Джош: Я помню, мы с тобой говорили об этом фильме (ДПКР – прим. пер.) в ноябре на Сандансе. Тогда ты говорила, что гордишься этой ролью, но также ты говорила, что очень переживаешь за неё, так?. Теперь, когда ты уже можешь посмотреть со стороны на этот фильм, ты можешь немного больше насладиться самим фильмом, или это для тебя все еще результат твоей работы?

Кристен: Эм… ну это был действительно очень сильно повлиявший на меня опыт. Но в то же время, это не было, как будто я полностью была поглощена этим в конце. В смысле, это было что-то… это сложно, относиться к истории и не иметь отношения ко всему этому. Я просто не могла почувствовать связь с этим *выражает эмоции*, это что-то вроде потерянности и странное ощущения неполноценности и все такое. Единственное, с чем я, могла почувствовать связь, что нашла для себя – реальные чувства молодых девушек (фанаты Сумерек на самом деле безупречны). В общем, вся суть в том, что пока ты не начнешь уважать сам себя, пока не полюбишь себя, никто другой не сделает того же. Это, вроде как, мне было легко сделать. Я надеюсь, это не звучит, как полная чушь, но мне просто повезло, понимаете, это не для всех, не многим так везет, потенциально, есть так много людей, которым очень сложно это сделать. Но я действительно очень горжусь фильмом, я полностью отошла от роли. Она также очень веселая, как бы тяжело ни было её играть, это также было весело, потому что она просто безумная, она невероятно, ну понимаете, фаталистка.

Джош: Это так странно, сейчас очень много молодых актрис, каким то странным образом играют…
Кристен: Стриптизерш
Джош: Да, стриптизерш
Кристен: Я знаю, это странно.
Джош: Это немного странно. Я имею в виду, тебе же приходится одеваться как стриптзерше.
Кристен: Да да, верно.
Джош: Это заставляло тебя нервничать больше обычного, или нет?

Кристен: Я успокоилась как только начались съемки. В первый день съемок я была как будто полностью потерянной, как будто сумасшедшая. Я ходила по улице как будто в робе, хотя на мне практически ничего не было, но я об этом не задумывалась, и мне было комфортно. Я ничего не боялась, и слава богу, но в тот день стриптиза… Вы не увидите меня, исполняющей стриптиз в фильме, но я училась этому. Был один дубль, люди должны это знать, что это точно я, где я делала так *показывает* я спустилась до самого пола на заднем плане. Это было все, больше вы ничего такого не увидите.

Джош: Ты тренировалась для этого?

Кристен: Да, тренировалась. Потому что, господи, это очень непросто сделать. Я тяжело работала над этим довольно долго. Я настолько не задумывалась над всеми нормальными вопросами, которые люди обычно задают себе. Например: Тебя не смущает, что ты будешь так выглядеть перед столькими людьми? Тебя не будет смущать то, что тебя увидит в таком виде весь мир? Ты подашь еще одно клише? Это было настолько для меня настолько, и я не говорю о том, каков результат, но опыт был настолько естественным, история была очень важна для каждого. Я не думала так во время съемок, я бы не смогла пройти через это, меня бы это просто убило.

Джош: И по поводу Мэлори. Она как будто неконтролируемая молодая девушка. Она не может контролировать свою жизнь, и единственное чувство силы, которое у неё есть – это её сексуальность, так? Это единственное, что она оставляет для себя.

Кристен:Да, иногда, это единственная вещь.

Джош: Ты когда-либо чувствовала, что в своей собственной жизни, ты используешь свою сексуальность для достижения чего-то таким способом.

Кристен:Эм…хм… ну, когда я снималась в этом фильме, было одно шокирующее обстоятельство. Я поняла, насколько легко это было бы. Когда я зашла в стрип-клуб с режиссером и костюмером, там была странная группа людей, которые приходят в клуб посреди дня, и мне сразу предложили работу. И, я имею в виду, я ходила по Новому Орлеану в тех вещах, в которых снималась, и это в буквальном смысле было как: «бум, бум, бум, готово!». Да, но я никогда бы такого не сделала.

Джош: Но всегда хорошо узнать все свои варианты.

Кристен:Да. Точно.

Джош: Последний раз, когда мы с тобой говорили, ты снималась в фильме «На дороге», и ты говорила, что этот проект очень важен для тебя. Ты долго его ждала, Это проект, над которым работает много людей. Ты нервничала, снимаясь там? Напряжение никогда не спадало?

Кристен:Нет. Абсолютно не спадало, я практически каждый день садилась в свою машину и показывала Уолтеру свои руки, и они тряслись. А он мне говорил: «Хорошо! Я хочу, чтобы ты была именно такой». Но это было именно то, чего я всегда хотела, все, что мне нравилось, превосходило все ожидания. Это было настолько весело. Это было, буквально, как самое большое… это было дико. Мы не знали чего ожидать от каждого дня. Было немного похоже на эти съемки, но по-другому. Все было намного более основательно, все в духе истории, ну, понимаешь, импульсивно, все просто случается…

Джош: Ты чувствуешь, что это честь для тебя сейчас? Чувствуешь, что могла бы стать частью того поколения?

Кристен:Да, в смысле… да, абсолютно! Но, у нас было столько много посетителей. Я имею в виду, что у нас были очень-очень устрашающие посетители.

Джош: Того поколения?

Да. Такие, как писатели, биографы. Поэтому, мы чувствовали, как будто мы знаем больше, чем остальные. Мы вроде как чувствовали себя немного всезнайками. Это было круто. Но в то же время все эти люди живут тем временем, поэтому, мы также думали: «Господи, надеюсь, они не подумают, что этот фильм снимают просто глупые дети».

Джош: Но все было в руках Уолтера.

Кристен:Да, конечно, но ты все равно задаешь себе подобные вопросы рядом с такими людьми.
«Я люблю эту книгу, я читала её, когда мне было четырнадцать и я прочла её 15 раз! Я её просто обожаю!» А они: «Хорошо»

Джош: Ты собираешься влезть в шкуру Беллы еще раз? Это странно, знать что будет следующим шагом?

Кристен:Да, абсолютно. Это странно, потому что ощущения те же, но это по-другому, потому что все мы знаем, что это будет конец. Пока что это абсолютно не окончание, нам предстоит огромная работа, мы будем снимать еще долго, так что…

Джош: Как на счет сценария, ты рада? Тебя он порадовал или огорчил, когда ты его прочитала окончательную версию для двух фильмов?

Кристен:Ну, честно говоря, это никогда не кажется верным только потому, что ты уверен в этом.
Ты просто читаешь до последней страницы, надеясь, что тебя ничего не подведет. Ты читаешь, и с каждой страницей это вроде как: «да, да, да, я думала так же». Сценарий очень хороший. Я даже не знаю, он очень цельный. Мы начали, Я, Роб и Тейлор (я только что приехала из Батон Руж), и мы так далеко отошли от первого, я имею в виду, он закончен, закрыт.

Джош: В смысле, вы учли недостатки первого фильма

Кристен:Да. По существу, мы уже точно знаем, какое отражение книга найдет в фильме. Мы знаем все реплики, знаем, какая сцена и где будет находиться. Всегда страшно, если ты не знаешь, какая часть сцены имеет значение, потому, что иногда у тебя другие идеи.

Джош: И у тебя уже сложилась картина того, что действительно важно в книге.

Кристен:Да. Я думаю, да. Я никогда не могла ничего вставить от себя, и, к счастью, самое клеевое то, что я могу сказать: «А как насчет этой реплики? Она мне очень нравится, но её там нет», и мы может добавить её.

Джош: Ты уже познакомилась с девочкой, которая будет играть твою дочь? Вы с Робом её утверждали, или…

Кристен:Нет. Нет. Я еще с ней не встречалась. Это звучит так странно: «Я еще не познакомилась со своей дочерью». Вау!

Джош: Что ты о ней думаешь? Ты видела её фото? В ней есть что-то от тебя или Роба?

Кристен:Да. Это смешно, потому что Билл Кондон был такой: «Подождите, когда вы увидите этого ребенка! Я имею в виду, она такая, какой бы была ваша с Робом дочка». Это было очень странно. Она похожа на Беллу, поэтому она абсолютно подходит. Самое интересное – у неё зеленые глаза, поэтому нам обоим нужно носить коричневые контактные линзы.

Джош: Итак, последняя вещь, касательно Сумерек. Последняя, но важная. В сценарии есть перья? и будут ли они в фильме в любом случае?

Кристен:Ну конечно же!

Джош: Я должен был убедиться. Это важно

Кристен:Это действительно важно. На самом деле, я не знаю, как бы мы смогли обойтись без них.

Джош: Люди задают мне вопросы на Твиттере, это конечно странно для меня, но я должен это спросить, потому что это самый задаваемы вопрос. Ты знаешь, кто такие «Крисбианки»?

Кристен:Да, знаю! Я не могу лгать об этом! Я абсолютно не могу об этом лгать. Да, боже мой, на самом деле это очень сильно бесит одного человека.

Джош: Кого?

Кристен:Ну, знаешь, моего брата. Но это весело. Привет!

Джош: Это весело, но не для твоего брата.

Кристен:Да, это глупо. Как бы это было с твоим именем?

Джош: Такого не будет

Кристен:Это не будет тем же, ведь ты не можешь быть лесби, это не будет иметь смысла

Джош: Да точно, много чего не будет иметь смысла. Но с твоим именем звучит неплохо.

Кристен:Ну да, спасибо.