От лица Беллы
- М-м-м, а он секси, - сладким голосом красотки из сериала протянула Анжела.
Я дала ей легкую предупреждающую затрещину:
- Эй! Где ты таких слов набралась и научилась так говорить? Телек точно убьет твой мозг.
Сестра сидела перед экраном ноутбука, рассматривая фото молодого человека. Того самого Эдварда Каллена, богатенького засранца, лишающего нас крова, бизнеса и кинувшего Чарли прямо в ожидающие лапы Гарри Клируотера. А все ради банального свадебного подарка!
К моему бесконечному огорчению, Каллен не имел ни лысины, ни выдающегося вперед брюшка, чтобы можно было тыкнуть пальцем и злобно поиздеваться в течение продолжительного времени, извращаясь созданием все более остроумных прозвищ. Природа несправедлива, без сомнения. Потому что парень на фотографиях был действительно горяч.
По фото о росте судить - гиблое дело, но сложен он был великолепно: достаточно атлетичен, широкие плечи, узкие бедра. Этот зловещий финансовый монстр был одет с иголочки, в дорогой костюм. Черный галстук небрежно повязан. Лицо скрывают темные очки, волосы зачесаны назад и надежно уложены, ни одна прядь не выбивается. Пижон, одним словом!
Наверняка за очками он прячет водянистые глаза на выкате, иначе зачем носить их в пасмурный день, - на фотографиях были отлично видны тучи.
Интересно, сколько ему? Тридцати еще нет? По-видимому, нет. Конечно, трудно определить по этим снимкам, сделанным где-то у его офиса, вряд ли дома. Такие дорогостоящие задницы как он держат свою личную жизнь за достаточно плотной ширмой.
О! Вон даже на этой фотографии заметен бок какой-то черной машины. Значит, он вышел из нее и направляется решать вопрос, из какого бедного бизнесмена высосать кровь на этот раз.
- Эдвард Каллен, единственный сын Карлайла и Эсми Каллен, - Анжела начала читать написанный под фото текст. – Ему двадцать три, студент Бостонской бизнес-школы. В будущем он планирует занять место отца, корпорация которого в настоящее время является одной из тех, что контролируют автомобильный рынок США…
- Двадцать три? Правда? – проворчала я себе под нос. – Жаль, что не двести двадцать три и все зубы при нем.
- Ну, ты исправишь, я уверена, - хихикнула моя сестренка и смачно откусила яблоко.
Я закатила глаза: и что за привычка жевать все время?
- Не чавкай, сколько можно говорить…
Так-так, значит, сынок богатого папочки пойдет по его стопам. Конечно, разорение в качестве мести – классический ход. Но куда мне тягаться с этой семейкой Рокфеллеров, которая, вероятно, топит камины пачками банкнот?
Да разве так уж важно, как именно я собираюсь достать Эдварда Каллена? Для начала я отыщу его и выскажу в лицо то, что о нем думаю. То, что думаю о его деньгах и способе делать подарки. То, что думаю о его заносчивости, праве решать судьбы других, способе строить бизнес. Думаю о его одежде, прическе, в конце концов. Все-все скажу так, как есть!
Анжела хрустела яблоком, сбивая этими звуками кружащиеся в голове планы отмщения.
Ладно, пусть подкрепится. Свою часть работы она выполнила, теперь может перекусить.
Я видела, что наша трагедия ее больше веселит, чем печалит. Конечно, она не знала, до каких глубин отчаяния может нырнуть наш папа, ведь ее не было с нами в прошлый раз. К тому же, разве в пятнадцать лет можно воспринимать жизнь серьезно? Случилось что-то из ряда вон выходящее, и для нее теперь будто открыты коробочки с рождественскими сюрпризами. Только вместо подарков в них масса впечатлений: сгинувший в баре в будний день отец, старшая сестра на взводе, предлагающая ей найти в сети информацию на некоторого человека, разворачивающаяся вендетта, пока не кровавая, но кто его знает…
- Все здорово, Анж, - я кусала губы в задумчивости, пока сестра прокручивала цепочку фото этого прилизанного засранца в монохромном прикиде и в очках, закрывающих пол-лица. – Теперь найди мне его адрес.
- Здесь, в Бостоне? – она подняла на меня глаза.
- Нет, у черта на куличках, - вспылила я.
Мне очень хотелось немедленно достигнуть поставленной цели: найти Каллена и утопить его в своей злости.
- Хорошо, попробую. А что, больше фоток тебе не нужно? Тут несколько страниц.
Я отрицательно замотала головой, наклонилась над сестрой, постукивая пальцами по поверхности компьютерного стола. Терпение иссякало с каждой секундой.
Анжела защелкала клавиатурой, вводя слова в поисковик.
- Так, ищем «Недвижимость Калленов»… О! Круто!
На экран выскочил пугающе обширный список ссылок. Я в голос застонала от безнадежности:
- Бля!
- Что ты сказала, Белла? Ты где таких слов набралась? – загнусавила эта глупая девчонка, подражая тону воспитывающей мамочки.
Я обещающе помахала ладонью перед носом сестры.
- Еще подзатыльник, мисс Анжела Свон? – ехидно поинтересовалась я. Та скривилась.
- Что нам делать? – я кивнула на усыпанный кликабельными строчками монитор.
Анжела терла переносицу, разглядывая ссылки.
- Отсеем половину. Смотри, тут и другие города, даже страны, и офисы их корпорации, есть пара художественных галерей, какие-то клиники… Хм, даже боулинг, гляди! Оставим только дома в Бостоне. Не вешай нос, Белли!
***
Кажется, на город снова надвигалась гроза, хотя одна уже бушевала днем. Я чувствовала в воздухе душный сгусток электричества. Или, возможно, это резонанс в моей голове: с одной стороны мне хотелось разорвать Эдварда Каллена на мелкие кусочки без надежды на опознавание криминалистами, а с другой – прекрасно осознавала, что для разгоряченной мстительницы у меня слишком трезвая голова. Конфликт разума и гнева и мог породить эти осязаемые электрические импульсы, мурашками пробирающиеся по моей коже.
Пару часов назад я покинула дом со списком адресов, переписанных для меня Анжелой. Всего их было четыре. На данный момент проверены три: два пустых загородных дома и один … м-м-м… особняк величественных размеров (кто бы мог знать, что в окрестностях Бостона есть такое великолепие?). Везде высокие заборы, камеры наблюдения чуть ли не каждые сто футов территории, но ни следа присутствия человека. Тут один из двух выводов: или семейство Калленов отлично маскирует свое присутствие, или же действительно за крепкой каменной кладкой стен их нет.
И теперь я здесь. Машину на всякий случай припарковала дальше, на обочине дороги, а сама, затаив дыхание, прокралась к довольному широкому извилистому проезду, полускрытому деревьями, и потому не видимому с шоссе.
Это Кроу-Леквью – мой последний адрес. И дай бог, чтобы тут я выиграла свой «миллион», то есть заполучила-таки задницу Каллена, иначе я просто взорвусь от бешенства.
Просмотры фильмов про шпионов неплохо помогли: я профессионально, прячась в тени ветвей деревьев и кустов, подбиралась к ограде, представляющей собой незамысловатые вертикальные металлические прутья.
Наступила самая благодатная пора для темных делишек, подобных моему. Солнце уже село, в траве оглушительной наждачкой по нервам стрекотали цикады, шоссе, оставшееся за спиной, было пустынно.
Сердце гулко отстукивало секунды в груди, а я сама была одним напряженным комком эмоций и мыслей. Не удивительно, что, как только я оказалась перед высоким забором и из полумрака прямо перед моим носом вынырнул охранник, я вскрикнула от неожиданности. Прутья ограды причудливыми полосами ложились на его громадную фигуру. Тут же, будто по мановению волшебной палочки, надо мной зажглись фонари. Я зажмурилась и отступила, дезориентированная.
- Ты что тут делаешь? – поинтересовался охранник достаточно дружелюбно для того, чтобы я перестала испытывать совершенно излишний в моих обстоятельствах мандраж.
- Э-э-э, - полувопросительно выдавила я, изучая взглядом трапециевидный торс мощного мужчины.
Черт, и как же я не предусмотрела возможное наличие поста охраны перед резиденцией этого мерзавца?
Впрочем, от охранника не исходило волн агрессии или опасности. Создавалось впечатление, что для этого выдрессированного ротвейлера в человеческом обличии вполне обыденно обнаружить у ворот какую-нибудь девушку с безумно горящими глазами.
- Кто это?
К первому охраннику присоединился и второй. Ну да, они же всегда ходят парами, тройками… или сколько там требуется человек для игры в покер, чтобы скоротать время за нелегким делом сохранения тела и здоровья босса.
Теперь оба мужчины с интересом разглядывали меня точно экзотическое животное. У них было преимущество: яркий свет, подсвечивающий мою фигуру, кажется, со всех сторон.
Я все же не робела, а лихорадочно перебирала в уме варианты ответов, которые, подобно коду, помогли бы мне проникнуть на территорию.
Друг, родственница? Нет, не пройдет номер, знать таковых в лицо их прямая обязанность.
Доставка пиццы, пива… или что-то типа такого ? Нет, я с пустыми руками.
Я работаю в его офисе и пришла по делам. Нет, я не тяну на деловую женщину никаким местом.
«Милые, пустите меня! Я хочу надрать ему задницу!» Ха-ха, лучше горькая правда, чем сладкая…
Но тут со стороны дома, мелькающего огнями в стороне, в самом конце подъездной дороги, послышались визги, крики, затем какой-то сатанинский смех.
Вечеринка? Если так, то довольно буйная…
Оба охранника синхронно повернули головы на шум, но вот странность: ни один не дрогнул, намереваясь тронуться с места.
Вечеринка!
- Э-экскорт-услуги! – объявила я, когда две пары глаз возобновили процесс разглядывания меня.
Как удачно я зашла.
- Так это теперь так называется? – с гадкой улыбочкой протянул первый охранник, который меня обнаружил.
Я гордо промолчала, подняв брови: мол, что еще умного скажете? Какое счастье, что в мире немного столь красноречивых ответов, после которых не требуется многословных объяснений, способных вывести ваш блеф на чистую воду.
Теперь оба мужчины оценивающе пробегали по мне взглядами, неожиданно напомнив о том, что я слегка «не в теле», да еще и неподобающе одета для девушки из эскорта: фигура-дура, на которой болтается зеленая футболка с простым белым рисунком колибри, джинсовая юбка, а на ногах черные конверсы. Так ходят в супермаркет, выносить мусор, прогуляться с собакой, а еще – на лекции, куда я сегодня так и не попала. Чертов Каллен!
- Срочный вызов, - нашлась я, кокетливо взбила волосы и потерла верхнюю губу о нижнюю, обновляя несуществующий на них блеск.
Главное – не дрейфить, а вести себя естественно, то есть так, как ведут себя девушки … да, девушки по вызову.
А как, кстати, они ведут себя? Уж точно, не тушуются, а выставляют грудь на показ.
Я выпрямилась, положила руки на бедра, подчеркивая их… Хотя было бы что подчеркивать.
Чего только не сделаешь ради клокочущей жажды мести.
- Так что, мальчики? Вы будете держать меня на пороге? – я с вызовом посмотрела на двух здоровенных громил.
Один «мальчик» обернулся к другому:
- Распоряжений не поступало?
Тот отрицательно мотнул головой, не отрывая от меня внимательного взгляда.
Ах да, этап сканирования.
В нетерпении я притопывала ногой. Этого даже играть не требовалось.
Нет, Эдвард Каллен, тебя не спасет ни армия телохранителей, ни высокие заборы под напряжением, ни даже бункер. Я достану тебя в любом случае.
Со стороны дома снова донесся шум. На этот раз женский визг.
Действительно, диковатая там вечеринка. А с моим появлением степень ее диковатости увеличится.
- Ага, впускаем, Джо, - наконец прозвучали благословенные слова.
Я улыбалась обезоруживающей акульей улыбкой, пока просачивалась между только-только начинающими разъезжаться створками ворот. С трудом я держала себя в руках, чтобы пройти перед недвусмысленно ухмыляющимися охранниками в спокойном, достойном темпе, виляя бедрами, а не припустить что есть духу к своей цели. А духу было неописуемо много.
Когда дорога свернула вправо и охранный пост остался за деревьями (господи, да тут целая лесо-парковая зона!) я резко сорвалась на бег. Футах в ста от меня светился многочисленными окнами двухэтажный дом. Слышалась ритмичная клубная музыка, заглушая привычные звуки опускающейся на землю загородной ночи.
В пятидесяти футах от широкого парадного крыльца разум снова начал задавать свои удивительные вопросы. В другой день, возможно, я бы его послушала, но не сейчас, когда перед глазами были опустившиеся плечи отца, его пустые глаза и его слова «Я завидую Каллену…»
Хотя я немного уступила гласу своего рассудка. Скользнув в тень аккуратно выстриженных в форме цилиндров кустов, так и не решившись приблизиться к парадному входу открыто и смело, как и подобает униженной и оскорбленной, я избрала окольный путь к дому. Подъездная аллея осталась в стороне.
Адреналин творил со мной чертовы чудеса. Сумерки, блики электрического света, падающего из огромных французских окон, колотящаяся в моих ушах музыка и какие-то мельтешащие силуэты внутри дома – все создавало неповторимый эффект сна, в котором я играла роль не карающей Немезиды, а любопытно озирающегося кролика, старающегося осадить свои трясущиеся поджилки.
Да, дом был шикарно обставлен. Через пять минут я уже заглядывала в стеклянные раздвижные двери, служившие, по-видимому, задним входом.
В принципе, эта сторона, гордо смотрящая на ухоженную лужайку своими двумя этажами, почти вся была из стекла, беспрепятственно открывая взгляду гигантскую площадь уютной современной гостиной, помеченную, впрочем, следами разгула, и две сейчас темных комнаты наверху.
Но что самое невообразимое – дом был пуст! Парадоксально пуст при том, что музыка все еще гремела, трубно ухая у меня в желудке, а в гостиной я заметила оставленную мужскую рубашку и ряды недопитых бокалов на барной стойке. Куда делись все только что шумно развлекающиеся? И главное, куда делся позарез необходимый мне хозяин всего этого безобразия?
Будто ответ на мой вопрос откуда-то справа донесся шум двигателя и шуршание автомобильных шин.
- О! Черт!
Я резко повернула голову на новый источник шума – мужской голос и плеск воды, раздавшиеся с дальнего конца лужайки, за ширмой уже других пузато выстриженных кустов.
- Охладись, придурок! – донесся другой голос, хриплый, отрывистый и, кажется, злой.
Вечеринка переместилась к бассейну?
Я сделала два стремительных шага вперед, потом остановилась, услышав продолжение диалога тех же двух мужских голосов:
- Куда поплыл?
- Охлаждаюсь, как ты и говорил.
- Скажи спасибо, что не придушил тебя.
- А может, и стоило, - фраза закончилась задорным и, понятно, хмельным смехом.
- Ты конченный идиот. Я валю отсюда. Счастливого плавания.
Очень занимательно. Особенно насчет удушения. И если у бассейна действительно все так необычайно весело, то мне самое время там презентоваться.
Но когда я оказалась в месте предположительного сосредоточения развлечений, меня снова ждало разочарование: тихо и безлюдно.
- Етит-колотит! – глухо выругалась я.
Бассейн тоже был огромным, прямо для спортсменских заплывов. Я уже начала привыкать к такой роскошной масштабности, от которой складывалось впечатление, что богатеи Каллены ничего не делают наполовину: если окна, то во всю стену, если мебель, то дорогущая, из красного дерева и кожи, если сад, то очень похожий на лес. Поэтому вид трех скромных шезлонгов у бортиков бассейна меня даже немного покоробил. Вероятно, я ожидала увидеть здесь подобное отелю на Лазурном берегу, где однажды побывала с отцом: протянувшееся шоссе мест для получения идеального загара.
Здесь, в некотором отдалении от звучащей, излишней теперь музыки и яркого света, режущего глаз в уже воцарившейся ночи, ничто не мешало насладиться успокаивающем зрелищем водной ряби, поблескивающей в таинственном бледном свете взошедшей луны и звезд. По-видимому, гроза ушла стороной, тучи не закрывали небо, дышать стало легче.
Неужели это все? Полный облом, сдобренный красотами природы?
Нет, совершенно точно заявляю, что не сдамся.
И еще интересно, куда делся тот неизвестный, которого отправили охладиться в этом бассейне размером с Тихий океан? Вряд ли он вылез, я бы не только услышала, но и увидела это.
Я прошлась вдоль ближайшего бортика, глядя в лениво подрагивающую воду. Было темно, отблески небесных светил и электрического освещения дома были довольно ненадежны, чтобы я смогла что-то разглядеть в маслянистой толще воды. Остановившись где-то на середине, я оглянулась на дом: с той стороны послышалось урчание мощного двигателя машины. Кто-то еще уехал. И пусть этот кто-то будет не Эдвард Каллен…
Прошла тягучая минута. Мне уже начало казаться, что я, точно блуждающий неприкаянный призрак, хожу здесь в темноте, разыскивая ради мести конкретного человека, который, впрочем, теперь тоже становился каким-то мифическим. Я не знала толком, как он выглядит, какой у него голос, рост, манеры общения…
- Отличный ракурс! – я вздрогнула, в испуге всплеснув руками, и опустила голову вниз, вглядываясь в бассейн, откуда и раздался этот голос.
Там, почти у самых моих ног, смутно различимые, качались на воде лицо и плечи какого-то парня. Видимо, он бесшумно вынырнул из глубины, пока я отвлеклась, воображая себя персонажем легенды.
Я отскочила, тут же догадавшись, какой ракурс этот наглец имеет в виду. Понятно, что с его позиции было легче легкого провести осмотр моих лодыжек, бедер и даже произвести разведку под короткой юбкой.
- Рада, что понравилось, - съязвила я, пытаясь рассмотреть этого пловца. – А вот с тобой ракурс далеко не отличный. Может, вылезешь?
И почему бы мне в лоб не спросить этого человека-амфибию, как его имя? Сосредотачиваюсь на каких-то церемониях, чтобы его разглядеть и убедиться в том, что он тот, кто мне нужен.
- А зачем мне вылезать? Здесь хорошо. Сердечно приглашаю тебя присоединиться.
В сумерках я не видела глаз этого острослова, но вот широченную ухмылочку на блестящем от воды бледном лице нельзя было не заметить.
- Спасибо, нет. Я здесь по делу, - ледяным тоном ответила я, пытаясь внушить ему взглядом, каким идиотом его считаю.
- Да? – тихо рассмеялся парень. И смех у него был приятным, не раздражающе заливистым, не басовитым, а заразительным, с легкой хрипотцой. Даже слишком приятный смех для того, кто, кажется, беспардонно привык проводить обследование под юбками.
- Да! – отрезала я, теряя терпение. – Я ищу Эдварда Каллена.
Смех утих, послышались всплески воды, парень подплыл еще ближе, а я отодвинулась подальше. Конечно, под моей юбкой ничего интересного его не ждало, но все равно незачем ему туда заглядывать.
- А зачем он тебе? – в голосе пловца явственно дрожал этот неправильно приятный смех.
- Зачем? – в шоке переспросила я, чувствуя, как заклокотало в груди, мешая вздохнуть нормально.
Мне казалось диким, что весь свет еще не в курсе того, какая сволочь этот Эдвард Каллен. Неведение остальных шести миллиардов, девятьсот девяносто девяти миллионов, девятьсот девяносто девяти тысяч человек, населяющих эту планету, относительно истинной природы этого засранца вызывало возмущение. Нет, даже взрывоопасную ярость. Я открыла рот, затем снова его закрыла, захлебываясь эмоциями и словами. Перед глазами пронесся весь мой сумасшедший день: ассистирование отцу, купание шпица, подслушанный разговор Чарли и Сэма, убитый вид отца, хохочущая и все такая же легкомысленная Анжела, тягомотные поиски места дислокации нового врага, презрительно-плотоядные улыбки охранников, осматривающих девушку из «эскорта» и … И меня прорвало. Уже невозможно было удержать в себе все то, что скопилось за многие-многие часы.
- Зачем? Ты спрашиваешь зачем? Я скажу тебе, зачем, - выпалила я. – Затем, что хочу его придушить, свернуть ему шею, четвертовать и рассовать останки по коробочкам. Нет, сначала надо его помучить. Я отведу его в нашу клинику и натравлю здоровенного дога мистера Джексона, а потом – сиамскую кошку Люсинду! О! Она так его разукрасит, что… Так разукрасит, что родная мама не узнает! У этой кисы отлично заточенные когти. А потом… потом…
Я немного растерялась, представляя исцарапанное Люсиндой лицо и шею мерзавца, лишившего нашу семью всего, что выстраивалось долгие годы. Не то, чтобы я была кровожадной, как раз наоборот, я отличалась миролюбивым нравом. По крайней мере, раньше, до этих событий. Но теперь вдруг я обнаружила в себе бездну неизведанного. И в этом тоже виноват Эдвард Каллен… Убить его, гада!
- Потом я…
- Достаточно, может быть, - оборвал мои злодейские фантазии единственный слушатель. Теперь голос его звучал с нотками неуверенности и, возможно, испуга.
Я потеряла мысль и умолкла, наблюдая за тем, как пловец резко развернулся и поплыл идеальным брасом к лестнице. Через пару минут он уже схватился за поручни.
Кажется, я увлеклась расписыванием мести из классического фильма ужасов, хотя и не упомянула резню бензопилой. Неужели я его напугала? Да ерунда!
Я вдохнула и выдохнула, успокаивая дрожь в руках и коленках. После высказанного я чуть успокоилась, мне стало легче. Во всяком случае, я выпустила пар, а потому не чувствовала, что вот-вот взорвусь.
На секунду замешкавшись у лестницы, парень направился ко мне. Я оценила его великолепный экстерьер… Будь он неладен! Невольно оценила, потому что насквозь мокрая одежда облепила его подобно второй коже.
Высокий, мускулистый, но не как перекаченные, озабоченные бодибилдингом парни. При взгляде на этот торс в голову настойчиво лезло слово «мужественный», а еще «сладкий».
Докатилась ты, Белла Свон!
Ладно, будем максимально объективны: широкие плечи, узкие бедра. Неплохо.
Даже очень неплохо.
Я сжала губы, пытаясь не облизнуть их случайно, потому что внезапно очень захотелось.
Лучше скептически фыркнуть. Парни есть парни. На некоторых приятно смотреть, это неоспоримо, но стоит копнуть поглубже, и ожидает разочарование. Мужчины – это дети-переростки, вот и все.
Я горько вздохнула, а в следующую минуту вымокший представитель никчемной мужественности оказался возле меня. Теперь я могла сосредоточиться на его лице. Разумеется, лишь с целью проверить, не он ли разыскиваемая мной жертва возмездия.
Прямой пронзительный взгляд выразительных глаз, правильно очерченные скулы, волосы, черными прядями налипшие на высокий лоб, подрагивающие в мягкой улыбке красивые губы, влажные от воды, а потому ярко выделенные.
Приковывающее взгляд лицо, такое замечательное. Он идеальный.
Так, вспомним об объективности. Он идеальный для того, чтобы умиленно вздохнуть и влюбиться с первого взгляда, протянув ему сердце на ладошке...
Что, конечно, со мной не произойдет.
С удивлением я отметила, что от вида этого красавца щемящее тепло стало не только в груди. Тепло стремительно взяло разбег от сердца к животу и далее – к предательски поджавшимся пальцам ног.
Ну, это явно от омерзения. Золотые симпатичные мальчики только его у меня вызывают.
- Может, подашь полотенце, - мой визави уже открыто улыбался, смело заглядывая прямо в мои широко распахнутые глаза.
Черт, он не дурак, и явно понял, что я таращусь на него, ослепленная.
Парень сложил руки на груди, вероятно, озябнув, а я думала не о прохладе ночи или его комфорте, я думала о том, как отлично выглядят его взбугрившиеся грудные мышцы и мышцы предплечий, обозначенные мокрой тканью.
Да что ты будешь делать!
- Предлагаю тебе позвать горничную. Я не она, если ты не заметил, - огрызнулась я, поражаясь силе поднимающейся от его близости досады.
Я всматривалась в его лицо, пытаясь узнать, определить…
Нет, к сожалению, он не Эдвард Каллен. Не похож нисколько.
- Для злючки у тебя слишком добрые глаза, - парировал мокрый до нитки наглец, направляясь к последнему шезлонгу, на котором белело в темноте полотенце.
- А ты не смотри в них, - я едва не показала язык его скульптурно-совершенной спине, дразняще облепленной футболкой.
И почему он не Каллен? Придуши я его случайно или пни в великолепный поджарый зад, совесть моя была бы спокойна.
И если он не Каллен, то где тогда Каллен?
- Так где мне найти Эдварда Каллена? – я двинулась к шезлонгам вслед за незнакомцем.
Тот подхватил полотенце и обернулся ко мне. Красивые глаза, отражающие серебристые сумерки, смотрели на меня со смешинкой:
- Как обычно, он смылся с места преступления.
- Черт возьми! – в сердцах топнула я ногой.
***
От лица Эдварда
…Прохладная вода, поглотившая тело, темно-синее небо, утыканное гвоздиками звезд… В принципе, я даже благодарен Джасперу за то, что закинул меня сюда. Так что спасибо тебе, Хейл, за несколько минут философии и романтики!
… Для иных прочих (ну конечно, имею в виду своего трудоголика-отца) отвлечься и развлечься почти одно и то же. Лично для меня отличия заключаются в размахе закатываемых вечеринок. Если хочу отвлечься, то зову человек сто, готовых тусить, расслабляться и не уставать в этом до утра, а если хочу развлечься, достаточно и десяти человек, причем большая часть из них – милые и услужливые девушки.
Сегодня вечером я как раз и развлекался. Предстоящая свадьба с бестией Розали – это как раз то событие, которое требуется отмечать вот таким образом каждый вечер в течение отпущенных мне тридцати двух дней… Нет, уже тридцати одного. А жизнь только начиналась! И была прекрасна, надо сказать. Теперь же, точно обреченный больной неоперабельной опухолью головного мозга, я буду вычеркивать дни до своей «смерти».
В общем, дело шло. Джорджия или Джессика, а может быть, Джулия… Черт, суть не в ее имени, а в оказываемой мне активной помощи в развлечении. Короче, эта девица свое дело знала назубок. Хотя нет, пусть зубы держит подальше…
Когда мы спустились вниз, эта Джес... Джу… В общем, эта девушка повисла на мне, улыбалась приторными улыбочками и активно пропагандировала содержимое своего топа, ерзая им по моему боку. Впрочем, я абсолютно потерял к ней интерес.
Райли, Тайлер, Эрик и Пол тоже времени зря не теряли. Двоих из них, раздетых по пояс, девчонки поливали малиновым ликером, видимо, готовя себе отличное лакомство, а двое других, основательно пьяных, двигались под музыку, зажимая в каждой руке по девице, нелепо барахтающихся в танце так же, как и их партнеры.
Конечно, все это неплохо. Я хотел дебоша в Кроу-Леквью, я его получил. Не жаль ни ковра, ни запаса коллекционного бренди каких-то там лет выдержки. Тогда откуда эта крупица идиотской меланхолии?
За каким-то чертом в шумящей голове всплыли слова и злое выражение глаз Карлайла, прогремевшего: «Бесстыжий наглец!», а потом, крадучись, исподтишка, - мысли о том, что я остался один, без двух лучших друзей и помощников по опустошению бутылок и горизонтальному ухаживанию за девушками. Эммет меня ненавидит, и везде, где только можно, внес в «черный список», а Джаспер прислал предупреждающее смс о том, что находится на страже чести и счастья своей стервы-сестрички.
Кстати, как раз в гостиной у меня в данный момент находилась масса угроз чести и счастью мисс Розали Хейл. А главная из них – Лорен, топлесс, смешивающая коктейль за барной стойкой.
- Эдди! – заорала эта девица, увидев меня, и через секунду, бросив шейкер, присоединилась к пресловутой Дж… короче, той девушке, что прожигала мне бок полуголыми телесами.
Нет, честное слово, мало мне одного силиконового счастья, так еще его стало в два раза больше, да и громче:
- Полегче, сестренка!
- Отвали, дрянь!
Эти предприимчивые девушки пихали друг друга, а потом принялись тянуть меня в разные стороны. Футболка начала протестовать, затрещав по швам, пару раз отманикюренные коготки прошлись по моим предплечьям, а я уже собирался шлепнуть обеих недалеких собственниц по их ненатурально упругим задницам, чтобы угомонить, как вдруг в комнате оказался весьма неожиданный человек. Персона, которую я бы ни за что не позвал, понимая, что в нелегком деле развлечения не заручусь ее одобрением и соучастием.
Даже не знаю, кто именно проболтался о моих планах на вечер. Но сейчас это уже не имело значение, так как проблема назрела и требовала решительных действий: с видом воинственного духа, поднятого из глубин преисподней заклятьем возмездия, на меня пер Джаспер Хейл, явно внезапно ставший приверженцем норм строгой морали.
Две скандалистки прекратили грызню и ретировались подальше, неприятно взвизгнув. Пожалуй, единственный плюс появления здесь моего лучшего друга…
Разумеется, как радушный хозяин, я должен был поприветствовать новоприбывшего гостя:
- Привет, Джас. Здорово, что заглянул на огонек. Лорен сейчас сообразит тебе чего-нибудь освежающего…
Отыграно превосходно, ни одно слово не задрожало на моем языке.
- Не стоит, - голос Хейла был подобен щелкнувшему барабану револьвера, а выражение глаз – дулу, направленному на меня. – Выйдем-ка на минутку, - кивком голову он указал на стеклянные двери, выходящие в сад и к бассейну.
Я едва не захохотал. Поверить не могу, неужели он пришел с добрым самаритянским намерением прочесть мне нотацию? Карлайл устроил ему ликбез в этом?
Жизнь тем и прекрасна, что полна неожиданностей. И когда передо мной так любезно распахиваются двери, так почему бы не выйти и не развлечься, познакомившись с новой, нравоучительной стороной мистера Джаспера Хейла?
Свежий воздух прочистил мою слегка отяжелевшую от бренди голову. Я вдохнул и держал его в груди, пока вышедший за мной друг задвигал двери. И барабанная дробь! Вот он момент интересной истины.
- Итак, - напряженный голос Хейла прорезал тишину. – Сегодня утром я узнаю от сестры, что вы женитесь через месяц. Она уже выбирает себе платье по каталогу и обзванивает потенциальных подружек невесты…
- Сочувствую ей. Полагаю, это жуткий напряг для ее мозгов, - не удержался я, а Джаспер предупреждающе толкнул меня в грудь, сверкнув глазами. Я благодарно ухмыльнулся, так как теперь имел возможность опираться о стекло.
- Что бы там ни происходило у нее с Эмметом, Роуз выбрала себе жениха. А тот развлекается в обществе известных на весь Бостон богатых дебилов и не менее известных шлюх. У тебя есть объяснения этому?
О! У меня сотни и сотни объяснений этому! Но сначала укажем на очевидное.
- Кое-кто тут забыл, что и сам недавно входил в это общество.
- Это не одно и то же! – вспыхнул Хейл, по-боевому выпятив грудь. – Я не женюсь в следующем месяце.
- Ну, если так, то ведь свадьба – это такое великое событие, которое нельзя не отметить месячным запоем. Ты не согласен?
И тут до меня дошло, как все изменилось от простого решения Карлайла перевоспитать мою неподдающуюся влияниям извне природу. Я приобрел статус смертника, а Джаспер Хейл – колючий свирепый взгляд, направленный на меня, и жесткую складку у рта.
Куда делся мой лучший друг? Я не узнавал его в этом садюге, ткнувшем сжатым кулаком в мою грудь и процедившим с угрозой:
- Значит так. Ты разгоняешь их всех, трезвеешь и едешь в гости к Роуз.
С чего бы вдруг? Он полагает, у меня возможен приступ галантности?
- Угу, с букетом фиалок или чего-то там, - с ухмылкой протянул я и рассчитано небрежно запустил пятерню в волосы.
Как ни неприятно это признавать, но я почувствовал себя чуть растерянным: куда исчезло знаменитое Хейловское чувство юмора? Или он рехнулся от перспективы породниться с таким засранцем как я, оттого и так убийственно серьезен?
- Повзрослей наконец, Каллен!
Нет, и он туда же. Надо бы узнать, когда Карлайл успел найти время, чтобы осведомить его о том, что я гребанный ребенок.
Я зло рассмеялся:
- Дай этот совет Роуз. Я подозреваю, что при последнем походе в салон средство для обесцвечивания попало ей в головной мозг, и теперь она временно невменяема.
Ого! От удара меня спасла быстрая реакция, впрочем, давшая сбой только в одном: я стукнулся головой о панель раздвижной двери. Боль прострелила висок, но я мгновенно замаскировал ее смехом:
- Вот что это, Хейл, как не признание тобой этого факта?
- Заткнись, придурок!
Мне и раньше приходилось цеплять друга парой-тройкой метких фраз, касающихся Розали. Джаспер подхватывал мои шутки, кто как не брат отлично осведомлен о слабостях сестры. Тогда какой черт сегодня унес его объективность?
- А давай позовем сюда Роуз. Помню, она и сама любит вечеринки…
Еще один взмах кулака, скользнувшего слишком близко от моей левой скулы.
Меня уже невозможно было удержать. В этот день я потерял свою свободу, но, оказалось, что я потерял еще и беззаботного лучшего друга, всегда поддерживающего меня. И кто осудит мой язык за то, что солеными шуточками он предпринимал активные, но проваливающиеся попытки вернуть его?
Капля разума во мне заставила отступить подальше от стекла, иначе этот смехотворный бой мог бы закончиться нешуточным кровопусканием. Джас налетел на меня точно тяжелогруженный трейлер на одинокого хилого пешехода, впечатывая кулаки то в мое тело, то в воздух, когда у меня получалось избегать их.
Слегка ударив его по колену (ведь я не хотел серьезной заварушки, в конце концов, речь идет всего лишь о Роуз, а не о борьбе со всемирным злом), я остановил навязанный мне ближний бой, убравшись с пути Хейла в сторону. Краем глаза я отметил суету в гостиной. Еще через минуту, пока я мотал противника из стороны в сторону, выводя его из себя насмешками, подходящими к случаю, в ярко-освещенном помещении людей уже не было, остались лишь пустые бутылки, бокалы да рубаха Тайлера, глупо повисшая на одном из стенных бра.
А Джаспер все время пытался подвести черту под нашим спором:
- Я требую уважения к своей сестре, - шипел он, метя мне в солнечное сплетение. – И ты ей его дашь.
Ну как можно разумно воспринимать такое требование, если выдвигающий его пыхтит, матерится и потерял налет всяческой цивилизованности? Поэтому я встретил слова очередной откровенной улыбкой
Джаспер и вовсе озверел, но я шаг за шагом отступал в сторону бассейна. Как только меня окружил хоровод зеленых насаждений, я нырнул за один из выстриженных цилиндрической формой кустов, положив начало настоящей шпионской игре в прятки.
Минут пять или больше мы гоняли друг друга по всему периметру, примыкающему к бассейну. А потом, потеряв бдительность, я застыл в рискованной близости от бортика, в то время как проломившийся сквозь кусты Хейл не упустил свой шанс.
Да, это был замечательный вечер. Масса впечатлений и чувство того, что жизнь прожита не зря, если сам Джаспер Хейл вышел из себя. Теперь я плаваю под безмятежным звездным светом, мысленно посмеиваясь над собой и им. Интересно, у него пройдет обострение этой братской ответственности, и он принесет мне свои извинения? Думаю, уже нет…
Я ушел на глубину, решив еще раз потренировать дальние заплывы, когда заметил над водой какую-то блуждающую тень.
Ха! Он вернулся! Вероятно, дефицит совести восполнен раскаянием.
Бесшумно вынырнув, я действительно обнаружил силуэт человека, гуляющего вдоль ближайшего бортика бассейна. Но это не был Хейл, это была фигура девушки, стройной и невысокой. И что удивительно, это полуночное создание было мне незнакомо.
Вот так сюрприз! Незнакомка пришла ко мне в гости, собой весьма недурна, хотя надо бы рассмотреть поближе.
Я уже открыл рот, собираясь окликнуть девушку, но тут же закрыл его, потому что она, совсем не замечая меня, не догадываясь о моем присутствии внизу, в бассейне, остановилась прямо надо мной. Достаточно пикантная ситуация, а я чертов везунчик, потому что обозреваемые мною … пространства превышали мои первоначальные скромные запросы.
На моей гостье была надета короткая юбочка из плотной, видимо, джинсовой ткани, и в данный момент моему крайне заинтересованному взгляду предстали маленькие округлые коленки и соблазнительные очертания бедер, показавшиеся мне преддверием в бесконечность. Уж это-то лучше созерцания звездного неба во много раз!
Я охватил девушку взглядом целиком: миниатюрная, изящно сложенная, с длинными распущенными волосами. Откуда бы она ни взялась, я точно знаю, где она будет через ближайшие четверть часа.
Вечеринка еще не закончена!
- Отличный ракурс, - со счастливой улыбкой резюмировал я.
И секунды две я жалел, что напугал незнакомку, потому что она отскочила в сторону и лишила меня самой совершенной точки обзора.
Впрочем, в следующий момент она наклонила голову, чтобы рассмотреть меня, и я почти смирился: волна волос обрамляла очень даже милое личико. А когда девушка открыла ротик, то повергла в меня в крайнее изумление:
- Рада, что понравилось, - прозвучал ее голос, сдобренный ядом. - А вот с тобой ракурс далеко не отличный. Может, вылезешь?
Конечно, я знал множество девушек. Конечно, они использовались сугубо по назначению и, видит бог, я предпочитал, чтобы они молчали и не утомляли меня «грузом» своего интеллекта. Можно сказать, я даже опасался, когда они начинали говорить. И возможно, это потому, что имелось у меня нечто, похожее на предчувствие: однажды одна из них буквально нокаутирует меня своими словами.
Что и случилось сегодня. Как только незнакомка произнесла «может, вылезешь» и тонкие бровки сошлись у переносицы, будто знак недоумения, почему это я еще не подчинился, меня шарахнула молния осмысления, считаем, уже вторая за этот вечер: дальнейшие открытия чудес под этой короткой юбочкой точно не будут иметь место через четверть часа. Она не такая…
Теперь вылезать из бассейна захотелось еще меньше, зато еще больше – чтобы язвящая мне гостья оказалась здесь, рядом со мной. Известно, что вода обладает успокаивающим эффектом, и, быть может, мокрая с ног до головы, в непосредственной близости от меня она станет более вежливой.
- А зачем мне вылезать? Здесь хорошо. Сердечно приглашаю тебя присоединиться.
Очень и очень сердечно приглашаю.
Я не переставал улыбаться, глядя на нее. Девушка пошевелилась, переступила с ноги на ногу. Я смутил ее? Все же любопытно, какая она вблизи. Необходимо срочно затащить ее в воду любым способом.
- Спасибо, нет. Я здесь по делу, - жестко ответила моя несговорчивая гостья.
По делу? Именно здесь и сейчас у нее может быть только одно дело, связанное со мной. Следовательно, я ошибся.
- Да? – засмеялся я, не пытаясь сдержать накат возбуждения, пронесшийся по телу.
- Да! – кажется, ее терпение было на пределе. – Я ищу Эдварда Каллена.
Спасибо тебе, Господи! Конечно, в моем дерьмовом дне должен был наметиться хоть малейший просвет, этого требует элементарная справедливость.
Разумеется, красавица, ты ищешь меня. Иначе и быть не может. И, как только ты окажешься рядом со мной, я стяну эту чертову юбку с твоих бесконечно длинных ножек, разбередивших мое воображение.
Я подплыл поближе, собираясь попросить ее сесть и опустить свои прелестные ноги в воду. Девушка снова наклонилась. Из полумрака, разгоняемого отблесками электрического света ламп на террасе дома, на меня смотрела пара блестящих огромных глаз.
Такая красавица…
- А зачем он тебе? – желание дразнить ее добавляло перчинки и без того пекшему меня воодушевлению. Мне казалось, что вода вокруг меня сейчас вскипит.
- Зачем? – незнакомка будто задохнулась, затем вдруг подняла брови, ее рот приоткрылся, словно мой игривый и двусмысленный вопрос ввел ее в недоумение, граничащее с негодованием «Как? Ты еще не знаешь?»
- Зачем? Ты спрашиваешь зачем? Я скажу тебе, зачем. Затем, что хочу его придушить, свернуть ему шею, четвертовать и рассовать останки по коробочкам! – выдала вдруг прекрасная незнакомка, всего минуту назад казавшаяся мне посланницей рая.
Вот это да!
Я инстинктивно отпрянул от бортика. Да, я уже признавал сегодня, что жизнь прекрасна тем, что полна неожиданностей. Но не таких же, когда в один и тот же день отец ставит меня в известность о дате свадьбы, лучший друг слетает с катушек, защищая честь своей сестры, а длинноногая красотка разыскивает меня вовсе не затем, чтобы отдаться на первой же подходящей поверхности, а чтобы (шутка ли сказать такое!) открутить голову!
Это уже определенно смахивает на дурной сон, в конце которого я, лишившийся равновесия своего счастливого пофигизма, плачусь всем и каждому о своей жестокой судьбе.
- Нет, сначала надо его помучить, - продолжала девушка, сжав и выставив вперед кулаки. - Я отведу его в нашу клинику и натравлю здоровенного дога мистера Джексона, а потом – сиамскую кошку Люсинду! О! Она так его разукрасит, что… Так разукрасит, что родная мама не узнает! У этой кисы отлично заточенные когти. А потом… потом…
- Достаточно, может быть! – оборвал ее я севшим голосом.
Дольше я был не в состоянии слушать эту маньячку. Неприятный холодок пробежал по спине от затылка до самого копчика.
Мне отлично известно, что я не в первой десятке списка праведников. Я вообще не претендую на попадание туда, ведь жить интересно, значит жить неправильно. Но черт меня дери, что я сделал такого ужасного, чтобы хрупкая обычная девчонка бросилась на мои поиски с целью членовредительства? Я ее не знаю, в первый раз вижу. И она не знает меня, - это ясно как божий день. Тогда что вообще происходит?
Я разозлился. Плюс испытывал странное дерущее нервы чувство, очень похожее на досаду. Прикладывая немного больше усилий, чем требовалось, я со всплеском откинулся на бок и, делая резкие взмахи, поплыл к поблескивающей в сумерках лестнице. Время для охлаждения, философствования, купания и дерзкого флирта закончилось, теперь я хочу увидеть эти большие глаза как можно ближе.
Купаться в одежде, понятно, неудобно. Вода раз в десять утяжеляет вес обычных джинсов, а простая хлопковая футболка чувствуется стальной кольчугой. По моему телу сбегали обильные ручьи, а свежий воздух, в котором чувствовалось остужающее присутствие прошедшего где-то дождя, вызывал мурашки.
Но через несколько минут я уже забыл о своем нелепом виде, заметив, что девушка разглядывает меня и, судя по степени интенсивности этого взгляда, почему-то взбудоражившему мою кровь, она думать забыла о своих кровожадных планах.
Я приободрился и развернул плечи. А чего мне стесняться или скрывать? Пожалуй, это наилучшее мое явление перед девушкой, пусть она как следует оценит то, чему собиралась опрометчиво навредить.
И неописуемо приятно, что она, совсем еще недавно взбешенная, теперь утихла и пожирает меня глазами.
Когда я оказался возле нее на расстоянии вытянутой руки, мне уже хотелось улыбаться, но я сдерживался. Не будем торопиться. Вдруг у нее с собой острое, колющее, режущее или стреляющее?
Внимательным взглядом я окинул изящную застывшую фигурку передо мной, мысленно избавляя ее от одежды. Исключительно в поисках возможного оружия для лишения меня жизни или здоровья…
Свободная темная футболка прятала аппетитную грудь, не пухлую, не выпирающую, а как раз такую, какая требуется для лишающих разума ласк. Тонкая талия, которую, казалось, я могу перехватить одним пальцем. Мягкий покат бедер, на которые весьма удобно положить обе ладони да так и держать их там до скончания веков. Что касается ног, то они уже исследованы мною от и до, только вот жаль, что пока лишь глазами.
Карманов у юбки не было, под тонкой футболочкой не угадывалось ничего подозрительного. Теперь я мог взглянуть в ее лицо.
Гостья смело встретила мой взгляд, в больших темных глазах вспыхнули искорки вызова, отозвавшиеся неприемлемым в данных обстоятельствах утяжелением в паху. Бледное личико в форме сердечка с детскими нежными очертаниями и невероятные красивые губы.
Если бы все маньячки были так хороши собой, безусловно, половина мужского населения Земли с радостью бы стала их жертвами.
И как бы я ни пытался убедить себя в том, что она самая что ни на есть обыкновенная, я знал, что все наоборот. Она необыкновенная. Никогда еще я не встречал такой тотальной угрозы твердости своих принципов ясно мыслить во всем, что касается женского пола.
С пистолетом она или без, я начинаю действовать.
- Может, подашь полотенце, - я не мог не улыбаться, видя, что произвел на нее если не аналогичное моему, то все же какое-то впечатление. Иначе и быть не могло!
- Предлагаю тебе позвать горничную. Я не она, если ты не заметил, - открутилась моя незнакомка.
Хм, острый язычок тоже одно из ее достоинств.
И добавим еще такое открытие: она совершенно не опасна. В этих огромных как вселенная глазах ни йоты угрозы, порока или притворства.
- Для злючки у тебя слишком добрые глаза, - ответил я и без тени сомнения повернулся к ней спиной.
До судорог хотелось обернуться и посмотреть, заворожена ли она зрелищем моего облепленного мокрой тканью зада, но пришлось довольствоваться стойким ощущением, что да.
- А ты не смотри в них! – послышался раздраженный голос.
Еще чего! Хочу смотреть и буду.
Я ухмылялся, пока шел к шезлонгам, на одном из которых были оставлены полотенца.
Позади себя я слышал легкое шуршание шагов несостоявшейся мстительницы. Я подцепил полотенце, обернулся и глянул на ножки, обутые в конверсы.
Надо же, девушки носят такую обувь! Я полагал, что они рождаются уже с туфлями от Лабутина на ногах. Ну, те, обыкновенные, с которыми я привык баловаться, точно рождаются…
Я вздохнул, понимая, что не только в этом она необыкновенная, а потом и вовсе обомлел, когда встретился с бархатисто-черными глазами, взгляд которых, точно ланцет, легко и беспрепятственно скользнул куда-то глубоко в меня. И это «глубоко» сладко заныло и затрепетало.
Да уж… Вероятно, это из-за разницы температур, все же в воде она выше, а на суше – ниже. Однако почему-то в голове всплыло выражение «заглянуть в душу». Я мысленно отмахнулся от него: ерунда, нахлебался хлорированной воды из бассейна.
Непохвальная настойчивость гостьи прервала нашу захватывающую игру в гляделки:
- Так где мне найти Эдварда Каллена?
Я сглотнул, поежился, но не раздумывал и секунды. Кто в здравом уме и твердой памяти признался бы отчего-то взбесившейся и рассвирепевшей девушке, что он тот, кто и является причиной ее бешенства и свирепости? В конце концов, момент истины можно отложить и на отдаленное потом. А можно и вовсе благополучно миновать.
- Как обычно, он смылся с места преступления, - солгал я, не моргнув и глазом и подтвердив свою ложь чарующей улыбкой.
- Черт возьми!
Такая смешная. И каким же счастливым ветром ее ко мне занесло?
Девушка присела на соседний шезлонг, опустила голову в ладони, Было похоже, что она в отчаянии. Или даже прячет мокрые глаза.
В этот момент я почувствовал себя полнейшим придурком. Какое-то напрасное чувство, ведь я ничего не сделал. Бойкая, уверенная, зажигающая кровь красавица превратилась в слабую маленькую девочку, нуждающуюся в какой-то защите и утешении.
Но в чем я провинился перед ней и что ей сказать?
- Ужасный день, ужасный день, - забормотала девушка.
Из-за того, что лицо ее было опущено вниз и закрыто ладонями, пришлось навострить уши, чтобы разобрать тихие слова.
- Сначала Сэм. Как он мог вообще так жестоко поступить? Потом отец. Тот просто опустил руки. Ну еще и Эдвард Каллен, он сбежал из-под самого носа.
- Ничего не понял.
Я набросил полотенце на плечи и присел на рядом расположенный шезлонг. Девушка сидела на самом краю другого, боком ко мне. Темные завитушки волос скрывали ее лицо, хрупкие тонкие руки локтями упирались в по-детски острые коленки.
Она для меня хитрый ребус, часть которого все же можно разгадать, собрав все, что я узнал о ней или о чем догадался. Первое: она не из моего мира, не из тех вечных тусовщиц, предоставляющих свободный доступ к своему телу. Второе: она смешная, скорая на язык и гордая чудачка. И третье: у нее что-то произошло, и винит она в этом меня.
И первое, и второе, и третье манили точно яркая обертка огромного таинственного подарка, который требуется в срочном порядке вскрыть.
- Давай ты начнешь с самого начала, - я придвинулся ближе, мое колено коснулось ее рассчитанным «нечаянным» движением. Вспышка неожиданного тепла пробежала по бедру.
- Ты до сих пор не назвала своего имени.
Девушка повернула голову, ясный взгляд встретил мой.
- Если тебе это действительно интересно, то меня зовут Белла Свон. А вот кто ты?
Я не торопился, пробуя звучание ее имени:
- Белла… Бел-ла… Знаешь, звучит как название очередного шедевра итальянского кондитера, - я наклонился к ней, создавая то поле близости, которое должно было неминуемо притянуть нас друг к другу.
Она хмыкнула:
- Ты голоден?
- Нет, я серьезно. Бел-л-а-а. Даже на языке остается какой-то миндально-сахарный привкус. Тебе никто этого не говорил?
- Нет, - Белла пожала плечами. – Ты представишься или мне самой угадать твое имя?
- Я Джаспер Хейл, - вылетело из моего рта прежде, чем я захлопнул его.
Удачно вылетело. Чрезвычайно довольный собой я улыбнулся Белле.
- Приятно познакомиться, - произнесла она.
- И мне тоже.
Еще как приятно. Не то слово!
====================================
От автора: благодарю всех читателей, заинтересовавшихся моей историей! Мне будет очень приятно увидеть на форуме ваши мысли по поводу шалопая Эдварда и "хорошей девочке" Белле)
Источник: http://robsten.ru/forum/29-1552-1
0
бо , мне нравится .
Вот уж Джаспер Эдварду точно спасибо не скажет! 
