Глава 18

                                         Не смотри так, у меня же сердце. 

                                         У меня в нем солнечные зайчики греются. 

                                         Вообще-то они дикари, болтуны, иноверцы. 

                                         Но когда ты так смотришь, они начинают на что-то надеяться.*

Телефон надрывается изо всех сил.

Я сейчас нахожусь не в самой удачной позе: распластана по дивану, с рукой, просунутой в ту злосчастную пройму между спинкой и сиденьем.

Слышу, что мелодия уже подошла к середине.

Начинаю работать рукой активнее, отбрасывая нервирующие мысли о насекомых, мышах и другой нечисти.

Откуда им там взяться?

И куда там мог провалиться телефон, что его невозможно найти?

Пока орудую уже порядком уставшей рукой, позволяю себе подумать о том, кто бы мог звонить.

Логично представить, что это Эдвард.

Может, какие-то неполадки со связью, и он не бросал трубку.

И гея с плесенью я зря на него наговорила.

Хотя, почему же зря? Такому напыщенному индюку не помешает немного мирских проблем!

Слишком уж высоко он забрался на свой импровизированный Олимп.

Но, если это звонит он, то я согласна забрать обратно все свои проклятья.

А если нет?

Аллилуйя! Пальцы нащупали телефон.

Поддеваю и вытаскиваю настолько быстро, насколько позволяет моя поза.

Как только сотовый оказывается на свободе, он смолкает.

И почему закон подлости решил сработать именно в этот момент?

Дурацкий кусок пластмассы!

Пока пальцы были заняты тем, что снимали блокировку с клавиш, чтобы просмотреть от кого был звонок, сердце взбудоражено ныло, захлебываясь ожиданием и надеждой.

Глупо, я знаю.

Но иногда доводы разума застревают где-то в глотке и не доходят до исступленно грохочущего органа, кипящего в бульоне из миллиона эмоций.

Пытаясь вразумить предательское сердце, я твержу себе, что это может позвонить, в сущности, кто угодно.

Откидываюсь на спинку дивана и нажимаю заветную кнопочку.

Непринятые вызовы:

Номер скрыт – 1.

От этой неизвестности сердце заныло еще сильнее, но почему-то слаще. Будто знало что-то, чего не знал мой мозг.

Кто звонил мне со скрытого номера?

Эдвард?

Вполне вероятно, что он. Учитывая наш так называемый разговор, минутой раньше.

Чтобы убедиться окончательно, можно перезвонить.

Но я не буду этого делать.

Так как наравне с убеждением в том, что звонил мистер О, я могу получить и убеждение в обратном.

А так, у меня есть пятидесятипроцентная вероятность.

Я аккуратно положила телефон на диван, проследив за тем, чтобы он никуда не исчез и не упал. Села за ноутбук и перечитала драгоценный совет, который пока никак не работал.

Хотя, может, действительно надо было спеть?

Что бы я потеряла?

Остатки гордости и самоуважения, и всего-то?

Ради таких мелочей даже и задумываться не стоит.

Эх, Белла, Белла, что ты за человек такой!

Моё позерское самобичевание прервал еще один телефонный звонок.

Сердце сделала резкий скачок, упав в пятки и подпрыгнув до горла. Проглотив его и кое-как успокоив, я дотянулась до жужжащего устройства.

Это Джейк.

Просто Джейк.

Успокойся, глупый скулящий кусок мышц!

- Привет, Беллс!

- Хай. Что-то случилось?

- Нет. У нас всё хорошо, - на заднем фоне послышался мужской заливистый смех.

- Круто.

- У вас там дождь не идет?

Я выглянула в окно и взглянула на небо, которое в данный момент было точь-в-точь, как на стандартной заставке Windows.

- Нет, небо ясное. А что?

- У нас тут дождь просто стеной! Мы сидим в палатке, которую даже нормально поставить не успели!

- О, это паршиво, - я возвращаюсь на диван.

- Просто, если он не закончится в ближайшее время, то сегодня меня не жди.

- А как же работа? Завтра понедельник, - напоминаю я.

- Так все работники в данный момент пытаются сделать что-то сносное с палаткой. Мы все здесь.

- Понятно. Это не опасно? У вас там не было сообщений о каком-нибудь чрезвычайном положении или еще о чем-то нехорошем?

- Пока нет. В любом случае, у нас есть машины, в которых мы сможем провести ночь, в самом худшем случае.

- Звони мне, как станет ясно хоть что-то, - прошу я.

- Конечно, Беллс! Не скучай! Я, может, еще вернусь вечером.

- Буду ждать, - немного кривлю душой, но кому какое дело?

- Пока.

Откладываю телефон в сторону.

Продолжительно зеваю.

Надо придумать, чем себя занять, иначе усну прямо так, сидя. А у меня не так много времени, чтобы транжирить его таким варварским способом.

Еще ничего толком не придумав, начинаю одеваться.

Еще один взгляд в окно. Тепло. Но, на всякий случай беру легкую джинсовую куртку. Прогулка может выйти долгой, так?

Многострадальный телефон отправляется в карман к ключам от дома.

На улице действительно тепло, но душно. Воздух тягучий и тяжелый. Скорее всего, тот дождь, с которым сейчас борется Джейк, дойдет до Нью-Йорка в ближайшие дни.

Из двух направлений, почти без промедлений, выбираю одно.

Для самой себя отыгрываю демонстративное удивление, когда понимаю, что иду в сторону дома Эдварда.

Кривлюсь от своей же неискренности даже с самой собой.

Но, в конечном итоге, тяжелее всего – признаться себе в чем-то. Так что моя смехотворная трусость может быть объяснима.

Объяснима, но не оправдана.

Сегодня я была уверена в себе больше, чем обычно, когда дело касается Эдварда.

Может, дело в незримой поддержке мистера С.

Может, в геомагнитной обстановке.

Но, перестраховки ради, шла по противоположной стороне улицы.

Свежий, хоть и тяжелый воздух, наполнял меня энергией. Настроение улучшалось с каждым вдохом. Вот бы сейчас музыкальное сопровождение, в такт моих шагов.

Надо было взять наушники с плеером.

К дому Эдварда я подошла в новоприобретенном прекрасном настроении. Поэтому я позволила себе остановиться и посмотреть на другую сторону улицы.

Перед входом разворачивались какие-то работы. Человек в зеленом комбинезоне занимался чем-то, очень похожим на облагораживания клумбы. Что очень странно, учитывая текущий месяц – сентябрь.

Я не удержалась и перешла дорогу.

То, что это не Боб, было подмечено мной сразу же – слишком высокий для него.

Я подошла к самой клумбе, держась на почтительном расстоянии от работника. Что-что, а мешать ему не входило в мои планы.

Человеком в зеленом комбинезоне оказался мужчина средних лет, самой обычной внешности. Я никогда не видела его раньше, что нисколько не удивительно.

Он работал граблей, скорее всего подготавливая клумбу к зиме, или ровняя землю после того, как кого-то в ней закопал. Одно из двух.

Рядом лежал шланг, лопата и ящики с грунтом.

На меня мужчина не обращал никакого внимания, хотя я стояла напротив, всего в двух метрах от него.

Если быть честной, то и мне это уже наскучило, как оказалось – ничем интересным здесь и не пахло.

Только сырой землей и мужским потом. А это действительно неинтересно.

Я уже собиралась сделать шаг в сторону дороги, чтобы вернуться на другую сторону, когда произошло следующее:

Рабочий взял в руки шланг и выпрямился. Позади меня послышался звук раскрывающихся дверей. Затем голос Боба стукнулся об мои лопатки.

- Напор есть, Фил!

А затем меня окатило ледяной водой.

Просто, без предупреждения, объявления и предисловия.

Полностью, насквозь, до ниточки, во всех отношениях и смыслах.

Я поняла что кричу, как обезумевшая, только когда мой крик заглушил вопль Боба:

- Ёлки-иголки, Фил!

В считанные секунды, когда от моего крика еще не перестали вибрировать голосовые связки, он оказался рядом:

- С вами всё в порядке? – я посмотрела на него. – Белла?! Господи!

Кажется, я выгляжу действительно плохо.

Нехарактерно жаркий сентябрь вмиг превратился в нехарактерно холодный.

И Фил и Боб с разных сторон от меня ругались между собой и думали, что делать.

Я обняла себя руками. Джинсовая куртка неприятно хлюпнула. Рукава тянули вниз.

- Пошли, пошли, у меня есть чай и полотенце найдется! – Фил куда-то исчез, а Боб тянет меня внутрь.

Каждый шаг пускал холодные волны по морям в моих кроссовках.

Кажется, тот самый «напор», о котором кричал Боб, ждал своего звездного часа годы и годы, а когда, наконец, дождался, то на радостях целиком вылился на меня за считанные секунды.

Меня усадили на стул, накрыли чем-то мягким, белым и сухим, но абсолютно бесполезным.

Боб ушел наливать чай, а я сидела и думала – что мне делать?

Вызвать такси и доехать до дома? Но у меня ни цента нет с собой.

Дойти пешком, простудиться и умереть в муках? Как вариант.

Я начала медленно расстегивать джинсовку. Каждое движение было неприятным, если не сказать отвратительным.

Хотя, пожалуй, скажу – каждое движение было отвратительным.

Я сложила уже сырое полотенце на колени и стянула куртку с одной руки.

- Всё правильно, - бормотала я себе под нос, пока стягивала второй рукав. – Нечего совать свой нос, куда не просят. Все нормальные люди проходили мимо, им и дела не было, что делает этот человек в зеленом комбинезоне, - мокрый рукав, освободившись от моей руки, хлюпнул и ударил по колену. – Но нет, тебе же обязательно надо посмотреть, что там, как там. Ворона!

Я окончательно стянула куртку. Стало значительнее легче, будто она весила не меньше тонны.

- Вот и получила поделом! – продолжила я причитания. – Будешь знать в следующий раз.

- Если ты закончила этот самоуничтожающий монолог, то я могу похлопать, - голос, который невозможно перепутать ни с каким другим, обжег меня откуда-то справа.

Я дернулась от неожиданности, но, к собственной гордости, не закричала.

Поворачиваю голову в сторону звука, пальцы вжимаю в джинсовку.

С неё капает.

Во мне дрожит.

В нём всё идеально. Как всегда.

Замечаю Боба, проходящего мимо стойки и ищущего что-то глазами.

Думаю, что меня, поэтому слабо машу ему свободной от выжимания куртки рукой.

- Над тобой разверзлись небеса, или что? – поглядывая на Боба, процеживает мистер О.

Боб же, в свою очередь, не обращает на нас никакого внимания. Копошится в шкафчике и шепчет что-то сам себе.

- Это был душ-сюрприз, - клацая зубами, отвечаю я.

- К черту такие сюрпризы, пошли! – всё еще смотря на консьержа, рявкает образцовый нахал.

Внутри у меня всё кипит от возмущения.

А снаружи я покорно встаю и иду в указанном направлении.

Точнее – к лифтам.

Эдвард быстро подошел к Бобу, что-то сказал ему и развернулся, явно незаинтересованный в ответе.

Прошел мимо меня, стоявшей у лифтовой кабины.

Я зашла следом, сжимая уже побелевшими пальцами куртку.

Он окинул меня скучающим взглядом, демонстративно и умышленно задерживаясь на груди. Я это заметила, и он заметил, что я заметила.

Конечно же, я покраснела. Он фыркнул.

И, кажется, для этого всё и затевалось.

Движение лифта сопровождалось молчанием, стуком моих зубов друг о друга и его раздраженными взглядами.

Мне хотелось сказать, что незачем себя пересиливать, ведь я не просила его помощи. Даже не думала о том, чтобы её просить!

Но благоразумно промолчала, так как когда ты стоишь насквозь мокрая, замерзшая, без денег и других вариантов – ты не в том положении, чтобы препираться.

Нужный этаж. Лифтовые створки разъехались в разные стороны. Эдвард вышел первым, очевидно, наплевав на еще одно правило элементарного этикета.

Хотя, соблюдает ли он вообще хоть какие-то правила? Сильно сомневаюсь.

Я поспешила за ним.

Полотенце, которое дал мне Боб, впитало влагу и стало давить на плечи не хуже куртки. Идти в мокрой обуви было тяжело и неприятно.

Заходить в квартиру Эдварда еще и страшно.

Я остановилась в прихожей и прикрыла за собой входную дверь. Идти дальше было самоубийством – в нескольких шагах от меня начинался его драгоценный белый ковер.

Эдварда не было видно, но было слышно, как он шуршал чем-то в глубине квартиры.

Я просто стояла и ждала, перекладывая куртку из одной руки в другую.

Послышались приближающие шаги, и появился он во всем своей вопиющем великолепии.

- Разувайся, - строго, словно нашкодившему ребенку, говорит он мне.

- Может и раздеться сразу? – я решила, что пора давать ему хоть какой-то отпор.

- Может и раздеться, - он окинул меня взглядом. – Только не при мне.

Я открыла рот, чтобы ответить, но он сбил меня с толку, протянув руку и стянув мокрое полотенце с плеч.

- Это Боб мне дал, - мне казалось, что он может запросто выкинуть его или сжечь, поэтому решила сказать, что оно не мое.

Он презрительно дернул уголком губ и ушел.

Я подняла одну ногу и стала развязывать скользкие шнурки. И почему я надела именно тряпочные кроссовки? Хорошо еще, что носки не напялила.

Эдвард вернулся без белого полотенца, но с синим. И сухим, что немаловажно. Он протянул его мне и опять исчез.

Я расправилась с мокрой обувью, вытерла ноги, чтобы не дай Бог не оставить влажных следов на ковре, и прошла в гостиную.

Пусто. Причем во всех смыслах.

Никак не могу понять две вещи: чем он занимается целыми днями и как можно жить без дивана.

Джинсы уже стали подсыхать и неприятно липнуть к телу. Майка растянулась от воды и висела на мне половой тряпкой.

Отлично выглядишь, Белла!

А когда перед тобой появляется тот, с кого ваяли Аполлона, становится совсем грустно.

У него в руках вещи. Очевидно, для меня.

Я готова расплакаться от такой щедрости, так как в этом сыром и противном аду моё тело чувствует себя хуже некуда.

- Думаю, ты знаешь, где ванная, - вручая мне вожделенную сухую одежду, говорит мистер О.

Я быстро киваю и, решив, что смогу поблагодарить его позже, скрываюсь за заветными дверьми.

Если вы когда-то снимали с себя мокрые джинсы, то вы понимаете, через что сейчас прохожу я. Несколько мучительных минут сопения и ворчания, и вот оковы упали на пол, освободив мои ноги.

Удовлетворенно вздыхаю и быстренько стягиваю с себя всё остальное, включая нижнее белье.

Разворачиваю комок вещей, который мне вручил Эдвард. Здесь есть даже пакет для моей непригодной одежды.

Предусмотрительный мерзавец.

Выуживаю трикотажные спортивные штаны. Они достают мне до самой груди, но, к счастью, имеют завязочки, которые я и стянула на талии. Сами штанины подвернула несколько раз. Неплохо.

Тёмно-синяя толстовка с капюшоном. Безразмерная, теплая и офигено мягкая. Обожаю такие! Также пришлось подвернуть рукава, чтобы не выглядеть, как Пьеро.

По телу разлилось приятное тепло от сухой одежды. Вместе с волной тепла через меня прошла еще одна волна благодарности. Надо поосторожней с этим.

Еще я обнаружила толстые носки, которые в моем случае правильнее назвать гольфами. Еще немного и они дотянули бы до моих колен.

Я не стала даже смотреть на себя в зеркало, так как понимала, что выгляжу в высшей степени комично.

Сложила свои мокрые вещи в пакет. Перед выходом не удержалась, поднесла рукав к лицу и втянула воздух. Пахнет каким-то порошком. К сожалению.

Уже взявшись за ручку, я с ужасом вспомнила про сотовый телефон. Откопала его в кармане куртки вместе с ключами. Телефон, естественно был влажный.

Ужасно расстроенная, держа в одной руке телефон, а в  другой пакет, я вышла из ванной.

Эдварда я нашла на кухне.

Он стоял, опираясь на стойку и сложив руки на груди. Его взгляд был направлен в окно, но как только я зашла, он посмотрел на меня. Чуть повел головой и, поджав губы, осмотрел меня с ног до головы. Затем кивнул на стул, стоящий рядом со мной.

Я села. В моей голове крутились мысли об испорченном телефоне. Сейчас только начало месяца, зарплату я получу через неделю. Беда в том, что она вся уже давно распланирована. Где взять деньги на новый девайс? Теоретически, они есть, конечно. Но…

- Что случилось? – Эдвард смотрел на меня, склонив голову к правому плечу.

Я сморгнула подступающие слезы и подняла руку, в которой был зажат телефон.

Глупо так сильно расстраиваться из-за техники. Но когда попадаешь в такую ситуацию, мысли о глупости уходят на второй план.

Он потянулся рукой и забрал его себе. Внимательно разглядел, попытался включить, конечно, безрезультатно. Затем сел за стол напротив меня.

- Налей себе чай. Ты ориентируешься здесь лучше меня, - проговорил он, разбирая мой телефон на части.

Я отложила пакет в сторону и подошла к чайнику. Он был горячим, очевидно, Эдвард только недавно вскипятил его.

Мне хочется думать, что для меня.

- А ты будешь? – спросила я.

Он громко цокнул, покачал головой и дернул рукой. Телефон издал жалостный треск. Мне уже было почти всё равно, пусть ломает, если хочет.

Пока чай заваривался, я часто поглядывала на мистера О. Он выглядел спокойным и даже умиротворенным, сосредоточившись на моем телефоне.

Желудок синхронно с сердцем сделал кульбит, состоящий из тройного сальто.

Строгое жюри в лице моего мозга подняло табличку с оценкой: 9.0.

В моей голове мелькнула мысль о том, что я могу купить десяток сотовых с ближайшей зарплаты и вручать ему по штуке при каждой будущей встречи. Так я смогу гарантировать себе спокойствие и огромное эстетическое удовольствие.

Правда, потом у меня не будет денег даже на еду. Но кого это волнует?

Я села на свое место и поставила перед собой чашку с горячим напитком. На кухне стояла приятная тишина. Мне было тепло. И снаружи и, что удивительно, внутри.

Эдвард встал, собрал все части моего бывшего телефона со стола, подошел к приоткрытому окну и сложил всё на подоконнике.

- Если повезет, он еще будет работать, - вынес свой вердикт он.

- О, уверена, мне повезет! – я подняла вверх кулак. – Мне вообще везет по жизни.

- Заметно, - хмыкнул мистер О. – Потом я отвезу тебя домой.

Я кивнула, чувствуя себя немного расстроенной.

Очень расстроенной, на самом деле.

Я обвела кухню взглядом, отпила чая и снова посмотрела на Эдварда. Он сидел ровно напротив. Моя чашка создавала психологический защитный барьер, позволяющий чувствовать чуть больше уверенности в себе.

- Можно вопрос? – вспомнила я кое-что.

- Угощайся. Ты ведь мой гость, - уголки его губ дернулись вверх.

Он смотрел на меня без привычного раздражения. Без отвращения и негатива. Его взгляд был спокойным и с намеком на дружелюбие.

Нет, с намеком на намек на дружелюбие.

Это придало мне сил и решимости. Я подумала, что может именно сейчас, в стенах его дома, зарождается наша дружба?

Но достаточно ли мне будет этой дружбы?

- Ты звонил мне сегодня? – я закусила губу.

Вопреки моим страхам и опасениям, эмоции в его взгляде не поменялись. Даже привычного раздражения не появилось, что странно.

Он посмотрел на свои ладони, сложенные на столе, затем поднял глаза, обрамленные несправедливо длинными ресницами, обратно на меня.

- А у меня есть хоть одна обоснованная причина, чтобы звонить тебе? – спросил он тихо.

Желудок вместе с сердцем подпрыгнули еще раз. На этот раз это был винтовой прыжок с четырьмя оборотами.

9.6!

---------

*Полынь

П.С. Так звонил ли Эдвард?

П.П.С. В следующей главе мы окажемся по другую сторону стола.

П.П.П.С. Я не смогла обойти мимо тему Олимпиады 2012=))