Фанфики
Главная » Статьи » Фанфики по Сумеречной саге "Все люди"

Уважаемый Читатель! Материалы, обозначенные рейтингом 18+, предназначены для чтения исключительно совершеннолетними пользователями. Обращайте внимание на категорию материала, указанную в верхнем левом углу страницы.


Холостяк. Глава 14 "Миссис Х"

Глава 14 «Миссис Х»

 

 

Все правильно. Она сделала все абсолютно правильно.

Именно это, словно мантру, повторяла про себя Изабелла с самого утра. Повторяла, дожидаясь завтрака в номер, стоя в махровом халате и разглядывая разложенные на кровати футболки, пока не остановила свой выбор на самой безобидной – простой, черной, с лаконичной надписью белым «Fin». Каким бы мелодраматичным это ни казалось, но во многом сегодняшнее утро означало начало конца. Конца без намека на приставку «счастливый». Во всяком случае, для нее.

«Все так, как и должно быть», – крутилось в её голове, пока она придирчиво проверяла, как справлялись её помощники с тем, чтобы в последний съемочный день все было ожидаемо, контролируемо, одним словом, правильно.

«Я справлюсь», – повторяла она снова и снова, внимательно следя за последними приготовлениями на площадке, выбранной для съемок самого главного момента шоу – момента, когда Холостяк назовет имя своей избранницы, – стараясь не думать о том, что при этом ей придется испытать.

Но вот не думать о том, что она уже испытала за последние несколько недель, ей никак не удавалось.

В общем-то, поначалу ничего не предвещало «беды». Да, уже в первую их встречу Эдвард Каллен, вопреки сложившемуся в её голове образу, подкрепленному сплетнями светской хроники Нью-Йорка, сумел удивить, оказавшись на редкость адекватным. Конечно, он определенно не отличался скромностью и не преминул тут же атаковать её многотонной мощью своего статуса, но в отличие от других «богатых и знаменитых», с кем ей ранее доводилось сталкиваться по долгу службы, быстро принял её правила игры, да к тому же и не думал изматывать своими капризами. Порой, его уверенность в себе зашкаливала, и окажись на его месте другой, все эти прикосновения, внезапные объятия и хватания за руки – а Каллен с первых дней съемок не гнушался тактильных контактов, что слишком часто сбивало Беллу с толку, – все это должно было непременно взбесить Свон так, что мало бы никому не показалось. Но в том-то и дело, что вместо того, чтобы пресечь подобное поведение Холостяка на корню, а то и вовсе хорошенько врезать, Белла каждый раз на несколько секунд терялась, застигнутая врасплох сонмом ощущений, и этих драгоценных мгновений Каллену вполне хватало, чтобы очередной своей ироничной репликой рассеять её сомнения относительно каких-либо поползновений Холостяка в её сторону, кроме как дружеских. Вот так они и продолжали дружить – перебрасывались беззлобными шутками, делились впечатлениями, обсуждали все комичные ситуации на съемках, а затем болтали обо всем на свете, неизменно узнавая друг друга и раскрываясь друг перед другом все больше и больше. При всем своем показном возмущении, Изабелла и не заметила, насколько естественным стало для нее то, что после каждого свидания, независимо от его исхода, Эдвард обязательно находил её, чтобы провести остаток дня вместе. Она слишком быстро к этому привыкла – привыкла к его присутствию, голосу, улыбкам, прикосновениям, не отдавая себе в том отчета, а когда задумалась, стало слишком поздно. Белла Свон влюбилась.

Осознание пришло к ней в той их поездке на Крит. После долгого дня, все еще испытывая слабость после совершенно дурацкого приступа морской болезни, сидя на песке в темноте, все, о чем она могла думать, был Эдвард. Эдвард и его сильные руки, его искренняя забота, его стремление помочь во время её позорного недуга. Он был рядом, подбадривал, поддерживал, нашел для нее чай и специальный пластырь, следил, чтобы она не упала… Боже мой, он даже держал её волосы, пока её рвало, и, казалось, не испытывал при этом ни брезгливости, ни неприязни. Никто и никогда не заботился о ней, кроме родителей. А он позаботился. Никому и никогда она не позволяла заботиться о себе. А ему позволила. Она всегда была сильной, но с ним ей понравилось быть слабой. В те редкие случае, когда её сбивала с ног простуда, она сама закупалась лекарствами в аптеке, сама варила себе куриный бульон, сама закрывалась в квартире до тех пор, пока ей не становилось лучше, чтобы можно было показаться на работе. Но вот впервые в жизни ей вдруг захотелось, чтобы в такие дни кто-то другой покупал ей таблетки, варил бульон, заставлял пить горячий чай, кутал в одеяло и крепко-крепко прижимал к груди. Хотя, нет. Не «кто-то». Это должен быть Эдвард. Эдвард Каллен, и никто другой.

Но там же, пока одно за другим в голове всплывали воспоминания обо всех их вечерах, о футболе, его ужасном, но таком милом пении; о его удивительном чувстве юмора, умении расположить к себе, его корректном отношении ко всем участницам и членам съемочной группы, отсутствию звездных замашек, наконец, его бесспорной привлекательности и феноменальном обаянии, там же она внезапно осознала, что ей как-то придется справиться со своими чувствами, бороться с ними, пока от них не останется и следа. Мало того, что все это крайне непрофессионально, даже не будь она ответственна за этот проект, у нее все равно не было ни единого шанса. Эдвард был решительно настроен найти свою единственную на этом проклятом шоу, и зная теперь о его целеустремленности, она не сомневалась, что так оно и будет. Он выберет одну из участниц, женится на ней и будет счастлив. Счастлив без нее. А ей остается только смириться и как-то справиться со своими неуместными чувствами до окончания съемок.

Когда же он нашел её на том самом пляже, она уже все для себя решила, но стоило ему её обнять, и она тут же растворилась в этих объятиях, мысленно давая себе зарок, что это первый и последний раз, и такого больше не повторится. И она держала данное себе слово, продолжая привычно общаться с ним, будто и не было той ночи, продолжала шутить, смотреть с ним футбольные матчи, распевать гимны и даже позволять себя по-дружески обнимать. И она отлично справлялась, глубоко запрятав собственные чувства так, что почти убедила саму себя в том, что все это было лишь минутной слабостью, что ей не причиняет боли каждое новое его свидание, что она вовсе не ревнует его и не считает с ужасом и надеждой дни до окончания съемок.

А потом он вдруг её поцеловал.

Он поцеловал её, и этот поцелуй свел на нет все её усилия. Она еще более ясно осознала всю глубину своих чувств и всю их невозможность. Вытолкав тогда Эдварда за дверь, она провела остаток ночи без сна. Нет, она не плакала, она вообще редко плакала, а в этот раз и вовсе не могла себе этого позволить – боялась, что просто не сможет остановиться. После этого она вела себя подчеркнуто профессионально, ограничила их встречи только рамками съемок, не допускала прикосновений и колкостей. Она не смогла вернуться к официальному «мистер Каллен», но он все равно бесился. Оказалось, что его не устраивает та дистанция между ними, которую она с таким трудом удерживала. И он в итоге обиделся. Обиделся, как маленький мальчик, у которого отобрали любимую игрушку. Когда он попросил организовать поездку на футбольный матч в Лондон, ей даже показалось, что это было, своего рода, в отместку ей – за то, что она отказывалась смотреть с ним матчи по кабельному. Но она быстро отмела эту мысль, придя к выводу, что слишком переоценивает собственную значимость для него.

Но потом он почему-то напился с Харрисом, вломился в её номер и нес околесицу о том, что все понял… После той ночи, после его бессознательных, но довольно крепких объятий, после того, как она большую часть ночи прислушивалась к его сопению над ухом и бормотанию, в котором изредка могла различить лишь собственное имя, – после всего этого она поняла, что не может больше держаться в стороне. Она вновь приняла решение – до самого последнего дня на проекте она будет наслаждаться каждым мгновением рядом с этим глупым, упрямым, но таким любимым мужчиной. А уже после решит, как жить дальше. И она наслаждалась. Наслаждалась их приключениями в Диснейленде и особенно поездкой в Женеву, где она могла на несколько часов представить, что нет никаких съемок, никакого проекта, нет двух девушек, одной из которых суждено стать его единственной, а есть только они – Белла и Эдвард. Её глупое сердце трепетало каждый раз, когда он брал её за руку. А потом было знакомство с его родителями, которых она была готова тут же полюбить, чего, конечно же, не могла себе позволить, ведь ей еще предстояло разбираться с безнадежной любовью к их сыну. И танец, их танец, когда он был так близко, когда она могла, наплевав на совесть и почти разбитое сердце, кружиться под чудесную мелодию, растворяясь в собственных чувствах и нежных руках любимого мужчины, позабыв обо всем, пока он касался щекой её волос…

Но всему когда-нибудь приходит конец. И сегодня с каждой минутой ощущение того, что финал совсем близок, только усиливалось.

 

 

- Через пять минут начинаем! – крикнул режиссер.

К этому моменту они уже успели отснять Холостяка и финалисток шоу в стенах замка Шенонсо, расположенного в долине реки Луары, известного так же, как «Дамский замок», который за свою многовековую историю успел сменить многих хозяек – от скандально известной Дианы де Пуатье до благочестивой «белой дамы» Луизы де Водемон и незаурядной мадам Дюпэн, принимавшей в Шенонсо самых разных деятелей искусств своего времени, в том числе Жан Жака Руссо и Вольтера.

Как ни странно, но договориться о съемках американского шоу на территории французского исторического памятника оказалось на удивление просто. Владелица замка оказалась особой настолько же романтичной, насколько прагматичной, позволив за определённую компенсацию закрыть для туристов на несколько часов одну из самых посещаемых достопримечательностей Луары, и даже выделила для съемок несколько комнат, относящихся к личным апартаментам хозяев, обычно недоступных для посещения. Именно в этих покоях, отреставрированных согласно традиций Ренессанса, но не лишенных современных удобств, Эдвард, Розали и Айрин изображали для будущих зрителей «пробуждение» и приготовления к финальной церемонии роз, на которой и должна была решиться судьба невест Холостяка. На самом же деле, и Каллен, и девушки провели ночь накануне и, соответственно, встретили этот день в отеле близ замка, что ничуть не мешало всем троим волноваться под пристальным вниманием камер, пусть и по совершенно разным причинам.

И вот теперь вся съемочная группа собралась на территории парка, разбитого по указанию одной из самых знаменитых владелиц Шенонсо, Екатерины Медичи, и, затаив дыхание, ожидала, кто же первой из двух оставшихся участниц пройдет по тропинкам зеленого лабиринта, в центре которого, под покровом беседки, украшенной бутонами роз, будет ждать Холостяк.

Изабелла впервые за этот день видела Эдварда, и то, через мониторы, на которые транслировалась съемка с нескольких установленных вокруг беседки камер. Как и всегда, смокинг сидел на нем, как влитой, волосы были уложены в художественном беспорядке; он улыбался хлопотавшей вокруг него Сьюзи и слушал последние наставления Сэма перед тем, как тот займет свое режиссерское кресло и даст команду начинать. Он выглядел уверенным и почти расслабленным, лишь то, как он иногда касался галстука-бабочки и проверял внутренний карман пиджака, где, как догадывалась Белла, лежала коробочка с тем самым кольцом, которое он выбрал еще в Швейцарии, выдавало его волнение. Как бы больно ни было сейчас смотреть на Эдварда, она все же не могла отвести от него глаз, хотя изо всех сил надеялась, что, когда все закончится, ей удастся сохранить рассудок и не провести остаток жизни за бесконечным просмотром кадров треклятого шоу, рыдая в подушку.

Наконец, Холостяк остался в беседке один, а Сэм, внимательно всматриваясь в мониторы перед собой, дал команду в рацию:

- Невеста один пошла.

На другом конце лабиринта один из помощников режиссера крикнул «Внимание, съемка!», и уже через несколько мгновений на мониторе появился крупный план Айрин.

Среди членов команды прокатилась волна тихих возгласов – победных для одних и пораженных для других. Конечно, потом, в телевизионной версии, интригу будут тянуть до последнего, комбинируя кадры того, как то одна, то другая финалистка в длинном белом платье медленно шагает по тропинке навстречу Холостяку, но здесь и сейчас все уже было понятно – раз Айрин первой показалась на площадке, значит ей придется покинуть это место с горьким разочарованием и без заветного кольца.

- Да! – шепотом воскликнул один из помощников Беллы, вскинув победно кулак.

- Ставил на Розали? – поинтересовалась Белла.

- Ага, – радостно подтвердил тот.

- Что ж, поздравляю, – хмыкнула продюсер.

- А вы, мисс Свон, не ставили?

- Нет, – мотнула головой шатенка.

- А если бы ставили, выиграли бы?

- Конечно. Я всегда знала, что он выберет Розали.

- Знали? – удивился молодой человек. – Он вам сказал?

- Нет, он ничего мне не говорил, но это и так было очевидно. По крайней мере, для меня.

- Хм… Круто, – пробормотал в ответ тот, после чего оба замолчали.

Пока Эдвард произносил все то, что обычно на его месте говорили все Холостяки отвергнутым финалисткам, Белла пыталась внутренне подготовиться к тому, что совсем скоро ей придется наблюдать за тем, как он признается в любви Розали. Нет, у нее не было никакого желания смотреть или слушать это, но уйти со съемок она не могла, как не могла позволить себе хоть чем-то выдать свои чувства в этот момент. А потому она абсолютно бесстрастно взирала на экран, когда Холостяк, проводив по традиции первую девушку до ожидавшего её автомобиля, вновь занял свое место в беседке, а в начале лабиринта показалась счастливица Розали.

Блондинка чудесно выглядела в элегантном белом платье на тонких бретелях, а высокая прическа идеально подчеркивала длинную шею и изящные плечи. Глядя на нее, Изабелла ничуть не сомневалась, что именно так должна выглядеть избранница Эдварда Каллена, именно такая умная, добрая и красивая женщина должна составить ему пару, а потому ей было крайне сложно злиться на Розали за то, что ей достался мужчина, о котором сама Белла могла только мечтать. И она не злилась. Да, ей было больно, было обидно, но ей некого было винить в том, что впервые в жизни она поняла, что такое разбитое сердце. И, конечно, она не могла винить в этом самого Эдварда – это было бы слишком глупо…

Вот Розали, неуверенно улыбаясь и, очевидно, нервничая, дошла до беседки и встала напротив Холостяка. В этот момент все присутствующие замерли, ведь даже если всё было уже понятно, этот самый момент имел действительно важное значение для тех двоих, кто, взявшись за руки, вот-вот должны были сказать друг другу, возможно, самые главные в жизни слова.

- Розали, – начал Эдвард, и Белла тут же сложила руки на груди, потому как они начали мелко дрожать, независимо от её желания. – Знаешь, я мог бы очень долго сейчас говорить тебе о том, насколько ты прекрасна, как женщина, как мать, как личность; мог бы долго восхищаться твоей красотой, интеллектом, силой и добрым сердцем, и все это было бы истинной правдой. Я мог бы вспомнить каждое из наших свиданий и рассказать о том, что при этом испытывал. Но, знаешь, вместо всех этих комплиментов, которых ты, безусловно, заслуживаешь, и которых в твоей жизни, я уверен, будет еще великое множество, вместо всего этого я хочу сказать тебе большое, огромное спасибо. Спасибо за то, что ты разделила со мной все те моменты, которые у нас были; спасибо за то, что оказалась настолько сильной, чтобы поделиться своей историей; спасибо за то, что ни разу, с самой первой нашей встречи, ничем меня не разочаровала. Для меня ты на протяжении всего этого проекта оставалась самой чистой, самой честной, самой искренней его участницей. И за это огромное тебе спасибо.

Эдвард сделал небольшую паузу, а Белла инстинктивно затаила дыхание, крепче стиснув не только кулаки, но и губы, благодарная как никогда за то, что в этот момент все присутствующие полностью сосредоточены на том, что происходит в беседке.

- Розали, ты знаешь о том, что я пришел на этот проект с единственной целью – найти ту самую женщину, которую полюблю всем своим сердцем, с которой захочу провести всю оставшуюся жизнь. И я знаю, что и ты шла сюда ровно с той же целью. И прямо сейчас ты как никогда близка к тому, чтобы твоя мечта о любимом мужчине, который станет опорой не только тебе, но и твоему удивительному мальчику, вот-вот осуществилась. И я точно знаю, что этот мужчина сможет завоевать твое сердце, ведь он уже завоевал сердце и полное доверие самого родного и дорого в твоей жизни человечка, твоего сына, маленького Джоша.

- Ох, Эдвард… – выдохнула блондинка, а потом вдруг рассмеялась, как показалось Белле, с нескрываемым облегчением.

Это было настолько странно, что на лицах почти всех присутствующих, кроме, пожалуй, режиссера, отразилось замешательство.

- Так вот, – продолжил Холостяк, улыбаясь так же широко, как это делала блондинка, – поэтому прямо сейчас я хочу чтобы ты меня обняла… – произнес он, разведя руки. Девушка снова звонко рассмеялась и тут же обняла мужчину. Какое-то время они стояли, слегка покачиваясь, а затем отстранились друг от друга, и Эдвард продолжил: – Еще я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещала. Ты должна дать мне слово, что будешь очень, очень-очень счастливой. Обещаешь?

- Обещаю, – торжественно, но по-прежнему улыбаясь, пообещала девушка.

- Ну, тогда мне осталось только одно – отпустить тебя, чтобы ты смогла начать строить свое счастливое будущее. Оно – вернее, они – уже ждут тебя, – и он кивнул куда-то за спину блондинки.

Девушка тут же развернулась, а уже через пару мгновений, подобрав длинный подол побежала туда, куда за секунду до этого из-за угла одной из стен лабиринта вышел маленький Джош, облаченный в темно-серый смокинг и белую рубашку с самым настоящим галстуком-бабочкой. За руку его держал никто иной, как исполнительный продюсер проекта, Эмметт Клэптон, в точно таком же костюме.

На пару минут воцарилась тишина. За это время Розали успела добежать до мальчика, крепко его обнять и расцеловать, а затем, махнув на прощание Эдварду, скрыться за зеленым насаждением, одной рукой сжимая ладошку сына, а другую уверенно вложив в широкую ладонь Эмметта.

После этого площадка буквально взорвалась, отовсюду послышались недоуменные «Какого черта?», «И что это должно означать?», «Он никого не выбрал?» и «Так я, что, все-таки проиграл?». Белла тоже мало что понимала, но, в отличие от своих коллег и подчиненных, была не в силах что-либо вымолвить и лишь все больше хмурилась.

- Съемки еще не окончены! – прогремел вдруг над всем этим гвалтом режиссер, и все тут же умолкли. Затем он подал какой-то знак паре операторов и кивнул, посмотрев на Каллена.

Эдвард кивнул в ответ и, быстро найдя взглядом нужную камеру, заговорил:

- Уважаемые телезрители, уверен, что прямо сейчас вы недоумеваете, пытаясь понять, что же только что произошло. Да, я должен был подарить кольцо одной из оставшихся участниц, а вместо этого попрощался с обеими. И на этом я мог бы попрощаться и с вами, оставив вас гадать, что же все это значит, или просто соврав, что просто не смог найти ту самую единственную на этом проекте. Но это было бы нечестно по отношению ко всем вам, кто на протяжении всех этих серий переживал за меня; нечестно по отношению к самому себе, но главное, нечестно по отношению к той самой моей единственной, потому что на самом деле я нашел её. Нашел её здесь, на этом самом проекте, правда, не среди его участниц.

Произнеся все это, Эдвард вдруг двинулся в сторону съемочной группы. На какое-то время он пропал из виду, проходя сквозь лабиринт, но довольно быстро оказался стоящим прямо напротив режиссерского кресла, скользя взглядом по небольшой толпе до тех пор, пока не увидел Изабеллу.

Он тут же улыбнулся ей, а затем снова посмотрел в камеру подоспевшего оператора.

- Знаю, что своим признанием могу вызвать ваш праведный гнев, ведь многие из вас могут чувствовать себя обманутыми. И все же хочу попросить вас не кидать в меня камней и не переключать канал, потому как мне есть, что вам рассказать. Вам ведь интересно, правда?

Многие из съемочной группы тут же согласно кивнули.

- Так вот. Я не думал, что это произойдет. Я искренне верил, что найду свою половинку среди тех двадцати пяти девушек, которых для меня отобрали на кастинге, ведь многим другим до меня это вроде бы удавалось. Значит, и у меня получится, думал я. И я пришел на проект, познакомился с его участницами, стал ходить на все эти невероятные свидания. Я действительно старался быть максимально честным, открытым, в общем, быть самим собой, таким, какой я в обычной, нормальной жизни. Но при том, что я не пытался притворяться тем, кем не являюсь, все эти идеальные свидания, в самых разных уголках мира, все эти красивые машины, отели, рестораны и прочее, все это мало похоже на то, что происходит в нашей обычной жизни, правда? Да, конечно, мой статус и мое состояние очень многое делают для меня доступным. Но все дело в том, что на самом деле я довольно обычный парень. Люблю вкусно поесть, при этом предпочитаю хороший гамбургер блюду от самого знаменитого французского шеф-повара. Люблю носить джинсы вместо смокинга. Люблю американский футбол, пиво и хот-доги. А еще у меня совершенно нет слуха, так что можете представить, каким испытанием для меня стало свидание в опере.

Послышались редкие смешки, но почти все при этом улыбались.

- Поэтому иногда, после долгого съемочного дня, я просто нуждался в общении без камер, с тем, кто мог воспринимать меня не как потенциального жениха, а обычного человека; кто не пытался бы произвести на меня впечатление, и рядом с кем мне самому не нужно было это впечатление производить. Да-да, как бы я ни старался, сам факт свидания с девушкой, в которой тебе нужно разглядеть будущую жену, подразумевает, что ты делаешь все, чтобы подчеркнуть свои достоинства и скрыть недостатки. Так вот, после многочисленных дублей и долгих, изматывающих съемок я действительно нуждался в том, кто сможет увидеть во мне все мои человеческие недостатки и при этом не отвернуться. И я нашел такого человека. Я нашел ту, кто парой фраз могла мгновенно разрядить обстановку и вернуть мне чувство реальности. Эта удивительная девушка никогда не пыталась со мной флиртовать, не строила мне глазки, не соблазняла откровенными нарядами – всего этого мне с лихвой хватало с участницами проекта. Но зато она всегда могла поддержать, подбодрить, вернуть веру в себя, а иногда просто дать хорошего пинка, когда я вел себя как настоящий засранец. Не удивляйтесь, я и правда могу быть тем еще придурком, я ведь тоже человек, – усмехнулся он.

- В общем, мы действительно много общались вне камер, и я быстро привязался к ней. Она стала мне по-настоящему дорога, и это я осознал тоже довольно быстро, но вот на то, чтобы понять, что я влюбился в нее, на это понадобилось немало времени. Вы спросите, почему же я сразу ей во всем не признался, как только до меня дошло? Все дело в том, что нужно знать эту девушку так, как знаю её я и все её коллеги. Любой из них подтвердит, что она – суперпрофессионал в своем деле.

Многие тут же согласно закивали, бросая взгляды в сторону побледневшей мисс Свон.

- Именно поэтому я понимал, что мое признание ничем хорошим не закончится. Я только подведу её и еще пару десятков человек, если сорву съемки, а все они – действительно потрясающая команда. Спасибо вам, ребята.

Кто-то просто кивнул ему в ответ, кто-то поднял вверх большой палец.

- Так что, я быстро понял, что свернуть шоу – не вариант. Но и признаться ей в своих чувствах я тоже не мог, ведь в этом случае продолжать съемки стало бы бессмысленно и жестоко. Поэтому все, что я смог придумать, – это как завершить проект в максимально сжатые сроки и сократить число свиданий до необходимого в рамках проекта минимума. В общем, так все и вышло. И вот теперь мне осталось только одно – признаться, наконец, в своих чувствах той, кто стала для меня во всех смыслах единственной, надеясь, что она сможет ответить мне взаимностью.

Все это время Эдвард говорил, глядя исключительно в объектив камеры, и теперь, наконец, перевел взгляд на Свон и двинулся в её сторону. Оказавшись прямо перед ней, он достал из внутреннего кармана коробочку с кольцом – тонкая полоска розового золота с в меру крупным коньячным бриллиантом, изящным в своей простоте, совсем как его Белла, – опустился на одно колено и, глядя ей прямо в глаза, произнес:

- Белла, моя удивительная, сильная, нежная, упрямая, красивая и бесконечно любимая Белла. Я люблю тебя так, как только умею, и хочу любить всю оставшуюся жизнь. Все, чего я хочу, – просыпаться каждое утро и знать, что ты у меня есть. Я могу только надеяться, что и ты испытываешь ко мне хоть какие-то чувства, поэтому хочу спросить: примешь ли ты это кольцо, как знак того, что дашь мне шанс стать для тебя тем, кем ты являешься для меня?

Произнеся все то, что так давно мечтал ей сказать, Эдвард ожидал чего угодно, но не того, что произошло. Сначала она долго смотрела прямо на него, но в её больших карих глазах ему почему-то ничего прочесть не удавалось; затем она нахмурилась, отчего сердце Эдварда дрогнуло и ухнуло вниз, а потом сделала маленький шаг назад, потом еще один, и еще, а потом и вовсе развернулась и, расталкивая всех на своем пути, бросилась прочь.

Эдвард несколько драгоценных секунд тупо смотрел ей вслед, пытаясь осмыслить произошедшее, но затем вскочил, спрятал кольцо в карман брюк, бросил в сторону камер: «Больше не снимать!» – и помчался догонять свою шатенку.

- Как думаете, Свон ему врежет? – спросил кто-то из группы.

- Готов поставить на это десятку, – отозвался другой.

- На вашем месте, я бы ставил на то, как скоро будет свадьба, – хмыкнул режиссер.

- Да, ну, босс, это же железная Свон!

- Нет, – покачал головой Сэм, глядя в ту сторону, куда умчалась парочка, – это влюбленная Свон.

 

 

- Белла, стой! Белла! – выкрикивал на бегу Эдвард, стараясь догнать шатенку, что было не так уж просто, учитывая, что на девушке были её любимые кроссовки, а он уже пару раз поскользнулся на траве в своих дизайнерских кожаных туфлях. – Белла, я прошу тебя, остановись! Пожалуйста, Белла!

Белла оставалась все так же глуха к его мольбам и останавливаться не собиралась. Эдвард уже было решил скинуть неудобные туфли, но тут на пути шатенки очень кстати оказался большой вазон с цветами, который ей пришлось обогнуть. Каллен воспользовался небольшим промедлением, сделал рывок вперед в лучших традициях финала Супер Боула и, обхватив беглянку обеими руками со спины, повалил на землю.

Как только они оказались на траве – Эдвард сумел смягчить их падение, приняв основной удар на себя, – оба на пару мгновений замерли.

- Белла, милая, ты в порядке? – тяжело дыша ей в макушку, осторожно спросил Каллен.

- Отпусти меня! – прошипела в ответ Свон.

- Не могу, – ответил мужчина, еще больше зарываясь носом в её волосы, потому как отпускать никуда не собирался.

- Отпусти! – повторила она, резко дернувшись, но Эдвард лишь сильнее стиснул руки вокруг нее.

- Не отпущу, – так же упрямо заявил он, слегка приподняв голову, чтобы заглянуть ей в лицо, но из-за разметавшихся волос ему мало что удалось увидеть.

- Каллен, по-хорошему прошу… Немедленно меня отпусти!

- Ни за что! Я не отпущу тебя, пока мы все не выясним!

Такой ответ девушку определенно не устроил, и она, утроив усилия, попыталась вырваться, а когда ей это не удалось, по предприняла – на этот раз успешную – попытку двинуть локтем в бок Эдварда, отчего тот сдавленно охнул, но хватки не ослабил.

- Да что б тебя! – рыкнула Свон, еще пару раз дернувшись, а затем притихла.

Минуты две они так и лежали на боку, медленно восстанавливая дыхание.

- Все, я действительно успокоилась, можешь меня отпустить. Обещаю, что больше убегать не стану, – нормальным тоном произнесла девушка.

Эдвард убрал руки, отстранился и приподнялся на локтях, но ровно настолько, чтобы Белла успела перекатиться на спину, после чего тут же прижал своим весом к земле и обхватил пальцами запястья, удерживая руки девушки по обе стороны от её головы.

- Прости, милая, но отпустить я тебя все равно пока не могу, – с виноватой улыбкой быстро пояснил он.

- Это уже не смешно, Эдвард! – тут же возмутилась шатенка, сжав от бессилия руки в кулаки.

- Ага, не смешно, зато, смотри, как действенно: мы снова вернулись к «Эдварду»! – расплылся в гордой улыбке Каллен.

- Окей, Эдвард, – с нажимом на его имя проговорила девушка, – что еще мне нужно сделать, чтобы ты уже меня отпустил?

- О, сущие пустяки, на самом деле! Достаточно будет ответить мне «да», надеть на палец кольцо и скрепить все это поцелуем. И начать, пожалуй, можно именно с поцелуя, – ответил Эдвард и потянулся к губам Изабеллы.

- Каллен! – тут же негодующе воскликнула Белла, снова дернувшись.

- Ну, вот, шаг вперед, два назад… – пробурчал, вздыхая, тот.

- А ты, я смотрю, удобно устроился…

- Как видишь, не жалуюсь.

- А вот я жалуюсь! Сейчас же слезь с меня!

- Хм… Думаю, я могу тебе помочь…

- Да неужели!

- Только пообещай, что не станешь бить меня по лицу.

- Боишься, что испорчу тебе личико? – язвительно уточнила она.

- Боюсь, что повредишь себе что-нибудь, – терпеливо пояснил он.

- Пф…

На это он лишь улыбнулся и осторожно разжал пальцы, освобождая руки девушки. Он приподнялся, а затем резко сел на пятки, все еще зажимая ноги Свон. Несмотря на объективные опасения, она не попыталась вырваться или ударить его. Лишь встряхнула затекшие конечности, метнув злобный взгляд в его сторону.

- Чего это ты задумал? – недоумевающе спросила она и даже приподнялась, опираясь на локти, когда мужчина вдруг стал стаскивать с себя уже изрядно помятый смокинг.

- Хочу, чтобы тебе было удобно, – пожал в ответ плечами он и, скомкав пиджак, подложил ей под голову.

- Надо же, как благородно… – хмыкнула Белла, в глубине души тронутая этим жестом. – Ты, может, еще и заночевать тут решишь?

- Если будет нужно, можно и заночевать.

Следующие несколько минут они молча смотрели друг другу в глаза: Эдвард просто наслаждался передышкой и любовался девушкой, а Белла пыталась понять, как ей вести себя дальше. На самом деле, она и сама толком не понимала своей реакции на признание Эдварда. Разве не об этом она мечтала? Разве не этого хотела? И вот он – признается ей в любви при всей съёмочной группе, а то и вовсе на глазах многомиллионной аудитории будущих телезрителей. Ей бы тут же броситься ему на шею, но она вдруг испугалась, вот только чего именно, пока не поняла...

- Что-то не нравится мне твоё молчание... – вздохнул Эдвард и аккуратно прилёг рядом, понимая, что удерживать её дольше бессмысленно.

Удивительно, но она не сделала ни единого движения, чтобы встать, только повернулась набок, лицом к нему, подложив под голову согнутую в локте руку. Эдвард повторил её позу, не отрывая взгляда от карих глаз – что-то в их глубине подсказывало ему, что больше она не убежит.

- Поговоришь со мной? – тихонько спросил он.

- Да, – так же тихо ответила она.

- Я люблю тебя, моя Белла. Ты ведь мне веришь?

Она долго всматривалась в его лицо, прежде чем ответить:

- Верю.

- Вот и славно, – прошептал он.

- И что теперь?

- Все, что ты захочешь.

- А если я захочу, чтобы ты меня отпустил? Отпустишь? – спросила она, сама при этом придвинулась ближе и сделала то, чего ей так хотелось последние несколько минут – провела рукой по его спутанным волосам, зарываясь в них пальцами на затылке.

- Нет, вот этого, прости, не смогу, – он сократил расстояние между ними, теперь уже соприкасаясь с ней лбами, и, прикрыв глаза, продолжил, едва не урча от удовольствия, как огромный кот: – Я никогда тебя не отпущу, я всегда буду рядом. Но я готов быть для тебя тем, кем ты захочешь меня видеть в своей жизни.

- Даже если я пожелаю, чтобы ты стал мистером Своном?

- Я готов стать твоим мистером Своном, но только при одном условии…

- Так и знала, что станешь торговаться…

- …если ты согласишься стать моей миссис Каллен.

- Согласна, – тут же выпалила Белла и сама прильнула к его губам.

В этом поцелуе не было ничего безнадежного, ничего украденного или запретного – ничего, что бы напоминало ей о том самом первом их поцелуе, – только бесконечная нежность и обещания тысячи других, новых поцелуев сейчас и потом. А потому они еще долго валялись на траве под ласковым солнцем Луары, лаская друг друга губами, языками, словами. И в эти удивительные мгновения в голове Беллы Свон крутилась только одна мысль – как же это все правильно.

Уже много позже, вспомнив о том, что где-то там их ждут Джаспер, Сэм и остальные, они, наконец, встали и, взявшись за руки, тихонько побрели к выходу из парка.

- А почему ты тогда убежала? – спросил Эдвард.

- Наверное, чтобы ты бросился меня догонять, – ответила Белла.

 

 

Шесть месяцев спустя

 

- Эмметт пишет, что сразу после обнародования личности Холостяка, количество запросов в интернете возросло в несколько раз, а хэштег «ХолостякКаллен» активно набирает обороты в твиттере… – сообщила Белла, быстро пробегая глазами по строчкам электронного письма, сидя на кровати по-турецки. Совсем недавно они вернулись в свой гостиничный номер после прогулки на гондоле по Гранд-Каналу, как когда-то и обещал ей Эдвард. – Опросы показывают, что первый эпизод шоу собирается посмотреть чуть ли не каждая вторая американка в возрасте от двадцати и старше. Думаю, вот-вот начнут появляться фанатские сообщества…

- Это все, конечно, круто, но «Холостяк Каллен» меня совсем не интересует, – перебил Эдвард, развалившись рядом и накручивая на палец её длинный каштановый локон.

- С каких это пор? – уточнила Белла, перегнувшись через него, чтобы положить лэптоп на тумбочку.

- С тех самых, как стал женатым мужчиной, – ответил Эдвард и потянул девушку на себя, по-хозяйски обхватив за ягодицы. – В свой медовый месяц не желаю слышать ничего о том, что там будут смотреть американки, сколько бы лет им ни было.

- На твоем месте, я бы все же не вела себя столь беспечно, – хмыкнула она, слегка прикусив его нижнюю губу и привычно вплетая пальцы в его волосы. – Глупо недооценивать то, на что способна слепая фанатская любовь.

- Думаю, как-нибудь переживу пару-тройку визжащих девиц, – усмехнулся он, скользя ладонями под майку жены.

- А если я не переживу?

- Будешь ревновать?

- Скорее, буду убегать – от твоих ярых поклонниц, когда они узнают, что их любимый Эдди выбрал себе в жены какую-то выскочку в джинсах вместо одной из тех шикарных красавиц. Так и без жены можешь остаться, придется новую искать…

- Ну, уж нет! – рыкнул Эдвард и перекатился вместе с Беллой, нависнув над ней. – Никакая другая мне не нужна – только моя Колючка Свон… – пробормотал он ей в губы, прежде чем полностью раствориться в её запахе, вкусе и собственных чувствах. – И кстати о джинсах…

Вслед за упомянутыми джинсами на пол полетели майки. На одной было написано: «Мистер Свон, муж миссис Каллен», на второй – «Миссис Кален, жена мистера Свона».

 

 

Конец


Вот такой у нас получился финал... Теперь мне жутко интересно, что об этом всем думаете Вы :)



Источник: http://robsten.ru/forum/67-1730-21
Категория: Фанфики по Сумеречной саге "Все люди" | Добавил: bliss_ (01.12.2015) | Автор: bliss_
Просмотров: 3739 | Комментарии: 42 | Рейтинг: 5.0/72
Всего комментариев: 421 2 3 4 »
0
42   [Материал]
  Вторую половину фанфа меня преследовало чувство, что уже читала эту историю  girl_wacko  fund02002 
Изложено прекрасно, не затянуто, подано ярко и вкусно! Большое спасибо!

41   [Материал]
  Спасибо большое за прекрасную историю!

0
40   [Материал]
  Kлассная история, большое спасибо!

0
39   [Материал]
  Спасибо за очень забавную, отдыхающую историю с таким казалось бы банальным сюжетом , но очень искрометным юмором. Такое шоу на TV вразы смотрится не так интересно и забавно, как в этой истории. lovi06032  good

0
38   [Материал]
  Реакция Беллы не только Эда удивила  fund02002 
Люблю счастливый конец истории  good

37   [Материал]
  Очень классная история большое спасибо!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! good  good  good  good  good  good  good  good  good  cvetok02  cvetok02  cvetok02  cvetok02  cvetok02  cvetok02  cvetok02  cvetok02  cvetok02  cvetok02  cvetok02  cvetok02  cvetok02  cvetok02  cvetok02  cvetok02

0
36   [Материал]
  Милая, солнечная история, читала с удовольствием, забавная и юморная. Спасибо за перевод lovi06015

0
35   [Материал]
  потрясающая история! спасибо! good

0
34   [Материал]
  Спасибо большое за столь интересную историю.

0
32   [Материал]
  Класс! Спасибо огромное! good

1-10 11-20 21-30 31-40
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]