Глава 2-3

Роберт с трудом оторвался от любимой, сладко потягивающейся в его объятиях. Маленькая все еще подрагивала, переживая сладкую истому утреннего наваждения – иначе не назвать те чувства, которые нахлынули на него, низвергая в пучину едва контролируемого желания. Ему сложно было заставить себя подняться, но Роб обязан был позаботиться о своем ласковом пушистом котенке. Девочка действительно утомилась за эти две недели и нуждалась в особом уходе и полноценном отдыхе.

- Маленькая моя, - он погладил ее по раскрасневшейся щеке, привлекая внимание и заставляя вернуться к нему из своих мечтаний.

- Роберт, - томно вздохнула она, медленно поворачиваясь к нему, - почему с каждым разом мне все лучше и лучше? Я думала, что такого не бывает.

Опять она застала его врасплох, он не готов был к такому повороту событий.

- Потому что ты особенная, моя любимая девочка, - шепнул он ей на ушко, заставляя млеть от острых ощущений, - я люблю тебя, котенок. Наверно, так бывает со всеми влюбленными. Я не знаю правды, но я знаю, что чувствую. Я сделаю все, лишь бы ты была счастлива. Я хочу баловать тебя, купать в ласке и неге, заботиться, осыпать подарками, если ты мне позволишь это. Я хочу любить тебя, мое маленькое сокровище. Я так сильно хочу тебя!

Его взгляд затуманился, движения рук из ласковых и нежных  превратились в требовательные. Ее губы сами нашли его, даря ему жаркий поцелуй. Девочка прижалась к нему всем телом, дрожа от вспыхнувшего желания. Роб пытался пробудить частичку разума в них обоих.

- Тебе, - услышала она сбивчивое дыхание любимого.

Поцелуй.

- Нужно, - резкий выдох.

Рука накрыла ее грудь.

- Позавтракать, - стон, напряженное ожидание ответа.

Рука скользнула к ягодице, теснее прижимая бедра девушки к нему. Он застыл в напряжении, всматриваясь в ее глаза, в поисках ответа. Любимая серьезно задумалась, взвешивая все за и против.

- Завтрак? – оживилась она. – Конечно, я ужасно проголодалась, - с энтузиазмом сказала она, - я бы не отказалась от кофе и пары французских булочек, ммм…

Роб разочарованно выпустил ее из объятий, пытаясь скрыть свое состояние. Первым делом он обязан позаботиться о ней, а уж потом нападать с ласками. Он почти поднялся, когда маленькая проказница обхватила ногами его талию, притягивая за шею его губы к своим, смеясь над его обескураженным выражением лица.   (Прим. Беты: Вот шалунья!)

- Мы с тобой обязательно позавтракаем, - пообещала она, - … позже.

- Позже? - недоумевал он. Чего же ей хотелось? Завтрака или любви? И того и другого? Чего же больше?

- Позже, любимый, - шепнула она, начиная дрожать в его руках, потянувшись к нему в поцелуе.

Он смял ее губы жгучим поцелуем, смешивая их сбивчивое дыхание в одно, умело разжигая в ней страстное желание принадлежать ему.

- Ты опять играешь со мной, проказница, - шептал он ей на ухо, погружая ее в сладкую истому, - я люблю тебя, моя маленькая…

Они плыли на волнах счастья на остров влюбленных, берега которого не найти ни на одной карте мира. Роберт крепко сжимал ее в объятиях, боясь разорвать контакт со своей маленькой феей, показавшей ему дорогу в его личный рай. Она не пыталась вырваться из его рук, теснее прижимаясь к нему, радуясь близости любимого, погружаясь в сладкую дрему.

- Малыш, - шепнул он, разжимая объятия, - не засыпай. Сейчас нам принесут завтрак. Сначала тебе нужно поесть, потом я сделаю тебе массаж, и ты поспишь еще немного.

- Нет, только не спать, - запротестовала она, вырываясь из объятий морфея, -  не хочу терять ни минуты наших выходных.

Роб быстро поднялся, накидывая на себя рубашку и домашние хлопковые штаны, делая заказ с доставкой в номер.

- Даже если ты не будешь спать, из постели я тебя не выпущу, - пригрозил он девушке.

 - Я в душ, -  ретировалась любимая, быстро пробегая мимо Роберта.

Он успел поймать ее за руку, притянув к себе, запечатлел на ее губах легкий поцелуй.

- Только не запирайся. Обещаю, я подглядывать не буду, - попросил он, беспокоясь о ней.

Роберту не нравилось начало съемок. Девочка никогда так не выматывалась во время работы с ним. Возможно, причиной ее усталости была их разлука. Ей приходилось целый день находиться одной на площадке, периодически сталкиваясь с толпой поклонников, все это сильно раздражало. Отсутствие рядом с ней надежной опоры, к которой она уже привыкла, выбивало почву из-под ног. Роберт решил серьезно пересмотреть свое расписание и поговорить с Вайтцем. Никому не было на руку доводить до изнеможения главную героиню фильма. Это привело бы только к негативным последствиям, которые непременно отразятся на конечном результате.

Приняв решение кардинально изменить ситуацию, он пошел открывать дверь. Завтрак доставили в рекордно короткие сроки, как будто поджидали его звонка, впрочем, почему бы и нет? Персонал отеля давно в курсе режима дня сумеречной компании, с четкостью усвоил их предпочтения и особое пожелание – не доставать излишней угодливостью.  Выполнять четко и быстро любое пожелание команды «Новолуния» – стало для них делом профессиональной чести. Дополнительным стимулом для администрации отеля стало известие, что на протяжении еще двух лет Ванкувер будет под пристальным взглядом кинокомпании Саммит, как место, где проходят съемки франшизы. 

Любимая все еще плескалась в душе, когда официант, получив щедрые чаевые, ретировался, закрыв за собой дверь. Роберт, недолго думая, пошел вызволять маленькую из водного плена.

Перед глазами влюбленного мужчины предстало великолепное зрелище. Запотевшая дверь душевой кабины… женский силуэт. Горячие струи воды стекали по ее телу, даря ласку и расслабление. Девушка проводила руками по волосам, запрокидывая голову, прогибая спину назад. Роб шумно сглотнул от красоты этого священного действа – любимая под струями воды. Его тянуло присоединиться к ней в тесноте душевой кабинки, но разум на этот раз одержал победу. Он, стараясь производить как можно больше шума, открыл дверцу, вытянул из воды малышку, обернув ее в большое полотенце, подхватил на руки и понес в сторону постели. Девочка не сопротивлялась, обхватив руками его шею и прижимаясь разгоряченным телом.

- Маленькая, отпусти меня, - шепнул он ей на ушко. Она лишь покачала головой в знак протеста. «Соскучилась!» - подумал он, рассмеявшись. – Клянусь, я никуда не уйду. Нам принесли завтрак, - он указал в сторону передвижного столика.

Девочка разжала руки и, облизнувшись, с интересом заглянула ему за спину. «Проголодалась!» Он чмокнул ее в висок и направился к столику, медленно придвигая его к ней, забрался к ней под одеяло, смакуя вкус кофе  с французской булочкой.

Девочка с жадностью набросилась на еду. Он кормил ее круассанами с шоколадом,  лимонным бисквитом и фруктами.

- Сладкая? - поинтересовался он, когда она надкусила ягодку.

- Угу, - промычала девочка с набитым ртом, смущаясь и запивая вкусности ароматным латте.

- Хочу попробовать,  - сказал он, притягивая ее к себе, целуя в губы.

- Вкусно? – спросила она охрипшим от желания голосом.

«Да, что это со мной творится?» - подумала она, не понимая реакции своего тела.

- Очень, - шепнул он, отводя взгляд.

 Со своими желаниями он должен справиться сам, главное сейчас, дать любимой девочке спокойно позавтракать.

Она подцепила небольшой кусок лимонного бисквита, намазала его взбитыми сливками, увенчав свое произведение сверху ягодкой клубники.

- Закрой глаза, любимый, - как нежно звучали ее слова. У Роба  перехватило дыхание, он безропотно послушался ее, - открой рот.

Роберт принял ее игру. Они продолжали кормить друг друга, пока на подносе не осталось ни крошки. Только тогда он позволил себе запечатлеть на ее губах нежный поцелуй.

- Определенно, это утро войдет в десятку моих любимых, -  смеясь, произнес он, притягивая малышку ближе.

Роберт еще долго держал Кристен в объятиях, читая ей новую книгу их общего любимого автора, пропуская шелк ее волос между пальцев, наслаждаясь спокойствием и близостью с любимой.

Им редко удавалось провести спокойно несколько часов, наслаждаясь обществом друг друга. Это были часы настоящего умиротворения и счастья. Влюбленным не хотелось вылезать из постели не потому, что желание накрывало их, не отпуская из горизонтальной плоскости. Им было просто хорошо вместе в этой тишине, молчании и какой-то отрешенности от бесконечной суетности мира.