от Фистаплесы
"Я, не смогу тебе помочь. Твоя персона слишком явна.
И пусть сейчас еще ни кто не знает, кто ты на самом деле.
Придет момент и всем известно станет.
Не плачь, среди нас тоже королевы есть.
Ты, нижняя, тебе нужна рука, и помощь.
И, да, боюсь, до чертиков боюсь, придет, а я всего лишь женщина больная!"
А, Фрида слушала и плакала, она не понимала как, все, что было с ней, произошло.
"Не плачь, быть может я смогу помочь, есть на примете одна семейка.
Оба Господа! У них, проблемки с головою есть, но разрешимые они.
Понравится тебе, побудешь с ними, а нет вернешься. Дальше будем думать.
Сегодня позову ее, потом его, так лучше, если будут отдельно».
Ну почему, все происходит не так, как я хочу?
Просила появиться одного, явились оба. Вот интересно, если я обоих попрошу, в каком порядке придут они?
Дэбра как всегда, роскошна. Ее еще не тронули года, она всегда ухожена, всегда великолепна.
И только я осведомлена, какою может быть она.
Но Королева вне претензий, я буду нежиться в ее тени, сколько будет мне угодно.
Девчонку вот пристрою и на покой уйду.
***
Фриде было восемь, когда она попала в детский дом.
Ни кто, ни разу ни сказал, как получилось, так, что мама вдруг забыла про нее.
А Фрида, в тот момент сломалась первый раз.
Ни кому не нужен был волчонок с диким одиночеством в глазах.
Ни кто не думал изменить, для Фриды внешний мир и сделать пусть не розовым, хотя бы серым.
Так пролетели не месяца, года.
И только через восемь лет узнала Фрида, что маму с тротуара на смерть пьяный офицер, на машине снес.
Отца ее так и не нашли, а может не трудились.
И только иногда, в год по паре раз к ней приходила эта женщина смешная.
Молчала больше, вздыхала, конфетами кормила.
И уходила, без слов, как будто не была.
Потом пропала на год, может больше.
А Фриду поломало, это, еще один и не последний раз.
Она закрылась. Словно умерла.
В семнадцать встретила она, Его. Он, был галантен, образован. Ему, была нужна она, ее душа, а не обертка.
Он не плохой в обычном понимании. Образование для Фриды, содержание. Он все давал ей, все, что бы легко потом жилось.
Но он играл ее сознаньем. Не плохо девочкой играл.
У Фриды просто голову снесло, она и полюбила.
Ее любовь водой прозрачною была, которая потерпит все, пока не закипит, иль не поднимет бурю.
А Он, в эту воду, ногами грязными ступил.
Он рассказал ей, сказку, про особый мир.
И про доверие, безмерным морем, поглощающим людей живущих в сказке той!
И Фрида, верила Ему, ей это было очень нужно.
А он все время гайки зажимал. Он объяснил ей вред ненужного знакомства, ненужных встреч.
Потом он запретил ей, иметь в телефоне номера друзей (их было двое).
Потом запрет коснулся краски для лица. Одежды, знакомой и удобной.
Ходить пришлось, как кукле разряженной, но он хотел так, а она не в силах была ему в чем то отказать. Грозился он уйти. А Фрида, смертию боялась остаться вновь одна.
Когда ударил в первый раз, она его простила.
Когда на кухне привязал, в его глаза глянуть боялась, знала, что виновата в том, что молоко сбежало.
Когда в колодки на ночь посадил, ее сломало в очередной и не в последний раз.
Когда он проволокой рассек ей грудь и щеку, она молчала, боялась взвизгнуть, вдруг уйдет.
Но рану не лечил, сказал само пройдет.
А он все жестче рамки ставил, нельзя ей стало ничего. Дышать, ей было можно.
Потом однажды он ее раздел, нагою привез в клуб, где было людей не много, но были они там.
Но в клубе были не только не знакомые ей люди. Была там женщина смешная, которая слезами горе Фриды, вдруг стала заливать.
И в тот момент Фриде стало жалко себя, она не побоялась и ушла.
Теперь они боялись двое.
И каждая боялась своего.
***
Я встретила их, проводила в ту комнату, где Фрида ждала. Зачем она вдруг спряталась, я не пойму.
«Крайг» - приказал уйти, так было лучше. Я Дэбру силой увела, ее трясло, она страдала.
Я видела, зубы сжатые у ней.
Дала воды, она стакан сломала в напомаженной руке. Кровь тонкой струечкой стекала.
Она смотрела сквозь меня.
Ну, что за жизнь, у богатых?
Сердца, как лед не пробиваемые тараном. А тут вдруг, эмоций куча, девчонка видимо запала в душу к этой Снежной Королеве.
Ну, вот и хорошо, ну вот и славно.
Пока мыла руку ей, пришел. Пришло, это … чудо.
Не знаю, что вдруг на меня нашло, он лишь спросил: «Сколько?» и вдруг рука моя в кулак зажалась и в первый раз за свою жизнь, мужика одним ударом я повалил на пол.
«Она, свободна!»

Прошло полгода. Полгода слез и крика по ночам. Полгода цепких пальцев и страха одиночества в глазах.
Она боялась, быть одной, она боялась в доме оставаться.
Ни слова не сказала, но взгляд замученных до боли глаз, так много говорил.
Мы измотались. Было время, что уже казалось, не смогли, мы не смогли ее спасти.
Прошло, полгода теперь она спала почти всю ночь и не кричала, но проснувшись, она бродила по террасе. Боялась нас тревожить, она стеснялась.
Мы из поездок стали возвращаться, быстрее, нас ДОМОЙ влекло.
Была, как правило, учтива. Взяла на себя часть забот о доме, легко и не принужденно справлялась с этим.
И странно видеть было, сколько силы и желания в ее тщедушном теле вдруг появлялось, когда вдруг что-то становилось, зависимо от нее.
Она, осколки льда в наших сердцах ломала.
Дэбра неожиданно ее превозносила, она была богиней в ее руках.
Игрушкой Фрида, стала, той игрушкой, которая не надоедает ни когда.
Таскала по салонам и бутикам.
Из девочки чернушки, моя жена своим стараньем сотворила чудо.
И не было капризов, не испортилась она, все еще боялась.
Теперь по дому выплывала красота, и тихой поступью своей, любовью окружала нас.
Пусть маза из нее была и ни какая, боялась боли и кричать боялась, разочаровать боялась.
Стеснялась шрамов, пряталась, скрывала. Теперь не много мяса поднабрав, почти не видны стали многие отметки, а не которые стали украшением.
Но редко в жизни я испытывал такой приход, какой она дарила нам с моей женою.
Ах, да, нашел я того, «Козла», он оказался редкой мразью.
Он, Фриду обвинял во всех грехах и смертных и не очень. Вдруг оказалось, что она его на зверства подбивала, она своею тишиной его, беднягу, соблазнила.
Я раньше видел гнев жены.
Я видел «Дэбру» в час «Дракона».
Но то, что видел я в тот день, не дай мне Бог увидеть снова.
Она спокойно говорила и, не повышая голос ни на йоту, но гром и молния, «Козла» сразила.
Мне не пришлось ни слова не сказать, всего что «Дэбра» произнесла, хватило.
Я только вывез за город его, в деревню в ту, откуда был он родом.
Мы выяснили кто она, откуда имя мне было знакомо.
Мать ее была, когда то горничной в гостинице отца. И та ее водила на работу.
Девчонкой Фрида резвою была, и вечно, что ни будь, ломала, я помнил васильковый смех, что разливался в коридорах «Риокана».
Теперь все стало на места, теперь все стало идеально.
Мы, в жизни начали еще один отсчет.
Теперь Нас было трое.
Отцу, понравилась она, он дочерью считал ее.
Большими пальцами обоих рук он утирал ей слезы страха, и в лоб целовал.
Она, нижайше благодарною была и в маленьком мирке своем нас поселила для себя.
У Дэбры наконец-то рос живот, наследник рос.
Честно боялся, истерик и ночных причуд, но она, как стоик справлялась с этим.
Прошли давно, тошнота и рвота. Внутри нее рос космонавт.
Там, мальчик, я сказал!
***
Все конец!

Пятнышки эти, маленькие участки, чуть потемневшей кожи, совсем чуть-чуть. На ярком солнечном свету, они не так заметны, но стоит тучкам набежать и вот они опять. Два милых пятнышка, как украшение.

Так хочется мне пальцами задеть, провести приласкать эти пятнышки. Я их люблю.

Пятнышки эти, маленькие участки, чуть погрубевшей кожи, совсем чуть-чуть. На общем фоне, окружающей их кожи, они почти не чувствуются, когда проводишь пальцами по ним, но я знаю они там есть. Две маленькие потертости, как украшение.

И я на них смотрю и трогаю. Они вдруг стали фетишом моим. Я их люблю.

Они прекрасны, они немного несимметричные, как две стороны луны, как половинки яблока. В несовершенствах своя прелесть есть. Потертости и потемнения на коже это недостаток, их, эти недостатки принято скрывать. Их невозможно скрыть от моего сознания, я просто знаю, они там есть, как украшение.

Зачем? Не понимаю, я горжусь этими своими недостатками на коже. Я их люблю.

Пятнышки эти, на коленках чуть пониже чашечки. По два пятнышка на каждой коленке. Они несимметрично расположены. Они не повторяют друг друга, как отражение в зеркале, в зеркальном отражение. Они мое любимое украшение.

Я могу гордиться ими. Я могу их любить.

Пятнышки эти, вызвали недовольство педикюрши, она хотела полечить, мои пятнышки.
Оказать помощь моей коже под коленями, что бы она вновь стала чистой и мягкой. Но я не разрешила, избавить меня от моего украшения.

Вы, мой друг, причина появления этих пятнышек и я люблю эту причину. Я люблю Вас.