Соня все продолжала взывать к совести Руби, а та в ответ рассеянно качала головой, уничтожая принесенный агентом салат. Переговорив с родителями, и торжественно поклявшись, что такого больше не повторится, и им волноваться нет причин, Руби вернула мобильник агенту, и принялась вновь за еду.

Ну да, ошиблась. С кем такого не бывает? И нечего из этого делать катастрофу всемирного масштаба. В конце концов, она не напилась и не свалилась с трапа самолета, не попала на разворот таблоида в компрометирующем виде без нижнего белья, и ее не арестовали за перевозку наркотиков. Просто не позвонила по прибытии, попала не туда. И встретила того, о ком мечтала все это долгое время.

Но свои мысли девушка оставила при себе, и с удрученным видом жевала лист салата, пока Соня Дэвис не закончила свой монолог, припугнув тем, что уйдет от нее к кому-нибудь понадежнее и спокойнее.
А уж это вряд ли. Среди голливудской молодежи менее неприметную и прибыльную актрису ей вряд ли удастся найти. Но и эти мысли Руби оставила невысказанными, продолжая созерцать свою комнату и жевать.

Наконец-то агент угомонилась, закончив душеспасительную проповедь вручением нового мобильника, в замен того, что остался в Лос-Анджелесе, со всеми необходимыми номерами. Руби покаянно его приняла и обещала быть всегда на связи. На этом ее муки были окончены, и Соня, не забыв хлопнуть дверью, и пробормотать себе под нос о «звездной болезни», удалилась.

Руби вздохнула с облегчением, отставила в сторону ненавистную зелень, и осмотрелась по сторонам. Ее комната была обставлена со вкусом старой девы, испытывающей трепетное отношение ко всяким рюшечкам, оборочкам и цветочкам. Со времен правления королевы Виктории обстановка в комнате явно не менялась. Очевидно, владельцы этого заведения были ярыми консерваторами. Чего только стоили обои в мелкий голубой цветочек и такие же занавеси на окнах.

Девушка подошла к окну и посмотрела за горизонт. Где-то там за зелеными лугами и проселочной дорогой живет Роб. Он опять так близко и далеко от нее. Руби вновь и вновь прокручивала в памяти его облик. До чего он себя довел! Оброс страшной бородой, черты лица заострились. Неизвестно, сколько бы он продолжил пьянствовать, если бы не ее случайное появление.

Руби не могла понять, злится ли она на своего героя детства за то, что он ее не сразу узнал. Но она твердо решила для себя, что хоть и будет протестовать, он нуждается в ее помощи. Он ведь очень хороший и талантливый актер, но с ним что-то произошло. И Руби обязательно выяснит, что именно, и поможет.

Девушка простояла у окна еще некоторое время. С третьего этажа был хороший обзор, и она наблюдала, как возводятся декорации, как осветители подготавливают огромные лампы и прожекторы, как прибыл фургон с лошадьми, и инструкторы заводят своих животных в импровизированную конюшню, построенную специально для четвероногих актеров.

Руби вспомнила сценарий, и сцену, которая ее особо потрясла. За юной англичанкой, воспитывающейся в монастыре, приезжает ее жених-шотландец на вороном коне, девушка его жутко боится. Но отважный воин, словно пушинку, подхватывает ее на руки и забрасывает в седло, впереди себя.

Руби сразу же представился Роберт, с трехдневной щетиной, холодным блеском синих глаз и длинными волосами. Таков был ее герой, и в жизни, и на экране. Но ей предстояло играть в любовь в милым парнем по имени Джастин Бибер. Против него девушка ничего не имела. Она даже снималась с ним в фильме «Танцевать с тобой». Но ничего определенного про этого парня она сказать не могла.

Когда же ей пришлось проходить с ним пробы, то ее мнение так же не изменилось. Как к человеку она была к нему абсолютно равнодушна, поэтому не могла увидеть в нем главного героя. Все сцены с признаниями прошли более, чем ровно. И Кетрин Хардвик сказала, что будет искать главного героя дальше.

Но владельцы кинокомпании захотели видеть непобедимого и властного шотландца в мальчике-мажоре и кумире девочек-подростков. С этим Руби была не согласно категорически, но режиссер заявила, что если она не согласна, то фильма не будет, и все затраченные миллионы на его создание придется выплачивать именно Руби Джеринс. И девушке пришлось подписать контракт. Теперь ей придется доказать, насколько она хорошая актриса, и как она может показать, что любит «милашку» Джастина.

Незаметно наступил вечер, подул прохладный ветерок. Руби зябко поёжилась, обхватила плечи руками. Все-таки в Англии лето, как зима в родной Калифорнии. Она была права и не зря взяла с собой целый ворох теплых вещей. И тут Руби вспомнила, что ее чемодан остался дома у Роберта. Лучше и не придумаешь! Девушка тяжело вздохнула. Делать нечего не оставалось, как направится назад к Паттинсону в дом.

Выйдя на улицу, Руби достала мобильник и хотела вызвать такси, как столкнулась нос к носу с Кетрин Хардвик. Грозная режиссер очень внимательно смотрела в какие-то бумаги, и обратила внимание на девушку, едва не столкнувшись с ней. Оторвавшись от своего занятия, Кетрин внимательно посмотрела на Руби, а та под ее взглядом внутренне сжалась. Руби не знала, почему она наводит на нее такой трепет, ведь если разобраться, то Хардвик была самым настоящим профессионалом и всегда пыталась понять своих актеров. Но девушка до сих пор не могла унять дрожь в голосе, когда Кетрин в своей резкой манере начинала разговаривать с ней.

- Куда-то собралась, Джеринс? – спросила режиссер.

 
- За чемоданом, я за была его у Роберта в доме, - покаянно произнесла актриса, при этом поборов в себе желание зажмурится.

- Угу. У Паттинсона, значит. Руби, только ты могла случайно, не зная о этом оскароносном засранце, наткнутся на него в неподобающем, я так понимаю виде.

Руби захлопала глазами, а Кетрин рассмеялась.

- Нет, он мне не говорил. Просто не трудно догадаться. Я его знаю уже восемь лет, и за это время Роб никогда себя не вёл, как пай-мальчик. Все эти английские манеры – чушь. Но актер он от Бога, хотя заперся в этой глуши и продолжает гробить себя. – Кетрин себя оборвала. Немного помолчала и продолжила:

- Руби, я хочу, что бы ты прорепетировала с ним основные сцены. Потому что, от Джастина толку мало. Мо надежда на тебя. Ты ведь актриса? Так будь добра играй так, что бы я понимала, что Джастин Бибер в роли средневекового воина – самый желанный мужчина на свете. Не знаю, как ты это сделаешь, но я хочу не видеть, как ты играешь. Понимаешь меня? Не покажи мне, а дай понять и поверить. Все. Тебе два дня на раскачку. Упроси Паттинсона помочь тебе с прогоном сценария. А теперь скройся с глаз моих. И, да. Такси стоит пока тебя ждет. Я знала, что ты забыла вещи и хотела послать кого-нибудь за ними.

Сказав это, Хардвик ушла в сторону своего трейлера, а Руби осталась стоять с раскрытым ртом. Неужели Кетрин сказала Робу, что она хотела играть с ним? Но это ведь правда. Когда девушка впервые прочла сценарий, то поняла, что на месте героев видит себя и Паттинсона исключительно. Хардвик ждала год, пока ей не исполнилось восемнадцать, что бы можно было приступить к съемкам. А Руби всё ждала, что Роб согласится. Но он предпочел вместо работы пить в одиночестве в Богом забытой английской глуши.

Девушка вышла из такси, расплатилась и подошла к порогу дома. В поздних летних сумерках, темные окна пугали и казались пустотой, за которой скрывается иная реальность. Руби никогда не отличалась особой смелостью. Именно поэтому, она всегда отказывалась от съемок в фильмах ужасов.

Ей не улыбалась перспектива изображать очередную «тень отца Гамлета» или «бледную девочку из колодца». Когда-то в детстве она посмотрела «Звонок» и не спала целых три ночи.
И вот сейчас ей стало очень неуютно. В ту грозовую ночь, когда она попала в этот дом, ей было некуда деваться, и в состоянии стресса организм подключил до этого не известные резервы. Руби не было страшно, даже тогда, когда она увидела пьяного незнакомца. А когда она узнала в нем героя своих снов, то испытала несказанное облегчение. Теперь же она не знала, как себя с ним вести и дома ли Роб вообще.

Но дверь, как и вчера, оказалась приоткрыта. Руби робко ступила за порог, и оказалась в полумраке гостиной, окна которой выходила на противоположную от дороги сторону дома. На каминной полке, и в самом камине стояли большие белые свечи в стеклянных стаканах. Их пламя дрожало оранжевым светом, создавая причудливые тени. Возле камина сидел Роберт, он курил и одновременно играл на гитаре. Мелодия выходила странной, надрывной, и в то же время плавной, ритмичной. Больше всего это было похоже на блюз. Другого определения Руби подобрать не могла. Роб перестал играть, швырнул недокуренную сигарету в камин. Ее красный огонек скрылся в кирпичных недрах и погас. Пламя свечей заплясало странным танцем.

 

Роб опять взял в гитару в руки и тихо запел:

«Я блюз играю на гитаре без струн,
Спаси Создатель от подобного блюза.
Ветер неси меня, ветер, кружи меня,
Ветер, не дай мне уснуть.
Ветер неси меня, ветер держи меня,
Ветер не дай мне уснуть»

Перебор струн сменился резким боем. Мелодия была завораживающая и пугающая одновременно. Руби уловила в голосе Роберта нотки отчаяния и надежды, тоски и радости, желания свободы и покоя. Паттинсон резко оборвал игру, ударил по струнам. Они жалобно задребезжали и обиженно смолкли. Роб еще несколько секунд посидел, держа гитару, но отложил ее в сторону. Струны жалобно тренькнули, словно говоря, что не одобряют такого с собой обращения.

Роберт улыбнулся. И произнес:

- Привет, кнопка. Подходи поближе. Ты за вещами?

Руби кивнула, и подошла поближе. Но в полумраке этого не было заметно. Роб продолжил сидеть на месте, опиревшись спиной о спинку громадного кресла. Девушка присела на пол, рядом с Паттинсоном, и внимательно пригляделась к нему. Роберт понял, к чему она ведет, и рассмеявшись, произнес:

- Я не пьян, если ты об этом. Прости за вчерашнее, но я не ждал гостей. Руби, наверное ты не поймешь, но я скажу. Я не такой, каким, ты меня помнишь. От того Роба не осталось и следа. Мне надоел Голливуд. Вернувшись в Лондон, я понял, что и здесь меня ничто не держит. Я слишком рано уехал из страны, из родного города. Кроме Тома, в Англии у меня не осталось друзей. Да и за океаном,- Роберт сделал паузу, и спустя несколько мгновений произнес, - я не лучшая компания для молодой актрисы, которая хочет добиться признания, как у критиков, так и у зрителей.

- Роберт, не говори так! Я знаю, что ты меня забыл, но ты и не должен был помнить. Это ведь только название фильма такое, а в жизни всё по другому происходит, - Руби старалась говорить легко, но в ее глазах стояли слезы. Он все-таки решил отделаться от нее! Хардвик сделал все только хуже.

- Эй, Рубс, я не забывал о тебе. Просто не представлял, что ты можешь вырасти так быстро. Не воспринимай мои слова слишком близко. Я сегодня слишком разговорчив, при чем не о том, - Роб деланно рассмеялся, и быстро произнес, - я прочитал сценарий. В твоем чемодане настоящий хаос, ты уж извини, я еле его закрыл. И взял сценарий.

- Это запасной, у меня есть еще, - непонятно зачем сказала Руби.

Роб продолжил, доставая сигарету из пачку и закуривая:

- Если хочешь, то я помогу тебе войти в роль. Отрепетируем все основные сцены главных героев, что бы потом ты смогла помочь своему партнеру. У него ведь нет актерского опыта в таком масштабе. Ну, что скажешь?

Роберт выпустил струйку сизого дыма, и вновь с наслаждением сделал несколько затяжек. Руби, словно завороженная наблюдала за движением четких губ, сжимающих сигаретный фильтр, как тонкие, и слишком изящные для мужчины пальцы, вынимают сигарету изо рта. В неровном пламени свечей Роберт казался призраком из былых времен. Возможно, его предок столетие назад сидел так же около этого камина. Паттинсон выглядел изможденным и усталым, словно какой-то невидимый груз придавил его к земле, забрал те крылья, что позволяли парить высоко в небе.

Боясь нарушить словами эту странную близость, что в данный момент была между ними Руби придвинулась на несколько антиметров к нему.

Роб же все это время молча курил, и прокручивал в голове недавно прочитанный им сценарий. Когда он приехал от Хардвик, то хотел вновь напиться, но время остановился. Такими действиями он только докажет вредной тетке, что она кругом и всюду права. Войдя в дом, он увидел чемодан Руби и вывалившуюся из него одежду.

Принявшись запихивать ее в нутро этого монстра, он заметил белую паку с листами. Поняв, что это сценарий, Роберт, отложил его в сторону. Повозившись несколько минут, Паттинсон мысленно послал девчонке пожелание промокнуть под дождем. Это же надо додуматься притащить с собой столько барахла.

Представив, как промокшая Руби избавляется от мокрых узких джинсов, и предъявляет его взору свои кружевные трусики, Роб вздрогнул. Вот опять, мысли текут в самом ненужном в этом случае направлении. Если бы она не была его «сестренкой» по площадке, то Роберт бы не преминул перевести их знакомство в горизонтальное положение или так, как нравится этой блондиночке.

Но то, что поразившая его воображение пятая точка, принадлежала той самой Руби Джеринс, гораздо осложняло положение. Почему, Роб и сам не знал. Только когда он начинал прокручивать в голове все события этого нескончаемого дня, то Роб запутывался окончательно. Девчонка выросла, они не виделись очень долгое время. И как теперь к ней относится Паттинсон не знал. Время рассудит, философски решил он, и принялся за изучения сценария.

Наступили сумерки, а Роберт все еще читал, и клял себя последними словами. Он ведь не знал от чего отказывается. Мало того, что главный герой с одной стороны, брутальный воин, а с другой трепетный и нежный любовник, так еще, он разрывается между долгом и любовью. Очень не простой характер, скрытый за яркой мишурой исторической атмосферы и режиссерского таланта Хардвик.

Представив, как Бибер, в шотландском Килте, с длинными волосами, должен гарцевать на лошади, подхватывать в седло героиню Руби, Паттинсон рассмеялся, а затем опешил. Руби такая милая, нежная, очень необычная. В эпоху куртуазности она бы точно стала «Дамой Розы», мужчины почли бы за честь целовать край ее вуали. А этот напыщенный осел в кадре будет любить только себя. Права Кетрин, только Руби «вытащит» на себе весь фильм, включая своего партнера.

Вернувшись на грешную землю, Роберт увидел перед собой это взволнованное голубоглазое чудо по имени Руби. Девушка всматривалась в его лицо. Роб понял, что сидел с отрешенной каменной физиономией все это время. Девчонка еще решит, что он не совсем табак курит.

- Руби, все хорошо. В моих сигаретах нет ничего запрещенного.

Ему показалось, что она облегченно вздохнула. Роб поднялся и произнес:

- Давай, я помогу тебе донести вещи к машине.

- Роб, - жалобно пискнула Руби, - я отпустила такси. Но мобильник есть, сейчас вызову.
Паттинсон расхохотался.

- Кнопка, нам с тобой предстоит еще одна совместная «ночь». Здесь сети нет. Потому я и люблю сюда сбегать, когда мои родственники начинают допекать меня в Лондоне. И кстати, гроза повредила телефонную линию, и со вчерашней ночи в городе нет ни связи, ни электричества.

- И что же нам делать? – Руби была на грани истерики. Остаться с Робертом наедине, она мечтала все эти долгие шесть лет.

Но это случилось слишком рано. Девушка не знала, что ей делать. О чем говорить с ним, как себя вести. Зато появился отличный шанс, узнать друг друга поближе. Руби вымученно улыбнулась, а Роб произнес:

- Выхода нет, Руби. Мы репетируем все сцены с главными героями.

Руби внутренне ликовала, но тут же осеклась. А как быть с постельными сценами?! Но свой вопрос она не задала, а только обреченно села на пол, последовав примеру Роберта.