Глава 1. Лесной Дьявол

Вы когда-нибудь боялись так, что даже не могли открыть глаза?

Я боялась леса. Вернее… я боялась чего-то в лесу. Некое существо, которое должно было бы быть частью легенд, рассказываемых у костра, для меня было реальным. Абсолютным и неопровержимым фактом.

Я знала это, потому что видела его. Те глаза, совсем как человеческие, не могли показаться. И некоторые вещи просто нельзя не заметить.

Даже сейчас, зажмурившись, испачканная в грязи, готовая на все, только бы вернуться обратно – я только и знала, что должна бежать. Потому что оно все еще оставалось рядом.

Я чуяла это. Слышала это. Чувствовала, как оно приближается.

Моя лодыжка дрожала. Пульсирующая боль от перелома и растянутых связок только усиливала адреналин в моих венах. Я должна была выбраться из леса.
Я закричала, упав на колени. Эхо зверского стенания зашевелило волосы на моем затылке. Оно шло за мной.

Я, наконец, открыла глаза, чтобы увидеть куда направляюсь. Лес казался бесконечным лабиринтом передо мной, но я знала в какой стороне дом. Прыгая от дерева к дереву, я балансировала на единственной здоровой ноге.

Лес шелестел позади меня. О, Боже, помоги мне. Я бежала так быстро, как могла. Не оглядываясь. Я не могла. Только не снова. Знала, что если обернусь, это будет конец.

Хриплое рычание, низкое, раздраженное… Оно приближалось все ближе. Преследуя меня. Охотясь за мной.

Я не могла дышать. У меня не было времени, чтобы вытереть грязь, сопли и слезы с лица. Я видела перед собой четкую картину дома внутри своего сознания. Дом. Безопасность. Никогда прежде он не выглядел так хорошо. И мой отец, Чарли. Ох, Чарли. Он никогда не поверит мне.

Исполосованная колючими ветками, я прорвалась сквозь последние преграды леса и упала лицом прямо во двор. Дом казался белым расплывчатым пятном. Еще осталось проползти сорок пять метров. Боль была ужасной, но страх сильнее.
Я знала, что именно преследовало меня.

Но у меня не было ничего, чтобы доказать это.

От Беллы.

За неделю до поездки.

После рабочего дня я ехала в машине, когда мой телефон зазвонил. Я посмотрела на дисплей. Хм... Николь. Что ей нужно? Уже надоела со своими постоянными звонками. Я люблю ее, но как-то по-своему. Мне не нравится постоянная болтовня подруги, плюс к тому же она любит посплетничать. Очевидно, что друзей у нее мало. Из подруг только я и еще есть парень Эдвард, который сожительствует с ней. Я просто не представляю, как он с ней живет. По ее рассказам в их квартире царит полный хаос. Она, вроде бы, к нему привыкла, поэтому и не бросает. А он на следующий этап их отношения не выводит. Свадьбу, я так поняла, они не планируют. А кто их знает? Нужно поднять трубку, вдруг что-то важное она мне сообщит.

- Привет, Николь.

- Приветик, родная. Как долго мы с тобой не разговаривали, - ах, точно, забыла. Мы с ней не созванивались три дня. Катастрофа. Сейчас все мозги мне забьет своими проблемами с Эдом или кем-то еще.

- Да, милая. Я так по тебе соскучилась... - ну, да, конечно. Особенно по ее противному голоску.

- Белла, я придумала супер-пупер гениальный план, - ух ты...

- И в чем же он заключается?

- Ты едешь к нам на выходные! Правда, здорово?

- Я так рада, но я не могу приехать.

- Ну, как всегда! - я поняла, что Николь надула губки и обиженно посмотрела вниз.

- Милая, у меня отпуск только через неделю. Мне нужно закончить свои дела перед ним. Я должна быть в городе.

- А через неделю? Ведь ты будешь свободна?

- Да, я приеду, как только освобожусь.

- Ура! - завопила она. - Я так счастлива!

- Ты даже не представляешь, как я рада, - я закатила глаза. - А в чем состоит цель этой поездки? Ты так мне не рассказала.

- Ну... Это будет небольшая проверка...

- Проверка? Для кого? - переспросила я.

- Для Эда. Пожалуйста, не отказывайся! Это последний мой шанс.

- Только ради тебя. Что за проверка?

- Нужно его... охмурить...

- Я согласна, - это должно быть интересно.

Мы обговорили с ней все моменты, и я повесила трубку. Ну что ж, Эдвард Каллен, держишь. Ты не устоишь перед Беллой Свон.

Спустя неделю.

Собрав все свои вещи, я села в мазерати. Моя любимая машинка. Она до безумия мне нравится. По дороге я размышляла, почему это Николь решилась на такие меры? Да, она хотела определенности, но моя подруга даже не задумывается о последствиях этой проверки. Я не хочу сказать, что я такая очень привлекательная, приеду и отобью одним только взглядом у нее Эда. Мужики все кобели, и этот не является исключением. Максимум - он продержится месяц, а минимум - затащит на первой неделе в койку. В этом и состоит их натура. Тем более, по рассказам Николь, у них уже полгода ничего нет. Значит, у него 100 процентов есть другая. Просто нужно вывести его на чистую воду, но как при этом не разбить ей сердце? Все равно, как бы она меня не уверяла, я же чувствую, что подруга к нему что-то испытывает. Вот только как бы мне самой не влюбиться, хотя... Это очень будет трудно. Николь вчера мне на e-mail послала его фото, и все... Эд понравился мне с первого взгляда. Что же будет, когда я начну его соблазнять?

Я не заметила, как подъехала к дому.

Вот это особняк. Наверное, Эдвард хорошо зарабатывает, так как это его апартаменты. Я нервно вздохнула. И зачем я только согласилась на эту затею? Сидела бы дома в Сиэтле, а не искала себе приключений на пятую точку. Из дома вышел парень. Черт, какой же он привлекательный.

В нем я разглядела Эда. Нужно не медлить и приступать к действиям. Поправив макияж и прическу, я вышла из машины. Он как раз проходил мимо меня.

- Молодой человек, мне нужна Ваша помощь. Вы же не откажите такой милой девушке? - я улыбнулась, глядя прямо на него. Он снял очки, но лучше бы он этого не делал. Я обомлела, какие красивые глаза, так и сверкают изумрудом. Первый раз вижу такие.

- И в чем же заключается моя помощь? - он улыбнулся мне в ответ, пристально осматривая меня. Кажется, я ему понравилась.

- Меня подруга пригласила в гости, а ее телефон недоступен. Вы же знаете всех, кто живет здесь неподалеку? Мне нужна Николь Смит. Не подскажете ее адрес? - Эдвард как-то странно напрягся, но все-таки ответил.

- Тебе крупно повезло. Я ее парень. Она живет в этом доме, - в его голосе чувствовался холодок. Но с чего бы? Мы даже толком не знакомы.

- Какая удача. А ты не поможешь мне с чемоданом?

- Чемодан? Николь говорила, что ты всего к нам на одну ночь? - удивился Эдвард. Он явно этого не ожидал.

- Ты, наверное, не в курсе, но... - я сделала шаг на встречу. Нужно разобраться в его холодности, - Николь предложила мне провести у вас весь мой отпуск, - положив руку ему на плечо, я посмотрела на него, - и я согласилась... - я была так близко от его губ, что на секунду подумала, что сейчас мы поцелуемся. Эдвард смотрел на меня, переводя взгляд на мои губы, как будто бы решал трудную головоломку. Ну, конечно. Издав еле слышный стон, он отодвинулся от меня.

- Раз так, то я должен тебе помочь.

Он открыл багажник и вытащил мой чемодан.

Мы, молча, зашли в дом, а там нас ждала Николь.

- Привет, Белла. Я так рада тебя увидеть! Соскучилась по тебе сильно, ты не представляешь как!

- Представляю. Я тоже соскучилась, - сказала я, обнимая подругу.

- Вы познакомились? - спросила Николь у Эда.

- Нет. Я - Эдвард. Извините, но мне пора идти работать, - он чмокнул ее в щечку. Я не заметила в его жестах ни любви, ни нежности. Простые инстинкты. Это мне на руку. Нужно только узнать, как он ко мне относится, но это позже. Сейчас самое главное - заинтересовать Эдварда.

- Хорошо. Увидимся позже, - я села на диван, и Николь начала рассказывать о себе.

ПРОЛОГ.
«Счастье – это мираж. Когда тебе кажется, что ты достиг его, оно рассеивается, как дым, оставляя лишь пустоту.
Счастье – это награда за все испытания, которые ты проходишь с честью.
Но никогда не нужно забывать, что существует закон бумеранга: боль, которую ты причиняешь другим, особенно сознательно, возвращается к тебе вдвойне».
Солнце пробивалось сквозь верхушки сосен в лесу, я стояла на поляне, в своей руке я сжимала медальон Ренесми, который подарила ей в это рождество.
Раскрыв его, я увидела фотографию моей семьи – меня, Ренесми и Эдварда.
Это все, что у меня осталось…

ГЛАВА 1. ГОДОВЩИНА
«Если любовь отнимет все,
Что никогда мне не вернет,
Больше, чем просила,
Все ж получила я»
Marta Sanchez «Mas de lo que pedi»

Прошло уже семь месяцев с того момента, когда нам удалось предотвратить смертельную схватку с Вольтури.
Постепенно воспоминания о том страшном времени, когда мы думали, что погибнем, ушли, оставив место лишь для безграничного счастья.
Наша семья снова воссоединилась с возвращением Элис и Джаспера. У меня никогда не было сестры, но Элис стала для меня больше, чем родной сестрой. И даже её бесконечные советы по поводу моего стиля меня больше не раздражали, наоборот, я делала успехи и с каждым днем становилась все элегантнее.
В своей новой семье я была счастлива и уже даже не могла представить себе, что когда-то я не знала Калленов и у меня была другая семья.
Конечно, я почти каждый день виделась с Чарли и была очень благодарна ему за то, что он сумел принять меня такой, какой я стала. Чарли, впрочем, как и все мы, обожал Ренесми и уже не удивлялся, как быстро она растет. Ренесми теперь могла говорить в его присутствии, и глаза Чарли светились от радости, когда при встрече внучка бросалась к нему со словами: «Здравствуй, дедуля!».
Чарли, по-моему, окончательно простил и принял Эдварда, видя, какой из него прекрасный отец и муж.
С Рене все обстояло куда сложнее, и я по-прежнему могла лишь разговаривать с ней по телефону. Я не видела её со дня свадьбы, и это меня огорчало, но по-другому было нельзя. Рене была счастлива с Филом, и я была за нее спокойна. А Эсми относилась ко мне, как к дочери, что очень поддерживало меня.
Мы с Эдвардом и Ренесми жили в нашем сказочном домике, хотя большую часть времени все же проводили вместе со всеми в большом доме. Каждый день, глядя на своего мужа, я все не могла поверить своему счастью. Неужели было такое время, когда я отказывалась выходить за него замуж, и брак казался мне ужасной глупость. Какой же я была дурочкой! Эдвард – самый лучший муж на свете, таких даже в сказках не бывает. А у меня – есть. Эта мысль наполняла меня гордостью.
Эдвард души не чаял в Ренесми, да и она последние месяцы не отходила от него ни на шаг, все реже проводя время с Джейкобом, что его, конечно, расстраивало, и он стал бывать у нас не так часто как раньше. На охоту она отправлялась только с Эдвардом, к Чарли её отвозил тоже он. Ренесми обожала слушать книжки, которые ей читал перед сном Эдвард, хотя сама умела читать. Выглядела она лет на 6-7, а её сознание доходило до уровня ребенка 8-9 лет.
Ренесми унаследовала от отца не только его внешность, но и любовь к музыке. Раньше она часто просила его сыграть на рояле, причем могла слушать его этюды часами.
А недавно Эдвард и Ренесми стали разучивать простые этюды, которые Эд учил играть дочку.
Вот и сейчас из гостиной доносились звуки красивой мелодии, и, войдя, я увидела своих самых любимых людей за роялем. Пальчики девочки порхали по клавишам, она все схватывала на лету. Эдвард с нежностью и гордостью смотрел на дочь.
Глядя на них, я вдруг вспомнила свой первый день в школе, когда я впервые встретила Эдварда.
Хотя я была им очарована с первого же взгляда, но даже и представить не могла, что Эдвард станет моим мужем и отцом моей дочери. Даже перед свадьбой мы и не думали, что у нас будет ребенок, а теперь у нас была полная семья, счастливая семья.
Однажды вечером Ренесми спросила меня, почему у нее нет братика или сестренки. Этот вопрос застал меня врасплох, мы с Эдвардом переглянулись, не зная, как понятнее объяснить малышке, что теперь, когда я стала вампиром, у нас с Эдвардом больше не может быть детей. Хотя я и хотела бы иметь много детей от Эдварда.
Видя мое замешательство, муж пришел на помощь:
- Ренесми, когда твоя мама родила тебя, она очень сильно заболела, поэтому мы не можем подарить тебе братика или сестренку, – объяснил он.
Ренесми все поняла и больше не спрашивала об этом.
Из задумчивости меня вывел голосок дочери.
- Мам, слушай, что я научилась играть, - и она принялась показывать мне выученный отрывок.
Зазвучала моя Колыбельная, и если бы я могла плакать, то из моих глаз текли бы слезы. Вспомнилось, как Эдвард играл её мне, и вот сейчас её играет наша дочь.
- Ну как, я специально для тебя выучила, - спросила Ренесми, поворачиваясь ко мне.
- Спасибо, дорогая. Это просто чудесно…- договорить я не смогла, в горле, словно ком образовался. Я подошла и обняла Ренесми и Эдварда, слова были не нужны.
В этот момент в комнату влетела Элис в вечернем платье.
- Так, так! Не хочу вам мешать, но… Белла, Эдвард! Почему вы еще не готовы? – Элис нахмурила брови.
Я разомкнула объятия и вопросительно посмотрела на Элис, потом на Эдварда. Что же еще задумала моя сестрица?
- Белла, ты что, не помнишь, какой сегодня день? – искренне удивилась Элис.
Надо сказать, что, став вампиром, я действительно перестала обращать внимание на время. Дни, месяцы…
Что они значили, песчинки в омуте вечности.
Пришлось поднапрячь память, чтобы понять, о чем речь. И тут меня осенило! Август! Сейчас август, какое же число…Ответ нашелся спустя мгновение. Тринадцатое августа! Ну конечно, как же я могла забыть, - наша первая годовщина!
Ровно год назад я перестала быть Изабеллой Свон и навсегда стала миссис Каллен. Эдвард, конечно же, не забыл, поэтому мне стало жутко стыдно перед ним.
- Эдвард, прости, я потеряла счет времени, - обратилась я к нему.
- Не волнуйся, все в порядке. – Эдвард, как всегда был великодушен.
- Теперь, когда ты все вспомнила, марш переодеваться, и ты тоже, братец! – вмешалась Элис, притоптывая ногой от нетерпения.
Кажется, Элис опять задумала что-то эдакое, придется делать, как она говорит.
- Ладно, Элис, хоть намекни, чего ждать? – спросила я.
- Вот еще, тогда сюрприза не получится. Все, все, идите, а ты, Ренесми, поможешь мне устроить сюрприз для мамы с папой.
- Конечно, ура! – Ренесми подбежала к Элис и обрадовано захлопала в ладоши.
Мы с Эдвардом рассмеялись, глядя на сияющих заговорщиков.
Я взяла Эдварда за руку, и мы помчались в наш домик. Уже начинало темнеть, но это нисколько не мешало. Мы летели по лесу, почти не касаясь земли. Домик показался очень скоро.
В гостиной я повернулась к Эдварду:
- Ты, правда, не обиделся, что я забыла, и как только я могла…
Эдвард подошел ко мне, обнял за талию и, улыбнувшись, сказал:
- Неудивительно, ведь ты так боялась свадьбы как огня!
- Я была идиоткой, тебе надо было сразу же силой притащить меня к алтарю, - сказала я, обнимая его.
Эдвард, смеясь, стал целовать меня, и я, как обычно, забыла обо всем на свете.
Однако, спустя несколько минут, Эдвард мягко разомкнул объятия:
- Боюсь, если мы не остановимся, Элис собственноручно сотрет нас в порошок! – усмехаясь, сказал он.
- Да, это точно! Пойдем одеваться, - с неохотой проговорила я, потянув его за собой в гигантскую гардеробную.
Я выбрала шелковое платье нежного светло-зеленого цвета из коллекции Элис, а Эдвард надел элегантный светлый костюм. Пока я прихорашивалась перед зеркалом, Эдвард неслышно оказался позади меня, доставая из кармана маленькую бархатную коробочку.
- Ты прекрасна, но вот это дополнит твою красоту, - произнося эти слова, он застегнул замочек у меня на шее, и я увидела в зеркале невероятно красивое, изящное колье из изумрудов и бриллиантов, сверкающее на моей груди.
- Спасибо, я люблю тебя… - прошептала я и поцеловала мужа.
- И я тебя люблю, - ответил он. – А теперь пора возвращаться, думаю, Элис уже все приготовила.
- Ты же знаешь, что она придумала? Не расскажешь?
- Не хочу портить впечатление, скоро все сама увидишь!
Мы вернулись обратно довольно быстро и, войдя в гостиную, я замерла от удивления. Мне казалось, я вернулась на год назад. Вся гостиная утопала в белых розах, орхидеях, каллах. Та же арка, где меня ждал тогда Эдвард.
Мы с Эдвардом шагнули в арку и в этот момент раздались аплодисменты и дружные крики: «Поздравляем!»
Я увидела всех Калленов, нарядных и безупречно красивых, Джейкоба, Сета и… папу. Чарли хлопал вместе со всеми, улыбался и, кажется, больше не опасался Калленов.
- Замрите, секундочку! – Элис вынырнула вперед всех с фотоаппаратом в руках. Щелкнула вспышка, навсегда запечатлев этот миг. Элис обернулась и позвала:
- Ренесми! Теперь можешь поздравить своих родителей!
Наша девочка подбежала к нам, держа в руках рамку из резного дерева.
- Мам, пап, поздравляю! Я вас очень люблю!
- Мы тоже тебя очень любим, родная, спасибо! – Эдвард поднял Ренесми на руки и поцеловал в щеку, а я взяла её подарок. Это был портрет нашей семьи, который с любовью нарисовала Ренесми.
Тут к нам подошел Чарли, растроганно сказал:
- Поздравляю, Белла! И тебя, конечно, Эдвард!
Я обняла папу, хотя это и было сложно. Пусть даже я перестала быть новорожденным вампиром, о чем говорил цвет моих глаз, они больше не были ярко-красными, а стали карими, светлее, чем у меня были, сдерживаться было довольно трудно. Я отпустила Чарли и сказала:
- Спасибо, папа! Я так рада, что ты сегодня с нами.
- А как же иначе, Несси! Разве я мог не придти? Видеть тебя счастливой, а больше мне ничего и не надо,
– ответил он.
- Да, папа, я очень счастлива, - сказала я, и это было чистейшей правдой.
Заиграла музыка и Эдвард, передав Ренесми Чарли, повел меня танцевать. Сейчас я танцевала не хуже Эдварда и больше не стеснялась.
Под звуки волшебной песни мы с мужем закружились в танце, и слова песни полностью повторяли мои мысли: «Ничто не изменит мою любовь к тебе, ты мужчина всей моей жизни, как сильно я люблю тебя…» И я знала, что Эдвард думает о том же, но я хотела, чтобы он услышал сейчас мои мысли, и вытолкнула щит. Я увидела, как лицо Эдварда еще сильнее засияло от счастья, и поняла, что получилось.
Мы смотрели друг другу в глаза, и больше ничего в мире не существовало для нас в это мгновение.
Когда танец закончился, Элис усадила всех на белоснежные диваны, прямо перед огромным плазменным экраном. Кто-то выключил свет, экран ожил, и на нем появилась наша с Эдвардом фотография. Затем я увидела себя в подвенечном платье, спускающуюся по лестнице, и Эдварда, ждавшего у алтаря. Я сжала его руку.
Не отрываясь, мы зачарованно смотрели на экран, заново переживая лучший день в нашей жизни.
Когда на экране мы обменивались клятвами, я склонилась к Эдварду и прошептала:
- Я клянусь любить тебя вечно!
- Я клянусь любить тебя вечно! – бархатным голосом прошептал он в ответ и поцеловал меня.
После окончания просмотра нашей свадьбы, Ренесми восхищенно посмотрела на нас:
- Вы такие красивые! Это было здорово! А где вы познакомились? – спросила она.
- Мы с мамой познакомились в школе, полюбили друг друга, а потом поженились, - просто ответил Эдвард, опуская все сложности нашего романа. Конечно, когда Ренесми вырастет, то мы расскажем ей обо всем, но сейчас это было не нужно.
- Белла, что я вижу! Да на тебе никак подарок! И как это ты его приняла и не убила моего братца? – подначил, Эммет, тихонько хихикая. Эдвард укоризненно посмотрел на него.
- Да, но еще большим подарком будет, если я прибью кое-кого очень уж зоркого, - в том же тоне ответила я, и все негромко рассмеялись.
- Кстати, насчет подарков, а сейчас, самое главное…- Элис многозначительно посмотрела на Карлайла и Эсми.
-Подарок на годовщину от всех нас. Мы решили подарить вам второе свадебное путешествие! – Карлайл и Эсми, улыбаясь, протянули нам плотный лист бумаги.
- В Россию? Санкт-Петербург? – удивилась я, взглянув на сертификат.
- Санкт-Петербург – очень красивый город, просто фантастически красивый! – объяснил Карлайл. – Я бывал там, вам очень понравится.
-Огромное спасибо вам всем, - я обняла Эсми.
- Белла, привези мне матрешку из России, - попросил Чарли.
- Обязательно, пап, – сказала я.
- А мне огромного медведя! – Расхохотался Эммет, довольный своей шуткой.
Праздничного угощения не было, но Чарли даже не обратил внимания. Лозунг «Меньше знаешь» по-прежнему работал, но об этом сейчас думать не хотелось.
Удивительный вечер завершился фейерверком – грандиозным, конечно. Элис постаралась. В саду вспыхнули огромные буквы: «Эдвард и Белла», а затем в небе разлетелись тысячи цветных искр и огней.
Мы с Эдвардом и Ренесми смотрели на эту красоту и загадывали желания. У меня было лишь одно: чтобы так оставалось вечно…
Кажется, только сегодня Чарли провожал меня к алтарю, и вот я – жена Эдварда уже целый год, и нашей дочери уже почти год (или семь?)… Как же бежит время, хорошо, что у нас впереди вечность.
- Элис, мне даже вечности не хватит, чтобы отблагодарить тебя за все, - сказала я, когда гости ушли.
- Помнишь, я говорила, что ты меня поблагодаришь лет через пятьдесят, но поблагодаришь! Даже ждать не пришлось! – воскликнула Элис.
- Ты была права! – подтвердила я, вспомнив её слова, когда она уговаривала меня устроить пышную свадьбу, а я отчаянно сопротивлялась. Сейчас это выглядело нелепо, словно капризы маленького ребенка.
- Как всегда! – засмеялась моя сестра.

Глава 1. Беги
Щеки горят, от чего я и просыпаюсь. Они поранены и болят, пав жертвой холодных ветров Сиэтла.
Я не раскрываю глаз. Мне удалось поспать только несколько минут, но пока я здесь, не могу держать их закрытыми слишком долго. Хочется поспать немного дольше, но слоняться сонной и уставшей – не способ выжить на этих улицах.
Но голова раскалывается.
Желудок громко урчит - я два дня ничего не ела. Я просто не могу – у меня нет денег. Губы потрескались, одежда влажная и грязная, кожа головы чешется, а спина ноет из-за сна на твердой мостовой.
Но это моя жизнь.
Я живу так в течение последних пяти лет.
Вдалеке слышу мужской смех, непроизвольно сажусь и оглядываюсь вокруг. Когда ты девушка и живешь на улице, быстро понимаешь, что мужчинам нельзя доверять. Они либо хотят схватить тебя, либо толкнуть, либо ударить просто ради развлечения. Больные ублюдки. Мне не хочется ничего из этого.
Грязными руками я тру глаза, пытаясь убедить их, что пора вставать. Я знаю, что меня не видно, но невозможно быть слишком осторожным, поэтому я осматриваюсь по сторонам, чтобы убедиться, что нахожусь в безопасности. Потом сажусь, прислонившись к мокрой стене, убираю пряди жирных волос под бини (прим. переводчика: женская шапочка, плотно облегающая голову) и пытаюсь придумать, как достать еды.
Я бы могла попросить милостыню. Я бы могла посидеть у той церкви с ужасными статуями и добыть несколько долларов. Люди в этом районе всегда кажутся такими милыми, или хотя бы делают вид, чтобы быть у Бога на хорошем счету.
Подайте доллар грязной бездомной девушке.
Но в последнее время это трудно, и становится все сложнее и сложнее с каждым днем. Кажется, что чем старше я становлюсь, тем меньше люди жалеют меня и бросают денег. Они считают, что я какая-нибудь наркоманка или хулиганка.
Подросток, сбежавший из дома.
Иногда они говорят мне «иди домой, детка» и «позвони маме, попроси у нее прощения, и она примет тебя обратно». Я даже не стараюсь переубедить их, просто киваю и пытаюсь выглядеть благодарной за совет.
Если бы они только знали, что у меня никогда не было дома.
И никогда не было мамы.
Я живу на улице с тех пор, как мне исполнилось двенадцать, до этого я переходила из одной приемной семьи к другой. Это долгая история, и я даже не знаю большей ее части.
Желудок снова урчит.
Я все время голодная и привыкла есть все, даже плохое. Но боль в животе порой слишком сильна.
Больно.
В хорошие дни я ухитряюсь заработать двадцать баксов и покупаю еду, растягивая ее на долгое время.
Я умная…в некотором роде.
Обычно это большая порция, например, бургер, который я ем два следующих дня, потом покупаю мыло, пробираюсь на заправку и умываю лицо, руки и волосы в раковине. Люди обычно не отказывают, если выглядишь более менее прилично. Также я чищу свою куртку и интересуюсь насчет «подработки». Я люблю зарабатывать деньги – это лучше, чем просить милостыню, и вдобавок получаешь меньше злобных взглядов от незнакомцев. Стрижка газона, мойка машин, окон, а иногда некоторые леди позволяют мне прибрать их дом за дополнительную плату, хотя большинство людей не доверяют мне и не впускают в дом.
Это хорошие времена.
Хотя большинство дней – плохие, как и вся прошедшая неделя.
Начинается дождь, и, несмотря на то, что это обычное явление в нашем районе, люди предпочитают оставаться дома, а не выходить на улицу. Не совсем удачное время для прошения милостыни, но их я винить в этом не могу. Никому не хочется жертвовать деньги в дождь, но я все равно пытаюсь - сажусь возле страшной церкви и получаю четыре мокрых доллара, несколько центов и пару лекций о жизни и Боге. Роюсь в мусорном контейнере рядом с забегаловкой, продающей хот-доги – сюда всегда выкидывают булочки по четвергам. Дорога им в ад за это, вот что скажу. Нахожу несколько булочек, которые выглядят вполне прилично, смахиваю с них мусор, засовываю в рюкзак и убегаю до того, как владельцы забегаловки заметят меня. В прошлый раз они вызвали копов.
Сволочи.
Я возвращаюсь на свое местечко под старым мостом – здесь не бродит ни один бездомный с тех пор, как рядом открылся полицейский участок. Копы не будут искать меня здесь. Какой дурак станет спать под мостом, рядом с которым находится полиция?
Говорю же, я умная.
С отчаянием проглатываю булочку от хот-дога, запиваю последними каплями воды из бутылки и расслабляюсь в ожидании, когда прекратится дождь. Могу сказать, что моему желудку не нравится противный хлеб, а меня мучает жажда, но я просто игнорирую эти чувства. Я изо всех сил стараюсь держаться подальше от воды, что течет под мостом. Если промокнешь, то простудишься, а если простудишься, то сляжешь. Заболеть здесь - если некому приносить тебе еду и воду, и где нет доктора – значит смерть, поэтому я стараюсь оставаться сухой как можно дольше. Пялюсь на свои ботинки и на дырки на каждом из них. Руки и ноги замерзли, и я растираю ладошки друг о друга, пытаясь согреться. Штаны грязные, куртка странно пахнет, и я абсолютно уверена, для остальных запах еще хуже. Когда становится холодней, я сильнее укутываюсь в нее. Куртка велика для меня, и каждый день, когда я не ем, она становится еще больше. Одно время, когда я жила в приюте, ему было сделано пожертвование от какого-то супермаркета, и директор стал раздавать одежду. Все хватали футболки и штаны, а я взяла куртку, так как знала, что не выберусь с улицы в ближайшее время, а мне нужно будет как-то греться. Я была права – я живу на улице, каждый день думая, когда же для меня что-нибудь поменяется. Покину ли я эти улицы?
У меня нет номера социального страхования или свидетельства о рождении, поэтому я не могу получить паспорт и работу. Я открываю рюкзак, в котором лежит еще одна футболка, очень тонкое одеяло, бутылка воды и моя тряпичная кукла Долли. Мне рассказали, что моя настоящая мать оставила меня вместе с Долли, когда я была младенцем, но я сохранила ее, несмотря на то, что моя мама не поступила так со мной. Я сажу Долли напротив себя и запускаю пальцы ей в волосы. Они должны быть светлыми, но из-за моего «грязного» образа жизни, они выглядят серыми.
- Привет, Д-д-долли. Ты г-г-голодна? – Еще одна трудность. Ну, вообще-то их три.
Я заикаюсь. Очень сильно. Люди думают, что я тупая или одна из «особых» детей. Но это не так.
Другие две трудности?
Я не умею читать и писать.
Не научилась этому в школе. Но это совсем другая история.
Долли всегда была моим единственным другом, и она тоже не считает, что я глупая. Она неразговорчива, просто смотрит на меня своими голубыми глазами-пуговками. А я разговариваю с ней все время, пытаясь избавиться от заикания во время этих бесед, но тщетно. Я рассказываю ей о том, как прошел мой день, и о чем я думаю. Долли никогда не отвечает, поэтому я убираю ее обратно в рюкзак или сплю, крепко обнимая ее и воображая, что она настоящая.
Настоящая подруга или сестра.
- Г-г-говоришь, у меня к-к-красные щеки? Здесь х-х-холодно, Д-долли. - Я глажу ей лицо и улыбаюсь. – Я тебя с-с-согрею.
Мне бы хотелось узнать, каково это, когда тебя согревают в объятиях. Когда я была маленькой, я видела, как мои приемные родители обнимали своих родных детей, и ложилась спать, прижимаясь к стенке и представляя, что моя мама сжимает меня в своих объятиях.
Бьюсь об заклад, они не были бы такими жесткими и холодными, как эти стены.
И в них точно было бы уютно.
Но, полагаю, этого я никогда не узнаю.
Кто захочет обнимать такую замухрышку, как я? Долли глазеет на меня, пока я, заикаясь, рассказываю ей, что бы я хотела съесть на ужин.
- Большой с-с-стейк с карт-т-тошкой и к-ко-ка-колой. А что т-т-ты хочешь? Р-р-рыбу? Эт-т-то г-гадость.
Некоторые бомжи думают, что я сумасшедшая, потому что разговариваю с куклой, но мне это помогает не чувствовать себя такой одинокой.
Дождь наконец прекращается, и я убираю Долли обратно в рюкзак. Теперь я направляюсь к заправке на углу и смотрю, сколько время. Обычно я хожу туда, потому что тамошние часы единственные, имеющие большие красные цифры, и я научилась определять время благодаря им.
Уже почти пять, время для работы истекает.
Я бегу в конец соседней улицы, надеясь, что кто-нибудь подаст мне мелочи из кармана. К шести по полудню у меня восемь баксов, поэтому я покупаю сандвич и съедаю только половину, оставляя остальное на случай, когда я действительно проголодаюсь. Там же, где был куплен сандвич, я наполняю бутылку водой из-под крана и направляюсь в приют для женщин, лелея надежду, что там для меня найдется ночлег.
Иногда, когда там не сильно много людей, мне позволяют занять кровать, которые они оставляют для женщин, которых бьют их мужья, и их детей, но с тех пор, как стали появляться свободные места, владелица приюта позволяет иногда мне ночевать там и завтракать.
Это происходит дважды или трижды в месяц, но я прихожу туда каждый день.
Сегодня мне не везет – все места заполнены.
Я не люблю ходить в обычные приюты – они предназначены для бездомных мужчин и пьяниц, поэтому я и близко к ним не подхожу. Уж лучше спать под дождем.
Не похоже, что дождь будет лить весь день, поэтому я направляюсь в парк – спать на траве намного удобнее, чем на тротуаре. На пути туда я вижу Джессику, стоящую на своем обычном месте – на углу. Мужчины платят ей деньги за то, что трогают ее и делают с ней отвратительные вещи. Иногда она добрая и дает денег, и даже машет мне, когда я прохожу мимо. Однако я знаю, что не стоит надоедать ей, когда она «работает». Хотя сейчас не похоже, что она занята, и я подхожу к ней.
- Привет, Д-д-джессика.
- Привет, Кид.
Все, кого я знаю на улицах, и кто знает меня, зовут меня Кид (прим. переводчика: англ. «kid» - ребенок). Когда мне было пять лет, приемная мать не могла запомнить мое настоящее имя, поэтому называла меня малышкой. Я знала, что подобное случится, и с того самого времени начала представляться людям как Кид, и это имя прилипло ко мне.
- Т-т-ты заработала много д-денег?
- Как всегда, Кид, - сухо сказала она и зажгла сигарету. – Но я не могу тебе сейчас дать их.
- Мне и не н-н-нужно. Я п-п-просто спросила.
- Ну, ладно.
Она посмотрела на меня и быстро отвела взгляд, будто избегала смотреть мне в глаза.
- Ну, увидимся п-позже, - бормочу я и, развернувшись, ухожу.
Через несколько шагов я слышу ее ругательство и делаю глубокий вдох.
- Где ты будешь ночевать сегодня, Кид? Если у меня не будет клиентов или я закончу пораньше, ты можешь занять мой диван.
Думаю, иногда ей жаль меня.
- Я п-переночую под крышей п-парка.
- Хорошо.
- Хорошо.
Сплю я хорошо, но неожиданно меня будит шум. Поначалу я пытаюсь его игнорировать и сильнее зажмуриваю глаза, но шум не стихает. И тут я понимаю, что это кричит мужчина.
Крики и проклятия наполняют тишину ночи.
Я выползаю из-под крыши и осматриваюсь. Происходит что-то неладное – нутром чувствую. На небе ни единой звезды, и, если не считать криков, вокруг удивительно спокойно и необычайно мрачно.
- На помощь! Пожалуйста! Кто-нибудь!
Я глубоко вздыхаю и ныряю обратно под крышу в надежде, что шум исчезнет, но крики не прекращаются и даже становятся все ближе и ближе.
Мне страшно.
Я вскакиваю. Глубоко дыша, закусываю губу, хватаю рюкзак и бегу, сама не зная куда, позволяя решать это моим ногам и сердцу. Все, что мне известно, – крики о помощи становятся ближе, но я ничего не вижу – все еще царит ночь. Вдруг я замечаю передние фары автомобиля и по какой-то глупой причине бегу к ним.
Меня приковывает к месту, когда я понимаю, что происходит.
Напротив машины, на земле, лежит человек, и его окружила кучка мужчин и одна женщина.
- Вставай, богатенький мальчик! – кричит рыжеволосая.
- Защищайся! – кричит другой мужчина.
- Пошел ты! – удается прохрипеть мужчине, лежащему на земле. Он держит руку прижатой к избитому телу, пытаясь уползти с помощью другой, но они продолжают его бить. Я наблюдаю за тем, как шайка издевается над ним, но не знаю, что предпринять.
Но потом один из мужчин встает коленями на грудную клетку бедного парня и вынимает нож.
Они убьют его!
Не знаю, почему мне жаль этого незнакомца, и почему я чувствую необходимость что-то сделать. Мне не впервой видеть, как кому-то начищают морду или закалывают ножом, но, по какой-то странной причине, я не хочу, чтобы это случилось с этим парнем.
Я хватаю ближайший предмет, до которого смогла дотянуться, - кирпич с дороги - и изо всей силы бросаю его в мужчину с ножом, крича: «по-полиция!»
Мужчина стонет от боли.
Я попала в него!
Я попала ему по голове!
Теперь четверо мужчин и женщина с гневом в глазах смотрят на меня, и я чувствую, как воздух покидает легкие.
Дерьмо! Во что я вляпалась?
Все четверо делают шаг в моем направлении, и перед тем, как броситься бежать, я замечаю, что парень на земле смотрит на меня.
Он молод. Благодаря свету фар сквозь кровь и ссадины, проявляющиеся на его лице, мне удается разглядеть его глаза, полыхающие огнем, который я не в силах понять. Можно подумать, что он спрашивает, почему я помогла ему, но я не задерживаюсь, чтобы ответить.
Не задумываясь, я бегу. Так быстро, что кажется, будто я парю, и мои ноги не чувствуют земли. Позади меня слышны шаги преследователей.
- Мы достанем тебя!
- Мы убьем тебя, чертова сучка!
Не хочу знать, говорят ли они правду, поэтому ускоряюсь. Грудь ноет, и я не могу дышать, но не могу остановиться. Без оглядки пересекаю улицу, и, добежав до другой стороны, слышу визг тормозов. Но я не останавливаюсь посмотреть, что же происходит, вместо этого поворачиваю налево.
Можно сказать, что я оторвалась, но все равно не замедляюсь. Нахожу закоулок, а там - мусорный контейнер. Я маленькая, поэтому могу протиснуться и спрятаться за ним.
- Где она? – слышу я чей-то шепот.
Мое лицо прямо перед холодным и мокрым мусорным баком, я закрываю рот рукой.
- Не думаю, что она побежала сюда.
- Ты в порядке, Джимми?
- Да, Вик. Просто немного кровоточит. Давай найдем эту маленькую шлюшку.
Меня трясет. Слышу и чувствую их голоса. Закусив губу и задержав дыхание, я стараюсь перестать дрожать.
Они близко.
На стене, к которой я прислонилась, появляется тень.
Он прямо напротив меня.
Он стучит по баку, насвистывает и посмеивается.
- Я знаю, что ты слышишь меня, - шепчет ублюдок ледяным, наполненным злобой голосом. – Ты можешь убегать, сколько хочешь, но рано или поздно мы найдем тебя и тогда… - Он останавливается и несколько раз щелкает языком. – Тогда ты наконец найдешь свой дом, маленький, на небесах.
Спустя несколько бесконечных минут его звук его шагов стихает, но я не смею пошевелиться. Земля и бак жутко воняют и промокли. Я прислоняю лицо к стене и обхватываю себя руками. Я вся трясусь. Не думаю, что это от того, что я замерзла.
Я по-настоящему напугана, чувствую это всем телом. Мне страшно, что они найдут и убьют меня, а я не хочу умирать. Я хочу выбраться с этих улиц когда-нибудь. Все эти годы я скрывалась от шаек и мужчин – так поступать мне велела Сара, четырнадцатилетняя девочка, с которой я познакомилась, когда мне было двенадцать и я стала «новенькой бездомной».
- Ты должна быть умной, Кид, если хочешь выжить. Жизнь на улицах не приводит ни к чему хорошему. Если тебя ранят, ты умрешь. Не переходи никому дорожку и опасайся мужчин.
Я обещала сделать так, как она сказала. И вот где я сейчас. И все из-за этого глупого парня.
Я вытерла слезу, скатившуюся по щеке, и закрыла глаза. Мне нужно поспать. Прошлая ночь была бессонной, я ела один раз и замерзла. Я могу подхватить простуду, а это непозволительная роскошь. Нужно найти хорошее укромное место на следующие несколько недель, потому что знаю – они не перестанут искать меня, а если я его не найду, они отыщут и убьют меня.
Мне следует отдохнуть.
Но я знаю, что все равно мало посплю, потому что все, о чем я могу думать, когда закрываю глаза, это тот парень. Тот избитый парень с огнем в глазах.

BPOV

Роуз делала отчаянные попытки вытащить меня из дома, после того как мой жалкий парень изменил мне, украл все мои драгоценности и исчез.

Она постоянно сравнивала моего жениха, который обокрал меня с ее отцом алкоголиком.
"Когда я узнал, что мой отец опустошил мой банковский счет и отправился в Лас-Вегас с какой-то проституткой, я собрал мое дерьмо и отправились в ближайший бар, напилась и пошла домой с первым мужиком, который проявил ко мне интерес."

"Я не шлюха, Роуз. Нет никакой возможности, что я собираюсь пойти и трахнутся с первым попавшимся мужчин, пока не найду способ исправить свое финансовое положение".
Я убирала пустые пивные бутылки, которые были разбросаны по всей моей квартире - это было единственное физическое напоминание, что Майк когда-то был здесь.

"Он украл все твои драгоценности, и я знаю, сколько они для тебя значили, Белла. Ты собиралась заложить эти вещи, чтобы оплатить все свои счета," - Роуз шлепнулась на мой диван и открыла единственную бутылка вина, что у меня осталась.

"Это твой способ попытаться заставить меня чувствовать себя лучше?" - я села рядом с ней и выхватила вино из ее рук.

"В этом весь смысл, Свон!" - Она погладила меня по плечу.

"Хорошо, что моего отца нет в живых, он бы убил Майка".
Я скучаю по моему папе, но он страдал в течение многих лет от рака легких. Я помню, как он увядал с каждым днем. Мое сердце не могло справиться с тем, как такого сильный и крепкого мужчину съедало бездумное заболевание. Я плакала перед сном бесчисленное количество раз, молясь, чтобы его страдания закончились. Когда это, наконец, случилось, это было облеччение. Иногда по ночам, когда я сплю, клянусь, что я слышу его кашель, но просыпаясь, нет ничего, кроме тишины.

"Один напиток. Пожалуйста, Белла!" Попрашайничела Розали.
"Если я выйти с тобой для одного напитка, ты отстанешь от меня?"

Она выхватила ключи из мойх рук - "Обещаю! Но я сегодня вечером поведу",- и она направилась к двери.

ХХХХХХХХХХХХХХХХХХ

Найти самое популярное место в ​​Чикаго совсем не трудно, если вы с Роуз. Она всегда читает в Google о новых и лучших местах для развлечения. Сегодня вечером я стала жертвой ее отчаянная желания пойти в Mercer 113.

"По словам моей подруги Сильвии, это одно из лучшмх мест, которое можно найти сейчас в Чикаго!" Розали взбудоражена и говорить без умолку.

"Отлично, но независимо от этого Роуз, только один напиток!" Я показываю ей своею "Я серьезно" лицо.

"Да ладно, давайте просто зайдем внутрь." Она тянет мою руку, когда я неохотно тащусь за ней.

Mercer 113 - это место, которое придется по-вкусу почти каждому. Оно имеет танцевальный клуб, спорт-бар, и обычный ресторан. Большие плазменные панели украшают стены. Освещение тусклое и рапологает к отдыху, а танцпол освещается, как четвертого июля. Цвета хорошо сочетаютя вместе, синие, зеленые, красные и только всплеск черно-белого добален радом со сценой. Я иду прямо в бар и заказываю выпивку, даже не давая Роуз шанса возмутиться.

"Это не считается напитком." Роуз указывает на мою текилу.

"Отлично!". Я говорю, в то время как закидываю свою голову и выпиваю. Обращаясь к бармену, я прошу повторить.

"Лучше, но я не в восторге." Она пьет свой Pinot Grigio и начинает осматриваться.

"Не довольна? Я вышла с тобой, не так ли?" Я закатываю глаза. Ей никогда нельзя угодить.

Она только пожимает плечами: «Я чувствовала бы себя лучше, если бы ты просто расслабились и не придерживалась своего правила об одном напитке". Ее драматический, грустный вздох является классическим для Роуз.

"Хорошо, я предлагаю сделку. Я выпью пиво и посмотрю, как я буду чувствовать себя после этого."

Она лучезарно мне улыбается: "Спасибо!"

У меня действительно было пиво, и я на самом деле хорошо провела время, разглядывая толпу.

"Смотришь на то, что тебе понравилось?" Мягкий, знойный голос хватает мое внимание. Я поворачиваюсь и встречаюсь лицом к лицу с чистейшим сексом. Я практически подавилась своим пивом.

"Простите?" Мой голос хрипит, наполовину от шока и наполовину того, что я пытаюсь проглотить свое пиво. Он безумно красив. Его изумрудные глаза гипнотизируют меня. Губы его просто совершенство и они кричать на меня, чтобы целовать и сосать их. У него небольшая щетина - верный признак окончания дня. Его волосы благочестивый, коричнево-красный, запутаный шедевр.

"За что ты извиняешься? Я очень люблю наблюдать за людьми. Они очаровывают меня." Этот человек наглый. Он понятия не имеет, кто я, и он просто говорил не думая. Уверенность так и льется из него.

"Это действительно невинно". Я вытираю рот, молясь, что я не пускаю слюни на этого восхитительного мужчину.

"Ничто не является невинным». Его изумрудные глаза сильно влияют на меня. Я чувствую его взгляд проходит через каждую эрогенную зону в моем теле.

"Откуда вы знаете, что нет невинности в мире?" Мой интерес безмерно возрастает. Это место могло бы сгореть до тла и это не имело бы значения.

"Я никогда не говорил, что нет никакой невинности, я сказал, что ничего не является невинным". Он подносит стакан ко рту и касается его розовыми, пухлые губами края. Я смотрю, как янтарная жидкость течет в горло, от чего его кадык подпрыгивает незначительно.

Я делаю глубокий вдох и пытаюсь успокоить мое неустойчивое сердцебиение, "Разве это не то же самое?"

Он качает головой: "Ни в малейшей степени, хочешь объясню?" Его брови поднимаются и самая сексуальная улыбка играет на его губах.

"Мне бы очень хотелось." Даже я слышу бессмысленность в своем голосе.

"Когда рождается ребенок, он чистый, милый и нежный, некоторые даже сказали бы невинный. Но этот ребенок произошел от того, что было от горячим, потным, похотливым. В некотором смысле, они приходят т невинными в греховный мира, но намерения эгоистичны, а не невинны. Поэтому даже ребенок не может быть так таким. " Его слова, как шелк. Он мог сказать мне, что мир состоит из сахарной ваты и я, вероятно, поверила бы ему. Мое тело хочет, что бы он продолжать говорить.

"Это очень самоуверенное заявления." Я смело смотрю на него и слегка кружу пальцем по краю моей бутылки.

"Каждый документ, когда-либо сказанное самоуверен. Я уверен, что даже вы не можете спорить с этим?" Он дает мне жесткую усмешку и сигналит бармену порторить напиток.

"Так скажите мне, откуда вы знаете такие вещи?"

Он улыбается трусикоснимающей улыбкой"Это моя работа - знать."

"Ваша работа? Ты что политик?" Он разразился смехом от моего обвинения.

"Я имею дело со многими политиками, но нет, сладкоголосая птица, я не политик".

Сладкоголосая птица? Какая странная кличка. "Сладкоголосая птица?"

Он наклоняется ближе, "Я читаю людей, всю жизнь, я нахожу их глубокие, темные секреты и исполняю их. Я использую все возможные фантазии. Ты сладкая, непредсказуемая, боец. Птицы живут, чтобы выжить. Ты, моя сладкоголосая птица, именно такая. "
Мои глаза рассматривают влажную поверхности моей бутылки. Его слова раздаются эхом в моих ушей. Я не сказал этому человеку ни одной вещи о себе и все же я чувствует, что он знает все обо мне. "Как тебя зовут, сладкоголосая птица?" Его гипнотический голоса вытягивает меня из моих мыыслей.

"Белла".

Он берет меня за руку и деликатно целует кончики пальцев своими мягкими губами.

"Было очень приятно встретиться с тобой, Белла." Он поднимает голову, и я еще раз задыхаюсь. Его глаза наполнены столькими эмоциями.

"Э-э, да, мне тоже. Подожди, кто ты?"

Уголок его рта приподнимается, "возможно, твой спаситель или может быть, я просто случайный корабль в ночи. Выбор за тобой сладкоголосая птица". Я собираюсь протестовать, когда его рука покидает мою и заменяеия на небольшую прямоугольную карточку.

Мои глаза смотрят вниз на черную визитную карточку с красной надписью. То, что написано на ней непонятно и я просто читаю:

SALACIOUS
EMC
555-3825

Когда я поднимаю голову, он уже ушел. Я спрыгиваю со своего барного стула и пытаюсь протиснутся мимо всех пьяных, толпящихся людей, но все, что я вижу, это кусок медно-коричневых волос, скравыющихся в длинном, гладком, черном лимузине. Тихий всхлип слетает с моих губ, в то время как лимузин ускоряется и растворяется в ночи.

"Кто это был?" Роза спрашивает,толкая меня в плечо.

"Я не знаю". Мои глаза сосредоточены на том месте, где ранее был черный лимузин.

"Ебать, он был горячим!"

Я быстро поворачиваюсь к ней ", Итак, ты тоже его видела?"

Она начинает смеяться: "Да куколка, у меня же есть глаза, и теперь у меня так же есть влажные трусики Почему ты не пошла с ним?"

Я пожимаю плечами: «Это было как-то странно, Роуз".

Она сжала губы в пренебрежительной манере "Это Чикаго, здесь все странно. Ты по крайней мере, получить его номер?"

Я поднимаю карту и она выхватывает ее у меня. Я вижу ее косые глаза пытаются читать это в состоянии алкогольного опьянения. "Это название какой-то улицы? Salacious?"

Это занимает несколько попыток, но она прочитала. Я просто кивнула.

"Ну, ебать меня боком Белла, ты знаете, что это?"

Я привык к манерам Роуз, когда она пьяна, так что я не обратила внимание на это. "Нет."

"Salacious, это как тайное общество. Это как бойцовский клуб без драк, но с большим количеством потливости ... Если ты понимаешь, что я имею ввиду". Она подталкивает мою руку локтем.

"Роуз, я понятия не имею, о чем ты говоришь." На сколько она пьяна?

Она закатывает глаза на меня. «Когда человеку, а именно тебе, представляют это", она держит в руках карту. "значит тебе сделали предложение."

Я в недоумении: "Ты что-то нюхала сегодня, Роуз?"

"Кто бы нибыл этот EMC, он предлагает цену за тебя. Он представил свое приглашения, или как они называют это "заявку". После этого он назначит цену за тебя и сделает тебе предложение." Роза говорит как это общеизвестно.

"Откуда ты знаешь это?"

"Каждый слышал об обществе Salacious, Белла."

"Очевидно, что далеко не каждый." Я указываю на себя.

"Сестре Сильвии было предложено один раз. Она не приняла, потому что испугалась." Розали допивает до конца свой фруктовый напиток и бросает стакан на пол, заставляя меня прыгать, когда осколки стакана летят в разные стороны.

"Боже, Роуз!"

Она смеется: "Так что же ты собираешся делать, Белла?"

"Я понятия не имею, что вообще происходит. И почему сестра Сильвия боится это сделать?"

"Это высшее общество, Белла. Короли, политики, знаменитости, все они принимают участие в этом. Когда средний человек приглашен, то есть кто-то, как ты, то это опасно. Кто будет скучать по тебе? Только я, Белз". Ее глаза печальные на минуту, пока мы неожиданно не столкнулись с пьяным мужиком.

"Смотри куда идешь, мудак". Кричит Роуз.

"Хорошо, я не буду звонить ему". Я выхватила карту.

"Подожди, не спеши с решением. Они, вероятно, предложат много денег тебе."

"Чтобы сделать со мной что, Роуз? Трахнут меня и закопают в канаве? Насколько хороши эти деньги, если я умру? " Я могу чувствовать как мои щеки начинают гореть.

"Ну, Сильвия сказала, что они переведут тебе деньги в первую очередь. Если что-то случится с тобой, деньги пойдут туда, куда Ты захочешь."

"Сильвия владеет большим количеством информации для того, кому не делали предложение!"

Роуз кусает губы и начинает думать: "Ты знаешь, ты права, она много знает если задуматься об этом."

Я качаю головой и топать к моей машине. Роуз хватает меня за руку.

"Подожди, Белла!" она вздыхает: «просто позвони. Послушай, какая ставка. Это не может быть плохо. Получить все факты, прежде чем принять какой-либо решение".

Я сажусь в свою машину вместе с Роуз и мы едем ко мне домой в тишине.

ХХХХХХХХХХХХХХХХХХ

Сейчас 2:00 утра, и я смотрю на свой потолок и держу визитную карточку или предложение как Роуз это называла. Это ночное время, когда ты так устал, что в конечном итоге говоришь сам с собой.

"Что ты делаешь, Белла? Ты хочешь умереть? Я имею в виду, если ты сделаешь это, то я уверен, Роуз была бы признательна за деньги. Может быть, она купит крыло в больнице и назовет его в твою честь. Я была бы рада крылу гастроэнтерологии."

Я смотрю на маленький кусочек бумаги, который может изменить мою жизнь. "Что произойдет, если я не позвоню? Это не так, если он сам позвонит мне, он даже не попросил мой номер. Должна ли я оскорбиться?"

Ворча в отчаяньи, я кинула карту на мою тумбочку и отвернулась от него. "Я не буду звонить. Нет. Я не собираюсь делать это."

Я зажмурила глаза, молча молясь провалиться в сон. Но карта просто кричи на меня. Я хватаю ее снова и вздыхаю. "Какой вред может принести одним телефонным звонк?"

Я выскользнула из постели и взяла свой мобильный телефон. "Это два часа ночи, Белла, ты не можешь позвонить." Я беру мой ноутбук вместо телефона.

После того, как он загружается, я ввожу общество Salacious в строку поиска Google. Мой экран мгновенно засыпало изображениями знаменитостей, высшего общества на премьерах, концертах и на других мероприятиях.

Я вскольз просмотрела несколько историй, но сосредоточилась на тексте под рисунками. Это выглядит гламурно и весело. Мой взгляд скользит обратно на карту моего таинственного незнакомца.

"Я позвоню завтра".

Как только я приняла решение, я выхожу из системы и проскальзываю в постель.

Первая глава.
Ещё чуть-чуть и всё кончится, надо потерпеть! Тяжело всё-таки быть женщиной! Зато Роб сума сойдет, как он хотел этого ребёнка, и мы специально не делали узи, чтобы человечек, который внутри был сюрпризом.
Мгновение и я слышу шлепок, а за ним пронзительный плачь ребёнка, как я счастлива. Стать мамой, это нереальное чувство.
Сил нет, и мне тяжело открыть глаза, но что это? Через минуту после первого крика раздаётся ещё один. О боже, что-то не так, надо набраться сил и открыть глаза.
Медленно поднимаю веки, влажные от пота, и вижу перед собой двух потрясающе красивых младенцев, внешностью они в папу.
Слёзы сами начинают течь.
Мне на грудь кладут две новые жизнь, я любуюсь ими, и последние силы уходят от меня. Дальше ничего не помню, только счастье, окутавшее моё тело с ног до головы.
Открываю глаза и вижу около себя два маленьких тельца, которые я носила под сердцем почти 9 месяцев. Они нежно сопят. Какие красивые!
Девочку зовут Керри, а мальчика зовут Роб, на этом настояла я, хочу, чтобы Роберты Паттинсоны никогда не заканчивались!
А имя девочки выбирал отец семейства, но мы думали, что у нас будет один ребёнок…
О, я не представляю его реакцию.
Начнём с того, что я в больнице уже больше трёх недель и он не разу за это время не оставил меня одну, а наоборот, привозил друзей и сумасшедших родителей, которые каждую минуту, дают наставления по воспитанию ребёнка.
Но конечно мы их любим, и я в какой-то мере понимаю, что стать дедушками и бабушками это очень здорово!
Всю беременность с меня сдували пылинки. Роб настоял на том, чтобы я жила у моря. Спорить с ним я не стала, во-первых, потому что с ним спорить - это только себе нервы трепать, а во-вторых, он прав: здоровье детей превыше всего.
И вот сегодня я уговорила его съездить на работу подписать контракт, он долго сопротивлялся. Но мне удалось переубедить его тем, что роды ещё минимум через неделю. Он поверил, а зря!
Боюсь представить, что будет, когда он зайдёт ко мне в палату и увидит двух карапузиков, я специально попросила не говорить, что у нас двойня.
Мои слова оказались пророческими, в дверь постучали, была уверенность, что это Роб, но в палату зашла медсестра и спросила меня, могу ли подняться и подойти к окну.
Я ответила "да".
Мне помогли встать и подвели к окну, дальше случился приступ плача и ощущение того, что я самый счастливый человек приклеилось ко мне на всю оставшуюся жизнь.
За окном стояла машина Роба, а рядом огромное количество лилий. Моих любимых цветов.

"Монологи вагины"
Жила -Была девчонка- "шоколадка"
И жизнь ее текла размерено и гладко
Пока один малец...
Не познакомил ее и свой леденец
И девственности вдруг пришел конец
На утро девушка пропала
А имя свое так и не сказала
О,БОЖЕ новость!!!
Беременность...
И ШОК!
Родился малышок
Пять лет прошло...
Растет сыночек
Судьба свести решила одиночек
Попала Белла в место фалосов и плеток
И снова Он... и аромат корицы ноток
Меж ними электрические вспышки
Как Эдвард рад ,что Беллу он нашел
Но неожиданно узнал он о сынишке
И поступив как тозмоз, он ушел
Эй, Эдька, ты не тормози
Съешь Сникерсни
Еще чуть-чуть ,все будет на мази
Ты только не теряй время и дни
Найди общий язык с сынком
И в сумашедiшую семью Welcome
Пусть Эдвард с Беллой будут жить и поживать
И в уморительные ситуации влипать
А мы над ними будем угарать
И продолжение от нашей Kindy ждать

«Гроза»
Уметь выносить одиночество и получать от него удовольствие - великий дар.
Шоу Б.
Глава 1
Тишина…
Как я люблю тишину…
Она дарит покой и умиротворение. Не люблю звуки, раздражающие слух. Как громкое тиканье часов и шум бытовых приборов. А вот шум дождя меня не раздражал, к нему я привыкла. Ведь я живу в самом дождливом городе США. В Форксе. Здесь ощущаешь себя будто на зеленой планете. Тут гораздо тише, чем в мегаполисе. Большие города – не мое. Я люблю одиночество, но не чувствую себя изгоем. Моя жизнь - работа, дом ,редкие вылазки в Порт–Анджелес .
Единственное ,что мне не хватает…
Чарли…
Папа, почему ты оставил меня?
Помню, что я долго не могла свыкнутся с его смертью. Его коллеги по работе помогли оплатить похороны.
Каждый день они приходили и предлагали помощь. А я хотела только одного: чтобы они оставили меня в покое. Также приходили Блэки и Сью. Конечно, сейчас я понимаю, что без них я бы не справилась. А тогда, год назад, я не хотела ничьей помощи. Меня потрясла неожиданная смерть Чарли. Он был шерифом полиции,и у него было больше шансов умереть на службе, чем от несчастного случая. Судьба решила иначе.
В субботу как обычно он поехал на рыбалку. Ничего удивительного, ведь для Чарли рыбалка была больше, чем хобби. Это традиция. Это отдых. По трагической случайности он утонул на рыбалке.
После потери близкого человека я впала в депрессию. Мама предлагала сменить обстановку и вернутся во Флориду. А я отказалась. С самого детства я была независимой. Договариваться со мной бесполезно. Поэтому Рене быстро сдала позиции. Хотя, что меня держит в этом городе ? Сама не знаю. Есть в этом месте что-то загадочное и таинственное. Кто-то скажет, что этот город мрачный , кто-то, что он скучный.
По мне он - сказочный. Больше всего я люблю гулять по лесу. Лес – это целый организм. Это другой мир.
Люблю аромат травы , хвои и цветов. Особенно я люблю гулять в лесу весной. В один из весенних и неожиданно теплых деньков, я натолкнулась на невиданную красоту. Вся поляна была усыпана цветами:
сиреневые, белые, голубые . Когда хочу отвлечься от мирских забот, я иду сюда, в мой персональный рай.
Туда я и решила пойти. Ранним утром по–быстрому позавтракала и оделась потеплее. Затем пошла к моему пикапу. Проверила, заряжен ли аккумулятор и достаточно ли бензина. Только потом села за руль.
Безопасность превыше всего. С моим патологическим невезением.
По привычному маршруту я ехала до шоссе номер сто один на север. Стараясь быть внимательной, я неспешно ехала по спящему городу, дабы не пропустить поворот на шоссе сто десять – первый поворот на право. Затем просто ехать вперед, пока не кончится дорога. Доехав до нужного места, я закрыла машину и пошла пешком. К несчастью, я очень неуклюжая, и умудрилась несколько раз упасть. Хотя, дело было не только в моей проблеме с координацией. После вчерашней бури с ливнем попадало много деревьев, да и земля была достаточно сырой. Ходить было почти невозможно. Но пункт назначения стоил моих страданий.
Пока я шла по лесу, наслаждалась его силой и красотой. Лес всегда был для меня разным. Днем он был тихим и умиротворяющим, а ночью - опасным и зловещим.
Наконец после нескольких часов мучений, я добралась до поляны. Недалеко от поляны журчал ручей. Вода в нем была кристально чистая, но невыносимо холодная. Залюбовавшись дивной красотой, я чуть не забыла, зачем пришла. Расстелила плед, достала мою любимую книгу «Грозовой перевал», легла на живот и принялась читать. Солнце слегка пригревало мое истосковавшееся тело по теплу тело. Умиротворяющая обстановка и недосып сказались на моем состоянии и я заснула. Разбудил меня неожиданно начавшийся дождь. Открыв глаза, я осмотрелась и поняла, что солнце уже садится. А в моей голову крутился вопрос:
"Сколько времени я спала?". Я стала спешно собираться и решила взглянуть на часы. Чтобы узнать, сколько времени осталось до темноты. "Пять часов вечера? Вот дерьмо! Черт , я же не успею засветло добраться до Машины!" Обратный путь казался длиннее. Я светила себе путь фонариком, но у него как назло сели батарейки. Добравшись до дороги, со всех ног бежала к машине. Быстро, как только могла, открыла дверцу ключом, завела машину и поехала. Пока добиралась из леса, промокла до нитки. Чтоб хоть немного согреться, включила печку. Стрелка на спидометре постепенно поползла вверх. А небо будто прорвало. Дождь лил с бешенной силой. До дома добралась в два раза быстрее, чем поездка из дома.
Я схватила рюкзак, натянула капюшон и помчалась к входной двери. "Холодно, холодно …Х-о-л-о-дно!"
Жизнь ко мне несправедлива. Замок заело, и я ели открыла дверь. Все-таки справившись с проклятой дверью, я зашла в дом. Сразу побежала в ванную. Сняла всю мокрую одежду и закинула в стиральную машину. Я дрожала, как осиновый лист. Наконец, забравшись в ванну, включила горячую воду.

EPOV.
«Хмм… Интересно, долго ли мне тут еще торчать?» - таким вопросом задавался мой мозг. Я осмотрелся. Большая комната, в которой находились я и незнакомка, была выполнена в светлых тонах: песочного цвета обои, мебель нежно-бежевого цвета, занавески с розовым оттенком и цвета шампанского мешковатый тюль. Диван, на котором я почему-то полулежал, был очень удобным и мягким. Также передо мной стоял стеклянный журнальный столик. На нём лежали разного рода журналы, на которые я не обратил никакого внимания.
- Эдвард, посмотри на меня, пожалуйста, - позвала меня женщина лет тридцати. Я взглянул на неё. Она сидела в кожаном кресле, напротив меня. Её пепельно-чёрные волосы спадали ниц по плечам, серые глаза смотрели так пронзительно и глубоко, что казалось, будто она смотрит прямо мне в душу. Немного полноватые, розовые губы были собраны в плоскую, строгую линию.
Я вопросительно изогнул правую бровь. Я не знал, где нахожусь и кто эта женщина. Для меня было ясно только одно – находился я здесь довольно длительное время.
- Эдвард, ты меня слышишь? – спросила она.
- Где я?
- Ты на сеансе психотерапии.
- А вы кто? – всё так же недоуменно спрашивал я. Если честно, то я был немного в шоке (хотя НЕМНОГО это легко сказано!). Я вообще не понимал, как я тут оказался, а главным образом, зачем я сюда пришёл?
- По логике вещей нетрудно было бы догадаться, что я твой доктор, Эдвард, - с лёгким упрёком, разочарованно сказала она.
- Мне сейчас не до логики! И как же вас зовут? – спросил я, раздражаясь. Меня реально уже начала доставать вся эта ситуация.
- Оу..меня зовут Эмма, Эдвард, ты же знаешь!
- Теперь да, - кивнул я головой. Она ничего на это не ответила.
- И с какой целью я тут нахожусь? – решил всё же узнать я.
- Вот ты мне и скажи, Эдвард. Зачем ты ходишь сюда в течение нескольких месяцев?
- Чего? – я все больше терялся и путался в этой херне. Какого чёрта?!
- Ох, не притворяйся, пожалуйста! Ты сам всё знаешь.
- Что я знаю?
- То, почему и зачем ты здесь.
- И почему же? – всё не отставал я.
Только Эмма открыла рот, чтобы мне ответить, как…
Я проснулся от громкого звона будильника. Вздохнув, я вытер немного потное лицо руками и уставился в потолок. Меня никак не покидало чувство, вызванное этим весьма странным сном. Вроде и не кошмар, но вселяет в меня чувство жести… Фу! Ужас!!! Встав с кровати королевских размеров, я споткнулся об моего верного пса Алекса. Свалившись на пол и почувствовав, как острые клыки вонзаются в мою пятую точку, я выругался.
- Бля! Какого черта ты тут развалился, а?!
Пёс ничего на это не ответил, а только поднял свою тушку с пола и вышел из комнаты.
Вздохнув, я протопал в душ, смыл с себя последние остатки сна и пошёл завтракать. Спустившись вниз по лестнице, я направился в кухню. Очешуительный аромат блинчиков с малиновым джемом доносился оттуда. Ммм, вкуснятина!!!
Во главе стола сидел мой отец Карлайл и читал сегодняшние новости, а мама хлопотала у плиты. Впрочем, как и всегда. Папа много раз пытался нанять кухарку, но мама была категорически против служащих по ведению домашнего хозяйства. Не знаю почему, но ей всегда нравилось самой готовить, убирать, стирать и гладить.
- Всем привет, – поздоровался я со всеми, заходя в винтажные двери нашей столовой.
- Доброе утро, сын, – опустив верх газеты, сказал отец и снова вернулся к чтению.
- Эдвард, милый, будешь завтракать? – спросила меня мама Эсми. Только я хотел сказать: «Да мама, конечно, буду», как за меня ответил Карлайл.
- Нет. Он уже опаздывает на важные для фирмы переговоры, - строго сказал отец. Я выпучил на него глаза.
- Что? Какие еще переговоры? Отец, у меня сегодня нет никаких деловых встреч.
- Эдвард! Как можно было вчера так наклюкаться, чтобы забыть о встрече с канадцами? – укоризненно и даже немного разочарованно прошипел Карлайл.
- О, черт! Канадцы! Точно! Прости, пап. Через минуту я там.
Через заднюю дверь я направился в гараж. Если честно, то я сам не понимал, почему дверь в гараж шла через кухню, но… Несколько шагов, и я подошел к своей машине и сел в серебристый Volvo. Повернул ключ зажигания и… тишина.
- Черт! Бля! Машина заглохла!- с чувством я ударил ладонями по рулю. Выйдя из этой проклятой, но такой любимой машины, я побежал в дом.
Я ворвался на кухню и закричал.
- Пап, я беру твою машину.
- Эдвард, моя машина уже как неделю у Билли, ты забыл?
- Возьми мою, милый, – сразу предложила Эсми.
- Что? Да ни за что на свете я не поеду по Нью-Йорку на розовой Mazde! Я поеду на такси.
- Эдвард, канадцы ждать не будут. Тебе придется взять машину Эсми.
Опустив голову, я вернулся обратно в гараж. Пару раз чертыхнувшись, я сел в бабскую тачку.

Минут пять я простоял в пробке на Манхеттене. До встречи оставалось полчаса, а ехать мне еще как минимум час. Посмотрев в зеркало заднего вида, я решил рискнуть. Вырулив резко влево, я со всей силы вжал педаль газа в пол. Откуда ни возьмись, сзади меня появился черный Chevrolet Lacettu и, подрезав меня, вылетел вперед.
Из этого гребанного Lacettu вылетел здоровяк таких гигантских размеров, что, думаю, он легко мог бы уложить меня одним своим ударом.
- Крошка,милая, смотри куда несешься! Я, конечно, понимаю, что баба за рулем - это жесть, но не настолько же! - развел руками этот чертов громила.
- Какая я тебе крошка?! – взревел я. Громила открыл от изумления рот. Ну конечно! Какой нормальный парень будет ездить на розовой машине? Только гей, раз уж на то пошло! И когда этот верзила понял, что перед ним стоит не баба, а вполне себе нормальный мужик, он взорвался таким жутким смехом, что даже мои барабанные перепонки еле выдержали. Не удержавшись, я заржал вместе с ним. Когда мы успокоились, громила достал телефон и начал вызывать эвакуатор. И вот уже дорогих для меня пятнадцать минут мы стоим и ждем этот чертов эвакуатор. Кстати, забыл представиться. Меня зовут Эдвард Энтони Каллен. Мне двадцать три года, и я владелец контрольного пакета акций компании «Wash mе». Я симпатичный парень, с копной бронзовых, неукротимых волос, выразительными и глубокими зелеными глазами и кривоватой улыбкой на лице. На данный момент мою довольно накачанную и мускулистую грудь обтягивала белая рубашка, сверху дорогой синий пиджак, под стать ему брюки со стрелками и черные кожаные туфли. А на Эммете, как потом оказалось, зовут моего нового знакомого, были немного необычного покроя джинсы, обтягивающая все его примечательности майка и ярко-алые красные кеды с белым принтом. Его черные, коротко стриженые волосы развивались на легком ветерке, а в голубых глазах читалось неподдельное веселье, хотя никакой радости в нашей ситуации я не находил. Вдруг в моем кармане завибрировал телефон. Еще до того, как начала звенеть музыка, я нажал на кнопку приема вызова и поднес телефон к уху.
- Алло! – немного раздраженно ответил я.
- Эдвард, это Леа. Тут канадцы совсем заждались. Думают, что их кинули.
- Черт! Леа, задержи их. Я тут попал в несовсем приятную, точнее совсем в неприятную ситуацию.
- Эдвард, я уже не знаю, что делать и…
- Делай что-нибудь! – взревел я. – Тебе за что деньги платят?! Уж точно не за то, чтобы ты каждый день делала маникюр на рабочем столе и липла ко мне при всяком удобном и даже неудобном случае! – не выслушав то, что она собиралась мне возразить, я отключился. Ебать! Если я не успею на эту чертову встречу, отец сдерет с меня шкуру, промоет ее в стиральной машинке, а потом отдаст ее на мясокомбинат на производственные отходы. Проматерившись, я положил телефон в карман, предварительно отключив его, чтобы лишний раз не тревожил меня и мои и без того не железные нервы.
- Эй, брат! Что-то случилось? – спросил меня Эммет.
- Да. А ты думаешь, я просто так вылетел со своего ряда? Знаешь, не все такие сумасшедшие, как ты, чтобы такая ситуация казалась обыденной, – огрызнулся я. Я ,конечно, понимаю, что в этой аварии виноват не только Эммет, но и я, но сейчас я не очень-то об этом и задумывался. Меня более волновали эти проклятые переговоры, мой отец и даже моя всепрощающая мать, хотя я уверен, что от упреков с ее стороны мне на этот раз не обойтись.
- Да не волнуйся ты так. - Не стоит делить жизнь на белое и черное. Есть еще серое и.., - начал он заливать мне в уши свою бурду, но я быстро перебил его.
- Не читай мне, пожалуйста, всю эту буддийскую белиберду! Чушь!
- Это не Будда, а Коэльо! Если ты спешишь, то можешь взять мою вторую машину, она стоит в нескольких кварталах отсюда. Съездишь, куда тебе необходимо, а потом вернешь мою малышку обратно, – предложил верзила. От удивления я выпучил глаза, да так, что чувствую, они должны были бы уже выпасть из орбит. Я даже не знаю, чему удивился больше: тому, что он дает мне свою машину, или тому, что у него ЕСТЬ ВТОРАЯ машина, а он до сих пор торчит здесь.
- Какого тогда хрена ты тут стоишь? – озвучил я свои мысли.
- Так я никуда не спешу, – пожав плечами, ответил Эм. – К тому же, я даже рад опоздать на этот гребанный показ. У меня сегодня жуткая головная боль после бурной ночи, поэтому я не в том состоянии, чтобы крутить ляжками перед богатыми сучками…
- Так, стоп! Ты че, стриптизёр что ли? – я немного попятился от него. Мне не очень симпатичны люди, ТАК помешанные не сексе. У меня, конечно же, каждую ночь в пастеле оказывается очередная симпатичная блондиночка, даже несмотря на наличие девушки, но их я цепляю в каком-нибудь хорошем клубе. И, к тому же, они сами вешаются мне на шею, а не я их покупаю за десять баксов.
- Ты что, мужик? Какое у тебя извращённое мышление! Что, по мне не видно? Я модель! – гордо сказал парень. После того, как до меня дошел смысл его слов, я сорвался на дикий хохот. Такого поворота событий я и в своих самых бурных фантазиях не мог представить. Лучше бы он оказался стриптизёром. Хотя… Нет, конечно же, лучше модель. Господи! О чем я думаю! Вы не поймите меня неправильно, просто я привык видеть в роли моделей худых девушек, а не мускулистых качков.
- Так ладно. Где говоришь, стоит твоя машина? – я быстро перевёл тему разговора, а то боюсь, без спора на тему: «Кем должен работать настоящий мужчина» нам не обойтись.
- На углу Avenue Street, 12, – он бросил мне брелок с ключами.
- Спасибо, старик! – крикнул я и побежал со всех ног по названному адресу. Я бежал примерно минут пять, от силы десять. Прибежав к пункту назначения, я достал брелок и нажал на кнопку сигнализации. Пропищало где-то справа от меня. Я не обратил внимания на брелок, так что не знал, что за сюрприз меня ожидает. А зря! Тогда бы я не стоял тридцать секунд в полном недоумении. На меня смотрел своими милыми глазами-фарами охуительный белый Lexus. Простояв с открытым ртом немного времени, я все же опомнился и сел за руль этого чуда. От урчания этого золотого, просто прекрасного двигателя по моему лицу расползлась широкая и влюбленная улыбка. Да, вы не ослышались. Я просто ОБОЖАЮ автомобили! Готов говорить о них целую вечность и вот в таких крошек, как эта, влюбляюсь с первого взгляда. Я даже иногда принимал участие в нелегальных гонках и нередко там выигрывал. Мои руки нежно легли на кожаную обивку руля, я плавно нажал на педаль газа и ,набрав сумасшедших размеров скорость, помчался в офис. Через несколько минут я уже ставил машину на парковке для персонала. Вбежав на свой этаж, я проорал Лее, чтобы она приготовила мне все документы. Наверное, помня о моей утренней тираде, Леа приготовила все необходимое еще до того, как я начал на нее кричать. Выхватив, довольно объёмную папку из ее рук, я побежал к лифту, чтобы добраться до нужного мне этажа. Когда двери лифта открылись, я выбежал из него и с громким шумом ворвался в кабинет. Сначала наступила тишина, а потом начался хаос…

KPOV.
Я спускался вниз, следуя на замечательный аромат утренних блинчиков, которые испекла моя горячо любимая и любящая жена. Вот уже как двадцать пять лет я женат на этой восхитительной женщине и до сих пор смотрю на неё влюблёнными глазами подростка. Каждый поцелуй – как первый, каждое прикосновение – как нежнейший шёлк, каждый взгляд – как взгляд перед первым поцелуем – нежный, смущающий и предвкушающий. Войдя на кухню, я сел на свое место, во главе стола. Почему это было так, я не понимаю. То, что мужчина должен быть хозяином в доме, по моему мнению – полная чушь! Не задумавшись, я бы отдал всё этой восхитительной женщине, которая будит по утрам меня сладкими объятиями, дарит мне любовь, заботу и нежность. Эсми подошла, обняла меня сзади и нежно поцеловала в щеку.
- Милый, ты что будешь: чай, кофе или сок?
- Чай, любимая, – ответил я и поцеловал ее маленькую ручку, которая лежала у меня на плече.
- Карлайл, ты не знаешь, во сколько вчера Эдвард вернулся? – спросила Эсми. Моё настроение сразу же снизилос до отметки «ноль», так как наш сын Эдвард, с каждым днём ведёт себя все хуже и хуже. Разве такое воспитание давали мы ему с Эсми? Нет. Но, как потом оказалось, мы дали ему слишком много свободы и права выбора. Ещё в старшей школе он начал вести разгульную жизнь - выпивка, постоянные и в то же время совсем не «постоянные» девушки и даже иногда травка. В то время, я пришёл к единственному, на мой взгляд, решению – я отдал ему контрольный пакет своих акций, нашего с Тайлером детища, компании, которой посвятил всю свою жизнь. «Wash mе» - моё второе святилище, после дома и семьи. И вот Эдвард, второй совладелец всех наших трудов. Поначалу у него неплохо получалось, даже просто замечательно, но, как выяснилось позже, надолго его не хватило. Вот и сегодня, у него была назначена встреча с очень важными и влиятельными людьми в нашем деле, а он до сих пор лежал в своей кровати и не потрудился вовремя поднять свой пьяный зад!
- Нет! – ответил я жене. – Но точно не раньше пяти часов утра.
- Карлайл, я не знаю, что с ним делать. Наш мальчик…
- Эсми, он давно уже не мальчик! – перебил я свою жену. Только она хотела мне что-то ответить, как на лестнице послышались тяжёлые и спотыкающиеся шаги. Я взял газету и раскрыл её, чтобы никто не смог увидеть моего яростного взгляда.
- Всем привет! – послышался довольно бодрый голос. Я уже немного успокоился, для ровного ответа.
- Доброе утро, сын, – опустив край газеты, чтобы он увидел мой взгляд, пробурчал я. Так и не понял, смотрел ли он в мои глаза или куда-то сквозь меня.
- Эдвард, милый, будешь завтракать? – подала голос Эсми. Может, Эдвард и не заметил моего грозного взгляда, зато жена его точно уловила. Она перевела разговор на другую тему, чтобы сейчас я не начал свою лекцию «дзен-буддизма».
- Нет, – ответил я за сына. – Он уже опаздывает на важные для фирмы переговоры.
- Что? Какие еще переговоры? Отец, у меня сегодня нет никаких деловых встреч, – недоумевая, ответил тот.
Я ещё больше рассердился и немного язвительно ответил: - Эдвард! Насколько сильно нужно было вчера наклюкаться, чтобы забыть о встрече с канадцами? – я приподнял правую бровь, как бы указывая на то, что ответ меня действительно очень интересует. В его глазах зажглось понимание и, к моему величайшему удовольствию, ужас.
- О чёрт! Канадцы! Точно! Прости, пап. Через минуту я там, – прокричал Эдвард и побежал в гараж. Через минуту послышались звонкий крик, о содержании которого я не хочу говорить, и звук громко закрывающейся машинной двери. На кухню влетел Эдвард.
- Пап, я беру твою машину, – оповестил меня сын. Ага! Сейчас! Конечно!
- Эдвард, моя машина уже как неделю у Билли, ты забыл? – я скептически посмотрел на него. Не удивлюсь, если он забыл, кто такой Билли.
- Возьми мою, милый, – подала голос Эсми. Ха! Мысленно я уже показывал язык Эдварду, представляя его ответ на слова матери. Но ему придётся взять её машину, так как такси едет к нам Бог знает сколько времени.
- Что? Да ни за что на свете я не поеду по Нью-Йорку на розовой Mazde! Я поеду на такси, – как и ожидалось, ответил парень. Его лицо накрыл ужас. Я мысленно ликовал.
- Эдвард, канадцы ждать не будут. Тебе придется взять машину Эсми. – Он опустил голову и поплелся в гараж. Через минуту послышался звук отъезжающей машины.

- Так что же нам с ним делать, Карлайл? – снова спросила меня жена.
- Наш сын нуждается в строгом воспитании, которое уже, к моему большому сожалению, не подействует на него, а только усугубит и без того наше не лучшее в этом смысле положение.
- Наш сын нуждается в любви, – как бы про себя пробормотала Эсми.
- Хочешь сказать, что мы его никогда не любили? – недоверчиво поинтересовался я.
- Карлайл! – упрекнула меня жена, тихонько ударив локтем в бок. На моем лице промелькнула улыбка. – Он нуждается в другом виде любви, – добавила она.
- У него же есть девушка, – сказал я.
- Да, Джиллиан - хороший человек, но ты же знаешь, что она не та, которая нужна нашему сыну.
- Тогда зачем он с ней встречается? – непонимающе спросил я.
- Ну что ему теперь? В монахи податься что ли? – немного раздраженно ответила Эсми. Я тихо посмеялся.
- Ну, нужной девушки нам ему не найти, зато мы сможем сделать кое-что другое.
- И что же это? – удивилась жена.
- Нам понадобится помощь Джаспера, – удивление Эсми возросло от моего ответа. Она никак не ожидала, что в семейные разборки я буду вплетать своего племянника, о котором, кстати, никто из нас давно не слышал.
- Что ты хочешь сделать?
- Пригласить его к нам в гости. Он приедет сюда из-за «проблем» в компании, а потом заберет Эдварда к себе на Аляску. Может, смена обстановки и хороший друг возымеют на него хоть какое-то влияние! – пробормотал я.
- Хорошо, – сказала Эсми. – Звони Джасперу. Я на всё готова, чтобы помочь нашему сыну, даже на долгую разлуку с ним, – опустив голову, согласилась она. Зная, как тяжело дались ей эти слова, я подошел к ней, приобнял за плечи, оставив нежный поцелуй в её волосах и пошёл звонить сыну своего давнего, лучшего и уже умершего друга - Джасперу.

JPOV.
Я услышал посторонний звук, который раздавался на заднем фоне, ещё до того, как проснулся. Этот аппарат раздражает меня, порождает во мне нервное напряжение ежедневно. И нет, это не будильник. Это телефон! Надоевшая мелодия звонка так и трещала над моим ухом, пока я всё же не потянулся и не взял эту чёртову вещь в руки. Посмотрев на экран, я жутко удивился. На дисплее высвечивалось имя моего названного дяди, Карлайла. Он был лучшим другом моего отца, у них было одно дело на двоих, огромная корпорация бытовой техники, а после смерти моих родителей половина фирмы перешла в мои руки. Мне тогда было восемнадцать лет, я ничего не знал о делах фирмы, был неопытен, и на помощь мне на Аляску переехал Карлайл и прожил здесь без малого полгода. За это время я научился многому. И как управлять филиалом компании, и как начать собственную, самостоятельную жизнь. Жена Карлайла, Эсми, очень хорошая женщина. Она звонила мне каждые праздники, поздравляла и даже присылала поздравительные открытки! В общем, и она меня любит, и я от неё без ума. А уж их сынок Эдвард… У меня даже слов подходящих нет! Этот осёл был моим лучшим другом, ведь наши предки постоянно виделись, буквально каждые выходные. Но после смерти родителей уже не было таких вот семейных встреч. Да и Эд начал вести весьма недостойный образ жизни, как рассказывали мне его родители, а точнее Эсми. Как она однажды говорила, плача в трубку телефона - Эд пил, зажигал с девочками, кутил, проводил непонятно где и с кем ночи напролет. Нет, я, конечно, тоже не святоша, но никогда не увлекался шлюхами и наркотиками.
Так вот, как я уже сказал, чаще всего мне звонила Эсми, а Карлайл давал знать о себе только тогда, когда у него были какие-то вопросы , связанные с фирмой. И увидев, что звонит дядя, я насторожился. «Неужели какие-то несоответствия в отчетах?» - сразу же подумалось мне. Я не стал медлить и забивать голову догадками, нажав на кнопку приёма вызова.
- Алло, - проговорил я в трубку.
- Здравствуй, Джаспер. Это Карлайл. Узнал? – спросил он.
- Конечно! Здравствуй, дядя, - мне иногда нравилось звать его «дядей». Это напоминало мне моё детство. - Что-то случилось?
- Эмм, да, случилось, - поникшим голосом, сказал он.
- Что-то связанное с фирмой? – спросил я самое главное, что меня сейчас интересовало.
- Нет-нет, с фирмой всё в полном порядке, слава Богу. Джаспер, мне нужна твоя помощь совсем в другом вопросе…
- Что-то с Эсми? – опять же перебил его я. Не подумайте, что я невоспитанный чурбан, просто звонок Карлайла действительно выбил меня из колеи.
- Нет. Джаспер, пожалуйста, выслушай меня.
- Да, Карлайл, извини.
- Не извиняйся. Я знаю, что ты не ожидал моего звонка. Я сам во всем виноват. Джаспер, проблема в Эдварде. Он совсем отбился от рук. Даже дела компании уже не держат его. Сегодня он забыл о важных переговорах! Я совсем уже перестал верить в него. Ты - наша последняя надежда, Джаспер.
- Но что я могу сделать? – недоумевал я. Да уж, Эд совсем уже с катушек слетел!!!
- Приезжай к нам. В Нью-Йорк. Скажешь Эдварду, что тебе срочно нужна помощь на Аляске, в компании, и заберёшь его к себе.
- А могу я просто позвонить ему? – обескураженно спросил я.
- Нет! Если ты приедешь, он подумает, что проблемы действительно широкого масштаба. К тому же, мы с Эсми давно не видели тебя. Знаешь, мы ведь очень скучаем… - уже немного смущенно и мягко проговорил Карлайл. Да, я его понимаю. Я тоже по ним очень соскучился! И даже по этому засранцу Эду!
- Да дядя, я тоже скучаю. Я приеду и постараюсь помочь. Сделаю все, что в моих силасх. В конце концов, вы моя семья.
- Хорошо, Джаспер. Спасибо тебе, - искренне сказал дядя.
- Пока не за что.
- Мы с Эсми будем ждать тебя в аэропорту. Твой рейс через три часа.
- Хорошо. До свтречи!
- До встречи, мальчик мой… - послышались гудки. И я стал собираться в Нью-Йорк…