Глава 5 Джем стал слаще на его губах...

Ни покой, ни сладкие сны не коснулись их в эту ставшую бесконечной ночь. Она была тревожно-длинной как для дежурящего Мейси, так и для неспящей Беллы. Когда после двух часов, означавших время привычного обхода, Эдвард прогуливался по коридору, потирая то напряженную шею, то потяжелевшие веки, он вдруг услышал приглушенные всхлипывания за дверью палаты своей подопечной. Нахмурившись, парень неуверенно постучал и лишь спустя какое-то время Белла негромко ответила:
- Войдите.
Мейси замер у двери, встревоженно вглядываясь в ее лицо, потом, пытаясь говорить «профессиональным» тоном, спросил:
- Что-то случилось? Тебе плохо?
- Нет...
- Я слышал, как ты плачешь. Расскажи, что произошло.
- Это правда неважно, Эдвард. Только глупые мысли лезут в голову. Просто мне... страшно. Я не могу перестать думать. Не могу заснуть. Я одинаково боюсь и результатов анализов, и предстоящей операции...
- Успокойся, Белла. Все будет хорошо. Завтрашний день пролетит незаметно. А после операции ты проснешься новым человеком, вот увидишь.
- Я надеюсь на это. Что... увижу.
Белла вытерла слезы, которые тут же снова потекли по щекам. Эдвард не мог держаться на расстоянии. Закрыв дверь, подошел к ней и, садясь рядом, обнял за плечи. Уткнувшись лицом в его грудь, девушка то ли всхлипнула, то ли вздохнула. Мейси гладил ее по волосам, чуть покачивал, шепча слова утешения. Он не знал, сколько времени они вот так просидели. В окне появилась луна, заливая палату светом.
- Знаешь... я врала тебе. Я боюсь. Очень боюсь, что не прозрею. Никогда, - прошептала Белла, неожиданно отстранившись.
В бледном сиянии луны Мейси видел ее мягкие черты, веснушки на нежной коже, трогательно-печальный изгиб губ. Ее голос дрожал, в глазах стояли слезы.
- Что, если я больше не увижу солнечный свет, цветение садов, первый снег, море? – Он с трудом сглотнул, чувствуя комок в горле. И ненавидел свою беспомощность в этой ситуации, потому что твердо хотел убедить Беллу в обратном. - Я не хочу жить в темноте. Я хочу видеть этот мир. Я хочу видеть тебя...
- Ты увидишь. Обязательно. И тогда бояться придется мне, - натянуто пошутил Мейси, чтобы скрыть тревогу и волнение за нее.
Девушка выдохнула, вытирая мокрые щеки:
- Глупый ты.
- А вдруг я покажусь тебе страшным?
- Я же знаю, что никакой ты не страшный, - невольно рассмеялась Белла. - Ты просто меня отвлекаешь.
- Возможно.
- Хорошо, тогда уж давай, рассказый о себе правду.
- О, я писаный красавец, - чуть расслабившись, Мейси прислонился спиной к стене, сжимая ее руку в своей.
- И какие у тебя глаза, карие?
- Скорее, синие.
- Ну, неоригинально. Все дети рождаются синеглазыми.
- Зато не все таким остаются, вырастая.
- Нет, ты меня не заинтересовал. Ты не жгучий черноглазый брюнет, вроде киношного Ретта Батлера. У тебя нет шикарных усов... - хихикнула Белла, поддерживая легкомысленный тон.
- Я могу отрастить, когда только пожелаешь. Смотри, колючки уже пробиваются...
Эдвард притянул ладонь девушки к своему рту, чтобы продемонстрировать зарождающийся намек на усы. Белле было приятно прикасаться к нему. Волнующее, непередаваемое ощущение. Изучать кончиками пальцев... Она легонько обвела его губы. У них был красивый, четко очерченный контур. Чуть приподнятые уголки рта – он, наверное, часто улыбается. И мягкая ямочка на нижней губе – девушка представила, как по-детски очаровательно это выглядит.
В следующий миг Белла почувствовала его дыхание совсем близко и поняла – Эдвард хочет ее поцеловать. Она не отвернулась, не испугалась, наоборот, сидела и ждала, и трепетала от предвкушения, волнения, томления. Его губы нежно коснулись, потом скользнули по ее губам, нетребовательно, почти невесомо, и девушка потянулась ему навстречу, желая большего. Ладонь Эдварда легла на шею Беллы, поглаживая, он притянул ее лицо к своему и поцеловал по-настоящему – медленно, страстно и так упоительно-сладко, что у нее закружилась голова. По телу разлилась приятная слабость, накатывая волнами горячей дрожи. Она прильнула к нему, потерянно, доверчиво, отвечая на ласку. Его щетина колола подбородок, ресницы щекотали щеку. Это было невероятно приятно – быть к нему настолько близко, вдыхать запах его кожи, чувстовать теплые губы, растворяясь в долгом, глубоком поцелуе...
Ей до боли захотелось увидеть его. Неожиданно из памяти выплыло лицо Мейси, заполняя пустоту... Чувствуя стыд и жгучие угрызения совести, Белла отпрянула от Эдварда, вся дрожа. Нет, так не может быть, не должно! Боясь, что обидел ее, он заглянул в глаза девушки, отчаянно желая встретить ее взгляд, ища ответ, но они ничего не видели. Они смотрели куда-то мимо него... в ненавистную ей темноту.
- Прости, наверное... я лучше пойду. Уже поздно, и тебе надо поспать. Завтра ждет тяжелый день.
- Да, конечно... – чуть слышно согласилась Изабелла.
Она выглядела несчастной, потерянной, и это выражение на лице Беллы почему-то вызвало в груди Эдварда тупую боль. Он встал и вышел из палаты.

Белла сидела, закрыв лицо руками, кусая губы. Это так неправильно, несправедливо по отношению к Эдварду. Невольное предательство... Что же теперь с этим делать? Как избавиться от призрака прошлого? Она ведь и думать забыла о Мейси. Почему же он упорно ее преследует?.. «Просто это был единственный парень, который так взволновал меня... Единственная в моей жизни любовь. По-крайней мере, еще недавно я была в этом уверена.» Теперь Белла не знала, что и думать, как разобраться в терзавших ее противоречивых чувствах. Там, в саду, она растерялась и даже испугалась, когда Эдвард неожиданно поцеловал ей руку. Но несколько минут назад полностью ему доверилась; без сомнений и страха, но с жарким трепетом в груди потянулась к нему каждой клеточкой души и тела. И с этим поцелуем пережила невероятно волнующие, сладостные ощущения. Нет, то, что она испытала в тот момент, не имеет к Мейси никакого отношения. Это тепло, эта нежность, это доверие – только для Эдварда. Просто она не понимала раньше, никогда не задумывалась над тем, какие именно чувства питает к нему. Да, она очень привязалась к Эдварду, но кто он для нее – медбрат, друг или парень, в которого можно влюбиться? Первое отпало сразу же, как слишком ограниченное для водоворота ее эмоций понятие, а вот остальные два варианта смутили Беллу. Конечно, она всегда относилась к Эдварду, как к близкому другу, даже не думая о возможном романе, но... Его поцелуй все перевернул. И теперь Беллу терзала неуверенность из-за ее слепоты, потому что девушка привыкла искать подтверждения чувствам глазами. Она привыкла видеть, а потом чувствовать – через зрение. Сейчас у нее не было такой возможности, тем не менее, внутри бушевала настоящая буря. Только сильные, сумасшедшие ветра были согревающими, ласковыми, будоражащими. Может, именно такой и бывает настоящая любовь? Не мукой, а счастьем, не падением, а взлетом? И еще – опьяняющим ощущением, что сердцу не хватает места в груди, что оно полно ИМ одним?..
Изабелле было так хорошо, так удивительно спокойно рядом с Эдвардом. Жизнь казалась прекраснее и светлее, печаль и страх отступали, даже боль слабела, когда он держал ее руку в своей... Может быть, поэтому девушке оказалось совсем не трудно, не стыдно и не страшно признаться себе, что она влюблена в Эдварда.

После неожиданного ночного открытия Белла, проснувшись, почувствовала себя другим человеком. Оно придало ей сил и бодрости духа, что, в свою очередь, несказанно удивило и обрадовало ее лечащего врача. Сообщив ей хорошие новости о том, что анализы позволяют провести операцию, он заметил не ужас перед скальпелем на бледном лице пациентки, а облегченную улыбку.
Девушка с нетерпением ждала Эдварда, чтобы поделиться с ним новостями. После утренней визитации она не находила себе места, мысленно торопя его приход. Но именно в это утро парень был занят в процедурном кабинете, поэтому смог прийти только около двенадцати дня.
- Привет, - прикрывая дверь, сказал он, и сердце Беллы тут же подпрыгнуло от радости.
Эдвард не мог этого знать, зато увидел нежный румянец на ее щеках и взволнованную улыбку. Что-то в ней изменилось... Что-то появилось новое, незнакомое. Мейси лишь, молча, стоял и смотрел на нее, забыв, зачем пришел и где находится. Ему просто хотелось притянуть Беллу к себе и обнять.
- Эдвард, завтра мне сделают операцию. Я снова смогу видеть! – сообщила она восторженно.
Хорошо, что девушка не могла знать, как грустно он улыбнулся. «Так вот почему она так взволнована... А я было подумал, что...»
- Я очень рад, Белла. Я же говорил, что все будет хорошо.
Девушка шагнула к нему, безошибочно следуя навстречу знакомому голосу. Ее рука коснулась плеча Мейси, скользнула по груди.
- Почему ты без больничной формы? – спросила Белла, чувствуя ладонью мягкий трикотаж вместо прохладного хлопка.
- Бегу за булочками, - ответил парень, борясь с желанием дотронуться до ее лица, волос.
- Принеси и мне, - попросила девушка.
- Конечно. Твоих любимых, с яблочным джемом, - пообещал Мейси. – Надо отпраздновать маленькую победу. Чем предпочитаешь запивать – чаем, кофе, какао?
- Соком.
- Будет сделано.

Минут пятнадцать спустя они сидели на койке Беллы, жуя аппетитные булочки, и с важным видом чекались стаканами морковного сока.
- Кстати, у нас ведь есть еще один повод праздновать. Почему ты не сказала, что у тебя завтра день рождения? – спросил Мейси, еле сдерживая смех – с «усами» от сока и сахарной пудрой над верхней губой Белла выглядела очаровательно.
- Как ты узнал? – удивилась она.
- Кое-что искал в твоей карточке и случайно обратил внимание.
- У меня и самой вылетело из головы. К тому же, в такой обстановке как-то не думаешь о юбилеях... – улыбнулась Белла.
- Вот еще. Наоборот, оригинально. Это знак – обязательно случится чудо. Лучшего подарка и придумать нельзя, - серьезно сказал Мейси.
- Согласна. Но если постараться, можно придумать что-нибудь еще...
- Например?
- Отвези меня к морю.
- Куда? – Мейси чуть не поперхнулся булочкой.
- Я еще ни разу не была у теплого моря, солнечного... В Форксе оно холодное, совсем неласковое.
- Но... почему именно сегодня?
- Ну не завтра же! Ты думаешь, меня не отпустят? Тогда давай сбежим.
- Ты это серьезно? Вот так придумала. Сбегать мы не будем.
Увидев разочарование на лице Беллы, Мейси улыбнулся:
- Мы все сделаем законно. Попросим разрешения. Думаю, если я пообещаю в целости и сохранности привезти тебя обратно, нас отпустят. Все равно сегодня нет процедур. И вечером нельзя будет кушать. А морской воздух еще никому не вредил.
- Правда? Ты правда меня отвезешь? – в ее глазах блестнули слезы.
У Мейси почему-то сжалось горло. Это ведь такая мелочь, а у Беллы такое лицо, будто он поообщал ей весь мир.
- Конечно. Это будет маленьким подарком от меня, - шепнул парень.
Она провела рукой по его волосам, растрепывая их пальцами. Потом потянулась к нему и, улыбнувшись у самых губ, прошептала:
- Ты пахнешь джемом.
- Тогда я должен тебе понравиться, – с непривычным для него волнением откликнулся Эдвард.
- А ты мне и нравишься. Очень нравишься, - краснея, призналась Белла.
- Ты мне тоже.
Уже через мгновение их губы встретились и слились в долгом, пьянящем поцелуе. Руки Мейси скользнули по спине девушки и обхватили за талию. Он неспешно водил пальцами вверх-вниз по ее позвоночнику сквозь тонкую ткань облегающей футболки, лаская и дразня, привлекая все ближе. Белла, тая от невероятного удовольствия, прерывисто выдохнула ему в рот и еще жарче поцеловала. Какой же он сладкий! Сахарная пудра, джем, привкус корицы на его губах и языке... Хотелось смаковать каждый миг, открывая Эдварда для себя. Его ладони гладили ее ноги, бедра, но девушка не испытывала ни капли дискомфорта, страха. Волнение было другим. Все с Эдвардом было другим...
Когда спустя какое-то время в палату без стука вошла санитарка, она не поверила своим глазам – медбрат и пациентка жадно целовались, полулежа на подушке. Старушка хитро улыбнулась. Женская часть персонала давно подозревала, что отношения этой парочки более близкие, чем должны быть. Идиллия была прервана, когда работница столовой, не в курсе происходящего, ворвалась в палату, гремя подносами. Белла тут же вскочила, пытаясь отыскать упавшую приколку и поправляя одежду. Мейси только растерянно улыбнулся женщинам, проводя рукой по волосам, и приветственно кивнул. Он выглядел довольным, помятым, но не смущенным.
- Я приду попозже, а ты выпей свой бульон, - наказал он, подавая Белле приколку.
Закрывая дверь, Эдвард видел раскрасневшееся лицо девушки и слышал, как санитарка лукаво сказала:
- Кажется, у тебя в голове совсем не бульон, детка.
Парень ухмыльнулся и направился по коридору в кабинет главврача. И только в его просторной приемной, случайно посмотрев в зеркало, увидел, что весь джем и пудра плавно перекочевали с губ Беллы на его губы. Он облизал их, липкие и сладкие, стараясь настроиться на серьезный разговор, но уголки рта сами поднимались вверх от непроизвольной улыбки. Мейси никогда не думал, что счастье – это так просто...

Уговорить «шефа» оказалось задачей более сложной, чем рассчитывал Эдвард, но все же выполнимой. Сначала врач сомневался, не повредит ли Белле перелет, но, в конце концов, взвесив все «за» и «против» и приплюсовав желание самой пациентки по случаю дня рождения, решил, что смена обстановки пойдет ей на пользу. День перед операцией всегда был для больных самым тяжелым в психологическом плане, а у этой девушки появилась возможность избавить себя от лишней нервотрепки и занять свободное время чем-то поприятней тревожных мыслей. В общем, врач дал согласие, взяв с Эдварда обещание беречь Изабеллу, как зеницу ока, и следить за тем, чтобы девушка не переутомилась, а к семи утра обязательно привезти обратно.

Собрав необходимые вещи, Белла с нетерпением ждала Эдварда, уехавшего, чтобы захватить кое-что из дома и заодно забрать авиабилеты, избавляя от лишней суматохи. Девушка торопила время, ерзая на койке, пока дверь, наконец, не распахнулась.
- Сопровождающий, носильщик, гид, кавалер и самый элегантный спасатель на побережье прибыл, - пошутил Эдвард, помогая сразу же расцветшей от радости Белле подняться.
Закидывая на плечо ее спортивную сумку, Мейси взял девушку за руку и повел по коридору.
- А вы это куда? – непонимающе уставилась на них старшая медсестра.
- Мы едем в путешествие на один день. Разрешение есть.
- Ну тогда счастливо, - слегка шокированная таким заявлением, произнесла женщина вслед лучезарно улыбающейся парочке, помахавшей на прощание всем случайным свидетелям этой сцены.

Белла знала, что этот день останется в ее памяти навсегда. Он был особенным. Он был прекрасным. И хоть она не могла видеть окружающий мир, девушка всей грудью впитывала запахи моря, соленого ветра, растительности. Она чувствовала тепло солнечных лучей на коже, прислушивалась ко звукам вокруг, боясь хоть что-то упустить.
Только шум прибоя, да крики чаек врывались в безмятежный покой природы, но не нарушали ее гармонии... Эдвард и Белла брели по почти пустынной прибрежной полосе, наслаждаясь уединением и вечерней тишиной. Они вернулись сюда во второй раз. Сначала, только прибыв из аэропорта и оставив снятую на необходимый срок машину на одной из городских парковок, молодые люди направились на пирс и провели у моря почти два часа – просто стояли на мосту и тихо разговаривали. Потом гуляли по парку, сидели в уютном кафе под открытым небом, кормили уток с маленького мостика через неглубокую бурную речушку. И Эдвард подробно описывал Белле все вокруг, озвучивая ее впечатления, будто двое слились в одно целое: она видела его глазами, и ладонь, которую он сжимал в своей руке, стала продолжением его ладони. Они стали частью друг друга и частью этой удивительной картины, их окружавшей...

Девочки, спасибо за ваши отзывы о фике... мне кажется Марина (автор) действительно талантлива, потому что столько нежности и любви произведениях я еще не видела...

Источник: http://robsten.ru/forum/29-769-1