От переводчика: С Новым годом! Мира, любви и добра!

***

Сегодня последний день занятий, и радости моей нет предела. Прозвенел последний звонок, и коридоры полны учеников, которые побыстрее пытаются заполучить друг у друга последнюю подпись в свои ежегодные альбомы, потому что завтра нам уже не нужно возвращаться сюда.

Я иду доставать все из своего шкафчика.

Я сказала маме, что еду домой с Элис и Эсме, но Эсме с Карлайлом сегодня рано утром улетели на длинные бизнес-выходные в Нью-Йорк, поэтому домой нас везет Бен. Я была уже на полпути к машине, когда вспомнила про всю хрень, которую забыла вытащить из шкафчика.

- Поторопись, Блисс. Мы ждем, - сказал Бен, толкая Элис, стоящую на доске. Эдвард с Пити уже были у машины.

Поэтому я бегу обратно. Смотрю под ноги и иду быстро, как могу. Мои белые, украшенные блестящими камешками, шлепки шлепают по полу, пока я спешу, чтобы побыстрее разделаться с этим. Я надеваю рюкзак на одно плечо и завожу прядь волос за ухо.

В конце коридора я вижу Викторию, обнимающую Микси так, словно они сегодня не увидятся.

- Но по-другому, - говорит Виктория сквозь слезы.

Неудачницы.

- A tout à l'heure*, – сказала я, когда урок французского закончился, добавив «сука», когда проходила мимо ее парты.

У своего шкафчика я роняю рюкзак на пол и накручиваю комбинацию замка. Первое, что я вижу – это сложенный тетрадный лист. Я улыбаюсь, протягивая руку к секретному посланию. Одно слово: «Лето». И это значить больше, чем кто-либо может себе представить.

Я засовываю записку в карман и начинаю собирать старые папки, еще более старые доклады и разные выпавшие листы. Я корчу мину, когда нахожу давно позабытое яблоко. Нахожу урну и выбрасываю в нее все из шкафчика. Я почти закончила, готова освободить шкафчик и отклеиваю фотографии, где я с Элис, я с Лорен, я с Гарреттом, Джаспером и Элис и я с Эдвардом, Элис, Беном и Пити, когда чувствую, как кто-то хлопает меня по плечу.

Я оборачиваюсь с кучей фотографий в руках и вздыхаю при виде Брейди.

- Что такое? – спрашиваю я, подбирая свой захребетник с пола. – Я думала, у выпускного класса последний день занятий был вчера.

Он усмехается, и это вроде как странно, потому что он выглядит иначе. Он выпускник. Он не должен быть здесь и говорить со мной. Он выглядит старше. Как взрослый.

- Надо было забрать кое-что у учителя, - говорит он.

- А. – Я не хочу быть грубой, но мне нужно идти, и парень этот никудышный. После танцев я больше не видела его с Викторией, но видела с другими. Не то, чтобы мне было интересно, потому что это совсем не так, но он должен знать, что я умнее этого. Я убираю последнее фото, где мы вместе с Элис танцуем, и застегиваю рюкзак.

- Ну, - начинает Брейди, - я тут подумал, может…

Он замолкает, услышав какую-то возню в конце коридора. Мы оба вскидываем головы в направлении шума; у улыбаюсь, он – нет.

Элис, Джаспер и Гарретт на своих досках, только они слезли с них и ждут, прислонившись к шкафчикам. А Эдвард, Пити и Бен идут в мою сторону. Я расправляю рюкзак и жду, что будет.

Брейди делает несколько шагов от меня. И для того, кто не боится кучки десятиклассников, он явно похож на того, кто боится.

Эдвард в десяти футах от него и быстро приближается. Я замечаю, что волосы у него немного длинные. На нем обрезанные до колен узкие черные джинсы и белая футболка с треугольным вырезом, а его черно-белые «Вэнс» скрипят по полу, пока он идет. Его черная бейсболка «Янкиз» сдвинута далеко на затылок, поэтому всего лицо на виду. Руки Эдварда сжаты в кулаки, а глаза сосредоточены на Брейди.

Он проходит мимо меня и одним быстрым движением бьет Брейди по губам.

Звук, с которым кулак Эдварда ударяется о лицо Брейди, громкий и тупой. И крепкий.

Брейди падает на колено, и Эдвард бьет его снова. На этот раз звук громче, потому что Брейди падает на пол.

Я смотрю в коридор: Элис, Джаз и Гарретт ждут с досками в руках и продолжают смотреть.

- Элис! – слегка ошеломленная, громко кричу я, топая ногой. – Какого хрена тут творится?

Она пожимает плечами.

Эдвард поднимает Брейди за футболку.

- Блядь, сколько раз тебе надо сказать, чтобы ты держался от нее подальше, мудак? – Он отпускает Брейди, и тот падает, отчего снова раздается звук от соприкосновения кожи с полом. Брейди сворачивается в клубок, и Эдвард начинает его пинать. И если до этого он был зол, то сейчас нет. Он смеется.

Я не знаю, что делать. Стою неподвижно, полностью пораженная происходящим. Я знаю, что Эдвард часто дерется, но никогда этого не видела… и никогда не слышала. Звуки жестокие и беспощадные. Я слышу, как из Брейди выходит воздух, вижу, как трескается его губа, слышу, как он просит Эдварда прекратить. Когда подлетают Бен и Пити, я делаю шаг вперед, хотя понятия не имею, что мне делать. Только Эдвард меня понимает.

- Блядь, отойди, Блисс, - говорит он. Его бейсболка падает вперед, и он ловит ее.

Они продолжают бить его ногами, и я чувствую, что должна что-то сделать, но не хочу компрометировать роль Эдварда в этой драке. Я понимаю только одно – он дерется за меня. Для всех остальных он бьет Брейди, чтобы тот держался подальше от его младшей не-сестры.

В любом случае, я всегда считала, что это очень глупо, когда девушка влезает в кучу дерущихся парней.

Я скрещиваю руки на груди и стараюсь не выходить из себя при виде крови, текущей у Брейди из носа. Эту сторону Эдварда я никогда не видела, и как бы безумно это ни звучало, она мне нравится. Мне нравится знать, что это ради меня. Мне нравится, что как бы сильно он ни пытался оградить меня от этой другой стороны, наши миры сталкиваются, и у меня на глазах.

Эта страсть… она мне очень нравится.

До тех пор, когда Элис свистит с другого конца коридора, чтобы Пити и Бен прекращали пинать Брейди. Элис, Джаспер и Гарретт катят по коридору на своих досках. Элис кричит:

- Директор Бэннер идет!

Эти трое проезжают мимо меня; Элис надувает самый большой на свете пузырь из жвачки; он лопается и прилипает к ее носу и подбородку. Бен пытается оттащить Эдварда от Брейди, но тот вырывается и продолжает его бить. Неожиданно Пити оказывается возле меня, захлопывает мой шкафчик и поднимает меня на руки.

- Нам пора! – Он начинает бежать со мной на руках за Элис и нашими друзьями.

Я держусь за него и смотрю назад. Бену удалось оттащить Эдварда, и они все трое на полу. Эдвард встает как раз в тот момент, когда в коридор с другой стороны входит директор Бэннер и кричит:

- Эй!

Бен начинает бежать, задерживаясь, чтобы подождать Эдварда.

- Пити! – воплю я.

- С ним все будет в порядке! – кричит он, смеясь и оглядываясь.

Эдвард наклонился к Брейди, указывая пальцем ему в лицо, и говорит ему то, о чем никогда не расскажет мне, и как только к ним приближается директор Бэннер, срывается с места и бежит за мной, Пити и Беном.

Он быстро догоняет нас, и мы все выбегаем на улицу. Солнечный свет бьет по глазам, и мне приходится щуриться. Элис едет на скейте впереди нас и громко смеется на всю парковку. Пити чуть не падает. Я кричу. Он смеется. Мы продолжаем бежать к машине. И прямо перед машиной я снова оглядываюсь. Эдвард улыбается. А потом подмигивает.

Пити ставит меня на землю и открывает дверцу машины. Элис, Джаспер и Гарретт уже затолкались в нее. Я иду садиться, но Эдвард говорит мне подождать и залезает первым. Он тянет меня внутрь, и я сажусь к нему на колени. Затем он кричит Бену:

- Быстрей вези нас!

Машина кренится влево, когда Бен вылетает с школьной парковки, и когда мы минуем территорию школы, все делаем вздох, а затем взрываемся в наполненном нервами и адреналином смехе. Эдвард обнимает меня за талию и говорит сесть получше. Мне хочется дотронуться до его кровоточащих костяшек, но я этого не делаю.

Вместо этого я говорю:

- Отличное начало лета, Эдвард!

А он говорит:

- Блядь, ты даже не представляешь, как будет хорошо, Блисс.

* A tout à l'heure (фр.) - увидимс