Знаете, что может быть хуже, чем пережить двухчасовой перелет в переполненном салоне в город, в который вы уже заранее не особо-то рвались попасть? Только то, что вам придется общаться с людьми, которые, блядь, способны вывести вас даже не расстоянии. И делать это дерьмо с тремя маленькими детьми. Или еще хуже? Когда эти дети – Каллены.

Я был удивлен, что мы не разнесли этот чертов самолет.

Элизабет все не сиделось на месте, ей хотелось бегать, даже когда светилось гребаное «Пристегните ремни». К думал, что это дерьмо было смешным и продолжал поддразнивать ее, потому что он не был бы ребенком Эмметта, если бы не спровоцировал проблему. Джианна, ну, она просто очень, блядь, сильно шумела. Изабелла была терпелива с ними, как обычно, но мне... Мне было интересно, сколько людей попытается остановить меня, если я пойду к аварийному выходу и выпрыгну, нахрен, из самолета.

Я вздохнул с облегчением, когда мы приземлились в Сиэтле, воздух в самолете был спертым и напряженным. Изабелла несла Джианну и держала за руку Элизабет, в то время как я захватил наш багаж и держал в поле зрения К, который медленно передвигался со своей Nintendo DS. (п.п.: карманная игровая приставка) После того как мы получили весь наш багаж, я арендовал машину, и мы направились на площадку для парковки на пароме, отправляющемся в Форкс.

Поездка на пароме и трехчасовой путь на машине были подобны целой вечности с детьми все время, блядь, жалующимися на что-то на заднем сиденье. Каждые десять минут кому-то надо было пописать, К постоянно ныл, что он голоден, Джианна капризничала из-за нарушения режима сна. Элизабет была просто взволнована, потому что никогда раньше не была в доме дяди Джаспера, и говорила без остановки обо всем, что приходило ей в голову.

Излишне говорить, что к тому времени как я добрался до Порт-Анжелеса, я был в двух секундах от того, чтобы схватить эту чертову машину и сбежать.

- Мы уже там? - спросила Элизабет, вероятно, уже пятидесятый раз.

- Нет, - сказали в одно и то же время Изабелла и я.

Она фыркнула.

- А когда мы будем там?

- Когда доедем, - проворчал я.

- Скоро, милая, - ответила Изабелла.

Я посмотрел в зеркало заднего вида и увидел, что Элизабет кивнула, удовлетворенная на данный момент.

Прошла минута, две. После трех я увидел, что она снова вся в нетерпении, и когда прошло четыре минуты она начала ерзать на сидении автомобиля. Как только прошло пять, она снова стала раздраженной, и я точно знал, что произойдет еще до того, как это произошло.

- Это уже скоро?

Я застонал.

- Нет.

- Почти приехали, - сказала Изабелла. - Еще несколько минут.

- Сколько минут?

- Двадцать, может быть, - ответила Изабелла.

Элизабет кивнула, снова удовлетворившись. Но вскоре ее нетерпение вернулось, и она начала, мать твою, считать вслух все числа по порядку.

- Почему ты считаешь? - спросил я, когда она достигла одиннадцатого уровня шумового раздражения.

- Мама сказала, что когда пройдет двадцать, будет скоро, - ответила она, возвращаясь к подсчету. Когда она, наконец, досчитала до двадцати, она улыбнулась и посмотрела в окно.

- Мы уже там?

Я покачал головой.

- Нет.

- Но мама сказала двадцать!

- Двадцать минут, сладкая, не секунд, - объяснила Изабелла.

- Сколько секунд до скоро?

- Около тысячи, - ответил я.

Она ахнула, вид у нее был при этом чертовски обиженный.

- Я не умею считать до тысячи!

- Алле-блядь-луйя, - пробормотал я. Изабелла бросила на меня неодобрительный взгляд, но меня это не волновало.

Она знала, что тоже благодарна за это дерьмо, потому что если бы Элизабет могла считать до тысячи, она бы выругалась сама.

Я возился с радио, пока Элизабет продолжала болтать, К опять на что-то жаловался, Джианна начала плакать. Это была история моей жизни в данный момент – моя суматошная, шумная, напряженная ублюдочная жизнь. Это было сумасшествие, и, когда я проехал знак «Добро пожаловать в Форкс», я не мог не посмеяться при мысли о том, как все обернулось.

Я ехал по улицам, минуя знакомые места, когда проезжал через весь город. Я замедлился, когда увидел почти заросшую дорогу, и аккуратно свернул на нее.

- Папа, мы будем жить на природе? - взволнованно спросила Элизабет, пока мы пробирались вдоль деревьев. - Там будут медведи?

- Нет,- ответил я. Я использовал это слово наверно миллиард проклятых раз за один день с ней.

«Нет, ты не можешь подняться на крышу. Там слишком высоко». «Нет, стиральная машина не плавает по воде. Это гребаная стиральная машина». «Нет, мы не поедем смотреть Дисней на льду. Гигантская крыса с гребаными коньками на ногах – это просто неправильно». «Нет, ты не можешь водить машину. Ты все еще, блядь, ребенок». «Нет, ты не можешь съесть пакетик против влажности, который вложен в упаковку вяленой говядины. Дерьмо, я сказал: «не ешь».

- Дядя Джаспер просто живет посреди леса. Медведей там нет, только немного белок и оленей.

- О… - Она казалась разочарованной, будто действительно хотела спать, блядь, в палатке с медведем или кем еще там.

Я остановился перед домом, припарковавшись рядом со знакомым черным мерседесом, который, как я знал, принадлежал Алеку. Это был точно такой же автомобиль, как и у нас, который я арендовал, не задумываясь. Это было пугающе, насколько естественно это было для меня сейчас; как гребаный инстинкт, чтобы соответствовать мафии. Я был, несомненно, одним из них, и всегда буду, хотя я любил думать, что тот факт, что мне это не нравится, отличал меня от других.

Автомобили Джаспера и Элис тоже были там, а также арендуемый красный Chevy, который, как я знал, принадлежал Эмметту и Розали. Мы приехали последними – опоздали на тусовку, как, блядь, обычно.

Я вылез из машины и на мгновение остановился, глядя на дом. Все выглядело точно так, как я видел его в последний раз холодным декабрьским утром много лет назад. Я вышел в тот день из парадной двери, кинув перед уходом на дом последний взгляд, оставив все, что я любил, позади. Я ожидал, что моему счастью наступал конец, и что, уходя, я отказываюсь от него навсегда. Я никогда не мог бы предположить, что когда-нибудь вернусь, намного старше и намного, блядь, мудрее, намного счастливей, чем я заслуживал. Потому что, несмотря на то, что моя жизнь часто была практически анархией, я был счастлив.

- Он выглядит таким же, - прокомментировала Изабелла, когда выбралась из машины, чуть улыбнувшись мне.

- Да, - ответил я. - Знаешь, когда я последний раз видел это место, то был уверен, что потерял тебя навсегда.

- А я не помню, когда в последний раз видела его, - сказала она. - Все было как в тумане. Мне кажется, твой отец уже сказал, что мне здесь будут рады в любое время, но я поклялась никогда не возвращаться без тебя. Я всегда считала это место своим домом, но потом поняла, что не из-за дома я так себя чувствовала... А из-за человека, с которым его разделила.

- Я рад, что ты здесь, со мной, - сказал я. - Не буду врать, мне не хотелось видеть это место снова, после всего, что произошло, но я рад, что раз уж мы здесь, ты рядом со мной.

- Я тоже, - ответила она.

Я начал говорить, но остановился, когда рядом раздался голос:

- Ооууу, душещипательные признания?

Оглянувшись, я увидел Эммета, стоявшего в нескольких футах позади и улыбающегося, как чеширский кот.

- Блядь, да, и, как обычно, ты их испортил.

Он засмеялся, в то время как его сын вылез с заднего сиденья.

- Дядя Эдвард сказал плохое слово!

- Твой дядя Эдвард говорит много плохих слов, - сказал Эммет. - На самом деле, он, наверное, говорит больше плохих слов, чем хороших.

- Нет, я этого не делаю, - возразил я.

- Да, не после банки обещаний, - сказала Изабелла. - Он должен был раскошелиться на доллар за каждое ругательство.

- У вас, ребята, есть банка обещаний? - усмехнулся Эммет. - Как вы можете себе это позволить?

Я посмотрел на него с недоверием.

- Это риторический вопрос, или ты действительно хочешь, чтобы я ответил тебе?

Он покачал головой.

- Не отвечай.

Изабелла открыла заднюю дверь автомобиля, чтобы взять Джианну из автокресла, и Элизабет выскочила, завизжав, когда увидела Эммета.

- Дядя Эм! - воскликнулаона, подбегая к нему.

Эммет выставил руки, подхватывая ее в объятия и покружив вокруг себя.

- Goddy D, как ты, детка?

Я покачал головой. Он называл ее Goddy D – своей извращенной, испорченной версией имени крестницы. Он думал, что дерьмо было забавным, потому что «звучало по-гангстерски», наподобие ублюдка Джона Готти, но это действовало мне на нервы. (п.п.: крестный отец клана Гамбино в Америке, 1986—1992г.г.)

И да, несмотря на мои протесты, он стал ее крестным отцом. Еще одна причина, по которой я был полон решимости жить вечно.

- У нее есть имя, - сказал я. - Ты можешь использовать его, знаешь ли.

- Я знаю, но что в этом забавного?

- Ты просто любишь бесить меня.

- Верно, - рассмеялся он. - Интересно наблюдать, как ты психуешь. Серьезно, чувак... Ты всегда был напряженный, но с детьми ты превратился в маленькую плаксивую сучку.

У Элизабет перехватило дыхание.

- С тебя деньги. Ты сказал плохое слово!

Эммет усмехнулся:

- Да, сказал. Что, если я дам тебе двадцать долларов? И ты сможешь купить себе что-нибудь хорошее.

Я посмотрел на Изабеллу, ожидая ее протестов, но она только улыбнулась им, закрывая дверь машины.

- Ты издеваешься надо мной. Он может подкупать ее, а я не могу?

Она покачала головой.

- Он не подкупает ее.

- Вот именно. Это подарок. Это то, что делают крестные, Эдвард. Они портят своих крестников, превращая их в плохо воспитанных сорванцов, и отправляют обратно к родителям.

Я сразу же посмотрел на К, который стоял, прислонившись к капоту автомобиля, играя в свою Nintendo DS. Это был подарок от меня, как и десяток других игр, которые я купил ему в течение лета. Это была только верхушка айсберга. Он возвращался домой в два раза испорченней, чем когда приехал.

- Как бы то ни было, - сказал я, не позволяя ему выиграть спор. - Я пытаюсь научить своих детей умеренности.

Эммет рассмеялся так, что, казалось, дрожала земля, на его глазах были слезы.

- Ты? Умеренности? Это что-то новенькое, братец.

- О, по… эээ… vaffanculo, - выплюнул я. (п.п.: пошел в задницу, ит.)

Изабелла посмотрела на меня, но дети не уловили ругательство. Как я сообразил, итальянские не в счет, поскольку они не говорят на нем. Пока, во всяком случае. Это был только вопрос времени, прежде чем они это обнаружат.

- Сам иди, - сказал Эмметт и обратился к сыну: - Ты не скажешь мне привет, Карлайл? Я не видел тебя несколько недель!

- Привет, пап, - сказал К, наконец оторвавшись от игры. Эммет выжидающе смотрел на него и К, застенчиво улыбнувшись, подошел к отцу, чтобы обнять его.

Я начал вытаскивать наши чемоданы из багажника, а К завернул за угол дома в поисках своей матери. Эммет опустил Элизабет вниз и взял ее за руку.

- Пошли, вымогательница. Пойдем в дом, пока твой папа разбирается с этим дерьмом.

- Плохое слово! - взволнованно сказала Элизабет. - Ты говоришь как папа!

- Я знаю, - сказал он, качая головой. - Похоже, за эти выходные ты заберешь все мои деньги, да?

Элизабет просто хихикала, не затрудняясь ответом. Она разорит его, если он продолжит. Захватив несколько сумок, мы с Изабеллой направились к дому. Мы подошли к крыльцу, когда входная дверь распахнулась, и появилась Элис.

- Вы здесь! - воскликнула она, сразу же заключив в объятия Изабеллу и ребенка. - Я так по вам соскучилась!

- Я тоже скучала по тебе, - сказала Изабелла, когда ее отпустили. Элис взвизгнула и, взяв Джианну у нее из рук, повернулась и без лишних слов исчезла в доме.

- Наших детей решили у нас украсть? - спросила Изабелла, глядя на меня.

Я рассмеялся.

- Похоже так, но не волнуйся. В их жилах течет моя кровь. Они вернут их обратно.

Раздался шум, и я, взглянув, увидел, что вышел Джаспер. Он улыбнулся нам, прежде чем в замешательстве оглядеться. - А где дети?

- Эммет, - сказал я, а Изабелла в то же время сказала: - Элис.

- А, прирожденные няньки, - сказал он, похлопав меня по плечу, когда зашел в холл. Он быстро обнял Изабеллу, прежде чем, взглянув на багаж, жестом указал в сторону лестницы.

- Вы знаете, где ваша комната. Чувствуйте себя как дома.

- Как дела?

Я оглянулся и увидел, что Алек стоит на крыльце. Я сидел на ступеньках, наблюдая, как дети бегают перед домом.

- Хорошо, сэр, - ответил я. - Все было в порядке, когда я уезжал из Вегаса, так что не должно возникнуть никаких проблем.

Он кивнул, потом медленно направился в мою сторону и сел рядом со мной на ступеньки. Я был ошеломлен, что он вообще приехал, учитывая, что он не был сторонником такого типа семейных встреч, но полагал, что Эсми каким-то образом вынудила его.

- Я знаю, Эдвард, и я не спрашиваю о делах – я спрашиваю о тебе.

Я уставился на него, ошеломленный. Он спрашивал меня как Алек, жутко, блядь, страшный дядя, а не Алек, жутко, блядь, страшный босс мафии. Было по-прежнему жутко, но чувствовалась большая разница после того, к чему я привык.

- Э-э, все хорошо, я думаю. Не могу пожаловаться.

- Эдвард Каллен, которому не на что пожаловаться? В это трудно поверить.

Я ухмыльнулся.

- Что ж, ладно, это ложь. Я мог бы пожаловаться, но не настолько глуп, чтобы сделать это.

Он кивнул.

- Это больше похоже на правду.

- Ну, а как вы?

Он пожал плечами.

- Я все еще жив, и я не в тюрьме, так что, полагаю, это означает, что я все делаю довольно хорошо.

- Что ж, возблагодарим Господа за это.

- Да, возблагодарим Господа, - сказал он со смехом, похлопав меня по плечу. - И вместе с этим нам так же следует попросить у Него прощения, на всякий случай, вдруг Он решит отменить свое первое благословение. Лучше перестраховаться, чем потом сожалеть, сын.

Сын. Это слово отозвалось ознобом по моей спине. Прошло почти семь лет после смерти моего отца, и с тех пор я не чувствовал себя чьим-либо ребенком. Но сидя здесь, на крыльце, это слово словно повисло в воздухе между нами, я почти чувствовал это. Я почти чувствовал себя чьим-то сыном, и мужчина, сидящий рядом – самый близкий человек, кто мог бы быть у меня в роли отца снова. Было очень неудобно сидеть, не зная, что сказать, но я лучше буду вести с ним неудобную беседу, чем вообще никакую.

Дети пробежали мимо, а Элизабет остановилась прямо передо мной с протянутой рукой.

- С тебя деньги, папочка.

- Что? Почему? - спросил я. - Я ничего не говорил!

- Ты должен, - сказала она, как ни в чем не бывало.

Я что-то проворчал про себя, доставая из кармана бумажник. Я вытащил несколько купюр и протянул ей, наблюдая, как она сунула их в карман с улыбкой на лице.

Потом она повернулась к Алеку и снова протянула руку.

- С тебя деньги, - сказала она. Он подозрительно посмотрел на нее, а она похлопала глазами и невинно добавила: - пожалуйста?

Он на мгновение поколебался, прежде чем взял бумажник, вытащил пять долларов и протянул ей. Она мило улыбнулась, запихивая их в карман вместе с другими.

- Спасибо, - сказала она и быстро улизнула.

Я взглянул на Алека и еле удержался от смеха, глядя на недоуменное выражение его лица.

- А что это за деньги? - спросил он.

- За ругательства, - ответил я. - Она собирает по доллару за каждое плохое слово.

Он нахмурил брови.

- Но я не говорил ничего плохого. Она перепутала.

- Не перепутала, просто попала в точку, - сказал я, не в состоянии больше сдерживать свой смех. - Вас только что обобрала четырехлетняя.

Он уставился на меня, потеряв дар речи. Я никогда не видел его настолько, блядь, остолбеневшим раньше.

- Невероятно, - сказал он через мгновение, покачав головой. - Только твой ребенок мог быть достаточно храбрым, чтобы попытаться выманить у меня деньги.

- Seahawks соберутся в полном составе в этом году, - сказал Джаспер. - Я это чувствую.

- Чушь, - завопил Эммет с того места, где он стоял перед грилем, переворачивая гамбургеры. Что удивительно, в Форксе не было дождя, так что мы решили организовать импровизированный пикник. - Bears возглавят чемпионат. Я гарантирую это.

Я покачал головой, поглаживая темно-коричневый футбольный мяч.

- Вы оба торопитесь. Еще слишком рано спорить о сезоне, когда он еще даже не начался. - Я бросил мяч, и он идеально закрутился через двор туда, где стоял К, но было слишком высоко. Он подпрыгнул, чтобы отбить его пальцами, но мяч пролетел мимо него и покатился по траве.

- Отличается от того, как ты играл раньше, не так ли мистер  Квотербек? - спросил Джаспер, игриво толкнув меня. (п.п.: квотербек – позиция нападающего игрока команды)

- Я вечность не играл в футбол, - сказал я, разминая пальцы и потирая ноющее запястье. К подобрал мяч и бросил его обратно. Он немного поколебался в воздухе, но подлетел ко мне так близко, что мне пришлось только сделать несколько шагов вперед, чтобы поймать его. Я снова погладил мяч, чувствуя шнурки под моими пальцами.

- Признаюсь, я удивлен, что все еще помню, как держать этого ублюдка.

Джаспер засмеялся.

- Думаю, что это как езда на велосипеде.

- Серьезно?

- Ну да. Хотя, не знаю. Я никогда не играл в футбол.

- Это потому, что ты – лентяй, - сказал Эммет, подойдя к нам. Он взял у меня мяч и бросил его сыну, почти так же, блядь, хорошо, как это сделал я.

- Не лентяй, просто тогда были более важные дела, - сказал Джаспер.

- Какие? Дискуссионная группа? Студенческое самоуправление? - пошутил Эмметт. – Облизывание задниц учителей?

- Джеопарди, - добавил я, когда К бросил мяч. Я поймал его и кинул обратно. - Он был слишком занят Джеопарди.

- Перепихи с Элис, - сказал Эммет, смеясь. - Его приоритет номер один.

- Эй, я слышала это! - закричала Элис позади нас.

Мы все обернулись и увидели ее, сидящей около задней двери. Она вместе с Изабеллой и Розали расположилась на одеяле в траве, играя с Джианной и Эмметом младшим.

Джаспер, ничего не отрицая, пожал плечами и пошел прочь. Я повернулся и бросил мяч К, Эммет просто стоял, наблюдая за нами.

- Ты веришь в карму? - спросил он через минуту, его тон был совершенно серьезным. Я взглянул на него, увидев соответствующее выражение лица.

- Э-э, честно? - Он кивнул. - Нет, я не могу в нее верить.

Он нахмурился.

- Почему?

- Верить в то дерьмо, которое я делал в моей жизни, Эммет? Если карма была бы реальностью, то сколько я, блядь, причинил вреда. И я просто не могу верить в это дерьмо, потому что у меня есть жена и дети, чтобы беспокоиться о них сейчас. Они нуждаются во мне.

- Да, нуждаются, - ответил он. - Но что, если оглянуться назад? Ты не плохой человек, Эдвард. Ты не причинял людям боль просто ради забавы. Судьба тебя поставила в такое положение, в котором ты находишься сейчас, и я знаю тебя, чувак... Я знаю, что это, должно быть, ад для тебя. Я не хочу, чтобы это звучало так, будто я знаю все, что ты делаешь, потому что это не так, но я знаю, какой человек ты внутри. Ты сделал это для того, чтобы спасти Изабеллу, и тебе не кажется, что, может быть, карма вознаградила тебя за это? Ты сейчас с ней. У вас прекрасная семья, и вы счастливы. Да, ты по-прежнему привередливый мудак, который жалуется на каждую чертову вещь, но под этим находится человек, который знает, что ему повезло. Тебе не кажется, что карма дала тебе счастье в обмен на ту жертву, что ты принес ради Иззи-Биззи?

Я уставился на него, крепко сжав мяч, не имея гребаного понятия, как реагировать на это.

- Может быть.

- Да ладно, брат, - сказал он, выхватив у меня мяч и бросив его сыну. - Сколько дерьма ты сотворил с девочками в школе, сколько сердец ты разбил? Если тот факт, что у тебя родились две дочери, это не карма, то я, блядь, задница бабуина.

- Да уж, ты в любом случае можешь быть задницей, - сказал я.

Он толкнул меня, и я, засмеявшись, толкнул его обратно.

- Почему ты спрашиваешь меня о карме? Что за философский, блядь, настрой сегодня? Обкурился травкой, пока я не видел?

Он покачал головой.

- Нет, я просто смотрю на всех нас, думая о жизни и как все получилось. Это безумие, знаешь? Я никогда не думал, что мы дойдем до этой точки, где все мы вернулись в этот дом вместе и проводим время в кругу семьи. Немного странно без отца – я все жду, что вот-вот услышу его голос или увижу его лицо, когда он появляется из-за угла или откуда-нибудь, что-то скрывая, как обычно. Но, так или иначе, это тоже чувствуется правильным.

- Мама назвала бы это судьбой, - сказал я.

Он кивнул.

- Да, судьбой. Я действительно надеюсь, что мы никогда не потеряем это.

- Не потеряем что? - спросил Джаспер, вернувшись к нам.

Эммет замахал руками вокруг себя.

- Это.

Джаспер нахмурил брови.

- Что, деревья?

- Да, гребаные деревья, Джас, - сказал я. - Пожалуйста, не сравняй с землей ублюдков.

- Не сравняю, - сказал он серьезно.

Я покачал головой, в то время как Эммет рассмеялся.

- Я хочу пива, - сказал он. - Вам, ребята, нужно что-нибудь?

- Принеси мне одно, - сказал Джаспер.

- Да, мне тоже попить, - ответил я.

Он кивнул и направился к холодильнику, а я повернулся и бросил мяч К. Эммет через некоторое время вернулся, вручая пиво Джасперу, прежде чем кинуть банку кока-колы мне. Я поймал ее, Эммет сделал глоток пива, осторожно взглянув на меня.

- Ты же не возражаешь, что мы пьем, да?

Я покачал головой. Он задавал мне этот вопрос каждый раз, когда мы виделись, и каждый раз намного проще было сказать «нет».

- Пейте хоть до усрачки. Только не ждите от меня сочувствия, если ваши задницы будут страдать от похмелья завтра утром.

Я открыл банку колы и начал пить, когда услышал знакомый визг, движущийся в мою сторону. Я вздохнул и приготовился, мои братья сделали несколько шагов назад. Через несколько секунд меня толкнуло в сторону, когда Элизабет врезалась прямо в меня.

- Папа, где ты берешь деньги?

Я посмотрел на нее сверху вниз, застигнутый врасплох этим вопросом.

- Что?

- Где ты берешь деньги?

- Ну, у меня они просто есть, - ответил я, на грани паники. - Я держу их в банке.

- А там как появляются?

- С работы.

- Какой работы? У тебя есть клуб?

Я нахмурился.

- Клуб?

Она кивнула.

- Как у дяди Алека.

- О, нет. У меня нет клуба. Почему ты так решила?

Она пожала плечами.

- Ты ездишь на такой же машине.

Я уставился на нее, не зная, какого хрена сказать. Она была слишком наблюдательна.

- Это просто машина, - осторожно сказал я. - Она не имеет ничего общего с его клубом или работой.

- Но откуда твои деньги появляются? - снова спросила она.

- Я сказал тебе. С работы.

- Ты их делаешь?

- Я их зарабатываю, - сказал я, остановившись перед тем, как добавить: - некоторую часть, по крайней мере.

Она нетерпеливо вздохнула, выглядя разочарованной.

- Ты не понимаешь.

- Нет, не понимаю, - ответил я. - Почему ты спрашиваешь меня о деньгах?

- Роуз сказала плохое слово, и я сказал ей, чтобы она дала мне деньги, но она ответила, что они не растут на деревьях.

- А, так ты хочешь знать, откуда появляются деньги?

Она с досадой поставила руки в боки.

- Я об этом и спрашивала!

- Деньги появляются из бумаги, bambina.

- А откуда появляется бумага?

Я пожал плечами.

- Из деревьев.

Она замолчала на минуту, обрабатывая информацию. После того, как, кажется, внутри нее, наконец, что-то щелкнуло, она ахнула:

- Деньги появляются из деревьев! - воскликнула она, оборачиваясь. Она побежала прямо к Розали, направив на нее руку, и запела:

- Лгунишка, лгунишка, горящие штаны!

Я добрался до третьего этажа в темноте, ощущая каждую ступень как родную.

Это был долгий день, и я был исчерпан, но что-то было здесь, в этом доме, что дарило мне покой. Я медленно пошел по коридору в мою комнату, в которой я провел почти все мое детство, но приостановился, когда приблизился к ней. Я услышал мягкий голос Изабеллы, доносившийся из комнаты напротив, той самой, где она спала несколько лет назад.

Дверь комнаты была открыта, и я остановился в дверях, заглянув внутрь. Джианна уже спала в детском манеже в углу, в то время как Изабелла лежала на кровати с Элизабет, прижавшейся к ней. Моя жена держала в руках книгу и читала ее, это зрелище мгновенно вызвало улыбку на моем лице.

- Гас и Жак украли ключ от комнаты Золушки из кармана мачехи и освободили свою подругу как раз вовремя, - прочитала Изабелла прежде, чем перевернуть страницу и продолжить: - Леди Тремейн была в ярости! Она подставила подножку лакею, и хрустальная туфелька упала на пол и разбилась.

- О нет! - воскликнула Элизабет, ее глаза расширились, будто она была потрясена. Я подавил смех, хорошо зная, что она слышала эту историю не меньше ста, черт возьми, раз и прекрасно знала, чем она закончится.

Изабелла улыбнулась, перевернув страницу.

- К счастью, у Золушки была точно такая же туфелька! Она сунула руку в карман передника и вытащила ее. Туфелька идеально подошла! Великий герцог взял Золушку в замок, где она вышла замуж за принца, и они жили долго и счастливо.

- Мне нравится Золушка, - сказала Элизабет, когда Изабелла закрыла книгу и отложила ее в сторону. - Могу я быть принцессой, как она, мамочка?

Изабелла улыбнулась.

- А ты уже принцесса.

Ее глаза загорелись.

- Я?

- Ну конечно, ты, - ответила Изабелла. - И я тоже. Я была принцессой, совсем как Золушка.

- Значит, леди тоже была строга с тобой, мама?

Изабелла, улыбаясь, кивнула.

- Да. Меня держали взаперти, заставляя делать всю работу, и я думала, что никогда ничего не изменится. Но в один прекрасный день, откуда ни возьмись, явился мой принц, очаровал меня и спас от всего этого, так же, как в книге.

- У тебя есть принц? - взволнованно спросилаЭлизабет.

- Есть, - ответила она. - Это твой папа.

У Элизабет перехватило дыхание.

- Папа – принц?

- Да.

- Папа ведет себя ни как принц.

Изабелла рассмеялась.

- Нет, но это и делает его таким замечательным. Знаешь, твой папа прекрасный человек. Он особенный. И однажды, когда ты будешь постарше, тебе повезет так же, как и мне, и ты встретишься с кем-то, таким же особенным, как он. Он очарует тебя, и это будет любовь с первого взгляда.

- Ух ты. И он тоже мне подарит хрустальные туфельки?

Изабелла пожала плечами.

- Может быть. Но если он будет таким же, как твой папа, то вместо этого, возможно, он подарит пару Nike.

Смех сорвался с моих губ, и они обе посмотрели в мою сторону. Изабелла покраснела, понимая, что ее подслушали, а Элизабет только улыбнулась.

- Папа, ты действительно принц? - спросила она.

- Можно сказать и так, - ответил я.

- У тебя есть корона?

Я усмехнулся.

- Нет.

- У принцев есть короны, - сказала она, как ни в чем не бывало. - Им нравятся сокровища.

- Верно, - ответил я. - Но только потому, что у меня нет короны, не означает, что у меня нет сокровища.

Ее лицо снова оживилось.

- У тебя оно есть?

Я кивнул.

- Да, самое прекрасное сокровище в мире, но сейчас не время говорить об этом. Это время для тех, кто ниже пяти футов, чтобы заснуть.

Она начала протестовать, но Изабелла остановила ее:

- Он прав. Пора спать, - сказала она, укрыв ее одеялом, прежде чем выйти из комнаты. Я подошел и, наклонившись, мягко поцеловал лоб Элизабет.

- Спокойной ночи, папа, - сказала она, когда я направился к двери. Я остановился, протянув руку к выключателю, чтобы выключить свет.

- Спокойной ночи, principessa.

Я вышел из комнаты, тихо закрыв за собой дверь, прежде чем перейти коридор. Изабелла уже переодевалась в пижаму, и я скинул свою обувь, наблюдая за ней в сиянии лунного света, проникающего через окно. Ее тело изменилось за эти годы, растяжки стянули ее шрамы, подчеркнув бледность ее кожи. Ее бедра стали шире, некоторые части тела более полными и менее упругими. Она была соблазнительна, ее тело все еще было совершенно естественным с головы до ног.

Замерев и глядя на ее обнаженное тело в той комнате, где все началось, я почувствовал, как мою грудь пронзила боль.

Она была красивее, чем тогда, и я был счастливым сукиным сыном, потому что Белла есть в моей жизни. Несмотря ни на что, она была моей опорой. Она никогда не разочаровывалась во мне, – в нас – и я буду всю свою жизнь бороться, чтобы быть тем человеком, которого она заслуживает. Я люблю ее больше, чем что-либо другое в этом мире. Две маленькие девочки через коридор от нас были единственными, кто соперничал с этой любовью. Они были моей жизнью. Эти трое украли мое сердце, и им принадлежит моя душа. Каждая часть меня, вплоть до сердцевины, принадлежит им... и я не хотел бы, чтобы было иначе.

- Значит, у тебя есть сокровище? - спросила Изабелла, игриво поглядывая на меня.

Я кивнул.

- Именно по этой причине я и называю тебя tesoro.