- На экране вы воплощаете образ героини, которая решает полностью изменить свою жизнь, и, очевидно, что эта тема близка вам?
Эдвард усмехнулся, не понимая, почему кто-то с таким голосом решил работать на телевидении. Очевидно, что дикция интервьюера была отвратительной, но, кажется, его сестру это не волновало. И всё же Эдвард не смог сдержать тихий сардонический смешок, сорвавшийся с губ.
- Тш-ш, - Элис поправила сползший с колен плед, не отрывая пристального взгляда от экрана. - Из-за тебя я всё пропущу.
- Да, за последний месяц моя жизнь сделала крутой поворот…
Приятный вкрадчивый голос неожиданно привлёк внимание Эдварда. На экране больше не было неприятного лица интервьюера. На месте приглашённой звезды сидела молодая девчонка в смешных круглых очках, то и дело заправляющая за уши свои тёмные вьющиеся волосы, которые лезли ей в лицо, хотя, Эдвард заметил, на её тонком запястье болталась резинка. Казалось, что она чувствует себя неуютно перед камерами… Кажется Элис упоминала, что её новый кумир - это молодая девушка… Но насколько молода она была?
- Дэвид упоминал, что ваша встреча произошла в какой-то забегаловке, но он сразу увидел в вас Дженнифер?
Элис сердито фыркнула и повернулась лицом к Эдварду:
- Она работала в кафе и пыталась свести концы с концами, чтобы выжить, - голос Элис был гневным, и она явно защищала девушку с экрана, осуждая бестактность ведущего.
Эдвард пожал плечами, не зная, как правильно реагировать на заявление сестры. Он до смерти любил Элис, стараясь понять и принять все увлечения сестры. Только поэтому он согласился провести с ней время за просмотром какого-то дурацкого интервью.
Девушка на экране покраснела и потянулась за стаканом с водой, который стоял справа от неё. Сделав несколько нервных глотков и прочистив горло, она заговорила тихим, но уверенным голос, неожиданно преобразившись, словно обычная вода оказалась волшебным эликсиром и придала ей смелости.
- Я никогда не думала о карьере актрисы, да и до сих пор считаю, что в полной мере не могу так говорить о себе. Я ни в коем случае не ставлю себя в один ряд с теми людьми, которые вложили в свой успех огромное количество времени и сил. Мне повезло. Хотя я до последнего считала всё это огромным розыгрышем и была уверена, что вот-вот все увидят, с кем они связались и вышвырнут меня за дверь.
Подобные рассуждения показались Эдварду достойными уважения, но казалось, что жадного до горячих фактов журналиста, такой ответ не устроил.
- Но в сериале ты выдала потрясающую игру, которую оценили и критики, и зрители… Твой талант был очевиден, но при этом в жизни ты кажешься немного застенчивой и неуверенной.
- Спасибо, но я не думаю, что пока готова полностью открыться… Так или иначе, камера служит тем самым барьером, который превращает твою попытку «обнажиться» в игру. По итогу ты смываешь грим, натягиваешь любимую толстовку и идешь домой смотреть очередной повтор «Офиса».
- Она потрясающая, а он отвратителен. - Элис щёлкнула пультом, и экран потух, вырывая Эдварда из оцепенения, в которое его повергли слова девчонки. - Разве я не права?
Красивое лицо Эдварда на секунду выразило всё то, что он пытался скрыть. Усталость и боль. Но он быстро вернул слетевшую маску на место.
- Почему тебя вообще это волнует, Элис?
Мужчина встал с кресла и поморщился, ощущая в теле необъяснимую тяжесть. Всё о чём он мог сейчас думать, так это горячий душ и хотя бы несколько часов сна.
- Просто она не похожа на плохого человека, который пытается выехать на истории о тяжёлом детстве… - лицо Элис стало задумчивым и мечтательным. - Хотела бы я с ней встретиться, выслушать её…
По тому, как с каждым словом, блеск в глазах сестры становился более тусклым, Эдвард понял, что насколько профессиональным не был психолог, работающий с ней, Элис была далека от принятия себя.
- Она может быть совсем не такой, как ты думаешь о ней. Власть и слава разрушают даже самых чистых душой…
- Но ты же не такой!
Эдвард подавил раздражение и с огромным усилием сохранил улыбку на лице. Он не хотел, чтобы его младшая сестрёнка знала, насколько жестоким ему приходится быть, сохраняя власть и положение.
- Ты слишком добра ко мне, - Эдвард погладил Элис по голове, как неразумное дитя. - А теперь пора отдыхать, давай помогу.
Плед полетел в сторону, и мужчина подхватил лёгкое девичье тело на руки. Несмотря на постоянный массаж и физиотерапию, мышцы Элис атрофировались. Бледные худенькие ноги, казалось, жили отдельной жизнью, навсегда превращая их хозяйку в инвалида.
- Ты не должен этого делать, - Элис попробовала протестовать, но Эдвард её проигнорировал.
- Ты достойна того, чтобы тебя носили на руках, - попробовал пошутить Эдвард, но понял, что шутка могла быть воспринята неправильно, и закусил губу, в попытке сдержать ругательство.
Но Элис то ли не заметила двойного дна в его словах, то ли из такта решила всё свести к шутке:
- Я такая тяжёлая, что ты готов свалить эту работу на какого-то бедного парня?
Элис рассмеялась и уткнулась лбов в плечо Эдварда. Но он почувствовал, как она напряглась в его руках и задрожала.
***
- Я даже не знаю, кто он, - Белла отошла к окну и провела пальцем по запотевшему стеклу, неосознанно рисуя знак вопроса.
Голос Розали, её агента, напоминал горный ручеёк, настолько красивым и звучным он был.
- Всего лишь какой-то богатый парень, который хочет, чтобы ты встретилась с его сестрой. Его помощник связался со мной и объяснил, что девушка вроде как привязана к инвалидному креслу…
- Что?
Около полугода назад Белла сыграла в мини-сериале для небольшого стримингового сервиса, но внезапно роль девушки-инвалида Дженнифер сделала Беллу молодой востребованной актрисой. Приглашения посыпались одно за другим, киностудии и режиссёры были готовы разорвать её на части. Стоит ли упоминать, что внезапно обрушившаяся на Беллу слава, заставила её обзавестись охранной и начать посещать психолога.
До сих пор Белле казалось, что, как Алиса, она попала в Зазеркалье, только вот никак не может найти выход. Вся её жизнь превратилась в полный сюр.
- Она твоя фанатка и мечтает с тобой познакомиться. Я понимаю, что до этого ты получала только письма от людей с такими особенностями, но её брат серьёзно настроен и даже готов заплатить неплохие деньги, чтобы устроить эту встречу.
Белла рассеянно села на ближайший к ней небольшой диванчик, понимая, что чувствует себя смущённой. Для неё всё было ново в этом мире. Вроде бы это всё ещё была она, тот же мир, те же проблемы, но с каждым днём что-то неуловимо менялось. Возможно, панические атаки не такое большое наказание за то, что она наконец-то могла позволить себе достойно питаться и жить в доме, где горячая вода из крана идёт не по расписанию.
Но Белла не была готова к тому, что её роль станет знаковой для многих людей с инвалидностью. Понимали ли люди, писавшие ей письма, что она, Белла, совсем не Дженнифер?
- Разве у меня есть время для этого? - Белла попыталась отвлечь Розали работой. Она не хотела показаться высокомерной и заносчивой. Просто она понимала, что не готова напрямую встретиться с той ответственностью, которая принадлежала Дженнифер, а не ей. Она могла остаться для людей образом, и это было бы правильно.
- Съёмки начнутся через несколько недель, ты же знаешь.
Выбор своей следующей работы Белла доверила Розали. Съёмки фильма должны были проходить в Италии, Белла знакомилась со сценарием, понимая, что ей предстоит сыграть роль невинной девушки, которая теряет отца и встаёт на путь отмщения, по ходу сюжета превращаясь в роковую мстительницу. На слух сценарий мог показаться очередным глупым боевиком с женщиной в главной роли, но чем больше Белла читала и вникала в свой будущий образ, тем больше она понимала героиню, которой вовсе не предстояло стрелять из крутых пушек обеими руками и одновременно душить огромного парня-злодея бёдрами. Режиссёром фильма должна была выступить женщина, которая была настроена на то, чтобы сделать фильм максимально лирическим и интригующим.
- Я не знаю, Розали, мне не кажется, что это правильно… А вдруг я как всегда что-нибудь ляпну и обижу её?
- Ты не сделаешь этого, я знаю тебя. Ты одна из самых заботливых людей, которых я видела. Но я не заставляю, если твой ответ нет, то я так и передам им. Никакого давления, ты же знаешь.
И не смотря на то, что Розали говорила об отсутствии давления, Белла вдруг почувствовала себя настолько бессовестной, что захотелось зареветь. Она могла это сделать, даже если на её душе это оставит более глубокие раны, чем предполагалось.
- Нет… Нет. Ты можешь договориться о встрече. В конце концов, эта девушка просто человек и я должна относиться в первую очередь к ней, как к личности.
***
- Ладно, допустим, что я поверю тебе, что такое слово существует, - звонкий голос Элис сочился жизнью и был полон восторженных интонаций.
- Что значит «допустим»? - ей ответил другой, более тихий, нежный голос с мягким южным акцентом, человека выросшего в Техасе. - Я более чем уверена, что это слово имеет право на жизнь… И оно дарит мне целых четырнадцать баллов!
- Но ты всё ещё отстаёшь от меня, - Эдвард подошёл к открытым дверям, ведущим на веранду, чтобы увидеть, как две тёмные макушки склонились над игровым полем, игриво толкаясь плечами и тихо переругиваясь, споря из-за очередного, наверняка выдуманного Изабеллой Свон, слова. И если одна из девушек вызывала у Эдварда вполне определённые чувства - любовь и заботу, то другая - маленькая, кучерявая и кареглазая - заставляла чувствовать его выпотрошенной и выброшенной на берег рыбой. Он отказывался описывать реакцию тела Беллу как-то по-другому. Он старался игнорировать ту щемящую нежность, которая буквально душила его, стоило ему пересечься с девушкой взглядами.
Он хранил в памяти момент их первой встречи. Эдвард настоял на том, чтобы первым встретиться с актрисой. Он хотел ещё раз предложить ей деньги и предупредить о том, чтобы та была осторожной в своих высказываниях с его сестрой. Он не волновался, но чувствовал себя не на своём месте. Обычно решительный, бескомпромиссный и жёсткий, он привык, что все играют по его правилам. Вместо того чтобы принять оплату за «услуги», помощница «новой звезды Голливуда» передала ему вежливый, но твёрдый отказ и попросила перенести встречу на удобную для Элис территорию, отказываясь подстраивать случайную встречу.
Девушка должна была прибыть к нему в офис и уже оттуда отправиться с ним домой. Последние дни Элис не очень хорошо себя чувствовала, постоянно прибывая в плохом настроении.
Изабелла Свон вошла в его кабинет с получасовым опозданием и виноватой улыбкой на лице. Привыкший видеть в офисе по-деловому одетых людей, Эдвард удивился повседневному образу девушки. Она оказалась ниже, чем он предполагал, и взволновала его намного больше, чем он мог признать. Несмотря на миниатюрность, девушка являлась обладательницей женственных форм и чувственных изгибов. Эдвард был мужчиной и его взгляд подмечал такие детали инстинктивно. Её волнистые волосы свободно струились по узкой спине, обрамляя аккуратное, немного детское лицо… Её лицо можно было бы назвать обычным, Эдвард встречал и более красивых женщин, но ни у одной он ещё не видел таких выразительных глаз. И хотя она носила очки, это не защитило Эдварда от силы воздействия кареглазой актрисы.
Эдвард был уверен, что это только физическое влечение. Перед ним была симпатичная молодая женщина, и это было естественно, что он захотел её.
Убеждение, что влечение пройдет, стоит только ему немного лучше узнать девушку, потерпело поражение. Ни один из страхов Эдварда не оправдался. Он честно пытался найти в ней изъяны, попробовать подловить на лицемерии и лжи, но всё было напрасным. Неиспорченная, скромная и немного вспыльчивая мисс Свон успешно отражала любые его атаки, предпочитая достойно игнорировать его существование. Кто мог подумать, что Элис станет лучшей подругой какой-то начинающей актрисы? А актриса окажется самой честной и естественной женщиной в его жизни?
Если Эдвард думал, что до этого его жизнь была сложной, то теперь он сам был ответственен за это. Потому что как бы он не пытался, он не мог бороться со стихийной влюблённостью, которая грозила его разрушить.
- Эдвард? - голос сестры был отрезвляющей пощёчиной для Эдварда. - Ты уже вернулся с работы? - Элис бросила быстрый взгляд на бриллиантовые часики на своём запястье и тихо охнула. - Уже почти семь!
Но Эдвард не обратил на возглас сестры никакого внимания. Он с удовольствием наблюдал, как легкомысленный и игривый настрой Изабеллы покидает её и она становится напряжённой. Он заметил, как она вздрогнула от звука его имени и стремительно поправила выбившиеся из хвоста пряди и поспешно пригладила ткань своего сарафана на бёдрах.
Блядь. Эти бёдра… Эдвард объективно понимал, что Белла не была самой фигуристой, самой красивой, но в его глазах она являлась неким божеством, имеющим странное влияние на него.
- И тебе привет, милая, - Эдвард как можно небрежней прошёл к их столу. - Изабелла…
***
- Изабелла…
Белла была аудитом. Она понимала, что люди с приятным тембром голоса привлекают и вызывают её доверие намного быстрее, чем другие.
Если бы её попросили описать голос Эдварда Каллена, то Белла бы просто растерялась и не нашлась, что ответить. В этом мужском голосе было всё: и глубина, и честность с силой, и ласка, которая проявлялась в его обращении к Элис.
А ещё в его голосе было эхо далёкой ярости, которое, казалось, слышала только Белла. Она боялась взглянуть на него, потому что знала, что ничего хорошего ей это не принесёт. Всё в этом мужчине заставляло сходить Беллу с ума. Эдвард Каллен был настоящим красавцем, всем своим видом он напоминал актёров «старого Голливуда», но в тоже время было в нём что-то пагубное и неправильное. Его природная харизма, так уверенно излучаемая им, приводила Беллу в иступлённое состояние. В его присутствие Белла превращалась в заикающуюся идиотку.
- Здравствуйте, Эдвард.
Белла понимала, что её молчание было невежливым, но что она могла сделать? Только такая дура, как она, могла влюбиться в мужчину на десять лет старше себя, который при этом явно не выносит её присутствия.
- Элис говорила, что ты собираешься сниматься в очередном фильме. Разве ты не должна…
- Эдвард, что за чёрт?
Эдвард перевёл взгляд на Элис, чтобы не смотреть на то, как заливается румянцем Изабелла. Его маленькая сестрёнка сверлила его напряжённым взглядом несколько секунд, прежде чем он стал понимающим. Эдвард вздохнул и провёл левой рукой по волосам, а правую запустил в карман, вытаскивая на свет пачку сигарет.
- Простите, я не хотел быть грубым…Сложный день и всё такое.
Он быстро развернулся и спустился по ступенькам, которые вели в глубь парка. Ему нужно было немного побыть вдали от неё, хотя в последнее время, Белла действительно была много занята на съёмках и не так часто приезжала в гости к Элис.
Таким бессильным и уязвимым Эдвард не чувствовал себя никогда. Конечно, он мог изначально быть с ней мягче, соблазнить её и сделать своей. Он легко мог это сделать… Только тогда он ещё не понимал насколько запутанным может стать простое влечение.
Эдвард облокотился об дерево и достав зажигалку, закурил, глубоко затягиваясь. Раздражённо он потянул за тугой галстук, ослабляя чёртову удавку. И только расстегнув несколько пуговиц на рубашке, он почувствовал некое подобие комфорта. Он ощущал себя истощённым, ведь именно в усердной работе он пытался найти своё избавление от любовного наваждения. Напрасно. Она была везде. Её лицо было на рекламных баннерах; кажется, девчонка действительно была талантлива. Эдвард так и не посмотрел с ней ни одного фильма, для него это было слишком. Даже несколько раз в офисе он слышал, как молодые сотрудницы обсуждают «химию» Беллы Свон и Джаспера Хейла. И в собственном доме он не мог найти покой…
- Эдвард?
Эдвард проигнорировал ласковый голос, решив, что это только галлюцинация, поэтому оставил глаза закрытыми.
Но мягкие осторожные шаги заставили его открыть глаза. Она остановилась в ярде от него. Пальцы сомкнуты в замок, глаза опущены, а щёки горят красным.
Хм-м.
Эдвард фыркнул. Он готов был выслушать маленькую мисс Свон, чтобы она там не хотела ему предъявить. Сейчас, немного успокоившись, он чувствовал себя увереннее.
- Да, Белла? - Эдвард намеренно добавил в голос хрипотцу и использовал её имя, которое она предпочитала. Он не должен был страдать в одиночку. А то, что физически он привлекал Изабеллу, он был уверен на сто процентов.
Девушка издала странный звук и закашлялась, Эдвард с трудом сдержал рвущийся наружу смех. Как же он любил эту женщину, которая кажется и понятия не имела о своей привлекательности.
- Я… Я хотела поговорить о том, что происходит.
- А что-то происходит? - уточнил Эдвард, хотя не имел такой нужды.
- Очевидно, что наши отношения…Точнее, их отсутствие… Элис страдает от этого и это делает несчастной меня. Я просто хочу узнать, в чём ваша претензия ко мне и я обещаю, что попытаюсь исправиться.
Эдвард замолчал, в очередной раз она поражала его. Она была готова простить его грубость, подстроиться под него… Она искала ошибки в себе, хотя это Эдвард ошибался на каждом шагу.
- Блядь.
- Что?
Она неожиданно подняла голову, и её большие карие глаза за одно мгновение вывернули всю его душу наизнанку. Всего за секунду он в полной мере ощутил, как рушится всё, что он пытался строить, чтобы защитить себя.
Она ждала ответа, но Эдвард больше не хотел говорить. В один шаг он сократил расстояние между ними и остановился только на секунду, чтобы тихо прошептать «Прости». Его большие ладони обхватили её за затылок, крепко удерживая девушку на месте, и он просто сорвался, накинулся на её губы, как дикий голодный зверь.
Больше. Ближе.
Эдвард задрожал в ответ на приглушённый стон, сорвавшийся со столь желанных губ.
Его пальцы запутались в её волосах, прошлись по спине, задели талию и опустились на мягкую округлую попку. Если это был сон, то нахуй реальность. Эдвард держал в руках любимую женщину, и всё остальное больше не имело значения.
- Пожалуйста, маленькая, пожалуйста… - Эдвард сам не понимал, о чём он просит, но Белла чуть шире приоткрыла рот в ответ на его просьбу, встречая жадным приветствием его язык, а её руки, до этого, державшие его за плечи, то ли в попытке притянуть, то ли оттолкнуть, оказались в его волосах.
Она идеально подходила ему. Эдварду ничего не стоило легко приподнять её и прижать к дереву, удобно размещаясь между её ног. Его болезненное возбуждение было готово сорвать ему крышу. Он готов был трахнуть её у этого же дерева, и он бы поступил с ней так, если бы это было просто увлечение. Но сейчас в его поцелуях, в его объятиях, его словах была любовь, и он хотел любить её. Эдвард хотел сделать всё правильно, поэтому он остановился. Не сразу. Он поцеловал её в уголок рта. Прикоснулся губами к бархатной щеке и закончил целомудренным поцелуем в лоб. Её горячее дыхание обжигало его шею, потому что она спрятала там своё лицо. Но он не отпустил её, чувствуя, что просто не находит сил, чтобы расстаться с её приятной тяжестью и теплотой.
***
Она чувствовала его каждой клеточкой. Их обнажённые, тесно прижатые друг к другу тела обдувал тёплый ветерок из открытого окна. Вдали слышался шум прибоя и крики чаек. Стены их бунгало были окрашены в пряные, тёплые цвета заходящего солнца. Он спал, крепко прижимая её к себе, отказываясь отпускать даже во сне. Тёплое дыхание терялось в её волосах, которые он аккуратно убрал в сторону. Он часто шутил, что в совместном проживании с женщиной есть много нюансов. Но Эдвард легко справлялся со всем: с боязнью привязанности, с нежеланием открываться другому человеку, принимать помощь и многим другим. Белла никогда не спрашивала его о том, как долго он был одинок, но она старалась изо дня в день, чтобы те дни стирались из его памяти. Она желала наполнить каждый его день новыми положительными эмоциями, забрать все его страхи и оградить от всего, что могло его расстроить. Конечно, где-то она терпела поражения и неудачи, но упрямо стремилась к совершенству.
Их история чем-то напоминала романтический фильм с глупыми героями, но это была жизнь. А в жизни не место наигранным эмоциям и чётко выверенным словам. Белла с лёгкой душой бросила принимать приглашения в кино. Само по себе искусство создания фильмов было поистине прекрасным процессом, но вся та ответственность и слава, которые дружно следовали за любой успешной премьерой, не стоили тех нервов и слёз. Белла вернулась туда, откуда пришла. Заработанные за несколько лет деньги ушли на открытие небольшого ресторана. Эдвард поддерживал её на каждом шагу этого дела. А потом она согласилась стать его женой. Она уже принадлежала ему, но если он хотел подобного подтверждения, то Белла не думала ни секунды.