ЭДВАРД

Проснулся я от грохочущей музыки. Ну, неужели нельзя сделать потише? Люди вообще-то еще спят. Похмелье… Зачем вообще надо было вчера так напиваться? Это Джеймс во всем виноват. Этот ублюдок изнасиловал мою Беллу. Ну, с «моей» я что-то поспешил или же, наоборот, опоздал… Я так попал. Попал в ее сети. Сети, про которые она скоропостижно забыла. Забыла и вряд ли вспомнит, где оставила. Что же, Эдвард, вы приняты в Фан-клуб разбитых сердец Беллой. Или же просто в Фан–клуб неудачников и лузеров.

Хватит киснуть, надо вставать и что-нибудь попить, а то умру от жажды. Только когда я поднялся с кровати, понял, что я не у себя дома, а у Беллы. Приняв душ и одевшись, я пошел спускаться вниз.

Я застыл на середине лестницы.

Белла пританцовывая, ходила по гостиной и убирала все то, что мы вчера наделали. Подпевая солистам, она счастливо улыбалась. Все она делала с такой красотой, что позавидовала бы любая девушка. Она была одета в огромную мужскую футболку, которая доходила ей до середины бедра. Каждый раз, когда она запрыгивала на стул, чтобы до чего-то дотянуться, или поднимала руки вверх, танцуя, мне открывался прекрасный вид на ее нижней белье. Я стоял, как болван, и любовался самой прекрасной девушкой в мире. Я забыл про все на свете. Про дикую жажду, про желудок, требующий подпитки, про музыку, которая резала уши. Все мое внимание занял один человечек. Который с каждым днем все больше меня удивлял – своей красотой, своим умом, своим остроумие, своим терпением, своей силой. Я сомневаюсь, что хоть одна девушка, да что там девушка, хоть один человек вытерпел бы все то, что свалилось на это беззащитное создание. Она совсем одна. Кто может всегда помочь? Родители. Но у нее даже не было их. Да, они живы, но где они сейчас? Новая Зеландия? Италия? А может, Форкс?

«Любуешься?» – спросил меня подруга, которая до жути меня испугала.

«Блин, Роуз! Ты меня чуть до инфаркта не довела».

«Я, что такая страшная?» – спросила она, надувая свои губки.

«Да нет, что ты. Просто, не надо было подкрадываться сзади».

«Да если бы у тебя перед носом атомная бомба взорвалась, ты бы и ее не заметил», – смеясь, сказала Розалии и стала спускаться вниз. В чем-то она права… Остальные ребята тоже спустились вниз.

«Доброе утро, любимые! – счастливо улыбнулась Белла. – Завтрак на столе. А я сейчас приду».

Широко улыбнувшись и подмигнув мне, она удалилась. Все приступили к завтраку, дружно начав чавкать.

«Белла, эта тааакая вкууснятинааа!» – проговорил Эммет с набитым ртом. Я и не заметил, как она вернулась.

«Я рада, что тебе нравится», – ответила красотка, взлохматив волосы Эмму.

«Белла, а ты что не ешь?» – поинтересовался Джаспер.

«Да как-то аппетита нет», – ответила Белла, и только сейчас я понял, что все это счастье - лишь игра. Бедная моя девочка… Тут раздался звонок телефона. Белла попросила вести себя тихо и нажала на кнопку громкой связи.

«Я вас слушаю», – начала она разговор.

«Доброе утро, Белла», – ответил женский голос.

«Привет, мам».

«Как дела?»

«Все отлично. Вчера справила день рождение. А вот ты почему-то мне даже не позвонила», – Белла говорила очень спокойно, но с нотками злости.

«Белла… э… понимаешь…»

«А что тут понимать? Все как обычно. Первое: много работы. Второе: была занята. Третье: не было ни секунды времени, чтобы позвонить. Какой вариант выбираешь?»

«Белла, работы, и правда, было очень много».

«А может, ты хоть раз в жизни не будешь юлить и обманывать меня? Может, хоть раз в жизни честно признаешься, что просто забыла? А, мам?»

«Да, Белла, ты права. Я забыла. Я вышлю тебе подарок».

«Мам, не надо подарков. Лучше закинь еще денег на карточку».

«Я смотрю, у тебя одни деньги на уме…»

«Хм… Мне вот что интересно. А у тебя не только это на уме? Мам, это бесполезный разговор».

«А у тебя есть сноровка. Вот когда пойдешь в Гарвард на факультет бизнеса, будешь самой лучшей…»

«Мам, не стыковочка вышла. Я буду поступать в Кингс Колледж».

«Ничего не желаю слышать. Гарвард и точка. Ну, или как минимум Йельский университет. Но не какой-то задрипанный Кингс Колледж. (примечание редактора: в настоящее время этот колледж — один из ведущих университетов мира. ну, это так, на заметку...)

«По-моему, сейчас здесь запахнет жареным», – прошептал Эммет, на что Николь тяжело вздохнула.

«Мама, чтоб ты знала, из этого колледжа выходили самые известные журналисты нашего времени. И туда не берут за деньги или известную фамилию. Туда берут за талант, который есть далеко не у каждого».

«Белла, ты живешь на мои деньги, и мне решать, куда ты будешь поступать».

«Я смотрю, у тебя все упирается в деньги. Мама, по-моему, ты воспитывала из меня самостоятельную личность, раз с 15 лет я оставалась дома одна. Или я ошибаюсь?»

«Белла, вопрос закрыт. Гарвард - это мое последнее слово».

«Нет! Я не буду туда поступать!» - прокричала Белла.

«Как же ты меня достала. Дрянь, ты живешь на мои деньги! И не смей поднимать свой голос на меня. И уж тем более не смей мне перечить. Как я решила, так и будет! Ты все поняла?» - в ответ проорала мать Беллы.

«А ты раньше никогда не кричала на меня. И нет, Рене, я буду поступать туда, куда хочу».

«Я же говорила Чарли, что надо было выбирать того мальчика…» - тихо сказала женщина, которую я уже ненавидел.

«Я правильно все поняла?» – спросила Белла.

«Да! Ты правильно все поняла. ТЫ НИКТО! Ты приемная. Твой отец был алкоголиком, а мать - шлюхой, которую переимел весь район. И ты их отродье! Такая же хамка и дрянь! КОТОРУЮ Я НЕНАВИЖУ! А Чарли тебя пожалел, а теперь считает, что это был глупый поступок».

«Прощайте, Рене. Я больше Вас не побеспокою…» – почти прошептав это, Белла положила трубку.

Я был просто в шоке. За что все это ей? За что? Как бы я хотел забрать всю ее боль на себя. Мне показалось или ее глаза погасли? Нет, не показалась… На всю комнату раздалась музыка, Джейкоб подал Белле ее телефон.

«Чарли звонит», – тихо сказал он. Белла взяла у него мобильник. Она долго смотрела на него, а потом замахнулась и разбила его об пол.

«Белла, мне так жаль…» - тихо сказала Николь. Белла рукой попросила ее остановиться. На ее лице выражалось столько боли. Она рванула с места и убежала на улицу.

Теперь я понял, что весь наш маленький мирок, наша компания крутится вокруг Беллы. Если ей хорошо, то всем тоже и, наоборот. Нет, она не лидер, а мы не шестерки… Это неправильное определение. Она как лампочка в темном углу, а мы мотыльки, прилетевшие на свет. Она как канистра воды, а мы жители пустыни в засуху. Она как антибиотик, а мы как умирающие от гриппа дети. Она как новый музыкальный хит, а мы конченые меломаны. Она как планета Земля, а мы ее спутник Луна.

Такие метафоры можно подбирать до бесконечности. И все это будет подходить.

За своими размышлениями я и не понял как оказался вне дома. Я огляделся по сторонам. Какая-то аллея с лавочками.

Небо было покрыто толстым слоем туч, что так не похоже на Лос–Анджелес. Сверкнула молния, за ней раздался раскат грома. Я прибавил шаг - не очень хотелось намокнуть. Но тут мне стало все равно на то, что дождь уже начал капать.

Я увидел ее…

Она сидела на одной из лавочек, подобрав ноги под себя, и смотрела в одну точку. Так она просидела очень долгое время, а я не хотел нарушать ее пространство и просто сел на лавку напротив. Ливень хлестал все сильнее. Белла спрятала лицо в ладонях, и ее тело стало сотрясаться. Она плачет. Надо бы подойти и успокоить ее, но я понимаю, что сейчас не время. Что надо дать ей возможность выплакаться, дать возможность побыть одной, дать возможность подумать. Дать ту возможность, что не давали мы все это время. Она достает пачку сигарет и вытаскивает одну, но она тут же промокает и ломается. Белла с горькой ухмылкой выбрасывает ее. Она смотрит наверх и кричит что есть мочи:

«ЗА ЧТО? ЗА ЧТО?»

Белла начинает смеяться, истерично смеяться… Смеяться так, что мурашки появляются на спине. Я больше не смог сидеть и наблюдать со стороны. Я сделаю все, чтобы она больше не мучилась. Присев рядом с ней на лавочку, я обнял ее.

«Я с тобой… Я помогу тебе. Ты больше не одна. Мы переживем все вместе», - прошептал я ей на ушко.

Пересадив ее себе на колени, я укачивал ее, как маленького ребенка. Истерика прекращалась. Белла потихоньку успокоилась. Только периодически слышались всхлипы. Она уткнулась мне в шею, и я чувствовал, как медленно поднимается и опускается ее грудь. Так мы просидели около часа. Дождь и не думал прекращаться. Насквозь мокрые, мы сидели на лавке… Каждый думал о своем. Белла подняла на меня голову и посмотрела мне в глаза.

«Пообещай мне, что не бросишь меня», – тихо прошептала она, и из ее глаз снова покатились слезы.

«Я обещаю. Я клянусь тебе, Белла, что по своей воле никогда не брошу тебя. Я просто не смогу».

«Почему?»

«Я слишком сильно люблю тебя», – Белла легко поцеловала меня и снова уткнулась мне в шею. Я не буду давить на нее. Пусть скажет, когда сможет. Скажет, когда действительно будет что-то чувствовать.

Я не знаю, сколько мы просидели так. Но дождь кончался, и потихоньку начинало темнеть. Я взглянул на часы. Восемь вечера. Так… В полдесятого надо встретить старого друга Браина с самолета.

«Беллз, нам надо идти…» - я взглянул на мою девушку и понял, что она спит. Так не хотелось ее будить, но и уехать без предупреждения я не мог. Я дал обещание.

«Милая, просыпайся»,– я аккуратно погладил ее по влажной щеке.

«Ммм.. Еще пять минуточек, Эдвард…» – прохрипела девушка моей мечты.

«Солнышко, были бы мы дома, я бы с радостью разрешил тебе поспать еще хоть десять минут, но точно не в общественном парке, да еще и в мокрой одежде», – Белла нахмурилась, но встала со скамейки. Взявшись за руки, мы направились к ней домой. Возле порога мы остановились, и я поцеловал ее.

«Так бы и целовал тебя всю жизнь», – прошептал я, покусывая ее шею.

«Тогда зачем ты остановился?» – промурлыкала она.

«Просто, мне пора. Надо встретить друга».

Белла снова нахмурилась, но потом серьезно спросила:

«Ты вернешься?»

«Да», – сказал я, улыбаясь.

«Точно?» – недоверчиво посмотрев, спросила любимая.

«Конечно, глупенька! – коснувшись ее в губы, ответил я. – Никуда я теперь от тебя не денусь… До завтра, милая».

«До завтра…»

Еще раз поцеловав меня, она удалилась в дом.

Источник: http://robsten.ru/forum/29-449-1