Первое, на что я обращаю внимание, это её походка. Медленные шаги, почти опущенная голова. В лёгкой на первый взгляд поступи есть что-то тяжеловесное, грузное и неуверенное, будто миниатюрная девушка, которую я вижу впервые, двигается чисто машинально, тогда как нечто её очень беспокоит, и потому ей всё равно на впечатление со стороны. Но у незнакомки ровные, длинные ноги, густые волосы оттенка горького шоколада, миловидное лицо и изящная, грациозная фигура. Грусть, выдаваемая характером движений, не может отменить того, насколько беззаботной и решительной наверняка выглядит девушка в те дни своей жизни, когда лишена печали. Я встречал достаточно женщин и придавал немало значения тому, как они двигаются в те или иные моменты, поэтому не без оснований считаю, что разбираюсь не только в женской красоте, но и во влиянии, например, сутулости или спешки на характер походки представительниц противоположного пола.

- Кто она? - спрашиваю я у Кейт, руководителя отделов кадров, отвечающую за первичный отбор возможных будущих сотрудников. Если речь о важных должностях, то финальное решение остаётся за мной, но в большинстве случаев я доверяю ей и окончательный выбор. Хотя в нынешней ситуации, когда с моим рабочим ритмом не справилась ещё одна личная ассистентка, Кейт и сама вряд ли согласится избавить меня от нового раунда индивидуальных собеседований.

- Могла бы стать твоим персональным помощником, но у неё нет опыта. Высшее образование имеется, а вот работу ищет впервые. Мне кажется, она поняла, что на самом деле мы ей не перезвоним.

- Она выглядит расстроенной, - замечаю я, в то время как Кейт, стоя рядом со мной за стойкой нашего офис-менеджера, буднично листает свой ежедневник. - Она не плакала?

- В кабинете нет. Может быть, в туалете. Я за ней не ходила и вообще думала, что она уже ушла. А если она плакала, то это лишь лишнее доказательство того, что она тебе не подходит. С тобой трудно, и не вздумай отрицать. От тебя сбегают даже стрессоустойчивые, а я потом расхлёбываю, -  жёстко говорит Кейт и наконец поворачивается лицом ко мне. - Я серьёзно, Эдвард. Постарайся для разнообразия немного обуздать свой сложный характер. Ну или найди кого-то, с кем можно будет снимать напряжение.

- Рекомендуешь мне заняться сексом? Для тебя это что-то новенькое, - усмехаюсь я, но умолкаю на полуслове, осознав, что незнакомка вот-вот пройдёт мимо нас. На ней уже белое пальто, снятое с вешалки для посетителей, и она крепко сжимает ручки сумки. Смотрящая себе под ноги и выглядящая потерянной.

Когда она равняется со мной, я чувствую запах чего-то пряного с оттенком своеобразной горчинки. Так пахнет окончательно наступившая за окном осень. Сыростью после дождей, влажной корой деревьев, меланхолией падающих листьев, дымкой тумана над водной гладью реки поутру, грязью и лужами на тротуарах и дорогах, небольшой простудой из-за ночных сквозняков. Октябрь в этом году совершенно не солнечный. И потому располагающий к унынию и тоскливому настроению больше обычного. Девушка выходит за стеклянные двери, ведущие к лифту, и, когда его двери открываются на нашем этаже, входит в него после небольшого промедления. Я вижу лишь чуть сгорбленную спину. Незнакомка так и не поворачивается лицом до того, как лифт уезжает. Моё сознание вновь заполняют телефонные звонки, стук клавиатуры и голоса риэлторов. Заняться недвижимостью оказалось правильным решением. Даже при падении цен всё равно остаются желающие что-то продать и в особенности купить.

- Я рада, что ты хоть что-то воспринимаешь с юмором.

- Не будь столь драматичной. Я многое воспринимаю именно так, - отвечаю я, отступая от стойки, чтобы не мять правую полочку пиджака. - Так ты найдёшь мне кого-то, кто удовлетворит всем моим требованиям?

- В работе предполагаемых кандидаток я тебе предоставлю, но в том, что касается секса, справляйся сам.

- Очень смешно, - я всё же не справляюсь с улыбкой, и Кейт отвечает мне тем же. Через мгновение она говорит, что ей пора готовиться к следующему собеседованию, и мы расходимся каждый по своим кабинетам.

Вы наверняка думаете, что позже я каким-то образом, ненавязчивым или не совсем, узнаю у неё про незнакомку, но, возможно, я вас разочарую. Этого не происходит. Вероятность же оказаться с кем-то фактически чужим в одном месте и в одно время, когда вы живёте в мегаполисе, крайне низкая. Низкая, но не нулевая. Я задумываюсь об этом в кофейне, куда захожу после встречи с другом в его офисе в намерении взять напиток с собой и заодно переждать накрапывающий дождь. В подобных заведениях для меня обычно всё ограничивается зрительным контактом с бариста, но в этот раз взгляд сам собой обводит пространство после совершения мною заказа. И там, в глубине уютного помещения в левом углу сидит за столиком моя незнакомка. Сегодня она кажется счастливее, чем в тот день, несмотря на строгое чёрное платье, угадываемое под немного распахнутым пальто. Мне уже не видно теней под глазами, бывших там прежде, и, хотя кожа по-прежнему бледная, эта бледность теперь хорошая, естественная. Не внушающая беспокойства. Что бы не изменилось за эту пару недель, это пошло девушке на пользу.

Я замечаю книгу, прислонённую к бутылке с водой, движение глаз по странице, чтение не про себя, а шёпотом. Мне известно читаемое произведение, и, подойдя на минимальное расстояние, я различаю в тихом голосе знакомые имена героев, и способность просто уйти окончательно предаёт меня.

- Выходить замуж, следуя зову жалости, является огромной ошибкой. Эта вымышленная женщина точно будет несчастна. Вы ведь понимаете, что она любит не того, за кого согласилась выйти замуж, а его брата?

Незнакомка прерывается, лишь когда, вероятно, дочитывает до точки. Выразительные глаза красивого оттенка, который преступлением называть простым карим, хотя никакое другое слово мне так и не приходит на ум, поднимаются к моему лицу спустя примерно полминуты, не меньше. Они обрамлены красиво изогнутыми тёмными бровями и густыми ресницами. Девушка не выглядит расстроенной или недовольной тем, что её прервали. Скорее она производит впечатление человека, который не против обсудить читаемое, несмотря на то, что перед ним посторонний.

- Она просто пытается скрасить последние недели жизни мужчины, который ей всё равно небезразличен. Разбивать сердце неизлечимо больному как-то... эгоистично, - отвечает она, и в принципе наши мысли схожи. Когда я читал данный триллер с примесью фантастики и романа и пытался представить себя на месте героини, о которой мы сейчас говорим, невозможно было отрицать, что жалость к человеку в определённые моменты жизни более чем способна приобретать статус нерушимой силы. И влиять на твои поступки так, как ты и не мог себе вообразить. - И время от времени мы все несчастны, - продолжает незнакомка, и это звучит искренне. Правдиво. И аутентично. - Мы не можем быть счастливы абсолютно всегда. Так, чтобы каждую минуту каждого дня.

- А сейчас вы счастливы? Хотя наверняка это слишком личный вопрос. Извините.

- Не извиняйтесь, - улыбаясь уголками губ, она берёт книгу в руки закрывающим движением и поднимается из-за стола, - да, наверное, прямо сейчас я счастлива. Было приятно провести обеденный перерыв за чтением, и мне нравится лёгкий дождь. Кстати, меня зовут Белла.

Незнакомка обретает имя. Красивое. Лаконичное. Подходящее ей. И, должно быть, она куда-то устроилась. Я чувствую странную гордость. Как если бы был близким человеком, и она поделилась со мной собственными успехами или важным достижением.

- Я Эдвард. Приятно познакомиться, - говорю я, протягивая правую руку. Белла смотрит на неё какое-то время с непонятной мне настороженностью во взгляде, заставляющей меня думать о том, чтобы опустить руку, но небольшая тёплая ладонь вступает в контакт с моей чуточку раньше, чем я делаю это. Я пожимаю тонкие пальцы едва уловимо. Не хочу морального дискомфорта для своей новой знакомой.

- Мне тоже приятно. Но мой обеденный перерыв вот-вот закончится. Пора возвращаться на работу.

- Да, и мне. Но, может быть, я могу пригласить вас на ужин, и мы поговорим об этой книге ещё немного или просто поедим? - я никогда не вёл себя подобным образом. У меня, конечно, были девушки, сначала в школе, потом в университете, и я даже встречался с коллегой ещё до основания своей небольшой фирмы, когда сам был наёмным сотрудником, но знакомиться с кем-то на улице или в общественном месте несколько отличается от той ситуации, когда у двух людей есть общий круг общения. У меня и Беллы его нет, и потому я необъяснимо нервничаю. Достаточно ли того, что я сказал о книге, чтобы захотеть увидеть меня снова?

- Я не возражаю, - заправляя отдельные пряди волос за правое ухо, Белла улыбается задумчиво, но вроде бы искренне, - я заканчиваю в пять. Можем встретиться снаружи около кофейни, если тебе, то есть вам удобно.

Мне не совсем удобно, потому как мой офис в другой части города, но я даже не рассматриваю мысль о том, чтобы сказать об этом. Перехватывая стаканчик с кофе, который немного обжигает руку, я говорю, что буду тут в начале шестого.

- Кстати, что скажите, если мы перейдём на «ты»?

- Скажу, что это хорошо. Я не люблю, когда мне выкают, - соглашается с моим предложением она, и я невольно следую за ней по направлению в сторону выхода из кофейни. Белла придерживает дверь, когда проходит через неё, и на мою благодарность откликается кивком. Солнце, сменившее осадки, чуть ослепляет меня, вынуждая повернуться к нему спиной. Но девушка стоит в освещённой полосе между двумя создающими тень зданиями, и из-за ярких лучей мне мерещатся вкрапления бордового среди шоколада волос.

- Тогда до вечера, верно?

- Да, Эдвард, до встречи. Может быть, я дам тебе свой номер на случай, если ты захочешь уточнить, всё ли в силе?

- Не нужно. Я приеду, и всё станет ясно, - серьёзные размышления не предшествуют ответу. Я и прежде замечал за собой, что в принципе говорю первое, что приходит на ум, чаще, чем следует и можно сосчитать.

- Тебе далеко ехать?

- Нет, - не уверен, что Белла верит, но больше уточняющих вопросов она не задаёт. Точнее это я не даю ей ни шанса спросить что-то ещё. - Тебе пора, помнишь? Не хочу, чтобы у тебя были проблемы.

Мы расходимся каждый в свою сторону, и, хотя я оглядываюсь с разницей в несколько секунд, обернувшись так снова, в определённый момент я больше не замечаю Беллу идущей по тротуару. Может быть, она куда-то свернула или уже зашла в то здание, где работает. В любом случае девушки больше не видно, и я прихожу к своему автомобилю на парковке. Выбирая между серебристым и чёрным вольво пару лет назад, в силу практичности я отдал предпочтение первому варианту. На нём не так видна пыль, и салон накаляется гораздо меньше, даже если машина стоит на самом солнцепёке. Но сейчас я включаю печку, чтобы немного обогреть воздух, а сам в это время звоню одному из своих друзей. Нет, не тому, у которого был ранее. Другому. Джаспер поднимает трубку через пару гудков.

- Здорово, дружище. Как дела? Что-то тебя давненько не было слышно.

- Да, так получилось. Слушай, а Элис рядом? Мне вроде как нужен её совет.

- Подожди. Сейчас посмотрю. Она собиралась по делам, - Джас встаёт откуда-то, что, вероятно, является диваном, и я слушаю шаги, пока друг перемещается по квартире своей девушки. Она наотрез отказалась жить в его холостяцкой берлоге. Сказала, что либо он переезжает к ней, либо они ищут что-то совместное, но тогда каждому придётся расстаться с нынешними съёмными квартирами. Элис достаточно мудра, и Джаспер достаточно в неё влюблён, чтобы называть её родственной душой, но никаких кардинальных решений с его стороны это пока не предполагает. В любом случае я никогда не лез в отношения этих двоих и не собираюсь начинать. - Милая, ты ещё тут? Отлично. Это Эдвард. Хочет о чём-то тебя спросить. Думаю, ты сочтёшь, что его голос звучит влюблённо. Я вас оставлю, голубки, - забавляясь, произносит Джас и, судя по всему, мгновенно расплачивается. - Ай.

- Ты сам виноват.

- Не спорю, но я всё равно люблю тебя, детка, - они такие милые, что почти тошно. Даже на расстоянии телефонного звонка. Наконец Элис заговаривает со мной.

- Привет, Эдвард. Итак, значит, девушка? Как насчёт взаимной экономии времени? - сразу к делу. Что ж, ладно.

- Её зовут Белла. Познакомились в кафе, и она согласилась поужинать. Но я понятия не имею, куда её позвать.

- Разумеется, в Роберт, - указывает Элис, терпеливо и добродушно разъясняя мне, о чём речь, - это на девятом этаже музея искусств и дизайна. Фантастический вид на парк, живая музыка, потрясающая еда, и при этом умеренные для центра города цены.

- А это не слишком?

- Ты же хочешь её впечатлить? Тогда нет, в самый раз, - она стоит на своём так же, как и в личных отношениях, благодаря чему Джасперу оказалось проще собрать вещи и переехать, нежели найти действенные аргументы в споре о том, чья арендумая квартира лучше и светлее. Мы заканчиваем тем, что я благодарю Элис, а потом мы синхронно кладём трубки.
 
По приезду в офис я прошу свою новоиспечённую ассистентку забронировать столик в порекомендованном Эл заведении, но передумываю через минуту и вызываю Анжелу по громкой связи, говоря, что всё сделаю сам. Чуть позже девушка приносит мне кофе. Не успевает она покинуть кабинет, как Кейт заходит в папкой в руках, но сообщает о том, что там, лишь с закрытием двери.

- Как тебе Анжела? Решил что-нибудь насчёт длительности её испытательного срока?

- Скажи честно, мне это хоть раз помогало? - я делаю глоток и ещё один, наблюдая, как Кейт садится в кресло для посетителей и кладёт папку на стол, извлекая из неё напечатанный лист. - Всякий раз проблемы возникают позже, но у Анжелы есть немаловажный плюс, хотя с её профессионализмом он не особо и связан. Видела фото в рамке у неё на столе и кольцо на том самом пальце? У девушки есть жених.

- Не особо вникала, но да, видела. Подпиши вот здесь, и я оформлю её полноценно.

Я ставлю подпись поверх нужной линии и возвращаю лист Кейт. Она фиксирует его зажимом одновременно с тем, как я предупреждаю, что сегодня уйду раньше.

- Если возникнут ещё вопросы, я буду здесь только до половины пятого.

- У тебя ничего не случилось? - слегка обеспокоенно спрашивает она, садясь в кресле прямее. Мы с ней знакомы со времён университета. Чисто по-дружески, без всяких намёков и полутонов. Кейт всегда казалась мне толковой и образованной. Даже когда курила, забывала про чувство меры на вечеринках и материлась. Плохие привычки остались в прошлом, но мы поддерживали общение все эти годы, и, задумавшись о собственном деле, я предложил ей присоединиться к команде. Она сказала, что обсудит это с парнем, но не думаю, что пяти минут было бы достаточно для полноценного разговора. Именно столько времени прошло прежде, чем она перезвонила.

- Нет. Просто я встретил кое-кого, - признаюсь я, и Кейт это, кажется, воодушевляет. Она вновь расслабляется в кресле, кладя ногу на ногу.

- Шутки ради я бы сказала, что ты постоянно кого-то встречаешь, но это не так, поэтому я лишь надеюсь, что она не будет, как Таня. Она была слишком зациклена на себе. Так не должно было быть, но меня обрадовало ваше расставание.

- Ты этого не говорила, - я немного копаюсь в памяти, но так и не могу вспомнить, чтобы Кейт каким-то образом выдала свои истинные эмоции по поводу разрыва моих отношений. Она сказала что-то вроде того, что это хреново, и угостила меня охлаждённым пивом из холодильника, а её парень ушёл в другую комнату, и, может, на тот момент это было правильно. Вряд ли в подобный момент в чьей-то чужой жизни я бы сам сказал этому человеку, что его возлюбленный или возлюбленная ему не подходили.

- Тогда это было неуместно, - вставая, коротко пожимает плечами Кейт, - что ж, удачи тебе сегодня, и, если понадобится тебя вытаскивать, дай знать.  

- В каком смысле вытаскивать?

- Спасать от неудачного свидания. Ну, знаешь, когда в фильмах девушке звонит подруга, и парню впоследствии говорят, что кто-то попал в больницу, и свидание придётся прервать.

- Но я ведь не девушка.

- Тоже верно.

Кейт громко смеётся прежде, чем оставляет меня одного. Остаток дня проходит однотипно и так же буднично, как все рабочие дни. За исключением того. что сегодня я уезжаю раньше и без одной минуты пять уже жду Беллу в назначенном месте. Памятуя о том, что она вроде бы работает где-то неподалёку, я ожидаю её скорого появления, но она приходит, лишь когда часть меня уже начинает задумываться об утопии всего происходящего. 17:19. Столько показывают часы в момент превращения силуэта вдалеке в Беллу. Она приближается спустя примерно минуту.  

- Привет. Я должна извиниться. Меня задержали. Ты давно ждёшь?

- Привет, - тут же откликаюсь я, не строя из себя обиженного на пустом месте. - Тебе сказать честно или немного приукрасить?

- Конечно, честно, - Белла придерживает ворот пальто у шеи, чтобы защитить её от порывов грубого ветра, и я говорю о своей машине за углом, начиная идти не медленно, но и не слишком быстро. Вероятно, я подстраиваюсь под Беллу, но оказывается, что она ходит в подходящем мне темпе.

- Двадцать минут. Было без одной минуты пять, когда я приехал. Но главное, что ты пришла. Признаться, я уже начал немного жалеть об отсутствии у меня твоего номера телефона.

Я автоматически открываю перед ней пассажирскую дверь вольво, временно прекращая беседу, и Белла непринуждённо садится в автомобиль. Так, как будто это не первый личный автомобиль, в котором ей доводилось ездить, и при этом не открывать дверь самой для неё в порядке вещей. Мне в принципе ясно, что для меня она одна сплошная загадка, но я невольно замедляюсь, пока обхожу машину сзади. Может ли быть так, что я ошибаюсь, считая, что Белла живёт как бы от зарплаты до зарплаты? Чёрт, да, конечно, может. Но доподлинно я ничего не знаю и пытаюсь максимально выкинуть противоречивые мысли из своей головы.

- То есть ты признаёшь, что сотовые это прекрасно? - спрашивает Белла, когда я сажусь за руль. В чертах её лица по-прежнему ничего не свидетельствует о том, что она впечатлена хоть чем-то, внешним видом машины или внутренним убранством салона, и уверенности, что ей незабываемо понравится ресторан, во мне значительно убавляется. Но я всё равно выезжаю в его направлении. Не хочу, чтобы столик пропал.

- Я этого и не отрицал. Просто не хотел, чтобы ты чувствовала себя обязанной приходить. Ну или чтобы у меня был рычаг давления на тебя, назовём это так.

- Это мило с твоей стороны, - говорит она, устраивая свою сумку на коленях и улыбаясь уголками губ, чуть опустив голову. Я понимаю, что любуюсь, и концентрируюсь на дороге, пока всё не заходит слишком далеко. - Ты скажешь мне, куда мы едем? Или мне пора кому-то звонить и пытаться сообщить о том, что меня похитили?

- Хочешь, мы остановимся, и ты сможешь понять, что я не замышляю ничего подобного? - совершенно серьёзно спрашиваю я, готовый абсолютно в любой момент включить правый поворотник для уведомления о съезде на обочину. Но Белла убедительно качает головой, и я чуточку расслабляюсь.

- Нет, не хочу. Но всё-таки?

- Ты не любишь быть неподготовленной к чему-то? - вопросом на вопрос отвечаю я и на пару секунд перевожу взгляд на Беллу. Но её лицо повёрнуто к боковому стеклу, за которым проносятся деревья, тротуары, аллеи, магазины и прочие заведения, и лишь то, как небольшая женская рука сжимает ручки сумки говорит мне о том, что, возможно, я спросил что-то, что навевает мрачные ассоциации.

- Не то чтобы не люблю, просто жизнь проще, если в ней происходит как можно меньше непредсказуемых вещей. Я... я стараюсь контролировать её.

Я безусловно понимаю, что она пытается до меня донести. И наверняка с ней согласятся множество людей, в том числе и я. Приключения и сюрпризы это, конечно, здорово, но обыденность тоже по-своему прекрасна. Когда всё отлажено и спланировано, можно с успехом минимизировать вероятность неудач или возникновения непредвиденных обстоятельств. Не избежать, например, проблем на все сто процентов, но быстрее сориентироваться и оперативно найти способы их устранения.

- Я не могу сказать тебе, куда мы едем, потому что так будет неинтересно, но если тебе что-то не понравится, то, обещаю, ты сможешь уйти абсолютно в любой момент, хорошо?

- Это звучит, как компромисс, - Белла поворачивает голову в мою сторону, смотрит сначала на мои руки на рулевом колесе, а потом и на меня, что я улавливаю боковым зрением, - ты, кажется, знаешь, как договариваться с людьми. А я вот никогда этого не умела.

- Но можно ведь научиться, - снижая скорость перед перекрёстком ввиду переключения оранжевого сигнала на красный, говорю я. - Главное, на мой взгляд, это выслушать, а потом максимально спокойно и рассудительно обозначить свою позицию. Самое худшее, что случится, это то, что вы поймёте, что не можете согласиться друг с другом. Это, разумеется, грустно, возможно, придётся расстаться, но зато ты будешь знать, что сделала всё, что от тебя зависело, - впереди поворот, ведущий в направлении парковки около музея, и, заняв ближайшее свободное место, я глушу двигатель автомобиля. - Нам сюда.

- В музей? - Белла кажется основательно погрузившейся в свои мысли, и я не спешу выходить на тот случай, если она восприняла мои слова не очень хорошо и более не уверена, что хочет пойти со мной куда бы то ни было.

- Подожди, и всё увидишь.

- Хорошо.

Она кивает, берёт сумку поудобнее, вешая длинный ремешок на правое плечо, и для меня это словно разрешающий цвет светофора. Я покидаю автомобиль, но Белла всё ещё внутри, и я обхожу его спереди, открывая её дверь.

- Ты в порядке?

Слегка нервозная улыбка появляется на миловидном лице, но даже в таком состоянии эта улыбка очаровательная. И широкая. В моём понимании широкая улыбка, когда между губами немного видны зубы, символизирует искренность. То, что человек максимально открыт и не стремится к сознательному утаиванию чего-либо.

- Да. Просто задумалась.

- Не страшно. Аккуратнее. Здесь немного узко, - имея в виду пространство между своей и чужой машиной, я отступаю в сторону задней двери, чтобы Белла могла выйти, и после жму на кнопку включения сигнализации. Фары мигают нужное количество раз, когда мы ступаем на тротуар. Короткая прогулка до здания сменяется поездкой на лифте, которая длится немного дольше, и вот мы уже выходим на девятом этаже.

Я говорю своё имя метрдотелю, после чего, сверившись с записями, у нас забирают верхнюю одежду и гостеприимно сопровождают к столику у окна. Белла молчаливо осматривается вокруг себя, такая же притихшая, как и в лифте. Внутри него она лишь смотрела на сменяющиеся цифры на табло, чуть переминаясь с ноги на ногу. У меня возникают ощущения, что, может быть, я всё же переборщил. В заведении современный декор с яркими красками, вдохновляющий вид, как и говорила Элис, умеренный уровень шума, при котором можно разговаривать и слышать собеседника, и играет успокаивающая фортепианная музыка, но белые скатерти и начищенные до блеска столовые приборы и фужеры невольно навевают мысли о пафосе. И меню, когда к нам подходит терпеливый официант, не делает ситуацию легче. По крайней мере, с моей точки зрения. Белла же делает заказ практически мгновенно. И при этом выглядит слишком уверенной для того, кто оказался в данном ресторане в первый раз.

- Закуска с креветками и равиоли из морепродуктов. А на десерт шоколадный торт, - знающе говорит она. Я чувствую растерянность и поспешно останавливаю свой выбор на стейке с картофелем фри и салате из зелени и свеклы. Из-за противоположных ощущений хочется выпить как минимум пиво или бокал красного вина, но мне ещё садиться за руль. Официант уходит, и только это происходит, как, водя пальцем по ножу, я произношу вопросительно-уверенно:

- Ты ведь уже здесь была, верно?  

- Да, была, - не отрицает она, и я выдыхаю, - но давным-давно. Мы с моими однокурсниками тогда отмечали здесь наш выпускной. Я заплачу за себя, не переживай.

Я вроде как благодарен, что она так говорит, хотя не собираюсь брать с неё ни цента. Мы здесь по моей инициативе. И мне не кажется, что с финансовой точки зрения у неё всё совсем хорошо. Если бы всё было так, она бы не расстроилась настолько сильно после того собеседования с Кейт. И вряд ли на первой работе кому-то платят достаточно, чтобы хватало и на то, что действительно необходимо, и на развлечения.

- Не нужно. Я сам. Это я пригласил тебя, Белла.

- Но я, правда, могу...

- Не думай об этом. Всё в порядке. Давай ты лучше расскажешь мне, до какой главы ты дочитала на данный момент. Или у тебя больше не было возможности продолжать чтение?

- Почти не было, - смена темы, как я и надеялся, успешно оправдывает себя. - Мой босс довольно авторитарный. Но урывками я дошла до того момента, где Джейд вышла замуж за Кевина. Может быть, ты скажешь мне, чем кончится всё конкретно для неё? У него, понятное дело, перспективы из-за диагноза исключительно мрачные, но её жизнь не закончится с его смертью. Она ведь позволит себе быть счастливой с тем, кого любит, несмотря на то, что могут подумать родители братьев?

- Ты всерьёз ждёшь от меня спойлера? - недоумевая, спрашиваю я. Мне ещё не доводилось встречать никого, кто не только бы не возражал против них, но и просил бы сам рассказать прежде времени о том или ином сюжетном повороте или даже развязке, как в этом случае.

- Это мне не особо и свойственно, но иногда, когда читать ещё долго, я заглядываю в концовку, поэтому да, я всерьёз жду, что ты избавишь меня от лишних переживаний. За это я поделюсь с тобой своим тортом. Хотя я так и так собиралась это сделать, но теперь ты знаешь, что на кону.

- Это в некотором роде больно, учитывая, что по мнению друзей я жуткий сладкоежка, - я усмехаюсь и провожу рукой по волосам. Старая привычка, возникшая ещё в детстве, когда, согласно воспоминаниям родителей, мне практически постоянно хотелось пригладить волосы, чтобы не выделяться из толпы. У других мальчишек в классе они не торчали в разные стороны, и я смутно помню, что злился почти всякий раз, видя своё отражение в зеркале. Я считал себя чуть ли не чучелом, которое не понравится ни одной девочке, но в старшей школе оказалось, что всё совсем наоборот.

- Так что ты выберешь, Эдвард?

- Она уедет в путешествие с тем, кого любит, - просто говорю я, - а остальное узнаешь сама. Не хочу совсем разрушать интригу.

Тем временем нам приносят еду, и, хорошо приготовленная, она становится лучшим из того, что я ел в последнее время. Уровень кулинарного наслаждения превышает ожидаемый мною, но главным образом полученное удовольствие от вечера я связываю с тем, с кем я его провёл. Рядом с Беллой он проходит слишком быстро, и ещё до того, как мы начинаем есть один торт двумя ложками с разных сторон, я понимаю, что она не похожа ни на одну из тех девушек, с которыми я встречался прежде. На первый взгляд, в ней нет ни Таниной зацикленности на собственной персоне, ни ощущения, что возможные отношения могут, фигурально выражаясь, меня задушить, а со мной случалось и такое. Белла, если можно так сказать, олицетворяет собой что-то среднее между двумя этими типами, пресловутую золотую середину, и мне кажется, что я мог бы провести с ней всю ночь, просто разговаривая о фильмах или обсуждая книги, и мне бы не надоело, а отсутствие сна, точнее добровольный отказ от него, безусловно, бы стоил того.

- Кажется, приехали, - говорю я, устанавливаясь у дома Беллы в соответствии с указаниями навигатора. Наш вечер заканчивается в Бруклине у красивого на вид кондоминиума, и, конечно, я могу ошибаться, но из окон некоторых квартир, скорее всего, можно увидеть Манхэттен во всех его потрясающих ночных деталях. Мне представлялось, что Белла живёт в гораздо более стеснённых условиях, и теперь я несказанно рад видеть иное, несмотря на то, что целостная картинка по-прежнему не желает сходиться воедино у меня в голове. Поиск работы и проживание в современном здании, выглядящем дорого, скорее взаимоисключают друг друга, чем стыкуются между собой. Но я стараюсь не искать подвоха, возможно, понапрасну.

- Да, здесь я и живу. Спасибо за этот вечер и за то, что угостил и подвёз. Мне было хорошо. И я надеюсь, что теперь ты всё же запишешь мой номер. Если ты, конечно, хочешь, - последнюю фразу Белла произносит торопливо. Будто бы осознала некую самонадеянность, скрывающуюся за сказанным чуть раньше, и пытается исправить впечатление, но я никак это не комментирую, лишь доставая свой телефон.

- Конечно, хочу и уже готов записывать.

Она диктует мне заветные цифры, и после проверки я набираю её номер, чтобы Белла сохранила себе мой контакт. Между нами воцаряется недолгое молчание. До тех пор, пока она не произносит в принципе очевидное:

- Ну, мне уже пора.

- Я могу позвонить тебе завтра? Скажем, в обед?

- Я буду ждать этого, Эдвард, - заправляя волосы за правое ухо, отвечает Белла и тянется к дверной ручке, чтобы выйти. - Спокойной ночи.

- И тебе доброй ночи.

Когда дверь закрывается, в качестве единственного напоминания о Белле в салоне остаётся цветочный аромат её духов. Он не слишком сладкий и скорее ассоциируется с теми нотами, которые обычно используются в мужском парфюме, но при этом всё же является мягким и не агрессивным. Может быть, прозвучит слишком слащаво, но когда я засыпаю, то происходит это в том числе и с мыслями о нём.

На следующий день утро начинается для меня с желания отправить сообщение, но формулирование текста прерывает звонок лично от Элис.

- Привет.

- Привет, Эдвард. Не стала звонить тебе вчера на случай, если всё прошло очень хорошо, а теперь думаю, что вдруг она с тобой и сейчас.

- Боже, нет. Ты что? - собственный голос кажется мне возмущённым. Но с чем это связано больше, я не совсем уверен. С тем, что Элис подумала так обо мне или всё-таки о девушке? - Всё прошло хорошо, но Белла не такая. Она милая. И я бы тоже не стал. Я как раз думал о том, чтобы пожелать ей доброго утра.

- Думать о подобном я тебе не запрещаю, но лучше этого не делать, - странный, на мой взгляд, ответ сопровождается шуршанием бумаг. Может быть, Элис уже на работе и перебирает медицинские карты своих пациентов. Она стоматолог, и то, что Джаспер встречается с ней, приносит определённую пользу и нам, его друзьям. Я никогда не записывался на профилактические осмотры столь часто, как делаю это теперь. Точнее это Элис неустанно следит за мной и Эмметом, ещё одним нашим с Джаспером другом, и с ней даже спокойнее в эмоциональном отношении. Скидка волнует меня не до такой степени сильно, как уровень внутреннего комфорта.

- Почему не делать?

- Потому что вы знакомы всего ничего. На месте твоей Беллы я бы забеспокоилась, не навязчив ли ты, - чем дальше, тем всё сильнее вдумчивые рассуждения находят во мне отклик так, что их становится фактически невозможно игнорировать. - Кстати, имя у неё красивое. Но мы, девушки, порой только говорим, что хотим постоянного внимания, а на деле нам зачастую важно личное пространство. Поэтому не торопи события. Особенно так скоро. Вы с ней о чём-либо договорились?

- Да. О том, что я позвоню в обеденный перерыв, - говорю я, вставая с кровати и направляясь на кухню, чтобы выпить воды перед завтраком. Это стало своеобразным ритуалом с тех пор, как я узнал, насколько она необходима для пробуждения внутренних органов организма. Двадцать минут, и можно будет есть. Соответствующего времени вполне хватает для посещения ванной комнаты.

- Тогда наберись терпения и жди. К слову сказать, ей ведь понравился ресторан?

- Как это определить, если она уже в нём была и не думала ни секунды над тем, что заказать? Сказала, что с тех прошло много лет, но факт остаётся фактом.

- Чёрт, сочувствую. Это облом, - сопереживающим голосом констатирует Элис, и я киваю невидимо для неё. Она явно не предвидела такого, когда советовала мне, куда пойти, а я уж и тем более.

- У тебя ещё есть какие-нибудь варианты?

Она вздыхает и, судя по последующему молчанию, думает над тем, что я спросил. Я не нарушаю тишину в надежде на её продуктивность, но ответ меня не особо и радует.

- Честно говоря, если твоя цель не изменилась, и тебе по-прежнему важно впечатлить, но при этом не потратить огромную уйму денег, то я пас. В голову больше ничего не приходит. Вот если, например, есть какое-то не слишком известное место с крутым видом, это могло бы сработать, но я таких не знаю.

- Зато, кажется, знаю я. Спасибо, что навела на мысль, Элис.

- И что это за мысль?

- Может быть, однажды я скажу Джасперу, и вы тоже побываете там.

- Что ж, ловлю тебя на слове.

Мы говорим ещё минуту или полторы, после чего Элис упоминает, что ей надо готовиться к пациенту с больным зубом, и мы кладём трубки одновременно. На работе Кейт саркастически шутит по поводу того, что я выгляжу лучше, чем вчера утром, но не так, как если бы у меня уже случился секс, и проявляет ненавязчивый интерес к моим дальнейшим планам. Но я не особо горю желанием делиться, и она возвращается в свой кабинет. Время до обеда движется медленнее улитки, но поскольку я неустанно слежу за минутной стрелкой, то еле уговариваю себя подождать хотя бы до двух минут первого. И ещё около минуты уходит на то, чтобы Белла ответила. Уверен, ещё секунда, и звонок бы сбросился автоматически.

- Здравствуй, Эдвард.

- Здравствуй, Белла. Может быть, мне перезвонить, если сейчас не самый подходящий момент?

- Нет, не нужно. Я просто долго искала телефон в сумке. Не стоило класть его не во внутренний карман. Как у тебя дела? - спрашивает она, и мне кажется, что она искренне рада слышать меня. Настолько по-доброму, на мой взгляд, не разговаривают с теми, с кем не желают общаться.

- Всё хорошо, - хочется добавить, что только что стало ещё лучше, но, помня о совете Элис быть осмотрительнее, я тщательно сдерживаю себя, - а как ты сегодня? Твой босс так же требователен, как и вчера?

- Да, с ним всё по-прежнему, но мне очень важна эта работа, поэтому я не могу позволить себе её потерять. Вероятно, мы просто ещё не сработались, - говорит Белла, одновременно с этим вроде бы куда-то направляясь. На обед? - Но я справлюсь.

- Я тоже так думаю. Послушай, ты не хочешь повторить вчерашний вечер и встретиться снова? - у меня немного потеет правая ладонь, держащая телефон, и я перемещаю его в левую руку. - Есть одно место, которое я очень люблю. Может быть, там ты ещё не была.

- Я с удовольствием, Эдвард.

- Тогда давай ты скажешь мне, где работаешь, и я заеду за тобой. Если ты не против, конечно, - исправляюсь я, нервный из-за того, как Белла может воспринять моё намерение узнать о ней что-то большее вот таким не очень изящным способом, но, несмотря на отсутствие согласия, она вроде бы не придаёт этому настолько много значения, как я опасался.

- Думаю, тебе будет удобнее не искать, куда воткнуть автомобиль, а подождать меня на парковке. Десять минут шестого это нормально? Или лучше позже?

- Да, нормально. Позже не нужно, - сразу же откликаюсь я. - В таком случае увидимся через пять часов.

- Точно, через пять часов, - подтверждает Белла, и после нашего обмена пожеланиями приятного аппетита и удачного дня мы кладём трубки одновременно.

Пять часов проходят, конечно, не быстро, но и не медленно. Я убеждаю себя не смотреть на настенный циферблат так уж часто, но всё совершенно напрасно. Уговоры не приносят значительного результата, и, даже когда Белла подходит ко мне в назначенное время, находя мою машину среди других транспортных средств, я продолжаю чувствовать себя опечаленно. Потому что руки зудят от желания её обнять, но это не просто неуместно, а всё равно что запрещено.

- Привет, Белла.

- Привет, Эдвард, - улыбка, с которой она приближается, как всегда, очаровательная и запоминающаяся. Умеренно длинные пышные волосы чуть взлохмачены на ветру, но это привносит в облик Беллы что-то неуловимо милое. Она занимает переднее пассажирское место, и мы выезжаем в сторону небоскрёба, построенного в тридцатых годах прошлого века.

- Как прошёл твой день?

- Активно, - Белла смотрит на улицы и пешеходов, но отвечает мне без промедления. - Честно сказать, я многое представляла себе проще. Наверное, тут я должна признаться, что, хоть мне и двадцать пять, это моя первая работа, - я киваю в знак того, что слушаю, несмотря на то, что уже знал не про возраст, но про вторую вещь, и девушка продолжает, - так получилось.

- Ты не обязана мне ничего объяснять. Это твоё личное дело, правда.

- А ты чем занимаешься?

- Недвижимостью. У меня своя фирма. Небольшая, конечно, но на жизнь хватает, - говорю я, когда мы уже оказываемся в нужном районе, и это подталкивает меня на всякий случай кое-что спросить, - уверен, ты не поймёшь, зачем мне это надо, но просто ответь, хорошо? Ты ведь не боишься высоты?

Белла однозначно видит то же, что и я, а именно высотные здания, огромное их количество, впечатляющие и величественные, центральный вокзал и библиотеку, и магазины, способные удовлетворить представленными модными марками даже самого взыскательного шопоголика, и качает головой:

- Нет, не боюсь. А что?  

- Просто хочу кое-что тебе показать, но для этого придётся забраться повыше.

Наверное, окончательно осознав, что речь идёт о небоскрёбе, больше Белла не задаёт ни одного уточняющего вопроса. Бесконечный уличный шум не позволяет нам разговаривать, когда мы совсем скоро оказываемся на улице, но молчание не ощущается ни проблемой, ни тем, что приносит дискомфорт. Оно уютное. Несмотря на всю суету вокруг.

- Я была здесь, но лишь на первом этаже, - упоминает Белла, когда мы уже находимся в Рокфеллер-центре, и я покупаю билеты на смотровую площадку. Девяносто долларов за двоих. Белла слегка переминается с ноги на ногу, смотря на то, как деньги исчезают в автомате, будто вновь хочет заплатить за себя, но так ничего и не говорит. И я честно этому рад.

- Ты голодна? Хочешь есть?

- Нет, не особо. А ты?

- Нет, - я слишком нервничаю, чтобы испытывать аппетит. Не могу вспомнить, случалось ли со мной такое прежде. Переживания насчёт девушки и по поводу того, о чём с ней говорить, как вести себя в её присутствии и как ничего не испортить. Наверное, в моей жизни подобное впервые.

Скоростной лифт поднимается наверх довольно быстро. Обзорная площадка состоит из трёх уровней, но поскольку я уже здесь был и не раз, то, когда двери лифта открываются, и мы выходим из него, я больше наблюдаю за реакцией Беллы, чем интересуюсь видами. Вокруг нас немало туристов, но по моему опыту зачастую тут вообще не протолкнуться. Сейчас же даже нет столпотворения у смотровых биноклей, и она подходит к одному из них. Я не стою над душой у Беллы, но время от времени смотрю на неё, и она кажется мне одухотворённой. Мне не хочется прерывать её момент единения с городом и его захватывающими видами, но она не знает, что мы поднялись сюда перед самым закатом, для созерцания которого нужно сменить дислокацию. Узнав однажды об идеальном времени посещения от экскурсовода, с тех пор я наведываюсь сюда, лишь когда дневной свет сменяется ночной иллюминацией. Сам миг постепенного перехода завораживает едва ли не сильнее, чем то, как выглядит город до него и после. Кроме того, нам невероятно везёт с погодой. Благодаря окну между непрестанными дождями, являющимися причиной низкой облачности. В такие дни даже сотрудники отговаривают людей подниматься на площадку из-за нулевой видимости. Если бы сегодня моросили осадки, я бы отложил посещение площадки до лучших времён.

- Вот-вот начнётся закат. Но отсюда его не увидеть. Пойдём со мной.

- Хорошо, - Белла отходит от бинокля, и я пропускаю её вперёд, пока мы проходим между людьми. - Знаешь, здесь волшебно, - ласково-мягкий порыв ветра доносит до меня её слова и запах, возможно, шампуня. Вроде бы яблоко, но я не уверен. Трудно сказать однозначно, находясь под открытым небом. - Даже немного жалею, что никогда не приходила сюда прежде. Спасибо, что открыл для меня это место, Эдвард.

- Я рад, что тебе здесь нравится. Мне очень приятно.

Белла делает несколько снимков и с новой точки обзора, и, когда девушка протягивает мне свой телефон, я фотографирую её достаточное количество раз, чтобы позже она могла выбрать наиболее удачный снимок. Мы стоим вдалеке от других людей, и мне кажется, что либо сейчас, либо никогда. Не то чтобы во мне скопилось достаточно решимости, но при мне здесь ни разу не было такого потрясающего заката со столь невероятными багряными, оранжевыми, жёлтыми и красными оттенками. Лучи почти скрытого солнца пронзают небосвод, тогда как краски увядания делают Беллу особенно красивой, и я знаю, что не хочу даже думать о том, что она может быть с кем-то другим.

- Белла, - я называю её имя, и она опускает руку с телефоном в правый карман своего пальто прежде, чем поворачивает голову ко мне с задумчивым выражением на лице.

- Мы здесь уже слишком долго, да? Хочешь уйти?

- Нет, не в этом дело. Просто я... Просто ты мне нравишься, Белла. Я уже давно не чувствовал подобного по отношению к кому-то, и...

Я умолкаю, не договорив, ещё до того, как она прерывает меня. Всё дело в том, что Белла отводит взгляд влево в явном желании разорвать зрительный контакт, и вот так я всё и понимаю. Наверняка она уже не одна. Или, по крайней мере, не хочет ничего сейчас. Ни с кем вообще.

- Подожди, Эдвард, - кажется, она пытается найти нечто большее внутри себя в плане того, чтобы дать мне адекватную причину, и я жду, честно жду, но, ещё больше погрузив руку в карман, девушка лишь мимолётно скользит глазами по моему лицу, и её голос почти неразборчивый, - я... я не могу. Прости.

Я не успеваю ничего сказать, как она уже удаляется от меня фактически бегом. Когда я тоже направляюсь к лифту вместе с незнакомыми людьми, в других небоскрёбах только-только начинает включаться свет и ночная подсветка самих фасадов. По приезду домой внутри всё словно рвётся, и так же я пытаюсь сорвать с себя дурацкий галстук, который словно душит. Возможно, стоило завести собаку, как и говорили родители. Какая-никакая, а всё-таки компания. Живое существо, способное скрасить особенно одинокий вечер. Но отсутствие питомца я компенсирую просмотром телевизора. Точнее созерцанием яркого экрана и мелькающей картинки. Всякая ерунда, в которую я даже не стремлюсь вникнуть, тем не менее, кажется предпочтительнее блуждания в собственных мыслях. Но меня всё равно хватает ненадолго. Я нажимаю на кнопку выключения, что погружает комнату во тьму, вот-вот собираясь пойти в спальню, когда участок дивана рядом со мной освещает дисплей зазвонившего телефона. На экране имя Беллы. И это само по себе невероятно. Удивительно. Я не спешу воспринимать это, как что-то достоверное, моргаю пару раз и зажмуриваюсь почти до боли, но оно остаётся там. Никуда так и не исчезает. Ответить? Да? Нет? Да? Я веду пальцем вправо без затянувшихся размышлений.

- Алло.

- Ты ответил, - выдыхает она, будто и не дышала до соответствующего момента. Вдох, ещё один, и больше ничего. Я провожу левой рукой по волосам, нисколько их не щадя.

- Да, Белла, ответил. С чего мне было не делать этого? - спрашиваю я, лишённый понимания, чего ради всё это в принципе. В том числе и то, что я принял вызов.

- Может быть, потому, что я, как мне кажется, обидела тебя. А ты... ты такой хороший. Ты не заслужил этого. Если бы я только могла объяснить...

- Так объясни, - говорю я, и мне плевать, что требовательность в моих словах сродни приказу. Это не преувеличение. Мне, и правда, всё равно, как они выглядят и ощущаются со стороны.

- Ты сказал, что я тебе нравлюсь, - осторожно, почти тихо начинает она, словно мы где-то в районе зыбучих песков, и любой следующий шаг может стать последним. - Ты не первый, кто говорит мне такое, но я... по моему опыту, если мужчина говорит женщине, что она ему нравится, значит, он просто хочет провести с ней ночь, и не более того.

- Не знаю, каких мужчин ты встречала, да и не хочу, пожалуй, знать, но ты действительно считаешь, что я могу быть таким же, как они? - прямо спрашиваю я, потому что, если ответ будет положительным, продолжать этот разговор не имеет никакого смысла. Чего ради? Чтобы сказать, что мне жаль, что она тратила время на тех, кто не был того достоин, и сразу после зайти в тупик во всех смыслах? Если она автоматически приравнивает меня к тем, кто обходился с ней плохо, о чём тут ещё говорить? Моё дыхание становится редким и тихим.

- Нет, Эдвард, конечно, нет. Ты застал меня врасплох, и я...  

- Я не такой мужчина, Белла, - мягко не даю договорить ей я. Не хочу, чтобы она извинялась или что-то подобное. - Для меня это как раз-таки большее. Я ни о чём не прошу, но если ты дашь мне шанс, то мы можем посмотреть, куда это нас заведёт.

- Я хотела бы этого, - шепчет она, - ведь ты мне тоже нравишься.

- Что ж, это лучшая новость за весь вечер, - на душе моментально становится легче. Легче дышать, легче находить слова, легче слушать голос в трубке. - И мне кажется, что теперь твоя очередь выбирать, куда мы пойдём, например, завтра.

- Ты любишь кино? - слегка неуверенно предлагает Белла. Я киваю прежде, чем задумываюсь, что её здесь нет, и она не видит меня, несмотря на ощущение её присутствия.

- Хочешь посмотреть какой-то конкретный фильм?

- Вроде бы нет. Может быть, решим на месте? Посмотрим, какой фильм начинается раньше, и на него и сходим? Но если ты не любишь кино, то необязательно...

- Нет, я люблю, и мне нравится твоя идея. Так сказать, лотерея. Это интересно, - поспешно говорю я и на самом деле так считаю. Мы с Эмметом и Джаспером ходим в кино более-менее регулярно, но Элис составляет нам компанию в девяносто девяти процентах случаев, и поверьте, с этой девушкой невозможно довериться обстоятельствам. Она никогда не ходит на фильмы, которые ей неинтересны, и не выбирает вечерние сеансы. Лишь утренние или дневные.

Мы договариваемся встретиться непосредственно в холле в шесть часов. Я не возражаю против варианта Беллы насчёт конкретного кинотеатра и, пройдя через металлодетектор, вижу её около стойки с флаэрами. В белой блузке и чёрной юбке до колен девушка выглядит особенно по-деловому, и сразу понятно, что она приехала сюда сразу после работы. Я приближаюсь аккуратно, чтобы не спугнуть.

- Привет.

- Привет, - Белла всё-таки чуть вздрагивает, но не сильно. Она поворачивается ко мне, держа в руках один из флаэров и пальто, и сегодня её волосы собраны в низкий хвост, открывающий шею. Она смотрит на меня с необычайной теплотой, от которой её прекрасные выразительные глаза будто светятся изнутри. - Я посмотрела расписание, пока ждала. Через двенадцать минут начнут показывать одну драму про неизлечимо больную женщину и её прощание с семьёй, а раньше ничего больше нет, и я подумала, может быть, нам отложить лотерею до следующего раза?

- Почему? Тебе кажется, что ты можешь сильно расстроиться?  

- Нет, я не плаксивая, - отрицает моё предположение Белла. - Просто не хочу портить тебе настроение, если ты... ну, восприимчивый.

- Не знаю. Не замечал за собой такого. Давай разденемся и купим билеты.