Отношение отца стало для меня самым ужасным потрясением за всю мою жизнь. Даже худшим, чем смерть мамы. Когда человек гибнет, оставляя тебя в мире одного, ни он, ни ты не властны изменить это. И никто не виноват. Ты знаешь, что он любил тебя, и хранишь в светлой памяти его образ.

То, что сделал мой отец – было чистым предательством. Я не могла поверить, задавала себе раз за разом один и тот же мучающий вопрос – а любит ли он меня? Любил ли хоть когда-нибудь? Или я только очередное средство для достижения его целей? Родная дочь – и приманка, и игрушка, если надо.

Я не помню, как оказалась в постели, но я долго не могла уснуть. Честно говоря, я была уверена, что не усну вовсе, даже не старалась. Дом внезапно показался мне чужим и наполненным врагами. Чувствуя себя незащищенной, я даже встала, чтобы закрыть дверь на замок. Я не хотела никого видеть, даже Мэгги.

Я куталась в одеяло, с отвращением чувствуя на себе прикосновения Джейсона – даже вода не смыла их. Мне казалось, что теперь я на всю жизнь останусь грязной и запятнанной.

В противовес грубым рукам Джейсона память невольно воскрешала нежные прикосновения Эдварда. Его защитные объятия, хотя он даже не знал тогда, у дерева, почему я плачу. Мне так хотелось поплакать сейчас в его плечо! Наверное, он смог бы утешить меня – единственный из всех людей, кого я знаю. Единственный, чьего утешения мне бы хотелось.

В голове начал формироваться порожденный отчаянием план. Я знала, что Эдварда уже должны выписать из больницы – значит, он дома. Я позвоню ему и спрошу его адрес. Он сам предлагал мне заехать к нему домой. В этом не будет ничего необычного. Может, я сбегу с обеда и не вернусь больше в колледж. Папе потребуется много времени на мои поиски – у меня будут сутки, как минимум. Я не подвергну Эдварда опасности. А потом я вернусь домой, и мне будет уже безразлично, что сделает со мной отец. Худшее он уже сделал. Пусть сошлет на Сицилию, пусть накажет, как посчитает нужным. Я подарю себе сутки счастья. Я заслужила хотя бы это.

Я не имела представления, как буду предлагать Эдварду переспать со мной. Может, у меня получится соблазнить его? А может, этого не придется делать – он сам захочет меня, и я не буду сопротивляться. В конце концов, он же мужчина! Он должен понять, для чего девушка пришла к нему ночевать!

Мне стало немного страшно за себя. А вдруг он такой же, как Джейсон? Может он стать грубым, если поймет, что я согласна спать с ним? Как он отнесется к девушке, которая, едва зная его, сама пришла за этим к нему в дом?

Неважно, сказала я себе. Папа в любом случае не получит мою девственность в качестве оплаты своих долгов! Не желаю быть разменной монетой в его игре!

Мысли о завтрашней встрече с Эдвардом принесли удивительное облегчение моей душевной боли. Я обняла подушку и очень быстро заснула.

Меня разбудил стук в дверь.
- Мисс Смит, с вами все в порядке? – Мэгги дергала за ручку, удивляясь, что я закрылась изнутри.
- Уходи! – крикнула я. – Я ничего не хочу!
- Мисс, а как же завтрак?
- Не хочу! – повторила я, готовая заплакать. Воспоминания о вчерашнем нахлынули на меня, мне не хотелось никого видеть.
- Не говори, что ты намерена пропустить колледж! – раздался громкий строгий голос отца, я съежилась от холодных ноток, прозвучавших в нем.

Сглотнув, я ответила:
- Я пойду, просто оставь меня одну!

Я слышала тихий разговор отца, Мэгги и Винценто. Они обсуждали, что у меня, по-видимому, стресс, и нужно дать мне время придти в себя.

- Стефан будет ждать тебя в машине, - проговорил отец из-за двери более мягким тоном, чем раньше, но от его лицемерия меня затошнило.
- Хорошо, - выдавила я и услышала его тихий вздох, прежде чем он ушел. Надеюсь, его хоть немного мучает совесть! Мне было ужасно больно от мысли, что ему все равно. Кроме него, у меня больше не было родных. Я любила его, несмотря ни на что, и от этого становилось еще больнее.

Я поднялась, чувствуя себя еще ужаснее, чем вчера. Мне казалось, что в колледже все прочтут по моему лицу, что со мной случилось, увидят мое падение. Будь мужественнее, сказала я себе, глядя в зеркало в свои несчастные глаза.

Я собрала рюкзак по-новому – кроме тетрадей и ручек, туда отправилась зубная щетка и комплект красивого нижнего белья. Я покраснела, представляя, как буду использовать его… Не давая себе возможности передумать, я затолкала комплект поглубже и яростно застегнула молнию. Я сделаю это.

Я ждала, пока папина машина отъедет, и только тогда вышла из комнаты. Я боялась, что не совладаю с собой – либо брошусь на него с кулаками, попытаюсь выцарапать ему глаза, либо упаду в ноги, умоляя любить меня, как раньше, не отталкивать меня от себя.

Стефан вел себя, как обычно – я сделала вывод, что он не в курсе произошедшего. От этого мне стало немного легче.

В колледже оказалось все проще, чем я думала. Никто не пялился на меня, никто не спрашивал, отчего я мрачная. День проходил абсолютно как всегда.

В обед я позвонила Эдварду. К моему ужасу, трубку снова взял Брайан. Если бы он не тараторил, как Винценто, а попытался бы поговорить со мной, я бы, наверное, испугалась и бросила трубку.
- Привет, Белла, - начал он, не давая мне и слова ответить, - извини, но телефон Дж… Эдварда все еще у меня. Я завезу ему его после работы. Он уже дома. Если, хочешь, можешь навестить его и так – думаю, он обрадуется. Он живет на Уайт-стрит, дом девять, последний этаж. Там единственная квартира – на чердаке. Запомнила?
- Да, - выдохнула я, совершенно счастливая, что мне не пришлось попадать в неловкое положение, спрашивая адрес у Брайана.
- Отлично. Я рад, что ты позвонила. Я передам ему. Ну, пока?
- Пока, - я повесила трубку, впервые считая болтливость положительной чертой. У Эдварда были отличные друзья. Жаль, что мне нельзя общаться с ними. Они бы мне понравились.

Я с нетерпением ждала обеденного перерыва, и, когда прозвенел звонок, опрометью бросилась к воротам колледжа. Где тут же в ужасе затормозила – на дороге красовалась тойота, и Стефан уже выходил, чтобы открыть мне дверь.

У меня комок встал в горле. Значит, папа решил последить за мной тщательнее. Это было ужасно – мне никогда не выбраться к Эдварду. Если отец решил не спускать с меня глаз, то со мной постоянно будет кто-то находиться рядом. Никакой возможности сбежать.

Чувствуя себя просто отвратительно – будто меня заперли в клетке и оставили совершенно одну умирать – я сделала два неуверенных шага в сторону. Интересно, если я побегу, Стефан погонится за мной?

- С вами все в порядке, Мелисса? – спросил шофер.

Я вытаращилась на него, чувствуя, как краска заливает мое лицо. Боже, только бы он не догадался, что я что-то скрываю!
- Да, - сглотнула я и поспешила сесть на заднее сидение. Было глупо бежать. Так я гораздо скорее навлеку на себя гнев отца. Так у меня не будет даже суток – он найдет меня быстрее. Мне придется хорошенько постараться, играя послушную девочку, чтобы усыпить бдительность отца снова. Только тогда я смогу выбраться из заточения.
- Вы хотите в китайский ресторан или в мексиканское кафе? – вежливо поинтересовался Стефан.

Я постаралась улыбнуться как можно непринужденнее, чтобы сгладить недавнюю неловкость.
- Мне все равно, Стеф.

Я пожалела о своих словах сразу – по какому-то невероятному недоразумению Стефан затормозил именно перед тем кафе, в котором мы обедали с Эдвардом. У меня затряслись поджилки. А что, если официантки вспомнят меня и спросят о чем-то при Стефане? Моя тайна раскроется. Я судорожно соображала, как предложить Стефану поменять кафе, но было поздно – он уже открывал мне дверь. Не ощущая собственных ног от страха, я прошла внутрь помещения и села за столик, находящийся как можно дальше от прошлого диванчика.

К счастью, обед прошел без инцидентов. Официантки не обратили на меня внимания. Стефан вел себя как обычно – равнодушно и абсолютно невозмутимо. Либо он ничего не знал про вчерашнее, либо был вышколен настолько идеально, что не подавал виду. В любом случае, для него не было чем-то необычным приглядывать за мной по просьбе отца, такое случилось далеко не в первый раз.

Когда учебный день закончился, меня не удивило, что тойота снова меня ждала. На самом деле, скорее всего, Стефан провел перед воротами колледжа весь день, карауля меня.

Я впала в отчаяние. Домой я вернулась в еще более мрачном настроении, чем утром, и снова заперлась в своей комнате. Мэгги я заявила, чтобы она оставила столик с ужином у дверей, и что ванную я наберу сама.

Лежа на кровати, я тихо плакала. Я чувствовала себя так, будто бы осталась одна-одинешенька во всем мире. Никто не понимает меня, не любит. Я просто неодушевленный предмет, как мебель. Вещь в жестоком мире моего отца.

И тогда я разозлилась. Встала и вышла на балкон, посмотрела вниз. Я, конечно же, не могла выйти в двери – Райли или Колин, наши охранники, или сам Стефан увидели бы меня и остановили. Но что, если я каким-то образом спрыгну? Может, моего исчезновения не заметят?

Мои апартаменты находились на втором этаже – не так уж и высоко. Вдоль по стене наверх, почти до самой крыши, рос плющ. Я подергала за плети и удивилась, насколько они крепкие. Мои пятьдесят два килограмма они определенно выдержат. А дальше – главное, добраться до шоссе…

Было одиннадцать тридцать, обычно в это время в доме все уже спали.

Я решительно надела легкую куртку и закинула рюкзак на плечи. Плющ выдержал – через минуту я была на земле. Пробравшись по кустам до ворот, я набрала код и вот она – свобода! Я бежала, пока не начала задыхаться. Тогда я пошла спокойнее. Никто меня не преследовал – значит, до утра я могу не волноваться, что мою пустую комнату обнаружат. Затем я скажу, что уехала в колледж самостоятельно, а Стефан не заметил меня, потому что отходил в уборную – вполне правдоподобно. Мне, конечно, попадет, и следить за мной начнут еще пристальнее, но отец не должен догадаться, что меня не было всю ночь.

Дом на Уайт-стрит был небольшим пятиэтажным обшарпанным зданием. Ни охраны, ни консьержа здесь отродясь не водилось. Лестница старая и темная – по одной тусклой лампочке в каждом пролете. Было страшновато находиться здесь – мне казалось, что именно в таком месте могут прятаться преступники или наркоманы. Через тонкие двери квартир доносились оживленные разговоры, звуки работающих телевизоров.

Дверь на пятом этаже действительно была одна. Меня охватил внезапный приступ паники – что я скажу? Как Эдвард примет меня? Страх сковал меня, руки внезапно задрожали.

Но отступать было некуда. Я вспомнила вчерашний день, перечеркнувший мое представление о структуре мира, и решительно нажала на звонок.

Мое сердце заколотилось так сильно в ожидании, что было даже больно. И в этом был не только страх. Я хотела видеть Эдварда, каждой клеточкой тела, каждой частичкой души, каждым ударом сердца.

Дверь распахнулась через пару секунд – я даже опомниться не успела. Я замерла, глядя в пронзительные зеленые глаза, буквально впившиеся в меня, не зная, что сказать. Речь, которую я готовила, вылетела из головы.

Эдвард, похоже, находился в таком же потрясении, что и я.
- О, - все, что он сказал.
- Привет, - пролепетала я, чувствуя, как предатель-румянец заливает мое лицо.

Брови Эдварда сдвинулись на переносице, в глазах появилась тревога. Ей-Богу, у меня было ощущение, что он заглядывает в мою душу.
- Что случилось? – прошептал он, оправдывая худшие мои опасения – конечно, он догадался, что что-то не так. Он был слишком умным, чтобы пропустить очевидное.

Я изо всех сил боролась со слезами. Я пришла не за тем, чтобы он утешал меня.
- Ты меня впустишь? – я даже смогла улыбнуться.
- Конечно, - он посторонился, закрыл за мной дверь, и в следующее мгновение я почувствовала его руки, обнимающие меня сзади. Мой мозг отключился – словно кто-то нажал на кнопку, и я попала из одного мира в другой. Все, чего мне хотелось – чтобы он никогда меня не отпускал. Я все еще пыталась бороться с нахлынувшими чувствами, но слезы уже заполнили глаза и закапали вниз. Мои ноги стали ватными, я едва ощущала, что Эдвард медленно разворачивает меня к себе, и поспешила украдкой вытереть мокрые глаза и щеки.
- Белла… - начал он, его взгляд был полон беспокойства, но я быстро остановила вопросы, прижав пальцы к его рту.
- Пожалуйста, ты мог бы ни о чем не спрашивать меня? - взмолилась я, всеми силами останавливая вновь подступающие слезы.
- Я попробую, - секунду помедлив, пообещал он, и снова прижал меня к себе. Я закрыла глаза, наслаждаясь уютом, который Эдвард дарил мне. Он не мог защитить меня – так почему же в его объятиях я чувствовала себя настолько защищенной?

Слезы неудержимо просачивались сквозь закрытые глаза, но я боролась с ними, как могла. Руки Эдварда стали перемещаться, ласково поглаживая по голове, щеке, спине, и от этого еще сильнее захотелось рыдать – слезы стали душить по-настоящему, застревая в горле.
- Пожалуйста, не сдерживайся, - попросил он шепотом. – Если тебе нужно это, поплачь. Я не буду ничего спрашивать.

И я больше не смогла сопротивляться.
- Спасибо, - прошептала я, крепко обнимая Эдварда за талию, и наконец-то дала себе волю, разрыдавшись.

Я не ожидала, но это, и правда, принесло облегчение. Спустя несколько минут слезы высохли сами собой, я даже начала улыбаться, радуясь, что я здесь, осуществила свой план. Все, что было вчера, переместилось в какой-то другой мир, осталось позади. Сейчас я попала в сказку. Мне просто было хорошо.

- Ты надолго? – спросил Эдвард.
- А до утра можно? – робко поинтересовалась я, и мое сердце замерло в смешанном ощущении надежды и страха. Что он обо мне подумает?
- Конечно. Сколько хочешь, - ни секунды не сомневаясь, ответил он. - Проходи, располагайся, - Эдвард за руку провел меня вперед, по дороге подхватив мой упавший рюкзак и бросив его на небольшое кресло.

Я бегло огляделась, удивившись, в какой крохотной квартирке он живет – коридора или гостиной не было. Даже кухня была прямо тут, в единственной комнате. Из мебели – стол, на котором стоял компьютер, телевизор на небольшой тумбе, кресло перед ним и большая софа в углу, на которую я посмотрела особенно пристально.

Эдвард улыбнулся.
- Поужинаешь со мной? Я как раз собирался.
- Я не голодная, - Эдвард тихонечко сжимал мою ладонь своей, заставляя меня таять и слабеть. Боже мой, я отдала бы за это ощущение полмира. – Но, если ты хочешь, я составлю тебе компанию.
- Конечно, хочу, - он смотрел на меня, не отрываясь, а затем шагнул ближе, и я практически утонула в обжигающем чувстве счастья, когда он спросил: – А можно я тебя поцелую?
- Давно пора, - прошептала я, страстно желая этого поцелуя, но вдруг, неожиданно, испугавшись последствий. Все же я пришла в дом к мужчине, и он может сделать со мной что угодно. Ты сама этого хотела, напомнила я себе, внезапно задрожав, когда губы Эдварда коснулись моих.

Но не было в этом поцелуе ничего пугающего или напоминающего грубый поцелуй Джейсона. Губы Эдварда нежно и мягко прижимались к моим, а рука так ласково легла на мою щеку и шею, что вызвала бурю мурашек по всему телу. Когда Эдвард отстранился, я уже слегка задыхалась.

- Что? – спросила я, смущаясь под его пристальным взглядом.
- Не знаю… - пробормотал он, поправляя прядку моих волос. – Просто рад, что ты здесь. Пойдем, - и он повел меня в сторону кухни.

Улыбаясь, он начал делать бутерброды. Поставив первую порцию в микроволновку, он принялся нарезать вторую. Все это время он поглядывал на меня, и каждый раз его лицо озаряла совершенно счастливая улыбка. Он был такой красивый, такой… живой и настоящий, что мое сердце замирало и начинало неистово стучать от каждого его теплого взгляда.

Я опускала глаза, краснела и кусала губу, не зная, с чего начать. И стоит ли начинать. Будущая ночь пугала меня. Кровать была одна, и Эдвард ничего не сказал по этому поводу – значит, он планирует спать со мной вместе. Я пришла за этим, но, к моему удивлению, боялась как последняя трусиха. Как это будет? Он уже об этом думает? Он набросится на меня сразу после бутербродов или сначала позволит мне сходить в ванную? О, Боже, а может, он захочет пойти в ванную со мной?! Будет ли он нежным и осторожным, если я скажу, что я девственница, или это тоже станет красной тряпкой для него? С другой стороны, скажи я, что он у меня первый – вдруг он посчитает меня неумехой? Наверняка у него уже была уйма девушек. Я им всем и в подметки не гожусь…

Я даже не заметила, что мои руки начали потихоньку дрожать от всех этих вопросов. Я понятия не имела, что делать дальше. К счастью, Эдвард и тут не подкачал, оказавшись гораздо проницательнее, чем я ожидала.
- Тебе нечего бояться, - сказал он вдруг, показывая в сторону кровати, - я не собираюсь набрасываться на тебя. Обещаю вести себя прилично.

Я опустила глаза, чувствуя себя страшно неловко. Противоречивые чувства переплелись внутри – облегчение от того, что он все понял, но не собирается быть грубым, и страх, что теперь он подумает, будто я этого не хочу. Ну вот, молодец, сама себя загнала в ловушку. Ведь я пришла именно за этим! И другого шанса у меня не будет…

Набравшись храбрости и не поднимая глаз, чтобы не передумать, я прошептала:
- Наоборот, я бы хотела, чтобы ты не вел себя прилично…

Ну, вот я и сказала. Паника скрутила меня тут же. Я вот-вот ждала, что он воспользуется моими словами – чего тянуть? Мысленно я приготовилась, обещая самой себе, что не отступлюсь ни за что. Как бы ни получилось у нас с Эдвардом, я не стану папиной игрушкой.

Но, когда Эдвард отложил нож и подошел ко мне вплотную, я боялась даже поднять глаза. Боялась увидеть в его взгляде похоть, как у Джейсона, боялась его дальнейших действий. Пусть уж поскорее, говорила я себе, мое сердце от ожидания билось надрывно и быстро – еще немного, и начну задыхаться.

Эдвард осторожно приподнял мой подбородок, чтобы я посмотрела в его глаза. В его взгляде не было похоти – там читалось беспокойство. И все мои страхи тут же отступили.
- Белла, - мягко сказал он. – Ты ничем не обязана мне. Ты можешь просто переночевать. Я ничего не прошу взамен…
- Но я хочу! – вырвалось у меня. Несмотря на панику, я понимала, что другого такого раза не будет. Я пришла сюда за этим, и я это сделаю! Я решительно игнорировала свою дрожь.

Его глаза вспыхнули, он посмотрел на мои губы, а затем вниз, на шею. Туда же с моей щеки соскользнула его рука, оставив на коже пульсирующий будоражащий след. От его пальцев, нежно погладивших мою ключицу, по телу разбежались мурашки. Дыхание Эдварда стало чуть прерывистым, но лицо оставалось спокойным, будто он все еще обдумывал мои слова. А затем он посмотрел на меня задумчиво и как будто… виновато?
- Тогда я должен тебе кое в чем признаться, - пробормотал он, его рука упала вниз, и пальцы путешествовали по моему предплечью туда-сюда. – Я могу не оправдать твоих ожиданий. Для меня это будет впервые…

Вау, я и не думала, что мне так понравятся его слова, но они привели меня в полнейший восторг, почти в эйфорию. У него не было девушки? Боже, мне даже поревновать его не к кому. За секунду мое настроение переменилось полярно – теперь мне тем более хотелось соблазнить Эдварда. Я почувствовала себя гораздо увереннее. Во что бы то ни стало нужно его уговорить.
- Тебе не о чем беспокоиться, - поспешно пробормотала я, опустив глаза на его руку, гуляющую по моему предплечью, - ты сводишь меня с ума…
- Правда? – удивился он.
- Сам не видишь?

Он посмотрел вниз, на свою руку, а затем приложил ладонь полностью и провел ею вдоль всей моей руки до плеча, наверх по шее до тех пор, пока его пальцы не зарылись в волосы. Что-то подобное электрическому разряду прошло через все мое тело, ноги задрожали. Как завороженная я смотрела на Эдварда, глубоко и прерывисто дыша.
- Вижу, - тихо сказал он с таким серьезным выражением, что от этого мое желание только увеличилось, и в следующую секунду поцеловал меня.

Время потекло невнятно. Желание и страх смешались во мне в единое целое, мешая быть собой. Руки Эдварда плавно скользили вдоль моего тела, так мягко, что у меня подкашивались ноги. Но его язык, настойчиво скользнувший мне в рот, вызвал волну неукротимой паники. Я пыталась уговорить себя не реагировать так неправильно, но слишком сильны были воспоминания о вчерашнем дне. Эдвард пытался добиться от меня взаимности, но я лишь начала дрожать сильнее. Я уже готовилась к тому, что вот сейчас все и случится, как вдруг поцелуй прекратился, и вот Эдвард уже с нежностью и любовью заглядывает мне в глаза.
- Не бойся, - тихо сказал он, трогательно целуя меня в кончик носа, - я буду нежным.
- Я тебе верю, - поспешно ответила я, отводя взгляд, чтобы он не увидел мой страх и не передумал.
- Может, все-таки поужинаем для начала? - предложил он, улыбаясь.
- Я не против, - согласилась я, чувствуя невероятное облегчение от того, что страшное откладывается на какое-то время.

Мы весело болтали, пока поглощали бутерброды. Точнее, поглощал в основном Эдвард, потому что мне есть совершенно не хотелось. Он рассказал мне немного о своей работе – забавные истории, которые с ним случились за три годы службы спасателем.

Затем я попросилась в ванную, чтобы хоть немного морально подготовиться к тому, что должно произойти.

Закрыв за собой дверь, я достала из рюкзака тот самый комплект белья и быстро одела его. Это была маечка и шортики из чистого шелка, отделанные богатым кружевом. Умывшись и оглядев себя в зеркало, я обнаружила весьма симпатичную, но чрезвычайно перепуганную девушку. И мне никак не удавалось стереть со своего лица это выражение отчаянного страха. Мои руки тряслись, а ноги стали слабыми. Ну, раз избавиться от паники мне все равно не удается, остается только продолжать игнорировать ее. Она не помешает мне сделать то, зачем я пришла. И с этими мыслями я решительно открыла дверь и направилась к кровати.

К счастью, Эдвард догадался выключить свет, и мне стало полегче от того, что он не заметит, насколько я боюсь.

Не успела я подойти, как Эдвард распахнул одеяло и сгреб меня им в охапку, подтягивая к себе. Обняв меня крепко руками и ногами, он, шумно дыша мне в шею, оставлял на коже легкие воспламеняющие поцелуи. Дрожь мешала мне прочувствовать всю сладость его прикосновений, мне казалось, что мои руки превратились в бесполезные клешни, прижатые к бокам. Я чувствовала себя настоящей идиоткой.

- Замерзла? – удивленно спросил Эдвард.
- Наверное, - мои зубы стучали, и я прекрасно знала, что это не от холода, но не говорить же ему об этом!
- Давай я тебя погрею, - он поплотнее натянул на нас одеяло и прижал меня к себе, укачивая, словно ребенка.

Мы лежали довольно долго, но я никак не могла успокоиться.
- Чего ты боишься? – потребовал вдруг Эдвард, заставив меня перепугаться до чертиков. Ну зачем, зачем быть таким внимательным!
- С чего ты взял, что я боюсь? – попыталась увильнуть я.
- Белла, ты разве еще не поняла, что меня трудно обмануть? Говори, что тебя беспокоит.
- Со мной… все в… порядке… - Боже, мои зубы так стучали, что я даже не могла внятно говорить. Отчаяние охватило меня – если так пойдет и дальше, он вовсе решит меня не трогать. А ведь я намеревалась соблазнить его! Я такая дура!
- Принести тебе воды? – обеспокоено спросил Эдвард.

Я сдалась.
- Принеси, пож-жалуйста… - я уже почти ничего не соображала, мои мысли расплывались, а к глазам снова подступали слезы. - Прости… - бормотала я виновато, когда он пытался напоить меня, прислонив мою голову к своему плечу, чтобы она дрожала меньше. – Я не... з-знаю, что со мной...
- Я знаю, – уверенно заявил Эдвард. - Это нервный срыв. И ты мне расскажешь, что случилось... – мрачно проговорил он сквозь сжатые зубы. – Пожалуйста…
- Ты обещал не спрашивать, - умоляла я испуганно.
- И ты думаешь, это правильно? Думаешь, я смогу вот так спокойно смотреть, как ты трясешься, и ни о чем не спрашивать?
- Но ты обещал...
- Белла, если ты не расскажешь, в чем дело, я не смогу тебе помочь.
- Пожалуйста... – это все, что я могла шептать. Я все равно не могла рассказать ему, как бы он ни просил. И он все равно не мог мне помочь.

Он смотрел на меня долгое время, надеясь, что я все же скажу, но я молчала. Тогда он просто подтянул меня к себе, бережно укладывая на подушку.
- Иди сюда, - прошептал он, вновь укрывая нас одеялом. - Давай так. Я тебя обниму и буду рядом. Если хочешь, спою песенку или буду шептать что-нибудь, чтобы ты успокоилась. Сегодня ты просто поспишь. Отдохнешь. А в следующий раз...
- Нет! - вскрикнула я испуганно, но теперь по другой причине. Он не может мне отказать, не сейчас, когда это, возможно, последний раз, когда мы видимся. - Нет! - повторила я, решительно развернувшись и неистово поцеловав его. Ну и пусть из меня никудышная соблазнительница, я должна сделать это! – Я пришла сюда не для того, чтобы спать, - проворчала я, и, не обращая внимания на свои трясущиеся руки, обняла Эдварда за шею, вновь и вновь целуя его. Вот его ладони уже на моей спине, а губы страстно отвечают на мои порывы. Я закинула ногу Эдварду на талию, и он не мог больше сопротивляться – его рука жадно скользнула по моему колену и бедру, я задохнулась, когда он прижал мое тело к своему.

- К чему спешить? – пробормотал он мне в губы так неуверенно, что я возликовала, чувствуя близкую победу. – Я могу подождать.
- Я не могу.

Как получилось так, что я напала на Эдварда сама, вместо того, чтобы это он набросился на меня? В любом случае неважно, потому что он уже сдался, тихонько постанывая мне в рот. Резким движением Эдвард перевернул меня на спину и вжал в кровать.

Я думала, я уже выиграла, но предательская дрожь снова победила меня, когда руки Эдварда вдруг стали уверенными и настойчивыми. Сквозь одежду я прекрасно чувствовала силу его возбуждения, и это никак не способствовало расслаблению. Близость цели была пыткой. Я боялась боли, боялась момента, когда все начнется. В страхе ждала, когда же Эдвард начнет снимать с меня одежду. Некстати вспомнила чудо-молнию, сломавшуюся в самый ответственный момент и буквально спасшую меня. Сейчас никаких преград не будет – одно движение, и все случится. Мои руки вспотели от этой перспективы, снова стали бестолковыми, напряженными. Мне хотелось умолять Эдварда, чтобы он побыстрее уже все сделал, избавил меня от страшного ожидания. Но он вдруг остановился. Отодвинув меня за плечи на расстояние, он обеспокоено вглядывался в мои глаза.
- Белла, Белла… Скажи мне, что случилось с тобой? Тебя кто-то обидел? – когда Бог раздавал проницательность, он явно перегнул палку и был чересчур щедр в случае с этим парнем.
- Нет, нет, - уверенно солгала я.
- Белла, я не могу сделать то, что ты хочешь, - отрезал Эдвард вдруг. – Не сейчас, когда ты в таком состоянии. Извини…

Ну вот, поздравляю тебя, Мелисса, ты все испортила. Теперь забудь свою мечту и возвращайся в клетку.
- Пожалуйста… - выдавила я с отчаянием, не надеясь на понимание.
- Посмотри на себя, - он силой поднял перед моим лицом мою трясущуюся, как в эпилептическом припадке, ладонь. – Ты можешь не говорить мне, если не хочешь. Но ты не готова сегодня сделать это.

Я глубоко вздохнула, признавая поражение, и закрыла глаза. Мой мозг отчаянно работал, пытаясь придумать убедительную ложь, чтобы добиться своего. Я видела только один выход. Сказать хотя бы половину правды – менее опасную.
- Ну, хорошо, - я решительно посмотрела Эдварду в глаза, но под его внимательным взглядом тут же сникла. Сказать такую правду совсем непросто. Признания полились из меня сбивчивым потоком, от стыда и страха кровь бросилась в лицо. - Эдвард… понимаешь, я… Знаю, я такая дура, и это все так быстро, но я… Понимаешь, мне уже двадцать, а я... И ты мне нравишься. Сильно, - я вздохнула, сжала кулаки. - Ох, не просто нравишься, я… я люблю тебя, - выпалила я и замерла на секунду, испугавшись того, что сказала, затем судорожно выдохнула, потому что было уже поздно отступать, и добавила, - и хочу, чтобы ты стал моим первым мужчиной… - от ужаса того, что я наговорила, я крепко зажмурилась, ожидая приговора.
- Что ты сказала? – ошеломленно переспросил Эдвард.
- Что хочу, чтобы ты был моим…
- Нет, первое, - попросил он таким восхищенным голосом, что мое сердце замерло. Его ладони заключили в нежный плен мое лицо, и я испуганно распахнула глаза. На лице Эдварда сияла счастливейшая улыбка.

- Я идиотка, да? – пискнула я, понимая, как глупо прозвучали мои слова. Девушка знает парня всего несколько дней, приходит к нему домой, чтобы переспать с ним, и вдруг признается ему в любви, да еще и оказывается девственницей. Глупее и придумать ничего нельзя.
- Не-ет, - он потерся своим носом о мой, и мое сердце пустилось вскачь. – Не ты. Это я идиот, - он стал покрывать маленькими поцелуями мое пылающее лицо, - я должен был сказать это первым… Прости меня. Я побоялся, что ты не поверишь мне. Слишком рано, думал я. Но теперь я скажу… - он мягко поцеловал меня в губы, и мое сердце заколотилось неожиданно совсем сильно – от вспыхнувшей яркой надежды. – Белла, я тоже люблю тебя. Кажется, с первого дня… Пусть это рано, мне плевать. Я люблю тебя… Очень… - и, задыхаясь, он горячо прижался к моим губам, раскрывая их, целуя настолько нежно и с чувством, что мое тело стало медленно превращаться в желе. – Люблю… - шептал он в перерывах, прижимая меня к себе страстно и трепетно одновременно. От этого слова все мои мысли разбежались, душа взлетела на вершины облаков и парила там, я была на грани потери сознания от ощущения счастья. Он признался мне в любви? Это настолько все меняло, я едва ощущала себя из-за головокружения. Любит. Он меня любит.

Моя дрожь стала затихать, сменяясь желанием. Теперь все казалось таким естественным. Словно причина, по которой я пришла сюда, заменилась другой, гораздо более важной. Я с ним не потому, что кто-то вынудил меня на этот отчаянный шаг. Не потому, что хочу насолить отцу или стереть отвратительные воспоминания о прикосновениях похотливого насильника. Я здесь, потому что я люблю Эдварда, а он любит меня. Потому что нет ничего прекраснее, чем подарить свою невинность тому, кто любит. Нет ничего правильнее, чем быть вместе по взаимной привязанности, потребности друг в друге. Я задыхалась от счастья, тонула в нем.

- Ты должна была сказать мне, - шептал Эдвард возбужденно, - что у тебя никого не было.
- Я боялась, что ты откажешь мне тогда… - испуганно пролепетала я.
- Почему? - он помотал головой. – Я бы не придумывал дурацких объяснений, не гадал и не задавал ненужные вопросы, - чуть отстранившись, он внимательно посмотрел на меня. – Ты ведь из-за этого нервничаешь?

Я закусила губу и кивнула. Если вначале я боялась грубости, то теперь все было элементарно – боль, неизведанные ощущения, неуверенность. Есть от чего испугаться.

- Чего ты боишься? Боли?

Я снова кивнула в подтверждение:
- Да… И неизвестности еще…

Он улыбнулся и стал осыпать нежными поцелуями мое лицо, спускаясь ниже, еще ниже.
- Ты все еще хочешь этого? – его губы вызывали во мне теперь иную дрожь. – Мы можем подождать. Привыкнуть друг к другу…
- Нет, нет, я хочу! Хочу сегодня! – я была убеждена в этом, как никогда ранее. Во мне все горело от осознания, что этот парень будет мой, во всех смыслах. Несмотря на то, что это может оказаться единственным разом. Я такая жадная!
- Не бойся, - попросил он, снова заметив, что мои руки дрожат. Несмотря на желание, страх все еще довлел надо мной.
- Не могу, - виновато пропищала я, - не получается.
- Давай так, - предложил он вдруг деловито и серьезно, - я обещаю, что буду очень-очень осторожным. Я не буду торопиться. Я не сделаю этого, пока ты сама не скажешь мне, что пора.

Я уставилась на него в абсолютнейшем потрясении. Он что, читает мои мысли? Как иначе объяснить, с какой удивительной точностью он говорит именно то, что мои уши мечтают услышать? Он словно видел насквозь меня и все мои нелепые страхи, разгонял тучи, сгустившееся надо мной.

Все еще недоверчиво я уточнила:
- Звучит хорошо. А ты сможешь?
- Конечно, смогу, - он закатил глаза. – Ты что же, думала, я сразу наброшусь на тебя? Я же сказал, что не собираюсь делать этого. Я хочу, чтобы тебе тоже было хорошо…

И внезапно я почувствовала это –доверие. То, что вчера мой отец разрушил, оставив рваную рану на моем сердце, Эдвард залечил легко и быстро, всего несколькими правильными и нужными словами. Мир не такой, как я себе представляла. За пределами моей темницы он может быть светлым и добрым, нужно только быть достаточно смелой, чтобы протянуть руку.

Улыбка счастья расползлась на моем лице, слезы подступили к глазам.
- Ты такой хороший… - бормотала я, заключая в ладони прекрасное лицо, нависающее надо мной. - Я люблю тебя.
- И я тебя, - он тоже начал улыбаться, мое сердце забилось мучительным чувством в ответ на его слова и улыбку. – Пожалуйста, обязательно скажи мне, если я что-то сделаю не так, - просил он, целуя кожу на моей шее и вокруг уха, отчего мурашки разбежались по спине и во все стороны, я почувствовала их даже в кончиках ног. – И если вдруг передумаешь, не бойся сообщить мне об этом. Ты можешь остановить меня в любой момент.
- Я не передумаю, - проворчала я, нетерпеливо стаскивая с Эдварда футболку. Он поднял руки, позволяя снять ее. Он был такой красивый. Я впервые видела его обнаженным, и его мускулы произвели на меня впечатление. Интересно, он занимается или такая потрясающая фигура обусловлена его работой? Я нежно гладила его по груди и широким плечам, восхищаясь, чувствуя, как меня переполняет гордость. Этот потрясающий парень – мой. Только мой.

Мои руки больше не дрожали. Я решительно опрокинула Эдварда на спину, целуя в губы, затем шею, грудь, спускаясь ниже – я хотела изучить его всего. Когда мои губы коснулись удивительно плоского и твердого живота, Эдвард судорожно вздохнул, мышцы на его животе сократились. Насколько смелой я могу быть?

- Белла, - прошептал Эдвард взволнованно, когда я коснулась губами дорожки волос, исчезающей под тканью домашних брюк. Самое неизведанное и пугающее, что ждало меня впереди – но сейчас мне хотелось узнать это. Моя рука скользнула ниже, изучая его мужскую силу. Ответом мне был стон, полный муки, и я тут же отдернула руку.
- Извини, - пробормотала я смущенно, поспешно поднимаясь к его лицу.
- Мы собирались не торопиться, - напомнил Эдвард, тяжело дыша. Его глаза горели в мерцающей темноте. Он притянул меня ближе, положив на себя и захватив мои ноги своими в сладкий плен - создавалось впечатление, будто мы единое целое. Его губы стали жадными и настойчивыми, и я ответила ему так же порывисто. От соприкосновения с его желанием, от стона, который ворвался в мой рот вместе с поцелуем, от ощущения его ладони на моей груди все мое тело пронзали сильные электрические разряды. Голова закружилась, руки слабели, а мое дыхание стало шумным, надрывным. Я уже не испытывала ни капли смущения. Все, что происходило между нами, было естественным и правильным. Единственно правильным.

Эдвард что-то бормотал прерывистым шепотом, говорил, какая я красивая – я уже ничего не соображала. Мои руки дрожали, но теперь точно не из страха. Моя голова упала Эдварду на плечо. Его прикосновения победили меня, я стала слабой и послушной. Он мог делать со мной все, что захочет.

Поняв, что руки больше меня не держат, Эдвард перевернул меня на спину, его нежные и быстрые поцелуи воспламеняли кожу. Руки, казалось, были везде, согревая, лаская, возбуждая. Я почти потеряла себя в ощущении эйфории, разжигающей внутри моего тела пожар. Я почти не могла дышать, свои стоны слышала со стороны, будто это не я, будто моя душа отделилась от тела и взлетела в невесомость.

- Сними их, - вскрикнула я слабым голосом, когда Эдвард неторопливо потянул мои трусики вниз. Я не хотела больше ждать. Я хотела принадлежать своему мужчине.

Ткань медленно проскользнула вниз по моим ногам и исчезла.

Я не была такой терпеливой, как Эдвард, когда поспешно освобождала его от брюк дрожащими пальцами.

Источник: http://robsten.ru/forum/20-489-3