Карлайл был занят выяснением отношений с Розали, и Эдвард не стал его отвлекать от столь серьезного занятия. Каллен-младший ненавидел свою будущую мачеху всей душой. На этой почве у него с отцом испортились отношения. Но Карлайл продолжал относиться к Эдварду, как к взрослому человеку и не оправдывался. Дал ему время на осознание.

Эдвард приказал своему то ли другу, то ли подчиненному доставить меня домой точно в срок. Каллен чмокнул меня на прощание и скрылся в доме. Я села в машину на первое сиденье, и мы тронулись в путь.

Домой Джеймс вез меня молча. Но я и не хотела разговаривать. Этого парня я видела всего несколько раз. Погруженная в свои мысли, я не следила за дорогой.

Из головы не выходил Эдвард, его поцелуи, прикосновения, крепкие объятия. То, что произошло между нами, было просто волшебством, магией двух душ. И я не знала, как я буду жить дальше без него. Служба Эдварда подходила к концу, но разговор об его отъезде мы не заводили. Мне было очень страшно. О чем думал Эдвард в те дни, я уже не узнаю никогда.

Джеймс остановил машину. Я пришла в себя, отгоняя грустные мысли. Посмотрев по сторонам, я не сразу сообразила, что происходит, и где мы находимся. Вокруг было темно, где-то вдалеке слышался тревожный гудок поезда. Парень не заглушил мотор. Желтые фары автомобиля рассеивали ночной мрак, и я увидела лишь грязную бетонную стену и железный сетчатый забор.

- Где мы? – спросила я, дрогнувшим голосом.

Джеймс же протянул ко мне руки, схватил за ворот пальто и потянул к себе. Я лепила ему звонкую пощечину, но он не остановился. Мной завладела паника. Холодный липкий пот прошиб насквозь. Я лихорадочно соображала, что же мне делать, но мой мозг не хотел находить выхода из ситуации. Этот тип гораздо сильнее меня, я нахожусь в незнакомом месте ночью, и тут явно не будет случайных прохожих.

- Да ладно тебе, - от него разило сигаретами, и меня чуть не стошнило.

- Перестань, я скажу Эдварду! – я кричала, что есть сил, пытаясь убрать от себя его ненавистные руки и отворачивая свое лицо от него.

- А я скажу твоему отцу, что вы с Эдвардом запираетесь в спальне. Как тебе это? – произнес Джеймс и с силой рванул воротник моей кофты.

Ткань затрещала. Я стала извиваться, била его по спине, голове лицу. Но парень вошел в раж, и мои удары разжигали в нем азарт. Не знаю, как мне удалось вырваться из его цепкой хватки, но я с силой рванулась вперед , нащупала ручку на дверце машины, и выскочила из неё. Сзади меня был решетчатый забор, я не знала, где нахожусь и меня пытался изнасиловать парень, которому Эдвард доверил меня. Мой любимый был так далеко, и он не сможет защитить меня здесь и сейчас. Мои ноги приросли к месту, а из груди вырывались громкие всхлипы. Я приготовилась к новой схватке, решая, в какую сторону мне бежать и кого звать на помощь.

Из машины показался Джеймс. Он выглядел раздосадованным, злым и, кажется, смущенным.

- Садись в машину, Белла. Клянусь, я тебя не трону. Я не за ту тебя принял, прости. Обычно Эдвард с такими, как ты не связывается.

Я недоверчиво смотрела на Джеймса. Мои ноги подогнулись, и я сползла по стене. Он выжидательно смотрел на меня. Его лицо в свете автомобильных фар выглядело зловеще. В моей голове царил хаос из мыслей, чувств и страха. Но доводы здравого смысла возобладали. Деваться мне было не куда, некого звать на помощь, и, преодолевая жуткий страх, села в машину. Я отодвинулась от Джеймса, как можно дальше и прижалась к окну пассажирской дверцы автомобиля. Он быстро доехал к моему дому, и еще раз извинившись, быстро уехал. Я еще долго сидела на лестничной площадке, пытаясь привести себя в порядок, чтобы мой отец не заметил ничего не обычного.

Эдварду я не сказала об этом инциденте. Как знать, а вдруг Джеймс выполнит свое обещание и расскажет отцу? Тогда он запретит мне видеться с Эдвардом, а это для меня самая страшная пытка.

Прошла неделя. Эдвард пригласил меня в кино. Сказал, что это будет настоящее свидание, потому что такого в его жизни еще не было. Я запомнила этот поход в кино на всю жизнь. Мне было страшно по-настоящему. Вы когда-нибудь пробовали сходить в кино с самым известным парнем на планете, который служит в маленьком городке, где всего лишь один кинотеатр?

Поклонницы выстраивались в длинные очереди, наиболее рьяные буквально бросались на шею к Каллену. А он всегда только смеялся над этим, и самым настоящим образом наслаждался вниманием женского пола. Я робко прижималась к нему, а Эдвард демонстрировал меня всем и каждому. Как будто он хотел показать, что не одинок, и я принадлежу ему.

Девицы награждали меня злобными и неприязненными взглядами. Подумать только, какая-то выскочка, которая не ходила на его концерты, не проводила бессонных ночей под его окнами просто так, не заслуженно завладела вниманием великолепного Эдварда. Эти мысли отчетливо прослеживались на их лицах. Джасу и Эммету досталась самая незавидная роль охранников, которые оттаскивали самых ретивых поклонниц, стремящихся повиснуть на шее у Эдварда, в буквальном смысле этой фразы.

После сеанса, мы выбежали на улицу. Джаспер остался придерживать двери, из-за которых доносился дикий визг. Эдвард взял меня за руку, и мы шли по ночному мосту, подсвеченному редкими фонарями.

- Он мне тебя напоминает. - Сказала я Эдварду. - Марлон Брандо великий актер, но ты будешь лучше. Я уверена.

Эдвард засмеялся и прижал меня к себе.

- Голливуд – моя несбыточная мечта, Белла. Но, я надеюсь, что все получится. Мне осталось служить несколько месяцев. Я скоро уеду, и буду скучать по тебе, а ты найдешь себе нового парня, - Эдвард горько усмехнулся. Он распахнул полы своего кашемирового черного пальто, прижал меня к груди и постарался запахнуть пальто, чтобы согреть меня. Я прижалась к нему всем телом, пытаясь понять, как Эдвард может сомневаться в моих чувствах.

- Нет, никто мне не нужен, я только тебя буду любить! – я готова была разрыдаться. Как Эдвард может говорить так? Неужели он не видит, не чувствует, насколько сильно я люблю его? Мне было очень больно от этого разговора. Все мысли о скорой разлуке я старалась гнать от себя. Я ведь так привыкла к нашим встречам, разговорам. Но больше всего на свете я мечтала, чтобы Эдвард забрал меня с собой.

Каллен провел рукой по моему лицу и очень нежно произнес:

- Ты просто чудо, моя милая, - и поцеловал. Я подалась к нему навстречу, но он уже отпустил меня. Я подавила вздох разочарования. Опять эти поцелуи с отстраненной нежностью. После того, что было в спальне, мне было мало обычных его ласк.

- Эй, малыш, ты не обидишься, если Джеймс тебя подбросит? – Я высвободилась из объятий Эдварда и повернулась к перилам моста. Джеймс, стоял около автомобиля, недалеко от ступеней, ведущих на мост. Парень бросал на меня косые взгляды. Внутренне сжавшись, я взвесила все «за» и против», и, набравшись смелости, выпалила:

- Я не хочу, что бы Джеймс меня отвозил.

- Что случилось, Белла? - требовательным голосом спросил Эдвард.

Я бросилась к нему на грудь, пытаясь почувствовать себя в безопасности, и сквозь слезы прошептала:

- Он… хотел…. Он пытался, - и тут я не выдержала и расплакалась в голос. Каллен мягко отстранил меня, провел рукой по моим волосам и холодно процедил:

- Я его убью, - и в полной решимости Эдвард хотел направиться вниз. Я посмотрела на его лицо и ужаснулась. Губы поджаты, в глазах полыхает пламя праведного гнева, на скулах ходят желваки.

Вцепившись в черное пальто Эдварда, я прокричала:

- Нет, Эдвард, пожалуйста. Он расскажет моему отцу, что мы с тобой запирались в спальне!

Эдвард мягко отстранился от меня и с шумом выдохнул морозный воздух:

- Он теперь ничего никому не расскажет! - Каллен одновременно зло и весело улыбался, и таким я не видела его никогда в жизни. Я не успела ничего сказать, как Эдвард со скоростью молнии сбежал вниз по ступенькам. Увидев Эдварда в таком состоянии, Джеймс попятился.

- Прощайся с жизнью, ублюдок! – Каллен надвигался на Джеймса с уверенностью бетонного катка. Казалось, никакая сила в мире не сможет его сейчас отвлечь.

- Не знаю, что она тебе там наболтала, Эдвард, но она сама за мной бегала, - Джеймс попытался нанести удар первым, но Эдвард ловко увернулся и хорошо приложил Джеймса. Получив удар под дых, блондин согнулся пополам. Но просто так он сдаваться не собирался. Драка продолжилась.

Я изо всех сил закричала, зовя Джаспера. Он бросился со всех ног с противоположной стороны моста. О том, что Эдвард настолько может поддаться ярости, я не догадывалась до сего момента. Эта черта его характера меня сильно испугала. Джеймс уже валялся на земле, а Каллен продолжал избивать его ногами. Услышав сзади приближающегося Джаспера, он крикнул:

- Назад! Я сказал, Джас!

Джаспер не послушался и схватил Эдварда сзади.

- Эд, перестань, остынь.

Эдвард потихоньку приходил в себя. Он хватал ртом морозный воздух. Джеймс размазал кровь по лицу и тихо скулил, лежа на асфальте.

- Ты больше никогда ее не тронешь, понял, - холодно сказал Каллен. - Пойдем Белла, я сам отвезу тебя.

Меня колотила внутренняя дрожь. Сев в машину, я обнаружила, что нижняя губа Эдварда разбита, и принялась вытирать кровь своим белым носовым платком. Каллен отмахнулся от меня, убирая мои руки от своего лица, и произнес:

- Ты моя, Белла. Никто и никогда не прикоснется к тебе, запомни это.

В его голосе было столько власти, столько уверенности, что я даже не подумала спорить и безропотно кивнула в ответ. Эдвард нежно поцеловал меня, провел рукой по щеке и мы тронулись в путь.
Этот случай я не могла забыть еще долго. Эдвард мне стал казаться таким опасным, импульсивным и отчего-то еще больше притягательным.

Но беда пришла оттуда, откуда не ждешь. Окунувшись в свою любовь, словно в омут, я не замечала других событий. Школа, дом, родные стали для меня далекими и не настоящими. В школе начались проблемы, ведь на учебу я не обращала абсолютного внимания. Я жила одним лишь Эдвардом Калленом, наслаждаясь каждым мигом, проведенным с ним. О будущем я предпочитала не думать. Слишком горьким и бесперспективным оно было.

Уходя утром в школу, я случайно подслушала разговор родителей, который состоялся на кухне. Застыв у входной двери, я услышала имя Эдварда, свое и гневные крики Чарли.

- Рене, я устал от ее выходок. В школе всем врет, подделывает наши подписи в дневнике. До каких пор все это может продолжаться?! Куда исчезла наша дочь? Я не узнаю в этой девчонке свою Беллу. Все, никакого Эдварда!

- О, Чарли!- воскликнула Рене. – Мы говорим тысячу раз об одном и том же. Белла не врет, особенно мне. Чарли, Эдвард - хороший мальчик…

- Что?! – закричал папа. - Рене, он не мальчик! Ему двадцать четыре года! Какой-то хлыщ - рок-н-рольщик и четырнадцатилетняя девочка. Что хорошего из этого может получиться?

- Чарли, мне пора на работу, - устало проговорила Рене. - Да и ты на службу опаздываешь.

Стараясь себя не выдать, я сделала вид, что занята сборами в школу, однако замешкалась у входной двери, надевая пальто и застегивая сапоги.

- Я ухожу, сегодня мне рано в школу, - но отец не дал мне договорить. Чарли схватил меня за плечи и тряхнул так, что я клацнула зубами.

– Посмотри на себя, ты же буквально спишь на уроках. Изабелла, моему терпению пришел конец. Никакого Эдварда!

Пытаясь побороть горькие слезы, я выбежала из квартиры и первым делом нашла телефон-автомат. Трясущимися руками я набрала телефон военной части Эдварда. На том конце провода раздался сухой щелчок, и женский голос ответил, что бы я подождала. Две минут ожидания показались мне вечностью. И вот в трубке я услышала любимый голос.

- Эдвард, отец запрещает нам встречаться! – прокричала я.

- Делай, как нужно, малыш. Мне все равно уезжать на учения. Меня не будет где-то месяц.

- Я не выдержу, - захныкала я. Не видеть Эдварда месяц, да еще когда время не думает останавливаться и наших встреч останется так мало, для меня это станет самой страшной карой небесной.

- Ничего, я что-нибудь придумаю. Все, пока, любимая, целую, - и он повесил трубку.

Дни тянулись медленно, складывались в недели. Я ходила в школу, вела себя, как приличная ученица. Меня даже позвал на танцы один из завидных парней нашей школы – Майк Ньютон. Он одевался только в черное, создавал с помощью бриолина небрежную прическу. А мне делалось смешно от одного его вида. Ни один подражатель никогда не приблизиться к внешности Эдварда Каллена.

На мой отказ от танцев бурно отреагировала Анджела:

- Ты сума сошла! Это же самый милый парень в нашей школе.

- Майк мне совсем не нужен. Он еще мал, - небрежно бросила я. Анджела так и осталась стоять с открытым ртом.

Спустя еще неделю я ехала в машине с мамой и слушала радио.

Как вдруг диктор произнес: «Как только что нам сообщили, капрал Эдвард Каллен доставлен в госпиталь. Мы от всей души надеемся, что с нашим кумиром не произошло ничего серьезного, и желаем мистеру Каллену скорейшего выздоровления» .

Я впала в панику. Смотря на маму безумными глазами, я выпалила:

- Мама, мне нужно ехать. Ну, пожалуйста!

Как ни странно, но мама меня отпустила. Даже подвезла к больнице. Оглядываясь назад, я понимаю, насколько мудрой была моя мама. Испытав на себе безумство первой любви, которая могла стать единственной, она не хотела, чтобы они подтолкнули ее единственную дочь к побегу из дома, как когда-то ее саму. Ведь до конца жизни родители не желали видеть свою беглую дочь. И я знаю, как ей было больно от этого.

Около дверей клиники меня ждал Джаспер с серьезным видом. Таким сосредоточенным я его еще никогда не видела.

- О, Джас!

Но он не дал мне договорить, приобнял и повел в палату. Мое сердце сжалось от боли. Эдвард лежал на кровати в синем больничном халате, и около него хлопотала медсестра.

- Давайте измерим температурку, дорогой мистер Каллен, - дама внушительных размеров дала ему градусник. Эдвард со страдальческим видом взял его в рот и подмигнул мне. Когда эта фрау вышла, Каллен огляделся по сторонам, достал из-под подушки зажигалку, поджег ее и провел над градусником.

Я ошарашено наблюдала за этой картиной. Вернулась медсестра, Эдвард застонал. Взяв градусник, она покачала головой.

- Еще неделя карантина, к сожалению.

- О, Боже! – Эдвард закатил глаза.

- Мисс, ему нужен покой, так что не задерживайтесь, - и с этими словами она покинула палату.

Каллен грациозно потянулся и схватил меня в охапку. Но я высвободилась, и что есть силы, стукнула его кулаком в грудь:

- Эдвард Каллен! Да я чуть с ума не сошла, услышав, что ты попал в госпиталь, еле отпросилась у родителей. А ты просто наглый притворщик!

- Эй, на то было и рассчитано. Хотя, я бы не удивился, если бы твой отец обрадовался, что я медленно подыхаю, - Каллен засмеялся, затем притянул меня к себе, и я в который раз не могла противиться ему.

- Как я соскучился, малыш. Пойдем отсюда, я все устроил.

Мы пошли в парк. Этот день я запомню до конца своих дней. Морозный воздух, голубое ясное небо, небольшой снег на земле. Эдвард вел себя, как ребенок. Играл со мной в снежки, бегал по всему парку. Я пыталась убежать от него, но он настиг меня и крепко сжал в объятиях. Заглянув в его глаза, я увидела, как они сверкают изумрудным блеском. В тот миг я поняла, что такое безмятежное счастье рядом с любимым человеком. Эдвард выглядел довольным и счастливым, что я таяла от переполнявшей меня нежности.

Я высвободилась из его объятий и кинув в него пригоршней снега, я попыталась вновь убежать. Но не тут то было! Эдвард разгадал мою маленькую хитрость. Каллен догнал меня, и мы вместе упали на морозную землю, припорошенную весенним снежком. Он так задорно смеялся, я засмеялась в ответ. И тут Эдвард поцеловал меня с такой жадностью, что мне казалось, будто он пытается оставить часть меня в себе.

Я распалялась все больше и больше. Мне было все равно, что мы лежим прямо на снегу, сквозь который поглядывает жухлая прошлогодняя листва. Я горела в огне. Эдвард мне был необходим, как воздух, что поддерживает во мне жизнь.

- Эдвард, я хочу тебя, - проговорила я сквозь поцелуи.

- Нет, Белла, даже не проси. Я уеду через месяц, а ты останешься здесь. Найдешь себе нового парня, - с болью в голосе сказал он.

- Нет, никто мне не нужен, я люблю только тебя, - я твердила это, словно заклинание. Но Эдвард был непреклонен. Он решил, что я смогу забыть его. И мне было невыносимо больно всякий раз слышать подобное от него.

Этот день остался в моей памяти до мельчайшей подробности, до каждой секунды. Я помню каждую черточку его лица, ощущаю поцелуи на своих губах. После стольких лет я так и люблю Эдварда Каллена, хотя он давно уже не с нами.

Но другой день я запомнила еще с больше тщательностью. До миллисекунды. Каждое движение Эдварда, небрежно оброненное слово, жест, которым он поправлял свою фуражку. Я не забуду все свои слезы в тот день, когда Эдвард Каллен навсегда покинул Германию. Эта дата поселилась у меня в сердце, разрывая мою любовь на части «до» и «после».

23 марта 1960 года. Последняя запись на странице в дневнике.