Злой Аффтар возвращается после долгого отсутствия (мну болель). Вса ждут новые главы, а меня (очень надеюсь) больше отзывов!

Раздвинув легкие шторы, я окинула взглядом мой увядающий Эдем. Сад вокруг дома еще никогда не был столь ярким, это и радовало и вселяло грусть одновременно. Листья всех цветов – от желтовато-зеленого до буро-красного – держались на деревьях из последних сил. Очень скоро осенний ветер сорвет их, обнажая сухие ветви, уничтожая мой счастливый уголок до весны.

В литературе люди описывали осень как очень грустную пору. Я соглашалась с каждым писателем и поэтом, особенно когда смотрела на пустую решетчатую арку, на которой летом расцветала радуга глициний. Под ней я могла находиться часами – рисовать, читать или просто наслаждаться приятным ароматом, лежа на мягкой траве.

Мне вспомнился первый вечер в саду, сразу после того, как Элизабет объявила работу над ним законченной. Будь моя воля, я бы осталась там на всю ночь, наслаждаясь ощущением покоя. Хотя, одну ночь мне все же удалось провести в саду. Тогда Эдварду пришлось срочно уехать, и я, завернувшись в мягкий плед, наслаждалась тишиной и столь редким для Чикаго безоблачным небом. Мне никогда не приходилось видеть ночной небосвод своего времени, но где-то внутри было стойкое ощущение, что представители моего народа смотрели на те же звезды, которые теперь наблюдала я.

Я никому не говорила что, похоронив сферу подо льдами, я словно оторвала часть от себя. Нас создавали как единое целое, она была продолжением каждой моей мысли, всем, что я на самом деле знала и понимала. Это был последний кусочек, связывающий меня с собственным миром.

Три месяца назад, когда я пряталась от всего на свете за мерцающими стенами, воображение уносило меня на тысячи лет назад. Мне грезились огромные листья, вечно-зеленые папоротники и небо, настолько синее и чистое, что, казалось, подпрыгнув, можно окунуться в него. В Чикаго небо было серым, а зелень, казалось, существовала только в нашем саду и в глазах Эдварда.

Жизнь среди людей оказалась… Сложной. Каждый день мимо меня пролетали сотни событий и эмоций, многие из которых я просто не могла осмыслить. Порой я чувствовала себя счастливой, а иногда хотелось сбежать в ледяную пустыню, найти сферу и спрятаться внутри. Хотя бы не надолго.

Тяжело вздохнув, я закрыла шторы, понимая, что не могу позволить себе такой передышки. И не только потому, что не смогу добраться до Аляски самостоятельно. Я была привязана к Эдварду, как его пара, такое притяжение невозможно объяснить, не почувствовав. И с ним просто невозможно бороться. Уверена, попытайся я уехать, мое сердце просто не выдержало бы. А взять Эдварда с собой в сферу было бы непростительной ошибкой – слишком тяжело для него находиться внутри.

Именно поэтому я молчала. Какой смысл расстраивать тех, кто так старается облегчить мое пребывание в новом мире? За три месяца семья Эдварда стала моей семьей, а он сам – центром всего, что вращалось вокруг.

Не желая терзаться грустными мыслями, я попыталась хоть чем-то занять себя. Например, разобрать гору чемоданов, которые покорно ожидали меня на полу возле кровати. Обойдя нашу постель, я вновь скользнула взглядом по белоснежным цветам из тончайшего шелка. Изумительная работа без капли клея, запах которого я едва могла переносить. Мне непременно нужно расспросить Эдварда о том, что любит его мама. После всего, что эта добрая, внимательная и заботливая женщина сделала для меня, хотелось хоть чем-то порадовать ее в ответ. Конечно, самое меньшее, что я могла сделать – это позвонить ей и сообщить, что у нас с Эдвардом все отлично, но у меня не очень получалось лгать. Поездка к моим «родителям» получилась настолько ужасной, что я предпочла бы забыть ее и не вспоминать до конца своих дней. Что, к сожалению, невозможно при моей идеальной памяти.

Вздохнув, я расстегнула первый чемодан, аккуратно извлекая сломанный ноутбук, лежавший сверху. Уверена, его можно починить и тогда я, наконец, узнаю, что произошло в Форксе. Хотя часть меня уверяла, что мне не хочется знать этого.

Убрав сломанное устройство, я принялась перекладывать вещи из дорожных сумок обратно в гардеробную. Мысленно я пообещала себе больше не позволять Элизабет и Элис собирать меня в дорогу – слишком много вещей и слишком много времени. Хотя, если они не заставят меня примерять каждую вещь перед ее упаковкой… Нет, все равно слишком много.

Мое занятие прервали несколько минут спустя. Я достала из чемодана вечернее платье в чехле и собиралась вернуть его в шкаф, когда в комнату, как маленький разъяренный ураган, влетела Элис.

- Черт бы побрал этих мужчин! – громко стуча каблуками, возмущалась она.

- Джаспер чем-то тебя обидел? – спросила я, наблюдая за тем, как подруга пронеслась через всю комнату к распахнутому чемодану. Бегло осмотрев содержимое, Элис выругалась сквозь зубы, упоминая при этом моего Эдварда.

- Даже не спрашивай, - отмахнулась она, вынимая очередное платье и направляясь к шкафу. Зная Элис, я приготовилась к долгой и эмоциональной истории.

- Я думала, что хуже их вражды ничего не может быть, но, когда они подружились… Белла, это ужасно! Такое ощущение, что у меня появился второй папочка!

Элис говорила и говорила, при этом не переставая разбирать и раскладывать вещи. Всего за минуту маленький ураганчик успела разместить в гардеробной все платья, расставить туфли по только ей известной схеме и даже разложить косметику (которой я никогда не пользовалась) на туалетном столике.

- Элис, успокойся, - мне, наконец, удалось поймать беснующуюся подругу и усадить в одно из кресел. - Хочешь воды?

- Хочу, - она всплеснула руками, - желательно пару галлонов, в которых я могла бы утопить этих заботливых засранцев!

- Утопить?

- Не воспринимай слишком буквально, - Элис снова вскочила и направилась к последнему чемодану. - Белла, они с ума меня сведут. Хотя, я и так не совсем нормальная... Не важно. В общем, у меня было видение Джаспера в какой-то комнате с фотографиями. Я запомнила каждую деталь и все-все ему рассказала, Они даже смогли поймать кого-то с моей помощью! И знаешь, что сделал этот неблагодарный? Пришел к моему отцу и попросил снова посадить меня на таблетки. Предатель!

- Ну, может, он хотел, как лучше? – порой Эдвард тоже делал не слишком приятные вещи, прикрываясь заботой о моем благополучии или его любимой фразой «я знаю, как лучше». Кое-что меня не слишком радовало, но я доверяла ему и не спорила.

- Лучше для кого, Белла? – Элис, наконец, закончила раскладывать белье в комоде и теперь мерила шагами комнату. - А мой папочка только рад стараться! Джас принес ему какой-то новый препарат, видимо, из личных запасов. Эта дрянь блокирует все мои видения! Я даже вещих снов больше не вижу!

- Элис, - я боялась признать, что в этом вопросе, скорее, приму сторону Джаспера и доктора Дина. Талант моей подруги слишком силен для нее и однажды слабый человеческий мозг просто не выдержит. - А ты никогда не хотела жить так? Как обычный человек?

Она остановилась, подняв на меня свои блестящие глаза. Я только сейчас заметила, что они стали ярче, исчезла краснота и вечные темные круги, которыми подруга расплачивалась за ночные видения. Ее кожа посвежела и приобрела здоровый, словно от легкого мороза, румянец.

- Белла, - устало выдохнула она. - Я чувствую себя до тошноты нормальной! Ни приступов, ни сводящих с ума видений, ничего.

- Тогда что тебя беспокоит?

- Что я не ощущаю себя собой! Мне проще смириться со статусом фрика, чем перекроить себя под незнакомую мне жизнь, - на лице Элис отражалась настоящая паника. - А если такой я буду меньше нравится Джасперу? Белла если он меня разлюбит?

Это было одной из вещей в человеческом мире, которой я не понимала. В отличие от нас, люди не искали свою пару, а останавливались на том, кто по каким-то причинам их устраивал. Они назвали это любовью, и порой мне казалось, что только в книгах она была вечной. В жизни люди сходились и расходились, некоторые с удивительной легкостью, другие – с невыносимой болью.

До меня в жизни Эдварда были женщины – любимые и не очень. С некоторыми я имела несчастье познакомиться и с трудом сдержалась, чтобы не навредить им. Каждая бывшая пассия считала своим долгом при встрече оскорбить меня или Эдварда. И все их выступления заканчивались одной фразой: «он с тобой наиграется и бросит».

Я не верила ни одному ядовитому слову, хотя бы потому, что каждый раз Эдвард находил способы убедить меня в обратном. Но тоненький голосок сомнения порой все же просыпался где-то внутри. Сейчас Эдвард любит меня, но что, если завтра он встретит кого-нибудь более подходящего его миру? Будь он чистокровным, я бы не волновалась – мы в принципе не способны быть с кем-то, кроме своей пары. Эдвард же был наполовину человеком.

Я зажмурилась, прогоняя неприятные мысли. Нет, древние гены сильнее, ни я, ни Эдвард не сможем бороться с нашим притяжением друг к другу. Просто Элис, сама того не желая, оживила один из моих страхов - я боялась быть собой в этом мире, боялась, что если не стану "нормальной" Эдвард однажды уйдет. Просто устанет от вечной заботы о девушке, неспособной даже дышать в его родном городе.

- Ты говорила с Джаспером об этом? – с трудом, но мне удалось вернуть все свое внимание Элис.

- Я вообще с ним не разговариваю! - фыркнула подруга. - Этот бесчувственный чурбан мне даже спасибо не сказал, хотя, я, возможно, спасла ему жизнь. Белла, а вдруг в следующий раз он попадет в серьезные неприятности без моих видений?

- Элис, - я едва не рассмеялась. - Мне кажется, Джаспер может о себе позаботиться. В экспедиции он успешно с этим справлялся.

- Не напоминай, - рыкнула Элис, явно не желая вспоминать некоторые отдельные эпизоды. Особенно Марию. Она ненавидела даже память об этой женщине.

Элис еще раз внимательно осмотрела гардеробную, перевесила некоторые наряды, переставила две пары туфель. Когда одежда, обувь и косметика заняли правильные, по ее мнению, места Элис вдруг пришла в голову гениальная идея.

- Давай послушаем, о чем они говорят, - заговорщицки предложила подруга.

- Не думаю, что нам стоит, - Эдвард говорил, что не хочет, чтобы я знала слишком много о его работе. Он называл это своей территорией.

- Да ладно тебе, давай. Или боишься, что твой мужчина тебя накажет?

В такие моменты я была благодарна создателям за мою плотную кожу, которая не могла краснеть. Уверена, будь я простым человеком, то заливалась бы краской при каждом упоминании «наказаний» Эдварда. То, что этот мужчина творил с моим телом... Мое дыхание сбилось от одной только мысли о властном Эдварде. Его прикосновения, его голос, подобно меду растекающийся по коже. Но все-таки…

- Нет, Элис, я не могу, - бормотала я, пытаясь сопротивляться ее невинно-детскому лицу. Кажется, люди называли это «щенячьими глазками».

- Ну пожалуйста, - заныла она, сжимая мою ладонь. – Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Позже можешь свалить все на меня. Все равно хуже мне уже не будет.

- Не могу поверить, что делаю это, - я опустила глаза, признавая поражение. Элис тут же бросилась к двери, радостно хлопая в ладоши. И кому из нас всего полгода?

- Сними обувь, - я остановила подругу у выхода. – Твои каблуки слишком громко стучат.

- Точно, - туфли Элис мгновенно отлетели в сторону, от чего она стала на несколько сантиметров ниже.

- Расслабься, Белла, относись к этому, как к небольшому приключению, - улыбалась Элис, спускаясь вниз по лестнице. Несмотря на то, что бежала она на три ступеньки впереди, Элис не отпускала мою руку. Подруга просто светилась от счастья, в то время, как я чувствовала себя все более неловко.

Мы остановились, не дойдя несколько ступенек до первого этажа. Отсюда я прекрасно слышала все, о чем говорили за дверью кабинета. Элис нетерпеливо дергала меня за край футболки, безмолвно требуя пересказать все, что слышу. Но чем больше я слушала, тем неуютнее мне становилось. Они говорили о девушке, Кристен или Кристине и, судя по голосу, Эдвард хорошо знал ее. А потом он выскочил из кабинета, да так быстро, что мы с Элис едва успели отскочить к стене.

- Нам лучше уйти, он сейчас вернется, - прошептала я.

- Точно, пошли, - подруга крепко ухватила меня за руку и побежала прочь, но не обратно в спальню, а в соседнюю с кабинетом Эдварда комнату.

- Нужно было сразу идти сюда, - довольно заявила Элис.

Я не успела и слова сказать, когда из-за стены донесся испуганный возглас доктора Дина. Казалось, будто он увидел приведение.

- Это сталкер, преследовавший девушек, - расслышала я голос Джаспера.

- Я знаю его, - судя по выражению лица Элис, она все слышала и без моей помощи. Почти вплотную прижавшись к стене, она ловила каждый звук со смесью любопытства и страха на лице.

Эдвард вернулся спустя пару минут, но к разговору о девушке Кристен они больше не возвращались. Вместо этого прозвучало другое имя – Джеймс Фьюри.

- Нет! - вскрикнула Элис, тут же зажимая собственный рот ладонью. На мгновение я испугалась, что нас услышали, но нет, кажется, обошлось.

- Ты знаешь, о ком они? – успела прошептать я и тут же услышала ответ из кабинета. Джеймс Фьюри был тем человеком, который преследовал Элис в больнице. Он же был «призраком», укравшим рамку со стола Эдварда.

Я едва не сорвалась в места – хотелось забежать в кабинет и потребовать отвести меня к этому негодяю. Из того, что я знала о нем, Джеймс был отвратителен, и мне с трудом верилось, что мы принадлежим к одному виду. И если раньше я переживала о том, что кто-то из наших смог выжить и теперь искал мня, то теперь тревога перерастала в страх.

Но как попросить об этом Эдварда? Не могу же я прямо сказать, что подслушивала их разговор. Но если другого способа не будет, придется признаться. В конце концов, от этой встречи может зависеть безопасность дорогих мне людей. Мистер Фьюри не просто так проник в кабинет Эдварда и не случайно украл наше фото. Мне было жизненно необходимо знать его мотивы. В то, что он случайно узнал о соплеменнице и решил таким образом познакомиться, мне слабо верилось.

Мысли сменяли одна другую. Я почти решилась попросить Джаспера помочь мне увидеть мистера Фьюри, хотя он мне не особенно нравился. Конечно, Элис могла бы уговорить, своего жениха, но сейчас они не слишком ладят.

- Белла, ты где? – прервал мои мысли тихий шепот. Кажется, я слишком глубоко ушла в себя и не слышала окончания разговора.

– Папа согласился остаться на ужин, так что нам лучше побыстрее свалить отсюда, - пробормотала Элис, направляясь к двери.

Дождавшись, когда помещение за стеной опустеет, мы тихонько прошли в столовую. Моя подруга была поражена стеклянным фонтаном и восхищалась им до тех пор, пока мы не сели за стол.

Несмотря на легкое напряжение от всего услышанного ранее, за ужином я чувствовала себя спокойно. Возможно, потому, что все присутствующие знали о моих гастрономических странностях. Я не могла есть даже вегетарианское ризотто с овощами, которое Билл приготовил специально для Элис. О средне прожаренных стейках, которые любил Эдвард и говорить не приходится. Но сегодня я мола позволить себе не беспокоится о странных взглядах, которые бросали на меня посторонние люди, ведь этот ужин проходил в «кругу семьи», как называют это люди. Так что я просто наслаждалась сладким тыквенным пюре и свежим апельсиновым соком. Что бы там ни говорил Эдвард, это безумно вкусно!

Элис с отцом ушли разу после ужина, и у меня не было ни минуты, чтобы попросить подругу о помощи. Эгоистично с моей стороны просить ее о чем-то, когда я сама ничем не могу помочь, но вопрос был слишком важен. Нужно будет позвонить ей утром, благо. Элис всегда рано просыпается.

Остаток вечера я провела в напряжении. Надеясь увидеть хоть какой-то намек в новостях, я попросила Эдварда включить телевизор, но там ни словом не обмолвились о странных событиях в Форксе. Зато обсудили десяток знаменитостей, их наряды и привычки. Неужели это важнее двух сотен исчезнувших людей? Никогда не пойму человечество…

Несколько раз я собиралась с духом, чтобы спросить Эдварда об этой девушке, Кристен, но мысли не желали складываться в слова. Не то, чтобы я не верила своему мужчине, просто… Просто то, как он произнес ее имя, говорило о том, что она, по крайней мере, небезразлична ему. Тогда почему он нас не представит друг другу? Их что-то связывало раньше? Или что-то есть до сих пор?

Мои размышления прервал удар тока, разлившийся приятным теплом из-под руки Эдварда, которая касалась моего бедра. Он прекрасно знал, что делал со мной и наслаждался этим. Повинуясь какому-то темному порыву, я принялась дразнить его, не отказывая, но и не позволяя ему получить то, что он хочет, в полной мере.

- Чуть ниже, маленькая, - его умоляющий голос вызвал странное чувство удовлетворения во мне. Обычно умоляла я.

Эдвард не стал долго терпеть мои поддразнивания, и уже через минуту я стонала под его руками. Его прикосновения с головой окунали меня в горячий водоворот желания. Удовольствие текло по моему телу, собираясь внизу живота, пока не становилось слишком. И тогда, сопровождаемое моими криками, оно вырывалось наружу, оставляя невесомое тело в объятиях моего мужчины.

Вот мы и заглянули в мысли Беллы. Немного грустные мысли. И немного агрессивные в середине - как вы поняли, Белла и Элис подоспели только к середине разговора и не слышали, что Джеймс уже почил с миром (помер, короче). Так что наша девочка теперь во всю планирует, как же встретиться с этим нехорошим дядечкой. Эдварду это явно не понравится, а что думаете вы? Ответы Злой Аффтар, как обычно, ждет на форуме

Источник: http://robsten.ru/forum/35-1395-30#1080353