Глава 35. На сцене появляется Рене.

Белла.

Прошло уже две недели с того ужасного дня, четырнадцать дней с момента, когда Джейк снова испортил мою жизнь. Четырнадцать самых одиноких, несчастных и грустных дней.
Столь же часто, как я пыталась дозвониться до Эдварда, мне звонил Джейк. Я терпела день и два, три и неделю, потом не выдержала, подняла трубку и спросила, что еще он хочет разрушить в моей жизни.
- Так ты все-таки с Калленом? - быстро спросил он.
- Уже нет. Благодаря тебе.
- Белла, да это же чудесно!
У меня не было даже сил ответить.
- Белла, я понял, что отношения с Леей были ошибкой. Я люблю только тебя! Белла, ты нужна мне.
Я отключилась и перенесла его номер в игнор-лист. Сколько ошибок я сделала за самые короткие месяцы в своей жизни, как мало я видела вокруг себя, как плохо разбиралась в людях и сколько вокруг меня теперь таких Майков и Джейков? Я не решаю проблемы. Я переношу номера в игнор-лист.
И я боюсь ходить одна, чтобы не напороться на очередной неприятный разговор. Со мной всегда или Эммет, или Джаспер, или Джаспер и Элис. Последняя, кстати, узнав от Джаса о моих злоключениях, стала сочувствовать мне, все время пытается завести разговор по душам и то и дело упоминает Эдварда. Ох. Лучше бы она не делала этого.
Я натыкаюсь на него все время, а когда я не вижу его наяву, он стоит у меня перед глазами, я воображаю его, я чувствую его тепло, его запах, я растворяюсь в его руках. Я скучаю по нему. Я нуждаюсь в нем. Как в воздухе. Как в воде. Совсем не так, как он во мне. Он отрезал меня, выбросил из жизни.
Он никогда не встречается со мной взглядом. Всегда обходит стороной наш стол. Не поднимает трубку, когда я звоню. Точнее…. он даже не слышит мои звонки.
Я в его игнор-листе. Я попыталась позвонить ему на уроке. Звонка не было. Эдвард даже не шевельнулся, хотя телефон лежал у него прямо перед глазами. Звонка просто не было. Как и меня в его жизни.
Он до сих пор каждый день весело болтал с Анджелой, и та бросала на меня виноватые взгляды, а потом рассказывала, какой Эдвард грустный и несчастный.
Как он мог быть несчастным, если это он отверг меня?
На этот раз я даже не думала о том, что за этот учебный год он не первый, кто говорит мне "нет". Мне было все равно, хоть сотый, просто это был Эдвард, и только он имел значение теперь.
Я почти не ела, не спала, не улыбалась, не выступала на уроках. Единственное, что оставалась прежним - моя внешность. Рене не дала бы мне расслабиться. Она привозила парикмахера или приводила меня в порядок сама, смотрела за тем, что я надеваю, возвращала меня домой и заставляла переодеваться, и говорила мне: "Улыбайся, улыбайся, всегда улыбайся". Мое раздражение медленно закипало. Почему даже моя мать не может мне помочь? Неужели она не видит, что мне трудно, мне нужен совет, помощь, участие? Другая мать бы давно спросила, в чем дело. Я думала об Эсми. Навряд ли она так же безучастно относится к настроению Эдварда. Скорее всего, помогает ему. Разговаривает. Слушает. Так, как должна мама. Отношения между мной и Рене ухудшались с каждым днем. Мне не хватало сил даже на то, чтобы просто вести себя вежливо, цедить сквозь зубы "Спасибо, мама", "Конечно", "Пожалуйста", "Обязательно". Рано или поздно должен быть случиться взрыв.
Этой ночью мне снова снился Эдвард, он снова уходил от меня по длинному, длинному коридору, я бежала за ним, босая, и просила остановиться, передумать, не бросать меня.
Он замедлил шаг и полуобернулся.
- Белла...
Но, как и в тот злосчастный день, откуда ни возьмись, появился Джейкоб, бросился ко мне, и Эдвард отвернулся обратно и быстро зашагал вдаль… Я не смогла догнать его.
Я проснулась злая на весь мир, и в ванной дала волю слезам. Что со мной происходило? Почему вдруг все стало таким сложным, а раньше казалось простым? Почему я не могла забыть его, или хотя бы перестать думать о нем так часто?
Даже Джейка, которого, мне казалось, я так любила, через две недели я могла вспоминать без острой боли, без замирающего дыхания.
Эдвард.
Эдвард все время был со мной.
Его имя, произнесенное про себя, его лицо, которое я видела, закрывая глаза, его голос, который я все время слышала… все в воспоминаниях о нем причиняло мне боль.
Я натянула джинсы и длинную тонкую рубашку в клетку, натянула подходящие туфли, и спустилась на кухню. Джас и Эммет сочувственно поприветствовали меня, как обычно.
В другой ситуации, наверное, это бы раздражало меня. Жалость, тихий голос, успокаивающие слова, взгляды. Но сейчас это было то, что нужно. Немного понимания. Маленькая капелька. Лучше, чем ничего.
Мы в тишине завтракали, думая каждый о своем. Потом Джас позвонил Элис, Эммет подхватил сумку с вещами для тренировки, а я…
- Изабелла Хейл! - услышала я мамин голос. Очень недовольный мамин голос.
- Что? - резко ответила я.
- Ты не выйдешь в этом из дома! - приказала Рене, спускаясь по лестнице, одетая в стеганый сиреневый халат с бархатными отворотами, накрашенная и цветущая.
- С какой стати? - возмутилась я. В воздухе появился привкус скандала.
- Потому что я так говорю!
- А я говорю, что пойду!
- Я твоя мама!
- А я твоя дочь, и что с того!
- Ты не можешь позорить нас, появляясь в школе как последняя оборванка! - повысила голос Рене.
- Мам, - успокаивающим тоном сказал Джас.
- Нет, не перебивайте меня! Белла, ты принадлежишь к семье Хейл, и ты должна соблюдать наши правила. Правило номер один…

И я не выдержала. Подобную тираду я слышала не впервые от мамы, и всегда находила возможность избежать ссоры, успокоить ее, пойти на компромисс или мягко отстоять свои взгляды. Но сегодня мне было все равно. Мне хотелось ссоры, крика, скандала, взрыва. Мне хотелось накричаться и разреветься потом, выпустить боль наружу, у меня перед глазами потемнело.
- Знаешь что, мама? Я. Не. Твоя. Игрушка. Я буду носить то, что хочу и делать то, что нравится! Меня достали твои правила, меня достала твоя одежда, твоя суета и твое тщеславие! Ты видишь в людях только внешность, и ничего больше. Ты не знаешь, что за люди твои дети, что у нас в голове, что на душе и чем мы живем. Мне сейчас плохо, так плохо, что мне хочется закрыться в комнате на год и плакать, плакать не переставая, а ты даже не замечаешь этого. Тебе важно лишь то, как я выгляжу. Кто ты мне, мама или надзирательница? Не стыдно? Ненавижу! Ненавижу этот дом!
Не выдержав, я расплакалась и убежала к себе в комнату, закрывшись на замок. Я ожидала, что Рене, Джас или Эммет будут стучаться в дверь, настаивая на том, чтобы я пошла в школу, что Рене раскричится и будет обвинять меня в неуважении, равно как и в том, что я самая ужасная дочь в мире. Но ничего не было, полная тишина.
Я решилась выйти из комнаты лишь спустя два часа. Рене, как будто ничего и не случилось, сидела на диване и листала энциклопедию моды.
Увидев меня, она мягко сказала.
- Ну вот и ты, детка. Я заждалась тебя.
- Мам? - осторожно спросила я. Я ждала чего угодно, но не спокойствия и не этого доброго голоса. Мне даже стало стыдно. Но, зная непредсказуемость Рене, я все равно не могла расслабиться и поверить в то, что все хорошо. Я была насторожена.
- Ну же, Белла, иди сюда, ко мне. Я думаю, нам надо поговорить.

Источник: http://robsten.ru/forum/29-84-3#398869