* * *

Вилла была просто… огромной. Для нас восьмерых – слишком большой, но ведь помимо нас разместить требовалось не только отряд телохранителей, но ещё и целый штат прислуги. 

– Они необходимы, Белла, – сказал мне Эдвард. – Ты за этот отпуск даже пальцем не шевельнёшь. Это понятно? 

Я просто кивнула. 

У нас были и повара, и горничные, и даже собачий парикмахер. Все они улыбались и выглядели очень довольными возможностью быть вместе с нами. Хотя про себя, я уверена, они отзывались о нас далеко не лучшим образом. Мистер Каллен (он предпочитал, чтобы слуги называли его именно так), уже проявил свой угрюмый нрав, облаяв девушку, разлившую воду, которую она ему подносила. Чтобы как-то компенсировать его злобность, мне приходилось быть с ними особенно милой. 

План дома был таков, что все комнаты нижнего этажа были связаны между собой. Поначалу вид высоких потолков и широких лестниц даже немного напугал меня. Все полы покрывали дорогие ковры либо узорная декоративная плитка. Имелся внутренний дворик с ниспадающим фонтаном, густо засаженный растениями, которых я никогда прежде не видела. Благодаря фонтану и лёгкому ветерку здесь было не так жарко. 

Комнаты были большими, а кровати в них больше привычного мне размера. Когда я захотела опробовать нашу, Эдварду пришлось подсаживать меня на неё. Фрэнсис же вообще не смог туда запрыгнуть. С балконов открывался вид на город, и, так как мы располагались на высоком холме, то могли рассмотреть под собой всю Барселону. Картина была настолько восхитительной, что желание вздремнуть полностью пропало – я была слишком взволнована, чёрт побери. 

– Это потрясающе. – Я сидела рядом с Роуз за длинным столом во внутреннем дворике. К нашему прибытию стол был накрыт: там стояли маленькие подносы с «тапас» и высокие кувшины с лимонадом и «сангрией». 

Элис листала путеводители по Испании. Джейн бесстыдно хихикала над Алеком и Фрэнсисом, которые носились вокруг по траве. 

– Две недели на испанском солнышке. Это супер, я в восторге. Эдвард, если захочет, умеет произвести впечатление, – согласилась со мной она. – Неплохой у тебя муж, надо отдать ему должное. Ищет, чем тебя порадовать. 

– Он слишком много для меня делает. – Я повесила голову. 

– Что ж, можешь расплачиваться с ним сексом, если больше нечем. – Элис откинулась назад на стуле, подставляя тело солнечным лучам. 

– Так говоришь, будто она проститутка. – Джейн глотнула свой напиток через соломинку. 

– Она носит его ребенка. Это достаточно большой подарок. – Алек пригубил красную жидкость из стакана Джейн. Явно не лимонад. 

– Он ведёт себя так, словно никакого ребёнка нет. – Я положила руку на живот, который увеличивался с каждым днём. Я уже переоделась с дороги и была теперь в светло-голубом сарафане, достаточно широком, чтобы скрыть от всех мой животик. 

Роуз неодобрительно покачала головой. 

– Я просто не понимаю этого парня. В одну секунду он счастлив за тебя, а в следующую уже чем-то недоволен. 

– Мы все за тебя счастливы, знай, – уверила меня Джейн. 

– Он очень счастлив, – поспешил защитить брата Алек. – Эдвард просто не знает, как ему себя вести. Он же впервые в жизни ждёт ребёнка. 

– А Белла что, не впервые? – огрызнулась Роуз. 

Алек и я посмотрели друг на друга, в безмолвном диалоге помянув Элизабет. Все они знали о том, что я пережила, но иногда, когда об этом заходила речь, бывали немного бестактны. Я думаю, они забывали. Я не забуду об этом никогда. 

Прежде, чем я успела хоть что-то сказать, во внутреннем дворике появился Эдвард. 

– Что-то у меня уши горят. Кто тут склоняет моё имя? – пошутил он. 

В ответ на общий хор неискренних отрицаний он лишь поднял брови. 

– Утром мы уезжаем, – сказал он, садясь рядом со мной. 

– И куда направляемся? – уточнила я. 

– Туда, где мы будем одни, – усмехнулся он. 

– Но мы сюда только что приехали, – надулась Элис. – Я думала, мы все будем вместе. Это же семейный отпуск. 

– В первую очередь, это медовый месяц, – возразил ей Эдвард. – Но мы же к вам вернемся. Я просто хочу провести несколько дней вдали от всех со своей прекрасной невестой-скромницей. 

– О-о-о, смотрите-ка, она покраснела, – поддразнил меня Алек. 

– Заткнись, – пробормотала я и поцеловала Эдварда в губы. 

Мы прилетели в Барселону где-то около четырех часов дня по местному времени, и когда солнце начало склоняться к закату, я задалась вопросом, когда же мне ложиться спать. Я полагала, что – чисто теоретически – отдых мне, наверное, необходим, но в действительности не чувствовала себя уставшей. Эдвард сказал, что «нарушение биоритмов из-за временнóго сдвига» – это всего лишь выдумка нашего воображения, на которую мы не должны «покупаться». Он посоветовал мне не заморачиваться и просто спать так же, как обычно. 

Той ночью у нас было традиционное испанское барбекю. Повар приготовил целую свинью на открытом огне, в течение нескольких часов. Это было восхитительно. В действительности большинство поданных нам блюд я прежде никогда не пробовала, но я доверилась Эдварду, надеясь, что он предупредит меня о тех, которые мне есть не стóит. 

– Итак, какова же настоящая причина, по которой мы здесь? – спросила Роуз, когда мы сидели на свежем воздухе за столом, объедаясь изысканной испанской кухней. 

– Отдохнуть. Развлечься. Приятно провести время, – ответил Эдвард. Это прозвучало больше похоже на вопросы. 

– Ничего из этого ты делать не умеешь, Эдвард. – Слегка опьяневшая от красного вина Джейн захихикала. 

– Умею, – возразил он. – Чего это я не умею. Скажи им, Белла. 

– Он умеет, – невыразительно произнесла я. Все рассмеялись. 

– У нас есть дело. Это всё, что тебе требуется знать. – Эмметт нежно поцеловал Роуз. – Не забивай тревогами свою симпатичную головку. 

– Тревожиться за вас – часть нашей женской работы. – Элис ткнула в его сторону вилкой. – Если мы не будем постоянно понемногу за вас тревожиться, то в один прекрасный день просто раз и навсегда сойдем из-за этого с ума. Быть женой любого из вас очень вредно для психического здоровья. Постоянный стресс. 

Я кивнула. Уж я-то лучше всех знала, как она права. 

– Я просто не думаю, что тут есть о чём беспокоиться, – пожал плечами Джаспер. – Мы в состоянии о себе позаботиться, и мы же вроде как не всегда заняты опасными вещами. 

– Каждый раз, когда один из вас уходит «по делу» и в доме звонит телефон, я не могу решить, брать трубку или нет. Сижу и думаю, откуда это могут звонить: из полиции или из… больницы. – Весь вид Роуз выражал внутренний конфликт. Она любила Эмметта, но не любила то, что он делал. Я была такой же. 

– И я видела достаточно полицейских сериалов, чтобы знать, чем заканчивают мужчины вроде вас, – кивнула Элис. – Это пугает. 

– Чёрт, да у меня реально отец полицейский. – Все, конечно, и так уже это знали. 

– Вы живёте какой-то совершенно фантастической жизнью. Как это можно войти в продуктовую лавку, пострелять вокруг себя, а потом уйти как ни в чём не бывало, без всяких последствий, – продолжала Элис. 

– На самом деле последствия есть, и не самые пустяковые. Просто я не жалуюсь, а справляюсь с ними молча, как подобает мужчине, – не согласился с ней Эдвард. 

– Всё равно, это пугает. Однажды ваша удача от вас отвернётся. 

– А когда вы нам ничего не рассказываете, это ещё хуже. – Роуз сделала глоток вина. 

Я энергично кивнула. 

– Это физически больно. 

Не припомню, чтобы прежде мы когда-нибудь говорили об этом друг с другом, все вместе. В принципе они всегда знали, что мы не любим, когда они отправляются «по делам», но сейчас Джаспер, Эмметт, Эдвард и Алек, казалось, принимали наши слова близко к сердцу. Сверх всяких ожиданий, они слушали нас, навострив уши и не насмехаясь над нашими словами. 

– Но хуже всех приходится Белле. – Джейн указала на меня. – Уж я-то знаю, каково ей. 

– Почему это ей хуже всех? – обеспокоенно спросил Эдвард. 

– Да потому что ты, блять, такой больной на всю голову, – проворчала Роуз. – Чтó в какой-нибудь конфликтной ситуации скажет или сделает Эмметт, я в общем и целом предположить могу. На рожон он всяко не полезет, собою рисковать не станет. А ты просто непредсказуем. Можешь ввязаться в ссору из-за штрафа за неправильную парковку, а кончится тем, что ты вытащишь свою пушку. Это пугает её. 

– Вон, она на прошлой неделе вся обревелась, когда ты ходил на свои тёрки с Манджикавалло. Она ужасно за тебя боялась. Мне пришлось поить её чаем, мы полночи не спали. – Лицо Элис выражало глубокое сочувствие. 

Тогда я так и не рассказала ему об этом и сейчас чувствовала на себе его недоверчиво-вопросительный взгляд. 

Какое-то время за столом стояла тишина. Почувствовав, как Фрэнсис толкает лбом мою ногу, я взяла его на руки и прижала к себе. Я не могла заставить себя поднять глаза на Эдварда. 

Джаспер откашлялся. 

– Ну ладно, хватит о грустном. У нас каникулы. Давайте во что-нибудь поиграем. 

– Игра, игра, – обрадовалась Элис. – Сексуальная игра. 

Все застонали. Сексуальные игры Элис пользовались у нас соответствующей – не шибко приличной – репутацией. Она была любопытна и желала подробно знать обо всём, что делается у нас под простынями. Её «игры» обычно включали в себя те или иные нескромные вопросы, и все мы старались перещеголять друг друга в ответах. Как ни странно, мы всегда были откровенны в разговорах на эту тему. Никто не смущался. 

Эдвард положил руку на спинку моего стула, но так и не вступил в ту беседу, что мы только что прервали. Мы не поговорили об этом и потом. Мы не говорили об этом никогда. Разговоры о том, что я за него волнуюсь, были в нашем доме под запретом. 

– Хорошо, я начну. – Роуз повернулась к нам. – В каком возрасте каждый из Вас впервые занимался сексом? И, кто бы что ни сказал, нефиг фыркать, изображая из себя высокоморальных персон. Мне было тринадцать. 

– Иисусе, – выдохнула я почти про себя. 

У Элис отвалилась челюсть. 

– Тебе хоть понравилось? – Она была потрясена. 

– Я была очень сексуальной девочкой, рано развившейся. – Роуз никогда не скрывала свой богатый сексуальный опыт и нисколько его не стыдилась. – Он преподавал нам французский, а я была в той школе новичком и искала способ самоутвердиться. Это было великолепно. 

– Шлюха, – произнёс Эдвард, не так тихо, как я. 

– Моя очередь. – Джаспер выпрямился. – Мне было пятнадцать лет. Мы готовили проект для урока анатомии. – Он подвигал бровями. 

Следом заговорила Джейн. 

– Мне тоже было пятнадцать лет. С лучшим другом моего брата. 

– Все мы знаем, что мелкий у нас по этому делу не ходок. – Эмметт потрепал Алека по волосам. – Его стручок скоро высохнет и отвалится. 

– Я жду. – Алек стукнул его кулаком, не причинив особого вреда. 

Джейн покраснела; я видела это, даже при том, что на улице было темно, а единственным освещением были стоявшие на столе маленькие свечи. 

– Я сделаю это, когда буду полностью готов. – Алек уверенно кивнул. 

– Прямо паинька, – прошептал Эдвард с намеком на сарказм. 

– Мне было четырнадцать, – сказал Эмметт. – Я даже не помню, как её звали. – Он выпятил подбородок. 

– Мой опыт был печальным. – Элис скривила губы. – Мне было шестнадцать, и всё прошло ужасно. Я не знала, что делать с… этой штукой. Я просто позволила ему совать её повсюду и вообще ничего не почувствовала. 

Все расхохотались. Фрэнсис вертел головой из стороны в сторону так, словно все мы были сумасшедшими. 

– Мне было семнадцать лет, и это было на выпускном балу. – Я прикусила губу. – Довольно-таки неплохо прошло. 

Эдвард был последним, кто ещё не высказался. Все смотрели на него. 

– Что считать сексом? – спросил он, пытаясь увильнуть от прямого ответа. – Поскольку чисто технически… 

– Мы говорим о том, когда ты всовываешь свой член в какое-нибудь влагалище, – медленно проговорила Роуз. – Половой акт. Перепих. Ебля. Проникновение одного полового органа в другой. Когда ты окунаешь свой хер в её влажную… 

– Ну всё уже, всё, – закричала я. – Мы поняли. 

Она пожала плечами. 

Эдвард выдохнул и провёл рукой по волосам. Я подумала, что он не ответит. 

– Ему было двенадцать лет, – сказал за него Эмметт. – Николя взял его с собой в стриптиз-клуб и заплатил девчонке, но я уверен, что Эдвард мог бы заполучить её и задарма. Девчонки его любили. 

Эдварду никогда не нравилось говорить об этом. Он считал, что многие из его нынешних проблем – это следствие раннего сексуального опыта. Я думаю, что он был немного травмирован этим. 

Я взяла его руку под столом. Он с благодарностью кивнул. 

– Насколько я помню, её звали Стейси или как-то вроде этого. – Он глотнул вина, заканчивая с этой темой. 

– Какое подходящее имя для стриптизёрши. – Элис закатила глаза. – Окей, следующий вопрос. 

– Назовите одну вещь, которую ваш партнер не позволяет вам делать в спальне. – Джаспер изогнул бровь. – Мне вот Элис не позволяет связывать её. 

– Я не могу это делать. – Она с непреклонным видом покачала головой. – Мне не нравится быть лишённой свободы действий. Нет, это даже не обсуждается. 

– Роуз не хочет заниматься анальным сексом. – Эмметт сделал глоток пива. 

– Что? – изумлённо спросила Джейн. – Ты наверняка просто не умеешь делать это правильно. 

Все посмотрели на неё. 

– Анальный секс может быть очень приятным, если заниматься этим правильно. – Она стала показывать руками то, про что рассказывала. – Сначала тебе надо просто растянуть себя, потому что… 

– Прекрати! – Джаспер захлопнул ей рот своей ладонью. – Не рассказывай это за столом, мы же едим. 

– Спроси Элис. – Джейн качнула головой в её сторону. – Она это делает. 

– Я не делаю! – пропищала Элис. – Один раз всего. Окей, может быть, два. 

Джаспер гордо показал десять пальцев. 

– Точно не меньше. 

Она захихикала. 

– Врёт он всё. 

Эдвард и я никогда не… делали этого. Я недостаточно хорошо знала теорию, чтобы считать возможным приступать к практике. Он никогда меня об этом не просил и не делал попыток заняться, а я просто не считала это необходимым. Очевидно, у Джейн личный опыт был. 

– Всё, что я говорю, это что ты должна подготовиться, а не просто подставить свою задницу и ждать, что всё само собой произойдёт приятно для тебя, – сказала Джейн, обращаясь к Розали. – Будь поинициативнее. 

– Поздравляю, ты везунчик, – кивнул Эмметт Алеку. Не думал, что тот понял, что Эмметт имел в виду. 

– Эдвард не позволяет мне делать ему минет, – сказала я невинно. 

Зазвучали различные выражения несогласия – как со стороны мужчин, так и от женщин. Эдвард поперхнулся вином и посмотрел на меня расширившимися глазами. Впрочем, он не разозлился. Скорее просто очень удивился. 

– Поверить в это не могу, – поддразнил Джаспер. – Всё ты врёшь. 

– Нет, правда, – подтвердила я. – Мне так ни разу и не удалось это сделать. Он меня всегда останавливает. 

Сказать по правде, на самом деле мне нравилось делать минеты. Думаю, да. Я хотела бы иметь возможность делать их. Те два парня, с которыми я встречалась в старшей школе, говорили, что у меня это здόрово получается. Потом был Майк, но ему одинаково нравилось всё, чем бы мы с ним ни занимались. Я, наверное, могла бы совать его член хоть в розетку, а он бы только глазки закатывал от счастья. 

– Вы поймите, – развёл руками Эдвард, – я не могу сказать, что мне не нравится, когда это делают, но почему мы обязаны заниматься этим? Это унизительно для женщины. 

– Да с чего вдруг, – присвистнул Эмметт. 

– Как раз наоборот. – Элис наморщила лоб. – Это даёт нам власть в спальне. Нам это нравится. Нет, конечно, есть некоторые девушки, которым не нравится это делать, но это их выбор. Белла, кажется, не возражает. 

Я покачала головой. 

– Я бы делала, если б он мне позволял. 

– Это просто печально. – Джаспер неодобрительно покачал головой. – А я-то полагал, что вы двое – дикие сексуальные животные. 

– А ты её ртом удовлетворяешь? – спросил Эдварда Алек. 

Эдвард кивнул и ухмыльнулся. Я стукнула его в плечо. 

Нахальный ублюдок. 

– Так в чём тогда проблема? Услуга за услугу. 

– Мне просто не нравится видеть её ниже себя, – сказал Эдвард. – Ощущение от минета, конечно, приятное, но мне не нравится думать, каково при этом ей. 

– Тут что-то бóльшее, я это чувствую. – Элис оглядела его с подозрением. 

Он вздохнул. 

– Мой первый секс был в двенадцать лет, но первый сексуальный опыт – в одиннадцать, с другой стриптизёршей. Она сделала мне минет, а потом сказала, что ненавидит это делать, потому что, стоя на коленях, чувствует себя униженной, беспомощной и бессильной. Я не хочу, чтобы Белла чувствовала себя так. Ни за что и никогда. 

В словах Эдварда звучало глубокое чувство и невероятная нежность, пусть даже контекст был немного странным, я бы сказала, слегка несоответствующим. 

– Никто и никогда не посмеет унизить тебя. – Он поцеловал меня в щёку. – Кроме того, минеты – это для подростков. Это не взрослый, зрелый секс. 

– Чистая правда, – согласилась Роуз. – Каждая пятиклассница в наши дни знает, как «работать головой». Но это приятно. 

– Вот и анальный секс тоже может быть приятным, – неожиданно выпалила Джейн. 

– Что же тут приятного, объясни мне, если это больно! 

– Именно поэтому тебе и надо сначала растянуться! 

После этого о моей небольшой проблеме с минетом все забыли. Эдвард смеялся над шутками, которые все отпускали, и над тем, какими психами мы могли показаться со стороны с нашими разговорами о сексе. 

Очень скоро всех одолела усталость – видимо, пришло время сна, либо мы просто выпили лишнего. Допустим, не я – я не пила спиртного, но и мне тоже определённо не помешало бы прилечь. 

Эдвард отнёс меня вверх по лестнице в нашу гигантскую спальню. Вся наша одежда была распакована и аккуратно убрана слугами, которых нигде не было видно, за исключением тех моментов, когда нам требовались их услуги. 

Он осторожно положил меня на кровать, и я погрузилась в прохладные простыни. Он прилёг рядом. 

– Я приму душ, а затем вернусь и покажу тебе, каким приятным может быть секс и без этих твоих глупых минетов. 

– Я не могу принять душ вместе с тобой? – спросила я, слегка задыхаясь, так как его руки уже обхватили мои бедра, заставляя их гореть в ожидании. 

– Нет, я должен изнасиловать тебя в постели, где достаточно места, чтобы… как следует развернуться. 

– О, Боже мой, – ахнула я, почувствовав, как его губы ласкают мою не прикрытую одеждой ключицу. 

– Хочешь принять душ первой? – медленным, низким голосом спросил он, покусывая меня за ушком.

– Ммм… нет. После тебя. – Я пропустила его волосы сквозь свои пальцы. 

– Весь этот разговор о сексе, там, внизу, как же он меня завёл. – Его губы пропутешествовали вниз по моей скуле, пока снова не оказались на шее. – Господи, у тебя такая нежная кожа. 

– Блять… – Приподняв бедра, я вдавила их в его тело. 

– Скажи это ещё раз, – пробормотал он, его лицо уже было у меня между грудей. Он спустил с моих плеч сарафан, и теперь выше талии я была обнажена. 

– Блять, – вскрикнула я, когда его зубы принялись покусывать мой сосок. 

– Я люблю, когда ты ругаешься. Это так сексуально. – Он целовал моё тело, его рот продвигался всё ниже, руки тоже, одновременно с поцелуями снимая с меня одежду. – Ты так невинна, но когда оказываешься в моей постели, превращаешься в этакую… даже не знаю, как это назвать. Скажи ещё какое-нибудь ругательство. 

Я захихикала, когда он разомкнул свои губы и выдохнул ртом – его горячее дыхание опалило верхнюю часть моих бёдер. Платье было снято полностью. Я задрожала, чувствуя, как ночной воздух холодит мою кожу, влажную после его поцелуев. 

– Не знаю, что сказать. – Я почувствовала, как краснею. Я никогда не была особо сильна в ругательствах. 

– Скажи «киска», – приказал он. 

– Киска, – прошептала я. 

– Громче. 

– Киска! 

– К чёрту душ. – Эдвард рванул с себя рубашку, и на меня посыпались пуговицы. Я ощутила, как соприкасается моя и его кожа, когда он улёгся на меня сверху. – Это повредит ребенку? – спросил он. 

– Нет, – снова ахнула я, когда почувствовала у себя между ног давление его ладони; его пальцы ощупали мои складочки, и один из них медленно и сладко вошёл в меня. Я потянула его за волосы, призывая пойти дальше. 

– Вставай, – приказал он, вместо этого вообще убрав руку. 

– С чего это? – обиженно надулась я. 

Эдвард мягко подхватил меня и перевернул вниз лицом. 

– На четвереньки, Белла. 

– Ох, – через рот выдохнула я, захваченная врасплох его тоном. Мне это нравилось. 

Когда я, по его мнению, отреагировала на его приказ недостаточно быстро, он сам приподнял моё тело, так что я оказалась стоящей на коленях. Грубым движением Эдвард взял мои руки и закинул их на спинку кровати перед нами, на ширине плеч. 

– Tenerli lì, – сказал он. 
[Держи тут и не отпускай.] 

Я кивнула. 

Этот его голос и его итальянская речь, и его интонации, и его команды… они разожгли во мне столь жаркий огонь, что казалось, вот-вот сработает противопожарная сигнализация. 

– Сегодня ночью я не хочу, чтобы ты была тихой, – сказал мне Эдвард, нарушая наше обычное правило не шуметь (Алек вечно жаловался, что мы ведём себя чересчур громко). – Я хочу, чтобы ты кричала, пока твои легкие не взорвутся. Пусть они знают, как тебе хорошо со мной. Заставь их всех знать, что я могу с тобой делать. 

– Я сделаю это, – выдохнула я. 

Его ладони прошлись по моей спине, и я слегка выгнулась. Его длинные пальцы медленно, осторожно, едва касаясь, пробирались по моей коже, оставляя за собой следы в виде дорожек чистого огня. 

– Такая нежная… – услышала я его шёпот. Теперь его ладони были уже на моей попе, двигаясь вдоль центральной складочки. Я задрожала. Он спускался всё ниже, пока не оказался снова у меня между ног. Он развёл их пошире. Я вцепилась в спинку кровати так крепко, что ногтям стало больно. 

Язык Эдварда, влажный и горячий одновременно, принялся медленно и тщательно вылизывать меня. Я уже и так была возбуждённой и влажной, но от того, что делал он, меня просто залило. Это было невыносимо. Я попыталась сделать движение назад, чтобы его язык вошёл внутрь меня, но он продолжал мучительно медленно двигаться снаружи. 

– Всегда готовая для меня, – пробормотал он неразборчиво, но я расслышала. 

– Это и благословение, и проклятие. – Когда он, загнув язык вверх, задел его кончиком мой клитор, я захныкала. Он не касался меня пальцами, и я боялась об этом просить. Ещё одно прикосновение к клитору, и наступила моя разрядка. 

Я дрожала от наслаждения. Моё тело было опустошенό, я готова была потерять сознание, но внезапно его ладони оказались поверх моих и тоже сжали спинку кровати. Не успела я опомниться, как он целиком оказался внутри меня. Твёрдый словно камень, он наполнил меня до моего предела, и я закричала от того, кáк это было хорошо. 

– Громче, Белла, – властным голосом произнёс он. 

Я не чувствовала ни стыда, ни смущения от того, что кричу. Вместе с каждым толчком его бёдер его руки сжимали мои. Он входил в меня снова, и снова, и снова… беря меня сзади. Эдвард погружался глубоко внутрь, и каждый раз, когда он это делал, я громко кричала в экстазе. 

Спинка кровати, поскрипывая, билась о стену. Затем она затрещала. Я думаю, он хотел сломать её. «Пусть ломает», - подумала я. 

Когда мы оба стали приближаться к нашему финишу, Эдвард ещё шире развёл мои ноги. Он знал моё тело так хорошо, что нам даже не требовалось сообщать о приближении оргазмов. Мы всегда шли в одном темпе и финишировали синхронно. Потребовалось ещё три толчка, прежде чем я кончила второй раз. Я больше не могла сдерживаться и задрожала, высвобождая своё наслаждение. 

Кричать я уже не могла; звуки, которые я теперь издавала, больше походили на сдавленные птичьи вопли. Я просто пыталась – звуками, но без слов – рассказать ему, как сильно его люблю. Он кончил почти сразу вслед за мной, одним завершающим толчком внутрь меня. Я чувствовала нашу влагу… повсюду. И мне это нравилось. Я хотела ещё. Я жаждала этого со всей возможной страстью. 

Его крепкая грудь прижалась к моей спине, он сдвинул мои волосы на одну сторону и стал покрывать мою шею поцелуями. 

– Я сделал тебе больно? 

Я отрицательно покачала головой. 

– Громкости было достаточно? – уточнила я. 

Он мрачно усмехнулся. 

– Да. Думаю, теперь они знают, насколько жёстко я могу тебя трахать. 

– Так всё это было только для того, чтобы доказать твоим братьям твою сексуальную силу? 

– В том числе и для этого тоже, – искренне ответил он. 

– Да кто б возражал. – Я знала, что теоретически должна возразить, но не собиралась этого делать. 

Наши руки всё ещё держались за спинку кровати, потому что, думаю, я была физически не в состоянии их отцепить. Мы были навеки прикованы к этому месту. 

– Я хочу выйти из тебя, но… я не могу. Я отказываюсь. – Он толкнул свои бедра ещё глубже в меня. Я почувствовала, насколько глубоко он сейчас во мне – глубже некуда – и это было болезненно и великолепно одновременно. 

– Думаю, мы разбудили всех. 

– Надеюсь, что так, Изабелла. Твои вопли могли бы и мёртвого поднять из могилы. Мне нравилось их слушать, – признался он. – Нужно отдохнуть. Завтра у нас долгий день. 

Он со стоном выскользнул из меня, словно это причиняло ему боль. Я всё ещё не могла пошевелиться. 

Эдвард встал с кровати и ушёл, но возвратился через несколько секунд. 

– А ну-ка давай, Белла. – Он осторожно отцепил каждый из моих пальцев от деревянной спинки кровати, но они всё ещё были затёкшими и непослушными. 

Он нежно обхватил моё тело обеими руками и, перевернув, уложил на спину. 

– Я не хотел быть таким грубым, – с сожалением произнёс он. 

– Да уж, ты точно был. – Я мягко рассмеялась. – Но это всё равно было классно. 

Я следила за тем, как он, взяв влажное махровое полотенце, принялся вытирать мои бедра, которые всё ещё дрожали. Затем он расправил материю и поместил её у меня между ног, давая её теплу согреть меня. Ощущение было невероятно приятным. Он поглаживал тканью вверх и вниз вдоль моего входа, не сексуально, но заботливо. 

– Я должен был быть осторожнее. – Эдвард продолжал гладить меня. Его пальцы легко касались моих чувствительных областей, ничем не напоминая его же прикосновения всего пару минут назад. Тепло было невероятно успокаивающим. – Тебе же больно будет утром. 

– Прекрати это. – Я приподнялась, буквально из последних сил. Его рука оставалась у меня между ног. – Я хотела больше. 

Он усмехнулся в темноте. 

– Что ж, тогда ты получишь больше, но только не сегодня ночью. Прямо сейчас мы спим. 

Эдвард поцеловал меня в лоб и укрыл простынями. Я почувствовала, как он устроился рядом со мной, его грудь снова прижалась к моей спине. Его рука обняла меня жестом защиты и заботы. 

– Доброй ночи, Изабелла. – Его губы ещё один, последний раз коснулись моих волос. 

Автор: johnnyboy7 


Желаю всем приятного прочтения, ждём ваши комментарии под главой, а так же на форуме. 
Огромное спасибо Кате, (leverina)за перевод главы. Спасибо большое) 
Большое спасибо Дашке (Leonarda_Ria) за редактуру главы. 
Ждём всех на форуме! 
Не забываем благодарить!