Беллу разбудил теплый кончик языка Эдварда, лизнувший уголок ее губ. Это действие  должно было вызвать у нее отвращение,  но то, что они разделили предыдущую ночь, сделал этот необычный жест милым в ее глазах. Она тихонько захихикала и села, замечая Эдварда на ногах,  упершись об кровать локтям  и   попой кверху (п. п. представьте, вас бы так парень/муж будил). Эдвард немного покачал ее кровать, и Белла рассмеялась  сильнее от его игривого настроения, в котором он  находился.

Эдвард передвигался назад и вперед по ногам Беллы на постели, и она не могла не захотеть поиграть с ним. Белла подмяла ноги под себя и вскочила на четвереньки. Эдвард загорелся этой игрой. Они по очереди хлопали руками по кровати, дразня друг друга. Лицо Беллы озарилось большой улыбкой, так как она впервые в жизни позволила себе быть настолько свободной. Ей понравилось не чувствовать себя смущенной и обеспокоенной, а просто давать своим инстинктам взять верх над ней.

Белла возвратила его игривость и  Эдвард внезапно набросился на нее, прижав к кровати. В отличие от последнего раза, Белла не упала в обморок, но сердце забилось также. Она посмотрела вниз на Эдварда, оседлавшего ее тело, и покраснела. Настроение мгновенно изменилось, и Эдвард стал игривым в другом аспекте. Он наклонился и прижался лицом к ее лицу, спускаясь вниз до шеи. Эдвард уткнулся носом в  точку, где бился ее пульс, и Белла накрыла это место  своими руками, чтобы остановить его. Это не было тем, чего она хотела, но эта неделя  должна была обучить Эдварда, как жить в  этом мире, а не тому, как оставаться в постели и заниматься сексом.

После прогулки в ванную, еще одного урока по принятию душа и завтрака, состоящего из тостов и свежих фруктов, Белла была растеряна и не знала, что делать, но хуже было то, что  Эдвард также расхаживал по квартире в полной растерянности.

Наблюдая за тем, как он ходил на четырех конечностях, Белле размышляла, сможет ли он когда-нибудь нормально ходить, как обычный человек. Он достаточно легко справлялся с этим, так что Белла думала, что, возможно, это не было ему так незнакомо, как она могла думать. Эдвард все также стоял, пока мысли крутились у нее в голове, затем подошел, схватил ее за руку и повел к окну. Он указал на него рукой, и Белла поняла, чего он хотел.

- На улицу? - спросила она.

Эдвард не отводил глаз от окна, когда повторил ее слова

-На ули-цу.

- Хорошо, - ответила она и пошла в свою комнату, захватив старую футболку Бена и пару штанов, которые были слишком короткими для Эдварда, но могли бы подойти.

Эдвард немного протестовал,  когда Белла пыталась натянуть на него одежду, но, когда он понял, что не выйдет на улицу, пока не оденется, то  стал более отзывчив. У него не было обуви, но Белла знала, что ему будет удобно и без нее. Его ступни были огрубевшими, и он, вероятно, и  не почувствовал бы какие-либо  камни или неровности, если наступил бы на них.

Перед тем как Белла позволила Эдварду покинуть квартиру, она взяла ручку и дала ему в руки.

- Это в случае того, если ты заблудишься, -  заявила  она и посмотрела на него -  но тебе лучше не теряться. Останься со мной сегодня. Остаться - Белла.

Она приблизила черные чернила к  коже Эдварда и написала  свой номер телефона с простой просьбой  позвонить, если его найдут.

Эдвард казался  озадаченным из-за гравировки  на своей руке, но слишком желал покинуть квартиру и провести время, обучаясь новому. Белла взяла его за руку и, наконец, открыла дверь, спускаясь с Эдвардом вниз и выводя его из здания (п.п. подозреваю, что для вас, как и для меня, это звучит так, будто она собаку выгулять решила, но в этом вся специфика).

Видимое изменение стало заметно в Эдварде, как только в него ударил свежий воздух. В то время как этим утром он был игривым с Беллой, сейчас Эдвард выглядел так, будто впервые за долгое время смог дышать. Белла чувствовала то же самое: она  не имела привычки оставаться в своей квартире на какой-либо долгий промежуток времени, взамен предпочитая ближайший парк,  куда она и отвела Эдварда.

Вокруг ходили люди, но территория не была переполнена. Парк был маленьким, и большинство людей особо не пользовались им, предпочитая выезжать в более большие парки или просто оставаться вместе в своих домах. Размер никогда не имел значения для Беллы. Ее лишь интересовало присутствие участка травы, на котором она могла бы сидеть так часто, как она могла.

Эдвард был и восхищен, и взволнован  из-за остальных людей поблизости. Белла убедилась, что надо держаться подальше от проходящих мимо людей. Она понятия не имела, станет ли Эдвард метить территорию, но она не исключала эту возможность. Когда через несколько кварталов они заходили в  парк, Эдвард становился все более и более раздражителен.

Белла почти повернула обратно, но тревога Эдварда, казалось, понемногу убывала, как только они дошли до открытой  травянистой площадки. Они держались за руки  всю прогулку, но как только перед ним оказалось открытое пространство, он вырвался и побежал. Несколько людей обратили на него внимание, не потому, что они никогда не видели мужчину, бегущего по открытой местности, а потому что он опустился на руки, чтобы сделать это, несясь галопом, как дикая лошадь. Или, в этом случае, как волк.

Белла бросилась за ним. Она не кричала, чтобы не привлекать еще больше внимания на эту странную ситуацию. Она удивилась, что не могла догнать Эдварда на ногах (п.п. не забываем, что он на всех четырех рванул) при  условии, что он не мог бежать так быстрее, чем она. Он резко повернулся, и Белла  резко остановилась. Он подошел к ней.

- Ты очень быстрый, - сказала она, задыхаясь.

Эдвард издал звук, который Белла могла классифицировать только как смех, и  она нахмурилась.

 - Оу, тебе кажется забавным заставлять меня гоняться за тобой?

Она бесцеремонно уселась на траву, вытянув ноги перед собой, а руки сложив буквой V сзади себя, чтобы перевести дух. Эдвард сел рядом с ней, но вскоре разлегся на траве, положив голову ей на колени. Белла рассеяно провела рукой по волосам Эдварда: ей нравилось, как они мерцали на солнце, переливаясь оттенком красного – цвет, который она действительно никогда не видела  раньше, во всяком случае, натуральный.

Не прошло много времени, прежде чем Белла почувствовала, как солнце начало покалывать ее бледную кожу: тепло было еще более интенсивным без солнцезащитного крема. Она  попробовала передвинуть свое тело, чтобы  найти немного облегчения  в тени тела Эдварда, но ее движения потревожили его, и он сел, испаряя спокойный момент. Она бросила на него извиняющийся взгляд, но он казался равнодушным к резкой перемене от отдыха к сигналу готовности.

- Нам, вероятно, следует вернуться обратно, - сказала Белла, в действительности не желая возвращаться в квартиру, но ей было необходимо уйти от солнца, прежде чем она превратилась бы в рака.

Белла встала и смахнула траву со штанов, оттряхнув несколько раз зад, пока не убедилась, что она выглядит приемлемо. Эдвард, гораздо меньше озабоченный личной гигиеной и грязью в целом, просто встал и с любопытством наблюдал за ней, пока она готовилась идти.

Два шага и Белла почувствовала, что ее дернуло назад, когда Эдвард схватил ее запястье. Когда она повернулась к нему, он был в панике. Белла отразила его эмоции и спросила:

- Что? Что случилось?                              

Она отчаянно оглянулась вокруг, пытаясь выяснить, что так встревожило его, но  была не в состоянии  увидеть каких-либо изменений вокруг. Как только Эдвард  показал ей на свое запястье, Белла осознала: единственное, что носил Эдвард, когда она его встретила, пропало. Браслет пропал. 

Паника Беллы исчезла и превратилась в беспокойство и печаль. Она не осознавала, что Эдвард понимал, что значит для него браслет. Он носил его на запястье, но Белла предполагала, что Эдвард делал это только потому, что браслет был надет, и он просто не знал, как снять его. Ей пришло в голову, что она понятия не имеет, что Эдвард чувствовал насчет этой вещицы или даже то, что он знал об этом. Ей было интересно, смогла бы она когда-нибудь узнать его историю.

- Он должен быть где-то здесь,- предположила Белла, опустив взгляд на землю и ища браслет. Эдвард сразу же отпустил ее руку и начал также рыскать по земле. Вспышка цвета привлекла ее внимание, но это оказался всего лишь фантик. Когда Белла периферийным зрением заметила, как Эдвард упал на землю, она почувствовала, как быстро забилось ее сердце. Бросившись к нему, она счастливо рассмеялась, когда он поднял пропавший браслет.

Белла села рядом с Эдвардом, пока он обернул текстильную ткань вокруг запястья. Веревка на нем была гораздо длиннее, чем Белла первоначально думала, и теперь, когда она посмотрела на браслет, она подумала, что, возможно, изначально это было ожерелье. Эдвард привязал ленту к запястью несколькими защипками и переплетениями, не в типичной манере, но используя переплетения нитей, которые составляли его имя, чтобы просунуть концы и сделать узел.

Будучи настолько очарованной его уникальным способом возвращения своей реликвии, Белла была поймана в своем разглядывании, когда она подняла глаза и увидела, что Эдвард уставился на нее. Его лицо было непроницаемым, но его взгляд был мягким, и она покраснела от этого.

- Давай пойдем домой, -  сказала она, поднимаясь. Эдвард взглянул на деревья в другом конце парка и затем последовал за Беллой.

Позднее вечером Белла стояла на кухне, готовя обычный ужин в надежде, что  желудок Эдварда переварит это, и думая о его истории. Была ли у него где-нибудь семья, которая искала его? Его браслет выглядел, как детское ожерелье, но, сколько лет ему было, когда он получил его? Белла не думала, что можно надеть веревочное ожерелье на шею младенца, но она не знала когда: в пять лет? В шесть?

И еще, какие события заставили маленького ребенка оказаться одному в лесу? Он заблудился или его бросили? Белле стало  плохо. Она даже подумать не могла о том, что кто-то мог оставить Эдварда в лесу. Нет, должно быть, что-то случилось.

Белла подумала об Эдварде - маленьком мальчике, его грязные медные волосы лезли в его глаза, когда он преследовал лягушек и бросал камни в воду.

Как получилось, что никто до сих пор не нашел его?         

- Дерьмо! - завизжала Белла, когда вскипевшая вода плеснула ей на руку. Она не особо следила за своими действиями и обожглась.

Эдвард бросился на кухню и подбежал к ней, взволнованно наблюдая, как она подставила пылающий участок кожи под кран и включила холодную воду.

- Все в порядке, -  сказал она, пытаясь успокоить его. - Я просто обожглась.

Эдвард с пониманием посмотрел на нее и схватил ее руку, доставая из-под воды. Он поднес ее пуку к своим губами  и подул прохладным воздухом на кожу. Белла вздрогнула и посмотрела на него, ее тело было и холодным, и возбужденным. Казалось, полуденное солнце разлилось по ее коже, когда она изучала мужчину, стоявшего перед ней. Он заботился о ней, и, возможно, это был просто небольшой ожог, и он просто подул на него, но для нее  это была самая бескорыстная вещь, которую мужчина когда-либо делал для нее, не считая ее отца.

Белле почувствовала необходимость  поцеловать его, и она сделала это. Ее руки скользнули вверх по его рукам и обвились вокруг его шеи, когда она поднялась на цыпочки и поцеловала его теплые, мягкие губы. Белла захныкала, а Эдвард зарычал, поворачивая ее, а затем вжимая в столешницу за ней.

Эдвард, казалось, быстро учился, когда дело касалось поцелуев, и Белла быстро  завелась, пока Эдвард перемещал свои руки  на ее талию. Он сильно схватил ее, его поцелуй заставлял ее в буквальном смысле задыхаться. Разум Беллы заволокло желанием, ее тело пело, когда они  целовались напротив кухонного стола.

Шипящий звук заставил Беллу отступить. Вода в кастрюле кипела, выплескиваясь, и заливала плиту, вынуждая Беллу вернуться к ужину, который она готовила. Эдвард проследил за ней взглядом и сделал шаг назад, не понимая, что происходит.

Схватив рукоятку, Белла бросила содержимое кастрюли в друшлаг в раковине, прежде чем вернула свое внимание Эдварду. Будь это кто-либо другой, она бы уже не обращала внимание на его наготу, но он был слишком идеальным, слишком ошеломляющим, и она не думала, что когда-нибудь привыкнет к его виду. Не было никаких оснований отрицать его привлекательность -  это было очевидно. И хотя казалось, что он довольно привязан к ней, Белла все еще не была уверена, что их ждет в будущем.

Эдвард справился с ужином без неблагоприятных побочных эффектов, и Белла добавила пасту в список допустимых для него блюд. Они забрались в постель вместе, и Эдвард закинул руку на нее, как только устроился.

- Я надеюсь, ты бы смог рассказать мне немного больше о себе, -  сказала она, перебирая пальцами его волосы. - Но пока ты не можешь. Может, я могу рассказать тебе немного о себе.

Эдвард взглянул на нее, всматриваясь, но не понимая. Пока Белла рассказывала ему о том, как она росла, Эдвард успокоился. Хотя она знала, что он не понимает, что она говорит, она видела, что звук ее голоса успокаивал его. Белла рассказала Эдварду о своей жизни и друзьях и заметила, что у нее в действительности не было много тем, о которых  она могла взволнованно говорить, пока не  начала рассказывать о загородных поездках с Чарли, когда она была маленькой.

- Была одна поездка, во время которой  мой папа думал, что видел медведя. Он так быстро поднял меня на дерево, что я цеплялась за ветку, чтобы сохранить себе жизнь. Я наблюдала, как он быстро забрался на дерево напротив меня, когда огромный кролик выпрыгнул из кустов, -  рассказывала Белла, хихикая над воспоминаниями. - Он никогда не жил спокойно, после этого я каждый раз дразнила его, когда мы видели кролика, а Пасха стала для него невыносимой.

Ее улыбка стала печальной, воспоминания заставили ее скучать по своему отцу.

Она посмотрела вниз, Эдвард уснул, его голова лежала на ее животе, а лицо было повернуто в  ее сторону.

- Думаю, я должна быть благодарна за всю жизнь, которая у меня была, - с грустью прошептала она. Она только интересовалась, какой  промуток своей жизни Эдвард провел со своей семьей: она не думала, что большой.

Ее разум все еще работал, когда она уснула, решая, что делать с Эдвардом завтра.