Глава десятая

День Святого Валентина. Любимый и единственный праздник, который я отмечала. Многим он не нравится в некоторые периоды их жизни, например, когда они одиноки, но я всегда была одна и всегда любила этот день.

Он забавлял меня. Кажется в этот февральский день все, даже самые жалкие подобия парней, находили в себе смелость подойти к объекту своего обожания.

Я всегда наблюдала за тем, как Розали и Элис делали каменные лица, заходя утром в здание школы, и всем своим видом показывали, что их не волнует этот праздник. А когда приходило время обмена валентинками и миленькими подарочками, они украдкой ухмылялись, незаметно читая их под партой.

Видимо милые глупости трогают всех.

Я же ничего не скрывала. Просто не видела в этом смысла. А если я в чем-то не видела смысла, то и не делала это. А как уже было сказано, меня забавляло все это, значит - праздник мне нравился.

В какой же день ты мог еще столько посмеяться, увидев провальные попытки обратить на себя внимание и замечательные навыки унижения либо парня, либо девушки?

Жестокое, низкое, бессердечное занятие? Хм…развлекательное.

Это всего лишь жизнь. Кто-то бы в такой ситуации посочувствовал, я же предпочитала иное – просто наблюдать и наслаждаться делом рук других, еще не испорченных, но уже идущих по извилистой дороге детей.

Ирония. Я наблюдала за тем, как кто-то падал в яму, а теперь все наблюдают за тем, как я выбираюсь из нее.

Но должна признать, я никогда не «опускала» своих поклонников в этот праздник, в отличие от других дней. Я считала, что они имеют право «открыться» без всякого унижения. Вот видите, я занималась своего рода благотворительностью.

К тому же для меня всегда было завтра.

В классе находилось немного ребят, но было довольно-таки шумно.

Мне не видно, но я уверенна, что несколько девушек сейчас собрались за самой последней партой и интересуются друг у друга, как продвигаются их дела с получением подарков.

Я невольно хмыкнула.

Дети.

- Девушки, - в дверях появился радостный Джеймс с широченной улыбкой на губах и, не замечая никого на своем пути, направился в самый конец помещения.

Да, я всегда права.

Незамедлительно раздалось хихиканье, а потом возобновился разговор. На этот раз оживленней.

Однако он продолжался недолго, и девушки замолчали. Было тихо. Совсем тихо. Будто все наблюдали зачем-то. И очень внимательно.

Потом послышались шаги. Тоже в тишине. И боковым зрением я увидела, как Джеймс прошел мимо моей парты. Всего лишь на два шага вперед. Потом остановился и резко развернулся. Он посмотрел на меня.

Я сделала раньше привычную для меня вещь. Отвернувшись от окна, смело встретилась с его взглядом.

Появившаяся улыбка на его лице, после этого моего движения, стоила многого.

Парень завел руку за спину и, судя по всему, запустил ее в задний карман джинс, сделав несколько шагов, оказался передо мной.

В мгновение его рука оказалась на парте, за которой сидела я.

Мои глаза автоматически проследили за его движением.

Ладонь Джеймса еще была зажата в слабый кулак.

- На будущее, - серьезно сказал он.

При звуке его голоса я снова подняла глаза к лицу парня, но он не смотрел на меня. Он смотрел на сидящего человека за дальней партой соседнего ряда и улыбался.

Мне тоже хотелось посмотреть туда, но в тоже время хотелось узнать, что Джеймс положил на парту. Для меня.

Я повернулась и взглянула на Эдварда.

Он смотрел на меня. Ухмыльнувшись, он приподнял руку, в пальцах которой был зажат небольшой пакетик.

Помахал.

Я чувствовала, как-будто что-то внутри меня дрогнуло, но медленно повернулась и посмотрела на край стола.

Презерватив.

Унизительно, мерзко, отвратительно? Хм…запоминающееся.

Ну, по-крайней мере я получила подарок.

Теперь мы во всем ищем хорошее.

Пятое. Пятое марта. Так скоро. Слишком скоро.

Теперь это все по-настоящему. Действительно по-настоящему.

Только сейчас я полностью осознала, что моя жизнь кардинально изменится меньше, чем через месяц. Нет, я еще не полностью осознала, это случится в тот момент, когда я увижу ее своими глазами.

Слишком быстро. Я не готова.

Боже! Хочу вернуться на два часа назад и оказаться в классе рядом с Эдвардом. Хочу попасть в тот момент, когда он гладил меня по щеке, а его губы двигались, формирую отвратительные предложения. А я не могла ничего сделать. Лишь только слушала. Внимательно. Меня всегда поражало то, как он это делал.

- Словесное избиение гораздо лучше физического, Белла, - раздавался его спокойный голос, - да, физически ты оставляешь видимые следы, - он поцеловал покрасневшие костяшки моих пальцев, а потом накрыл их своей рукой, - словесно же, словесно ты оставляешь глубокую душевную рану, травму. И она намного сильнее, чем при физическом подходе. И даже если твой объект никак не показывает признаков этого, знай, что на самом деле он сам еще просто не понял, что с ним только что сделали. Но через небольшое количество времени, он будет непрерывно проигрывать в голове все произошедшее. Это будет съедать его изнутри. Он будет анализировать, анализировать, анализировать…

- Но так может быть и после обычной драки, - перебила я его со своим возражением.

Эдвард улыбнулся.

- Может, - согласился он и начал поглаживать большим пальцем мою руку, - но если при физическом избиении у него не всегда есть возможность защититься, то при словесном - такое вполне осуществимо. Но если правильно управлять словами, интонацией голоса, выражением лица и своим взглядом – он будет в неком ступоре и точно не выйдет из него мгновенно. А потом еще и просто будет растерян. Да и так эффект будет сильней, чем при удачном ударе в челюсть. Больше не будешь драться? – я отрицательно покачала головой, - вот и умница, оставь это мне. А теперь иди сюда, - он потянул меня за собой на кровать, - сейчас будет хорошо.

Тогда он был рядом. Тогда я чувствовала его. Тогда я еще не знала, что реальность, которая, я думала, уже обрушилась на меня, еще раз поразит, только на этот раз почему-то с еще большей силой.

Но я ведь уже все знала! Но я ведь ждала!

Но самое страшное - оказывается я не готова…

Так хочется спрятаться где-нибудь в темном углу, закрыть лицо руками и чувствовать легкое щекотание ресницами ладошек, когда я буду открывать и закрывать глаза, свободно выпуская все свои эмоции наружу…

Услышав звук захлопнувшейся входной двери, я вздрогнула.

Время пролетает незаметно.

Я посмотрела в сторону прихожей. Через пару секунд в поле моего зрения появился темный силуэт.

В комнате загорелся свет, я прикрыла глаза.

- Белла, ты напугала меня, - сказал отец.

- Я не хотела, - на автомате ответила я.

Отец мягко улыбнулся, но выражение его лица сразу помрачнело или погрустнело. Мне, наверно, не понять. Я просто сейчас не в состоянии сделать даже это.

Папа медленно пошел ко мне.

- Ты так рано дома, - размышлял он, - что-то случилось?

Теперь отец сидел на корточках напротив меня и не отводил взволнованного взгляда от моего лица.

- Ничего, ничего не случилось, - я покачала головой, чтобы придать большую силу своим словам, - я просто снова ходила на прием, и мне не хотелось возвращаться в школу, - на моих губах появлялась вымученная улыбка, - шестого папа. Шестого числа.

Почему с моих губ снова плавно, без всяких заминок слетает ложь?

И я же не планировала…Но я не стала задавать сама себе об этом больше вопросов. Значит так надо.

Взять себя в руки. Все получится. Голос не дрожит. Ощущение слез в газах - это только иллюзия, Белла, - мысленное подбадривание.

А отец уже смотрел на меня с пониманием в глазах.

- Шестого? – переспросил он.

Может он хочет, чтобы я сказала это прямо?

- Операция, папа. Шестого числа, - пояснила, хоть и знала, что он прекрасно понимал, о чем я виду речь.

Отец встал, а потом сел на диван, он взял мою руку и потянул.

Я поняла, чего он хотел.

Было так хорошо, снова оказаться в его объятиях. Это было так давно, когда он держал меня рядом со своим телом без всякого напряжения между нами.

Все-таки я была неправа, когда считала, что мне не нужно его внимание. Что я уже слишком взрослая, слишком самостоятельная, слишком…Я была слишком большой эгоисткой…

И я знаю, почему мне сейчас легко ему врать, и почему ложь так легко дается мне.

- Пятого числа ты будешь еще работать, - спокойно говорила я, - в дневную смену. Вечером придешь домой и хорошенько выспишься ночью. А утром, - я немного переместилась в его руках и посмотрела отцу прямо в глаза, - а утром ты придешь ко мне в больницу. Я очень сильно буду хотеть тебя увидеть, - прошептала я, - очень.

Все правильно. Так у него будет меньше проблем, меньше забот и меньше волнений.

А я позабочусь о том, чтобы он не узнал о моем обмане до самого конца.

И может я и не готова, но теперь меня об этом никто не спрашивает.
____________________________________________________________________________________
От автора: Теперь у меня есть вопрос. Как вы уже поняли, все приближается к рождению ребенка. Но я хочу спросить кое-что у вас. Может у кого-то есть такое пожелание. Надо ли сейчас, до появления их дочери, "показать" жизнь Беллы и Эдварда, их отношения. Я в любом случае планирую такую главу, но изначально, я хотела написать ее за несколько глав до конца. В ней не будет много открываться, но что-то вы узнаете, в том числе и поймете точно плохой Эдвард или же хороший. Ну я думаю, что поймете. Если хотите - говорите, не стесняйтесь.:))

Источник: http://robsten.ru/forum/29-395-1