Фанфики
Главная » Статьи » Переводы фанфиков 18+

Уважаемый Читатель! Материалы, обозначенные рейтингом 18+, предназначены для чтения исключительно совершеннолетними пользователями. Обращайте внимание на категорию материала, указанную в верхнем левом углу страницы.


More To Love Than This. Глава 50. Другая сторона моей медали. Часть 2
Глава 50. Другая сторона моей медали. Часть 2

BPOV


Уф! Все пошло неправильно.
Такого мы не ожидали. Предполагалось, что все будет легко и беззаботно. Что воздух будет потрескивать от сексуального напряжения, и я – так предполагалось – буду уверенной и сексуальной. Вместо этого я была нервозной и встревоженной, и чувствовала себя усталой и озабоченной.
Записка Элис заставила меня улыбнуться. Она упаковала мне с собой очень милое неглиже, которое на сей раз не было слишком пикантным. Оно было белым, с крошечными голубыми цветочками, вышитыми на кружевном декольте и по подолу. Сверху я накинула такой же халат и в самом деле почувствовала себя чуть-чуть сексуально, когда подумала о нижнем белье, которое было надето на мне под халатом, но Эдвард нервничал и трепетал, и у нас ничего не получалось.
Элис предупредила меня, что это может случиться, если мы сумеем дождаться свадьбы. Она посоветовала мне просто приготовиться ко сну точно так же, как я делаю это каждый день, и пройти всю обычную процедуру, попытавшись забыть о том, что это моя брачная ночь. Вначале я рассердилась на нее за такой совет. Я совсем не хотела забывать о том, что это моя брачная ночь. Я хотела отпраздновать то, что наконец-то стала миссис Эдвард Каллен. Но поговорив с Элис и Рози об этом немного больше, я постепенно поняла гениальность этого предложения.

Если бы это был обычный вечер, я бы приняла душ, оделась для сна и улеглась бы между простынями. Эдвард тоже принял бы душ, переоделся и присоединился бы ко мне. Мы бы долго целовались, прикасались друг к другу, а потом Эдвард отстранился бы и настоял бы на том, что нам следует остановиться.
Теперь у нас больше не было причины останавливаться, поэтому девочки посоветовали мне, чтобы я в начале вечера вела себя так же, как в любой другой вечер. Душ – галочка. Переодевание для сна – галочка.
Я подошла к гигантской кровати и сняла с нее покрывало. Позволила халату упасть с моих плеч и оставила его там, где он упал. В любом случае, я так нервничала, что сомневалась в своей способности заставить пальцы удержать его. Я положила на сторону Эдварда дополнительную подушку, зная, что он всегда хочет еще одну, а потом скользнула в кровать, так как делала это всегда – еще одна галочка.

Я глубоко вздохнула, когда Эдвард подошел к своей стороне кровати. «Вот оно», - продолжала я разговор с собой. Больше не было причин останавливаться ни для кого из нас. Я хотела его, а он хотел меня, и мы наконец-то собирались получить то, чего так долго желали.
Я утешала себя тем, что с медицинской точки зрения ничто не мешает нам сделать это, и Бен заверил меня, что мне при этом вообще не будет больно. Керри говорила со мной о том, чего ожидать в эмоциональном плане, а также о том, как справиться с проблемой тревожности, с которой я могу столкнуться, когда придет время. Я не чувствовала себя очень уверенной и определенно понятия не имела, смогу ли я спровоцировать что-то, если Эдвард струсит, но я очень хотела этого.
Он остался в своих пижамных штанах, прямо как дома, а потом тоже улегся между простынями. Подвинулся к середине кровати, тоже как дома, и потянулся ко мне.
Я встретила его на полпути и устроилась в его объятиях. Его поцелуй был теплым и влажным, точно таким же, как дома.

EPOV


Поцеловав ее, я мысленно напомнил себе поблагодарить братьев за их совет просто пройти через всю нашу обычную ежевечернюю процедуру ‘подготовки к сну’. Это сработало!
Я знал, что это может закончиться в любой момент и что моя реакция на это будет иметь значение очень долго. Поэтому я изо всех сил старался не слишком увлекаться, когда мы целовались.
Держать ее в объятиях было уже достаточно, хотя, разумеется, я хотел большего. Но я был не так глуп, чтобы не понимать, что это решение должна была принять она сама. Именно она должна была провести нас через это. Или не провести.
Я буквально на секунду освободил ее губы от своих и напомнил ей, что она ведет. Она кивнула и, запустив руки мне в волосы, снова приблизила мой рот к своему. Я получил ее ответ. Она поведет нас.
Когда поцелуй углубился, она начала придвигаться ближе ко мне, переместившись так, чтобы мы касались друг друга от губ до кончиков пальцев ног. Она была такой теплой, а гладкий атлас ее ночной рубашки скользил по моей коже, как будто был жидким.

Наши языки встретились между приоткрытыми губами, и я почувствовал, как ее пальцы тащат меня за волосы. Я застонал ей в рот и позволил сильнее подтянуть меня к себе. Мне так хотелось впиться пальцами в ее плечи или талию и дать ей понять, что я хочу ее, но я постоянно следил за тем, чтобы не быть слишком грубым с ней.
Желание – это одно, а любое проявление агрессии мгновенно обрекло бы все на неудачу.
Так что она вела нас.
Поцелуй из любовного и изучающего очень быстро стал полным вожделения и отчаянным. Я даже не заметил, когда он изменился. Она прикусила мою нижнюю губу и, убрав одну руку из моих волос, положила ее мне на грудь. Когда ее ноготки прошлись по моему соску, я зашипел ей в рот от удовольствия. Ее рука у меня в волосах закрепила мои губы на ее губах, и у меня не было возможности разорвать поцелуй и переместить его еще куда-нибудь, поэтому я позволил себе потеряться в ее вкусе.

Ее свободная рука осторожно пробралась вниз по моей груди и начала описывать круги по животу, обводя пупок крошечными пальчиками. Электрические разряды нахлынули на мое тело, когда ее рука скользнула по моему бедру на поясницу.
Она разорвала поцелуй по собственному почину, и я собрался с силами, чтобы услышать, как она говорит, что это слишком или что мы зашли достаточно далеко на сегодня. Но она ничего такого не сказала. Вместо этого она поразила меня словами, произнесенными хриплым шепотом:
- Я хочу тебя, мой прекрасный муж, - простонала она в мои приоткрытые губы.
Я воспользовался шансом, как только увидел его, и вместо того, чтобы продолжать целовать ее в губы, покрыл поцелуями ее щеку, добираясь до ее уха и горла. Она все еще не очень хорошо воспринимала поцелуи в щеку, повреждение нерва было обширным, поэтому я как можно быстрее переместился со щеки, стараясь только, чтобы это не выглядело так, как будто я игнорирую ее.
Я увлажнил ее ушко языком, а потом обхватил губами его мочку.
- Я тоже хочу тебя, моя прелестная жена, - сказал я ей, начав осыпать поцелуями ее горло, постепенно смещаясь туда, где плечо переходило в шею. – Я так тебя хочу, так люблю тебя, - говорил я ей между поцелуями.

BPOV


Когда его губы добрались до моего плеча, я замерла на секунду и подождала появления боли, которая, как я думала, должна прийти. Рана давно зажила, но он никогда не касался меня там раньше, поэтому я ждала. Но не было ничего, кроме нежной, осторожной ласки его губ, когда он двигался по шраму.
- Такая красивая, - промурлыкал он, когда я не вздрогнула.
Я снова запутала руку в его волосах и легла на спину, чтобы насладиться его неутомимыми губами. По мере того, как он удалялся от шрама, его поцелуи становились все более смелыми. К моменту, когда он добрался от плеча до выпуклости моей груди, я уже вся дрожала. Я хотела этого. Хотела, чтобы произошло все, о чем мы когда-либо мечтали. Хотела этого, чтобы мы окончательно стали парой. Чтобы мне удалось наконец-то показать ему мою любовь. Он хотел, чтобы я вела, и я понимала это, я знала, что он боится причинить мне боль или расстроить меня, но я не могла взять на себя лидерство. Только не в этот раз. Только не сейчас.
Мне нужно было, чтобы он руководил этим; чтобы он руководил нами. У меня не было слов, чтобы сказать ему, чего я хочу, и я не могла показать ему это, потому что была слишком захвачена потоком эмоций, который угрожал переполнить меня, когда он до меня дотрагивался.
- Люби меня, Эдвард, - попросила я его, когда его поцелуи приблизились к моей груди.
- Скажи мне, что все хорошо, - попросил он в ответ.
Мне не хотелось быть вынужденной говорить, что это хорошо, когда мой муж дотрагивается до моей груди, но я знала, что ему необходимо это услышать, прежде чем он сможет двигаться дальше. Он боялся моей реакции, и я знала, что ему нужно знать, что я могу справиться с тем, что он делает. Я с трудом сглотнула и выдохнула нужные слова.
- Все хорошо, - прошептала я.
Он вздохнул рядом с вершиной моей груди и положил между нами руку. Я замерла в ожидании его первого касания. Когда это случилось, я позволила удовольствию победить мое опасение. Я могла это сделать. Я хотела этого. Он не просил у меня ничего из того, что я не была готова дать ему. Он так часто говорил мне это за последние месяцы, и я надеялась, что наконец-то была готова всецело поверить в это.

Очень осторожно он обхватил меня, его большой палец совершал медленные круги по моей груди, достаточно далеко от соска, чтобы дать мне понять, что он помнит. Я закусила нижнюю губу и постаралась успокоиться. Он никогда раньше не трогал эту грудь. Никогда не целовал ее, не проводил по ней пальцами, да я и сама никогда не дотрагивалась до нее, если не считать осторожного мытья.
Это было испытанием. Для меня и для него. Я ожидала, что он начнет с другой груди и перейдет к этой, но это было испытанием. Если бы я не смогла перенести это, мы не пошли бы дальше, и мы оба знали это. Позволяя ему видеть травмированную грудь и дотрагиваться до нее, я делала огромный шаг вперед, и для него это тоже было огромным шагом. Мне очень не нравилось, как она выглядит, но я не представляла, как она будет ощущать его осторожные любящие ласки.
Сосок был все еще слишком чувствительным, но больше не болел. Мы оба знали, что это большой шаг, и он был очень осторожен. Он спустил тоненькую лямку ночной рубашки с моего плеча и полностью обнажил грудь. Он начал с самого соска, и его губы и язык касались моей плоти легко, как перышко, когда он целовал и ласкал грудь, которая не была уродливой. Он медленно, мучительно медленно двигался от наружной стороны груди к соску. Он давал мне дополнительное время отстраниться или сказать ему, чтобы он остановился, и когда я не сделала ни того, ни другого, он открыл рот и полностью вобрал в него сосок.

- Оххх, - задохнулась я, когда его рот сомкнулся вокруг него.
Он немедленно отодвинулся, и, имей я достаточно смелости, чтобы взглянуть вниз, я наверняка увидела бы его встревоженный взгляд, сосредоточенный на моих глазах. Я не могла сказать этого; не могла сказать ему, что все хорошо, поэтому я сделала еще лучше. Я обвила рукой его шею и слегка притянула его к себе.
Он снова накрыл ртом мой сосок, и на этот раз я почувствовала нежное, осторожное движение его языка, когда он впервые попробовал меня на вкус.
Я не ожидала, что это будет приятно, и была поражена тем, что это оказалось именно так. Карлайл говорил мне, что когда-нибудь чувствительность восстановится, но я не позволяла себе верить этому. Я знала, что другой сосок оставался чувствительным к прикосновениям, но это было приятным сюрпризом.
Эдвард подождал, и я снова потянула его к себе, давая ему разрешение продолжать. Когда он продолжил, он нежно поцеловал меня и снова провел языком по теперь уже заострившемуся соску.
- Оххх, - прошептала я снова.

EPOV


Мне необходимо было знать, было ли это «оххх» хорошим знаком или плохим, но я не знал, как спросить. Мы никогда не обсуждали подобные вещи. До этой ночи у нас всегда была спящая в соседней комнате малышка и мои родители над головой, поэтому мы не имели возможности быть в полной мере самими собой.
Ее рука на моей шее снова напряглась, и я воспринял это как сигнал продолжать. Если бы ей было больно, она бы попросила меня остановиться, я знал это. Но она не делала этого, поэтому я нежно пососал ее сосок еще раз.
На этот раз она выгнула спину и прижалась ко мне даже сильнее, и я получил ответ, который был мне нужен. Я раскрыл свои пальцы под ее грудью и провел ими до изгиба ее бедра. Я облизывал и посасывал ее так нежно, как только мог, а рукой вцепился в ее талию. И снова ее бедра толкнулись по направлению ко мне, и я понял, что у нее все хорошо.
Я хотел снять с нее рубашку, но не хотел выпускать ее из объятий, чтобы сделать это, поэтому собрал ткань в кулак и сжал ее. Я старался сохранять свои касания нежными, чтобы показать ей, как осторожен могу быть с ней, чтобы дать ей знать, что даже когда я занимаюсь с ней любовью, я понимаю, что раньше ее только использовали для секса, не показывая ей любовь и нежность.

Я осторожно приподнялся над ней, запечатлев еще один поцелуй на ее груди, прежде чем покинуть ее объятия. Она повернулась на спину и лежала передо мной во всем своем великолепии.
Я полулежа устроился рядом с ней и провел рукой вверх по ее ноге, начав с лодыжки. Она извивалась и тихо хихикала, пока мои легкие щекочущие прикосновения двигались все выше.
Ее кожа была такой гладкой, такой нежной. Мягкий атлас рубашки поднимался вместе с моей рукой, путешествующей вверх, и когда он собрался на ее бедре, я позволил себе быстрый взгляд вниз. На ней были красивые белые кружевные трусики, и я видел под ними темные завитки, пока она абсолютно неподвижно лежала передо мной.
Кажется, я застонал, когда она выгнула спину и позволила мне потянуть рубашку выше. Когда рубашка оказалась у нее под грудью, она слегка привстала и дала мне возможность стянуть рубашку. Я бросил ее на пол, туда же, где уже лежал халат из этого комплекта.
- Ты такая красивая, детка, - проворковал я и припал губами к другой ее груди. С этой грудью я был хорошо знаком, поэтому не тратил время на то, чтобы снова представить ей свой язык. Белла тихо застонала и выгнула спину, когда я прикусил мягкую плоть. Она прошептала мое имя и сжала в кулаке мои волосы, когда я ласкал ее языком. – Я так люблю тебя, - пробормотал я рядом с ее влажным телом.
Я облокотился на руку, предоставив другой путешествовать по ее идеально плоскому животу. Ее пальцы еще крепче стиснули мои волосы, когда я обвел ее пупок кончиками пальцев. Ее бедра манили меня, поэтому я прошелся губами, целуя, от груди до выступающей косточки таза. Каждый поцелуй заставлял ее напрягаться и вздыхать. Каждое движение ее бедер вверх говорило мне о том, что она в порядке.

Аромат ее возбуждения сказал мне, что она хочет меня так же сильно, как я хочу ее.
Я поцеловал каждое бедро и провел рукой по всей длине ее правой ноги. Я знал, где находится каждый шрам от ожога, и внимательно держался подальше от них. Я не хотел, чтобы она думала о них, поэтому избегал их, пытаясь отвлечь ее от смущенных мыслей и сфокусировать только на удовольствии, которое старался ей доставить. Каждый раз, проводя рукой по бедру, я продвигался немного выше, пока не почувствовал, как она вздрагивает и извивается подо мной.
Я положил ладони ей на бедра и подцепил большими пальцами резинку трусиков, а потом замер. Оторвав губы от нежной плоти ее живота, я взглянул вверх, на ее восхитительное лицо.
- Можно? – спросил я.
Казалось, она раздумывала целую секунду перед тем, как ответить.
- Пожалуйста, - хрипло шепнула она.

Я уже прикасался к ней здесь, но еще никогда не видел. Она никогда не была полностью обнаженной передо мной. Это было совершенно новым для нас обоих, и я знал, что она может отстраниться или прекратить это в любой момент. Я бы сделал все возможное, чтобы успокоить ее и не дать ей увидеть, как я разочарован, если бы так случилось, но непосредственно в ту секунду я вряд ли смог сдержать свою радость от того, что она позволила мне.
Я осторожно спустил ее трусики вниз, и она приподняла ноги, чтобы дать мне возможность снять их полностью. Я пытался глядеть ей в глаза, но бесславно проиграл эту битву буквально за пару секунд. Я хотел видеть ее. Хотел, чтобы она чувствовала себя комфортно под моим взглядом, но знал, что она, более чем вероятно, смутится в этот первый раз.
За полсекунды окинув взглядом красоту ее сокровенного местечка, я снова продвинулся вверх по постели и лег рядом с ней. Я подождал, пока она повернется ко мне, и когда она сделала это, я снова захватил ее рот своим.

BPOV


Конечно, я чувствовала себя незащищенной и взволнованной, но еще и жаждала его прикосновений. Когда его язык скользнул по моему, меня охватили противоречивые ощущения и эмоции.
Я сознавала, что полностью обнажена, а он одет, но когда его рука легла между моих бедер, мне стало не до этого. Я могла думать только о чувстве болезненного томления внизу живота и о том, что он владеет возможностью облегчить эту боль.
- Прикоснись ко мне, пожалуйста, - взмолилась я бездыханно напротив его губ.
Я была смущена и стеснялась ожогов на бедрах, я тревожилась, не зная, как отреагирую на его касание, но это оказалось выше всех моих ожиданий.
Эсме, и Элис, и Рози в разное время описывали мне чувство, которое испытываешь, дождавшись, когда к тебе прикоснется твой муж, однако ровно до этого момента все это были просто теоретические знания. Но сейчас, сейчас, когда его пальцы поглаживали меня, я поняла, что все они имели в виду.
Это было желание в его чистейшей форме, и оно затопило меня, подобно тому, как обычно меня заливал румянец. Я знала, что уже влажная, потому что почувствовала это, сжав бедра, когда он посасывал мою грудь.
Я никогда не становилась влажной с Джейком, потому что не хотела заниматься с ним сексом. Но с Эдвардом я знала, что увлажнилась и готова для него. Это не было сексом. Не было тем, что Эдвард рассчитывал получить от меня по праву мужа. Это было любовью. Мы занимались любовью. Выражением наших чувств друг к другу, физическим их подтверждением.
Я не была испугана и не волновалась о том, что не получу от этого удовольствия. Теперь, когда его пальцы нашли мой комочек нервов, я знала, что ждала этого ощущения всю мою жизнь. Всю мою жизнь ждала его.
- Дааа, - простонала я, когда он нежно ласкал меня пальцами. – Дааа, - выдохнула я, когда он добрался смоченными моей влагой пальцами до средоточия моего центра. – Дааа, еще… - попросила я, когда он в самый первый раз проник в меня кончиком пальца.
Он задыхался возле моего горла. Его дыхание было теплым и влажным, когда он часто выдыхал рядом с моей горящей кожей.
- О Боже, Белла, - тихо простонал он, когда я толкнулась бедрами навстречу его руке. – Скажи мне, - умоляюще прошептал он.

Я не представляла, что он хочет услышать от меня, но не имела ни малейшего намерения говорить, чтобы он остановился. Только не теперь, когда я чувствовала острую потребность в разрядке, начавшей расти внутри меня. Он прижал ко мне ладонь, проникая пальцем глубже, и в то же самое мгновение я почувствовала его губы на своем горле.
Я хваталась за его волосы, спину, плечи и бесстыдно извивалась под его рукой. Я хотела этого. Это было мне необходимо. Я страстно желала этого мужчину.
- Скажи мне, - снова простонал он.
- Дааа, - сумела я пискнуть, когда его палец глубже погрузился в меня. – Я люблю тебя, я хочу тебя, - сказала я ему в надежде, что это то, что ему нужно было услышать.
Очевидно, так оно и было, потому что как только эти слова слетели с моих губ, он грудью толкнул меня на спину. Удерживая себя на одном локте, он убрал палец, но только чтобы заменить его двумя – как раз когда я уже готова была запротестовать.

Я закрыла глаза и наслаждалась полнотой ощущений. Не было боли, не было страха или отвращения к себе. Были только великолепно длинные пальцы Эдварда, дарившие мне удовольствие, и мне это очень нравилось.
Он снова целовал меня. Глубоко и нежно, пока его пальцы двигались во мне, усиливая напряжение, которое я чувствовала в глубине живота. Я закричала от наслаждения, когда его большой палец задел мой чувствительный комочек, и он поглощал мои звуки поцелуями, пока надвигалась моя разрядка.
Он оторвался от моих губ и пристально поглядел на меня. Я видела вопрос в его глазах. Он ждал, что я остановлю его, скажу, что это слишком для меня, но он ошибался. Я не хотела останавливаться, и это не было слишком, это было в самый раз!
- Я хочу этого, - прорычала я в его губы, притягивая его рот обратно к своему.
В его ответном стоне было мало человеческого. Я чувствовала, как этот стон отдается по всему его телу.
Моя разрядка была совсем рядом. Я чувствовала, что могу дотянуться до нее мизинцем, так близко она была. Я так давно не ощущала возбуждения внутри себя, что меня потрясло, что это вообще происходило. Даже если бы я не нашла это, не смогла последовать за ним до конца, мне было бы достаточно того, что это все еще возможно для меня. Я давно рассталась с мыслью, что когда-нибудь снова почувствую это. И все же оно было рядом и, казалось, дразнило меня, побуждая потянуться и взять его.
Темные мысли завладели моим рассудком, когда я напряглась, чтобы достичь этой цели. Правильно ли хотеть этого? Заслужила ли я это? Правильно ли будет, если я испытаю оргазм, и что он подумает обо мне, если я приму то, что он дает мне? Правильно ли искать удовольствия, которого жаждет мое тело?

EPOV


Я тоже хотел этого, так хотел! Я хотел ее и хотел этого, но мне нужно было, чтобы она сказала, что с ней все хорошо.
Я не хотел выпускать ее из объятий или останавливать то, что нарастало внутри нее, но мне необходимо было знать, что происходит в ее голове. Несколько мгновений назад ее взгляд затуманился, и я знал, что она думает о том, что ее разрядка будет значить для нее и для нас.
Она была обеспокоена, но, тем не менее, хотела этого. Я понимал это. Так долго ей было отказано в наслаждении, и потом, когда этого требовали от нее, она знала, что будет наказана за то, что испытает наслаждение.
Мне очень нравилось ощущать ее, как ее атласные стеночки сжимались вокруг моих пальцев, чувствовать ее губы на моих губах, когда я доставлял ей удовольствие. Но я не был до конца уверен, что означает ее искаженное лицо - стремление к наслаждению или просто напряжение и страх.
- Скажи мне, что это хорошо, - попросил я ее хриплым шепотом, отрывая свои губы от ее. – Скажи мне, что хочешь этого, что тебе это нравится, - умолял я. – Детка, это нормально – хотеть чувствовать, что тебе хорошо, я хочу, чтобы тебе было хорошо.

Я не замедлял движений, и не убирал полностью свои пальцы, но хотел, чтобы она поняла, что я остановлюсь, если она не сможет сейчас же выразить словами то, что чувствует.
Она уставилась на меня так сосредоточенно и тоскливо, что я вынужден был остановиться. Я перестал двигаться, хоть и не убрал пальцы. Ей придется быть главной. Это должно исходить от нее. Если она хочет этого, ей придется сказать мне, я не приму этого от нее и не буду принуждать ее к оргазму, никогда. Если она хочет этого, то должна будет взять это у меня.
Она вцепилась ноготками в мою спину и толкнула вверх бедра, чтобы встретить мою руку, и тогда наконец выкрикнула то, что ей было нужно.
- Тааак хорошо, - закричала она. – Пожалуйста, не останавливайся, только не останавливайся, - умоляла она. Я снова начал свои движения, только медленнее, более определенно, растягивая вход и выход пальцев, увеличивая давление большого пальца на клитор. – Так близко, я так близко, - шептала она в мои губы, - Хочу тебя, еще немножко, еще… - и она умолкла.
Я хотел, чтобы она получила разрядку таким способом, просто на тот случай, если она не сможет достичь кульминации, когда я буду внутри нее, или если мы вынуждены будем остановиться, не дойдя до этого, но доставить ей удовольствие оказалось не так уж легко. Ее что-то сдерживало. Или страх, или нервы, или что-то, что не давало ей освободиться для этого.
Раньше ее наказывали за это. Избивали за то, что она хотела этого, и за то, что не достигала этого. Все, что она знала о сексе, было связано с наказанием, и я хотел навсегда стереть это из ее памяти.
Я спрятал лицо в изгибе ее шеи и с силой поцеловал ее. Выпрямил пальцы и достал ими так глубоко, как только смог, потом согнул их, находя ту особую точку, которая, я знал, заставит ее восхитительно застонать. Когда это произошло, я начал тихо нашептывать ей:
- Я люблю тебя, детка, я хочу этого с тобой, только с тобой, всегда только с тобой, - говорил я. – Хочу, чтобы ты отпустила себя для меня, покажи мне, что тебе нравится, когда я трогаю тебя так, как сейчас, - умолял я ее, давая ей понять, что выпустить себя на волю – это хорошо – потому что я хотел, чтобы она это сделала. – Это нормально – хотеть этого, детка, и получить это, это хорошо… - продолжал я говорить.
- Я не могу, - она чуть не задохнулась при этих словах, когда я наконец-то нашел это гладкое нежное местечко внутри нее. Она выгнула спину и закричала, уткнувшись мне в плечо, когда я чуть сильнее надавил на эту точку.
- Позволь мне дать это тебе, Белла, прими это от меня, это для тебя, только для твоего удовольствия. Возьми это, потянись и возьми, Белла. Моя жена. Моя единственная любовь, - умолял я ее, ускоряя свои поглаживания.
Я снова нашел губами изгиб ее горла и страстно припал к нему. Она сжала мою спину и плечи, и по тому, как напряглось ее тело, я понял, что она уже достигла края пропасти, балансирует на нем и слишком напугана, чтобы сделать последний прыжок.
- Я хочу подождать тебя, хочу вместе с тобой, - хрипло выдохнула она сквозь сжатые зубы.
Или это было отвлекающим маневром, или она действительно не хотела испытать это без меня.
- Не жди меня, разреши мне вначале дать тебе это, - сказал я. Я держал ее за поясницу и помогал сильнее прогнуться на моей руке, пока она боролась со своим подсознанием. Теперь, когда я знал, почему она медлит, я был преисполнен еще большей решимости дать это ей сейчас. Она не боялась, не волновалась, что я лишу ее чего-нибудь или накажу, если она сделает это, она просто была самоотверженной. Мне будет ни за что не продержаться внутри нее достаточно долго, чтобы добиться от нее этого; это должно произойти сейчас. – Белла, детка, ты должна кончить для меня. Мне это необходимо. Дай мне это, это мое, и я хочу этого, - сказал я.
Я изо всех сил старался, чтобы в моем голосе не было отчаяния, чтобы это звучало как просьба, а не как требование, но не думаю, что мне это удалось. Я глубоко вдохнул и начал посасывать нежную кожу ее горла. Я снова согнул пальцы и погладил ее сладостное местечко. Прижал ладонь к ее входу и сильнее притянул к себе ее за талию другой рукой. Я хотел этого. Это было мое, и я хотел, чтобы это произошло сейчас.

Она длинно вздохнула, я почувствовал первое сжатие ее внутренних стенок вокруг моих пальцев и улыбнулся, не выпуская изо рта нежную плоть ее горла. «Вот так, детка, думал я, - сдайся для меня».
Она задрожала с головы до ног и захныкала, как котенок, когда это завладело ею.
- Эдвард, Эдвард! - закричала она на волне удовольствия. Я остановил свою руку и убрал губы с ее горла. Я прижимал ее к себе, пока она извивалась и дрожала для меня.
Для меня! Я заставил свою жену кончить!
- Я люблю тебя, детка, - прошептал я ей в волосы, укладывая ее обратно на кровать. Я поцеловал ложбинку между ее грудями и дал ей отдышаться. Ее глаза сияли, а щеки заливал румянец. Она дышала тяжело и медленно, очень медленно, на ее губах играла широкая улыбка.
- Я тоже тебя люблю, - прошептала она и снова притянула мои губы к своим.
Мы явно еще не закончили.

BPOV


Это было идеально. Он был идеальным.
Абсолютно правильное сочетание силы и терпения. Любящий, и нежный, и просто идеальный.
Он хотел подарить мне оргазм на случай, если подведет меня. Я понимала это. У него так долго не было секса, и я так часто отказывала ему в разрядке, что было понятно, как тяжело ему будет сдержать себя, когда мы наконец по-настоящему соединимся. Я полюбила его еще больше – если это было возможно – за то, что он подумал обо мне до того, как подумать о себе самом.
Я успокоилась под его поцелуями и нежно обняла его за плечи и спину, пока мы лежали на постели. Я почувствовала, как с этим оргазмом все напряжение и беспокойство ушли от меня, как будто смытые волной наслаждения. Теперь я смогла отпустить всю тьму изнутри меня и открыла себя свету, которым был Эдвард. Он подарил мне наслаждение, не думая о себе, и я инстинктивно знала, что если бы мы должны были остановиться сейчас, прямо сейчас, и не пойти дальше, он не стал бы жаловаться или возражать. Он был самоотверженным. Он хотел сделать меня счастливой, подарить мне наслаждение, а не найти его во мне для себя.
Он старался не удерживать меня, не нависать надо мной, чтобы я не испугалась, но теперь я хотела почувствовать его на себе. Я доверяла ему. Я знала, что он никогда не причинит мне боли.
Когда он снова оторвал свои губы от моих, я сказала ему об этом.
- Я хочу тебя сейчас, Эдвард. Я хочу почувствовать тебя в себе.
Он глухо застонал возле моего горла и еще раз поцеловал меня, прежде чем уставиться на меня, опираясь на локти.
- Ты уверена? – спросил он в сотый раз.
Я не сдержала улыбки.
- Я тааак уверена, малыш, - и я хихикнула.
Его улыбка была отражением моей.
- Обязательно скажи мне, если ты захочешь остановиться. Обещай, что скажешь, - умоляюще сказал он.
- Скажу. Обещаю.

Он отодвинулся к краю кровати и снял с себя пижамные штаны и боксеры. Я не спускала взгляда с его спины, когда он встал возле кровати. Я никогда еще не видела его обнаженным и не могла ожидать, что буду чувствовать себя достаточно комфортно, чтобы быть способной смотреть, трогать и пробовать его на вкус. Он потянулся к прикроватной тумбочке, и я ясно расслышала шорох разрываемого пакетика из фольги, а потом почувствовала неприятный запах латекса.
Потом он повернулся ко мне. У меня перехватило дыхание. Он такой красивый. Мускулистый, но не чрезмерно. Стройный, но не сухопарый. Короткие золотистые волоски покрывали его бедра и живот, уходя ниже, к его очень заметной эрекции. Я облизала губы в предвкушении, и он хохотнул тихим рокочущим смешком.
Он вернулся на середину кровати и снова обнял меня. Нежно поцеловал в уголок губ, потом отпустил. Восхитительно отвернулся от меня и надел презерватив. Я не хотела, чтобы он использовал его, но не могла заставить себя сказать об этом, поэтому позволила ему сделать это. У нас было все время мира, теперь я это знала, так что мне хватит времени, чтобы почувствовать прикосновение его кожи к моей в предстоящие годы.

Я с готовностью пошла в его объятия. Он поцеловал меня немного требовательнее, чем обычно, и я держалась за него крепче, чем всегда.
- Ты уверена? - снова спросил он.
- Да. Я уверена, Эдвард. Я хочу этого, хочу тебя, я всегда тебя хотела, - честно ответила я.
- Я люблю тебя, Изабелла, - серьезно сказал он и расположился у меня между ног. Двигаясь, он не спускал с меня взгляда. – Я любил тебя всю свою жизнь. Я хотел тебя всю жизнь, - благоговейно прошептал он.
- Покажи мне, - шепнула я в ответ и смотрела, как он закрыл глаза и длинно, глубоко вздохнул.
Он прижался лицом к моей щеке и шептал мне на ухо о своей любви, пока придвигался к моему входу. У меня и мысли не было сказать «нет». Никаких сомнений. Ничего, кроме любви, и вожделения, и желания ощутить моего мужа во мне.
Я обхватила его руками и зарылась пальцами в его волосы. Тоже глубоко вздохнула, и когда он медленно вошел в меня, выдохнула, приоткрыв губы.
Не было ни боли, ни каких-то неприятных ощущений, только волнующее чувство наполненности. Он осторожно растягивал меня, медленно освобождая себе путь внутрь меня, что только усиливало мое желание. Он подождал – возможно, не остановлю ли я его, а затем одним движением полностью вошел в меня.
Я не могла сдержать всхлипа и надеялась, что он понял, что это от удовольствия, а не от боли. Он на секунду застыл, потом слегка подался назад. Я застонала, на сей раз громче, когда он снова толкнулся внутрь меня, и теперь он тоже глухо застонал.
Я прибегла к помощи пальцев, чтобы притянуть его к себе, чтобы иметь возможность целовать его, и когда его язык скользнул по моему, он застонал в мой ждущий рот.
Его темп вначале был мучительно медленным. Я понимала, что он ждет моей реакции, но не знала, как дать ему понять, чего я хочу, без слов, потому что у меня не было способа выразить словами свои желания, пока не было.

Теперь, когда мой страх рассеялся, я эгоистично хотела, чтобы он двигался во мне быстрее, сильнее, глубже. Но я знала, что это не для меня, что он оттягивает время. Это было для него. Он хотел, чтобы мне тоже было хорошо.
Я оторвалась от его губ и притянула к себе его голову так, чтобы его ухо оказалось рядом с моим ртом.
- Я люблю тебя, и я хочу этого. Люби меня, Эдвард, люби меня, - шептала я, надеясь, что это все, что ему нужно от меня.
Видимо, он ждал как раз этого, потому что как только эти слова слетели с моих губ, он толчком вошел в меня полностью. Я закричала от наслаждения, почувствовав такую потрясающую наполненность, и обхватила ногами его талию. Тогда он навис надо мной, его глаза изучали мое лицо, ожидая моей реакции, когда он почти до конца вышел и снова с силой вошел.
- Боже, Белла, ты такая… так хорошо, так правильно… я люблю тебя, - снова и снова говорил он мне, начиная набирать темп.
Я слегка сдвинулась под ним и приподняла бедра так, чтобы он проникал глубже при каждом толчке. С каждым движением внутрь он попадал как раз туда, где я больше всего в нем нуждалась, и теперь я почувствовала, как внутри меня начинает разгораться уже знакомый мне жар.
Я вцепилась в его спину и плечи. Прильнула к нему, как магнит.
- Да, здесь, - сказала я, когда он привстал на коленях и еще глубже вошел в меня. – Здесь, - эгоистично выдохнула я.
Я почувствовала, как жар распространяется из живота по всему телу. Он поднялся к груди и опустился до кончиков пальцев ног так быстро, что казалось, будто он поглощает меня. Каждый толчок подводил меня все ближе к тому нереальному ощущению, которого я так жаждала. С каждым его движением я чувствовала, как поднимаюсь все выше и выше, перед глазами начали плясать вспышки света, и мое дыхание участилось, как и его.
- Можешь ли ты?.. – спросил он, не снижая темпа. – Можешь кончить со мной? – прошептал он, словно бы даже растерявшись на мгновение. Его голос звучал так неуверенно – в себе, во мне, но я знала, что ему нужно услышать, чтобы привести нас к общему завершению.
- Возьми меня с собой; да… здесь… люблю тебя… - прошептала я возле его щеки, и тут же горячая волна снова окутала меня.
Я тряслась и содрогалась под ним, обожая каждую секунду эйфории, которую он дарил мне. Он еще два раза мощно вошел в меня, а потом выругался и задрожал сам. Я пристально глядела ему в глаза, пока он изливался внутри меня. Его лицо выразило чистое блаженство, а потом его губы изогнулись в прекрасной кривоватой улыбке.
- Я люблю тебя, - промурлыкал он около моей щеки, опустившись на постель.

EPOV


Это было быстро, и отчаянно, и нетерпеливо, и чертовски идеально!
Она была олицетворением идеала. Она нервничала, я тоже, и мы были… просто… невероятно… идеальными.
Я стащил с себя противный презерватив и бросил его на пол рядом с кроватью, потом притянул ее в свои объятия и крепко держал. Я снова и снова целовал ее волосы и гладил по спине и плечам.
Я не знал, что говорить или как действовать сейчас. Я даже не думал, что мы продвинемся так далеко этой ночью, поэтому никогда не разрешал себе задумываться о том, что будет с нами после этого.
- Ты в порядке? – спросил я после долгого молчания.
Она поцеловала меня в горло и хихикнула:
- Я более чем в порядке. А с тобой все хорошо?
- Лучше, чем хорошо, - хохотнул я. – Как ты себя чувствуешь?
Она слегка потянулась и вздохнула.
- Без практики, - засмеялась она. – Это было изумительно. Я никогда не знала, что это может быть… я имею в виду, надеялась, но никогда не знала…
Я снова поцеловал ее.
- Я тоже.
- А было это… мм… я имею в виду… тебе… ну… - бормотала она.
Я понятия не имел, что ей нужно услышать, поэтому сказал ей все, о чем думал, чтобы она узнала, что я чувствую.
- Белла, ты должна знать, это было самым потрясающим из всего, что я когда-либо делал или чувствовал. Я никогда не хотел никого так, как тебя, и не хочу испытать что-то подобное с кем-то, кроме тебя. Я люблю тебя, всю тебя. Я люблю то, как я тебя ощущаю, твой запах… Я люблю звуки, которые ты издаешь, и то, как ты говоришь мне, что я делаю то, что тебе нравится. Я люблю, что ты можешь… ну, знаешь, «дойти туда» для меня и даже понятия не имеешь, как сильно я хочу сделать все это снова.
Она хихикнула, потом успокоилась.
- Еще только полночь, - прошептала она.
Да, была только полночь, когда мы нашли завершение друг в друге, но было уже около четырех, когда хоть кто-то из нас подумал о сне. Наш второй раз – после того, как мы приняли душ и немного подкрепились двумя баночками содовой по явно завышенной цене и парой батончиков гранолы из минибара – был таким же сногсшибательным, как и первый. Меньше тревоги и гораздо больше уверенности. Все еще почтительно и медленно, и точно так же отчаянно, как и в первый раз, я дарил и принимал наслаждение от моей прекрасной жены.

В шесть утра она разбудила меня, и только после семи мы смогли встать с постели в первый раз с тех пор, как легли в нее ночью. У нас стало уходить больше времени на то, чтобы найти разрядку, учитывая, что мы так основательно занимались этим в течение ночи, но это в конце концов пошло мне только на пользу. У меня было время, чтобы исследовать ее прекрасное тело, а она стала чуть более расслабленной и даже понемногу начала выражать словами, чего она от меня хочет. Это еще не было сексуальным разговором, скорее, она давала мне понять с помощью тихого похныкивания или шепота, что то, что я делаю, ей приятно.
Мы оба немного нервничали и стеснялись во время завтрака, но все прошло, как только мы начали говорить о свадьбе и о детях. И она, и я этим утром получили то, чего мы хотели. Наш первый завтрак в качестве мужа и жены был потрачен на чтение утреннего выпуска газеты за сладким чаем и полным горячим завтраком, который предусмотрительно заказала нам Элис.
После еды я сел на край кровати и попросил мою жену присоединиться ко мне. Она опустилась ко мне на колени, и я поцеловал ее долгим и сильным поцелуем. Я снова хотел ее, и когда я скользнул рукой под ее халат и провел большим пальцем по ее соску, ее восхитительный стон сказал мне, что она тоже хочет меня снова.
Я опять чувствовал себя, как подросток. Как будто она была моей самой первой… ну… была всем. Я не мог насытиться ею, и хотя беспокоился, что ей будет больно, она ни разу не упомянула ни о чем подобном, и мы как следует насладились друг другом к моменту, когда я упал на подушки окончательно выдохшимся. Легкомысленным, но обессиленным.
Белла принимала душ первой, и хотя я отчаянно хотел присоединиться к ней, но все же оставил ее в покое. Я беседовал с Беном о моем беспокойстве за ее здоровье и как гинеколог он сказал мне, что я прав в своей озабоченности. Тот тип разрывов, который она перенесла – вкупе с обширной инфекцией – может причинить ей определенный дискомфорт, если наша сексуальная активность будет продолжительной или слишком частой в первые несколько дней. Он предложил дополнительный синтетический лубрикант и день-другой отдыха, если это можно будет организовать, как сказал он, поднимая брови, когда мы будем в поездке. Еще он посоветовал теплые соленые ванны и простое хлопчатобумажное белье. Я пока не чувствовал себя способным обсуждать с ней вопросы такого рода, но запасся лубрикантом и самоконтролем, а также надеждой на то, что природа окажется к ней благосклонной во всем остальном.
Она провела в ванной много времени, и я уже начал беспокоиться, когда она вышла оттуда, выглядя потрясающе красивой в облегающих джинсах и темно-синем джемпере. Вряд ли что-то еще из того, что смогла подобрать для нее Элис, выглядело бы хотя бы приблизительно так же хорошо, на этой богине, вышедшей из ванной комнаты.
Совершенно вне зависимости от ее наряда я заметил выражение счастья на ее лице и в глазах. Она не была расстроенной, озабоченной или встревоженной. Она просто выглядела счастливой.
Я подошел к ней и заключил ее в объятия. Поприветствовал свою прекрасную жену поцелуем и сам направился в ванную.
Когда я вернулся, она уже уложила вещи и сидела, попивая чай, и никогда еще, по-моему, не выглядела так восхитительно. Спокойная, счастливая и довольная. Это все, на что я когда-либо надеялся для нее.
Мы решили позвонить домой - проверить, как там дети, и еще раз поблагодарить семью за такую великолепную свадьбу. Мы с облегчением услышали, что дети хорошо спали, и моя мама забрала их без всяких происшествий, и теперь они были снова дома. Джошуа весело играл в нашей гостиной с конструктором Лего, а Элизабет лежала на солнышке на ковре рядом с ним. Мамин голос звучал весело, она пожелала нам счастливого пути. Мы разъединились, пообещав позвонить, как только устроимся в отеле.
Сразу после полудня у стойки United Airlines регистрировались на рейс и проходили паспортный контроль очень уставшие мистер и миссис Каллен.
Белла все еще точно не знала, куда мы собираемся, но игра была окончена в ту минуту, когда на регистрации багажа девушка попросила наши билеты.
- Лас Вегас? – скептически переспросила Белла.
Я кивнул, но больше ничего не сказал. Я знал, о чем она думает. Толпы, яркое освещение, суета и еще тысяча клише – но она была не права. Совершенно не права, и я с нетерпением ждал момента, когда смогу доказать ей это.
Мы сдали наш багаж, взяли посадочные талоны и молча направились к выходу номер четырнадцать. У нас было еще двадцать минут до посадки, но я решил, что мне понадобятся все эти минуты, а возможно, и больше, чтобы убедить ее, что это может быть хорошо.
Мы расположились на двух сиденьях в зоне ожидания для улетающих, и как только она удобно уселась, я взял обе ее руки в свои.
- Я обещаю, что всего, чего ты боишься, не будет, - хохотнул я. – Знаю, ты ненавидишь толпу и саму мысль о Вегасе, но тебе придется довериться мне, поверить, что семья тоже тебя знает, хорошо?
Она все еще выглядела обеспокоенной, но грустно кивнула мне.
Я не хотел испортить сюрприз, поэтому держал рот на замке и помалкивал о том, куда мы на самом деле собираемся и где остановимся. Я хотел видеть выражение ее лица, когда она увидит это в первый раз.
У меня были точно такие же опасения, когда моя мать появилась в клинике с билетами. Я вообразил тогда, вероятно, большую часть того, что она рисовала себе сейчас. Тысячи людей, которые торопятся куда-то. Шум, грязь, толчки от туристов со всего мира. Ни мира, ни тишины, ни момента наедине. Она, возможно, рисовала себе какое-нибудь огромное, роскошное казино-отель, и нас двоих, бегающих от одной ужасной ловушки для туристов к другой. Но я был не прав, и она тоже; она просто еще не знала этого.

BPOV


В Порт-Анджелесском аэропорту мы сели на рейс до Сиэтла, а там была пересадка на самолет, который должен был доставить нас в Лас Вегас.
Я нервничала и была слегка шокирована тем, что нам подарили свадебное путешествие в Вегас, но так приятно было наконец-то быть вдвоем с моим мужем, что я просто не могла найти в себе желания спорить с ним о деталях.
Если мы в конце концов окажемся в каком-нибудь отвратительном казино-отеле, вместе с тысячью иностранных туристов, я справлюсь с этим, но это не то, чего я хотела бы.
Я надеялась на что-то тихое, возможно, удаленное, еще лучше – изолированное. Я представляла себе всевозможные варианты, но яркие шумные улицы Лас Вегаса вообще не входили в мои мечты.
Я старалась не быть неблагодарной. Пыталась не паниковать.
Я смотрела на Эдварда, его брови были озабоченно нахмурены, а губы сжаты в легкую гримасу.
Я потянулась к его руке и положила ее себе на колени. Наклонилась к нему и прошептала на ухо:
- Я тебе верю и благодарна тебе.
Тогда он улыбнулся, и я поняла: что бы он ни запланировал, что бы семья ни задумала для нас, все будет хорошо.
Он поднял мою руку к губам и нежно поцеловал.
- Я обещаю тебе, что к концу года вычеркну еще несколько пунктов из твоего списка. Кажется, там фигурировал и полет на самолете, - и он очаровательно ухмыльнулся.

Перевод: O_Q (Ольга)
Редакция: Чипка.

Источник: http://robsten.ru/forum/19-1161-1
Категория: Переводы фанфиков 18+ | Добавил: Submissive (14.12.2012) | Автор: O_Q (Ольга)
Просмотров: 1556 | Комментарии: 6 | Рейтинг: 5.0/15
Всего комментариев: 6
6   [Материал]
  Спасибо большое за главу! good lovi06032

5   [Материал]
  Большое спасибо за главу. Читаю с удовольстаием. Очень жду продолжения. good

4   [Материал]
  Благодарю за главы!

3   [Материал]
  Горяченькая главка!!! Наконец они соединились и все прошло идеально!!!! Белла пройдя через все ужасы заслужила быть счастливой!!!! Как,в принципе, и Эдвард!!! good hang1 lovi06032

2   [Материал]
  Я очень рада за них...
спасибо за главу...

1   [Материал]
  Спасибо!

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]