Огнетушители в руки... и приступаем к чтению!

Глава 11

В день Рождественского Бала мурашки поселились в низу живота Беллы. Она решила надеть то платье, в конце концов, уже было поздно искать другое. Она представляла реакцию остальных на ее наряд и с каждой проходящей минутой все сильнее и сильнее жалела о своем выборе. Белле совершенно не хотелось становиться центром внимания, в любом случае, она чувствовала, что более заметной стать просто невозможно, даже если повесить на голову неоновую вывеску с надписью «посмотрите на меня!»

Мало того, что ее излишне откровенный наряд вызовет море сплетен, тот факт, что она появится вместе с Эдвардом, показывая их отношения всему миру, гарантировал, что все, безусловно, будут глазеть только на нее и Эдварда.

Несмотря на перешептывания, Белла гордилась, что будет с самым красивым мужчиной. И она та, с кем он покинет вечер. Возможно, для того чтобы провести вместе остаток ночи.

Удивительно, как быстро распространился по больнице слух об их отношениях с Эдвардом, и большинство людей их поддерживало. Было несколько рискованных шуток на их счет, но в целом забавные, без злобы. Персонал родильного отделения был счастлив, что девушка встретила достойного человека. А так как Эдвард всем нравился, они считали их прекрасной парой.

Было, правда, несколько ехидных замечаний, сделанных двумя младшими медсестрами, которые возмущались, причем довольно громко, специально, чтобы слышала Белла, почему такой великолепный доктор Каллен выбрал себе какую-то серую мышь, когда вокруг столько достойных (точнее, доступных) женщин, а именно они. Хотя Белла старалась игнорировать насмешки, понимая, что сделаны они были из ревности, но они все равно жалили. Возможно, потому, что ей самой было очень интересно, что такого в ней разглядел Эдвард.

Сью заметила, что Белла была тише, чем обычно, и спросила, что случилось. Нуждаясь освободиться от подозрений, Белла рассказала ей о подслушанном разговоре.

   — Джессика просто завистливая сука, Белла, — рассержено заявила Сью, — Ты же не дура, чтобы обращать внимание на все, что она говорит. Она ходит, как мисс Америка, выставляя свои силиконовые сиськи всем на обозрение, причем как можно чаще. То, что она окончила медсестринскую школу, поражает меня. Думаю, они имплантировали часть ее мозга ей в грудь, и там остался только горячий воздух, который и выходит из ее гнилого рта.

Белла рассмеялась на комментарий Сью и почувствовала себя гораздо лучше.

   — Спасибо, Сью. Я понимаю, что не следовало обращать внимание, но...
   — Но подобные заявления, направленные на причинение боли, поселили в твоей головке сомнения. Но я видела Эдварда, когда он смотрит на тебя, Белла. Он выглядит как ребенок с самой ценной для него игрушкой. Его глаза неотрывно наблюдают за тобой, когда ему кажется, что никто не видит, он как магнит, а ты — его Северный полюс. Он с тобой, потому что действительно хочет быть рядом. Не принижай себя.

Белла была тронута словами Сью, поэтому обняла женщину.

   — Я рада, что ты всегда на моей стороне.
   — Всегда, дитя. Я не могу дождаться, когда увижу вас вместе в субботу. Готова?
   — Думаю, да. Элис придет, чтобы сделать прическу, макияж и «одеть» меня.

*** *** ***

В течение недели в приподнятом настроении вернулись из поездки Чарли, Билли и Джейкоб. Белла приехала после работы, а Эдвард остался в хирургии, чтобы забрать ее на обратном пути. За ужином Джейкоб рассказывал про их путешествие, Чарли с Билли изредка вставляли слово.

   — Тебе понравилось, Билли? — спросила Белла.
   — Девушка, он без ума от поездки, — глядя на отца, усмехнулся Джейкоб, — Он и Чарли все время соревновались, кому удастся поймать самую крупную рыбу.
   — И я выиграл, — похвастался Чарли.
   — Я так не думаю, — рассмеялся Били, в его глазах горели искорки веселья.
   — И никаких происшествий? — спросила Белла.
   — Только когда Квил с руками полными приманки поскользнулся на льду. Наживка разлетелась в разные стороны. Он приземлился на спину на усыпанный наживкой лед, — громко засмеялся Джейк. Чарли хихикал, вспоминая.
   — Бедный Квил, — улыбнулась Белла.

Чарли и Билли отправились смотреть новости, пока Джейк помогал Белле убраться.

   — Билли выглядит счастливым, — заметила она.
   — Его мир стал немного светлее. Для меня это тоже хорошо. Проводить время с ним. Мы много говорили о маме. Он раскрыл мне одну из причин, почему он не боится умереть, потому что он снова будет с ней. Я никогда не понимал, как сильно он по ней скучает. Я только знаю, что я чувствовал, не осознавая, как он страдал, когда она умерла. Он сказал, что если бы не было нас, детей, вероятно, он бы сдался. Как я могу не принять его решение, когда все знаю? — печально сказал Джейк.

Белла положила руку ему на плечо. Ее сердце разрывалось от той боли за все эти годы, что Билли тосковал по жене. Она знала, что если что-нибудь случится с Эдвардом, она будет опустошена.

Вырвавшись из печальных мыслей, Джейкоб внезапно усмехнулся.

   — И угадай что?
   — Что?
   — Мне кажется, Чарли сразила стрела амура, когда мы были в Канаде.
   — Что? — спросила Белла недоверчиво.
   — У Тобиаса, нашего проводника, есть сестра Кара, которая живет вместе с ним. Ей сорок с небольшим. Она вместе с Чарли чуть весь дом не спалила. Я никогда раньше не видел, чтобы он столько болтал. Никогда. Все ночи, когда мы ложились спать, они «разговаривали», — съязвил Джейк.
   — Ничего себе, — выдохнула Белла.
   — Но он все будет отрицать, ты же знаешь.
   — Как думаешь, они будут созваниваться? — спросила Белла, заинтригованная, какой была женщина, привлекшая внимание Чарли.
   — Не знаю. Я пытался его развести, но он просто так на меня посмотрел и сказал, чтобы я заткнулся, и продолжил вождение. Возможно, тебе больше повезет.
   — Сомневаюсь. Хотя теперь, когда он снова начнет расспрашивать про Эдварда, я всегда могу спросить, кто такая Кара.

Джейкоб ухмыльнулся.

   — А как влюбленный мальчик?
   — Не называй его так, Джейк! Эдвард! — подчеркнула она. — Все хорошо. Мы провели большую часть времени вместе. Я даже была на обеде у его родителей.
   — Звучит довольно серьезно, — констатировал Джейкоб.
   — Хотя я уже знала его родителей, ведь Карлайл работает в больнице, но на этот раз все было по-другому.
   — Ты думаешь, Эдвард тот «единственный»? — задал вопрос Джейк.
   — Я не знаю. Возможно. Я только уверена, раньше я ни к кому ничего подобного не испытывала.
   — Так, когда я с ним познакомлюсь?
   — Не знаю. Но что-нибудь придумаю. В первую очередь его нужно представить отцу.
   — Ну, хорошо, только не откладывай его на слишком долго, иначе я решу, что ты что-то скрываешь.
   — Конечно, нет. Но ты же в течение последних недель был в Канаде, — отметила она.
   — Конечно, конечно.

Белла и Эдвард каждую свободную минуту старались проводить вместе, хотя повторов прошедшей субботы у них не было. Момент прошел, а в течение недели просто не предвиделось другой возможности.

После обеда в доме его родителей, Эдвард отвез Беллу к ней домой, оба были погружены в свои мысли. Они уехали вскоре после того, как он сыграл, потрясенные чувствами, что ощущались между ними невысказанными словами.

Он остался у Беллы до ночи. Они целовались и не выпускали друг друга из объятий, но по негласному соглашению дальше не заходили. Эдвард был на вызовах, и он не хотел повторения прошлой ночи.

Сейчас, перед Балом, Белла на подсознательном уровне чувствовала, что их отношения вот-вот перейдут на следующий уровень. Спрятанное чувство сексуального напряжения ощущалось каждый раз, когда они встречались, разговаривали или проводили время вдвоем. Белла не могла больше ждать, чтобы быть с Эдвардом во всех смыслах. Она знала, он чувствовал то же самое.

Бал начинался в семь, но Элис приехала в три.

   — Итак, Белла. Готова к преображению? — спросила Элис, разложив все свое оборудование.
   — Не совсем, — скривилась Белла, — Мой желудок делает сальто при одной только мысли, что я появлюсь в этом платье в публичном месте.
   — Хватит валять дурака, Белла. Ты всех сделаешь. Ты сама себя не узнаешь, когда я с тобой закончу.
   — Вот этого-то я и боюсь.

Элис лишь рассмеялась и приказала Белле идти в душ.

Следующие несколько часов Элис красила ногти Беллы, наносила макияж и укладывала волосы. Она завила их мягкими волнами, слегка закрепила несколько прядок, остальные красивыми локонами оставила свободными. Элис не позволяла Белле видеть себя, пока та не оденется полностью.

Наконец пришло время надеть платье. Белла надела нижнее кружевное белье королевского синего цвета, а затем облачилась в платье. Внесенные небольшие коррективы означали, что платье облегало, подобно перчатке. Обувалась она предельно осторожно, чтобы не упасть.

   — Оу, ничего себе, — замерла Элис, рассматривая работу своих рук, — Ты выглядишь... просто... воу.
   — Могу теперь я посмотреть? — Белле не терпелось увидеть результат.
Элис кивнула, и Белла, подойдя к зеркалу, впервые увидела себя.

«Кто эта потрясающая женщина?». Белла инстинктивно обернулась, чтобы оглядеть комнату. Постепенно до нее стало доходить, что эта женщина — она. Элис превзошла саму себя. Макияж подчеркивал достоинства лица, особенно выделялись глаза. Эли сделала их большими и яркими. Губы выглядели полными и слегка надутыми, притягивающими взор.

Белла восхищалась уложенными волосами, которые придавали ей вид стильной и очень сексуальной. Локоны, обрамляющие лицо, выглядели очень естественными.

Ее глаза прошлись вниз по телу, и она вынуждена была признать, что платье действительно выглядело потрясающе. Она медленно повернулась, немного вздрогнув, потому что стала видна обнаженная спина. Еле уловимо проскользнула мысль, как держится спинка платья, но все было благодаря форме и умному дизайну, который и не позволял ему падать. Туфли доводили образ до совершенства. Белла, не отрываясь, смотрела в зеркало.

   — Элис. Ты — истинный художник, — прошептала Белла. Она задавалась вопросом, какова будет реакция Эдварда, когда он все увидит.
   — Я лишь приукрасила то, что и так уже есть, Белла, — ответила Эллис, — Ты сказочно красива. Это платье прекрасно, и мне все равно, что ты там возражаешь.

Элис посмотрела на часы, увидев, что была уже половина седьмого.

   — Я думаю, я пойду, прежде чем Эдвард приедет. Как бы мне не хотелось увидеть его реакцию, но вам необходима личная жизнь. Честно говоря, мне вот любопытно, доберетесь ли вы до бала-то.
   — Элис! Конечно, да, — запротестовала Белла, смеясь.
   — И убедитесь, юная леди, что сделали все, чтобы люди восхитились моей работой, — сказала Элис с напущенной строгостью, — Расскажешь потом. Конечно, после того как ты и Эдвард явитесь на воздух, — она собрала свои вещи и уехала.

Несколькими минутами позже в дверь Беллы позвонили, объявляя о приезде Эдварда.

*** *** ***

Когда Эдвард подъезжал к дому Беллы, он буквально подпрыгивал на сидении от нетерпения. Он чувствовал себя старшеклассником, пригласившим девушку на выпускной, только все было намного лучше. Они оба взрослые и, что бы ни случилось сегодня вечером, все непременно произойдет. Эдвард знал, что хотел бы, чтобы все произошло. Субботние события едва не убили его.

Он находился в своем роде оцепенении с воскресного обеда у родителей. Музыка была очень личным для него опытом. Она сопровождала его во время лечения рака, в дни реабилитации и после. Словно душа отрывалась от тела и парила в переливах мелодии.

Ему ужасно не хватало рояля в Нью-Йорке. Он помог бы ему во время фиаско с Таней.
Поэтому, когда Бела попросила его сыграть, он понимал, что игра будет не только на публику. Только не с Беллой. Почти без мыслей, его пальцы начали воспроизводить Шопена, одного из его любимых композиторов. Только спустя несколько нот, он понял, что играет одну из баллад Шопена о любви. Мелодия воплощала в себе первые неловкие проблески чувств между ними, шквал эмоций, любовь росла, а затем в полном великолепии воплощалась в другом человеке.

Во время игры Эдвард внезапно осознал, что его подсознание вступает с сознанием в борьбу. То, что он испытывал к Белле, было намного сильнее чем любое другое чувство, что он испытывал раньше. Музыка выражала все то, в чем он желал признаться и самому себе, и Белле.

Когда музыка закончилась, он посмотрел на Беллу, заинтересованный, поняла ли она, о чем мелодия. Она выглядела загипнотизированной, и когда спросила, что за композиция была, он ответил.

Они смотрели друг другу в глаза долгим взглядом, и Эдвард чувствовал, что в его сердце произошел сдвиг. Ему казалось, что в ее глазах он видит ответную реакцию.

Неделя прошла, а он все копался в себе. Сегодняшний вечер станет особенным. Так или иначе, он изменит его жизнь.

Перед ее дверью он поправил галстук-бабочку, проверил запонки, и только после нажал на дверной звонок. Он увидел автомобиль Элис, которая уезжала домой, и моргнул фарами в знак приветствия.

Он услышал приближающиеся шаги, и его нетерпение возросло до абсурдного уровня. А когда дверь открылась, все рациональные мысли вылетели вон.

   — Милостивый Боже, Белла, — выдохнул он резко севшим голосом, — Ты — настоящее видение, — он тряхнул головой, чтобы удостовериться, что она не сон.

Белла широко улыбнулась.

 — Ты тоже выглядишь прекрасно.

Эдвард взял ее руку и поднес ее к губам.

 — Я буду оберегать тебя от остальных мужчин всю ночь. — Он с восхищением смотрел на нее, от кончиков волос, ниже, по удивительно красивому синему платью, которое обтягивало как перчатка и до серебристых туфель. Искусственная меховая накидка укрывала плечи, скрывая от глаз верх платья. Часть его, значительная часть, хотела напрочь забыть про Бал, просто остаться здесь и заняться любовью на всю ночь.
   — Ну, большая часть — заслуга Элис.

Эдвард покачал головой.

   — Нет, тебе не нужны какие-то украшения. Ты прекрасна сама по себе, — сказал он с предельной искренностью, — Я очень хочу тебя поцеловать, но не хочу испортить макияж, — произнес он, с тоской глядя на ее губы.

От его слов Белла медленно превращалась в лужицу. Он так потрясающе выглядел в черном смокинге, что на него было больно смотреть. Он даже приручил непослушную копну своих бронзовых волос. У Беллы буквально чесались руки все переделать и спутать их так, как нравилось ей. Может быть, позже. Да, определенно позже.

   — Готова? — спросил он. Получив в ответ кивок, он взял ее за руку и, подведя к машине, со старосветской галантностью открыл дверцу и помог сесть. Обойдя машину, он сел за руль, и они направились в загородный клуб.

Когда они вошли в здание, многие головы повернулись в их направлении. Белла заметила, что кто-то отворачивался. Другие махали в знак приветствия. На входе в зал председатель Совета больницы вместе с супругой приветствовали всех пришедших.

Положив руку на все еще скрытую накидкой поясницу, Эдвард провел девушку к их столику. Белла поприветствовала Карлайла и Эсми поцелуями, затем поздоровалась со Сью и ее мужем Биллом. Сью подмигнула Белле, вызвав у нее улыбку, потому что женщины еще помнили разговор, касающийся Билла.

Белла все еще была закутана в накидку, но глубоко вздохнув, она сняла ее. Эдвард по-джентельменски помог ей ее снять, и Белла услышала, как он резко выдохнул, когда увидел впервые спину платья.

   — Ничего себе, Белла. Какое прекрасное платье! Ты выглядишь потрясающе! — воскликнула Эсми. — Повернись-ка.

Белла, как попросила Эсми, сделала медленный пируэт, волнуясь про себя, какие вызовет эмоции.

   — О, Белла. Я влюбилась в это платье. Ах, если бы я была лет на двадцать моложе и на много-много фунтов легче, — засмеялась Сью.

Белла повернулась к Эдварду и была вполне удовлетворена выражением ошеломления на его лице. Его глаза безостановочно скользили по обнаженной спине, затем возвращались к лицу, словно он не мог выбрать, на чем ему остановиться.

Он выдвинул для нее стул и словно бы нечаянно провел пальцем по позвоночнику. Белла задрожала от восторга, увидев слабую улыбку.

Наклонившись, она спросила:

   — Нравится то, что видишь?
   — Скажу тебе позже, — хриплым голосом он ответил, — И сегодня от тебя не оторвать взгляда. Я вижу, как другие мужчины пускают слюни.
   — Не будь смешным. Я с детства многих знаю, — запротестовала она.
   — Значит, они никогда не видели тебя раньше, потому что я сейчас сорвусь и вставлю каждому их выпавшие челюсти, — нахмурился Эдвард. Белле не смогла сдержать смех от его серьезного выражения лица.

После ужина и рождественской речи председателя, зазвучала музыка.

   — Могу я пригласить вас на танец, моя леди? — спросил Эдвард, галантно подавая руку.

Белла вложила свою ладошку в его, прежде чем ответила:

   — Благодарю вас, сэр.

Эдвард улыбнулся и помог подняться на ноги. Белла слегка задрожала, когда почувствовала руку на обнаженной спине, пока он вел ее на танцпол. Найдя местечко недалеко от центра, Эдвард повернулся и взял ее руки в свои. Белла почувствовала, как ее кожа загорелась в тех местах, где она соприкасалась с кожей Эдварда. Она положила руки ему на плечи, когда они начали раскачиваться в такт музыки.

Эдвард пристально смотрел в ее карие глаза, теряясь в их глубинах. Его ладони невесомо ласкали кожу спины, притягивая руками еще ближе к себе. Их лица были так близко, одно легкое движение, и их губы соединятся. Эдвард очень соблазнителен.

   — Я еще не говорил, что люблю и проклинаю твое платье? — пробормотал он.
   — Что ты имеешь в виду? — смущенно спросила Белла. Будучи так близко прижатой к его телу, тяжело распутывать мысли.
   — Это самая сексуальная вещь, которую я когда-либо видел. Ты самая сексуальная женщина, которую я когда-либо встречал. К сожалению, большинство мужчин здесь думают так же.
   — Как и большинство женщин в этом зале пускают слюни в свои напитки при виде тебя в смокинге, — возразила она с улыбкой.
   — Мои глаза навеки для тебя, — прошептал он, наклоняясь, чтобы их щеки соприкоснулись.

Белла закрыла глаза, тихий вздох вырвался из нее, когда он сильнее сжал ее в своих объятиях. Они просто двигались под музыку, потерявшись в чувствах друг к другу. Белла забыла обо всех вокруг.

   — Знаешь, что ты делаешь со мной? — прошептал ей на ухо Эдвард, посылая дрожь по телу. — Знаешь, что мне снилось сегодня ночью? Хочешь знать причину?

От его слов Белла выпустила тихий, слышимый только Эдварду стон, он так прижал ее к себе, что она явно ощутила, что делает с ним. Его пальцы проникли под материал платья.

   — Это платье сводит меня с ума. Именно поэтому ты его надела?

Белла кивнула.

   — Да. Я хочу свести тебя с ума от желания, — прошептала она ему в шею.
   — Это работает. Бог свидетель, работает, — простонал он мягко. Только жесткий самоконтроль и длина пиджака не давали узнать всем находящимся в комнате, каким сумасшедшим делало его платье Беллы. Но, тем не менее, это не останавливало его руки блуждать по обнаженным участкам теплой, мягкой кожи.

Они оставались на площадке до тех пор, пока музыка не сменилась на более быструю. Неохотно отодвинувшись, Эдвард подвел девушку к столику, где сидела Сью с всезнающей улыбкой, от которой Белла покраснела.

   — Я принесу что-нибудь выпить, — сказал Эдвард, сжав ее ладошку.

Сердцебиение Беллы немного успокоилось, хотя она все еще балансировала на грани желания. Разговаривая с Сью, Белла не отрывая взгляда, следила за Эдвардом, которого поймал коллега.

   — Девушка, а это уже плохо, — слегка смеясь, сказала Сью.
   — А? — спросила Белла, выдернутая в реальность.

Сью рассмеялась.

   — Ты и Эдвард. Деточка, я отсюда чувствовала, как возросла температура. Вы великолепно смотритесь.

Белла покраснела.

   — Все настолько очевидно?
   — Да. Ни у кого не осталось сомнений, что вы встречаетесь, — наклонившись к Белле, Сью злобно усмехнулась, — Ты бы видела лицо Джессики, когда ты продемонстрировала всем свое платье. Я думала, она лопнет от ревности. Да она практически позеленела.
Белла рассмеялась. — Вот и отлично. Поделом ей.
   — Ты действительно ошеломительно сегодня выглядишь. Неудивительно, что Эдвард не может удержать при себе ни глаз, ни рук, — Сью резко вздохнула, — Помню я, как это было, много лун назад.

Эдвард, наконец, вернулся и вручил Белле бокал шампанского. Взяв ее за руку, тем самым заявляя, что она принадлежит ему, Эдвард прошелся по залу, останавливаясь поговорить с другими врачами. Белла потеряла счет, сколько женщин удивленно вскрикивали от ее платья и просили покрутиться. Она уже перестала стесняться.

К концу вечера снова заиграла медленная, романтичная мелодия, и Белла с удовольствием окунулась в объятия Эдварда.

На этот раз никто не проронил ни слова. Они были и не нужны. Каждое прикосновение, каждое слово вело к логическому завершению вечера. Ночь была прекрасной, время было идеальным.

   — Может, уйдем? — прошептал Эдвард. Он должен остаться с Беллой наедине, в противном случае, он загорится прямо здесь. Каждый раз, когда он смотрел на ее спину, был вынужден бороться с желанием собственного тела. Но с каждой прошедшей минутой становилось только хуже. Он больше не мог ждать.
   — Хорошо, — согласилась Белла, отчаянно пытаясь остаться с Эдвардом наедине.

Они попрощались со всеми, стараясь ничем не показать, что они стремились остаться вдвоем.

Уже сев в машину, Эдвард взял ее за подбородок и наклонился, чтобы поцеловать именно так, как хотел в течение всей ночи. Ему было все равно, что он смажет помаду, ему просто необходимо почувствовать ее.

   — К тебе или ко мне? — хрипло спросил он.
   — К тебе. Это ближе, — ответила Белла, заработав тем самым еще один поцелуй.

Эдвард не отпускал руку Беллы до самого дома, он гнал с максимально допустимой скоростью. Их ожидание предстоящей ночи делало дорогу до дома невыносимо долгой, но, в конце концов, Эдвард подъехал к дому. Оббежал машину и помог Белле выбраться и быстро довел до двери, не желая морозить девушку.

Эдвард оставил камин включенным, поэтому внутри было очень тепло. Белла прошла в гостиную, пока Эдвард включал настольную лампу, озаряя комнату мягким, интимным светом.

Нервы Беллы начали сдавать от близости момента, которого она так ждала и который вот-вот произойдет. Они, наконец-то, займутся любовью. Она почувствовала, что он стоит за ее спиной, и все сомнения начали исчезать.

Остановившись позади нее, он положил руки ей на обнаженные плечи, большими пальцами медленно лаская ее бархатистую кожу. Наклонившись, он провел губами по горлу к ямке за ушком. Медленно, очень медленно он осыпал поцелуями шею, спускаясь ниже к плечу, поражаясь ощущениями ее идеальной кожи.

Белла закрыла глаза, когда он проложил дорожку от одного плеча к другому и обратно. Пульс ускорился, дыхание участилось, когда его руки начали поглаживать живот сквозь атласную ткань.

   — О, Белла. Я сплю? — он подул на затылок, и Белла наклонила голову вперед, предоставляя ему более широкие возможности.

Белла лишь тихонько простонала, когда его ладони обхватили ее грудь, налившуюся и чувствительную для него. Он нежно ее массировал, соски четко проступали через материал. Затем одна его рука спустилась на бедро, удержав ее, прижимая к себе. Она ощутила упирающуюся в нее его твердость, и облизала губы в ожидании.

   — Ты так прекрасна, что не описать словами. Я никогда ничего не хотел так сильно, как тебя, — тихо прошептал он, когда прикусил мочку уха.
   — Эдвард. Ты заставляешь чувствовать меня красивой. Я хочу идеально подходить тебе, — выдохнула она дрожащим голосом.
   — Ты. Ты совершенство. В любой одежде, — пока говорил, он поднес руки к застежке на шее. Отстегнул единственный ремешок. Платье скользнуло вниз, оставляя Беллу обнаженной до пояса. Только молния на бедре удерживала платье.

Аккуратно развернув девушку, Эдвард резко выдохнул, когда увидел ее тело. Ее полная грудь с острыми пиками сосков, которые так и просились в рот.

   — Милостивый Боже, Белла, — простонал он, прежде чем наклониться и захватить сосок.

Он слышал, как бешено колотилось сердце в груди, как она резко поднималась и опускалась. Его пальцы потянулись ко второму соску, сжимая и пощипывая его большим пальцем.

   — Эдвард! — воскликнула Белла. Она запрокинула голову, пока он не отрывался от груди, он поддерживал одной рукой ее под спину, крепко прижимая к своей эрекции. Ее руки вцепились в его волосы для поддержки. Ноги превращались в желе.

Когда она попыталась снять туфли, Эдвард поднял голову, его зеленые глаза были черны от желания. Когда их взгляды пересеклись, Эдвард протянул руки и потянул молнию на платье вниз. Материал мягким облаком лег у ее ног.

Глаза Эдварда расширились от удивления, стоило ему заметить темно-синие кружевные трусики. Он закрыл глаза на мгновение, чтобы не упасть, а потом притянул к себе и поднял на руки.

   — Нам нужна постель. Срочно, — пробормотал он, их рты нетерпеливо столкнулись.

Поцелуй не прерывался, пока Эдвард перемещался в спальню; они вложили в поцелуй всю свою страсть.

   — Ты еще одет, — прошептала Белла, как только ее поставили на ноги. Она протянула руки и начала стягивать одежду. Совместными усилиями они избавились от ненужной преграды, оставив Эдварда в одних боксерах.

Она едва не потеряла сознание, увидев совершенство, изобличенное телом Эдварда. Ей необходимо было увидеть его всего, поэтому протянула руку, чтобы убрать лишний предмет гардероба.

Эдвард остановил ее.

   — Белла. Ты абсолютно уверена?
Белла посмотрела ему в глаза и улыбнулась. — Эдвард, еще никогда в жизни я не была уверена в чем-то сильнее, чем сейчас.

Его губы сложились в усмешку, которую она так любила, он позволил ей снять последний предмет одежды. Когда он предстал пред ней в полном обнажении, Белла задалась вопросом, чем в прошлой жизни она заслужила его.

Она не могла больше ждать, чтобы не прикоснуться к нему. Протянув руку, она коснулась его жесткой мужественности, поражаясь бархатистой твердости.

   — Белла! — Эдвард ахнул, останавливая движения ее руки. — Господи, если ты не остановишься, я опозорюсь. Я тебя хочу слишком сильно.

Белла убрала руку с улыбкой. Эдвард сделал несколько глубоких вдохов для успокоения.

   — А вы распутница, леди. Я хочу сделать все идеально, а ты мне мешаешь, — пожурил он.
Он притянул ее к себе, электрические заряды, пробежавшие между ними, ошеломили их. В то время пока он не отрывался от ее рта, он поднял руку и вытащил заколку из волос, бросив ее на пол. Белла покрутила головой, позволяя волосам свободно рассыпаться по плечам.

Эдвард застонал от соприкосновения ее волос с его кожей, будоража все нервные окончания. Желая увидеть ее полностью обнаженной, он осторожно потянул трусики вниз, и Белла вышла из них.

Сердце глухо забилось в груди, когда Эдвард посмотрел на нее. Его сон наяву, но его мечты не воздали ей должного. Чтобы убедиться в реальности, он провел пальцами по ее щекам, по полным красным губам, ниже. Он проследил по ключицам, слегка сжал грудь. Его рука спускалась ниже, лаская кожу живота, пока не достигла места соединения бедер.

Белла передвинулась, давая ему доступ. Его глаза не отрывались от ее, когда он поместил два пальца на сосредоточения ее желания, ее тепло почти сожгло его. Пока он ласкал ее, дразнил, рот Беллы немного приоткрылся. Когда он ввел в нее пальцы, ее голова упала на грудь, а дыхание стало рваным и неглубоким.

   — Ты так готова для меня, моя милая, — промурлыкал ей в волосы.
   — Да. Я горю для тебя.

Эдвард снова набросился на ее рот, проводя языком по губам, прежде чем всосать ее язычок себе в рот, пальцами продолжая ласкать девушку. Он поглощал ее тихие стоны. Ее дыхание стало непостоянным, частым, неглубоким, когда она начала пульсировать вокруг его пальцев.

Белла впилась ногтями в плечи Эдварда, удовольствие стало накатывать, а стоны становились громче.

   — Вот так, любовь моя. Вот так. Кончи для меня, — признал он, ускоряя движение пальцев.

Внезапно она вскрикнула от удовольствия.

   — Эдвард! — она застонала, голова упала ему на плечо, ее ноги задрожали, еле удерживая ее вес, когда она кончила.

Эдвард ждал, когда она вернется на землю, крепко прижимая к себе, его напряженное достоинство упиралось ей в живот.

Раньше, чем Белла успела сказать хоть слово, Эдвард поднял ее на руки и осторожно положил на середину постели, опустившись рядом.

Опираясь на локоть, Эдвард повернул к себе лицо Беллы и пристально посмотрел ей в глаза. Он подарил ей мягкий, сладкий поцелуй, нежно при этом покусывая нижнюю губу. Белла положила руку ему на бедро, наслаждаясь контурами его тела.

   — Ты самая прекрасная женщина, которую я когда-либо знал, — прошептал Эдвард, — Возможно еще слишком рано, но я должен тебе сказать. Белла, я люблю тебя. Кажется, это произошло чуть ли не при первой встрече, но мозги догнали сердце только в воскресенье.

Белла изучала его зеленые глаза, в них ясно и ярко светилась любовь. Ее сердце затрепетало от того, что теперь она поняла, что такое любовь. И чувство становилось сильнее с каждым прошедшим днем.

   — Я тоже тебя люблю, Эдвард, — призналась она, — Сильно.
От ее слов лицо Эдварда засветилось от радости. — О, любовь моя, — выдохнул он и обрушился со всей любовью и радостью на нее. Белла сжала его в своих руках еще сильнее, даря любовь.
Страсть снова завладела ими, и Эдвард начал ласкать ее тело, спускаясь от плеч, вниз по ее спине к талии, а затем к попе, чтобы привлечь ее тело к себе.

Сердце Беллы забилось с любовью и волнением, ее стоны возбуждали Эдварда еще сильнее. Он покрыл ее горло поцелуями, чтобы потом отправиться вслед за руками. Он задержался на груди, моментально увлекшись, прежде чем продолжить прокладывать дорожку вниз, к бедрам, не переставая возносить поклонение ее телу.

Он нежно раздвинул ей ноги, и Белла закричала, когда он приник губами к самой женственной части ее тела. С помощью языка и пальцев он приносил удовольствие, пока Белла стонала от восторга.

   — Эдвард! — воскликнула она, ее спина прогнулась в экстазе, она сжимала пряди волос Эдварда, когда оргазм прошел сквозь ее тело.

Затерявшись в дымке ощущений, она не заметила, как Эдвард вскрыл пакетик фольги и надел защиту. Хотя он не волновался по поводу незапланированной беременности, он не желал, чтобы его любимая Белла беспокоилась о малейшем риске для здоровья. К тому же он надеялся, что преграда уменьшит ощущения, и он поможет ей достичь кульминации, прежде чем сам доберется до собственного освобождения.

Подмяв ее под себя, он разместился напротив входа и снова завладел ее губами.

   — Готова, любовь моя? — спросил он напряженно.

Белла открыла глаза и улыбнулась.

   — Да, Эдвард. Пожалуйста.
   — Господи, я люблю тебя, — простонал он, когда медленно проник в нее.
   — Охх! — раздался стон Беллы, когда он наполнил ее тело, дыхание сбилось.

Когда он полностью вошел, он остановился, позволяя ее телу приспособиться. Он сжал зубы, чтобы не продолжить, потому что ему необходимо было убедиться, что ей так же хорошо, как и ему.

   — Ты в порядке? — выдавил он, подавляя в себе желание начать двигаться.

Белла запуталась пальцами в его волосах, а ногами оплела его бедра, впуская его еще глубже.

   — Никогда лучше не было, — выдохнула она, — Ты заставляешь меня чувствовать себя превосходно. Я люблю тебя.
   — Я очень люблю тебя, Белла. Очень.
   — Люби меня, Эдвард, — умоляла она.

Неспособный больше сопротивляться, Эдвард начал двигаться, сначала медленно, но постепенно набирая скорость, к удовольствию обоих.

Они нашли свой ритм, раскачивались вместе, стоны и вздохи наполнили комнату.
Белла притянула Эдварда так близко, как только могла, крепче сжимая его ногами. Ногтями она впивалась в его спину, поскольку она чувствовала с каждым движением приближающийся оргазм.

Эдвард ужесточил фрикции, уткнувшись лицом в шею. Она была подобно небесам. Ее тихие стоны и вдохи сводили с ума. Он почувствовал, что момент его освобождения совсем близок.

   — Любимая, я так близко, — простонал он.
   — Да... ох, да... — ответила она, задыхаясь и запрокинув голову. — О, Боже, Эдвард! — закричала она, синхронно двигаясь с ним.

Эдвард приподнялся на руках, чтобы посмотреть ей в лицо. Ее кожа покраснела, губы были опухшими и красными от его поцелуев, волосы разметались по подушке. Он и не предполагал, что она может быть еще красивее, чем была раньше, но оказалось, он ошибался. Образ Беллы на грани оргазма он запечатлит в своей памяти навсегда.

Внезапно Белла закричала, сильнее впиваясь ногтями в кожу, принося и удовольствие и боль.

   — О, Эдвард! О, Боже...! — она низко зашипела, бедра непроизвольно дернулись, когда она достигла своей кульминации.

Почувствовав ее сокращения, Эдвард не мог больше сдерживаться. Он закричал, глубоко и яростно кончая внутри нее.

   — Я люблю тебя... люблю... люблю... люблю... — стонал он, продолжая двигаться, постепенно замедляясь, когда они спускались с волн наивысшего наслаждения.

С низким вздохом, Эдвард повалился на нее, уткнувшись носом в шею, он пытался восстановить свое частое дыхание. Он почувствовал, как руки Беллы сильнее обвились вокруг него, когда она прижалась к нему лицом. Он ощущал, как быстро бьется ее сердце, как быстро поднималась и опускалась ее грудь.

Целую вечность никто не произносил ни слова. Они пытались осознать чудовищную силу их любви. Они были и немного ошеломлены интенсивностью и чистотой.

Как только Белла пришла в себя, она мысленно радовалась, что решили подождать, прежде чем заняться любовью. Сегодняшний вечер был прекрасным и совершенным. Лучше чем она представляла. Мужчина, которого она любила, доставил удовольствие, которого она никогда е испытывала. Он так нежно о ней заботился. Всеми своими действиями он показывал свои чувства. Она крепче прижалась к нему.

Опасаясь, что слишком тяжел, Эдвард перевернулся, увлекая за собой девушку и укладывая себе на грудь. Блаженно довольный и полностью расслабленный. Все мысли были полны лишь Беллой. Его Беллой, любимой. Он никогда и не предполагал, что сможет найти кого-то, кто будет ему подходить так же, как Белла. В ее объятиях он был в экстазе.

Он лениво гладил ее по спине, погрузившись в свои мысли, когда Белла заговорила.

   — Эдвард?
   — Да, любимая? — ответил он, оставляя поцелуй на макушке.
   — Спасибо.
   — Это я должен благодарить тебя, любовь моя. Своим платьем ты свела меня с ума. Как я не взял тебя прямо там, на столе, наверное, никогда не пойму.

Белла захихикала.

   — Нет, я имею в виду за то, что все идеально. Что согласился подождать.

Эдвард посмотрел ей в глаза, прежде чем нежно поцеловать в манящие губы.

   — Все случилось в правильное для нас обоих время. Я люблю тебя, Белла. До сих пор не могу поверить, что нашел тебя.
   — О, Эдвард, я так люблю тебя. Ты замечательный.

Ее слова были вознаграждены поцелуем Эдварда. Любящий поцелуй быстро перерос в страстный. Зная, что у них впереди вся ночь, Эдвард начал показывать Белле, сколько она значила для него.