Руки Люцифера.
EDWARD POV
Все великие вещи просты и могут быть описаны одним словом : свобода, справедливость, честь, долг, милосердие, надежда – Уинстон Черчиль.
Я вел Мерседес плавно и ровно, позволив рукам ласкать руль, чтобы успокоить нервы. Я пытался ехать настолько медленно, насколько возможно, наблюдая за проплывающим мимо пейзажем. Витые кованые ворота нашего дома показались впереди. Большая «К» была с каждой стороны ворот, громко провозглашая, кто живет за ними, на случай если вы еще не знали.
Охранник, который буквально жил на этом месте, никогда не двигался и не уходил, заметил меня, и ворота медленно открылись. Я специально позволил ноге зависнуть над педалью, прежде чем отправить машину вперед. Я подъехал к дому, стоящему величественно и возвышенно, освещенному по бокам огнями. Мужчины с оружием молча ходили по территории, патрулируя и охраняя самое ценное.
Я вышел из машины и даже не потрудился заглушить её. Кто-нибудь позже загонит её в гараж. Сейчас для меня было более важно попасть внутрь дома.
В грязной одежде и всё ещё покрытых кровью ботинках я поднялся по нашему искусно украшенному каменному крыльцу, и дверь тут же открылась. Джони был там, чтобы забрать мой пиджак, в молчаливом приветствии склонив голову.
- Где она? – потребовал я ответа резким тоном.
- Снаружи, сэр.
Я прикусил губу, пока шел по дому, позволяя шагам отражаться эхом от стен. Моё сердце загремело в груди, когда я приблизился к заднему крыльцу. Огромные, стеклянные французские двери были открыты, позволяя циркулировать теплому ветерку. Он развевал занавески ритмичными движениями, что было странно успокаивающим.
Белла сидела на одном из удобных диванов, перед ней в углублении бушевал огонь, уходя в ночной воздух. Обе собаки составляли ей компанию. Фрэнсис прижимался к ней, издавая во сне тихие пыхтящие звуки. Голова Боско лежала на её колене, обеспечивая её большим комфортом, чем вероятно смог бы я в этот момент. На столике рядом с диваном стояла полупустая бутылка белого вина, более чем наполовину пустая. В руке она держала большой бокал.
Она не повернулась, когда мои ботинки щелкнули по полу, но я знал, что она меня услышала. Обе собаки подняли свои головы, хотя не двинулись.
- Белла? – позвал я её мягко. Она не ответила. – Белла, пожалуйста…
Её лицо было в слезах, которые уже высохли, но мне всё равно было чертовски больно видеть её покрасневшие щеки и темные круги под глазами. Видеть мою жену плачущей было практически самой ужасной болью в мире. Любое страдание Беллы было почти невыносимым для меня. Я ненавидел это, и даже больше, я ненавидел то, что в этот раз причиной был я.
- Могу я присесть? – спросил я, мой голос был осторожным, как будто я иду по стеклу.
- Если хочешь, – она отпила вина и всхлипнула.
Я сел на дальнюю часть дивана, изо всех сил заставляя себя держаться от Беллы на расстоянии. Я хотел успокоить её, обнять и сказать, что мне жаль, потому что так и было. Она была единственным человеком в мире, перед которым я мог извиниться не чувствуя стыда или неловкости, но даже сейчас слова не выходили. Извинение не казалось достаточным, чтобы исправить то неправильное, через что я заставил её пройти.
Белла не подняла голову, чтобы посмотреть на меня, но всё, что я хотел увидеть, это её глаза. Они бы сказали мне насколько ей больно. Она пробежалась рукой по густому меху Боско за его ушами. Он заурчал от контакта, и я возненавидел его за то, что он так близко к ней и наслаждается её прикосновением.
- Белла, я не хотел, чтобы ты видела меня таким, – начал я. – У меня никогда не было намеренья напугать тебя. Я просто не подумал.
Она кивнула.
– Я понимаю.
И это всё, что я получил. Её тон не был злым и она не говорила сквозь зубы. Я ожидал большего, чего-нибудь, хоть чего-то.
Мне нужно было, чтобы на меня наорали и обругали как преступника, коим я и был. Она же не показывала никакой реакции. Это заставило меня чувствовать себя еще хуже.
- Я говорил тебе, что я монстр, – прошептал я. – На нашем первом свидании я предупредил тебя. Я хорошо это скрывал в эти прошедшие несколько лет, но это вновь вылезло сегодня. Я не хотел, чтобы ты видела эту мою сторону.
- Эдвард, это не первый раз, когда я вижу, как ты убиваешь человека. – Она снова всхлипнула.
- Но это всегда было для защиты. Я никогда намерено не убивал перед тобой и никогда настолько жестоко, как я сделал это сейчас. Мне жаль, что я подверг тебя этому. Я монстр, грешник, – повторил я.
Она не отрицала этого, хотя я и не ожидал, что она станет.
Мы долго сидели в тишине, наблюдая, как холодный ветер закручивается вокруг деревьев нашего обширного заднего двора. Иногда мне казалось, что мы живем на военной базе с высоким забором и охранниками и мерами безопасности. Ничего из этого не содействовало обретению того мира и спокойствия, которое было нам нужно этим вечером.
- Если ты монстр, то что же это говорит обо мне? – спросила она тихо. – Я вышла за тебя замуж. У меня от тебя дети. Это и меня делает грешницей?
- Нет, Белла. – Я придвинулся ближе к ней, но по-прежнему сохранял между нами дистанцию. – Никогда не говори так. Ты единственная поистине невинная часть моей жизни. Ты и дети, конечно. Я несу груз всех моих плохих поступков. Пожалуйста, не думай так. Я не должен был втягивать тебя в это.
Она коротко и хрипло рассмеялась.
– Немного поздновато, Эдвард.
Я пропустил руки через волосы, приводя их в ещё больший беспорядок, чем они уже были. До этого я хотел посмотреть на неё, но сейчас не мог. Я не чувствовал себя достойным. Я ненавидел чувствовать себя так, потому что это было не в моем характере, быть таким самоуничижительным или сожалеющим.
- Я понимаю, если ты ненавидишь меня. – Я покачал головой в отвращении.
- Я не ненавижу тебя, Эдвард. Не думаю, что когда-либо смогу и это то, что пугает меня. – Я ощутил, как её тело сдвинулось ближе. Почувствовав, что ему стало тесно, Боско спрыгнул с дивана, оставляя между нами немного места.
- Пугает тебя?
- Ты не понимаешь, насколько безмерно ты можешь крутить мной, и это иногда ужасает меня. Мне бы следовало бежать куда подальше, позвонить в полицию, выгнать тебя, но… всё это кажется неправильным для меня. Я видела, как ты убил человека, и вот я сижу здесь и пью вино как будто это какая-то садовая вечеринка. Что же это говорит обо мне?
- Почему ты так чертовски строга к себе? – я подскочил, неожиданно разозлившись. Мой голос возрос на несколько децибел. –
Ты хорошая! Прекрати нести этот бред.
Мой гнев не смутил ее.
– Я знаю что то, что ты делаешь, неправильно, но я не могу уйти. Я убедила себя, что это неважно.
- Я сделал тебя такой. – Я хотел встать на колени и умолять её о прощении. Это всё было неправильно. – Как ты можешь любить меня после того, как увидела, что я сделал? - спросил я.
- Это вроде болезни, Эдвард, и я бы не хотела исцелиться, даже если бы могла. Всегда было так .– Слезы побежали из её глаз и я сел, вытирая их своими пальцами. – Я боюсь саму себя. Чарли был прав. Я так сильно изменилась и я не думаю, что когда-либо захочу стать прежней, потому что это означает, что я не смогу быть с тобой. Я знаю, это звучит жалко, но мне всё равно.
- Нет, Белла. Нет. Тебе не нужно меняться ради меня. – Я пытался найти способ забрать это бремя. – Мне так жаль.
- Я даже сказала тебе убить Вену и ничего не почувствовала из-за этого. Вот насколько я испорченная внутри.
- Ничего подобного. Ты защищала свою семью. Это был правильный поступок.
- Серьезно? Потому что меня подташнивает, когда я думаю, что я могла сделать нечто настолько ужасное.
- Я отдал приказ, Белла. Это не твоя вина.
И тогда я понял, что это не из-за сегодняшнего моего совершенного с легкостью убийства. Это был камешек в мыслях Беллы по сравнению с тем валуном, который был внутри неё. Белла разваливалась у меня на глазах, эмоции, которые она сдерживала годами, вырвались наружу бурным потоком чувств, спутанных и противоречивых. Она ненавидела меня. Она любила меня. Она хотела меня и нуждалась во мне, но не знала, как принять меня.
Она была нравственно здоровой, а я нет. Наши виды не следует смешивать, но всё же это сделано. Это было против природы, но я противостоял этому на протяжении всех этих лет, убеждая себя, что всё будет хорошо.
Я не мог больше этого выносить и понял, что я бесполезен в её утешении, поэтому позвонил единственному человеку в мире, который, я знал, мог помочь
****
- Эдвард, что случилось? – Эсме поднялась по ступенькам, чтобы поприветствовать меня у двери. – Всё хорошо? Что-то с малышами?
- Нет, дело в Белле. – Я склонил голову. – Я не знаю что делать. Сегодня она увидела то, что не должна была, и я думаю, что напугал её до шока.
Она сняла пальто и передала его мне. – Где она?
- Снаружи, на заднем дворе, – указал я.
Эсме пошла в том направлении, её шаги издавали тихие звуки в фойе.
Я оставил их наедине на тридцать минут. Я не знал, каковы их чувства друг к другу в данный момент, но я знал, что моя мама любит Беллу как собственную дочь. Они с Карлайлом вернулись три месяца назад, а мы обменялись не более чем десятью словами. Это разваливало нашу семью, и как бы я ни ненавидел своего отца, я понимал, что обязан что-то изменить.
Возможно, я могу начать с Эсме.
После того, как успокоил себя, я вышел к ним.
Белла была завернута в одеяло, лицо по-прежнему в слезах. Прикосновения Эсме были такими любящими, как будто она заботилась о собственном раненом ребенке.
Я сел как можно дальше, в кресло, стоящее на крыльце позади них, но по-прежнему на расстоянии слышимости. Не думаю, что они заметили меня.
- Ты была такой молодой и это тяжело, я понимаю. – Эсме похлопала Беллу по спине. – Сложно осознать такие вещи в 18 лет. Даже сейчас ты слишком молода, чтобы сталкиваться с такими вещами.
- Я пытаюсь быть сильной. У тебя это получается. Как и у Розали с Элис. Но увидеть его… такого, но всё еще любить его…
- Эдвард ошибся, не ты. Ты не должна была видеть его таким.
-
Я дочь копа и я сплю рядом с человеком, который убивает людей. – Она вытерла своё лицо. – И для меня это нормально. Вот что меня смущает.
- Ты сможешь когда-нибудь уйти от него? – Спросила Эсме серьезно.
Белла подняла голову, обиженная.
– Что? Конечно нет!
Я послал молчаливую молитву в благодарность любому Богу, который держал её здесь.
- Ты преданная и заботишься о нем невероятно. Поэтому ты по-прежнему здесь, Белла. Наши мужчины делают то, что делают во имя наших традиций, чести, гордости. Но мы остаемся, потому что любим. Это делает нас в одно и то же время и беспомощными, и могущественными. Я не знаю, как объяснить это.
- И не нужно. Я всё понимаю.
- Поэтому я оставила Карлайла. Я была так зла на него, когда узнала, что Эдвард жив, невероятно зла. Я не разговаривала с ним неделями, но поняла, что мой уход причинит так много вреда нам обоим. Мы уехали, потому что должны были, ради того, чтобы сохранить наш брак. Мы путешествовали и заново узнавали друг друга. Прошло столько времени.
- Я не виню вас за то, что вы тогда уехали.
- Даже после всех этих лет я люблю его так сильно, как не должна. Это нездорово. Я думаю это то, что ты начинаешь осознавать.
- Я, наверное, говорю как слабачка.
- Нет, Белла. Я была удивлена даже когда ты осталась рядом, после того как узнала о нас. И тогда я поняла, что ты единственная для него.
Белла кивнула, казалось, что ей лучше.
Эсме продолжила.
– Любовь уже была там, тебе только нужно было принятие. Мы убеждаем себя, что наши мужья совершают хорошие дела, хотя на самом деле это не так. Прекрати пытаться обмануть свой мозг, потому что сейчас я могу сказать тебе, что это не сработает. Эдвард плохой человек, делающий плохие вещи, но дома, с тобой и малышами, он милейший и самый заботливый из всех ныне живущих.
- Ты права, – выдавила Белла.
- Я знаю, что ты видела «Крестного Отца», все его смотрели. – Моя мама усмехнулась. – Люди думают, что мы живем так, как показано в фильме, но на самом деле нет. Это не фильм. Это самая что ни на есть реальность, и мне жаль, что тебе больно из-за этого.
- Я думаю, что просто была не готова.
- Он сказал тебе, почему убил этого мужчину? Иногда помогает, если знаешь причину, – объяснила Эсме.
- Это относится к его списку. Амбиции…Эдварда, ты же знаешь. Он избавляется от всех, кто представляет хоть малейшую угрозу.
- Это у него от Николя.
- Он такой безответственный. Сколько еще, он думает, он продержится, прежде чем до него доберутся? Что он будет делать потом?
- То, что случилось сегодня, это его вина. Он никогда не должен мешать эти две стороны. Но это было не в первый раз и не в последний раз. Твой муж будет совершать отвратительные акты насилия, но ты должна знать, что он никогда не будет таким с тобой. Это то, что от него требуется.
- Он называет себя монстром.
- Как и они все. Но ты должна поддерживать его и заботиться о нем, потому что он не получит этого больше нигде. Эдвард не столько выбрал тебя, сколько нуждается в твоем присутствии в своей жизни. Ты успокаиваешь его и делаешь лучше. Возможно, ты этого и не видишь, но я вижу. Все мои мальчики сильнее благодаря женщинам в их жизнях. Это то, что мы делаем.
Белла медленно выдохнула, по-прежнему не замечая меня позади них. Она обдумывала всю эту информацию без страдальческого выражения на лице.
- И…прости меня. – Эсме опустила голову.
- За что?
- За то, что я сказала тебе на похоронах Николя. Мне так невероятно жаль. Я знаю, что ты ненавидишь меня за это, но…учитывая напряжение момента, я была потрясена и шокирована. Ты не заслуживала потери того малыша.
- Я давно тебя простила, но мне по-прежнему больно.
- Я знаю, что причинила тебе боль, и ты не представляешь, сколько я провела бессонных ночей, пытаясь придумать, как извиниться. И, вернувшись сюда несколько месяцев назад, я поняла, что мне, как женщине, далеко до тебя.
- Эсме, это нелепо.
- Нет, Белла, вовсе нет. Я думала, что я хорошая мать, и я гордилась собой, тем, что хорошо вырастила моих мальчиков, но всё, что сделала я, ты сделала в десять раз лучше. Тебя так быстро втолкнули в эту жизнь. Я же родилась в ней, это другое. Тебе пришлось адаптироваться и возглавить эту семью в моё отсутствие. Мы с Карлайлом так гордимся тобой и Эдвардом. Хотя вы двое и ненавидите нас.
- Мы не ненавидим вас.
- Всё нормально. – Эсме похлопала Беллу по колену. – Я бы сама себя ненавидела. Я оставила эту семью, когда они больше всего нуждались во мне, но ты помогла им идти вперед.
- Нет, – запротестовала она.
- Ты знаешь, что я сделала, когда мы вернулись? Я спросила Алека, не хочет ли он снова жить с нами. – Губы Эсме слегка поднялись в улыбке. – Я знала, что он откажется, но должна была спросить. Возможно, мы и усыновили его, но тебя и Эдварда он считает своими родителями. Ты вырастили его, не я. Ты невероятная мать, и невероятная жена. Наша семья многое тебе должна, потому что ты двигаешь Эдварда вперед.
Белла не ответила. Она знала, что это правда. Я знал, что это правда. Весь Чикаго знал, что это правда. Я был бы ничем без этой женщины.
- Я была королевой этого города, но времена прошли. Для меня это нормально, потому что я передала корону великолепному человеку. – Эсме так сильно обняла Беллу, что я подумал, её глаза могут выскочить из орбит. Белла тут же вцепилась в мою мать, прижимая её ближе.
- Спасибо, – прошептала она.
Снаружи было так тихо, что детский плач с верхнего этажа отчетливо донесся до нас. Моей первой реакцией было встать и сходить к детям, но я не хотел сдвигаться со своего места. Я не хотел оставлять Беллу.
Белла отпрянула.
– Ты же еще не видела их, да?
Эсме покачала головой, смущенная. – Эдвард этого не хочет. Я понимаю.
- А сейчас бы хотела?
Я думаю, если бы было возможно, Эсме бы взорвалась.
– Правда?
Белла кивнула, её глаза нашли мои.
– Да, я уверена что они хотят, наконец, познакомиться с тобой.
Эсме сделала короткий вздох, прежде чем встать и повернуться, чтобы войти в дом. Когда она заметила меня, её лицо вытянулось. Она прошептала мне:
– Эдвард, разберись со своим дерьмом. Это причиняет боль твоей жене, и я этого не потерплю. Ты понял меня?
Я смиренно усмехнулся. Даже после всех этих месяцев вдали, она по-прежнему была моей матерью.
– Да, мэм.
Она яростно меня обняла.
– Мы поговорим позже, но спасибо, что позвонил мне. Это многое значит для меня.
- Иди наверх и посмотри на малышей. – Я погладил её по спине.
Эсме умчалась практически мгновенно.
Минуту или две я набирался смелости, чтобы подобраться ближе к Белле. Я нерешительно сел рядом с ней. Она улыбнулась и растаяла в моих руках, её голова расположилась у меня на груди. Я практически погрузился носом в её волосы, пытаясь насладиться нашей близостью.
- Ты не монстр, – сказала она категорически. – Ты мой муж.
- Я и то, и другое, и мне жаль. – Я поцеловал её в лоб. – Но я люблю тебя. За пределами всей крови и гнева, который я испытываю к миру, я люблю тебя. Не сомневайся в этом.
- Я никогда не сомневалась. – Она прижалась ближе ко мне.
Мы провели ночь на крыльце, завернутые в одеяло, пока огонь продолжал пылать
****
Неделю спустя я сидел в темном углу Тайского ресторана, стараясь не давиться от отвратительных и мерзких запахов с соседнего стола. Я ненавидел Тайскую еду, но это было одно из любимых мест Карлайла, поэтому я уступил. В данный момент это было равносильно получению оливковой ветви.
Я сделал большой глоток воды, поболтал её во рту и постучал пальцами по столу. По глупости я приехал на полчаса раньше, и мне нечего было делать, кроме как ждать. Для меня это было пыткой, поскольку у меня осталось время еще раз пройтись по речи, которую я заготовил для этой встречи.
С примирением Эсме и Беллы я почувствовал, что пришло время по-мужски поговорить с отцом. Всё это слишком затянулось, и, если они смогли сделать это, то смогу и я, даже если это и делало меня более зрелым из нас двоих. Тем не менее, если Карлайл станет мне противиться, я буду твёрдо стоять на своём, не идя ни на какие уступки. Он больше не был у власти, теперь это был мой город. Он должен это понять.
Он прошел через комнату, разряженный в один из своих лучших костюмов, и на самом деле поприветствовал меня с улыбкой. Я встал и застегнул пиджак. Я ненавидел это признавать, но хотя и я был мужчиной с собственными правами, Карлайл всё равно превосходил меня масштабом. Ебаные тучи расступались перед ним, у него был тот уровень власти, который приходит со временем.
Мы пожали друг другу руки, а потом он притянул меня в неожиданные объятия. – Эдвард, мальчик мой.
Он либо специально притворялся, будто у нас в семье всё в порядке, либо предпочитал вовсе этого не осознавать.
- Отец, мне тоже приятно тебя увидеть, – выдавил я, пытаясь не скинуть с себя его руки.
- Садись, садись. Нам о многом нужно поговорить – Он расстегнул пальто и сел. Я сделал то же самое. - Впервые за долгое время мы находимся в одной комнате. Последний раз, когда я тебя видел, ты выгонял меня со своего крыльца.
- Да, что ж, это было при других обстоятельствах. – Неожиданно я почувствовал себя угнетенным и задыхающимся в этом маленьком ресторанчике. – Давай начнем с тебя. Где именно вы были?
- Везде, – вздохнул он. – Нам с твоей матерью, как ты, вероятно, догадываешься, понадобилось провести много работы после того, как всё открылось. Мы прошли по духовным тропам в Тибете и Китае, были в волонтерской поездке в Израиле и на довольно странных археологических раскопках в Венесуэле. Много, но мы провели каждый день вместе. Это спасло наш брак.
- Я никогда не видел тебя таким… воодушевленным. – Я осмотрел его сверху донизу. Он изменился.
- Я не могу это объяснить, но сейчас чувствую себя таким свободным. Я многого жду с выходом на пенсию, о чем раньше и не думал.
- Да, так случается, когда оставляешь сына делать всю свою грязную работу.
Карлайл кивнул.
– Ты злишься на меня.
- Это вопрос?
- Нет, это декларативное заявление.
- Черт возьми, да, я злюсь на тебя!
- Эдвард, следи за своим тоном, – сказал он серьезно. - Я не хотел оставлять тебя в шатком положении. Я был уверен, что ты справишься со всем. Я всё устроил так, чтобы проблем было по возможности мало.
- Дело даже не в том, что ты уехал. Я этого ожидал, но уехать без возможности связаться? Это выбешивает меня. Знаешь ли ты, сколько раз я хотел позвонить тебе и просто попросить совета? Из-за моей глупости в делах какое-то время царил бедлам…
Он перебил меня.
- Ох, я знаю. Эдвард, как ты думаешь, почему я оставил тебя без возможности связаться со мной? Потому что это сделало тебя лучше как человека, вот почему. Лучше как лидера. Если бы я был твоим советчиком каждые пять минут, ты бы управлял этим городом так же, как я. А это не то, что нужно нашей семье. Ты должен оставить собственный след.
Вечно он прав, будь он проклят.
- Мне от этого не легче, – я закатил глаза.
- И не должно быть. Я оставил тебя не для того, чтобы тебе было плохо. Если бы возникла необходимость, Эмметт мог бы связаться со мной. Но ты и сам хорошо справлялся. Я очень тобой горжусь.
- Что же…спасибо, – сказал я сдержанно.
- И я прошу прощения за все вызванные мной неприятности. – Казалось, он действительно сожалел.
Мы помолчали несколько минут.
- Я знаю, что ты по-прежнему зол на меня, но я твой отец и я скучаю по своей семье, – вздохнул Карлайл. – Можешь ли ты простить меня?
- Нет, – отрезал я. – Я не прощаю так легко.
- Твой дед научил тебя этому.
- К счастью для тебя, моя жена намного более сговорчива.
- Слава Богу, иначе тебя не было бы здесь, – высказался он в ответ. – Белла одна из самых отважных женщин из всех, что я знаю, и она умудряется справляться с нашим дерьмом…Она сильная.
- Так и есть.
- Я слышал, на прошлой неделе у вас кое-что случилось. Как сейчас дела?
- Тебя это не касается, – я снова отгородился от него.
Белла быстро возвращалась в норму. Я показал ей слишком пугающую сторону себя, но она справилась с этим по-своему. Она колебалась, конечно, но хорошо это скрывала. Белла была создана для этой жизни, о чем мне и сказала. Она лишь уточнила, что для неё было шоком увидеть меня таким. Я не мог её винить.
- Я понимаю, – сказал отец. – Потребуется время для восстановления наших отношений, но я рад, что мы встретились. Это уже первый шаг. Монах в Монголии сказал мне…
Я перестал слушать, что он говорит, потому что был не в настроении терпеть его философские поучения о мудрости. Мне хватило для одного вечера. Мы не обсудили «книгу», потому что он уже знал, как я к этому отношусь. Эта вещь была непристойной и, как предполагалось, отражала историю нашей семьи. Кто угодно мог прочитать о наших грязных секретах и использовать против нас. Что если они снимут по ней фильм? Да зрителей же наизнанку вывернет, если показать им всё это дерьмо на экране. Пока я жив, она не будет опубликована, и пусть Карлайл даже не пытается.
Некоторое время спустя мы перешли к более насущным вопросам.
Я смотрю, ты так и не выбрал себе Consigliore, – Сказал Карлайл будничным тоном, хотя его заявление было далеко от этого.
Consigliore: моя правая рука, поверенный, главный советник…
- Я не думаю, что он мне нужен.
- Да? Ты планируешь управлять всеми операциями мафии сам? – усмехнулся он про себя.
- У меня есть братья. Я не один. Они помогают намного больше, чем сможет какой-нибудь человек.
- Да, но им нужно командное звено.
- Возможно, ты так работал, но не я.
- Но ты должен, – он наклонился вперед. – Эдвард, я пытаюсь помочь. Пожалуйста, не отгораживайся сейчас от моих слов. Я хочу, чтобы ты преуспел, и тебе нужна помощь.
Я раздумывал долгую минуту. Он был прав, но я не мог ошибиться при принятии этого решения.
- Я могу…поговорить с Алеком об этом, – сказал я тихо.
- Я знал, что ты это скажешь, – ответил Карлайл, не выдавая мне своего мнения или точки зрения.
Неожиданно я понял, что хочу услышать их.
Полчаса спустя я закончил ужин. Я больше не мог этого выносить. Отец оплатил, а я стоял на улице, курил и ждал, пока парковщик пригонит мою машину.
- Эдвард, что ты делаешь сегодня вечером? – спросил меня Карлайл.
- Кое-какое семейное дело.
- Правда? – его было любопытно.
Я прикусил язык на секунду, тщательно подбирая слова.
– Это…запланированная казнь, обычное дело.
- Звучит великолепно. Не возражаешь, если я присоединюсь?
Я подавил невольный стон, но не ответил. Сейчас я действительно хотел просто убраться подальше от него. Слишком много Карлайла за такой короткий период времени.
- Ну же. – Он толкнул меня в плечо. - Дай своему старику повеселиться.
- Хорошо, – прорычал я.
Работник подогнал мой Мерседес, и я положил чаевые ему в руку, пока он держал для меня дверь открытой. Я опустился на сиденье, Карлайл тоже забрался внутрь. Я поехал, быстрее, чем обычно, но мне нужно было быть в одном месте.
- Эдвард, почему ты так гонишь? – спросил меня отец, в то время как я совершал крутые повороты и объезжал пробки. – Боже, я знаю, что учил тебя лучшему.
- Я всегда так вожу. Я люблю скорость.
- Что же, притормози. Ты кого-нибудь покалечишь.
- Ты не можешь указывать мне, как водить. – Я начал защищаться. – Я тридцатилетний мужчина. Я могу водить, как хочу.
- Это смешно, – лицо Карлайла побледнело. Видеть, как он извивается, доставлялл мне странное чувство удовлетворения. Он никогда не был любителем ездить на быстрых машинах. Всегда предпочитал только смотреть на них.
- Просто сиди и успокойся. – Я поехал быстрее.
Мы быстро достигли нашего пункта назначения, и я убрал ногу с педали, когда подъехал к воротам обычного склада. В нем были ряды контейнеров, которые люди могли арендовать для хранения своих вещей. За годы всё было забыто, но пока счет оплачивался, никаких вопросов не задавали.
Я ввел простой шестизначный код, – дата моего рождения, – чтобы проехать через ворота, а затем тихо двинулся по пустынным проходам.
- Итак, что именно мы здесь делаем? – Спросил Карлайл.
- Мне необходимо кое от кого избавиться, – ответил я просто.
- Это имеет отношение к тому черному списку, о котором я слышал, да?
- Кто рассказал тебе? – Руль слегка дрогнул в моих руках.
- Алек.
- Ну конечно, – проворчал я.
- Я думаю, что задумка великолепна. Если не переусердствовать и не дать этому стать одержимостью, то всё должно обернуться для тебя хорошо. Ты достаточно сумасшедший, чтобы на самом деле убить всех и не быть пойманным.
- Я практически закончил. Осталось всего несколько имен.
- Когда доходило до подобных вещей, ты всегда был чрезвычайно одаренным.
Я остановился у одного из не очень больших отсеков. Он находился в конце ряда на углу и был, пожалуй, самым уеденным из тех, что я мог арендовать. Я заглушил мотор и вышел, Карлайл последовал за мной к входу. Замок был простым и легко вскрываемым, но если кто-нибудь захотел бы ограбить меня, они были бы в шоке.
Замок сдвинулся с задвижки, и я поднял дверь над головой.
В контейнере не было света, но луна была достаточно яркой, чтобы увидеть то, что внутри.
Сначала меня сшиб запах. Тошнотворно воняло чем-то прелым, гнилым и протухшим, вкупе с невыносимыми зловонными миазмами. Мужчина с бледной кожей и грязными взлохмаченными темными волосами сидел на деревянном стуле. Серебристый скотч заклеивал его рот, и его тело выглядело совершенно истощённым вследствие обезвоживания и недоедания. Он был голым и сидел в собственном смраде. Я думаю, шел тридцатый день его заключения.
- Ну и ну, кто-то из Маджикавальо. – Карлайл подошел ближе. – Впечатляет.
- Младший сын, Адриано. Отец и два старших брата уже мертвы. Все думают, что они вернулись в Италию.
Мужчина попытался поднять голову, но у него не было сил удержать её. Его глаза были красными, отекшими и пораженными желтухой. Он выглядел отвратительно.
- Его нужно убрать сегодня. – Я закрыл дверь позади себя, обволакивая нас темнотой. Запах усилился. Я достал платок из кармана, и закрыл им рот и нос, пытаясь немного заглушить аромат.
Я использовал фонарик в телефоне, чтобы осветить территорию.
Карлайл уставился на него, осматривая его лицо и ухмыляясь свысока. – Этот мне нравится. Он напористый.
- Он измучен. Он хочет умереть, – я опрокинул стул ногой. Адриано упал на пол, его связанные руки и ноги хлюпали в его собственных нечистотах.
Я вытащил пистолет, готовясь убить, но Карлайл остановил меня.
– Можно мне?
- Ох, конечно, – я нерешительно отошел. – Если ты хочешь.
Вытащив еще больший пистолет, Карлайл низко нагнулся над жертвой.
Давно я не видел своего отца в действии, и знакомая, холодная дрожь пробежала по моему телу. Этот человек мог заставить вас кланяться ему только одним взглядом. Его вид сейчас так контрастировал с тем, что было час назад, когда мы обсуждали погоду за жареными яичными рулетиками с начинкой из курицы и острым супом с креветками. Как будто переключателем он мог включать и выключать свою беспощадность; талант, который мне еще предстоит доводить до совершенства.
Карлайл оторвал скотч со рта Адриано, вместе с кусочками иссохшей кожи и крови. Область вокруг его рта была грубой от покраснений и раздражения. Адриано кормили один раз в два дня и держали в этом амбаре месяц, без какой либо причины, кроме той, что я получал извращенное удовольствие от созерцания того, как каждая унция человечности покидает его.
Он корчился и выкрикивал непристойную брань высшим силам, умоляя кого-нибудь услышать его, моля о спасении.
Карлайл засунул ствол своего High Standard 22LR с глушителем глубоко в рот Адриано.
Он задыхался и давился, но Карлайл толкал глубже, эффективно затыкая рот мужчине.
Его убийство было тихим и мучительно кровопролитным. Выстрел был приглушенным и прозвучал как мягкий удар в подушку, но кровавая сцена была далека от расслабляющей. Выстрелом снесло всю заднюю часть головы Адриано, на её месте осталась огромная полость. Мозг, кровь, мышечная ткань и кость разлетелись в разные стороны, покрыв стены словно садистское полотно Джексона Поллака. Это было странно…красиво.
Я восхищался мастерством отца, пока освещал место действия своим сотовым, позволив свету путешествовать по каждому укромному уголку и трещине.
- Просто и легко, прямо как в старые добрые времена. – Карлайл встал, вытирая руки о штаны.
И на этом всё. Еще один член моего списка был вычеркнут.
****
Стуча когтями по деревянному полу, собаки следовали за мной, пока я поднимался по ступенькам. Идя по коридору, я начал снимать окровавленную и испачканную одежду, но я старался не шуметь, поскольку в доме было темно и тихо.
Свет в моей комнате не горел, поэтому я прокрался в ванную и встал под горячий душ, очищая тело от отвратного убийства вечера. Ошпаривающая вода била по моей коже, заставляя плоть краснеть. Пар наполнил ванную комнату, почти заставив меня задыхаться, но я приветствовал его.
Я вылез из душа, слегка вытерся и, стряхивая воду с волос, вернулся в спальню. Я надел только боксеры.
Белла тихо спала в кровати, и луна, которая ранее освещала такую живописно-отвратительную сцену, светила на неё. Я не мог и мечтать о лучшем зрелище по прибытии домой.
Белле нравилось спать в просторной одежде – моих вещах, в которых она могла свободно двигаться – но сегодня меня угостили кое-чем другим. Она была в черном, кружевном белье. Она лежала на животе, простыни опутали её ноги и, поскольку ночь была теплой, ей не нужно было одеяло, слава Богу.
Трусики были прозрачными и маленькими, открывая достаточно её задницы, чтобы соблазнить, но всё же оставляя кое-что воображению. Топ был узким, сидящим по фигуре и тоже кружевным. Он был на лямках, которые спадали с её плеч, и кусочек открытой кожи вдоль его нижней кромки сводил меня сума.
Я прикусил костяшки пальцев, чтобы приглушить похотливые и распутные звуки, которые издавал.
Я начал с её голени, целуя и смакуя каждый дюйм шелковистой плоти. Она слегка пошевелилась и простонала моё имя.
- Это ты? – спросила она.
- Нет, это другой мужчина, пробравшийся этой ночью в твою постель, – я поднялся выше, к её бедрам.
- Ох, что же, не говори моему мужу. – Она захихикала, когда от моего дыхания мурашки побежали по её телу. – Когда он ревнует, он зверь.
Я зарычал.
После беременности Белла набрала немного веса. Я убедил её не терять его весь, хотя она и была настроена вернуться к изначальному. По своей природе она была тощей, и вероятно всегда будет, но несколько лишних фунтов ей шли. Так мне нравилось намного больше. Она была упругой во всех нужных местах и пышной в других. Так дразняще.
- Я ждала тебя. Прости, что заснула. – Белла ожила, но не перевернулась, вдавливая себя глубже в матрас.
- Это такой приятный сюрприз. – Я дотянулся до её задницы, мягко кусая.
- Я так понимаю, тебе понравилась одежда, которую я сегодня купила. – Белла ахнула от неожиданности, когда я шлепнул её по попке, оставляя красный след.
- Почему ты надеваешь подобные вещи? Ты же знаешь, что я просто сорву их с твоего тела. Пустая трата денег.
- Абсолютно бессмысленно?
- Я этого не говорил.
- Я подумала, что это будет неплохо для разнообразия.
- Заставить меня хотеть тебя еще сильнее? Я думал, что это невозможно, но ты продолжаешь меня удивлять.
- Возможно, – выдохнула она, перекатываясь и раздвигая ноги так, что моя голова оказалась между ними.
Я поцеловал внутреннюю поверхность её бедер. Легкими, как перышко прикосновениями, заставляя её ёрзать и извиваться подо мной. Она прикусила губу, пробежалась руками по моим влажным волосам и дернула, потянув меня выше, пока я не добрался до её покрытого кружевом центра.
- Ты пахнешь…так хорошо. – Из моей груди раздалось урчание.
Это было началом такой великолепной ночи, но, к сожалению, у малышей были другие планы.
- Черт возьми, – я чуть не расплакался, когда услышал вопли из коридора.
- Похоже одному из них просто нужно сменить подгузник. – Белла быстро села.
Я смотрел, как она встает с кровати, и настроение ушло, так же как было забыто и белье, когда она надела чертов халат, прежде чем выйти из комнаты.
Этой ночью, после того, как малыши были успокоены, наше занятие любовью было медленным и нежным. Я поклонялся телу Беллы, до тех пор, пока не осталось сил. Когда мы закончили, она попыталась надеть футболку, но я не позволил. Я притянул её ближе к себе, чувствуя её обнаженную кожу напротив моей, и она уснула рядом.
Я не мог закрыть глаза и решил забыть об отдыхе. Я даже не пытался уснуть. Мой мозг просто не хотел отключаться.
Около четырех утра я слез с кровати, выпутавшись из объятий Беллы, и немного прошелся по комнате. Без какой-либо причины я дергался, кроме, возможно, того, что мне нужно было чем-то заняться. Я не чувствовал спокойствия. Я решил сделать что-нибудь полезное.
Я раскрыл двойные двери нашей гардеробной и осмотрелся, думая о том, чтобы заняться реорганизацией своих галстуков. И поскольку у меня их было очень много, этот процесс займет, по меньшей мере, пару часов. Однако стоило мне оказаться внутри, я был шокирован. Слишком давно я действительно не осматривался в нашей гардеробной.
- Здесь такой бардак, – сказал я себе.
Я начал со своей половины шкафа, стаскивая всё со стеллажей, полок и вешалок. Я переложил сотни маек и заново скрутил носки по парам. Я провел час, полируя старой тряпкой свои ботинки. Это заняло основную часть моего времени, поскольку моя коллекция обуви была…обширной, по меньшей мере.
Я переставил все ящики, меняя местами определенные секции. Мне никогда не нравилось, что одежда для работы находится в нижних ящиках, но Кэйти Нана настояла на этом. Я, наконец, переложил её на верхнюю полку, где мог её лучше видеть.
Затем я перешел к костюмам, которые упаковал для отправки в химчистку. Все до одного.
Большинство костюмов были от Армани и Келвин Кляйн, законодателей мужской моды. Когда-то я пробовал носить другие марки, но мне не особо нравилась посадка, или цвета, или ткань. Лучше было носить то, что я знал.
Когда я закончил, около семи утра, моя сторона шкафа была безупречна. Я был очень впечатлен своей работой, пока не повернулся и моё лицо не вытянулось при виде ужаса в секции Беллы.
Я решительно кивнул и вернулся к работе.
К этому времени собаки уже проснулись и лежали на полу, наблюдая за мной. Удивительно, что может сделать с собакой одна неделя тренировок: Боско действительно послушался меня, когда я сказал ему сидеть в углу, пока переставлял туфли Беллы.
Он ужасно хотел погрызть их. Точно могу сказать. Но сдержался.
У Беллы было больше одежды, чем у меня. Я не знаю, как это получилось, но её полки были переполнены. Проблема была в том, что Белла не воспринимала всерьез определенный порядок. Она вешала одежду там же, где стояла в тот момент. Мне нужно было это исправить. Я стянул всё вниз, и разместил заново, как считал нужным. У неё были сотни платьев, которые я рассортировал по цвету. Я перешел к её туфлям, сначала распределив их по высоте каблука, затем по алфавиту.
Армани, Барберри, Шанель, Кристиан Лубутен, Донна Каран, Джимми Чу…
У неё была обувь на плоской подошве, сапоги, кеды и сандалии, всё это я расставил на нижней полке шкафа. Меня всегда радовало, когда Белла надевала что-нибудь на каблуке. Не только потому, что она была чертовски сексуальна на них, но она и крепко стояла, чего я никогда бы не увидел пять лет назад.
Затем пошли сумки и кошельки, опять-таки, по алфавиту.
Александер МакКуин, Боттега Венета, Диан Фон Фурстенберг, Фенди, Гуччи, Гермес…
Я усмехнулся, просто подумав, сколько же денег я потратил на её гардероб за прошедший год или около того. Пожалуй, не хочу знать.
Я стоял на четвереньках, разбираясь с её одеждой для сна, когда наткнулся на простую красно-голубую клетчатую рубашку. Я держал её в руках, чувствуя шершавую ткань. Я помнил эту рубашку.
Когда я только встретил Беллу, она часто надевала клетчатые рубашки, результат её Северо-Западного воспитания. Они всегда были велики ей, но её это не волновало. Это покоряло и запутывало одновременно. Тогда я этого не понимал. Почему меня вообще привлекает девушка, которая думает что клетка – это модно? Но Белла была другой. Её ткань была грубой, моя – мягкой. Её одежда устарела еще в 80-х, моя была на пике моды. Она носила шотландку, я – шелк. Мы не должны были быть вместе, но были. Но даже тогда я знал, что она «единственная». Ничего не мог с собой поделать.
Эти мысли, крутившиеся в голове еще с прошлой недели, казались лишними. Я попытался тогда предупредить её держаться
от меня подальше, но она ухватилась за меня и пообещала никогда не уходить. Поэтому я так сильно любил её и всегда буду.
- Ты начинаешь рассуждать как сумасшедший, – я покачал головой.
Я встал и решил оставить эту рубашку у себя. Я аккуратно сложил её и положил в один из моих ящиков, спрятав под стопкой свежевыглаженного светло-голубого нижнего белья.
- Эдвард, что ты делаешь? – Белла вошла в гардеробную. Её волосы после секса были восхитительны поутру, и она была в том же белье, которое, могу поклясться, я порвал прошлой ночью, но каким-то образом оно выжило.
- Весенняя уборка, – ответил я, убедившись, что закрыл шкафчик, в котором лежала её рубашка. Она не получит её назад.
Белла оглянулась, на её лице отражалось непонимание.
– Что случилось с моей одеждой?
- Я её реорганизовал. Тебе нравится?
- Конечно. – Её лоб сморщился, пока она пробегала рукой по пиджакам и жакетам.
- Я не мог заснуть, поэтому решил сделать это, пока есть настрой, – объяснил я.
Собаки подбежали к Белле и начали лизать её ноги. Она погладила их.
– Что же, это хорошо, я думаю. Я надеюсь, ты не занимался этим всю ночь.
- Совсем нет. На самом деле я всё сделал довольно быстро.
Она споткнулась о кучу на полу.
– Эдвард, почему мои платья лежат здесь. – Она подняла одно.
- Это на выброс.
- На выброс? – Её голос повысился на октаву.
- Да. – Это было окончательное решение. – Эти платья слишком короткие для тебя. Ты не можешь носить такие.
- И кто это сказал? И вовсе они не слишком короткие.
- Они едва прикрывают твою задницу, – не согласился я.
- Ты преувеличиваешь. Я ни одно из них не выброшу. Так уж получилось, что мне нравятся эти платья. Они для летних вечеринок и выходов с девочками. – Она начала поднимать их.
- Белла, я не собираюсь ругаться с тобой из-за этого. Оставь их на полу, Кэйти Нана придет и избавится от них.
- Раньше у тебя не было проблем с моими платьями. Насколько я помню, ты любишь мои ноги.
- Не играй со мной. Твои ноги для меня. И больше ни для кого. – Я обнял её.
- Эдвард, они не такие уж и короткие. – Она вздохнула. – Мы можем найти компромисс?
- Нет. – Ответил я мгновенно, затем исправил ответ, когда она посмотрела на меня. – Возможно.
Мы договорились, что выбросим все платья, длина которых выше чем три дюйма над коленом, но я думаю, что она обманула меня, потому что у Беллы было всего два таких. Я измерил. Я сжал зубы, глядя, как она вешает их назад, думая обо всех тех мерзких мужиках, с которыми мне придется сражаться, когда мы пойдем по улице или когда она придет ко мне в офис.
- Мне по-прежнему это не нравится. – Я стоял у противоположной стены, скрестив руки.
- Ты справишься. – Она встала на носочки и поцеловала меня. – Пойдем, поможешь мне с детьми.
Мы покинули гардеробную, чтобы я, наконец, смог забыть про одежду, и пошли в детскую. Её недавно перекрасили, в подарок малышам на шесть месяцев. Пастельные тона были покрыты причудливыми сценами из истории про Матушку Гусыню. Я их не читал, но выглядело это успокаивающе и игриво.
Роман уже проснулся и захихикал, когда я поднял его.
- Привет, дружище. – Я покачал его в руках. – Сегодня ты выглядишь таким счастливым. Как дела?
Он потянулся к моему лицу и похлопал по моим щекам своими пухлыми ручками.
- Он узнает тебя. – Белла подняла Софию.
- Конечно узнает.
Я смотрел на картину передо мной; никогда не думал, что у меня это будет. Жена, двое детей, собаки и стабильная жизнь. И честно говоря, другого я бы и не хотел. Что, черт возьми, произошло со мной?
Я хмыкнул, поцеловав Романа в голову.
- Что-нибудь не так? – спросила Белла.
- Всё отлично.
Автор: johnnyboy7
Всех с Новым Годом!!!
Желаю всем приятного прочтения, ждём ваши комментарии под главой, а так же на форуме.
Огромное спасибо Katushka-Catty, за перевод главы!
Большое спасибо Дашке (Leonarda_Ria) за редактуру главы.
Ждём всех на форуме!
Источник: http://robsten.ru/forum/63-2058-4
0
Но мне кажется, что список Эда его ни к чему хорошему не приведет; надеюсь, что ошибаюсь 
