Глава 18.
Обреченные.


Она снова пришла. Она уже не плакала, по крайней мере, при мне была спокойна. Она выглядела очень уставшей и несчастной: темные круги под глазами, припухшие веки, выбившиеся из под шляпки пряди волос. Мать держала меня за руку и вытирала чистым полотенцем пот, обильно и часто проступавший у меня на лице и шее.
– Сегодня ты выглядишь уже лучше, чем в те дни, когда ты был без сознания, даже лучше чем вчера, – она грустно улыбнулась. – Они не разрешали мне оставаться на ночь. Как ты?

Сколько я опять лежал в беспамятстве? Как ее вообще сюда пропускали. Должен же быть карантин.
– Мама, как ты сю…- Кашель не дал мне закончить, но она поняла, что я хотел спросить. Она придерживала мою голову, и, когда все закончилось, прижала полотенце к губам. Как же я беспомощен сейчас!
– Не волнуйся, милый. Это неважно, главное, что бы с тобой все было хорошо.

Я откинулся на подушку, мечтая прекратить эти приступы, всегда неожиданные. Горло болело, насморк не давал дышать, рот быстро пересыхал, все тело горело, постоянно слезились глаза. Было больно говорить, больно дышать, больно смотреть. Как мне хотелось домой, снова стать маленьким ребенком, чтобы все в мире было правильно и хорошо.
– Мама, ты не должна быть тут. Это опас…– Медленно с трудом проговаривая каждый слог, хрипел я. Она прикрыла мой рот ладонью.

– Нет, Эдвард. Я не уйду и не перестану приходить. Должна знать, что с тобой, как за тобой ухаживают. Я не могу быть дома, не могу выносить эту пустоту и телефонные звонки. Ненавижу этот треск, глупых людей и их вопросы! Я все время или в церкви, или в больнице. Твой доктор, доктор Каллен, он мне разрешил приходить. Мальчик мой, скоро всё закончится, всё пройдет, я молюсь за тебя. Ты выздоровеешь, и мы вернемся домой, будем жить по-прежнему, нет, даже лучше прежнего, – как мне хочется ей верить.

Дверь скрипнула, и в палату зашел врач, я знал, что это должен был быть доктор Каллен. Вчера он уже осматривал меня, подтвердил, что у меня «испанка». Он бодро поздоровался со всеми, вежливо поклонился матери. Она ответила ему и улыбнулась мне. Доктор принялся осматривать пациентов. За ним ходила сестра – женщина средних лет с планшетом, где был листок с колонками каких-то цифр.

Когда они подошли ко мне, мать встала за спинку кровати, пропустила Каллена вперед. Сестра недовольно на нее покосилась.
– Здравствуй, Эдвард. Как ты сегодня? Я знаю, тебе больно говорить, так, что давай так: я буду задавать вопросы, если «да», тогда ты постараешься кивнуть. Согласен? – Его прохладные пальцы быстро ощупали мой горячий лоб. Сестра, за его спиной измеряла пульс. Я слабо кивнул.
– Дышать больно? – Я снова слабо кивнул.
– Резь в глазах при дневном свете? – Кивок.
– Приступы кашля чаще, чем вчера? – Снова кивок, и силы закончились. Он как будто понял это, достал стетоскоп, слушал совсем недолго. Ни одна жилка на лице не дрогнула. Мама с беспокойством смотрела на него. Я решил задать ему вопрос, который мучил меня уже двое суток. Другого шанса может не быть.

– Я умру? – Мать в ужасе уставилась на меня.
Он серьезно на меня посмотрел и спокойно ответил:
– Все умирают рано или поздно по разным причинам, но каждый в свое время. Сейчас мы стараемся сделать для тебя все возможное. Шанс есть всегда. До завтра, – он отошел от меня и продолжил осмотр.
– Эдвард, зачем ты так? – Мама снова села рядом, взяла мою ладонь в свои. Как ей сказать? Как объяснить, что «тяжелые» значит умирающие. Все кто лежит со мной в одной палате, все мы смертники. Вчера вечером у меня на глазах умер молодой мужчина на соседней койке. Сегодня на его месте был уже кто-то другой. Опять послышался кашель. Мама, она же даже без повязки, и доктор тоже. Как они не боятся?! Все обернулись в поисках источника шума.

Мужчина на кровати у двери перестал кашлять и пытался вдохнуть. Он захрипел, прогнулся в спине, закатил глаза, по телу пошли судороги. Каллен и сестра уже стояли рядом. Несчастный попытался приподняться на локтях и резко упал обратно. Затих. Каллен пощупал пульс на шее, и кивнул сестре. Та быстро подала ему планшет, доктор, глянув на часы, которые он достал из кармана, что-то записал.

– Он умер? – Тихо спросила мертвенно бледная мать, сжав мою руку.
Каллен кивнул ей и вернулся к прерванному осмотру. Сестра, хмуро глядя на нее, указала на дверь. Наше время истекло. Мама дрожащими руками убрала пряди, налипшие мне на лицо, поцеловала в лоб, и, бросив, грустный прощальный взгляд ушла.
Появились санитары, быстро переложили тело на носилки. Сестра ловко сняла белье, и заправила кровать чистым. Вот и все, как и не было человека! И так будет с каждым из нас. Вопрос только в том, кто следующий…

Не устану благодарить всех, кто читает, кто комментирует, отвечает на форуме и просто следит за развитием событий. Меня всегда очень радует, когда узнаю, что мое творчество кому-то нравится. Надеюсь, будете читать дальше.

Источник: http://robsten.ru/forum/20-452-1