Жанр: Романтика/Приключения

Пейринг: Эдвард/Белла

Рейтинг: 18+

Саммари: От просторного заднего сиденья их Cadillak Imperial до бессметных богатств в банковском хранилище, которое они грабят; Белла и Эдвард не просто вне закона, они неуловимы.

Предупреждение: в фанфике присутствует описание сексуальных сцен.

Канзас-Сити, штат Миссури, никогда не был утонченным городом, но в 1938 году он был совершенно мучительным. Мужчины были грубыми, а женщины отпугивали мужчин. Эдвард и Белла считали город фонтанов* своим домом в течение пяти лет, но когда они работали, то проводили большую часть своего времени в машине. (*прим.ред.- По количеству фонтанов с Канзас-Сити может соревноваться только европейский Рим: здесь их более 200, каждый из них уникален и является произведением архитектурного искусства. За это Канзас-Сити часто называют «Городом фонтанов». Информация взята в Интернете)

Эдвард одевался в костюмы с жилетом, который обычно держал расстегнутым. Его коротких темных волос никогда не касался лосьон, несмотря на популярность мужского крема для волос, а его обувь всегда была отполирована.

Белла любила носить легкие платья, демонстрировавшие ее ямочки на коленях, и распускать волосы цвета виски, так что они покрывали ее плечи, как мягкая теплая шаль.

Конечно, они слышали о Бонни и Клайде, но всегда считали себя более искушенными. Эдвард был взломщиком сейфов, а Белла - его мышью. Она пробиралась в банки после их закрытия, используя ряд проверенных методов, затем внимательно следила за обстановкой, пока Эдвард медленно поворачивал диск кодового замка хранилища, вслушиваясь с помощью старого стетоскопа своего отца, прижатого к барабану.

Дуэт обычно изучал и атаковал четыре банка за четыре недели, и электрический ток возбуждения от преступного порока разжигал такую страсть между ними, что они часто занимались любовью на заднем сидении своего "Кадиллака Империал" 37 года. Они припарковались на холме, чтобы видеть все вокруг, и тяжелые тёмно-синие двери позволяли им почувствовать себя, как в неприступном замке.

Секс всегда был жарким, но после первых результатов новой серии ограблений автомобиль всегда наполнялся ещё и запахом денег, и это еще больше разжигало их желание друг к другу. Однажды они раскачивали машину взад - вперед так сильно, что чуть не скатились с холма, на котором припарковались.

Большую часть времени машину вел Эдвард, но они с Беллой провели часы на многих популярных скоростных автострадах, которые неожиданно появлялись по всей стране. Они тренировались на закрытых дорогах, чтобы отточить свои навыки скоростного вождения на случай, если их настигнет закон. Большинство из них взимали плату за возможность проверить свой характер на них, и трассы были ровные с гладким асфальтовым покрытием. Эдвард часто жалел, что дороги общего пользования и вполовину не такие хорошие.

Это было в покрытом травой комплексе, воздвигнутом на одной из тех трасс, всего в нескольких сотнях миль от дома, где они праздновали свой третий успех особенно прибыльной поездки.

Белла проникла через крышу приземистого маленького Форт-Уэрт банка, а Эдвард стоял с детской коляской у парадной двери.

Через несколько минут сейф был открыт, и они погрузили в машину хрустящие зеленые купюры. Им удалось улизнуть с чуть более сорока тысячами долларов, в результате чего их общая сумма составила сто пятнадцать тысяч долларов, плюс - минус несколько купюр с изображением Бенджамина Франклина.

После первого праздничного поцелуя и занятия петтингом Белла была одета только в панталончики. Влажность в машине создавала прозрачные капли пота, которые липли к нижней части ее упругих грудей, прежде чем они бесшумно падали на тонкую ткань, покрывавшую ее дрожащие бедра.

Эдвард снял рубашку и прижался своим теплым гладким торсом к ее груди. Его глаза были закрыты, но он легко нашел ее рот, влажный и жаждущий. Их языки закружились вокруг друг друга, и горячее дыхание, которое вырывалось у них, было наполнено словами желания.

— Ты была так великолепна сегодня, любовь моя,— отчаянно прошептал ей на ухо Эдвард. — Я хочу вознаградить тебя за отличную работу.

Белла пылко с поспешной потребностью вжималась в Эдварда, что привело к страстному напряжению в его брюках. Она быстрым движением опытных рук избавила его от давления и тут же вобрала освобожденный трофей между своих полных губ.

Она склонилась ниже и почувствовала, как его твердость упирается ей в горло, ее глаза широко раскрылись. Эдвард задохнулся от восторга, когда ее рот глубоко всосал его гладкую подрагивающую плоть. Эдвард пристально наблюдал за ней, убирал волосы с ее лица, когда они закрывали ему обзор.

Белла встретила его взгляд, и он застенчиво улыбнулся ей, но она вернулась к своему занятию и почувствовала шелковистую влагу между своих ног. Она сделала короткую паузу, чтобы сообщить любимому, что собирается почувствовать его скользкую, твердую плоть внутри себя... скоро.

Эдвард поражался ее умением и той гордостью, которую она явно испытывала за свои успехи в его ублажении. В закрытом, пропитанном запахом пота пространстве машины раздались его удовлетворенные стоны, и Белла ускорилась. Она сглотнула и продолжила облизывать, скользя губами вверх и вниз по его блестящему естеству.

Эдвард положил руку ей на подбородок и поднял лицо.

— Повернись,— приказал он ей, затаив дыхание. Белла уже была близка к тому, чтобы быстро довести страстную встречу до конца, а Эдвард очень хотел ее замедлить.

Белла стояла перед ним на коленях, когда он сидел на просторном заднем сидении, но послушно развернулась и слегка наклонилась вперед. Она позволила Эдварду сделать следующий шаг.

Он на минуту задержал взгляд на розовой плоти, которая источала первобытный жар. Затем он наклонился вперед и нежно поцеловал крошечный бутон, который, как он знал, скрывался под этой розовой плотью. Он закрыл глаза и вдохнул нежный запах Беллы, хватая ее круглую попку обеими руками, прежде чем удвоить свои усилия.

Эдвард погрузил свой язык в ее бархатные глубины и был вознагражден реакцией ее тела, отозвавшегося шелковистой влагой на его языке. Затем он начал щелкать и вертеть языком вокруг скрытого бугорка, что всегда заставляло ее резко вдыхать и прогибаться. Ее руки сжимали подголовник водительского сиденья, а волосы образовывали завесу, закрывавшую для нее перевернутый вид на машину.

Хватило лишь рывка от силы тяжести при покачивании ее пухлой груди, и жесткий живот Эдварда появился между ее ног. Он ворковал с экстазом, концентрируясь на ее влажной расщелине своими губами, и звук заставил Беллу улыбнуться.

Его восхитительные навыки вынуждали ее переводить дыхание снова и снова. Она сопротивлялась освобождению, зная, что это истощит ее.

И у Беллы были большие планы на эту ночь.

— Сядь, любимый,— хрипло произнесла она возбужденным голосом.

Эдвард выполнил просьбу Беллы и она, все еще находясь к нему спиной, оседлала его колени. Она направила его в свой теплый уютный кокон, и они оба ахнули от удовольствия, когда она опустилась на его ноги.

Белле нравилось ощущать сильные руки Эдварда на своих бедрах, когда он поднимал и опускал ее к их взаимному удовольствию. Она видела его лицо в зеркале заднего вида и смотрела на него, наблюдающего с сосредоточенной улыбкой за собой, исчезающим в ее жаждущей жаре.

Они двигались вместе, как бальные танцоры, и музыка, создаваемая их горячим дыханием, наполняла машину. Время от времени Эдвард целовал ее гладкую спину, и нежное прикосновение всегда возбуждало ее до мурашек по коже. Это даже заставило ее задрожать раз или два, несмотря на влажную и горячую атмосферу, которую они создали.

Он протянул руки и крепко сжал ее грудь, что стало результатом ее настойчивого требования, ведь ей нравятся его сильные и решительные руки. Ее стоны поощряли его, и он начал толкаться вверх своими бёдрами ещё сильнее, сминая ее сладкие заостренные холмики скользкой женственности.

— Эдвард, — застонала она. — О да, Эдвард.

Белла подпрыгивала от удовольствия, и ее кульминация быстро надвигалась и становилась все интенсивнее. Эдварду нравилось, как ее мягкие волосы рассыпались по фарфоровой спине, и он не в первый раз задумался, щекочут ли они её.

Он пропустил пальцы одной руки сквозь ее распущенные локоны, а другой обнял ее за шею. Она всегда наслаждалась его большими, но нежными руками, уверенно двигавшимися по ее телу, и блаженно стонала, когда он ласкал и массировал ее теплую, влажную кожу.

Эдвард ускорил движения, и Белла приветствовала его животный энтузиазм. Она могла сказать по его дыханию, что он был близко, и она извивалась на нем с мастерством, сводящим с ума.

Она почувствовала его сильную кульминацию, когда он пульсировал внутри нее, а затем уперся лбом ей в спину от головокружения.

****

Пять дней спустя они были в Раскале, штат Миссисипи, где широкая мутная река, которая разделяла свое название с названием штата, бежала по городу, как лента карамели.

Они обнаружили неочевидную мишень в заведомо бедной части страны, и когда Белла выбрала в качестве цели карман управляющего банком сразу после того, как он закрылся на ночь, Эдвард пригласил ее на ужин в ожидании, пока солнце скроется за горизонтом.

Они заказали на ужин жареного цыпленка с красным картофелем и цветной капустой, из которых Эдвард не съел ни одного белого овоща, и у каждого было по несколько бокалов белого вина, которое жадно впитывало закатные лучи и бросало танцующий свет на покрытый льном стол.

Как только луна вернула себе сверкающее небо, парочка вернулась к банку и спокойно вошла. В вестибюле был мраморный пол цвета лосося, и находились темные деревянные столы, где банковские служащие вели свои повседневные дела.

Хранилище было старым, но Эдварду нравились именно старые. Они легче раскрывали свои секреты, и его он открыл менее чем за две минуты.

— Я думаю, что это новый рекорд, — похвалила Белла, повернувшись на звук тяжелых петель, которые скрипели и визжали.

— Да, — гордо ответил Эдвард. Затем он поднес руку ко рту, и глаза его стали большими, как серебряные монеты.

Подойдя ближе, Белла была так потрясена увиденным, что начала смеяться. Это было очень заразительно, и Эдвард тоже ошеломленно рассмеялся на всю комнату.

В этом хранилище, как и во многих других, находился очень большой счетный стол, занимавший центр комнаты. Эти столы обычно были пустыми, но на этом, что перед ними, на высоту в восемь дюймов лежали пахнущие богатством купюры. (прим.ред. 8 дюймов = 20,32 см)

— Это целое состояние! — Белла была поражена.

Эдвард медленно кивнул головой, радуясь, что снова есть повод использовать их просторное заднее сидение.

— Нам придется совершить несколько поездок,— сказал он наконец.

Как правило, многократные поездки в уже закрытый банк и из него, только увеличивали их шансы быть замеченными, но стало ясно, что в детскую коляску не уместится все богатство, лежащее перед ними.

— Ты уверен? — Белла знала, что Эдвард был сторонником правил, и удивилась, услышав, что он предлагает нарушить свои же правила, которые он изложил, когда они впервые начали ограбления.

— У нас нет выбора, — ответил он, пожимая широкими плечами.

— Как ты хочешь действовать?

Эдвард усмехнулся.

— Во-первых, я хочу трахнуть тебя на всех этих деньгах.

— Что? — Многократные отголоски ее восклицания преследовали друг друга по всему вестибюлю, вырвавшись из ее губ и стен хранилища.

Эдвард не стал повторять, он просто спустил штаны, демонстрируя большую твердую решимость.

— Сегодня вечером ты просто нарушаешь все возможные правила, — ответила она, роняя сарафан на полированный пол.

Ее нижнее белье было кружевным и мало что прикрывающим, и вскоре присоединилось к ее платью на полу как раз перед тем, как Эдвард подхватил её своими сильными руками, укладывая Беллу на податливый матрас из валюты.

Некоторые купюры упали на пол, когда Эдвард взобрался на стол и навис над ней. Белла призывно раздвинула ноги и зацепилась лодыжками за его мускулистые икры.

Эдвард начал с поцелуя в шею. Он целовал и сосал мягкую кожу, и к тому времени, как достиг ее уха, она отчаянно хотела почувствовать, как он скользит в нее.

Он не заставил Беллу долго ждать, а поднес свои мягкие губы к ее губам, прежде чем войти во влажные складки ее нежной плоти. Он орудовал своим языком туда и обратно в ее рот, словно предвосхищая свои намерения, последующие ниже.

Белла выгнула спину и застонала от возбуждения, когда он исследовал ее зубы и губы, уверенно кружа своим языком. Когда он приоткрыл влажную завесу ее потаенного розового сокровища, она вонзила пальцы ему в спину и едва слышно вздохнула.

Эдвард был почтителен, хотя и напорист в ту ночь, когда он глубоко вошел в нее и снова уткнулся лицом ей в шею. Когда он укусил ее чуть ниже уха, она задохнулась от экстаза и почувствовала, как из ее внутренностей хлынул жидкий шелк ее соков. Эдвард почувствовал это вокруг себя и толкнулся в Беллу с более размеренной силой. Он не хотел причинять ей боли...много.

Стол был крепким, но шатался, пока пара яростно занималась на нём любовью. Еще больше купюр скатилось на пол, когда Белла вскрикнула в благоговейном блаженстве.

Восхитительное трение погрузило ее в забвение, в то время как Эдвард непрерывно двигался вверх и вниз, как поршень в моторе своего любимого Кадиллака. Эдвард жёстко и расчетливо, снова и снова заполнял ее цветущие складки, от чего он задыхался и приходил в восторг. Белла закрыла глаза, и каждый раз, когда чувствовала, что он выскальзывает из нее, тотчас же скучала по ощущению полноты, ведь она действительно принадлежала только ему.

Часто она удерживала его на месте своими стройными ногами, желая, чтобы он не выходил из нее ни на секунду. Эдвард использовал эти моменты, чтобы войти в Беллу как можно глубже.

Спокойствие, которое это создавало, заставляло тишину в хранилище шипеть на них, как фитиль на конце динамитной шашки, и Эдвард знал, что он играет со своей удачей со временем.

Когда он был уверен, что Белла удовлетворена его размером и мастерством, он отпустил себя и произнес ее имя, содрогнувшись над ней. Поток страсти останется с его возлюбленной до конца вечера.

Насытившаяся парочка позволила себе несколько мгновений на то, чтобы смахнуть влажные челки с блестящих бровей и обнять друг друга, как шедевр скульптора.

Когда они соскользнули со стола, Эдвард со злой усмешкой снял с ее круглой попки прилипшие банкноты.

Они наполнили детскую коляску шесть раз, прежде чем уехать в ночь. Пол хранилища все еще был покрыт денежным ковром, в количестве, достаточном для покупки хорошего дома, но они ушли с двумястами тридцатью тремя тысячами долларов.

Когда они слушали радио на следующий день по дороге домой, сообщалось, что это крупнейшее ограбление банка в истории США.

Белла предложила им найти новое применение для детской коляски.

Эдвард протянул руку и сжал ее ладонь.

— Мы можем позволить себе новую, — сказал он с ослепительной улыбкой.

Улыбкой, которая позже будет согревать сердца их двух дочерей на долгие годы.