BPOV

Трубный глас будильника выдернул мой разум из мирного сна; я перевернулась и уткнулась в грудь Эдварда. Он застонал и пошевелился под одеялом, его голое тело прижалось к моему. Теперь мы всегда спали голыми. Нам просто больше так нравилось.

– Белла, поднимай детей. – Он зевнул.

– Нет, я их в прошлый раз поднимала. Твоя очередь. – Я толкнула его.

Он что-то проворчал в подушку. После нескольких минут тишины я поняла, что он и в самом деле не собирается вставать. Я раздражённо выдохнула и заморгала, помогая глазам проснуться. Я почти упала на пол, все еще усталая от того, что не спала бóльшую часть ночи.

Взяв со спинки кровати мягкий атласный халат, я запахнула его на своём теле.

День будет жарким. Июнь в Чикаго выдался не по сезону душным, но вчера вечером прошёл дождь, так что я надеялась на некоторую прохладу.

Сегодня вся семья соберётся на свадьбе одной из кузин Эдварда, Джоанны. И «вся» означает действительно вся. На зелёную лужайку позади загородного клуба высыпет целая куча итальянцев, и уж конечно, без бурных сцен не обойдётся. Можно не сомневаться, у меня на это нюх.

Но прежде, чем даже начинать думать о свадьбе, мне нужно разбудить детей, что уже само по себе – дело непростое.

Я поднялась по лестнице на третий этаж и постучала в первую дверь.

– Войдите, – раздался громкий и ясный голос Романа.

Я просунула голову в дверь.

– Просто зашла проверить, проснулся ли ты.

– Само собой. – Стоя перед зеркалом, десятилетний мужчина поправлял галстук. Ботинки блестят, рубашка тщательно выглажена.

С каждым днём он всё больше походил на Эдварда. Я всегда могла рассчитывать на то, что из всех моих детей он будет самым собранным и ответственным. Отличные отметки, идеально чистая комната, точно распланированный день; иногда меня пугало то, насколько он сообразителен и деловит. Он помнил массу фактов и мог выложить их во время любой беседы. Вдобавок ко всему, Роман был очень привлекателен. Его улыбка ослепляла, и в нём было что-то такое, благодаря чему люди рядом с ним чувствовали себя непринуждённо. Я не могла этого объяснить.

Эсме предупредила меня, что в детстве Эдвард был точно таким же, а значит, когда Роман подрастёт, мне следует быть начеку.

– Я хорошо выгляжу? – Он повертел головой и попытался расчесать свои волосы. Они были такими же непослушными, как у Эдварда, а по цвету совпадали с моими.

– Ты выглядишь таким красавчиком. В точности как твой отец.

– Правда? – Его зеленые глаза засияли. – Я тоже так думаю.

Я рассмеялась над его юной энергией.

– Может быть, спустишься вниз и поможешь Кэйти Нане с завтраком?

– Хорошо, мама. Я скоро спущусь. – Он подошёл к кровати и начал её заправлять.

Всё в его комнате должно было быть в идеальном порядке – ни листка бумаги, ни карандаша не на своём месте. Иногда Роман бывал настолько целеустремлённым, что меня это беспокоило. У меня было чувство, что он взрослеет как-то уж слишком быстро. Но Эдвард поощрял его независимость. Мне оставалось лишь надеяться, что Роман успеет хоть немного побыть ребенком. В конце концов, ему же всего десять.

Я закрыла дверь, предоставив ему самостоятельно делать его ежедневные утренние дела, и направилась в комнату Софии, которая располагалась напротив. Окрашенные в пастельные цветá стéны её комнаты были увешаны постерами. Она разметалась в постели, волосы выпали из «конского хвостика», с которым она спала.

Я слегка потрясла её за плечо.

– София, пора вставать.

Она застонала.

– София, нам надо быть на свадьбе вовремя.

– Но я не хочу-у идти, – жалобно захныкала она. – Пожа-а-луйста, можно, я не пойду.

– Но мы купили тебе то хорошенькое голубое платье и новые туфельки. Разве ты не хочешь их надеть?

Она тяжко вздохнула.

– Да, наверное, хочу.

В нашей семье София – это маленькая королева драмы, вполне состоявшаяся актриса, которая наслаждается, находясь в центре внимания. Но мы следили за тем, чтобы она не росла избалованной эгоисткой – это была единственная вещь, с которой я не примирилась бы никогда. Она знала цену вещам, понимала необходимость трудиться и училась так же хорошо, как и её брат. София любила наряжаться, делать покупки, танцевать, ничем из этого не напоминая меня в ее возрасте; но у неё был дар мыслить чрезвычайно оригинально: никому другому подобного рода идеи не пришли бы в голову.

– Я вернусь к тебе через десять минут. К этому времени встань с постели и почисти зубы, – предупредила я.

– Окей! – Она натянула одеяло на голову.

Следующим по списку был Сантино, шестилетнее разрушительное торнадо. Как и я, он был нескоординированным и неуклюжим, что ничуть не сдерживало его предприимчивого духа. В любой момент он был готов затеять какую-нибудь авантюру, и мы должны были следить за ним как ястребы.

В его комнате царил страшный беспорядок, одежда была разбросана повсюду, а по пути к его кровати я споткнулась о три игрушечных автомобиля. Ему придётся сделать здесь уборку сразу же после того, как мы вернёмся. Я и не осознавала, насколько всё плохо.

Сантино не походил ни на остальных моих детей, ни на меня, ни на Эдварда. У него были светло-русые, пепельного оттенка, волосы, блестевшие на солнце, и ясные синие глаза. Вылитый Карлайл, что внешне, что по характеру. Даже походка одинаковая. И конечно же, эти двое – одного поля ягодки – были не разлей вода. Карлайл поощрял его озорство и покрывал проделки, называя их очаровательными шалостями. Я была категорически не согласна с таким определением. Я всегда беспокоилась о нём.

На прошлой неделе он вскарабкался на высокое дерево на заднем дворе и упал с него, так что теперь его рука была в гипсе. Он думал, что из-за этого ему не надо будет идти на свадьбу, но я уверила его, что это не тот случай.

– Сантино, проснись! – С ним следовало быть настойчивой, в противном случае он мог проспать весь день. Я стащила с него одеяла.

Он откатился от меня подальше и притворился, что не слышит меня.

– Сейчас папу позову, – пригрозила я ему.

– Ладно, ладно. – С трудом встав, он поплёлся в ванную.

Я подошла к его шкафу, вынула оттуда сшитый на заказ маленький костюмчик от Армани и положила ему на кровать.

– Я вернусь, чтобы помочь тебе, после того как одену всех остальных, сердечко моё.

Я прошла дальше по коридору, туда, где мирно спала моя следующая маленькая девчушка.

Четырёхлетняя Mилана была всеобщей любимицей и самым милым ребенком, о каком только можно мечтать. Она никогда не доставляла хлопот и редко плакала, даже в младенчестве. За мною она ходила буквально хвостиком; никто из нас ни в чём не мог ей отказать.

Она лежала в своей кроватке словно херувим: крошечный ротик приоткрыт, веки подрагивают, пока глазки следят за сновидениями о пони, сладостях или радугах. Уверена, именно это ей и снилось, потому что это было всё, о чем она говорила. Ее волосы были вьющимися, как у меня, но их цвет был как у Эдварда.

– Кроха, пора вставать. – Я поцеловала её в щечку.

– Мамуля? – Её руки обхватили меня. Я вытащила её из кроватки и усадила себе на бедро. – Мы сможем сегодня пойти на свадьбу?

– Да, и ты сможешь надеть свое красивое-прекрасивое платьице.

– Окей. – Она зевнула. Ей требовалось больше времени, чем остальным, чтобы проснуться, поэтому я понесла её с собой.

– Ты можете помочь мне разбудить мальчиков, – прошептала я ей.

Уткнувшись мне в плечо, она кивнула.

Джованни и Данте, моим вторым близнецам и самым юным членам нашей семьи, только что исполнилось два. Как и у Романа с Софией, между ними существовала загадочная связь. Это было странно, потому что они воевали словно лютые враги – но ничто не могло быть дальше от истины. Мы пытались разделять их; они отказывались находиться друг от друга врозь. Они даже спали в одной постели.

– Мальчики, время вставать. – Я включила свет в их большой комнате, полной игрушек и место для игр. Им требовалось много пространства, так как они любили повсюду ползать и возиться на полу.

– Миссис Белла, я справлюсь с близнецами. – Откуда ни возьмись, появилась Кармела и тут же поспешила к их колыбельке. – Вы идите, сами собирайтесь.

– Уверена? Я не против сначала их покормить и переодеть.

– Нет, нет. Всё в порядке. Я сама всё сделаю.

– Спасибо. – Я обняла ее и поспешно вышла из детской. Мы уже слегка опаздывали.

Спускаясь по лестнице, я услышала, как Эдвард пытается оторвать Сантино от кровати; они громко спорили. Я даже знать не хотела, что у них там происходит. Я захватила платьице Миланы из её комнаты. Она могла одеться, будучи вместе со мной.

– Проснулась, кроха? – спросила я, сажая её на кровать.

– Я кушать хочу, мамочка.

– Сможешь съесть свой йогурт, после того как оденешься. – Это было, вероятно, не лучшей идеей, но если сначала поесть, то сборы затянутся.

Вчера вечером я приняла душ, так что сегодня утром он мне не требовался. Я взяла в гардеробной ярко-желтое платье и пару ярко-красных лодочек на высоком каблуке, подходящих к его красному поясу.

– Какое красивое, мамочка.

– Спасибо, Mилана.

– Я хочу туфельки как у тебя. – Она поползла по одеялам и подушкам, пока не достигла изножья кровати.

– Тебе пока что нельзя носить такие, можешь ножку подвернуть.

– А когда будет можно?

– Когда станешь постарше.

– Ты всегда так говоришь. – Она неодобрительно на меня посмотрела.

– Надо ещё немного подрасти, чтобы их носить, – сказала я просто.

– Ненавижу утро. – В комнату вошёл Эдвард. Волосы взъерошены, лицо красное.

– Тебе не надо поднимать их в школу. Это испытание, через которое я прохожу каждый день, – сказала я, застегивая свое платье.

– Папочка! – протянув к нему ручки, закричала Милана.

– Bambina, сегодня утром ты настоящая красавица. – Он подхватил её с кровати.

Она обвила ручками его шею, и они потерялись в своем собственном мирке. Видеть Эдварда таким было для меня огромным утешением. Это согревало мне сердце. Никто из посторонних никогда не видел его «белым и пушистым», но для детей он бывал именно таким.

Они сели на кровать и быстро заговорили по-итальянски. Милана тщательно и подробно проинформировала своего отца о том, что ей приснилось. Эдвард выглядел искренне заинтересованным её рассказом. Он отвлекал её разговором, а я в это время причёсывала её и одевала. В отличие от обычного, сегодня это вышло у меня легко и быстро.

Час спустя мы все были внизу – Эдвард, я и шестеро наших детей.

Элис и Джаспер были по-прежнему бездетны – таков был их собственный выбор. Они просто ещё не готовы, говорили они нам каждый раз, когда мы приставали с расспросами. У Алека и Джейн тоже не было детей. Хотя, кажется, они планировали начать работать над этим. Впрочем, они были очень скрытными, так что мы не особо знали о том, что у них там происходит.

– Мамуля, а почему я не могу сегодня быть «цветочницей» на свадьбе? – спросила Милана, медленно и осторожно поднося ко рту ложку, полную йогурта.

– Потому что ты уже была цветочницей в прошлом году, помнишь? – сказал ей Эдвард.

– И ты сказал, что я хорошо справилась.

– Так и было, солнышко, просто теперь настала очередь другой девочки, – объяснила я.

Она, казалось, поняла и вернулась к своему завтраку.

Я продолжала медленно кормить Джованни и Данте маленькими кусочками фруктов. Они по-прежнему были в своих милых пижамках, так как не шли на свадьбу.

– Сантино, оставь в покое Фрэнсиса, – прикрикнула я на сына, который толкал ногой развалившегося на полу пса.

– Он больше ничего не делает. Скажи, чтобы он со мной поиграл, – обиженно отозвался он.

Фрэнсис дышал с хрипами, его жирные щёки то раздувались, то опадали

– Ему сто лет в обед. На днях коньки отбросит, – бесстрастно сообщил Эдвард, что-то печатая в своём мобильном.

Я стукнула его в плечо за такую бесчувственность.

– Фрэнни заболел? – спросила София.

– Нет, солнышко. Он просто хочет спать. Оставь его в покое, Сантино.

– Ну и ладно. Пойду поиграю с Боско. – Надувшись, он выбрался из-за стола и убежал, бросив недоеденный тост.

* * *

– Подарки взял? – спросила я у Эдварда, когда мы усадили детей в машину. Теперь выбраться куда-то из дома семьёй было непростым делом. Упаковки с подгузниками, автомобильные сиденья, бутылочки. Подготовку приходилось начинать не меньше, чем за полчаса до отъезда.

– Ага. – Он похлопал по переднему карману своего тёмно-синего пиджака.

Отойдя на шаг, я мгновение понаблюдала за ним. Он склонился над Миланой, пристёгивая её. Такой же безупречный, как всегда. Ничуть не постаревший. Честное слово, мужчины семейства Каллен знают секрет вечной молодости. Эдвард всё ещё был в точности таким, как и десять лет назад, разве что немного мудрее и спокойнее. Тело крепкое, словно скала. Волосы по-прежнему блестящие, и голос, как раньше, шлёт мурашки по моему телу.

Не знаю, как он это делал, потому что бывали дни, когда я буквально готова была волосы на себе рвать; но я всегда чувствовала себя за ним как за каменной стеной. Независимо от того, что за проблема вставала перед нами, у него всегда было и решение, и конкретный план достижения цели.

– Хватит таращиться на мою задницу. – Эдвард захлопнул за детьми заднюю дверцу. Уголки его губ дрогнули, приподнявшись.

– Я не таращилась, – слишком поспешно ответила я.

Он взял мою руку и притянул меня к себе.

– Миссис Каллен, вы совершенно не умеете врать.

– Не могу удержаться. Ты такой чертовски сексуальный. – Я покраснела.

– Я тебя всё ещё волную?

– Всегда.

Он наклонился ко мне, и наши губы встретились. Наши руки пришли в движение, я провела ногтями по его накачанной груди и потянула за рубашку, надеясь, что не вношу в его костюм слишком большой беспорядок.

Рядом раздалось деликатное покашливание. Оторвавшись от Эдварда, я увидела, что за нами, опустив автомобильное стекло, пристально наблюдает Роман.

– В чём дело? – довольно резко спросил Эдвард.

– Не хочу никого торопить, но мы уже опаздываем на десять минут.

– Позже, – пообещала я своему мужу, напоследок мягко его поцеловала и поспешно обогнула автомобиль, чтобы занять своё место.

Мы покинули наш дом и помчались к загородному клубу. Моя задача состояла в том, чтобы во время пути не дать сидящим позади детям поубивать друг друга. Сегодня Роман и Сантино совсем расхулиганились. Эти двое были противоположностями во всем, и, оказываясь вблизи друг от друга, создавали немалые сложности. Они постоянно ссорились, но Карлайл говорил, что Эдвард и Эмметт были в детстве точно такими же.

Мы прибыли на место, и служащий на парковке взял у Эдварда ключи от машины.

– Ты собираешься вести себя прилично? – спросил Эдвард у Сантино, поправляя ему галстук.

– Да, папа. – Он закатил глаза.

– Я тебе серьёзно говорю. Если устроишь сегодня какую-нибудь херню, отдам в военное училище.

– Эдвард, не говори так, – прошептала я ему.

– А что, это чистая правда. – Он сурово взглянул на Сантино. Если этот мальчик сегодня накосячит, мало ему точно не покажется.

У Эдварда был стиль воспитания, который я могла описать только как... странный. Я думала, что с течением времени он как-то втянется и лучше освоится с родительской ролью, но на самом деле этого так никогда и не произошло. В свои хорошие дни он мог быть самым любящим и заботливым отцом в мире. Но в плохие дни дети знали, что от него нужно держаться подальше. Эдвард, конечно, любил всех наших детей, но был с ними невероятно строг и разговаривал так, будто они были взрослыми. Мне множество раз приходилось его останавливать, когда я чувствовала, что он перегибает палку.

Когда мы вошли на территорию загородного клуба, Сантино остался около меня, а Роман и София немедленно нашли кого-то из друзей-одноклассников и отошли с ними поболтать. Вся свадебная церемония и следующий за ней приём проходили на свежем воздухе, поэтому на лужайке установили тенты и развесили над ней изящные фонарики.

Сейчас было время коктейлей, и множество нарядно одетого народа бродило по траве. Эта свадьба была крупным семейным событием, и Эдвард, будучи главой семьи, оплатил все расходы. Я не слишком хорошо знала его кузину, но встречала её несколько раз; она, казалось, потрясена была тем, что Эдвард захотел полностью профинансировать её свадьбу, но он уверил её, что для него это не деньги. Он делал это для многих родственников.

Элис, конечно же, отвечала за организацию всего праздника, поэтому можно было не сомневаться – невеста почувствует себя особенной.

– Ну, наконец-то, ё-моё! – услышала я голос Розали, когда мы вошли под один из тентов, где располагался бар.

Я, наверное, никогда не добьюсь от неё и от Эдварда, чтобы они не матерились в присутствии детей.

– Здравствуй, солнышко. – Роуз взяла у меня из рук Mилану и покружила её. Обе хихикали и улыбались друг другу.

– Ты такая красивая, – сказал ей Милана.

– Ты тоже. Чудесное платье.

– Мама мне его только что купила. Она говорит, что я в нём как принцесса.

– Конечно, так и есть.

– Мама, я пойду, поздороваюсь с бабулей. – Mилана вывернулась из рук Роуз.

– Хорошо, только не испачкай платье.

Я видела, как широченные улыбки осветили лица стоявших у противоположного края тента Карлайла и Эсме, когда Mилана бросилась к ним. Теперь они наверняка весь день не отпустят её от себя.

– Сантино, иди-ка, найди своего дядю Джаспера. У него есть для тебя подарок, – сказала Розали, потрепав его по волосам.

– Правда? Что за подарок?

– Не могу сказать. Иначе это уже не подарок.

Сантино сорвался с места и исчез в людской толпе.

Теперь, когда дети отошли от нас под присмотр других взрослых, Роуз дала выход эмоциям. Она повернулась ко мне и упёрла руки в боки.

– Я тут жду её, понимаешь, уже больше часа. Что это вас, ребята, так задержало, чёрт возьми?

–У нас дети. Сборы отнимают много времени.

– Ты мне зубы-то не заговаривай. – Ее по-прежнему прекрасное лицо исказилась от злости. – У меня, знаешь ли, тоже дети, но я, тем не менее, в состоянии явиться вовремя. Мне тут даже поговорить было не с кем, потому что Элис только и делает, что носится туда-сюда, словно курица с отрубленной головой.

У Роуз и Эмметта было уже двое. Оба приёмные, но они всё равно были запредельно счастливы. Думаю, Розали просто на роду не было написано испытать нормальную беременность. Ей потребовалось много времени, чтобы смириться с этим, но теперь она была в порядке.

– Ну конечно, мир же обязан вращаться исключительно вокруг тебя, – вздохнул Эдвард, отпивая немного янтарной жидкости, которая чудесным образом оказалась у него в руке. Он и мне принёс что-то выпить; я приняла от него бокал, не задавая вопросов.

– Валяй, пристрели меня за то, что мне нравится говорить о самой себе, – ответила она.

– Не будь ты женой моего брата, так и сделал бы, уж поверь.

– Ладно, ладно. – Я развела их в разные стороны. – Роуз, пошли посидим.

Отходя, я стрельнула глазами в Эдварда. Эти двое все еще ненавидели друг друга. Если у кого-то из них и было достаточно зрелости, чтобы отложить в сторону вражду, длившуюся не первый десяток лет, то это был Эдвард; но в данную минуту он вёл себя не лучшим образом. Он обещал мне, что, по крайней мере, попробует. О большем я и не просила.

Приятно было просто расслабиться и поболтать с Розали, без детей вокруг. Я продолжала приглядывать за ними, но уже не так пристально.

– Эта свадьба будет полным дерьмом, – пожаловалась мне она, беря в руки тканевую салфетку и тщательно её осматривая.

– Почему ты всегда такая пессимистка?

– Кто-то должен быть пессимистом. – Она пожала плечами.

– С годами только хуже становишься. – Я попробовала свой коктейль.

Ещё через полчаса к нам присоединились Джаспер и Эмметт. Элис была занята с невестой в помещении, так что я вообще сомневалась, что увижу ее до вечера. Алек и Джейн вообще не пришли на свадьбу, потому что были в одном из своих романтических путешествий, в которые они частенько срывались без предупреждения и не возвращались иногда по целому месяцу.

Я осмотрела толпу под тентами и увидела многих членов нашей семьи; тети и дяди, бабушки и дедушки, племянницы и племянники. Я любила, когда мы, Каллены, собирались все вместе как сегодня.

И, конечно же, как всегда, к бочке мёда примешалась ложка дёгтя.

Я заметила двух мужчин в костюмах и темных очках с другой стороны лужайки. Они выглядели жутко неуместно.

Я тихо вздохнула и сделала большой глоток.

– В чём дело? – прошептал Эдвард.

– Скорее всего, ни в чём. – Я не хотела привлекать ничьё внимание к тому, что могло оказаться всего лишь моей паранойей.

Я не ожидала, что Эдвард полностью откажется от своей жизни в мафии, но ему пришлось несколько притормозить с этим. Теперь у него были дети, и он был необходим мне рядом ещё пару десятков лет. Но надо отдать Эдварду должное, в последние несколько лет он перенёс центр тяжести своей активности в более... законные сферы бизнеса.

– А это ещё кто, задери их волки? – Джаспер вытянул шею, стараясь рассмотреть двух мужчин, которых я заметила секундой ранее. Они выглядели довольно враждебно и явно сюда не ради свадьбы явились.

Эдварду они тоже не понравились; я почувствовала, как напряглось его тело. Я погладила его по спине, призывая успокоиться. Он собирался устроить разборку, но я мысленно вознесла молитву, чтобы он не перестарался.

– Помни, что рядом дети, – шепнула я.

Он бы никогда не сделал чего-то, что могло бы поставить под удар наших детей. Однажды нам придётся рассказать им, чем занимается их отец, но они и так знали, что он не был просто обычным человеком – из тех, каких десяток на дюжину. Мы никогда не скрывали от них нашу жизнь, но делали всё, что могли, чтобы обеспечить им защиту.

– Я вернусь через минутку. – Эдвард поцеловал меня в макушку, а затем встал с места, застегнул свой темно-синий пиджак и двинулся через лужайку. Эмметт и Джаспер последовали за ним.

– Куда уходит папочка? – Ко мне подбежала Mилана. – Я хочу ему что-то показать.

– Он скоро вернется. – Я поправила локон, упавший ей на лицо.

– Всё в порядке? – спросила она нежным, невинным голоском.

– Давайте-ка приготовимся, а то свадьба скоро начнётся, – сказала Роуз, вставая и беря её за руку.

Я быстро нашла остальных своих детей и повела их к нашим местам в первом ряду, прямо перед оборудованным алтарём. Они должны были быть со мной рядом; Сантино, хоть и начал было протестовать – он хотел сесть рядом с дедушкой и бабушкой – но, видя моё непреклонное лицо, смолк. Крайнее место в нашем ряду я оставила свободным для Эдварда.

Место для проведения свадебной церемонии, разукрашенное белыми лентами, зеленью и цветами, было великолепно.

– Где папа? – спросил Роман, когда мы расселись.

– Отошёл по делу, солнышко.

Судя по его лицу, у Романа ещё остались вопросы, но он промолчал.

Эдвард возвратился как раз к началу церемонии. Невеста, прекрасная в своём белом платье, шла по проходу рядом со своим отцом.

Я осмотрела Эдварда. Он попытался спрятать от меня свои руки.

– Что произошло? – прошептала я ему во время церемонии.

– Ничего. Не отвлекайся.

– Эдвард, не лги мне. – Я развернула его руки так, чтобы видеть их. Раненные суставы сильно кровоточили, кожа на них была вся ободрана. Он попытался выдернуть свои руки из моих.

– Не раздувай из этого проблему.

Тихо чертыхаясь, я принялась рыться в сумочке в поисках дезинфицирующих салфеток.

– Твоё счастье, что у меня нет с собой иголки и нитки. Я бы, мать твою, зашила тебе кулаки прямо здесь.

Вырвав у меня свою руку, Эдвард перекинул её через спинку моего стула и притянул меня к себе.

– Прекрати волноваться о вещах, которые ты не можешь изменить.

– Что это ещё за вещи такие?

– Не знаю. Что бы там тебя ни разозлило, – прошептал он мне на ухо. – Просто думай о хорошем. Мы на свадьбе, с нами наша семья. Ты помнишь нашу свадьбу?

– Хватит пытаться меня отвлечь. Я всё ещё злюсь.

Он крепко обнял меня за плечо.

– Ты помнишь нашу свадьбу?

Я вздохнула.

– Да. Конечно.

– Скажи мне, чтó ты помнишь?

– Ты чертовски нервничал, – тихо рассмеялась я.

– Ничего подобного.

– Может быть, ты и не показывал этого, но я-то видела. Я тебя слишком хорошо знаю.

– Да уж конечно, миссис Каллен. Так и есть. – Он поцеловал меня в висок.

Мне было восемнадцать лет, когда я впервые увидела Эдварда и полюбила его. Это было так давно, но с тех пор наша любовь стала только сильнее. Я не могла вообразить свою жизнь без него. Это казалось невозможным. Не имеющим смысла. Мы столько пережили вместе, через столько прошли; я всегда буду любить его.

Конечно, все эти совместные годы не были легкими. Ни разу не были. С шестью-то детьми – и я была уверена, что рожу ещё как минимум одного, прежде чем мы покончим с воспроизводством населения – это было чертовски тяжело.

Бывали времена, когда я хотела убить Эдварда, порубить на куски, а затем закопать на заднем дворе. Иногда мы воевали словно лютые враги, но это были мы. Эдвард и Белла, как одно целое. Упрямые. Агрессивные. Шумные. Иногда неразумные. Но всегда любящие друг друга.

И так оно всегда и будет.

___________________________________

Благодарность всем читателям от автора:

Итак, роман о любви Беллы и Эдварда окончен.

Огромное спасибо всем, кто продержался тут от самой первой главы. Как давно это было, прямо не верится. Спасибо за все ваши отзывы, споры и добрые слова. Я пишу для читателей эмоциональных и ценю их эмоции. Надеюсь, вы довольны тем, как всё закончилось.



От переводчика: Моя бесконечная благодарность Лене, Кате и Кристине – моим потрясающим сопереводчицам. Я равнялась на вас, я наслаждалась каждым словом ваших переводов, и они были мне примером профессионализма, ответственности и мастерства.

Огромное спасибо редактору Даше и организатору всего проекта Фариде. Девочки, вы по-настоящему талантливые люди. Ваш труд бесценен!

Спасибо вам всем, дорогие читатели! С вами всегда было удивительно интересно общаться и делиться впечатлениями от романа. Ваша поддержка и увлечённость вдохновляли нас, а разнообразие мнений и точек зрения убеждало в том, что мы делаем по-настоящему нужное людям дело.

Спасибо сайту robsten.ru за гостеприимство, искреннюю заботу, чёткую организацию!

Ещё раз – спасибо – всем-всем-всем!

_________________________________________________________

Ну и от меня пару слов (Гость).

Большое спасибо, Всем девочкам, которые работали над 1 и 2 частями этой увлекательной истории, за огромный труд, за ваше потраченное время! Благодарю.

Так же спасибо большое, Вам, наши дорогие читатели, что читали, сопереживали героям, оставляли свои отзывы - это Бесценно!
Всем спасибо!

___ КОНЕЦ___

Автор: johnnyboy7

______________

Огромное спасибо Кате, (leverina)за перевод!