– Ты не представляешь, какой он секси... поджарый и грациозный, как молодой лев! – в трубке раздалось рычание, сопение и, следом – протяжный стон.
Очевидно, эти звуки должны были означать склонение львом львицы к некоему действию.
Белла закатила глаза. Она сидела на кровати по-турецки, зажав трубку мобильника между ухом и плечиком, и подпиливала ногти, готовясь к завтрашнему первому после болезни трудовому дню. Уже полчаса её подруга, вернее, почти подруга, а если быть совсем точной – коллега по работе, считавшая себя подругой, Джессика, рассказывала о своём, вернее, их общем новом боссе, которого перевели к ним из соседней школы. Старая директриса вспомнила, что ей скоро стукнет шестьдесят пять, и уволилась к великой радости всего коллектива.
– Он сегодня весь день на меня так смотрел... думаю, у твоей подруги есть все шансы затащить нового директора в свою постель, – Джессика хохотнула.
– Только не забудь убрать из неё Майка.
Джессика сделала вид, что не расслышала слов Беллы.
– Ой, а ещё он такой старомодный…
– Это как?
– Я навела справки. Хочешь услышать, что он сказал подруге одной моей хорошей знакомой, Лорен, когда та захотела встретиться с его родственниками? – Джессика не стала дожидаться согласия и продолжила рассказывать дальше. – Так вот, он сказал, что в дом к родителям он приведёт только будущую жену. А вот её на семейный ужин приглашать не собирается. Представляешь? И это после полугода отношений!
– Похоже, твой Эдвард – хорошая свинья.
– Ну, что ты, просто он не хочет врать. Это у него такой способ поставить точку. Да, и эти девицы охапками на него вешаются. Я, конечно же, не такая; вот если он на меня обратит внимание, то уж я-то... – в трубке опять послышались вздохи и сопение.
Говорить Джессика могла до бесконечности, каждые пять минут возвращаясь к тому, с чего начинала.
– Он такой…
Слушать по десятому кругу одно и то же не было никаких сил, и Белла нажала красную кнопку, удерживая её до полного отключения телефона.
Она встала и подошла к туалетному столику. Из зеркала на неё смотрела худенькая девушка с огромными карими глазами. Небольшой, хоть и вынужденный отдых всё-таки пошёл на пользу, от тёмных кругов под веками почти не осталось и следа. На память от простуды остались лишь потрескавшиеся губы. Она снова выглядела вполне прилично.

«Почти красавица!» – сказала Белла и показала отражению язык.

Большие бигуди на голове делали её похожей на инопланетянку.
– А вот тебе от секси-босса ничего не светит, – Белла подмигнула сама себе и рассмеялась.
В её жизни почти не было хороших парней. Одни только жлобы и озабоченные переростки. Или парни все такие?
Последний поклонник, Майк, днём признавался Белле в своей страстной любви, искреннем расположении и желании провести с ней остаток жизни, а ночью делил постель с Джессикой. Джессика же мечтала найти хорошего, верного парня, но ночи проводила с неисправимым бабником.
Что-то с этим миром не так, раз в нём всё держится на похоти и плотских желаниях. Или это она не вписывалась в рамки такого мира.
Даже животные…
Она посмотрела вниз, на ковёр, где любимый кроль мамы пытался оседлать её тапочек, игнорируя недовольное выражение на лице хозяйки.
Пушистые белые тапки с кроличьими мордашками и ушами Белле купила мама. В последнее время она с ума сходила от любви ко всему, что было связанно с животным, подаренным ей на прощанье гулякой-мужем.
Белла стряхнула Джейка с ноги и, выставив животное в коридор, закрыла дверь спальни поплотнее.
Она поставила будильник на шесть тридцать, выключила свет и почти сразу провалилась в глубокий сон. Поспать девушка любила, иногда ей не хватало даже десяти часов, чтоб пробудиться в состоянии бодрости.
Утром Белла ударила по кнопке будильника, пожелав ему провалиться в тартарары, и, повернувшись на другой бок, снова заснула.
Разбудил её через некоторое время громкий голос матери.
– Джейк, солнышко, иди к мамочке. Какую сладкую морковку я приготовила тебе на завтрак. Где ты, деточка? – мурлыкала на кухне Рене.
Про то, что в доме есть ещё одна голодная деточка, никто не вспомнил.
Белла зевнула, протёрла глаза и взглянула на часы.
– О, нет! Я опять опаздываю, – она подскочила с кровати, запрыгнула в мохнатые тапки и поплелась на кухню в поисках кружки бодрящего горячего кофе.
За столом сидела два кроля, вернее – один кроль и Рене в маске из сметаны, сходство с кроликом ей придавал платок на голове, повязанный концами вверх. Белла ещё раз протёрла глаза и встряхнула головой. Один кролик исчез.
– Мама, ты так до инфаркта меня доведёшь! Что этот ушастик делает на столе? Прекрати его на нём кормить!
Рене с Джейком не обращали на неё ровно никакого внимания, продолжая с хрустом, каждый из своей тарелки, уплетать морковь.
– Ну, подожди, Чарльз, отправлю я тебе твой подарок! – пригрозила Белла блудному ловеласу, уверенная в том, что когда-нибудь, доведённая до ручки, она решится осуществить свою угрозу.
Рене встрепенулась и, наконец-то, посмотрела на дочь, затем повернулась к любимчику и почесав его ушко, сказала сладким нежным голоском:
– Сейчас эта вредина уйдёт, и я открою её комнату, – она выразительно посмотрела на Беллу. – Делай, тогда, заинька, с тапком, что хочешь!
«Вредина» допила свой кофе, махнула рукой на любителей морковки и скрылась в ванне.

* * *

Белла в сотый раз поглядела на свои часы, словно её взгляд мог останавливать не только стрелки на циферблате, но и само время. Ну, почему так всегда происходит именно с ней? Сначала ей пришлось дожидаться следующего автобуса целых десять минут, потому что она проявила благородство, пропустив вперед пожилую женщину, и пока старушка поднималась по ступеням, дверцы автобуса захлопнулись перед самым носом Беллы. Водитель даже не посмотрел на заднюю дверь, посчитав, что полуминутной остановки вполне достаточно для посадки-высадки пассажиров.
Теперь Майк зажал её в дверях школы, пытаясь вручить очередной подарок и выпросить согласие на свидание. Она на автомате – только, чтобы отвязался – приняла из его рук презент и пообещала подумать над предложением.
«У Рене скоро кое–что слипнется от его конфет», – подумала Белла, зажав красную коробку в виде сердца под мышкой.

Ей удалось увернуться от поцелуя в щёчку. И сейчас она почти бежала по выкрашенному в коричневый цвет коридору к дверям своего кабинета. О том, чтоб заскочить в учительскую и переодеться не могло быть и речи. Белла смотрела себе под ноги, боясь зацепиться за что-нибудь высокими каблуками. Не хватало ещё растянуться на потеху ученикам.

Прозвенел звонок, коридор вмиг опустел. И Белла уже почти добежала до желанной двери, когда вдруг со всей силы влетела во что-то или, вернее, в кого-то. Она вскрикнула, пытаясь сохранить равновесие – но с этим у неё и так по жизни было проблематично, – и полетела вперёд.

Чьи-то крепкие объятья уберегли её от позорного падения. В ноздри ударил запах цитруса и морозной свежести, щека упёрлась в мягкую шерстяную ткань, а глубокий бархатный голос произнёс:
– Вы не ушиблись? С вами всё в порядке?
Белла выпрямилась, подняла голову и встретилась взглядом с самыми зелёными глазами на свете. К ним прилагались густые брови, прямой нос, рельефные, чётко очерченные губы, хорошо гармонировавшие с высокими скулами на аристократическом лице. Бронзовые волосы находились в лёгком беспорядке, что несколько сглаживало впечатление от его надменного взгляда.
«Вот это да! Просто живой секс в сто девяносантиметровой упаковке».
Изумрудные глаза мужчины с не меньшим интересом изучали лицо Беллы. Она могла поспорить, что этот красавчик даже слегка обнюхал её, по крайней мере, ей так показалось. Белла лихорадочно вспоминала, каким шампунем мыла вчера волосы и подходил ли он под те духи, которыми она утром слегка брызнула на запястья. Наконец обоюдный осмотр был закончен и «Зелёноглазый» снова заговорил. Всё это время Белла стояла с открытым ртом, даже не замечая этого.
– Девушка, вы заблудились? Почему опаздываете на уроки…
Белла не дала договорить незнакомцу. Перепутать её с ученицей…
– Вообще-то я не девушка, то есть собственно я, конечно же, девушка, но я…
Белла замолчала, понимая, что несёт полный бред, и, протянув молодому человеку руку, отчеканила:
– Изабелла Свон, учитель биологии, – и уже с вопросительными нотками добавила: – а вы?
Он принял её руку и слегка сжал ладонь. Пальцы внезапно начало покалывать, приятная дрожь пронеслась по руке вверх, затем опустилась к низу живота, где и задержалась.
Она была уверенна, что рыжик почувствовал то же самое. Он с недоумением посмотрел на руку, потом взглянул в её глаза.
– А я ваш новый директор, Эдвард Каллен! – мужчина ухмыльнулся. – Что же вы опаздываете Изабелла? В такой праздник ученикам многое захочется обсудить с учителем биологии, а вы до сих пор в коридоре.
– А какой сегодня праздник? – Белла судорожно вспоминала, какое сегодня число.
«Я заболела седьмого, плюс неделя, получается… четырнадцатое февраля, День всех влюблённых! Да уж, консультации насчёт любви – это ко мне!»
Она повернулась в сторону класса, но новый босс не отпускал её руку, слегка касаясь пальцами ладони, эффект покалывания повторился.
– Если бы вы сегодня вовремя пришли на работу, то я лично вручил бы вам небольшой символический подарок. Вы найдете его на своём столе в учительской.

«Подарок? Странно, но приятно, прошлый директор нам никогда ничего не дарила, кроме выговора и дополнительных часов».
– А это вам от меня. – Белла сама не поняла, для чего она всунула красавчику в руки презент от Майка.
Наверное, это её подсознание спасало маму от сахарного диабета.
– Спасибо! – новый директор с недоумением смотрел на красную в форме сердечка коробку.
– Больше не опаздывайте, сделаем вид, что сегодня этого не было, – он развернулся и направился в сторону спортзала.
А Белла глубоко вздохнула, поправила причёску и шагнула в клетку со львами, как она всегда называла любимый класс.
Урок пролетел быстро и позитивно. Дети со снисхождением слушали рассказ о пестиках и тычинках. По их глазам Белла прочла, что по вопросам из этой области, они сами могут, кого угодно просветить. Отличник Тайлер усердно конспектировал её слова, периодически протирая очки и роняя карандаш на пол. Поднимал он его достаточно долго, зато успевал, как следует рассмотреть лодыжки и икры учительницы, что служило ещё одним подтверждением вечерним выводам Беллы о мире.
«Господи, мелочь пузатая, а туда же… миром правит похоть и секс!»

Хотя, после сегодняшней встречи… Белла была бы и не прочь каким-нибудь образом вписаться в этот мир.
Раздался звонок, она попрощалась с детьми и поспешила в учительскую, чтоб рассмотреть подарок директора и обсудить его с Джессикой.

«Боже, неужели я сошла с ума...»
В огромной светлой комнате шла перестановка. Сторож Квилл передвигал столы.
– В кабинете директора прорвало трубу, – прошептала неизвестно откуда взявшаяся подруга.
– Он поработает рядом с нами, пока не закончится ремонт. Сейчас увидишь этого Аполлона, смотри, челюсть с пола потом не забудь подобрать!
Джессика как всегда была в курсе последних событий, но с предупреждением о челюсти немного запоздала.
Через несколько минут появился Аполлон–Эдвард. Его стол поставили как раз напротив стола Беллы. И теперь она могла рассмотреть нового директора как следует. К отмеченным ранее достоинствам прибавились новые.
Девушка листала оставленный на её столе ежедневник, когда телефон в сумочке несколько раз завибрировал, оповещая о принятом смс. Белла достала его, нажала кнопку и посмотрела на экран.

«Спасибо за подарок!»

Подняв голову, она увидела улыбающегося Эдварда. Следом за первой, пришла вторая смс.

«Правда, мне никогда не шёл розовый цвет».

Белла с недоумением смотрела в зелёные глаза. Она не успела ответить, телефон в её руке вибрировал в третий раз.

«И эти стринги совсем не моего размера! )))»
Щеки Беллы сначала окрасились в тот самый, упомянутый ранее, розовый цвет и продолжали краснеть, пока не стали полностью пунцовыми.
Видимо, Майк решил сменить тактику: конфеты на девушку не действовали, пришло время выкатывать тяжёлую артиллерию в виде нижнего белья.
Пытка смс-ками продолжалась. Следующая гласила:
«Не знал, что ты посылаешь открытки сама себе и подписываешься Майк, но на эротический массаж я согласен».
Белла готова была провалиться сквозь землю, она вжала голову в плечи и уже начала потихоньку сползать на пол. Телефон снова ожил. Дарительница уже боялась смотреть на экран, но всё же любопытство взяло вверх над страхом, и она прочла краешком глаза:

«Что делаешь сегодня вечером? Есть встречное предложение: вечер у Майка и массаж можем заменить на романтический ужин. Со мной».
Перед глазами девушки запорхали бабочки, в груди разлилось тепло, сердце колотилось уже где–то в районе горла.
Беллу буквально трясло, когда она писала ответ.

«Нет, то есть да». Она с трудом смогла набрать правильный текст.

«Я не ужинаю с незнакомыми мужчинами».
«Мы уже знакомы».
Белла судорожно сглотнула. Кажется, план по побегу из крольчатника начинал реализовываться.
Она быстренько набрала слово из двух букв, нажала отправить и взглянула на Эдварда, тот уже уткнулся в телефон, читая ответ.
Красивое мужественное лицо осветилось настолько чувственной улыбкой, что у Беллы перехватило дыхание. Эдвард прямо и без тени смущения посмотрел на девушку.

Их взгляды встретились, изучая и оценивая; в его глазах плескалось… обещание…

Глава 1
Ты преступница, Белла Свон.
Это то, о чем я думала, когда как отчаянная ехала по влажным улицам Форкса. Мои большие карие глаза параноидально посматривали в зеркало заднего вида, ища любые признаки мигающих красно-синих огней. К сча-стью, там не было ничего кроме дороги.
Я сделала глубокий вдох и посмотрела на пустую дорогу впереди, по-стоянно говоря себе, что все в порядке. Никто не видел. Там не было никого рядом.
Кроме того, на самом деле, это не так страшно, если вы чуть-чуть задели припаркованный автомобиль ... правда?
Я имею в виду, кто, черт возьми, втискивает блестящий серебристый Вольво в маленькое пространство между двумя большими транспортными средствами? Как Вы можете ожидать, что красный Шеви позади Вас, или си-ний микроавтобус спереди сможет выехать? Это научит тебя быть внима-тельным к другим, мудак.
Мое преступление довольно невинно. Это первый раз, когда я сделала то, что будет считаться нарушением закона. На самом деле, я даже не увере-на, что это является нарушением закона. Я не знаю это наверняка, так как не-опытна, когда речь идет о преступлениях.
Я невиновна, действительно. Я припарковалась рядом с очаровательным книжным магазином в Порт-Анджелесе. Как только я вышла, то увидела, что потрясающий Вольво втиснулся в пространство между моим красным грузо-виком и жутко выглядящем фургоном. Вы знаете, такие фургоны обычно ис-пользуют для похищений. Был также другой автомобиль прямо за моим.
Так что я подумала про себя: Что за черт? Как в аду я должна выехать, не задев что-нибудь?
Я чуть не осталась, чтобы посмотреть, кому именно принадлежал Воль-во, просто чтобы сообщить ему о его глупости, но мой папа ждал ме-ня. Облом.
Я забралась в свой грузовик и попыталась аккуратно выехать, но в ко-нечном итоге нажала на газ просто немного слишком сильно, что заставило мой грузовик дернуться вперед и оставить большую вмятину в заднем бам-пере Вольво. Его сигнализация сработала, и у меня чуть не случился сердеч-ный приступ.
Тогда, я смылась.
Итак, ясно, что это была не моя вина. Это была ошибка водителя Вольво, что он припарковался в самом неудачном месте. Честно говоря, я рада, что оставила вмятину. Это будет уроком идиоту-водителю ...
К тому времени я подъехала к небольшому ресторану моего отца в Фор-ксе, где он был шеф-поваром. Я чувствовала себя снова хорошо.
То есть, пока я не увидела папарацци.
Папарацци? В Форксе? Что, черт возьми ...
Я должна была проехать добрых двадцать метров от ресторана, потому что толпа папарацци с их оборудованием представляло пугающее зрели-ще. Это может означать только то, что там будет знаменитость, но что бы знаменитость делала в маленьком дерьмовом Форксе?
Я вышла из моего грузовика и подошла к ближайшему человеку, жен-щине средних лет, вытягивающей шею, чтобы увидеть больше хаоса.
"Эй, что там происходит?" - спросила я ее.
"Это король", - ответила она взволнованно, выпучив глаза.
"Король"? - я переспросила в недоверии. "Какого черта он здесь дела-ет?"
"Никто не знает", - сказала она, ее взгляд был прикован к толпе у две-рей. Служба безопасности пыталась держать ее под контролем. "Но он ел в ресторане."
Я потеряла дар речи, совершенно сбитая с толку, почему король Карлайл Каллен будет есть в небольшой закусочной моего отца. Это не имеет абсо-лютно никакого смысла.
В Соединенных Штатах Америки всегда была королевская семья, Кал-лены, и они являлись больше знаменитостями, чем политическими деятеля-ми. Они не делали ничего, кроме как просиживали свои задницы или весели-лись на балах со всей элитой страны. Президент, Альберт Грин, как правило, принимал все политические решения, но он был действительно плох в этом. На самом деле, очень плох.
Каллены были королями с начала истории США, и с тех пор они были абсолютно бесполезны. Сейчас, в 2010 году, они так же бесполезны, как и то-гда.
Карлайл и Эсме, король и королева, казались действительно хорошими людьми. Единственное, что меня бесило то, что они даже не пытались испра-вить проблемы в стране. Я на самом деле ненавидела политику. Мне это скучно до слез. Но я все еще думаю, что королевская семья, имея то влияние, что у них есть, должна вмешаться и сказать президенту отрастить яйца и ис-пользовать ту власть, что ему дала страна.
Я не уверена, что это так просто, но все же. Если бы я была частью коро-левской семьи, я бы ударила президента в лицо, развернулась бы и ушла.
Папарацци вдруг начали сходить с ума, когда двери в ресторан откры-лись и король Карлайл вышел, выглядя удивительно в своем костюме и в ок-ружении, по меньшей мере, четырех агентов службы безопасности. Сцена была сумасшедшей, когда журналисты, большинство из них из Сиэтла, сова-ли диктофоны и камеры ему в лицо. Он держался совершенно спокойно, под-ходя к блестящей черной машине с тонированными стеклами.
Даже после того, как он уехал, папарацци и журналисты задержались, некоторые из них пробирались внутрь.
Мне было любопытно как там мой папа, и я также умирала, как хотела узнать детали, поэтому побежала вперед и протиснулась через толпу.
Небольшой итальянский ресторан было почти не узнать, из-за всех лю-дей, которые находились там и, безусловно, не принадлежали этому месту. Большинство из них были журналисты и репортеры из каналов новостей, но я прошла мимо них, направляясь на кухню.
Мой папа, Чарли, покраснел от волнения, разговаривая с несколькими журналистами.
"Это было полной неожиданностью, совершенно неожиданно," - гово-рил он. "В одну секунду я делаю каннеллони для миссис Торн, а следующее, что я узнаю, что служба безопасности пришла и сказала, что Король здесь!"
Я наблюдала все это в шоке, когда неожиданно мне в лицо пихнули дик-тофон.
"Белла Свон?"
Я посмотрела на репортера, блондинистую цыпочку с пугающе белыми зубами. "Вы дочь Чарли Свон, да? Итак, скажи мне, каково это, знать, что ты можешь жить во дворце?"
"Хм, что?" – пискнула я. Я едва поняла, что она мне только что сказала, и как только это случилось, я не хотела в это верить.
"Калены! Вы получили возможность жить с Калленами!" - говорила она, очевидно, более возбужденно, чем я. "Как ты себя чувствуешь?"
Моя голова закружилась. Я не вполне понимала, что происходит. Люди говорили, этот репортер охрененно раздражал меня, и все это было так хао-тично, что меня затошнило.
Впервые я заметила оператора прямо передо мной.
Святой черт, меня снимают!
"Ну, что?" - настаивал репортер. Она пихнула диктофон так близко ко рту, что я почти его проглотила. "Что Вы скажете?"
"Я скажу ... Я скажу, что меня сейчас стошнит". Я посмотрела вниз на ее блестящие туфли.
"Вы же не сильно любите эти туфли, правда?" Я знаю, что мой неестест-венно бледный цвет лица не испугал ее.
Журналистка посмотрела на меня, а потом вдруг развернулась и ушла, оставив меня смотреть, как мой папа продолжает давать интервью другим репортерам.
"... это удивительно," - говорил он. «Это так много значит для меня и для моей дочери. Это изменит нашу жизнь."
Что он говорит? Я начинала волноваться, когда мой папа закончил раз-говаривать с 4 каналом новостей и, наконец, развернулся ко мне.
" Белла!" - сказал он, подходя ко мне. "Где ты была, малышка?"
"Папа, что происходит?"
"О Боже, я даже не знаю с чего начать", - сказал он, и его глаза засвети-лись радостью. Он выглядел лет на десять моложе. "Король здесь остановил-ся, Бог знает почему, и заказал специальное блюдо. Потом я узнал, что он за-казал почти все в меню. Ты знаешь, что самое невероятное? Он пришел сюда и спросил меня, хотел ли я работать во дворце! Во дворце Калленов, Беллз! "
Я не могла дышать. Я медленно начала понимать, и я не думаю, что мне это нравилось вообще.
" Что ты ему сказал?" – спросила я, и хотя мой голос был едва слышен, я знала, что он меня слышит.
"Я согласился! Мы переезжаем на следующей неделе. Разве это не здо-рово, Белла?"
Он потянул меня в объятия, но я застыла.
Ох. Мой. Бог.
Это не происходит со мной.
Кто-нибудь ущипните меня, чтобы я могла проснуться от этого кош-мара.
К сожалению, я не проснулась. Еще больше камер сунули мне в лицо, больше журналистов обратились ко мне, и меня сильнее стало тошнить.
Никто не оставлял меня в покое, пока меня не стошнило в прямом эфире.
________________________________________
Я не закатывала истерику, с тех пор как мне было восемь лет, и если бы кто-то сказал мне, что я устрою ее в возрасте восемнадцати лет, я бы не по-верила им.
Мой папа и я никогда не ругались. Мы были очень близки, и так было с тех пор, как моя мать умерла, когда мне было три года. Он моя опора, мой отец, и мой друг.
Так что почти все рухнуло между нами, когда он решил, что мы переез-жаем во дворец Калленов. Сначала я думала, что он сказал да, потому что он был взволнован. В конце концов, люди делают глупое дерьмо, когда они взвинчены чем-то.
Ребята, я была не права.
Мы спорили. Мы кричали друг на друга. Я говорила ему, что я ненавижу его, а затем начинала плакать, потому что это ложь. Мы говорили, и он объ-яснил, что это будет хорошо для нас. Мы бы получали деньги за наши услуги и как только бы получили достаточно денег, мы бы уехали.
Кого я обманываю? Чарли не захотел бы уехать. Из этого дворца. От ко-ролевской семьи. Короли и королевы, принцы и принцессы, и все остальные в сказках просто чушь. За исключением того, что мы действительно не были бы их частью. Мы будем рабами.
Ладно, на самом деле это не так, вроде, Каллены относятся к персоналу очень хорошо. Предположительно.
Но у меня нет выбора, кроме как присоединиться к нему. Я выпускница средней школы и у меня не достаточно денег, чтобы позволить себе кол-ледж. Оправдание моего отца в том, что деньги, которые получает один из поваров замка и горничная, кем я и буду, пойдут на мое образование.
Как я могу сказать нет на это?
Прежде чем я это поняла, я складывала багаж в заднюю часть моего гру-зовика и вытирала слезы, прощаясь с Форксом.
________________________________________
С тяжелым сердцем я выходила из моего грузовика перед дворцом Кал-ленов. Это был либо мой грузовик или старая субару моего отца. Я не могла расстаться с моим верным старым Шеви.
Дворец Калленов / особняк / усадьба ... была гигантская.
Выбравшись из моего грузовика, я замерла на месте. Это еще более пу-гающе в живую, потому что, конечно, я видела его фотографии во всех жур-налах и газетах.
Он был абсолютно древним, но его отремонтировали несколько лет на-зад, так что он не рухнет, когда подует ветер. Он выглядел как нечто среднее между замком и особняком, не достаточно большой, чтобы быть замком, но и не больше, чем любой старый особняк. Это прямо как в каком-то английском романе, с его высокими кирпичными стенами, узкими окнами, остроконеч-ными крышами, и массивными деревьями. Дороги через деревья переплета-лись и тянулись к передней двери. Были не только прекрасные деревья и жи-вые изгороди, но также и массивный фонтан со статуями, где струя воды льется из одного или другой.
Так как здание находится не понятно где, то я не чувствовала больше, что нахожусь в штате Вашингтон. Я думала, что я в Англии или Франции, или в другом месте, которое описывалось в старых романах.
Это не похоже на реальность.
Я слышала ржание лошадей, правда не видела не одной из них. Служба безопасности стояла у двери, в солнцезащитных очках, даже в пасмурную погоду, с прямыми спинами и в черных костюмах.
"Мисс, ключи?"
Я повернулась, чтобы рассмотреть на человека, который кроме темно-фиолетовой рубашки и кепки ни чем не отличался от посыльного в каком-то необычном отеле.
"Мои ключи?" – запутавшись, спросила я.
Он кивнул с серьезным лицом. "Да".
"... Могу ли я спросить, зачем?"
Он поднял бровь, удивленно. "Что бы я мог припарковать ее, мисс."
"Где припарковать?"
"Белла, просто отдай человеку ключи," – устало сказал Чарли. Он попра-вил одежду, почему он одел один из лучших своих костюмов, я не знаю.
Я был так очарован дворцом / особняком / усадьбой, что даже не замети-ла, что все больше посыльного вида мужчин выгружают наш минимальный багаж из задней части моего грузовика.
Я нерешительно протянула мужчине ключи. "Не трогай ее, она старая."
Человек не отреагировал на мои замечания, так что он явно не имел чув-ства юмора.
Когда грузовик отогнали, и наш багаж отправили, кто знает куда, мой папа и я увидели женщину, направляющуюся к нам.
Она носила черные брюки и белую рубашку под темно-фиолетовым пиджаком с серебряной эмблемой на правом кармане. Ее черные короткие волосы были подстрижены в стиле Евы Гартен, и лицо у нее было очень серьезное.
Боже, кто-нибудь здесь знает, как улыбаться?
"Здравствуйте", - сказала она отрывисто. "Вы должно быть Чарльз и Изабелла Свон. Я Кейт, руководитель персонала дворца."
Тьфу, она назвала меня Изабелла ... совершенно отвратительно.
" Я предпочитаю Белла" , - ответила я, пожимая протянутую руку. Ее хватка была твердой, и мне стало интересно, качается ли она.
"Привыкайте к Изабелле. Мы не используем случайные прозвища."
Что с тобой, женщина?
"Пожалуйста, следуйте за мной", - сказала она, и повернулась спиной к нам, быстро возвращаясь назад к зданию. Чарли и я обменялись взглядом и последовали за ней.
Кейт шла быстро, и это раздражало меня, мои ноги не были очень длин-ными, так что я не понимала, как она может ходить так быстро с такими ко-роткими ногами.
Вместо того чтобы впустить нас через передние двери, где стояла служ-ба безопасности, она повела нас вокруг изгороди к черному входу, который был скрыт от посторонних глаз. Во время этой длительной прогулки я вос-хищалась возвышающимся зданием и деревьями, живыми изгородями и га-зоном, так что я почти врезалась прямо в Kейт, когда она остановилась.
Она подошла прямо к массивной двери с обратной стороны здания, и по-тянула ее с удивительной силой, открывая и пропуская нас вперед.
Мы прошли в небольшую прихожую с блестящими деревянными пере-крытиями и бархатной отделкой на стенах.
Видимо простые обои или краска слишком скромно для королевской се-мьи.
"Это вход для персонала," - сказала она, продолжая идти. "Это единст-венный вход, который разрешен для работников, будь то горничные, дворец-кие или разнорабочие. Если вы были назначены, чтобы работать в палисад-никах, конечно, то вы можете выйти из передней двери ».
"Почему?" – спросила я.
Мне не нравилось это правило, касающееся только одной двери. А если будет пожар, и все работники должны будут выходить через один выход, то что, они должны наступать друг на друга в борьбе за выживание?
На самом деле, я не уверена, что мне нравилась идея прислуживать бога-тым, особенно если они самые известные знаменитости в стране. Я не знаю Калленов очень хорошо, но я знаю, что они все испорченные и гнилые. Кто знает, как они будут относиться к кому-то, как я?
Я знаю, что моя задница должна была работать. Я работала с тех пор, как мне исполнилось 15, чтобы помочь моему папе платить по счетам. Даже ко-гда я была моложе, то у меня был небольшой заработок, например, от прода-жи лимонада или печенья, ходя от двери до двери. Все деньги, которые у ме-ня были, я всегда отдавала моему отцу, чтобы он мог содержать нас.
То, что меня будут называть «слуга» и разговаривать со мной, как будто я - дерьмо, абсолютно меня не устраивало.
" Потому что это так," - ответила Кейт в качестве объяснения. "Сюда, пожалуйста."
Она провела нас еще немного по цокольному этажу - оказывается, это то, где мы находились, несмотря на стены, обитые бархатом, и показала мо-ему папе кухню. Кейт представила его шеф-повару и увела меня от них, так что мы остались только вдвоем.
"Здесь горничные собираются каждое утро", - она сообщила мне, когда мы вошли в большую комнату, которая выглядела как простенькая гости-ная. Тут были диваны, разбросанные по всей комнате, и они выглядят не очень удобно. Хотя окна были большие, так что яркий свет создавал прият-ную атмосферу.
"В 7 утра ровно ты должна явиться сюда", - сказала Кейт, и она звучала как крестная фея из «Золушки», за минусом английского акцента.
"Сначала будет перекличка, а затем всем будет назначена работа по дому в течение дня. Здесь же каждую субботу ты будешь получать заработную плату."
"Помедленней", - сказала я, пытаясь осознать все. "Сколько дней я буду работать, и кто я точно, горничная? Я действительно не понимаю, что проис-ходит ..."
"У тебя нет определенной позиции", - сообщила мне Кейт. «Ты не гор-ничная или повар, или кто-нибудь еще. У нас не было позиции для тебя, по-скольку ты и твой отец были наняты в последнюю минуту, по желанию Ко-роля. Ты будешь получать задания от меня каждый день, и будешь выпол-нять работу за тех, кто отсутствует, не может или не хочет что-то делать."
"Так что, если кто-то не захочет чистить туалет, я окажусь на коленях с туалетной щеткой?"
Кейт посмотрела на меня, поджав губы, и я знала, что она не в востор-ге. Ни в малейшей степени.
"Не совсем так," - ответила она. "Каждый человек имеет свои проблемы, однако, мы стараемся войти в их положение."
Хм ... Хорошо. Что бы это ни значило.
Затем она показала мне другие комнаты здесь, в том числе комнату от-дыха и небольшую библиотеку, только для служащих. Она была маленькой, и я была разочарована тем, что это небольшая коллекция того, что, вероятно, дерьмо.
В принципе, цокольный этаж дворца/ особняка / усадьбы, в основном был для слуг. Он был не в плохом состоянии, но здесь все еще было темно ... и это все еще подвал.
Это очень давило на меня, так что, когда Кейт вывела меня из подвала на первый этаж, я почувствовала себя лучше.
Первый этаж дворца, это как остров сокровищ по сравнению с трущоба-ми Индии, расположенных в подвале. Это говорит о многом, учитывая, что подвал был далек от трущоб.
Мы поднялись, как я предполагаю, в главный зал, огромную комнату с мрамором повсюду. Здесь было так много всего, начиная с высоких резных мраморных колонн, ведущих к массивной лестнице, которая устремлялась вверх ... это было слишком, и я вдруг запаниковала.
"Это главный зал, здесь проходит большинство мероприятий", - говори-ла Кейт, и ее голос отражался от стен. "Существует так же бальный зал, но он для более крупных торжеств, так что этой комнаты хватает."
"Почему ты говоришь мне это"? - мой тон не был грубым, хотя это было трудно, когда Кейт смотрела на меня безучастно.
"Ты будешь работать здесь время от времени," - сказала она.
"На балу"?
"Да. Сейчас идем сюда."
Она показывала мне основные части дворца, и я уверена, что ее тур даже не охватил и половину здания. Она катала меня вверх и вниз в лифтах, пока-зывая мне комнаты, которые, скорее всего, я буду убирать. Одной из этих комнат была огромнейшая библиотека, и я не могу дождаться назначения на уборку там, только чтобы я могла пробежать пальцами по книгам. Это гораз-до более впечатляюще, чем библиотека для слуг.
Она вывела меня на улицу снова, показывая мне на сады. На самом деле, «сады» не правильное слово. Это больше похоже на сад / поля.
Я назову это Гарфилд.
Гарфилд еще более массивный, чем перед домом, потому здесь гораздо больше всего. Были беседки и фонтаны, и я видела конюшни с лошадьми не-далеко. Здесь был пруд и розы, что вместе выглядело невероятно красиво.
"Буду ли я работать здесь?" - я спросила Кейт с надеждой.
"Может быть," - ответила она. "Эта область, как правило, закрыта для служащих, если это не для работы, так как и Каллен и Хейлы любят прово-дить время на открытом воздухе."
Хейлы – это леди Розали и сэр Джаспер, племянница и племянник Кар-лайл и Эсме. Они брат и сестра, и они живут во дворце, потому что у них ко-ролевская кровь.
Каждый штат в США имеет какое-то родство с Калленами, самыми главными в рейтинге знати. Эта знать не имеет такова престижа, как Калле-ны, конечно, но они все еще элита. Обычно элитой каждого штата является семья мэра, так как каждый мэр каждого штата очень богат. Их дети были вынуждены тратить много времени с Калленами и Хейлами, в надежде, что один из них выйдет замуж за члена королевской семьи, будь то леди Розали или сэр Джаспер, или чванливый Принц Эдвард.
Это традиция с начала образования правительства, что принц или прин-цесса из семьи Калленов могут вступить в брак с сэром или леди из любого слоя общества.
Принц Эдвард, например, как говорили, имел тесные связи с леди Таней Денали из Вермонта. Он также познакомился с леди Марией Гринберг из Мичигана и леди Кэрол Фрэнсис из Кентукки, хотя он был ближе к Тане.
Дело в том, что он должен был бы выбрать себе жену в одной из правя-щих семей любого из пятидесяти штатов. Это всегда было так, и от него не ждали ничего меньшего.
Кейт продолжала водить меня по Гарфилду, как будто она дразнила ме-ня, а потом привела меня обратно, чтобы показать мне мою комнату и заста-вить подписать какой-то контракт.
Моя спальня, на удивление, не была в подвале, как и у других служа-щих. Это на самом деле на втором этаже, том же этаже, что и библиотека, только в конце коридора.
Спальня не была такой, как я ожидала, будет выглядеть комната слу-ги. Это больше, чем моя спальня в Форксе, но здесь были две кровати, так что, похоже, у меня будет сосед. Обе кровати застелены толстым пледом и пушистыми простынями. Была также ванная комната.
" Все спальни рабочих такие?" – спросила я Кейт удивленно, касаясь пальцем мягких простыней.
"Да", - она ответила. "Твоя соседка по комнате, Элис, поехала навестить семью сегодня, так как воскресенье выходной. Каждый работник имеет сосе-да по комнате и собственную ванную комнату."
"Ничего себе. Я ожидала матрас в холодной комнате совместно с пятью другими людьми," – я фыркнула, и снова Кейт не выглядела удивленной.
"Я вижу, ты очень высокого мнения о Калленах", - проговорила она мо-нотонно.
"Уж очень высокого", - ответила я с сарказмом. "Я думаю о них так вы-соко, как и о коммунистах в Азии".
Рот Кейт открылся, и у меня ушла секунда, чтобы понять, что я только что сказала.
"Я не называю Калленов коммунистами," – добавила я быстро. "Черт, я имею в виду, я просто хотела сказать ... Боже, не бери в голову."
Она закрыла глаза и покачала головой. Когда она открыла их, то выгля-дела уставшей.
"Неужели у Вас нет фильтра, мисс Свон?"
Я улыбнулась робко. "Не всегда."
"Это должно измениться," – отрезала она.
"Что, ты хочешь, наложить цензуру на мои уста – типа «бип» вместо ка-ждого слова проклятия или что?"
В первый раз, губы Кейт дернулись, когда она пыталась сдержать улыб-ку.
"Будте готовы к семи завтра, мисс Свон. Вы знаете, куда идти и Ваша униформа будет доставлена утром. Вы свободны на остальную часть дня."
Она вышла из комнаты, и я стояла там, чувствуя себя подавленной сно-ва.
Я подошла к блестящему деревянному комоду и открыла ящики. Моя одежда уже была сложена туда, и меня передернуло при мысли о том, что ка-кой-то мужчина трогал мои бюстгальтеры и трусики.
Была по-прежнему середина дня, но я выяснила, куда делась моя пижама и вытащила ее. Розовые брюки с персонажами мультфильма «Ох, уж эти дет-ки». Это был мой любимый мультфильм с тех пор, как я была ребенком, и я носила эту пижаму с гордостью. Я натянула майку более светлого оттенка розового, перед тем как задернуть занавески, так что свет в комнате потуск-нел.
Я плюхнулась на кровать и упивалась ее мягкостью, чувствуя себя обес-силенной и любопытной о том, что мой папа сейчас делает и как он себя чув-ствует. Я поняла, что я даже не знаю, где его комната, или, как часто я смогу видеть его.
Чем больше я думала о моей новой жизни, тем больше удрученной и не-счастной я себя чувствовала.
В первый раз в тот день, я позволила себе плакать.
________________________________________
Глава не доконца, так как она просто не влезла))))

Я стоял около здания дома малютки на солнцепеке, окруженный десятками папарацци, которые все время что-то выкрикивали, пытаясь переорать друг друга и завладеть моим вниманием. Надоедливые муравьи, что же вам еще от меня надо. Я спрятал свои эмоции за дорогими очками и приветливым оскалом белых зубов. Рядом со мной стояла полная женщина лет пятидесяти, держащая в руках чек на миллион долларов, а на лице счастливую улыбку. Анна Смит – директор этого прекрасного дома… да, точно, малютки. Малютка – не малютка, да какая тут к черту разница – главное, что я добрый дядя инвестор!
А мухи все продолжали жужжать над ухом.
- Эдвард!...
- Эдвард, сколько вы пожертвовали на благотворительность?
- Эдвард, посмотрите сюда!
- Кто из малышей вам запомнился больше всего?
- А вы бы смогли взять под опеку ребенка?
Мне уже порядком надоело стоять под обстрелом солнечных лучей и колких вопросов папарацци, когда мой ассистент, Ян Голден, подхватил меня под руку и повел в здание. Должен же я, в конце концов, увидеть, во что вложил чемодан денег, заплатив цену за обеление своей порядком грязной репутации. Я - мэр города, черт возьми, и мне не чужда любовь к таким невинным существам – как дети. Наверное. Ох, какой же я подонок! Но какой удачливый подонок, однако.
Я сладко улыбнулся своей последней мысли, направив все свое обаяние в толпу женщин, сгруппировавшихся в нескольких метрах от меня и смотрящих на мое тело как кролики на удава, и шагнул в кирпичное и ничем не примечательное здание. Миссис Смит семенила впереди, перебирая своими пухленькими ножками. Она лично вызвалась провести экскурсию по дому малютки – еще бы, такие деньги вложили в ее полуразрушившийся сарай. Мы проходили комнату за комнатой, одно яркое пятно сменялось другим, запах молока плавно перетекал в сладкий запах детской присыпки, а смех сменялся детскими криками и лепетом. Но мои мысли витали в районе Лас-Вегаса и дружно лапали шлюх – дорогих, дешевых, разных мастей и цвета кожи, с разным рамером груди, пока меня не поднял с преисподни на землю Ян, яростно шептавший мне на ухо:
- Эдвард, прояви хоть немного терпения и внимания, нас могут снимать. Приглядись, возможно, ты захочешь кого-нибудь удочерить или усыновить – тебе давно пора, - сказав это, он тошнотворно и наиграно улыбнулся окружающим, стараясь выдать свои очередные нравоучения за дружескую беседу.
Я закатил глаза и так же, оскалившись, прошептал:
- Старик, если я и захочу деточку, то только грудастую и с длинными ногами. И да, тридцать пять – еще не повод, чтобы постоянно напоминать про мой, так называемый, большой возраст. Остынь, лучше сам присмотри себе ДЕ-ТО-ЧКУ, а то тебе твоих пятерых явно маловато.
Моя последняя колкость явно не задела этого отца-героя, потому что на его лице появилась нежная улыбка – опять вспомнил своих пятерых дочерей, не иначе. Как мне всегда казалось, Ян отдувался за нас двоих, заполняя мою пустующую ячейку общества своими детьми.
Я поднял голову и стал чуть более внимательно следить за происходящим вокруг меня – что, как оказалось, не так уж и скучно. Мы прогуливались по первому этажу здания, которое являлось смесью больницы и детского садика – хотя откуда мне знать, как выглядел детский садик? Я только знал, как выглядел зоопарк, с которым мне приходилось сталкиваться каждый божий день, а точнее – прямо сейчас, судя по тому, как самки приматов, и по совместительству нянечки, скакали вокруг меня, показывая себя во всей красе. Я отвернул от них голову, сосредоточив свое внимание на окружающей обстановке. Стены были персикового цвета с яркими изображениями разных диснеевских персонажей - Белоснежка, Гуфи, Мики Маус, Леди и Бродяга и другие. Все было настолько увлекательно, что мой мозг собирался просто атрофироваться от скуки. Ведь такое бывает, правда? Я уже намеревался сообщить о своей скорой смери Яну, как ко мне подбежала миссис Смит, искренне улыбаясь.
- Мистер Каллен, остальные инвесторы, в том числе и мистер Голден, изъявили желание посмотреть второй этаж, где находятся малыши с трех до четырех лет. Вы, я вижу, немного устали…
Я, блядь, сейчас просто высохну от скуки, превращаясь в мумию, а не просто «немного устал».
- … поэтому предлагаю вам перейти в нашу столовую и попить хорошего кофе.
- Нет, миссис Смит, я просто прогуляюсь по первому этажу, который меня невероятно заинтересовал, а вы ступайте и проводите экскурсию.
Лицо женщины засияло, когда она услышала о моей мнимой заинтересованности. А в ее глазах, на мое удивление, появились не значки долларов, а надежда на помощь. Ну, плюс мне в карму – хоть кому-то я в этой жизни сделал хорошо, хотя этого едва ли хватит, чтобы поднять со дна другую чашу весов – полную дерьма.
- Я вам…
- Нет, я хочу побыть один, - практически прорычал я.
Миссис Смит, будучи совсем не глупой женщиной, виновато улыбнулась и ретировалась из комнаты. Все люди были бы такими понятливыми – дела шли бы гораздо быстрее. Я сделал глубокий выдох и стал просто обычным парнем – Эдвардом-Мейсеном Калленом.
Наконец-то! Один. Без надоедливых мух. Их тупых вопросов. Голодных взглядов женщин. И тупого позерства. Своего же.
Я повернулся на сто восемьдесят градусов и медленно зашагал вдоль коридора, засунув руки в карманы брюк. Одна комната сменяла другую – дети плачущие, кушающие из бутылочки, играющие, смеющиеся, ползающие. Эта обстановка тишины и непосредственности, как ни странно, меня успокаивала.
И меня накрыло волной воспоминаний…
- Чувствуешь? Он танцует диско - не иначе, такой умница, как и его папочка.
Ее звонкий и чистый смех наполнил мои уши и сердце – эта была музыка, которую я готов был слушать день и ночь напролет. Я чуть-чуть сдвинул ладонь по шелковистой коже ее живота и почувствовал толчок. Улыбка – она озарила мое лицо, моя маленькая частичка сидела в любимой и вела со мной беседы посредством пинков. Я счастлив. Я поднял глаза и встретился с шоколадными омутами моей супруги.
- Я чувствую. Боже, я слишком много чувствую, Белла.
Я убрал руку с ее живота и поцеловал в сладкие полные губы, выражая всю свою благодарность и любовь в этом невинном прикосновении.
- Если ты исчезнешь - ты убьешь меня, - прошептал я.
Что она и сделала.

Глава 1

Ты преступница, Белла Свон.
Это то, о чем я думала, когда отчаянно ехала по влажным улицам Форкса. Мои большие карие глаза параноидально посматривали в зеркало заднего вида, ища любые признаки мигающих красно-синих огней.
К счастью, там не было ничего, кроме дороги.
Я сделала глубокий вдох и посмотрела на пустую дорогу впереди, постоянно говоря себе, что все в порядке. Никто не видел. Там не было никого рядом.
Кроме того, на самом деле, это не так страшно, если вы чуть-чуть задели припаркованный автомобиль ... правда?
Я имею в виду, кто, черт возьми, втискивает блестящий серебристый Вольво в маленькое пространство между двумя большими транспортными средствами? Как вы можете ожидать, что красный Шеви позади вас или синий микроавтобус спереди сможет выехать? Это научит тебя быть внимательным к другим, мудак.
Мое преступление довольно невинно. Это первый раз, когда я сделала то, что будет считаться нарушением закона. На самом деле, я даже не уверена, что это является нарушением закона. Я не знаю это наверняка, так как неопытна, когда речь идет о преступлениях.
Я невиновна, действительно. Я припарковалась рядом с очаровательным книжным магазином в Порт-Анджелесе. Как только я вышла, то увидела, что потрясающий Вольво втиснулся в пространство между моим красным грузовиком и жутко выглядящим фургоном. Вы знаете, такие фургоны обычно используют для похищений. Был также другой автомобиль прямо за моим.
Так что я подумала про себя: Что за черт? Как я должна выехать, не задев что-нибудь?
Я чуть не осталась, чтобы посмотреть, кому именно принадлежал Вольво, просто чтобы сообщить ему о его глупости, но мой папа ждал меня. Облом.
Я забралась в свой грузовик и попыталась аккуратно выехать, но, в конечном итоге, нажала на газ просто немного слишком сильно, что заставило мой грузовик дернуться вперед и оставить большую вмятину в заднем бампере Вольво. Его сигнализация сработала, и у меня чуть не случился сердечный приступ. Тогда я смылась.
Итак, ясно, что это была не моя вина. Это была ошибка водителя Вольво, что он припарковался в самом неудачном месте. Честно говоря, я рада, что оставила вмятину. Это будет уроком идиоту-водителю ...
К тому времени я подъехала к небольшому ресторану моего отца в Форксе, где он был шеф-поваром. Я чувствовала себя снова хорошо.
То есть, пока я не увидела папарацци.
Папарацци? В Форксе? Что, черт возьми ...
Я должна была проехать добрых двадцать метров от ресторана, потому что толпа папарацци с их оборудованием представляла пугающее зрелище. Это может означать только то, что там будет знаменитость, но что бы знаменитость делала в маленьком дерьмовом Форксе?
Я вышла из моего грузовика и подошла к ближайшему человеку, женщине средних лет, вытягивающей шею, чтобы увидеть больше хаоса.
- Эй, что там происходит? - спросила я ее.
- Это король, - ответила она взволнованно, выпучив глаза.
- Король? - я переспросила в недоверии. - Какого черта он здесь делает?
- Никто не знает, - сказала она, ее взгляд был прикован к толпе у дверей. Служба безопасности пыталась держать ее под контролем. - Но он ел в ресторане.
Я потеряла дар речи, совершенно сбитая с толку, почему король Карлайл Каллен будет есть в небольшой закусочной моего отца. Это не имеет абсолютно никакого смысла.
В Соединенных Штатах Америки всегда была королевская семья, Каллены, и они являлись больше знаменитостями, чем политическими деятелями. Они не делали ничего, кроме как просиживали свои задницы или веселились на балах со всей элитой страны. Президент, Альберт Грин, как правило, принимал все политические решения, но он был действительно плох в этом. На самом деле, очень плох.
Каллены были королями с начала истории США, и с тех пор они были абсолютно бесполезны. Сейчас, в 2010 году, они так же бесполезны, как и тогда.
Карлайл и Эсме, король и королева, казались действительно хорошими людьми. Единственное, что меня бесило, это то, что они даже не пытались исправить проблемы в стране. Я на самом деле ненавидела политику. Мне это скучно до слез. Но я все еще думаю, что королевская семья, имея то влияние, что у них есть, должна вмешаться и сказать президенту отрастить яйца и использовать ту власть, что ему дала страна.
Я не уверена, что это так просто, но все же. Если бы я была частью королевской семьи, я бы ударила президента в лицо, развернулась бы и ушла.
Папарацци вдруг начали сходить с ума, когда двери ресторана открылись, и король Карлайл вышел, выглядя удивительно в своем костюме и в окружении, по меньшей мере, четырех агентов службы безопасности. Сцена была сумасшедшей, когда журналисты, большинство из них из Сиэтла, совали диктофоны и камеры ему в лицо. Он держался совершенно спокойно, подходя к блестящей черной машине с тонированными стеклами.
Даже после того, как он уехал, папарацци и журналисты задержались, некоторые из них пробрались внутрь.
Мне было любопытно, как там мой папа, и я также умирала от желания узнать детали, поэтому побежала вперед и протиснулась через толпу.
Небольшой итальянский ресторан был почти неузнаваем из-за всех людей, которые находились там и, безусловно, не принадлежали этому месту. Большинство из них были журналисты и репортеры из каналов новостей, но я прошла мимо них, направляясь на кухню.
Мой папа, Чарли, покраснел от волнения, разговаривая с несколькими журналистами.
- Это было полной неожиданностью, совершенно неожиданно, - говорил он. - В одну секунду я делаю каннеллони для миссис Торн, а следующее, что я узнаю, что служба безопасности пришла и сказала, что Король здесь!
Я наблюдала все это в шоке, когда неожиданно мне в лицо пихнули диктофон.
- Белла Свон?
Я посмотрела на репортера, блондинистую цыпочку с пугающе белыми зубами.
- Вы дочь Чарли Свона, да? Итак, скажи мне, каково это - знать, что ты можешь жить во дворце?
- Хм, что? – пискнула я. Я едва поняла, что она мне только что сказала, и, как только это случилось, я не хотела в это верить.
- Калены! Вы получили возможность жить с Калленами! - говорила она, очевидно, более возбужденно, чем я. - Как ты себя чувствуешь?
Моя голова закружилась. Я не вполне понимала, что происходит. Люди говорили, этот репортер охрененно раздражал меня, и все это было так хаотично, что меня затошнило.
Впервые я заметила оператора прямо передо мной.
Святой черт, меня снимают!
- Ну что? - настаивала репортерша. Она пихнула диктофон так близко ко рту, что я почти его проглотила. - Что Вы скажете?
- Я скажу ... Я скажу, что меня сейчас стошнит.
Я посмотрела вниз на ее блестящие туфли.
- Вы же не сильно любите эти туфли, правда? - я знаю, что мой неестественно бледный цвет лица не испугал ее.
Журналистка посмотрела на меня, а потом вдруг развернулась и ушла, оставив меня смотреть, как мой папа продолжает давать интервью другим репортерам.
- ... это удивительно, - говорил он. - Это так много значит для меня и для моей дочери. Это изменит нашу жизнь.
Что он говорит? Я начинала волноваться, когда мой папа закончил разговаривать с четвертым каналом новостей и, наконец, развернулся ко мне.
- Белла! - сказал он, подходя ко мне. - Где ты была, малышка?
- Папа, что происходит?
- О Боже, я даже не знаю, с чего начать, - сказал он, и его глаза засветились радостью. Он выглядел лет на десять моложе.
- Король здесь остановился, Бог знает почему, и заказал специальное блюдо. Потом я узнал, что он заказал почти все в меню. Ты знаешь, что самое невероятное? Он пришел сюда и спросил меня, хотел бы я работать во дворце! Во дворце Калленов, Беллз!
Я не могла дышать. Я медленно начала понимать, и я не думаю, что мне это нравилось вообще.
- Что ты ему сказал? – спросила я, и, хотя мой голос был едва слышен, я знала, что он меня слышит.
- Я согласился! Мы переезжаем на следующей неделе. Разве это не здорово, Белла?
Он потянул меня в объятия, но я застыла.
Ох. Мой. Бог.
Это не происходит со мной.
Кто-нибудь, ущипните меня, чтобы я могла проснуться от этого кошмара.
К сожалению, я не проснулась. Еще больше камер сунули мне в лицо, больше журналистов обратились ко мне, и меня сильнее стало тошнить.
Никто не оставлял меня в покое, пока меня не стошнило в прямом эфире.
*****
Я не закатывала истерику с тех пор, как мне было восемь лет, и если бы кто-то сказал мне, что я устрою ее в возрасте восемнадцати лет, я бы не поверила им.
Мой папа и я никогда не ругались. Мы были очень близки, и так было с тех пор, как моя мать умерла, когда мне было три года. Он моя опора, мой отец и мой друг.
Так что почти все рухнуло между нами, когда он решил, что мы переезжаем во дворец Калленов. Сначала я думала, что он сказал «да», потому что он был взволнован. В конце концов, люди делают глупое дерьмо, когда они взвинчены чем-то.
Ребята, я была не права.
Мы спорили. Мы кричали друг на друга. Я говорила ему, что я ненавижу его, а затем начала плакать, потому что это ложь. Мы говорили, и он объяснил, что это будет хорошо для нас. Мы получим деньги за наши услуги, и как только получим достаточно, мы уедем.
Кого я обманываю? Чарли не захочет уехать. Из этого дворца. От королевской семьи. Короли и королевы, принцы и принцессы и все остальные в сказках просто чушь. За исключением того, что мы действительно не будем их частью. Мы будем рабами.
Ладно, на самом деле, это не так, Каллены, вроде, относятся к персоналу очень хорошо. Предположительно.
Но у меня нет выбора, кроме как присоединиться к нему. Я выпускница средней школы, и у меня недостаточно денег, чтобы позволить себе колледж. Оправдание моего отца в том, что деньги, которые получают один из поваров замка и горничная, кем я и буду, пойдут на мое образование.
Как я могу сказать «нет» на это?
Прежде чем я это поняла, я складывала багаж в заднюю часть моего грузовика и вытирала слезы, прощаясь с Форксом.
*****
С тяжелым сердцем я выходила из моего грузовика перед дворцом Калленов. Я не могла расстаться с моим верным старым Шеви.
Дворец / особняк / усадьба Калленов … был гигантским.
Выбравшись из своей машины, я замерла на месте. Это оказалось еще более пугающе вживую, потому что, конечно, я видела его фотографии во всех журналах и газетах.
Он был абсолютно древним, но его отремонтировали несколько лет назад, так что он не рухнет, когда подует ветер. Он выглядел как нечто среднее между замком и особняком, недостаточно большой, чтобы быть замком, но и не меньше, чем любой старый особняк. Это прямо как в каком-то английском романе, с высокими кирпичными стенами, узкими окнами, остроконечными крышами и массивными деревьями. Дороги через деревья переплетались и тянулись к передней двери. Были не только прекрасные деревья и живые изгороди, но также и массивный фонтан со статуями, где струя воды льется из одной или другой.
Так как здание находилось непонятно где, то я не чувствовала больше, что нахожусь в штате Вашингтон. Я думала, что я в Англии или Франции, или в другом месте, которое описывалось в старых романах.
Это не похоже на реальность.
Я слышала ржание лошадей, правда, не видела ни одной из них. Сотрудники службы безопасности стояли у двери, в солнцезащитных очках даже в пасмурную погоду, с прямыми спинами и в черных костюмах.
- Мисс, ключи?
Я повернулась, чтобы рассмотреть человека, который, кроме темно-фиолетовой рубашки и кепки, ничем не отличался от посыльного в каком-то необычном отеле.
- Мои ключи? – запутавшись, спросила я.
Он кивнул с серьезным лицом.
- Да.
- Могу ли я спросить, зачем?
Он поднял бровь, удивленно.
- Чтобы я мог припарковать ее, мисс.
- Где припарковать?
- Белла, просто отдай человеку ключи, – устало сказал Чарли. Он поправил одежду, один из лучших своих костюмов, почему он его одел, я не знаю.
Я была так очарована дворцом / особняком / усадьбой, что даже не заметила, что все больше мужчин посыльного вида выгружают наш минимальный багаж из задней части моего грузовика.
Я нерешительно протянула мужчине ключи.
- Не трогайте ее, она старая.
Человек не отреагировал на мои замечания, так что он явно не имел чувства юмора. Когда грузовик отогнали и наш багаж отправили незнамо куда, мой папа и я увидели женщину, направляющуюся к нам.
Она носила черные брюки и белую рубашку под темно-фиолетовым пиджаком с серебряной эмблемой на правом кармане. Ее черные короткие волосы были подстрижены в стиле Евы Гартен, и лицо у нее было очень серьезное.
Боже, кто-нибудь здесь знает, как улыбаться?
- Здравствуйте, - сказала она отрывисто. – Вы, должно быть, Чарльз и Изабелла Свон. Я Кейт, руководитель персонала дворца.
Тьфу, она назвала меня Изабелла ... совершенно отвратительно.
- Я предпочитаю Белла, - ответила я, пожимая протянутую руку. Ее хватка была твердой, и мне стало интересно, качается ли она.
- Привыкайте к Изабелле. Мы не используем случайные прозвища.
Что с тобой, женщина?
- Пожалуйста, следуйте за мной, - сказала она и повернулась спиной к нам, быстро возвращаясь назад к зданию. Чарли и я обменялись взглядом и последовали за ней.
Кейт шла быстро, и это раздражало меня, так как мои ноги не были очень длинными, и я не понимала, как она может ходить так быстро с такими короткими ногами.
Вместо того чтобы впустить нас через передние двери, где стояла служба безопасности, она повела нас вокруг изгороди к черному входу, который был скрыт от посторонних глаз. Во время этой длительной прогулки я восхищалась возвышающимся зданием и деревьями, живыми изгородями и газоном, так что я почти врезалась прямо в Kейт, когда она остановилась.
Она подошла прямо к массивной двери с обратной стороны здания и потянула ее с удивительной силой, открывая и пропуская нас вперед. Мы прошли в небольшую прихожую с блестящими деревянными перекрытиями и бархатной отделкой на стенах.
Видимо, простые обои или краска слишком скромны для королевской семьи.
- Это вход для персонала, - сказала она, продолжая идти. - Это единственный вход, который разрешен для работников, будь то горничные, дворецкие или разнорабочие. Если вы были назначены, чтобы работать в палисадниках, конечно, то вы можете выйти из передней двери.
- Почему? – спросила я.
Мне не нравилось это правило, касающееся только одной двери. А если будет пожар, и все работники должны будут выходить через один выход, то они должны наступать друг на друга в борьбе за выживание?
На самом деле, я не уверена, что мне нравилась идея прислуживать богатым, особенно, если они самые известные знаменитости в стране. Я не знаю Калленов очень хорошо, но я знаю, что они все испорченные и гнилые. Кто знает, как они будут относиться к кому-то, как я?
Я знаю, что моя задница должна была работать. Я работала с тех пор, как мне исполнилось пятнадцать, чтобы помочь моему папе платить по счетам. Даже когда я была моложе, то у меня был небольшой заработок, например, от продажи лимонада или печенья, ходя по домам. Все деньги, которые у меня были, я всегда отдавала моему отцу, чтобы он мог содержать нас.
То, что меня будут называть «слуга» и разговаривать со мной, как будто я - дерьмо, абсолютно меня не устраивало.
- Потому что это так, - ответила Кейт в качестве объяснения. - Сюда, пожалуйста.
Она провела нас еще немного по цокольному этажу - оказывается, это то, где мы находились, несмотря на стены, обитые бархатом, и показала моему папе кухню. Кейт представила его шеф-повару и увела меня от них, так что мы остались только вдвоем.
- Здесь горничные собираются каждое утро, - сообщила она мне, когда мы вошли в большую комнату, которая выглядела как простенькая гостиная. Тут были диваны, разбросанные по всей комнате, и они выглядели не очень удобно. Хотя окна были большие, так что яркий свет создавал приятную атмосферу.
- В семь утра ровно ты должна явиться сюда, - сказала Кейт, звуча, как крестная фея из «Золушки», за минусом английского акцента.
- Сначала будет перекличка, а затем всем будет назначена работа по дому в течение дня. Здесь же каждую субботу ты будешь получать заработную плату.
- Помедленней, - сказала я, пытаясь осознать все. - Сколько дней я буду работать, и кто я точно, горничная? Я действительно не понимаю, что происходит ...
- У тебя нет определенной позиции, - сообщила мне Кейт. - Ты не горничная или повар, или кто-нибудь еще. У нас не было позиции для тебя, поскольку ты и твой отец были наняты в последнюю минуту, по желанию Короля. Ты будешь получать задания от меня каждый день и будешь выполнять работу за тех, кто отсутствует, не может или не хочет что-то делать.
- Так что, если кто-то не захочет чистить туалет, я окажусь на коленях с туалетной щеткой?
Кейт посмотрела на меня, поджав губы, и я знала, что она не в восторге. Ни в малейшей степени.
- Не совсем так, - ответила она. - Каждый человек имеет свои проблемы, однако, мы стараемся войти в их положение.
Хм ... Хорошо. Что бы это ни значило.
Затем она показала мне другие комнаты здесь, в том числе комнату отдыха и небольшую библиотеку только для служащих. Она была маленькой, и я была разочарована тем, что это небольшая коллекция того, что, вероятно, дерьмо.
В принципе, цокольный этаж дворца / особняка / усадьбы, в основном, был для слуг. Он не был в плохом состоянии, но здесь все еще было темно ... и это все еще был подвал.
Это очень давило на меня, так что, когда Кейт вывела меня из подвала на первый этаж, я почувствовала себя лучше.
Первый этаж дворца - как остров сокровищ по сравнению с трущобами Индии, расположенными в подвале. Это говорило о многом, учитывая, что подвал был далек от трущоб.
Мы поднялись, как я предполагаю, в главный зал, огромную комнату с мрамором повсюду. Здесь было так много всего, начиная с высоких резных мраморных колонн, ведущих к массивной лестнице, которая устремлялась вверх ... это было слишком, и я вдруг запаниковала.
- Это главный зал, здесь проходит большинство мероприятий, - говорила Кейт, и ее голос отражался от стен. - Существует так же бальный зал, но он для более крупных торжеств, так что этой комнаты хватает.
- Почему ты говоришь мне это? - мой тон не был грубым, хотя это было трудно, когда Кейт смотрела на меня безучастно.
- Ты будешь работать здесь время от времени, - сказала она.
- На балу?
- Да. Сейчас идем сюда.
Она показывала мне основные части дворца, и я уверена, что ее тур даже не охватил и половину здания. Она катала меня вверх и вниз в лифтах, показывая мне комнаты, которые, скорее всего, я буду убирать. Одной из этих комнат была огромнейшая библиотека, и я не могла дождаться назначения на уборку там, только чтобы пробежаться пальцами по книгам. Это гораздо более впечатляюще, чем библиотека для слуг.
Она вывела меня на улицу снова, показывая мне сады. На самом деле, «сады» - неправильное слово. Это больше похоже на поля.
Я назвала это «Гарфилд».
Гарфилд еще более массивный, чем перед домом, потому что здесь гораздо больше всего. Я увидела беседки и фонтаны, а также конюшни с лошадьми недалеко. Здесь был пруд и розы, что вместе выглядело невероятно красиво.
- Буду ли я работать здесь? - с надеждой спросила я Кейт.
- Может быть, - ответила она. - Эта область, как правило, закрыта для служащих, если это не для работы, так как и Каллены, и Хейлы любят проводить время на открытом воздухе.
Хейлы – это леди Розали и сэр Джаспер, племянница и племянник Карлайла и Эсме. Они брат и сестра, и они живут во дворце, потому что у них королевская кровь.
Каждый штат в США имеет какое-то родство с Калленами, самыми главными в рейтинге знати. Эта знать не имеет такого престижа, как Каллены, конечно, но они все еще элита. Обычно элитой каждого штата является семья мэра, так как мэр любого штата очень богат. Их дети вынуждены проводить много времени с Калленами и Хейлами в надежде, что один из них выйдет замуж за члена королевской семьи, будь то леди Розали или сэр Джаспер, или чванливый Принц Эдвард.
С момента образования правительства появилась традиция, что принц или принцесса из семьи Калленов могут вступить в брак с сэром или леди из любого слоя общества.
Принц Эдвард, например, как говорили, имел тесные связи с леди Таней Денали из Вермонта. Он также познакомился с леди Марией Гринберг из Мичигана и леди Кэрол Фрэнсис из Кентукки, хотя он был ближе к Тане.
Дело в том, что он должен был выбрать себе жену в одной из правящих семей любого из пятидесяти штатов. Это всегда было так, и от него не ждали ничего меньшего.
Кейт продолжала водить меня по Гарфилду, как будто дразня меня, а потом привела обратно, чтобы показать мне мою комнату и заставить подписать какой-то контракт.
Моя спальня, на удивление, не была в подвале, как и у других служащих. Она, на самом деле, находилась на втором этаже, том же этаже, что и библиотека, только в конце коридора.
Спальня не была такой, как, я ожидала, должна выглядеть комната слуги. Это больше, чем моя спальня в Форксе, но здесь были две кровати, так что, похоже, у меня будет сосед. Обе кровати застелены толстым пледом и пушистыми простынями. Была также ванная комната.
- Все спальни рабочих такие? – спросила я Кейт удивленно, касаясь пальцем мягких простыней.
- Да, - ответила она. - Твоя соседка по комнате, Элис, поехала навестить семью сегодня, так как в воскресенье выходной. Каждый работник имеет соседа по комнате и собственную ванную комнату.
- Ничего себе. Я ожидала матрас в холодной комнате совместно с пятью другими людьми, – я фыркнула, и снова Кейт не выглядела удивленной.
- Я вижу, ты очень высокого мнения о Калленах, - проговорила она монотонно.
- Уж очень высокого, - ответила я с сарказмом. - Я думаю о них так же высоко, как и о коммунистах в Азии.
Рот Кейт открылся, и у меня ушла секунда, чтобы понять, что я только что сказала.
- Я не называю Калленов коммунистами, – добавила я быстро. - Черт, я имею в виду, я просто хотела сказать ... Боже, не бери в голову.
Она закрыла глаза и покачала головой. Когда она открыла их, то выглядела уставшей.
- Неужели у Вас нет фильтра, мисс Свон?
Я улыбнулась робко. - Не всегда.
- Это должно измениться, – отрезала она.
- Что, ты хочешь наложить цензуру на мои уста – типа «бип» вместо каждого слова проклятия, или что?
В первый раз губы Кейт дернулись, когда она пыталась сдержать улыбку.
- Будьте готовы к семи завтра, мисс Свон. Вы знаете, куда идти, и ваша униформа будет доставлена утром. Вы свободны на остальную часть дня.
Она вышла из комнаты, а я стояла там, чувствуя себя подавленной снова.
Я подошла к блестящему деревянному комоду и открыла ящики. Моя одежда уже была сложена туда, и меня передернуло при мысли о том, что какой-то мужчина трогал мои бюстгальтеры и трусики.
Была по-прежнему середина дня, но я выяснила, куда делась моя пижама, и вытащила ее. Розовые брюки с персонажами мультфильма «Ох, уж эти детки». Это был мой любимый мультфильм с тех пор, как я была ребенком, и я носила эту пижаму с гордостью. Я натянула майку более светлого оттенка розового, перед тем как задернуть занавески, так что свет в комнате потускнел.
Я плюхнулась на кровать, наслаждаясь ее мягкостью, ощущая себя обессиленной; мне было любопытно, что мой папа сейчас делает, и как он себя чувствует. Я поняла, что я даже не знаю, где его комната, или как часто я смогу видеть его.
Чем больше я думала о моей новой жизни, тем более удрученной и несчастной становилась.
В тот день впервые я позволила себе поплакать.

Пролог

Техас, 1876 год

– Ты просто непослушная девчонка. Всегда такой была. – Пожилой, но весьма крепкого вида хозяин ранчо вздохнул и печально покачал головой. – Наверное, виноват в этом никто иной, как я. Но пусть меня повесят, если я позволю тебе завершить дни высохшей старой девой. Мне нужны внуки, много внуков. Понимаешь ты это? Да будет тебе известно, я не собираюсь отправляться на тот свет, пока не увижу их. Заруби себе это на носу прямо сейчас, здесь. Это же твой дочерний долг, Изабелла Мари Свон, черт бы тебя побрал!
– Мой долг? – Белла недоуменно уставилась на отца, распаляясь все больше и больше. – Совершенно очаровательно! Ты говоришь так, будто я кобыла, ожидающая в конюшне, когда для нее найдут жеребца с подходящей родословной. А коль скоро ты решил прочитать мне мораль на тему долга, то уж скажи, какого черта ты не внушаешь то же самое своим пятерым богопослушным сыновьям? Клянусь небом, уж у них-то было полно возможностей выполнить этот свой долг. Почему же, на мое удивление, маленькие Своны до сих пор не заполнили все здешние окрестности?
– Это совсем другое дело! А...
– Черта с два!
– ...а если и так, то леди не пристало говорить о таких вещах!
– Леди? Никому в голову не придет назвать меня этим дурацким словом!
– Тогда самое время позаботиться, чтобы тебя стали считать леди! – Жилистый седовласый патриарх семейства Свонов помрачнел еще больше и влил в себя изрядный глоток виски. – Ты же, гром и молния, должна была чему-то научиться в своей модной школе на востоке. Не хотелось бы думать, что я, черт побери, попусту потратил на нее свои денежки.
– Однако ты как раз зря их потратил... Все, до последнего пенни, – огрызнулась девушка, хотя лучше других знала, что это далеко не так. Мало кто в округе так разбирался в правилах хорошего тона, как она после школы. Да и как пользоваться своим обаянием и женственностью, будь они прокляты, ее там тоже научили. Но какой от всего этого прок, если у нее нет ни малейшего желания применять приобретенные знания? – Я сразу сказала тебе, что из этого ничего не выйдет, – добавила она с язвительной улыбкой на губах.
– Из этого могло многое выйти, если бы ты постаралась, – явно осуждающе проворчал старик.
Он допил до конца огненную янтарную жидкость и с силой сжал пальцами пустой стакан. По-отцовски заботливо он взглянул на Беллу, глаза его довольно прищурились. В весьма привлекательную молодую женщину, что ни говори, превратилась его дочурка. Да что там, она настоящая красавица. При этой мысли сердце Чарли, несмотря на все его раздражение, наполнилось гордостью. Шелковые локоны вьющихся каштановых волос доставали ей до самых бедер, обрамляя прекрасное нежное лицо. Ангел, да и только, если не знать, конечно, ее характера. Белая блузка и голубая юбка для верховой езды были сшиты из простой хлопковой ткани, но весьма шли девушке, подчеркивая совершенные формы ее фигуры. Стройная, невысокого роста, она казалась хрупким цветком на фоне братьев-громил. А уж если какой-нибудь парень заглянет в ее глаза... Черт побери, этим шоколадным омутам позавидовали бы все женщины Техаса!
– Когда смотришь на тебя, кажется, что это твоя матушка опять стоит здесь, – пробормотал Чарли, скорее для себя, затем поставил стакан на полированную поверхность буфета и еще раз окинул взором свою непокорную дочку.
Послеобеденное солнце уже начало склоняться к западу, наполняя гостиную приятным теплом. Отражаясь в оконном стекле, лучи распадались на множество солнечных зайчиков, которые резвились в комнате, придавая ей на редкость приятный и умиротворенный вид. Чарли вдруг вспомнил связанное с этой комнатой давнее происшествие. Дочурка, которой тогда едва исполнилось шесть лет, однажды вечером почему-то решила поселить своего тогдашнего любимца в стоящем у дальней стены письменном столе. К несчастью, любимцем этим оказался скунс, которого чаще называют «вонючка». Зверек подтвердил свое прозвище уже на следующее утро. Вся комната пропиталась малоприятным запахом, который к тому же оказался необычайно стойким. Добрую половину месяца попадавшие сюда морщились и затыкали носы. Воспоминания растрогали старого Свона. В глазах его мелькнули веселые огоньки. Он даже засомневался в правильности того, что задумал. Но лишь на мгновение. Что бы ни говорила сейчас дочь, она со временем поймет, что отец думал о ее благе. Ей нужен муж, и он должен отдать ее в надежные руки до конца года.
– Тебе скоро двадцать, – напомнил он. Напоминать девушке, что ее возраст уже начинает вызывать беспокойство, конечно, жестоко. Но все остальное вряд ли вызовет у нее что-либо иное, кроме смеха. – Хочешь, не хочешь, а пора нам уже подыскивать тебе жениха. Но ты ухитрилась отшить всех мало-мальски подходящих ребят, которые пытались ухаживать за тобой последние четыре года. А потому придется подключить тех молодцев, что живут подальше, в Европе. Может, ты на кого-то из них положишь взгляд?
– Тогда пеняй на себя, Чарльз Роберт Свон, если я не вернусь домой!
– Ты вернешься. Только постарайся накинуть лассо на парня, имеющего достаточно денег, чтобы оплатить все твои поездки, которые ты непременно захочешь совершить после свадьбы. А еще постарайся, чтобы твой избранник оказался с титулом, – посоветовал он, стараясь не улыбаться. Но губы его все-таки дрогнули. – Скажу честно, я совсем не прочь иметь в качестве зятя парня, который имеет право называть себя герцогом или графом. Подобные вещи значат кое-что! Да. Уж тогда бы я утер нос Кроули, Ньютонам и всем этим сукиным сынам, которые твердят, что лишь полный идиот может решиться взять в жены такую дикую кошку, как ты.
– Не могу поверить собственным ушам, – вздохнула Белла, которая была не только раздражена, но и обескуражена затеей отца. – Неужели ты, в самом деле, рассчитываешь, что я проведу все лето...
– Да, я так хочу.
Однозначный ответ, да еще произнесенный с явным апломбом, распалил девушку до предела. Она вызывающе вздернула подбородок. В глубине глаз вспыхнули золотистые искорки. Белла в гордости и упрямстве нисколько не уступала мужчине, с которым сейчас спорила. Но он был ее отцом, прожившим, к тому же, на этом свете на целых сорок лет дольше ее. И никто лучше него не знал, что следует делать, когда эта гордая упрямица решила стоять на своем до конца.
– Ты поедешь, – произнес Чарли спокойным тоном, в котором звучали металлические нотки. От недавнего юмористического настроя в голосе не осталось и следа. – Я дал слово.
Последнее заявление отца прозвучало как приговор. Для каждого из шести его своенравных отпрысков подобное могло означать только одно: спор окончен, надо повиноваться. Своны никогда не отказывались от данного слова. Дети Чарли знали это правило без исключения так же хорошо, как и то, что произойдет с тем из них, кто окажется настолько безмозглым, что посмеет уронить семейную честь.
– Боже, милосердный, – со стоном воскликнула девушка. – Я же и месяца еще не побыла дома!
В глазах девушки появились слезы. Не желая их показывать отцу, она до боли закусила нижнюю губу. Проскользнув мимо него к окну, она застыла у занавески, скрестив на груди руки. Вся ее поза демонстрировала возмущение и гнев. То, что нынешнее сражение она проиграла, Белла поняла. Но это вовсе не означало, что она смирилась с поражением. Нет, только не в этот раз, когда на карту поставлена вся ее будущая жизнь!
Горящий, мятежный взгляд девушки теперь был устремлен на загон для скота, где два ее старших брата занимались выездкой молодых лошадей. Сэм и Джейк, без сомнения, поддержат ее. Можно рассчитывать также и на поддержку Сета, Квила и Эмбри. Но принесет ли их вмешательство какую-то пользу?
– Эсми зайдет утром, чтобы помочь тебе собраться в дорогу, – услышала она за спиной голос отца.
– Что? – не веря своим ушам, она повернулась. – Ты мог бы предупредить хотя бы за несколько дней! Ведь я... Я не смогу собраться так быстро!
– Ты можешь взять лишь самое необходимое. Все остальное купишь уже после того, как снимешься с якоря. Уверен, что Эсми обо всем позаботится. Это в ее стиле. – Отец слегка улыбнулся, но уже через мгновение лицо его вновь приняло крайне серьезное выражение. – Поступай так, как скажет кузина, поняла? Я рассчитываю, что она научит тебя, как следует себя вести. Она вдова, да и лет ей уже за тридцать. Помощь такой женщины будет весьма кстати в поисках сноровистого парня, который сумел бы прибрать тебя к рукам.
– Этот твой новый план обречен на провал, Чарли, – с горечью проговорила Изабелла. – Если ты надеешься, что можешь принудить меня к замужеству, то глубоко ошибаешься. Бог свидетель, я лучше убегу, куда глаза глядят, чем позволю такому случиться! И гори все ясным пламенем! Неужели ты думаешь, что, посылая меня на другой край света, сумеешь что-то изменить? – спросила она, вплотную приближаясь к отцу. И сама отрицательно покачала головой. – Так вот что я скажу: замуж я не выйду до тех пор, пока не встречу человека, который бы уважал меня по-настоящему, а не относился бы как... как к неразумной, слабовольной кукле, которая и существует лишь для того, чтобы исполнять его прихоти. Однако я очень сомневаюсь, что такой мужчина вообще существует. По крайней мере, мне такой еще не встречался. А раз так, то, скорее всего, я останусь до конца жизни старой девой. Вот так-то!
– А я тебе скажу, что ты должна выбросить из головы подобный вздор и вспомнить о том, что ты – женщина! – багровый от гнева, Чарли Свон пристально посмотрел в лицо дочери. Но Белла своих горящих глаз не отвела.
– Можешь быть уверен, что никакая опасность не заставит меня забыть об этом! Но ведь именно ты с детства внушал мне, что я должна думать собственной головой. Почему же то, что я – женщина...
– Хватит! – оборвал Чарли, глаза которого уже прямо искрились от злости, а губы сложились в напряженную тонкую линию, свидетельствующую о крайней степени раздражения. – Я не собираюсь больше обсуждать эту тему. Решение принято. Ты едешь... И дело с концом.
– Раз так, то скажи мне, – с безрассудным вызовом парировала девушка, – должна ли я тогда следовать примеру братьев и, – в голосе ее послышался горький сарказм, – дать кое-кому из заморских молодцев возможность попробовать мои прелести на вкус, прежде чем я решу, которого из них удостоить чести стать отцом твоих внуков?
Руки мужчины сжались в кулаки. Губы чуть слышно пробормотали ругательство, которое могло бы оскорбить слух другой, более кроткой женщины.
– Дай Бог, чтобы где-нибудь нашелся мужчина, который сумеет приручить тебя, – процедил он сквозь зубы и ринулся к двери, на ходу водружая на голову широкополую шляпу.
Белла смотрела ему вслед, кипя от негодования. Как настойчив отец в своих усилиях выдать ее замуж, уложить в чью-то постель, а затем взвалить на нее выхаживание детей! Сердце щемило и потому, что вновь придется покинуть родное ранчо. Она тяжело вздохнула. Как дьявольски несправедливо устроено все в этом мире! Зачем она, как все говорят, вдруг расцвела несколько лет назад и превратилась в женщину? Не случись этого, она бы и сейчас могла наслаждаться легкой и свободной жизнью, которой живут ее братья. Ведь совсем еще недавно ее практически ничем не выделяли среди мальчишек...
«Да как он может?»- вертелось у нее в голове. Она с тоской оглядывала отчий дом. Мысли о побеге стали навязчиво закрадываться к ней в голову.
- Думаешь сбежать, сестренка? - ехидно улыбнулся ее младший брат Сет, опираясь на косяк двери.
- С чего ты взял? – распахнула глаза Белла.
- Да у тебя все на лице написано! – расхохотался он.
- А что мне еще делать? Искать мужа? Да не бывать этому! – воскликнула девушка.
Сет тяжело вздохнул и подошел к ней.
-Беллз, хотя бы попробуй, - упрашивал он, кладя руки на плечи девушки – Не наступит же конец света, если ты попробуешь стать немного милой.
В задумчивости девушка подняла руку и дотронулась пальцами до кремовых занавесок. Ехать, конечно, придется. Ничего не поделаешь. Отец не смягчится, а ее слова о побеге были просто угрозой. Сама мысль о том, что она может покинуть ранчо Форкс навсегда, казалась ей непереносимой.
- Хорошо, - вскинула голову девушка. – Но я ничего не обещаю.
- Я буду скучать по тебе, сестра, - Сет крепко прижал девушку к себе.
Лицо ее приобрело решительное выражение. Да, она поедет в Европу с кузиной Эсми. Да, она будет играть роль покорной дочери... Хотя стоп. Последнее только до определенного предела. Никакого мужа не будет ни сейчас, ни потом. Мужчина, способный прибрать к рукам Изабеллу Мари Свон, еще не родился. И вряд ли вообще появится на этом свете!

Я смотрелась в зеркало и расчесывала свои спутанные локоны. Рядом с зеркалом на стуле аккуратно лежало белое платье, которое я должна сегодня надеть на ужин к Калленам. Элис одолжила мне его, так как я вообще не люблю платья и юбки. Это было для меня основной проблемой, потому что после того, как Элис переехала ко мне, я стала ее личной барби.

Телефон завибрировал, и я подошла к столу, чтобы взять его. Было два пропущенных звонка от Эдварда. Не буду перезванивать, все равно увидимся через несколько минут.

Эдвард.

Если бы месяц назад кто-то сказал, что я буду сходить с ума по Эдварду, своему лучшему другу, я бы рассмеялась. Но сейчас мне было не до смеха.

Я должна сегодня сказать ему о своих чувствах, даже если он так и считает меня свой лучшей подругой. Это как наваждение, я не могу контролировать это.

Элис говорила, что мои чувства к нему можно легко разглядеть… То, как я смотрю на него, как говорю с ним и как отношусь к нему, все говорит о моей любви к нему. Но Эдвард так слеп.

Покачав головой, я отогнала все плохие мысли от себя и стала надевать платье, чья ткань нежно прикасалась к коже, почти невесомо. Белое до колен платье с небольшим декольте смотрелось на мне очень мило.

В дверь кто-то постучал, я откликнулась, и в комнату вошла Элис.

- Пойдем, уже пора, - меня привлек ее голос. Он был грустным. Повернувшись к ней, я заметила, что с ее лица спала та улыбка, которую я так привыкла видеть каждый день.

- Что случилось? – спросила я, отвернувшись от нее.

Она громко вздохнула.

- Ничего, - буркнула она и опустила голову. Я покачала головой.

Я взяла сумочку, и мы вышли из дома, у подъезда нас ждал Эммет на своем огромной джипе. Я села вперед, и парень подмигнул мне.

- Вы прекрасно выглядите, дамы.

Я хихикнула и отвернулась к окну, чувствуя, как щеки начинают гореть. Это была моя главная особенность – краснеть как помидор. Даже простые комплименты способны довести меня до обморочного состояния.

Был уже вечер, мы неслись по пустой дороге. Никто не говорил, только музыка играла из магнитолы. Я посмотрела на Эммета, у него всегда было серьезное и сосредоточенное лицо, когда он был за рулем.

За считаные минуты мы оказались у огромного особняка. Дом Калленов.

Мы вышли из машины и направились к двери. На пороге нас встретила Эсме. Она, как всегда, выглядела прекрасно. Посмотрев на нее даже не подумаешь, что этой женщине пятьдесят лет. Все Каллены выглядят очень молодо, я даже им завидую. Рыжеватые волосы Эсме были собраны в пучок, но несколько прядей спадали на лицо.

- Дети, я так соскучилась, – она улыбнулась, и на ее лице появилось несколько морщинок, она чмокнула в щеку Эммета и потрепала его волосы, тот сразу недовольно замычал. Элис подбежала к матери и сильно обняла ее.

Эсме перевела взгляд на меня и ее глаза заискрились.

- Боже, Белла, ты великолепно выглядишь. Я так скучала по тебе, почему не приезжала? – спросила она и взяла меня за руки.

Я покраснела и улыбнулась.

- Извини, Эсме, как-то времени не было, да еще и с Чарли такие проблемы, - поморщилась я, когда вспомнила о своем отце.

- Ох, прости дорогая, я забыла, - Эсме грустно улыбнулась и слегка сжала мое плечо.

Мы прошли в красиво обустроенную гостиную, где сидели все Каллены.

Карлайл, увидев меня, подошел и, пригладив мои волосы, чмокнул меня в нос. Я поморщилась, а он заключил меня в свои объятия.

Я засмеялась и крепко сжала его шею.

- Изабелла, я говорил тебе, что ты прекрасна? – игривым тоном спросил Карлайл.

Я закатила глаза.

- Да, говорил пару тысяч раз.

Розали, сидя на диване, смотрела на нас со скучным выражением лица. Я перевела взгляд на нее и кивнула, приветствуя ее, она выдавила слабую улыбку и тоже кивнула.

Чьи-то руки легли мне на плечи и заставили развернуться. Я встретилась с зелеными глазами Эдварда. Все волнения сразу ушли после того, как он улыбнулся мне.

- Беллз, - протянул он и поцеловал меня в лоб. Я счастливо улыбнулась.

- Как дела? – спросила я.

- Почему ты не отвечала на звонки? – прищурив глаза, спросил он.

Я пожала плечами.

- Не слышала, - он выдохнул и покачал головой. Он хотел еще что-то сказать, но нас прервала Эсме.

- Все к столу! – крикнула нам Эсме из кухни. Мы прошли в центр зала, где стоял большой длинный стол на несколько персон. На бежевой скатерти аккуратно расставлены тарелки и бокалы. Вошла Эсме с нашим ужином, все сели на свои места. Я взяла салфетку и положила ее на колени. Карлайл налил всем красного вина, после чего он произнес тост за хороший вечер и мы опустошили бокалы.

Все налетели на еду. Я не была голодна, но все равно скушала любимые спагетти, которое так вкусно готовит Эсме. Уже полностью наевшись, я откинулась на стул и тяжело вздохнула. Я окинула всех взглядом. Элис, сидевшая справа от меня, мило болтала с Розали. Я не слышала о чем именно.

Я повернулась и стала смотреть на Эдварда. Он был божественно красив, как всегда. Я покраснела, когда он поднял глаза и застал меня на разглядывании. Он лишь дерзко улыбнулся.

В голове я стала вспоминать те слова, которые должна сегодня ему сказать. Я придумала целую речь, потому что свои чувства я не могу озвучить несколькими словами.

Я заметила, что рядом с Эдвардом было пустое место.

В этот момент раздался звонок в дверь.

- Кто-то еще должен прийти? – спросила у родителей Элис. Ее мать слегка кивнула и радостно улыбнулась.

Мы с Элис переглянулись. Она пожала плечами.

Кто должен прийти?

Эдвард вскочил со своего стула и убежал в коридор. Дверь открылась, и я услышала женский голосок. Странное предчувствие завладело мной.

Звук каблуков становился все громче, и я повернулась к его источнику. Сердце замерло.

Это была шикарная блондинка. На своих ужасно огромных каблуках она уверенной походкой шла к столу. Она была в красивом красном платье, которое подчеркивало ее формы. Я взглянула на ее лицо, что-то знакомое было в ее чертах. Голубые глаза искрились, а губы расплылись в застенчивой улыбке. Эдвард подбежал к ней и, взяв за руку, что-то прошептал на ухо.

Все внутри опустилось. Мои руки начались трястись. Рядом сидящая Элис сжала мою ладонь.

- Здравствуйте, - пропела блондинка.

Все оценивающе на нее взглянули, а мама Эдварда удивленно хлопала ресницами.

Она была идеальна. Смотря на нее и Эдварда, я видела, что они гармонично смотрелись друг с другом.

Я тяжело сглотнула, стараясь держать себя под контролем. Я с завистью смотрела на то, как он большим пальцем гладил ее ладонь.

- Семья, хочу представить вам эту прекрасную девушку. Это Таня Денали, - он перевел взгляд на блондиночку и широко ухмыльнулся.

Эсме вскочила со стола и подбежала к паре.

- Я - Эсме, мать этого оболтуса, - хохотнула Эсме. – Почему он прятал такое чудо от нас? – с вызовом смотря на сына, спросила она.

Она пожал плечами.

- Это все я, миссис Каллен. Просто я еще не была готова знакомиться с вами, - опустила она голову и покраснела.

Элис придвинулась поближе ко мне и на ухо прошептала:

- Кого-то она мне напоминает.

Я фыркнула, не отводя глаз от блондиночки.

- Милая, зови меня Эсме.

Я смотрела на то, как Таня мило воркует со всеми и улыбается.

Эдвард взглянул на меня и нахмурился, я отвернулась.

Он что-то сказал Тане, и они пошли в мою сторону.

Нет, нет, нет!

- Таня, это Белла, - мне пришлось встать, когда они подошли.

Я протянула руку блондинке и сжала сильнее, чем нужно было. Теперь, полностью рассмотрев ее, я вся сжалась от страха. Она была очень красива, прямо как Эдвард. Голубые глаза дружелюбно на меня смотрели.

- О, так это ты его лучшая подруга. Он постоянно о тебе рассказывал, - прощебетала девушка.

Он хотя бы рассказывал ей о тебе.

Эдвард посмотрел на девушку и чмокнул ее в щечку.

Я выдохнула. Смотря на их проявление нежности, мне стало не по себе. К горлу подкатил ком, и слезы уже собрались в уголках глаз. Я слабо улыбнулась им и села на свое место, теребя салфетку в руках.

- Ты как? – спросила меня Элис.

- Нормально, - прохрипела я. Она с сочувствием посмотрела на меня. – Почему не идешь к Тане? – выплюнула я, не глядя на подругу.

Элис фыркнула.

- Зачем? Она мне не нравится. Копия противной сестрицы.

- Ты ее знаешь? – удивленно спросила я. Она кивнула и сделала глоток вина.

- Да, видела пару раз с Эдом.

- У нее есть сестра? – Элис закатила глаза.

- Ты что не помнишь? Ирина Денали, противная девчонка из университета, у нее еще была своя свита.

Меня осенило.

- Так кобыла ее сестра? – пропищала я, вспомнив прозвище Ирины.

Элис засмеялась и очередной раз кивнула.

- Обалдеть…

- У нее на самом деле две сестры, еще одна – Кейт, она работает со мной в бутике.

- Да, я видела ее, такая милая девушка, - улыбнулась я, когда в голове появился образ миловидной девушки, с которой мы пару раз встречались.

Внезапно Элис тяжело вздохнула, отложила бокал и опустила голову.

- Эдвард придурок, что не сказал тебе раньше о Тане.

Я резко выпрямилась и, прищурившись, посмотрела на подругу.

- То есть они… уже долго вместе? – прошептала я, закрывая глаза.

- Не очень, четыре месяца.

Четыре месяца… Он мне ничего не говорил и врал целых четыре месяца. За это время я и поняла, что люблю его. Если бы он сказал о существовании Тани, то я бы не стала мечтать о совместном будущем, прекратила бы все попытки привлечь к себе его внимание.

Я так хотела ему признаться сегодня. Впервые во мне проснулась смелость, я говорила себе не бояться, что он отвергнет меня. В последнее время он странно смотрел на меня, прикасался ко мне, говорил приятные вещи… но, наверное, это только я так думала.

- Я, наверное, лучше пойду, а то… - вставая со стула начала говорить я, но меня перебил Эдвард.

- Останься, - одними губами сказала Элис. Тяжело вздохнув, я снова села и повернула голову к Эду.

- Хотел вам всем сказать, что мы с Таней любим друг друга и в ближайшее время хотим пожениться, - с любовью взглянув на свою девушку, он поднял ее ладонь и показал нам кольцо на ее безымянном пальце.

Я затаила дыхание.

Нет, нет, нет!

Таня покраснела и застенчиво взглянула на всех.

В комнате ненадолго стала тихо, после чего громкий свист Эммета разбудил всех. Все стали поздравлять парочку. Эммет, подбежав к брату, обнял его, а потом притянул в свои медвежьи объятия и Таню.

- Молодец, братец, давно надо было. А то я уже подумывал, не гей ли ты, - засмеялся большой парень. Таня присоединилась к нему.

Элис, все еще сидя рядом со мной, пробормотала:
- Не ожидала от него этого.

Я прочистила горло и глубоко вздохнула. На щеках я почувствовала влагу и, чтобы никто не видел, быстро протерла глаза. Хорошо, что я не использовала туш.

- Я пойду, - быстро проговорила я Элис и встала со стула, медленно подходя к выходу.

- Белла! – позвал меня Эдвард, я осторожно повернулась и увидела его настороженное лицо. – Что такое? Почему ты плачешь?

«Потому что я люблю тебя, дурачок», - сказала я про себя и покачала головой.

- Я рада за тебя, - прохрипела я, и Эдвард широко улыбнулся. Сейчас, смотря на его лицо, я поняла. Если я действительно люблю его, я должна быть счастлива за него.

- А куда ты пошла? – он притянул меня в свои объятия, и я уткнулась лицом в его шею. Мой нос жадно вдыхал волшебный аромат корицы и самого Эдварда.

- Мне что-то не хорошо, я, наверное, лучше пойду, - всхлипнула я. Эдвард, взяв мое лицо в свои ладони, заставил меня посмотреть на него. Но нас прервала Таня, которая умоляющим голосом звала Эдварда, наверняка, чтобы он спас ее от своих родственников. Это заставило меня хихикнуть.

Эдвард взглянул на меня, поцеловал в лоб и прошептал:
- Позвонишь мне, когда приедешь домой, чтобы я знал, что все хорошо, ладно?

Я кивнула, а он, ничего больше не сказав, подошел к своей невесте и родственникам.

Я взяла сумочку, натянула черное пальто и вышла на крыльцо. На улице был небольшой дождь. Странно, ведь когда мы приехали, небо было чистое.

Вызвав такси, я приехала в свое убежище. Меня встретила угнетающая тишина. Забежав в свою комнату и даже не переодевшись, я плюхнулась на кровать, зарыла лицо в подушку и дала волю слезам.