Пролог
Этот жуткий сон… Он повторялся уже трижды, и всякий раз выбивал ее из колеи. Белла просыпалась с глухим стоном, с прилипшими ко лбу мокрыми от пота волосами, судорожно колотившимся сердцем и с не проходящим ощущением надвигающейся беды. Потом целый день не находила себе места, пытаясь отыскать хоть какую-нибудь логическую подоплеку этого сновидения.
Стыдясь самой себя, заходила в интернет и, переходя по бесчисленным ссылкам на сонники, украдкой выискивала возможные толкования ее ночного кошмара. Хотя, в сущности, таиться ей было незачем и не от кого. Никто не мог заглянуть ей через плечо и застать за столь несерьезным занятием. Никто не мог потребовать от нее объяснения, уговорить поделиться тем, что ее мучило, чтобы потом развеять все страхи, посмеяться над ними, объяснив все ее крайним переутомлением и нездоровьем. Сделать это было совершенно некому, потому что уже пять лет рядом с ней не было ни одной родной души.
У нее был муж, но его существование рядом с ней для нее ровным счетом ничего не значило. Оставался еще кто-то из прежних друзей, которые старательно не замечали ее угрюмой отстраненности и всячески по-прежнему пытались проявлять по отношению к ней участливое расположение. Они зазывали ее в гости. Справлялись о здоровье. Вели светские беседы, старательно обходя стороной больную тему ее прошлого. Но все это было не то. Не то, что было ей нужно в ее теперешней жизни, не то, что было прежде…
– Белла, ты превратилась в статую! – не выдерживая кричала Розали - ее бывшая сокурсница по колледжу и подруга, всячески пытавшаяся растормошить ее в канун рождества. – Ну, нельзя же так! Жизнь продолжается! Похоронить себя заживо когда тебе нет и двадцати пяти…
Белла в ответ лишь пожимала плечами, не без удивления отмечая справедливость замечаний подруги. Она и вправду превратилась в изваяние. Не испытывая ни чувств, ни боли, ни радостей. Все кончилось для нее. Кончилось несколько лет назад.

Пролог

Я – домина... Звучит забавно, не правда ли? Хотя мне наплевать, кто, что думает. Моя семья не в курсе моих предпочтений, даже мои друзья. Ибо я не раскрываю своих секретов. Хотя, что моей семье до меня, - они никогда меня не любили, особенно мать. Для неё я всегда - страшная маленькая девочка. Некоторые считают, что я грубая и слишком дерзкая для своего возраста. Говорят что-то типа: «Деточка, ты еще не доросла, чтобы так со мной разговаривать!»

Я успешна, в прошлом довольно известная модель, теперь же я отошла от всего этого. Сейчас я простая писательница книг. Но нет, я не пишу про себя, я пишу о психологии. Немного странно, да? Хотя, что еще можно от меня ожидать.
Если побольше углубиться в мою семью, то здесь вы не найдете ничего особенного. Мои родители развелись. Моя мать снова вышла замуж за человека моложе её года так на три. А я, после того как прожила с ними год, уехала от упреков матери и после одного происшествия. Она считала меня шлюхой только потому, что я стала моделью, говорила, как могли взять такую уродку, как меня, в модельный бизнес, причем и жирную. Она всегда искала во мне недостатки. Думаю, понятно, почему я уехала от нее. С отцом было немного проще. Правда, два года назад он погиб в автокатастрофе. Для меня было очень тяжело оправиться от этого. И тогда после месяца раздумий я стала доминой. Да, обычно мужчины доминанты, а девушки такого же возраста, как и я, сабмиссивы.

Говоря о возрасте, мне двадцать три года. И у меня было уже двадцать сабмиссивов, двое, из которых – девушки, чуть постарше меня, которые были игрушками для моих мальчиков. Многие не соглашались с моими правилами и сразу уходили, а кто-то оставался и был рад этому.

Я не выношу прикосновений, после того как мой отчим изнасиловал меня. Мать отказывалась в это верить. Поэтому я и сбежала.

Мои лучшие подруги Элис и Розали поддерживали меня со школы, только я никогда не позволяла лезть им в мою личную жизнь. Я сразу же закрывалась от них, когда речь заходила об этом. Уж больно трудно об этом вспоминать. Они приняли этот факт и смирились с этим довольно давно. У Элис есть жених Джаспер Уитлок - известный адвокат в Сиэтле, а у Розали муж - Эммет МакКарти - успешный владелец компании «Twins Publishing», которую он создал вместе со своим лучшем другом, а по совместительству братом Элис - Эдвардом Калленом.

Я никогда не видела Эдварда вживую, только на фотографиях. Единственный факт, который меня смущает, это то, что Элис норовит нас с ним свести. Она постоянно пыталась пригласить меня к себе домой и слегка делала намек на то, что там будет её брат. Я же любезно отказывалась. Она поначалу дулась на меня, потом все равно прощала. По слухам Эдвард - известный бабник, все его девушки были блондинками с пятым размером груди, и с каждой девушкой он встречался не больше месяца. Один раз он даже чуть не женился на Тане Денали. Потом, как оказалось, она изменяла ему, а выйти замуж хотела только из-за денег.

Если говорить обо мне, то у меня никогда не было обычных отношений. Только по договору. Со своими мальчиками я не светилась на публике. Пару раз выходила с ними, но и все. Конечно, пресса сразу реагировала на нас.
Мой самый неудачный сабмиссив - Джейкоб. Джейкоб Блэк. Он на год младше меня. Джейк вечно играл не по правилам, и я его наказывала, тогда он ушел, непонятно почему… После чего оказалось, что мальчик - гей. Мы остались друзьями. Дружим уже довольно долго. Дружба крепкая. Единственное, что мне было непонятно, почему он сразу не сказал мне об этом? Его это не смущало, да и меня тоже.

С другими сабмиссивами отношения были дольше. Они выполняли все мои требования, мои желания. Принимали наказания и были рады всему, что я с ними делаю. И они знали, что малейшая попытка подчинить меня заканчивается жестокой поркой плетью. Но они молодцы. Терпели всю боль и впитывали её в себя, как в губку.

Сейчас я ищу нового претендента. Скажу так, я не считаю себя красивой, но молодые люди, мужчины постарше ведутся на мою внешность, считая меня невинной, сексуальной овечкой. А потом оказывается, что я не такая уж невинная, как они думали. Чисто миловидная внешность и ангельская улыбка заставляют их возбуждаться. А когда я еще невзначай задеваю рукой их возбудившуюся плоть, они чуть не кончают от одного прикосновения. Им нравится это, а когда я показываю договор, их одолевают сомнения. Храбрые - остаются, трусы - сбегают только от одного названия договора. Нечего думать, что все так легко. Они считают, что это просто трах на одну ночь, а другие, - что я буду трахаться с ними и делать все, что скажут они. Опять же, я не подчиняюсь, только мне подчиняются. И только я могу заставить человека делать все, что захочу.

Да, я очень властная, грубая и дерзкая, но такова моя жизнь. Такова жестокая реальность, и мне с этим жить. Моя порочная душа, мои развратные фантазии сведут с ума любого нормального человека, но я не нормальная и никогда не была такой. Да, я грешница. Но мое прошлое повлияло на мое настоящее. Я живу сегодняшним днем и беру от жизни все. Отдаюсь своей работе полностью, пишу все, что думаю. Выдвигаю свою точку зрения. Мой психолог сподвигнула меня на это, вдохновила, что ли. Я углубилась в изучение психологии, но не практикую, а только пишу про неё.

Многие спрашивали меня о замужестве, семье, детях, я лишь просто отвечала, что пока очень молода для этого. На самом деле я думаю, что не подхожу на роль жены, домохозяйки, матери. Пусть дети и любят меня, и я их тоже, но не думаю, что смогу заботиться о них, как должна это делать настоящая мать. У меня никогда не будет чувства материнского инстинкта. С замужеством то же самое. Никто никогда не сможет полюбить домину. В моем понимании это означает, что они пытаются подчинить меня. Для меня это чувство слепое. Возможно, мне лучше быть одной всю свою жизнь, при этом оставив себе статус домины.

Мои вкусы разнообразны не только в плане секса. Я люблю английскую литературу, слушаю все, начиная с Дебюсси, заканчивая Nine Inch Nails. Кроме того, я сама умею играть на фортепиано. Мама заставила меня. Поначалу я была не в восторге от этого, но потом мне понравилось, и я втянулась.

С самого детства я не понимала, как маленькие девочки могут играть в куклы и мечтать иметь себе такую же жизнь: быть блондинкой, иметь богатенького мужа, похожего на Кена, мечтать о машине розового цвета и детях, точь-в-точь похожих на себя. Это не мечта, а сказка, о которой до сих пор грезят некоторые девушки. Я реалистка и не понимаю, как можно хотеть это? Как можно стремиться к этому? Разве это жизнь?!

Нужно жить сегодняшним днем, ценить каждый момент своей жизни. Да, возможно, это и звучит по-философски.

Не надо строить себе жизнь, все зависит от нас и того, как поведет себя судьба. А жизнь – это сука полная. Все почему-то живут сказкой, и я не понимаю почему. Реально, жить тяжело, но мы учимся на своих же ошибках.

Для меня важно то, что есть у меня сейчас. Я скоро выпущу свою новую книгу и снова уйду в жизнь контрактных отношений где-то на месяц, а может, и больше. Хотя чаще я совмещаю и работу, и так называемые отношения. Опять же, повторюсь, что нужно найти нового сабмиссива. Только кого? Это не так уж и просто. Не хочу как обычно шляться по ресторанам и стрелять глазками, надоело! Пусть все идет по случаю.

Лежа на кровати, я смотрю в потолок и погружаюсь в себя. Закрыв глаза, я стараюсь дышать спокойно, чтобы успокоить свои нервы. Проходит минут пятнадцать, и вдруг тишину нарушает телефонный звонок, я беру телефон в руки. Элис…

- Привет, детка! Нам нужно встретиться завтра в два часа дня. Надеюсь, ты не против? - проговорила Элис.

- Привет, Элис, хорошо. Только где мы встретимся? И мне звонить Розали? - спросила я в ответ.

- Встретимся около торгового центра, Розали уже в курсе. Осталась только ты, - ответила она.

- Ну ладно, тогда до встречи.

- До встречи! - звонко пропела Элис.

Блин, ну и как теперь думать? Элис, как всегда, вовремя. Хотела провести завтра весь день в постели, ан нет. Ну ладно, переживем.

Я положила мобильник обратно на тумбочку, укрылась пледом и закрыла глаза. Надо отдохнуть от всех мыслей, от прошлого и прекратить мусолить в голове настоящее. Эмоционально я на сегодня полностью истощена.

Маш, вот тут подправь:

- Белла, ты превратилась в статую! – не выдерживая, кричала Розали - ее бывшая сокурсница по колледжу и подруга, всячески пытавшаяся растормошить ее в канун Рождества. – Ну, нельзя же так! Жизнь продолжается! Похоронить себя заживо, когда тебе нет и двадцати пяти…

И можешь размещать  :fund02016:

поправьте время повествования во второй части пролога и можете выкладывать

Глава первая

Белла лихорадочно рылась в шкафу, ища свои плотно облегающие штаны, которые подчеркнули бы её восхитительную попку.

- Элис, ты не видела мои черные брюки?

- В верхнем ящике слева, между прочим, они лежат аккуратно сложенные. Я так и знала, что ты наденешь их на работу…

Белла благодарно улыбнулась своей соседке, хотя Элис была для неё не просто соседка, но и лучшая подруга. Белла действительно никогда не была организованной, как Элис.

- Мы должны торопиться, Белла. Нам надо быть в ресторане через полтора часа, а он находится в двадцать минутах езды, и это без учёта пробок.

Белла закатила глаза на слова подруги, параллельно надевая свою белую рубашку и черные брюки. Она даже уложилась по времени и успела уложить волосы в пучок и заколоть их карандашом.

На Элис была надета черная юбка и белая рубашка, которые соответствовали форме ресторана, в котором они работали. Девочки спустились вниз по лестнице и, сев до машины, быстро набирали скорость.

***

- Где вы обе были?! Вы наши лучшие официанты, и какой пример подаете другим официантам, опаздывая?

Белла терпеливо ждала пока её отец, являвшимся владельцем «Bella Mie», успокоится. Так происходило каждый раз, стоило Белле и Элис опоздать на работу.

- Не груби, - проговорила Элис. - Мы должны приготовить зал, Чарли.

Чарли прекратил свою тираду и в напряжённом молчании посмотрел на часы. Поджав губы и быстро кивнув, он направился на кухню, скорее всего, чтобы найти того, на кого можно было накричать. После чего девушки быстро пошли в раздевалку. Белле пришлось взять красный фартук, а Элис черный, поскольку сегодня ей предстоит работать в баре.

- Увидимся по другую сторону барной стойки, - сказала Белла.

Элис только ухмыльнулась в ответ и кивнула подруге перед тем, как отправиться в оживленный зал.

- Здравствуйте! Добро пожаловать в «Bella Мie». Сегодня я буду вашей официанткой. Меня зовут Белла. Могу ли я предложить вам выпить? - проговорила Белла вежливым голосом уже заученную фразу.

Девушка узнала эту группу людей, сидевших за столиком в её секторе, которую она должна была обслуживать, почти сразу после их прихода. Она училась с этими парнями в средней школе, и на данный момент они выглядели так, словно по-прежнему считали себя «важными шишками».

Майк был квотербеком в их школе в Форксе, штате Вашингтон. Бен был защитником приятеля-футболиста, а Тайлер зачем-то пинал мяч своими ногами. Белла никогда по-настоящему не обращала внимания на правила в этой игре, она просто ходила на неё со своими друзьями.

Майк подмигнул ей, как только она подошла к их столу. Достав карандаш, Белла вопросительно на них посмотрела, готовая принять заказ.

- Я буду колу и, пожалуй, перекушу твоей сладкой попкой, - заявил Майк вызывающим голосом.

Бен и Тайлер громко рассмеялись при словах своего друга и посмотрели на Беллу в ожидании, что она ответит.

- Итак, вам из напитков только одна кола, и, осёл, боюсь, ты не достаточно подрос для моей задницы. А вы что будете заказывать, господа?

Бен и Тайлер только фыркнули и заказали воды. Майк кинул взгляд на удаляющуюся Беллу, что-то бормоча себе под нос.

В этот день у Беллы было довольно много заказов, и спустя несколько минут она уже пошла к новому клиенту, сидящего за столиком в её секторе.

- Здравствуйте! Добро пожаловать Mella Bie... Я имею в виду Bella Mie, - быстро исправилась она и покраснела из-за своей ошибки.

Мужчина просто хмыкнул и улыбнулся ей. Она почти мгновенно узнала его, поскольку он являлся одним из постоянных клиентов. Он приходил каждые вторник, четверг и пятницу на ужин, и заказывал один чизбургер, хотя приправы всегда были разные. И Белла уже знала, что из напитков он закажет спрайт.

- И снова здравствуйте, Белла. Я возьму сырный гамбургер с кетчупом, горчицей, майонезом и соусом барбекю.

Белла сморщила нос, вызывая новый приступ смеха у клиента.

- Что, вам не нравится мой выбор? - спросил он.

- Я просто никогда не слышала, чтобы соус для барбекю подавали в гамбургере, - ответила она, делая пометку в блокноте.

Мужчина улыбнулся своей той самой ослепительной улыбкой, от которой у девушек подгибаются колени, а бабочки в животе начинают лихорадочно порхать.

- Приготовление чизбургера займёт около пятнадцати минут, - проговорила она прежде, чем уйти.

Горячие блюда были готовы, поэтому она, забрав их буквально с плиты, со знанием дела уместила тарелки на разносе и отнесла их к столу.

- Ну ладно, есть у меня одна «сладкая» задница для этого джентльмена, - заявила она, размещая тарелку макарон перед Майком. Затем она подала спагетти Тайлеру и пиццу Бену. Когда она уже повернулась, чтобы уйти, то почувствовала чью-то руку, схватившую ее за запястье.

- Прежде чем ты уйдешь... - начал Майк.

Когда она перевела на него раздражённый взгляд, его рука двинулась вверх, опрокидывая свою колу и обливая её красный фартук.

- Ох, чёрт! Мне очень жаль, Белла! – воскликнул Майк.

Парень схватил свою салфетку и стал очищать ее фартук, но девушке довольно быстро стало ясно, что он больше щупает её, чем помогает. Поэтому она стукнула его по рукам, и ещё больше разозлилась, когда вновь почувствовала его руку на своём бедре.

- Извините меня, но вы явно не знаете, как следует правильно помогать женщине, - прервал этот каламбур мужчина, у которого девушка буквально пять минут назад приняла заказ.

Майк разозлился на замечание подошедшего мужчины, хотя ему и стало немного стыдно, когда клиент помог почистить Белле одежду без какого-любого несоответствующего касания.

Девушка благодарно улыбнулась мужчине и уже собралась было поблагодарить его, когда он заговорил первым:

- Я Эдвард, кстати.

Глава первая 

Белла лихорадочно рылась в шкафу, ища свои плотно облегающие штаны, которые подчеркнули бы её восхитительную попку. 

- Элис, ты не видела мои черные брюки? 

- В верхнем ящике слева, между прочим, они лежат аккуратно сложенные. Я так и знала, что ты наденешь их на работу… 

Белла благодарно улыбнулась своей соседке, хотя Элис была для неё не просто соседкой, но и лучшей подругой. Белла действительно никогда не была организованной, как Элис. 

- Мы должны торопиться, Белла. Нам надо быть в ресторане через полтора часа, а он находится в двадцати минутах езды, и это без учёта пробок. 

Белла закатила глаза на слова подруги, параллельно надевая свою белую рубашку и черные брюки. Она даже уложилась по времени и успела уложить волосы в пучок и заколоть их карандашом. 

На Элис была надета черная юбка и белая рубашка, которые соответствовали форме ресторана, в котором они работали. Девочки спустились вниз по лестнице и, добравшись до машины, быстро помчались на работу. 

*** 

- Где вы обе были?! Вы наши лучшие официанты, и какой пример подаете другим официантам, опаздывая? 

Белла терпеливо ждала пока её отец, являвшийся владельцем «Bella Mie», успокоится. Так происходило каждый раз, стоило Белле и Элис опоздать на работу. 

- Не груби, - проговорила Элис. - Мы должны приготовить зал, Чарли. 

Чарли прекратил свою тираду и в напряжённом молчании посмотрел на часы. Поджав губы и быстро кивнув, он направился на кухню, скорее всего, чтобы найти того, на кого можно было накричать. После чего девушки быстро пошли в раздевалку. Белле пришлось взять красный фартук, а Элис - черный, поскольку сегодня ей предстояло работать в баре. 

- Увидимся по другую сторону барной стойки, - сказала Белла. 

Элис только ухмыльнулась в ответ и кивнула подруге перед тем, как отправиться в оживленный зал. 

- Здравствуйте! Добро пожаловать в «Bella Мie». Сегодня я буду вашей официанткой. Меня зовут Белла. Могу ли я предложить вам выпить? - проговорила Белла вежливым голосом уже заученную фразу. 

Девушка узнала эту группу людей, сидевших за столиком в её секторе, которую она должна была обслуживать, почти сразу после их прихода. Она училась с этими парнями в средней школе, и на данный момент они выглядели так, словно по-прежнему считали себя «важными шишками». 

Майк был квотербеком в их школе в Форксе, штат Вашингтон. Бен был защитником приятеля-футболиста, а Тайлер зачем-то пинал мяч своими ногами. Белла никогда по-настоящему не обращала внимания на правила в этой игре, она просто ходила на неё со своими друзьями. 

Майк подмигнул ей, как только она подошла к их столу. Достав карандаш, Белла вопросительно на них посмотрела, готовая принять заказ. 

- Я буду колу и, пожалуй, перекушу твоей сладкой попкой, - заявил Майк вызывающим голосом. 

Бен и Тайлер громко рассмеялись при словах своего друга и посмотрели на Беллу в ожидании, что она ответит. 

- Итак, вам из напитков только одна кола, и, осёл, боюсь, ты недостаточно подрос для моей задницы. А вы что будете заказывать, господа? 

Бен и Тайлер только фыркнули и заказали воды. Майк кинул взгляд на удаляющуюся Беллу, что-то бормоча себе под нос. 

В этот день у Беллы было довольно много заказов, и спустя несколько минут она уже пошла к новому клиенту, сидящему за столиком в её секторе. 

- Здравствуйте! Добро пожаловать в "Mella Bie"... Я имею в виду, "Bella Mie", - быстро исправилась она и покраснела из-за своей ошибки. 

Мужчина просто хмыкнул и улыбнулся ей. Она почти мгновенно узнала его, поскольку он являлся одним из постоянных клиентов. Он приходил каждые вторник, четверг и пятницу на ужин, и заказывал один чизбургер, хотя приправы всегда были разные. И Белла уже знала, что из напитков он закажет спрайт. 

- И снова здравствуйте, Белла. Я возьму сырный гамбургер с кетчупом, горчицей, майонезом и соусом барбекю. 

Белла сморщила нос, вызывая новый приступ смеха у клиента. 

- Что, вам не нравится мой выбор? - спросил он. 

- Я просто никогда не слышала, чтобы соус для барбекю подавали в гамбургере, - ответила она, делая пометку в блокноте. 

Мужчина улыбнулся своей той самой ослепительной улыбкой, от которой у девушек подгибаются колени, а бабочки в животе начинают лихорадочно порхать. 

- Приготовление чизбургера займёт около пятнадцати минут, - проговорила она прежде, чем уйти. 

Горячие блюда были готовы, поэтому она, забрав их буквально с плиты, со знанием дела уместила тарелки на разносе и отнесла их к столу. 

- Ну ладно, есть у меня одна «сладкая» задница для этого джентльмена, - заявила она, размещая тарелку макарон перед Майком. Затем она подала спагетти Тайлеру и пиццу Бену. Когда она уже повернулась, чтобы уйти, то почувствовала чью-то руку, схватившую ее за запястье. 

- Прежде чем ты уйдешь... - начал Майк. 

Когда она перевела на него раздражённый взгляд, его рука двинулась вверх, опрокидывая свою колу и обливая её красный фартук. 

- Ох, чёрт! Мне очень жаль, Белла! – воскликнул Майк. 

Парень схватил свою салфетку и стал очищать ее фартук, но девушке довольно быстро стало ясно, что он больше щупает её, чем помогает. Поэтому она стукнула его по рукам, и ещё больше разозлилась, когда вновь почувствовала его руку на своём бедре. 

- Извините меня, но вы явно не знаете, как следует правильно помогать женщине, - прервал этот каламбур мужчина, у которого девушка буквально пять минут назад приняла заказ. 

Майк разозлился на замечание подошедшего мужчины, хотя ему и стало немного стыдно, когда клиент помог почистить Белле одежду без какого-любого несоответствующего касания. 

Девушка благодарно улыбнулась мужчине и уже собралась было поблагодарить его, когда он заговорил первым:

- Я Эдвард, кстати.

Под спойлером выше я исправила в тексте главы ошибки, прежде всего, стилистические - неверное склонение существительных и причастий, кое-где лишние запятые и пропущенные предлоги. Также обратите внимание на кавычки в названиях (в данном случае ресторана). 

Первую главу можете размещать, но обязательно с теми правками, которые я отметила здесь. В последующих главах, если это возможно, то лучше дать их на вычитку стилистических ошибок еще кому-нибудь - возможно, сопереводчику? Ну, а так - удачи с переводом и читателями) Перевожу вас в группу "Фанфикшн")

Пролог

Я – домина... Звучит забавно, не правда ли? Хотя мне наплевать, кто, что думает. Моя семья не в курсе моих предпочтений, даже мои друзья. Ибо я не раскрываю своих секретов. Хотя, что моей семье до меня, - они никогда меня не любили, особенно мать. Для неё я всегда - страшная маленькая девочка. Некоторые считают, что я грубая и слишком дерзкая для своего возраста. Говорят что-то типа: «Деточка, ты еще не доросла, чтобы так со мной разговаривать!»

Я успешна, в прошлом довольно известная модель, теперь же я отошла от всего этого. Сейчас я простая писательница книг. Но нет, я не пишу про себя, я пишу о психологии. Немного странно, да? Хотя, что еще можно от меня ожидать.

Если побольше углубиться в мою семью, то здесь вы не найдете ничего особенного. Мои родители развелись. Моя мать снова вышла замуж за человека моложе её года так на три. А я, после того как прожила с ними год, уехала от упреков матери и после одного происшествия. Она считала меня шлюхой только потому, что я стала моделью, говорила, как могли взять такую уродку, как меня, в модельный бизнес, причем и жирную. Она всегда искала во мне недостатки. Думаю, понятно, почему я уехала от нее. С отцом было немного проще. Правда, два года назад он погиб в автокатастрофе. Для меня было очень тяжело оправиться от этого. И тогда после месяца раздумий я стала доминой. Да, обычно мужчины доминанты, а девушки такого же возраста, как и я, сабмиссивы.

Говоря о возрасте, мне двадцать три года. И у меня было уже двадцать сабмиссивов, двое из которых – девушки, чуть постарше меня, которые были игрушками для моих мальчиков. Многие не соглашались с моими правилами и сразу уходили, а кто-то оставался и был рад этому.

Я не выношу прикосновений, после того как мой отчим изнасиловал меня. Мать отказывалась в это верить. Поэтому я и сбежала.

Мои лучшие подруги Элис и Розали поддерживают меня со школы, только я никогда не позволяю им лезть в мою личную жизнь. Я сразу же закрываюсь от них, когда речь заходит об этом. Уж больно трудно об этом вспоминать. Они приняли этот факт и смирились с этим довольно давно. У Элис есть жених Джаспер Уитлок - известный адвокат в Сиэтле, а у Розали муж - Эммет МакКарти - успешный владелец компании «Twins Publishing», которую он создал вместе со своим лучшем другом, а по совместительству братом Элис - Эдвардом Калленом.

Я никогда не видела Эдварда вживую, только на фотографиях. Единственный факт, который меня смущает, это то, что Элис норовит нас с ним свести. Она постоянно пытается пригласить меня к себе домой и слегка делает намек на то, что там будет её брат. Я же любезно отказываюсь. Она поначалу дуется на меня, потом все равно прощает. По слухам Эдвард - известный бабник, все его девушки были блондинками с пятым размером груди, и с каждой девушкой он встречается не больше месяца. Один раз он даже чуть не женился на Тане Денали. Потом, как оказалось, она изменяла ему, а выйти замуж хотела только из-за денег.

Если говорить обо мне, то у меня никогда не было обычных отношений. Только по договору. Со своими мальчиками я не светилась на публике. Пару раз выходила с ними, но и все. Конечно, пресса сразу реагировала на нас.

Мой самый неудачный сабмиссив - Джейкоб. Джейкоб Блэк. Он на год младше меня. Джейк вечно играл не по правилам, и я его наказывала, тогда он ушел, непонятно почему… После чего оказалось, что мальчик - гей. Мы остались друзьями. Дружим уже довольно долго. Дружба крепкая. Единственное, что мне непонятно, почему он сразу не сказал мне об этом? Его это не смущало, да и меня тоже.

С другими сабмиссивами отношения были дольше. Они выполняли все мои требования, мои желания. Принимали наказания и были рады всему, что я с ними делаю. И они знали, что малейшая попытка подчинить меня заканчивается жестокой поркой плетью. Но они молодцы. Терпели всю боль и впитывали её в себя, как в губку.

Сейчас я ищу нового претендента. Скажу так, я не считаю себя красивой, но молодые люди, мужчины постарше ведутся на мою внешность, считая меня невинной, сексуальной овечкой. А потом оказывается, что я не такая уж невинная, как они думали. Чисто миловидная внешность и ангельская улыбка заставляют их возбуждаться. А когда я еще невзначай задеваю рукой их возбудившуюся плоть, они чуть не кончают от одного прикосновения. Им нравится это, а когда я показываю договор, их одолевают сомнения. Храбрые - остаются, трусы - сбегают только от одного названия договора. Нечего думать, что все так легко. Одни считают, что это просто трах на одну ночь, а другие, - что я буду трахаться с ними и делать все, что скажут они. Опять же, я не подчиняюсь, только мне подчиняются. И только я могу заставить человека делать все, что захочу.

Да, я очень властная, грубая и дерзкая, но такова моя жизнь. Такова жестокая реальность, и мне с этим жить. Моя порочная душа, мои развратные фантазии сведут с ума любого нормального человека, но я не нормальная и никогда не была такой. Да, я грешница. Но мое прошлое повлияло на мое настоящее. Я живу сегодняшним днем и беру от жизни все. Отдаюсь своей работе полностью, пишу все, что думаю. Выдвигаю свою точку зрения. Мой психолог сподвигнула меня на это, вдохновила, что ли. Я углубилась в изучение психологии, но не практикую, а только пишу про неё.

Многие спрашивают меня о замужестве, семье, детях, я лишь просто отвечаю, что пока очень молода для этого. На самом деле я думаю, что не подхожу на роль жены, домохозяйки, матери. Пусть дети и любят меня, и я их тоже, но не думаю, что смогу заботиться о них, как должна это делать настоящая мать. У меня никогда не будет чувства материнского инстинкта. С замужеством то же самое. Никто никогда не сможет полюбить домину. В моем понимании это означает, что они пытаются подчинить меня. Для меня это чувство слепое. Возможно, мне лучше быть одной всю свою жизнь, при этом оставив себе статус домины.

Мои вкусы разнообразны не только в плане секса. Я люблю английскую литературу, слушаю все, начиная с Дебюсси, заканчивая Nine Inch Nails. Кроме того, я сама играю на фортепиано. Мама заставила меня. Поначалу я была не в восторге от этого, но потом мне понравилось, и я втянулась.

С самого детства я не понимала, как маленькие девочки могут играть в куклы и мечтать иметь себе такую же жизнь: быть блондинкой, иметь богатенького мужа, похожего на Кена, мечтать о машине розового цвета и детях, точь-в-точь похожих на себя. Это не мечта, а сказка, о которой до сих пор грезят некоторые девушки. Я реалистка и не понимаю, как можно хотеть это? Как можно стремиться к этому? Разве это жизнь?!

Нужно жить сегодняшним днем, ценить каждый момент своей жизни. Да, возможно, это и звучит по-философски.

Не надо строить себе жизнь, все зависит от нас и того, как поведет себя судьба. А жизнь – это скука полная. Все почему-то живут сказкой, и я не понимаю почему. Реально, жить тяжело, но мы учимся на своих же ошибках.

Для меня важно то, что есть у меня сейчас. Я скоро выпущу свою новую книгу и снова уйду в жизнь контрактных отношений где-то на месяц, а может, и больше. Хотя чаще я совмещаю и работу, и так называемые отношения. Опять же, повторюсь, что нужно найти нового сабмиссива. Только кого? Это не так уж и просто. Не хочу как обычно шляться по ресторанам и стрелять глазками, надоело! Пусть все идет по случаю.

Лежа на кровати, я смотрю в потолок и погружаюсь в себя. Закрыв глаза, я стараюсь дышать спокойно, чтобы успокоить свои нервы. Проходит минут пятнадцать, и вдруг тишину нарушает телефонный звонок, я беру телефон в руки. Элис…

- Привет, детка! Нам нужно встретиться завтра в два часа дня. Надеюсь, ты не против? - проговорила Элис.

- Привет, Элис, хорошо. Только где мы встретимся? И мне звонить Розали? - спросила я в ответ.

- Встретимся около торгового центра, Розали уже в курсе. Осталась только ты, - ответила она.

- Ну ладно, тогда до встречи.

- До встречи! - звонко пропела Элис.

Блин, ну и как теперь думать? Элис, как всегда, вовремя. Хотела провести завтра весь день в постели, ан нет. Ну ладно, переживем.

Я положила мобильник обратно на тумбочку, укрылась пледом и закрыла глаза. Надо отдохнуть от всех мыслей, от прошлого и прекратить мусолить в голове настоящее. Эмоционально я на сегодня полностью истощена.

– Итак, Эдвард, есть планы на выходные? – большие голубые глаза, обрамленные черными густыми ресницами, смотрят на него.
 – Э-э, нет, – говорит он своей клавиатуре, руки летают по клавишам так быстро, как только могут, чтобы он быстрее мог пойти домой. Пятница всегда была ночью домашней пиццы, и он не хочет опаздывать. 
 – Никаких планов, правда?
Его пальцы замирают, он качает головой, не поднимая ее. Он знает: если посмотрит, увидит ее наметанную кокетливую улыбку. Ту, что она посылает ежедневно. Она работала в его компании всего неделю, а он уже всем существом желает, чтобы она ушла.
 – Ну, если это так, тогда, возможно... Ну понимаешь, мы могли бы...
 – Я женат, – говорит он, его палец говорит он, пальцами бессознательно крутя обручальное кольцо. – Это моя дочь.
В простую рамку вставлена фотография маленькой девочки, бегущей с воздушным змеем по полю с красными маками. Кудряшки, выскочившие из хвостика, развевались за спиной, когда она бежала. Нежная улыбка расплывается на его лице, когда он вспоминает тот день, когда была сделана фотография. Ее третий день рождения – ее дядя подарил ей этого змея. Она была так взволнована, что оставила позади остальные подарки и побежала вместе со змеем. Он вспоминал мелкие детали – сколько времени потребовалось его жене, чтобы вплести ленточку в ее волосы, и какой нетерпеливой была его маленькая девочка, желая поскорее освободиться и бежать играть.
 – И что? – ее резкий голос вырывает его из приятных воспоминаний. Он смотрит на нее некоторое время, и видит, как она пожимает плечами и как искусственные ногти пробегаются по искусственным волосам.
 – И ничего, – ярый взгляд, посланный ей, выходит сам собой. – Я женат, – он не желает уделять ей больше внимания, чем нужно для соблюдения правил вежливости. Периферийным зрением он замечает своего лучшего друга и бросает ему умоляющий взгляд, мысленно крича «Помоги!».
 – Таня, Таня, – Эммет качает головой и забрасывает руку ей на плечо. Она закатывает глаза и ничего не делает, чтобы выбраться из его объятий. – Сколько раз мне нужно повторить, что Каллен здесь не для веселья. Я же, с другой стороны... ты свободна сегодня вечером? – Эммету удается переманить на себя внимание.

Погода в Портленде обычно дождливая и пасмурная. Солнечные дни - большая редкость, особенно зимой. 
Раньше я терпеть не могла дождь... Но, к счастью, даже в феврале иногда бывают дни, когда на небе почти нет облаков и светит солнце.    
12 февраля мы, две первокурсницы – я, Изабелла Свон, и моя лучшая подруга Джессика Стэнли, стояли в коридоре колледжа, любуясь видом из окна, и тихо беседовали, надеясь, что никто нас не слышит.
«Ну вот, опять!», - подумала я, когда Джессика заговорила о Джаспере Хейле.

- Представляешь, я улыбнулась и помахала ему рукой, ты бы знала, чего мне это стоило! А он посмотрел на меня так, будто я сделала что-то ужасное, - усмехнулась она.

- Возможно, тебе стоит обратить внимание на кого-нибудь другого?

- Это невозможно, - воскликнула Джессика. - Конечно, я теряю дар речи от холода его космически глубокого взгляда, но когда-нибудь я расскажу ему…

- Боюсь, что холодный взгляд – верный признак незаинтересованности, - пожала я плечами.

На самом деле Джасперу нравилась девушка по имени Элис. По крайней мере, я так для себя решила. Я видела, как тепло он смотрит на неё, совсем не так, как на Джессику.

Мне оставалось лишь внимательно слушать. Но порой простые вещи бывают трудно осуществимы.

Мой взгляд привлёк студент, одиноко стоящий во дворе колледжа. Его имени я тогда ещё не знала. Он внезапно обернулся в сторону окна, словно почувствовал меня.

Я часто наблюдала за ним и уже не раз ловила себя на мысли, что бессовестно разглядываю его. Однажды это и Джессика заметила. Я запомнила её слова: "Это Каллен. Симпатичный. Друг Джаспера. Я бы с ним пообщалась, но он такой замкнутый. Уверена, у него нет девушки."

У Каллена были добрые глаза и обворожительная, хоть и немного грустная улыбка. Его довольно бледная кожа буквально светилась в лучах солнца. По совершенно не понятной мне причине моё сердце замерло, а мозг отключился. Поэтому я не слышала, что говорит мне подруга.

- А как твои дела? Встречаешься с… Джейкобом, кажется? – вопрос Джессики вернул меня в реальность.

- Да. Но всё не совсем так, как хотелось бы, - призналась я.

- Что так?

- Мы знакомы уже три года. И начиналось всё очень хорошо… Но с каждым днём мы отдаляемся. Он иногда приходит... Неизменно дарит подарки. И каждый новый подарок кажется мне прощальным. Это как паранойя, - прошептала я, и по моей щеке вдруг покатилась слеза. Я и сама не поняла, чего вдруг так расчувствовалась. Раньше я никогда не плакала из-за Джейкоба.

- Он не стоит ни единой твоей слезинки, Белла, - сказала она, увидев моё лицо.

- Не знаю, мне всегда казалось, что я люблю его. Может, я не знаю настоящей любви.

- Посмотри вокруг, - улыбнулась Джессика, - люди встречаются, влюбляются, расстаются… и потом им хотя бы есть, что вспомнить.

- Ты права, - согласилась я.

- Надо срочно всё менять! – уверенно заявила подруга.

- Что именно?

- Всё! – засмеялась она, - обои в твоей комнате, твою причёску.

- Джейкобу это не понравится, - обречённо вздохнула я.

На 13 февраля у нас с подругой было запланировано великое множество дел. Поначалу мне казалось, что оклеить всю мою комнату новыми обоями за один вечер невозможно, но Джессика показала мне, как сильно я ошибалась.

Утром 14 февраля я проснулась в прекрасном настроении. Стены моей комнаты радовали меня бодрящими терракотово-персиковыми узорами с позолотой.

Я позвонила подруге и договорилась встретиться вечером.

Мы пили чай с тортом и беззастенчиво нахваливали причёски друг друга.

- А это что, валентинка? – неожиданно спросила Джессика, увидев открытку в форме сердечка на полке в шкафу.

- Вчера, примерно через полчаса после твоего ухода, в дверь позвонил курьер. Он принёс огромный букет белых роз. Я забрала цветы, а потом нашла в букете открытку.

- Как романтично! – хлопнула в ладоши Джессика. – Это от Джейкоба?

- Нет. Это вообще не мне.

- А кому же?

- Вот, почитай, - произнесла я хмуро.

Завтра жду тебя в ресторане «Лагуна» в восемь часов. Ведь это наш с тобой день - День Всех Влюбленных. Твой Э.

- И ты, конечно, не знаешь никакого "Э". Что будешь делать? – спросила она, изогнув бровь.

- Ну, я не собираюсь идти в «Лагуну». Кем бы ни был этот Э., здесь ясно написано, что у него есть возлюбленная, - всплеснула я руками, не понимая, какого ответа ждала от меня подруга.

- Разумно, - согласилась Джессика. - Но разве у тебя есть другие планы? Почему бы тебе не пойти? Просто посидеть поужинать? Это поднимет тебе настроение.

- В одиночестве? Поужинать в ресторане? Ну уж нет! – отмахнулась я.

- А вдруг это судьба? Белла, это ведь День Святого Валентина. Может быть, ты просто должна быть там. Или тебе суждено встретить кого-то по пути в ресторан... К тому же, этот парень, если ты не придёшь, будет ждать там свою девушку до посинения. Ведь этот праздник, судя по всему, много для него значит!

Я пыталась спорить, но, видя её уверенность, сдалась.

POV Эдвард

Что она здесь делает? Я ведь ей сказал, что не желаю её видеть.
Почему она не может успокоиться? Я люблю Беллу, и сообщил об этом Кэти. Но она упрямо следует за мной по пятам. Даже в Филадельфии выследила. Полстраны объехала. Нашла все-таки.
Белокурые волосы развевались по ветру.
Стройная фигурка притягивала к себе восхищенные взгляды.
Белоснежная улыбка обескураживала каждого, и даже я невольно залюбовался её непревзойденной красотой. И почему я влюбился не в ту?
Высокие каблучки равномерно отмеряли секунды и неумолимо сокращали расстояние между нами.
- Я должна с тобой поговорить.
- Нам не о чем разговаривать.
- Да? – её красивые глаза округлились. - Даже если этот разговор напрямую коснется нашей общей знакомой Изабеллы?
Я чуть не зарычал:
- Что ты снова задумала?
- Пришла рассказать правду.
- Какую? – опешил я.
Кэти щелкнула зажигалкой и, закурив длинную, судя по запаху, ментоловую сигарету, ответила:
- Твоя дорогая пассия заплатила мне, дабы я не отходила от тебя ни на шаг.
- Не верю, - прошептал я.
- Твое дело! – выплюнула она и развернулась, собираясь уходить.
- Расскажи мне все, - тихо попросил я её.
- Вот так вот лучше, - вернувшись, сказала она.
Сев на стульчик, стоявший рядом с моим, она произнесла:
- Дело было так...

Глава 1. ПЕРВЫЙ КРУГ АДА
Нет, я очень люблю свою маму. Более того, она самый дорогой для меня человек, и я всегда хотела видеть ее счастливой, но… но я и подумать не могла, что все будет… так.
Все началось с того… ну, если не уходить очень далеко, то все началось с того, что моя мама второй раз вышла замуж. Я сама давно говорила ей, что была бы не против, если бы так случилось, но мама, несмотря на то, что она периодически с кем-то встречалась, не могла найти мужчину своей мечты. И вот однажды… однажды Кира пришла, вся сияя от счастья, и сообщила мне, что выходит замуж. Я чуть со стула не упала, когда услышала подобное заявление, и минут десять икала, тупо уставившись на маму.
- Ты что? – переспросила я, не веря своим ушам.
Кира обняла меня, подумав, видимо, что я расстроена.
- Милая, я уверена, что Антон тебе понравится. Он очень-очень хороший, правда.
- Антон… - повторила я, постепенно приходя в себя. – И кто он?
- Ну… он учитель физкультуры, - мама покраснела, совсем как… ну короче говоря, как мамы не должны краснеть. Кажется, она и вправду влюбилась. – Мы познакомились у Маришки на Дне Рождения. Он… в общем, я вас обязательно познакомлю!
И понеслось. Нет, мне нравится Антон, и я считаю, что он может сделать маму счастливой. Он, конечно, моложе ее, но он ее искренне любит и очень старается сделать ее жизнь проще и лучше. Я уверена, что они могут быть счастливы вместе. Вот только тут есть одна проблема… ни у нас, ни у Антона никогда не было проблем с жильем, пока Кира и Антон не поженились. Мы с мамой живем в однокомнатной хрущевке, которая всем своим видом напрашивается на ремонт, а Антон только что сбежал от своей семьи (раньше он жил со своим отцом, его третьей или четвертой женой, восьмидесятипятилетней матерью мачехи, своей сводной трехлетней сестрой и сорокалетним братом). Все его родственники, так скажем, не очень благоприятные личности, и Антон среди них - белая ворона. Он не пьет, не курит (Антон помешан на спорте и здоровом образе жизни) и вообще он со всех сторон и сплошняком положительный. Так что жить ему пришлось у нас. Сами понимаете, что нам втроем в однокомнатной квартире было не очень удобно. Не то чтобы я мешала – Кира и Антон в жизни бы не дали мне понять, что я здесь третья лишняя – но я хорошо понимала, что из-за меня у них нет никакой семейной жизни. Я была уже достаточно взрослой, чтобы ставить их в неудобное положение, но недостаточно взрослой, чтобы зажить самостоятельной жизнью. Да и моя милая, но беспокойная мама, боюсь, ни за что бы не отпустила меня во взрослую жизнь, пока я не окончу школу.
И именно поэтому я решила переехать к отцу.

Мои родители развелись, когда мне было два года. Они довольно мирно разделили набор сковородок «Тефаль» (папе досталась лишь самая большая, так как он единственный в семье любил тушеные овощи), собрание сочинений Толстого и два томика «Унесенных ветром» Маргарет Митчелл (маме досталась Митчелл, так как русскую классику она хоть и любила, но редко перечитывала), кресло-кровать и старую софу. Софа досталась папе, так как мама говорит, что не стоит держать в доме мебель, которую нужно было утилизировать еще на производстве, а наша софа разваливалась на глазах.
Итак, мирно разделив между собой совместно нажитое имущество, мать и отец разъехались по разным городам. Мама отправилась во Владимир к родителям, а отец вернулся на историческую родину, куда теперь по собственному желанию я была отправлена в ссылку.

Если это не был ад, то я не знаю другого названия этому месту. Хотя… нет, адом это место все же не было: в аду не может быть так невыносимо скучно, в аду хоть что-нибудь, да происходит.
Был конец января-начало февраля, когда я после двухчасовой тряски в машине приехала к отцу. Ну, здравствуй, папа, здравствуй, новый дом и новая жизнь! Здравствуй, глухоманская глухомань – Малая Дубна!

Я была здесь лишь несколько раз: чаще папа сам приезжал к нам, да и эти его визиты происходили крайне редко. Малая Дубна мне никогда не нравилась. Как выразилась бы моя мама, это село городского типа (или село типа города) было Большим Новохреновым. Название этому месту
подходило, как никакое другое. У меня часто возникало желание сменить щит с названием села, но, боюсь, меня бы обязательно поймали «на деле», так как я обладаю фантастическим невезением, которому можно даже позавидовать. Уверена, что даже если запереть меня в комнате, где будут лишь голые стены, я все равно успею за пару часиков влипнуть в какую-нибудь неприятную историю и даже получить травму.
Но вернемся к нашим баранам… Папа, подъезжая к Малой Дубне, наконец-то заговорил (всю дорогу мы молчали; Ренат внимательно следил за дорогой, а я нацепила наушники и слушала The Rasmus):
- Ты давно не была у меня, - произнес отец, пытаясь начать с чего-то разговор.
- Ну да, - неохотно ответила я. Не то чтобы я не любила папу – скорее я его просто не знала.
- Я купил кое-что для твоей комнаты, - выдавил он. – Надеюсь, тебе нравится бежевый цвет, потому что занавески и покрывало на кровать бежевые. Я просто боялся выбрать что-то более… яркое. Вдруг не понравится.
- Бежевый – это… неплохо. Нейтрально, - поспешила успокоить я его.

Тут Ренат заметил, как серебристое "Вольво" резко выскочило из-за поворота и на немыслимой скорости унеслось прочь. Запомнить номера машины было невозможно: она исчезла из поля зрения почти сразу же после того, как мы ее заметили.
Ренат вначале разразился жуткой бранью (ругался он виртуозно, ему можно было даже позавидовать), а потом, вспомнив о том, что рядом сидит его дочь, уши которой не должны были это слышать, запнулся.
- Прости, - виновато пробурчал он.
- Да ниче, я порой и похуже…

Но я решила не заканчивать фразу: выдавать себя не хотелось. Внешне я произвожу впечатление истинного ангелочка. Эдакая тихая, скромная, воспитанная девушка, которая приветливо улыбается и стеснительно держится в стороне, но это лишь оттого, что я сдерживаю свой поганый
характер, доставшийся мне от отца. Именно благодаря тому, что я ежесекундно контролирую свои эмоции (ну, по-крайней мере, в полной силе их мало кто видел), незнакомые люди уверены, что я просто ангел во плоти. Так что мне не хотелось разочаровывать отца и в первую же секунду сдавать себя с потрохами. Пусть хоть неделю умиляется милой, послушной дочери.

- Жалко, номера не разглядел, - пробормотал мой отец. Дело в том, что он работает в ГАИ. Вот только не надо глупых анекдотов про гаишников-взяточников, потому что они жутко раздражают… хотя бы потому, что в нашем случае они правдивы. Но я, в общем-то, не обвиняю папу: прожить на честную зарплату практически невозможно. Тем более теперь, когда я буду рядом с ним.

Папа съехал с асфальтированной дороги, и я тут же вцепилась в ручку двери. Есть в России две беды: дураки и дороги. И Малая Дубна представляет обе эти проблемы… ладно, не буду так ругать жителей села. В конце концов, я теперь тоже к ним отношусь.
Но дороги были действительно ужасные. Нас колбасило, как в миксере. Я была как-то здесь летом после сильного ливня, и тогда мне пришлось идти к магазину через поле, так как дорога представляла собой котлован, заполненный до краев водой. Я не шучу! Так действительно было!

Но наконец мы подъехали к небольшому дому, первый этаж которого был построен из красного кирпича. Второй этаж был летним, и потому зимой там часто было холоднее, чем на улице.
Отец оставил служебную машину у ворот, а мне помог перенести вещи в дом.
Оказавшись внутри, я вздохнула. Скажем так, жить тут можно… было лет эдак шестьдесят назад, но я, наверно, все слишком драматизирую. Ренат показал мне мою комнату (квадратная комнатенка. Маленькая, но уютная.
Стены обиты сосновыми досками, и потому воздух в комнате имел характерный приятный запах смолы). Моя комната, что мне особенно понравилось, выходила на веранду (когда дом строили, вход сначала хотели сделать в ту комнату, где теперь жила я), а потому у меня открывался
прекрасный вид на… лес… лес?! Господи, где я?

- Откуда он здесь? – пораженно спросила я, тыча пальцем в окно.
- Кто? – не понял папа.
- Лес, - я чувствовала себя полной идиоткой.
- Саша, он вообще-то здесь всегда был. Ты, наверно, просто забыла.
Последний раз ты была у меня, когда… точно, ты тогда пошла в третий класс.
Я молча кивнула и принялась распаковывать сумки. За этим занятием я провела часа два, а когда опомнилась, было уже темно. В желудке урчало.

Я вышла из своей комнаты и направилась на кухню: там стояла старая мебель советского производства. Интересно, через сколько лет это можно будет продать, как антиквариат?
В холодильнике было пусто… нет, правда пусто! Абсолютно! Кажется, папа не особенно беспокоится о вопросах питания. Значит, мне придется идти в магазин. Интересно, а здесь волки водятся?
Последнюю мысль я озвучила вслух. Папа ответил сразу же:
- Нет, только кабаны. Но они лишь зимой и осенью близко к деревне подходят. У соседа прошлой зимой картошку воровали: он за ними с ружьем бегал.
Я икнула один раз. Второй. Кажется, у меня развивается нервный тик. В животе бурлило. За окном было темно. Мама-а-а-а!!!

Чертыхаясь и проклиная все, на чем свет стоит, я плелась по узкой тропинке, изредка улетая в сугробы. Нет, наверное, я мазохистка, если сама – САМА – сослала себя сюда. Несмотря на то, что было темно, и я боялась кабанов (папа уверял меня, что «сейчас они еще спят»), я потопала в магазин. Сфера обслуживания в Малой Дубне небольшая: продуктовый и промтоварный магазины, непонятное грязное помещение, где можно было отыскать фрукты, пиво и прочие мелочи и парикмахерская, в которую я даже заходить боялась. И все это изобилие находилось на одной
площади, которая сейчас была покрыта снегом. Из-за него, кстати, и не было видно железно бетонных плит, которые заменяли здесь нормальную мощеную мостовую.

Оказавшись на площади, я сразу заподозрила что-то недоброе и поняла что: магазины были уже закрыты. Такой услуги, как «круглосуточное обслуживание» здесь не знали. Я завыла. Мне подпевали две дворняжки, бегавшие вокруг четырехэтажного кирпичного дома в три подъезда. Ладно, вру. Дворняжки выли сами по себе, а я к ним не присоединялась, но очень хотелось. Я достала из кармана пальто мобильник и набрала номер отца.
Слава богу, хоть связь здесь есть!
«Абонент находится вне зоны действия сети» - известил меня женский голос, и я от злости заскрипела зубами. Ладно, связь здесь есть, но не везде.

Я некоторое время раздумывала, стоит ли мне идти к посту ГАИ (там находился еще один небольшой магазинчик, но я не была уверена, что он еще работает), но вдруг пошел снег, и я с трудом могла разглядеть что-нибудь дальше своего носа.
Вернувшись домой, я стащила с ног сапоги и, сунув замерзшие ноги в тапочки – у меня были премилые тапочки с розовыми мишками (папина покупка), прошла в гостиную. Папа сидел на софе и смотрел телевизор. Я неожиданно потеряла все свое раздражение и впала в ступор, приглядываясь
к софе.

- Пап, - протянула я.
- Да, Саш? – он оторвался от телика, по которому показывали хоккейный матч.
- Пап, а это… это ТА САМАЯ софа?!
Ренат улыбнулся. Кажется, он подумал, что я сентиментально радуюсь встрече со старой знакомой.
- Да! – гордо ответил он. – Старушка держится. Как сходила в магазин?
- Он закрыт, - убитым голосом сообщила я.
На лице Рената отразилось замешательство, как будто он вспоминал, что где-то он такое слышал.
- Точно, совсем забыл тебя предупредить, - виновато произнес он.
- Я так и подумала, - пробурчала я и тут же улыбнулась, решив его не расстраивать. – Ничего, я только рада прогуляться. Знаешь, такой бодрящий морозный воздух… кстати, а тут сотовая связь вообще есть?
Папа кивнул, и я мысленно перекрестилась. Господи, спасибо!
- Но если хочешь позвонить, положи мобильник на подоконник на кухне – там лучше принимает. Понимаешь, наш поселок в некой «яме», - он увидел выражение моего лица и поспешил приободрить. – Это еще чего, порой приходится бегать на другой конец нашего участка. Там рядом с кустом малины лучше всего принимает. Если встать радом с забором на пенек, то
прекрасная связь будет.
Я натянула улыбку и нервно хихикнула. Кажется, я только сейчас начала понимать, куда я попала.
Выйдя из комнаты, я направилась в ванную. Помоюсь и спать. Голодная, но хотя бы чистая. Хорошо хоть горячая вода здесь есть

Пролог
Я была на все сто процентов уверена, что брежу. Нет, ну скажите мне, разве может в реальности происходить то, что я вижу? А видела я ни много ни мало, как Полину в старом растянутом зеленом ситцевом халате с цветочками, меряющую мою комнату. И, как бы ни хотелось сказать, что она мерила ее шагами, это было не так. Вампирша измеряла мою спальню
линейкой.
- Значит так, внученька, - сказала, наконец, Полина. – Здесь мы, значит, поставим люльку.
Я даже в бреду начала нервно икать.
- Какую люльку? – выдавила я.
- Ну, мы с Алиской еще не решили. Ира предлагала что-нибудь
экстремальное. Ну, люлька с моторчиком, люлька-карусель, люлька-парашют, но Эдвард против. Говорит, что не разрешит детям прыгать с парашютом, пока им не исполнится хотя бы четыре месяца.
- Каким еще парашютом? – почему-то из всего сказанного меня заинтересовало только это.
- Блин, внучиха, ты меня порой удивляешь, - Полина поправила на голове ужасный тюрбан из полотенца и высморкалась в подол халата. – Ты что, парашюта никогда не видела?
- Видела, - поспешно заверила ее я.
- Ну вот, есть такие люльки: с парашютом. Но Эдвард сказал, что… - продолжила Полина, принявшись измерять зачем-то еще и мое окно.
- Я поняла, поняла! – закричала я. – Но зачем нам люлька?!
Полина посмотрела на меня как на ненормальную, потом снова высморкалась (на этот раз в мою занавеску) и, оставив линейку на подоконнике, спросила:
- А этих ты куда девать будешь?
- Кого? – не поняла я.
Полина поджала губы.
- Не, внучиха, ты меня поражаешь. Ты себя когда в зеркало видела последний раз?
Я точно не была уверена, когда именно это происходило: утром, кажется, видела. А вот перед сном – сомневаюсь. Так что я метнулась в коридор, где висело большое, советских времен, зеркало. Из него на меня таращилось нечто лет тридцати пяти в растянутой футболке с Винни-Пухом и в тапочках с собачками. Из-под футболки в районе пуза выпирало что-то размером с подушку. Кажется, эта «внучиха» в зеркале беременна. Причем двойней или тройней (иначе почему пузо такое огромное?).
- Это чье? – ткнула я пальцем в живот в отражении.
- Да, внучиха, ты совсем того, - пробормотала Полина, проследовавшая за мной в коридор. – Это ты.
Я заикала пуще прежнего. Лицо перекосило. Мама-а-а-а!!! Роди меня обратно, умоляю! Сделай аборт вовремя и спаси от мучений! Пристрели, пока не поздно! Сделай хоть что-нибудь!
Но все, что я смогла сказать, было:
- И давно я такая?
- Восемь месяцев и шесть дней.
У меня закружилась голова, и я почувствовала, что сейчас грохнусь в обморок. Но вдруг в дом вбежали шесть бледных рыжеволосых мальчиков, которые облепили меня со всех сторон, кричали «мамочка!» и просили купить им барабан.
- А это чье? – я ткнула пальцем в одного из рыженьких.
- Ты совсем, внучиха, спятила?! – воскликнула Полина, упирая руки в боки. – Это твои!
- А в кого они рыженькие? – поинтересовалась я. Блин, как всегда не то спрашиваю. Алименты я и потом потребовать успею. Главное - узнать, когда я это успела и можно ли вернуть их туда, откуда они появились.
- Мам, купи мне барабан! – перед моим носом прыгал симпатичный рыжеволосый мальчик с глупым выражением лица. Ба-ра-бан. Все встало на свои места. Я молча распихала детей и, пройдя на кухню, принялась рыться на полках кухонного шкафа.
- Эй, внучиха, ты что ищешь? – спросила Полина, встав в позу «руки-в-боки» с таким грозным видом, будто я была Максом, который снова всю ночь где-то пропадал и вернулся весь облитый колой и пропахший попкорном, бормоча себе под нос «да пребудет с вами сила».
Я закрыла дверцу шкафчика. В руках у меня была большая сковорода «Тефаль» - та самая, что когда-то после развода досталась моему папаше и благополучно пылилась в течение двенадцати лет.
- Теперь я ищу Эдварда, - пояснила я.

Пролог
- Ты его еще любишь! Зачем ты это сделала? – по-моему, Элис кричала так, что два ближайших района слышали все в мельчайших подробностях. Люди, проходившие мимо, шарахались от нас, как от прокаженных. Это и неудивительно. 
- Элис, какая разница: люблю, не люблю?! Все! Что сделано, то сделано! – сейчас меньше всего мне хотелось обсуждать то, что случилось. Мне и так нелегко. 
- Почему ты не пришла ко мне?! Не рассказала все?! Ты же знаешь, я могла бы помочь, вы бы были вместе! – вот опять то же самое, всегда одно и то же, а как я могла рассказать?! Много кто решается обнажить свою душу перед другими?! 
- Нет, Элис, - мы как будто говорим на разных языках. - Ты не понимаешь. Я не могла никому об этом рассказать. Мне проще было молча держать все в себе. 
- Так что изменилось? – с какой-то долей презрения фыркнула она. 
- Я изменилась… 
- Ты разрушила его жизнь. Ты ведь это понимаешь, да?! 
- Око за око… 
- Так нельзя… Ты не такая. Ты не эгоистка. 
- Элис, я сделала это для себя. Понимаешь?! Для себя. Я не могу так больше. Он разрушил мою жизнь. Почему никого это не волнует?! 
- Ты сама виновата! 
- Уходи, Элис! Я больше не хочу тебя видеть! 

Что может быть хуже слов, сказанных сгоряча?! Я знаю, что еще тысячу раз пожалею об этом, но сейчас так нужно. Сейчас так будет правильно. Если я хочу измениться, изменить свою жизнь, нужно, чтобы и люди поменяли свое отношение ко мне. Пусть даже и не в лучшую сторону. Прости, Элис. Надеюсь, ты когда-нибудь меня поймешь, по-настоящему поймешь. 

- Ладно, я уйду! - за эти пару минут выражение ее лица изменилось десятки раз. Но такого я еще не видела. Холодный, прожигающий насквозь взгляд с долей ненависти. Гордая осанка. Плотно сжатые губы. Весь ее вид говорил сам за себя. Она меня не простит, никогда. 

И она ушла. Она уходила вдаль по аллее, покрытой белым инеем. Осень заметно сдавала свои позиции. Как будто кто-то издевается над всеми жителями города, навевая все больше и больше мороза. Только никто не готов отпускать тепло. Люди одеты не по погоде, потому что только вчера еще светило солнце, и желтые листья в небе танцевали никому не известный танец. Кое-где можно было увидеть пролетающую птичку, еще утром я просыпалась под их прекрасную трель. А сейчас как будто все застыло в преддверии чего-то ужасного. Зима будет ранней, об этом твердили все знаки. 

Как может так быть, чтобы погода настолько точно передавала мои внутренние ощущения? Смотрю на эти опустошенные улицы, голые деревья, промерзшую землю, и как будто себе в душу заглядываю. Я такая же опустошённая, как и эти улицы, такая же голая и замерзшая, как деревья и земля, потому что никакое тепло на свете меня не может согреть кроме его родных рук. 

Холод пробирал насквозь, завернувшись в свое пальто, я смотрела ей вслед. Сейчас, когда она все дальше и дальше, кажется, как будто отрывается маленькая частичка меня. Мое сердце снова становится холодным и замершим. И только Элис хоть ненадолго могла отогреть его своей улыбкой. У нее особенный дар: дарить тепло своим близким. Но я больше не вхожу в их список. 

Все, это конец. Я больше не вижу ее на горизонте… И вряд ли когда увижу. Это Элис, если она уходит, то навсегда.

Вы можете размещать свою историю на robsten.ru :) Только нужно сделать пару вещей:
1. Вам необходимо подписаться под "Правилами публикации произведений" на нашем сайте вот в этой теме. После этого я или другой Модератор переведет Вас в группу "Фанфикшн")
2. Так как ваша история в активном процессе, то обратите внимание на п.2.4 данных правил: "Размещая произведение/перевод произведения, имеющееся на другом веб-ресурсе, Пользователь обязан опубликовать на Сайте все существующие на текущий момент главы. " Ну, и новые главы должны выходить на нашем сайте одновременно с выходом их на других ресурсах.

Добро пожаловать в ряды Авторов рру! Удачи и побольше отзывчивых Читателей!