ну, здравствуй, /я/ тот
кто будет жить в твоем теле
/я/ тот, чьими словами откроется твой рот
тот, кто будет тобой сто четырнадцать дней в неделю
если хочешь – кричи
/я/ ключи
от глотки твоей искалеченной
стой! куда ты? не уходи
/я/ ребра в твоей груди меченой
даже если бы ты не хотел
/я/ останусь в тебе навечно*

/Если ты не дойдешь до двери быстрее парня справа, с тобой больше никто никогда не заговорит/

Я ускоряю шаг и боковым зрением поглядываю на спокойно идущего рядом молодого человека в пижаме цвета отколовшегося куска стекла от бутылки из-под лимонада. Он все еще немного впереди, но у меня есть преимущество в виде пары метров и его незнания, что у нас началась гонка. Я делаю рывок и хватаюсь за ручку двери, опережая своего конкурента на долю секунды. Он не обращает на меня внимания: его взгляд блуждает по дымчато-асфальтовым стенам, словно аквалангист в коралловом рифе.

Я вхожу в столовую, испытывая небольшое облегчение и огромную кусачую досаду, оттого что снова /ему/ поддался. С другой стороны, задание было не таким уж сложным для того, чтобы обезопасить себя от вечного игнорирования.

Вопрос (риторический): Как долго ещё мне нужно сдаваться, чтобы проиграть?

Привычным, годами отточенным движением я беру поднос и кладу его на металлические рельсы, чтобы со звуком сдувающегося воздушного шарика докатить его до места раздачи еды, где, уже с самого утра уставший и вспотевший, ждёт меня работник кухни. Я всегда называл его про себя Пышкой, хотя он был худ, заострен и неподжарен, но ассоциировался у меня с едой.

/Возьми омлет, консервированную кукурузу, сливочный пудинг и четыре помидора черри /

– Можно мне омлет, консервированную кукурузу, сливочный пудинг и пять помидоров черри?

/Четыре/

– Привет, Эдвард, что нового? – Пышка ставит на мой поднос несколько небольших тарелок. – Не видел тебя аж со вчерашнего ужина.

Я жму плечами и приподнимаю правый уголок губ, давая понять, что понял его шутку. Поднос с завтраком оказывается в моих руках, и мы вместе направляемся к привычному столу. Я не чувствую голод, впрочем, я не чувствовал его по утрам уже

/Рассортируй еду по цвету в порядке градиента. Помидоры – омлет – кукуруза – пудинг. Разные цвета не должны касаться друг друга, иначе ты знаешь, что произойдет/

довольно долгое время, так как завтрак начинался слишком рано для моего организма. Поэтому у меня есть время следовать назойливо жужжащему внутри головы указанию, и я вилкой отделяю черри от кукурузы.

Столовая звучит как маломощный пылесос, движущийся по ковру с высоким ворсом: складывается ощущение, что людей стало больше, чем было на прошлой неделе.

/Не делай вид, будто не знаешь, что сейчас весна, и у таких, как ты, начинается обострение/

Я доедаю пудинг, который сладковатой грязью цепляется за моё нёбо, и отношу поднос в специальное место для использованных подносов. Специальное место для использованных подносов в специальном месте для несправляющихся людей.

Я еще несколько раз пропускаю слово «специальный» через свою голову, пока иду на групповую сессию. Специальные люди на специальной планете, специально вращающейся вокруг специальной звезды. Слово теряет смысл и начинает звучать неправильно и остро, но я уже дошел до кабинета, и спокойный голос Карлайла отвлекает мои загустевшие мысли на себя.

Вопрос (с подвохом): Что, если в один день некому будет вытаскивать меня из собственной черепной коробки, напичканной бредом?

В аудитории стало больше людей, возможно, достигнут максимальный размер группы в двадцать человек. Я не помню, чтобы сессии были когда-то такими многочисленными. Возможно, за пределами клиники началась эпидемия безумия, и нас начнут расселять по четыре человека в одноместную палату, как в военных госпиталях в тяжелые времена.

/Представь, что будут думать твои новые соседи по палате о соседстве с тобой. Подумай о том, как они будут слезно просить главного врача перевести их в другое место/

Если ко мне подселят еще троих человек из-за переполнения клиники, я буду стараться быть дружелюбным. Они не станут относиться ко мне плохо только из-за того, что…

– Эдвард, будь добр, выбери место и сядь, мы начинаем, – Карлайл очень кстати вытягивает меня из сгущающегося мысленного водоворота. – Итак, новая неделя – новые люди! Нас сегодня прибавилось, поэтому я прошу особо следить за дисциплиной и никого не перебивать.

Я занимаю последний свободный стул в кругу. Справа и слева от меня сидят знакомые мне люди – мы встречались на сессиях раньше. Около пяти незнакомых лиц располагаются напротив меня, и я пытаюсь рассмотреть их, одновременно притворяясь незаинтересованным и скучающим. Мне не знакомы два женских лица и три мужских. Я быстро отвожу взгляд каждый раз, когда кто-то из них ловит меня на подглядывании.

– Кто-то хочет быть первым и рассказать, как вам сегодняшняя погода или как прошли выходные? Может, кто-то из новеньких?

Карлайл смотрит на блестящее от солнца окно и переводит взгляд на группу.

Никто не проявляет инициативы. Несколько человек складывают руки в замок на груди. Кто-то блуждает взглядом по шершавому потолку. Я стучу языком по зубам в закрытом рту. Надо сделать не меньше пятнадцати стуков, чтобы не нервничать.

– Белла, как тебе территория вокруг нашего заведения? – Карлайл очень профессионально избегает слова «клиника». – Ты, возможно, успела что-то посмотреть за выходные?

– Я посмотрела только потолок моей палаты после того, как мне вкололи все, что у вас было в качестве бесплатного welcome drink, – слегка прищурив глаза, ответило одно из новых женских лиц.

– У тебя будет полно времени на неделе. Советую ботанический сад, там сейчас как раз весенние приготовления, – легко отвечает Карлайл, уже давно привыкший к пассивной агрессии со стороны своих подопытных.

– Зачем вам ботанический сад? – тихо бросает она. – У вас целый дом овощей.

Карлайл улыбается на это нарочито злое замечание. Новая девушка по-доброму скалится ему в ответ.

/Обрати на себя внимание/

– Может, каждый новый член группы расскажет немного о себе? – я задаю вопрос, смотря на переносицу Карлайла.

Пятнадцать ударов языком по зубам. Раз, два, три, четыре…

– Меня зовут Белла, я журналист, и меня поместили сюда незаконно и против моей воли, – расправляя плечи, декларирует новая девушка.

/Не верь ей/

------

* Автор эпиграфа - Джимми Колфилд
P.S. Приветствую читателей в новой истории (после небольшого перерыва:)) Буду рада обратной связи на ФОРУМЕ