BPOV

Он уехал… Он уехал, туда, где его ждет большая интересная жизнь, деньги, вспышки фотокамер, красивые девушки и красивые машины… Туда, где нет места такой, как я… Но я не могу злиться на него и в чем-то обвинять… Зачем? Разве ни я твердила себе с самого начала, что Он – звездный мальчик, самовлюбленный эгоист, который не видит дальше собственного носа? Но как бы легче мне ни было думать о нем так, это не было правдой.

Как только я забежала в дом, слезы, сдерживаемые, пока я пробиралась сквозь толпу, сами покатились по моим щекам. И не было ни сил, ни желания сопротивляться этому. Я просто встала возле окна и смотрела на все то сумасшествие, что творилось снаружи. Хотя нет. И это не правда. Я видела только одного человека среди сотни чужих и знакомых лиц. Я не могла разглядеть выражения его лица и глаз, но, не отрываясь, смотрела на силуэт мужчины с бронзовыми волосами. Вот Он стоит рядом с огромным грузовиком и огромным парнем, который держит его за плечо и что-то говорит на ухо. А Он стоит и, кажется, совсем не слышит того, что говорит ему здоровяк, и все время крутит головой. Пытается кого-то найти в толпе? Неужели, он ищет меня? Нет, Белла. Тебе, наверное, показалось. Да, показалось, вернее тебе бы этого очень хотелось, но... Он последний раз смотрит в сторону моего дома и садится в кабину. Еще пара минут и трейлер уезжает. А я все также стою у окна, пока за поворотом не исчезают его сигнальные огни.

А вот теперь я по-настоящему осталась одна. Одна в этом большом и пустом доме. Смешно, Белла. Уж каким-каким, а большим этот старенький домик назвать никак нельзя. Но сейчас, в полной темноте и такой же полной тишине, этот дом без Него кажется таким большим и таким же, как я, одиноким. И почему раньше мое одиночество меня так не тяготило? Потому что раньше я не знала, что значит быть рядом с кем-то. Нет, не так. Быть рядом с Ним… Быть рядом с Эдвардом… Эдвард… Кажется, впервые после того, как мы подъехали к моему дому, я смогла произнести его имя, пусть и про себя…

Странно, но в этот раз не было такой истерики, как тогда, когда я впервые осознала, что Он может исчезнуть из моей жизни навсегда. Не было громких всхлипов, рыданий, ничего такого сейчас не было. Были только мокрые дорожки слез и пустота. Пустота, которая заполняла каждую клеточку моего тела. Пустота, которая отзывалась глухим и болезненным эхом в сердце, стоило только вспомнить цвет его глаз. Пустота, которая точно била в висок вместе с тиканьем часов на втором этаже, в моей спальне. И вместе с этой пустотой пришла некая отстраненность, будто я наблюдала за всем со стороны… Видимо, мой организм таким образом пытается защитить меня от боли. Что ж, за это я ему благодарна.

Простояв у окна еще какое-то время, я, наконец, вспомнила, что до сих пор была одета в платье с кринолином. Пожалуй, стоит его уже снять. Праздник давно закончился… Глубоко вздохнув, я поднялась в спальню, сняла платье, затем зашла в ванную и умылась холодной водой. Стоило мне посмотреть на душевую кабину, как в сознание ворвались воспоминания…

Вчера, после того, как уехал Джейк, предварительно опустошив мой холодильник, мы с Эдвардом сели смотреть какой-то  черно-белый фильм. Рядом. На одном диване. Нас отделяла друг от друга лишь одна диванная подушка. И почему у меня такой большой диван? Вот был бы он двухместным… Стоп, Белла! Такие мысли до добра не доведут! И потом будет очень, очень-очень стыдно…

Не выдержав больше этой напряженности, и осознав, что не понимаю сюжета фильма вообще, я встала, пожелала спокойной ночи Эдварду и пошла готовиться ко сну. Определенно, теплый душ мне поможет успокоиться и благополучно уснуть.

Именно с такими мыслями я зашла в душ и включила воду. Уже в следующее мгновение меня окатило струей холодной воды, я взвизгнула от неожиданности, в шоке уставившись на сорванный кран. Не успела я опомниться, как дверь в ванную резко открылась, и в комнату забежал испуганный Эдвард. Я завороженно смотрела в его зеленые глаза, в то время как его взгляд скользил где-то… где-то точно ниже моего лица. Я проследила за его взглядом и поняла, что стою перед ним полностью обнаженная, и по мне стекает вода, которая все также хлещет во все стороны. Эдвард первым пришел в себя и бросился перекрывать воду. А я все еще стояла и смотрела, как брызги воды сверкают в его бронзовых волосах. Ох, его волосы… Кажется, что о них я могла бы написать не один том… Наконец, оторвавшись от этого невообразимого великолепия на голове Эдварда, я заглянула в его глаза, и вот там я увидела то, что, с одной стороны, мне очень польстило, но с другой, заставило опомниться, и я, ойкнув, резко отвернулась. На моем лице расплылась идиотская улыбка, ведь, несмотря на небольшой опыт в любовных делах, за свои, страшно подумать, двадцать четыре года я научилась распознавать желание в мужских взглядах, и то, что было в глубине этих изумрудов никак иначе, кроме как желанием, было нельзя назвать. Но не это мне льстило. Вернее, не только это. Помимо страсти я увидела какое-то восхищение, я ему понравилась, и это приводило меня в восторг и смятение одновременно, и только холодная вода не позволяла мне покраснеть в этот момент от кончиков пальцев ног до корней волос. И за это я мысленно сказала «спасибо». Но ведь я была бы не я, если бы подумала о том, что сзади меня тоже ничего не прикрывает. Как бы ни так! Только услышав судорожный выдох Эдварда, я поняла, что он видит мою.. хм, попу и мою же татуировку, которую я сделала, поддавшись на уговоры подруги по Университету, Элис Брендон. Я снова ойкнула и снова развернулась лицом к Эдварду, и на этот раз никакая холодная вода не смогла помешать мне покраснеть. Эдвард посмотрел мне в глаза и, увидев мою панику, ведь я по-прежнему не могла решить, что мне стоит прикрыть в первую очередь, кинул мне полотенце и выбежал из ванной. Я же, прижав полотенце к груди, прислонилась лбом к холодной стенке кабинки и тихонько застонала. И в эту минуту я не понимала, что переполняет меня больше – смущение из-за этой неловкой и глупой ситуации или разочарование от того, что он убежал… Белла, когда ты стала такой извращенкой?

Я горько усмехнулась, вернувшись из своих воспоминаний, а затем, увидев футболку, в которой работал Эдвард, и которую я утром выстирала, не удержалась и надела её на себя. Она, конечно же, пахла только кондиционером для белья, но так приятно было осознавать, что он когда-то её носил. В этот момент мне захотелось вновь почувствовать его запах, это давало иллюзию того, что он рядом…

Я вышла из ванной, спустилась вниз и поплелась на кухню. Налив себе горячего чая в кружку, из которой утром пил Эдвард, я взяла коробку с шоколадом и пошла в гостиную. Достав из шкафа одеяло, которым я каждую ночь укрывала моего любимого гонщика, я завернулась в него и уткнулась носом в подушку. Она все еще хранила его запах – запах лайма, мяты, солнца и кожи дорогого гоночного автомобиля, запах скорости… Вдыхая родной аромат, я вдруг захихикала: никогда будучи девочкой я не была настолько одержима кем-то. «Белла-маньячка-Свон»,  – промычала я в подушку. Ну что ж, раз я – маньячка, то могу позволить себе сидеть вот так: на Его диване, в Его футболке, завернувшись в Его одеяло, откинувшись на Его подушку, пить чай из Его кружки, заедая огромным количеством моего любимого темного шоколада – о, Белла! Поздравляю! Хоть что-то по-прежнему остается моим… – и вспоминать четыре самых счастливых дня моей скучной жизни до Эдварда…

В тот вечер я сидела в гостиной на своем стареньком, но удобном диване, щелкая каналы в надежде найти хоть что-нибудь, не являющееся сериалом или глупым ток-шоу; в итоге я остановилась на канале Discovery. Через минут двадцать моего созерцания жизни птичек и рыбок в дикой природе я решила сдаться и пойти спать. И только я потянулась выключить телевизор, как вдруг послышался страшный грохот с улицы. Я вылетела из дома, сжимая в руках пульт дистанционного управления, и в немом шоке уставилась на машину, влетевшую в стену моего амбара, который был единственной школой для ребятишек из Форкса.

Пока пыль клубилась в воздухе, я не могла толком разобрать, чья это может быть машина, ведь я знала всех жителей нашего тихого городка. Но уже через пару минут пыль улеглась, и я увидела бампер абсолютно незнакомого автомобиля, что еще раз подтверждал номер другого штата. Опомнившись, я поняла, что необходимо вызвать полицию и скорую – в нашем случае, просто позвонить Джейку и Доку Мейсону. Я стала было набирать номер Карлайла, но поняла, что пытаюсь нажать кнопки на пульте. Забежав в дом, я позвонила сначала Доку, потом Джейку и кинулась обратно на улицу, проверить, как там водитель. Я и правда боялась, что с человеком, кем бы он ни был, могло случиться что-то по-настоящему серьезное. Кое-как пробравшись сквозь обломки стены к окну со стороны водителя, я увидела лишь копну спутанных волос и подушку безопасности, в которую лицом уткнулся мужчина. Я могла только надеяться, что у него не будет слишком много переломов, потому как стена моего амбара не была такой уж прочной, а его автомобиль был определенно дорогим и максимально безопасным, но он до сих пор не шевелился, и это меня пугало.

Пока я пыталась решить, что же все-таки делать, подоспел Док, а еще через пару минут и Джейк. Карлайл осторожно открыл дверцу автомобиля и проверил пульс.

- Пульс в порядке. Думаю, его жизни точно ничего не угрожает, – успокоил он меня. 

- А вот тачке, похоже, не так повезло, – протянул Джейкоб. – Слушайте, а тачка-то  приличная. Откуда это его к нам занесло?

Док лишь пожал плечами и попросил Джейка помочь ему спустить подушку безопасности, чтобы проверить наличие переломов и других травм. Как только подушка была убрана, и Карлайл убедился, что шейные позвонки не пострадали, он откинул его на спинку сидения и достал фонарик, чтобы получше разглядеть.

Но стоило Доку посветить мужчине в лицо, как тот резко вскинул руки и вдруг заорал:

- Таня, твою мать! Перестань светить мне в глаза! Я должен выспаться перед стартом, отвали! – и он… он повернулся набок, удобнее устраиваясь в кресле и, положив обе руки под щеку, как это делают дети, громко захрапел… Захрапел!

Мы молча уставились друг на друга, но уже через минуту Джейк громко заржал.

- Не, я не могу! Мы тут думали, он шею себе сломал, а этот малый всего лишь спит! – сгибаясь пополам и держась за живот, смеялся Джейкоб. – Он тут поспать вздумал! Ха-аха!.. Давно в нашем городе не было такого! 

Док как-то странно улыбался, а я вдруг разозлилась, наконец-то, осознав, что этот храпящий пижон на своей дорогой тачке, в своей дорогой кожаной косухе, которую я смогла разглядеть, протаранил мой амбар, сломав не только стену, но и задев при этом несколько парт. А ведь детям больше негде заниматься! И что, завтра этот спящий красавец проснется и укатит восвояси, а мы будем еще год собирать деньги на ремонт?! Ну, уж нет! Я это так оставить не могу!

Я подлетела к Джейку и, ударив его кулачком в плечо, сердито заговорила:

- Джейк! Ты чего ржешь? Тебе смешно от того, что этот недоумок, который решил выспаться, не мог выбрать лучшего места, чем мой амбар, и теперь, когда в стене зияет такая дыра, дети не смогут ходить в школу? Смешно, да? А ты подумай, как я смогу это отремонтировать?!

Джейк тут же утих, взглянул на стену, вернее  туда, где когда-то была стена, а теперь стояла серебристая машина, почесал затылок и смущенно сказал:

- Прости, Беллз. Я как-то не подумал… Ну и что нам теперь с ним делать?

- Его нужно, как минимум, разбудить, а потом уже решать, что делать дальше… – ответила я, все еще гневно посматривая и на Джейка, и на этого горе-водителя.

- Эмм.. Ну, давайте, попробуем разбудить… – неуверенно сказал Джейк и стал тормошить незнакомца за плечо. – Эй, чувак, проснись. Эй, слышишь? А ну, давай, просыпайся!

Но как бы громко ни кричал Джейкоб незнакомцу прямо в ухо, и как бы ни расталкивал, тот по-прежнему спал сном младенца, изредка всхрапывая.  

- Оставь его, Джейк. Он не проснется раньше утра, – наконец, сказал Карлайл, а я только сейчас поняла, что все это время он не произнес ни слова и только пристально вглядывался в лицо незнакомца. – Посмотри лучше его документы.

- Точно! Как это я сам не догадался? – снова почесал макушку Джейк. – Эдвард Энтони Каллен, двадцать один год, права выданы в Майами, штат Флорида.

В это время мистер, как мы теперь уже знали, Каллен перевернулся на другой бок, при этом точно также складывая ладошки, и у меня появилась возможность его рассмотреть.

То, что я увидела, меня немного смутило… Я еще не видела его при дневном свете и не могла сказать, какого цвета его глаза, но и сейчас он казался мне невероятно красивым. Я видела длинные, загнутые ресницы, обрамлявшие, я уверена, красивые глаза; четкие скулы, прямой нос, чувственные губы, мужественный подбородок и темные, спутанные в каком-то невообразимом беспорядке волосы. Мне почему-то захотелось провести по ним рукой, чтобы убедиться в том, какие они мягкие, а они обязательно должны были быть мягкими. Так мне казалось… Я тут же одернула себя, напоминая сама себе, что этот красавчик протаранил стену нашей школы! И теперь его красота только еще больше разозлила меня.

- Джейкоб, давай отвезем его в участок, а потом надо будет отогнать машину на стоянку, – как-то устало и печально произнес Карлайл.

- О, хорошо, Док. Только, думаю, один я его отсюда не вытащу, уж больно он высокий, – сказал Джейк.

- Я помогу, –  все также тихо ответил Мейсон.

Пока они волокли это тело к полицейскому пикапу Джейкоба, я следовала за ними. Как только они загрузили его в машину, я обратилась к ним обоим, сложив руки на груди:

- Карлайл, Джейкоб, я требую провести завтра судебное заседание, дабы заставить этого мистера Каллена исправить то, что он натворил! Вы же не отпустите его без разбирательства?

- Ок, Беллз, я могу держать его в камере сколько угодно! Ну, в рамках закона, конечно… – ответил Джейк.

- Белла, – как-то осторожно и напряженно начал Док, – не проще ли его просто выдворить из нашего тихого городка, пока он еще что-нибудь не натворил и не вызвал армию своих адвокатов?

- Нет, Карлайл! – резко ответила я. – Не проще! Он должен ответить за то, что сделал!

- Ладно, время уже позднее. Завтра во всем разберемся, – обреченно согласился он. – Джейк, поехали, тебе еще его нужно до камеры донести и машину отогнать.

- Спокойной ночи, Беллз! Увидимся тогда завтра, в суде. Не переживай, мы этого пижона прищучим, он нам еще новую школу выстроит! – как всегда Джейк был абсолютно непоколебим в своем оптимизме.

- Хорошо, до завтра. И спокойной ночи, –  ответила я и пошла в дом.

Переполненная праведным гневом и немного расстроенная, я легла спать.

Вот так я впервые увидела Эдварда Каллена, еще не подозревая о его звездной карьере гонщика.  Но, видимо, уже тогда в моем сердце что-то екнуло, потому, как слишком бурно я реагировала на всю эту ситуацию…

Помню, что опоздала на несколько минут на заседание мирового суда, где роль судьи опять же выполнял Доктор Карлайл Мейсон, только потому, что мне вдруг захотелось эффектно появиться перед мистером-разрушителем чужой собственности, и я изменила своим привычным джинсам и кедам, надев свой лучший костюм – светло серую юбку-карандаш, которая слишком плотно обтягивала мою пятую точку, такого же цвета узкий пиджак на одной пуговице, белый топ и черные туфли на высоченном каблуке, которые я ни разу не надевала в Форксе. Я абсолютно не понимала, чем была вызвана эта потребность произвести на этого городского засранца неизгладимое впечатление, но руки сами потянулись к чехлу, который висел уже около двух лет в самом дальнем углу моего шкафа. Я удовлетворенно смотрела в зеркало, предвкушая то, какой профессиональной и холодно-сдержанной предстану в суде и заставлю Каллена заплатить за его крепкий сон за рулем. Но пока я шла до нашего, так называемого, суда, успела несколько раз пожалеть о своем опрометчивом решении добираться на этих проклятых каблуках. Я шла очень, очень медленно, потому как боялась навернуться на шпильках и порвать резким движением юбку, которая, казалось, только и ждет удобного случая, чтобы сделать и без того приличный разрез еще глубже.

Вот так, бурча себе под нос, что выкину эти туфли к чертовой бабушке, как только вернусь домой, я доползла до нужного здания. Глубоко вздохнув и поправив пиджак, я решительно открыла двери и с гордо поднятой головой зашла в зал.

- Прошу прощения за опоздание, Ваша честь…  –  начала я и, подойдя к столу, за которым сидел Эдвард Каллен, мельком взглянула на него. Я на секунду замерла, а потом нечеловеческим усилием заставила себя повернуться в сторону Карлайла.

Он действительно был очень красив, слишком красив… Теперь, при дневном освещении, я могла разглядеть, что его волосы необычного бронзового  оттенка, а глаза, которые я не могла увидеть вчера, – зеленые, словно малахиты… Утренняя щетина, бардак на голове и его брутальный прикид – узкие, рваные на колене джинсы, черная майка и черная кожаная куртка-косуха – делали его невероятно сексуальным.

Но стоило ему открыть рот, как все встало на свои места: он был именно тем, кем я считала его с самого начала – невыносимым и заносчивым засранцем!

- Остынь, красавица… Все уже решено, я свободен! Так что, не волнуйся, ты получишь свое вознаграждение… вкусным ужином и лучшей ночью в твоей жизни! – слишком уверенно заявил мистер-задница.

И пусть у него действительно отличная задница в этих джинсах, и пусть мои ладони чешутся от того, как мне хочется запустить их в его волосы – кажется, что мысли о его волосах за последние несколько часов слишком часто посещают мою голову… Соберись, Белла! – я смогу поставить этого самоуверенного болвана на место! Или я – не Белла Свон! А так как впечатление я на него все-таки произвела (не зря я промучилась на этих каблуках), то решила усилить эффект, наклоняясь ближе к нему и соблазнительно отвечая:

- И все же, красавчик… Позволь мне сделать свою работу! – после чего он что-то прошептал, а я резко выпрямилась и обратилась к Карлайлу:  – Привет, Док! Отлично выглядишь…

Выражение лица этого городского индюка было бесценно, когда он услышал, что Док обращается ко мне и, наконец, понял, что я – та, кто предъявляет ему обвинение. Я удовлетворенно улыбнулась, но потом мою радость огорчил Док, заявив, что дело закрыто. Это было просто возмутительно! Но к счастью в зале присутствовали любопытные горожане, и это помогло мне добиться того, чтобы Каллена обязали отремонтировать разгромленную стену. Хотя я вообще не понимала, почему Карлайл был так против присутствия последнего в городе…

Как бы то ни было, я добилась своего! Покачивая бедрами, что получалось как-то само собой, когда я была в туфлях, за что я решила их все-таки не выбрасывать, я прошествовала к выходу, и, обернувшись в дверях, чтобы кинуть: "Чтобы через час уже был в работе!"  – удовлетворенно заметила затуманенный взгляд Каллена, который непростительно долго задержался на вырезе моего пиджака.

Выйдя из здания суда, я с облегчением стянула с себя туфли и с прекрасным настроением отправилась босиком домой.