, я помогу? - робко предложил мужчина, видя, что Белле довольно тяжело нести ребёнка. – Донесу до нужного этажа хотя бы.
- Нет, я сама, - поспешно отказалась женщина. – Иди, тебя Эммет с Алексом ждут. И спасибо за помощь. 
Белла, не оборачиваясь, вошла в подъезд, стараясь как можно быстрее исчезнуть из поля зрения Каллена. Она не видела, как он ещё некоторое время стоял на одном месте, уставившись на подъездную дверь с потерянным выражением на лице. Потом, словно опомнившись, медленно сел в машину и уехал прочь.
                                                                                           * * *
         На руках у Беллы Аня уснула окончательно. Поэтому, попав в квартиру,  женщина аккуратно раздела её прямо на кровати, желая дать дочери возможность вздремнуть после насыщенного событиями дня.  Она прошла в комнату Саши, где в кресле рядом с кроватью мальчика сидела Танечка. Изабелла с волнением стала ощупывать лоб сына, влажный от испарины. Тот открыл глаза и слегка улыбнулся при виде матери. 
- Этот сорванец так меня напугал, - вздохнула Татьяна Тимофеевна. – Жар никак не спадал. Вот я и решила тебе позвонить.
- И молодец, что позвонила. Кстати, лекарство подействовало – Саша весь мокрый от пота. Температура снижается.
- Слава Богу. Саня, может, ещё поспишь?- ласково обратилась Татьяна Тимофеевна к мальчику.
Тот согласно кивнул и, закрыв глаза, вскоре уже мирно сопел, провалившись от слабости в сон.
Бабушка посмотрела на Изабеллу и прошептала:
- Пойдём на кухню, поговорим.
- Пойдём, - удивлённо протянула женщина.
Когда они сели за кухонный стол, Танечка произнесла:
- Я видела, как вы подъехали… Это ведь ОН был за рулём? Эдвард снова в нашем городе?
Белла смутилась.
- Да, - прошептала она, не рискуя встретиться с бабушкой взглядом. – Они втроём приехали: Эдвард и Эммет  с сыном. У Эма в жизни произошла трагедия – погибла его жена. 
- Ужас какой! – воскликнула Танечка, приложив ладони к щекам и потрясённо качая головой
- Эм решил сменить обстановку. А его брат, уж не знаю почему, бросил всё, уволился с работы  и тоже вернулся сюда. 
- И надолго они приехали? – задумчиво спросила Танечка.
- Я думаю, что быстро возвращаться в Штаты они не планируют. Эммет, как я поняла из их с братом разговора, собирается открыть здесь собственный бизнес.
- Ты понимаешь, что это значит? Эдвард теперь будет находиться рядом. Ты и дальше собираешься прятать от него сына?
- Танечка, я не знаю, как мне поступить. Мне страшно, понимаешь? И если раньше я не могла переступить через собственную гордость, чтобы рассказать ему о Саше, то теперь к моей гордости присоединился ещё и страх. А вдруг он не примет Саню? Думаешь, сын, о котором Эдвард не знал девять лет, входит в его планы? И тогда мой мальчик, не успев обрести отца, сразу потеряет его! Я не хочу, чтобы Саше было больно! Я, если честно, не знаю, что думать вообще: давным–давно Каллен уехал, дав понять, что я ему не нужна. А сегодня он полдня не сводил с меня глаз, смотрел, словно умирающий от жажды на стакан с водой. А Анюта! Ты бы видела, как быстро они нашли общий язык! Мы встретились на катке, и с этой минуты она не отходила от него ни на шаг. Даже когда он подвёз нас до дома, Аня не сразу пошла ко мне на руки, обняла Эдварда и о чём-то долго шепталась с ним.
- Изабелла, - вздохнула Танечка, - я не знаю, что будет дальше, но, прошу, подумай хорошенько, прежде чем допустить ошибку, о которой будешь жалеть всю оставшуюся жизнь. 
- Что ты имеешь в виду?
- Не отталкивай его, не прячься, если он захочет общения с тобой. Пусть всё идёт своим чередом. Дай Каллену шанс, а там посмотрим.
- Я… Танечка, прости, но давай вернёмся к этой теме позже. Слишком много событий для одного дня. Я не знаю, что и думать. Голова идёт кругом.
- Конечно, девочка, - бабушка тепло улыбнулась и кивнула. - Отдохни, приди в себя и приведи в порядок мысли. Может так получиться, что завтра всё будет видеться в совершенно ином свете. Если тебе нужен мой совет, то вот он: слушай своё сердце. 
Белла подняла на женщину несчастные растерянные глаза.
- Знаю, звучит, как банальность, солнышко. Но это  убережёт тебя от ошибок. Слушай сердце, это поможет.  И ещё... Я хочу спросить тебя о чём-то. Ты ведь до сих пор любишь Эдварда Каллена?
- В твоих устах это звучит скорее как утверждение, -  лишь пролепетала Изабелла. 
Но Татьяна Тимофеевна молчала, внимательно глядя на внучку и ожидая ответа. Поэтому женщина набрала в грудь воздуха и покаянно выдохнула:
- Да… Да! Да! Да! Я люблю! Я до сих пор люблю Эдварда чёртова Каллена, несмотря на то, как он поступил со мной много лет назад!
- Это, в общем-то, для меня не новость, - сочувствующе сказала Танечка.
- Извини, мне нужно побыть одной, - пробормотала Белла, погладила бабушку по руке и отправилась к себе. 
         Изабелла давно исчезла за дверью своей комнаты, обретя, наконец, возможность привести в порядок мысли, а Татьяна Тимофеевна так и не сдвинулась с места. Она сокрушённо качала головой и думала о своей умершей дочери, а ещё о том, как всего один давний поступок Маргариты, непревзойдённый в своём эгоизме, искалечил жизнь Беллы на долгие годы.
- Рита, Рита! – прошептала Танечка вслух, не в силах сдерживать горечь. – Что же ты натворила?! Кто знал, что жизнь твоя окажется коротка? Всё откладывала признания на потом, боялась открыть правду. И в результате ушла, не успев покаяться перед дочерью в собственной глупости. 
                                                                                           * * *
       Белла лежала на кровати, вспоминая недавний разговор с Танечкой. Бабушка, не откладывая дела в долгий ящик, задала ей вопрос, на который женщина боялась ответить даже себе, очень долго пряча истину в самые отдалённые уголки своего разума. И вот сегодня это всплыло на поверхность. Да, она любила Эдварда. Любила ничуть не меньше, чем девять лет назад. Одновременно с признанием, взбудоражившим тишину в маленькой кухне, открылись и невидимые шлюзы в её душе, выпустив наружу океан боли и растерянности. Ей казалось когда-то, что она научилась  жить с этой болью, привыкнув к ней, как к неизменной составляющей своего существования. Ей казалось, что со временем болевые ощущения притупились и покрылись твёрдой коркой. Но сегодня эта корка сначала покрылась трещинами под взглядами Каллена, а потом и вовсе лопнула вместе с признанием её чувств к Эдварду, высказанным вслух. И что теперь делать с вновь открывшейся раной? Она не знала. Белла опасалась, что просто не выдержит нового урагана эмоций и сойдёт с ума. 
Окончательно увязнуть в грустных мыслях ей не дал тихий стук, и в дверном проёме показалась голова Женьки. Видимо, её впустила Танечка, так как Изабелла не слышала звонка, слишком глубоко уйдя в себя.
- Самоанализом занимаешься? – усмехнувшись, спросила подруга.
- А ты откуда знаешь?
- Ну, во-первых, сегодня много чего произошло, - начала перечислять Евгения, намекая на знаменательную встречу на катке. – Во-вторых, у тебя такое выражение лица, будто ты решаешь сложнейшую математическую задачу, сжевав при этом килограмм лимонов без сахара.
- Ясно, - кивнула Белла и невесело усмехнулась, - все мои мысли написаны у меня на лбу. Со мной так часто бывает, ты же знаешь.
Женька плюхнулась на кровать рядом с подругой.
- Я крестника пришла навестить, но он спит, как и Анюта.
- Да, - подтвердила Изабелла, - она устала, да и в её возрасте дневной сон только на пользу. А у Саши недавно жар спал, но он так ослаб от болезни, что постоянно дремлет.
- Сон лечит, пускай поспит, - ласково прошептала Женя.
- Ты чего сегодня сбежала, предательница? – с напускным гневом поинтересовалась Белла.
- Как в кафе сходили? – проигнорировав вопрос, спросила Женька деланно равнодушным тоном.
- Да нормально, - потянула Белла, прищурившись.  – Ты мне не ответила. 
Женя потупилась, сосредоточенно разглядывая свой маникюр.
- Понимаешь, подруга, когда я Эммета на катке увидела, у меня сердце в пятки ушло. Дерзить начала в качестве защитной реакции. Страх быстро сменился радостью, но… когда увидела его сына, вернулась с небес на землю. Он ведь давно женат, у него ребёнок. Я вдруг почувствовала… Как бы тебе объяснить это? Какой-то лишней, никчемной, что ли… Всё ждала: вот-вот появится его жена и представляла, как в этот момент буду смотреться со стороны: одинокая дура, раскатавшая губы на женатого мужика…
- Жень, - тихо оборвала подругу Белла, - Эммет один приехал. Его жена погибла месяц назад. Она вместе с Эдвардом работала в полиции, и её убили у него на глазах – так Эм рассказывал.
- Погибла?! – ошеломлённо проговорила Евгения. – А как же… Как он это пережил? Как его сын, сильно переживает?
- Плохо пережил. У Эммета было столько боли в глазах, когда он сообщал мне эту новость. Да и Алексу тяжело сейчас. Ты заметила, как он всё время жмётся к отцу,  как будто боится потерять и его?
- Заметила, - кивнула Евгения. - Но я думала, что мальчик просто не привык к чужой стране. А оказалось, что дело тут совершенно в другом…
- Постарайся быть с Эмметом помягче. Ему тяжело сейчас.
- Ты шутишь, что ли, Белла? Да я вообще теперь к нему на километр не подойду!
- Почему?
- Да это же очевидно! Ему точно сейчас не до меня. Он только что жену потерял. У него на руках ребёнок, который мало того, что матери лишился, так ещё и должен привыкать жить в новом месте. Представляешь, как сейчас будет смотреть на меня Эм? Словно на досадное недоразумение, усложняющее его и без того непростую жизнь! Кто я ему? Какая-то давняя подруга, отшившая его сто лет назад? - Женька обречённо покачала головой.
- Дубова, прекрати разводить самокритику. Я же знаю, что ты до сих пор к нему неровно дышишь. Тебя никто не заставляет кидаться ему на шею с пылкими признаниями! Это, действительно, неуместно в такой ситуации. Но стань ему другом.  Когда человек переживает такую трагедию, дружеское участие – это совсем не лишнее,  – предложила Изабелла и обняла Евгению, слушая, как та шмыгает носом. – Я же знаю, ты не сможешь долго оставаться в стороне, видя, как ему плохо.
- Не смогу, - пробубнила Женька, уткнувшись в плечо Беллы. – И мальчика так жалко! Сколько ему?
- Пять лет. Он – ровесник Ани.
- Такой маленький и столько уже пережил, - заметила Евгения, отстраняясь от подруги и вытирая слёзы.
Белла с сожалением смотрела на свою собеседницу. Тема детей с тех пор, как в жизнь подруги вошло понятие «бесплодие», была для неё больной. Много раз, находясь вместе с Женей на улице, Изабелла замечала, какое отчаяние появляется в глазах той при виде счастливых мамочек с колясками. Поэтому и горе маленького Алекса вызвало у Евгении не просто сочувствие, а бурную реакцию со слезами. 
- Теперь про себя расскажи, - вытирая платком глаза, предложила Женька. – Как Эдвард себя вёл?
Изабелла тяжело вздохнула и принялась снова пересказывать подруге то, что говорила Танечке.
-Да-а…  - протянула Дубова. – Вот смотрю я на тебя и понимаю только одно: ты его до сих пор любишь!
- Ты не первая, кто сегодня констатирует сей факт, - фыркнув, пробормотала Белла. – Танечка меня уже просветила. 
- Угу,  вот и я говорю то же самое. Что дальше делать собираешься? Как скажешь ему о Саше?
- С чего ты взяла, что я вообще стану…
- Ну, не знаю, - пожала плечами Женька. – Мне показалось, всё к этому идёт.
- Что ты предлагаешь? Я должна заявиться к нему и вывалить на его голову новость: «Привет, Эдвард. У нас с тобой подрастает сын, о котором ты девять лет ничего не знал, потому что мой бьющий через край юношеский максимализм и безумная обида когда-то не позволили мне поставить тебя в известность»?! 
- Ну, может и так.
- Да, точно, - с сарказмом в голосе продолжила Изабелла. -  А потом я скажу ему: «Давай, Каллен, раскрывай шире объятия и принимай меня, какая я есть – с истоптанной душой и двумя детьми. Люби, пожалуйста, их обоих, заботься о них, стань мне хорошим мужем, а им – хорошим отцом, потому что на меньшее я не согласна».
- Почему бы и нет? Он, кажется, неплохо поладил с Аней. Белла, если он тебя любит, то всё так и будет. 
- И это говоришь мне ты, которая считала Эдварда трусом, неспособным на благородные поступки?
Женька грустно взглянула на подругу.
- С тех многое изменилось, Изабелла. Мы с тобой стали взрослее, как и он. Люди меняются, поэтому иногда они заслуживают второго шанса. Посмотри на меня. Когда-то я сама прогнала свою любовь, и ничего стоящего из этого не получилось. Посмотри на себя. Много хорошего принесла тебе жизнь с Корневым?  Кроме дочки, на которую он не обращал внимания, он ничего тебе не дал. И, если бы ты не настояла тогда на том, что будешь рожать, он с удовольствием отослал бы тебя на аборт! Кто знает, может, скажи Каллену о ребёнке в то время, вы давно были бы вместе…
- Может, ты и права. Но, если бы я не встретила Дмитрия, у меня не появилась бы Аня. И сейчас моя жизнь, даже если большой её отрезок прошёл под знаменем ошибок и доверия тому человеку, который этого не заслуживал, ассоциируется у меня с двумя детьми. Каждый из них мне дорог, пойми.
- Хорошо. Тогда просто радуйся, что этот донор спермы исчез из твоей жизни, оставив тебе прекрасную дочку. А Каллену дай шанс. Конечно, если он будет хорошо себя вести! - Женька подмигнула подруге.
- А если плохо? – хихикнула Изабелла.
- А если плохо, - уже серьёзно продолжила Евгения, - поедет опять в свою Америку, нацепит значок и будет гонять местных бандитов. А ты постараешься вычеркнуть его из своей жизни теперь уже навсегда, как бы это ни было больно и тяжело.
- Посмотрим, - прошептала Белла, - поживём – увидим.