9 февраля, дворец Уэсспорта

Эдвард ничего не имел против членов военного совета. Он состоял из опытных ветеранов войн, имевших связь с землей и людьми. Они действительно жили среди них, и Эдвард считал, что всех этих полковников и генералов стоит ввести в собрание лордов. За один час он услышал намного более правильные идеи по поводу военных действий и дипломатии, чем за несколько дней заседания собрания лордов.
Как только закончился военный совет, Эдвард вместе с генералом Фоуксом направился в зал для собрания. Он почти не говорил с генералом, поскольку больше никому не доверял. Фоукс был близким другом Атара. Они много лет знали друг друга, с тех пор, как страной правил король Магнус. Такая дружба пересилит все. Она почти сроднила их. Эдвард подозревал, что Фоукс не знал о предательстве Атара, но не был в этом уверен. Он задумывался, а что, если генерал узнает обо всем – он предпримет какие-нибудь действия или же проигнорирует происходящее?
Их тяжелые шаги эхом отдавались в переполненных коридорах центральной части дворца. Они встречали других лордов, идущих в том же направлении. Вскоре к ним присоединился Атар, и мужчине в маске было тяжело не показать свое напряжение рядом со старым герцогом. Он не мог поверить, что Атар был замешан в заговор против короля. Эдвард успел оценить и зауважать старика. В каком-то смысле Атар напоминал ему старшего члена семьи – мудрого, остроумного и понимающего. Старик давал ему советы, он с распростертыми объятиями приветствовал его при дворе. Возможно, это должно было только усилить подозрения Эдварда: Атар слишком хорошо маскировался. Лорд Кадерры чувствовал себя беспомощным против таких могущественных людей. Он был уверен, что не видит всей глубины проблемы. Если раньше он плохо спал, то сейчас едва мог закрыть глаза. Беспокойство занимало все его существование, и он размышлял, зачем вообще влез во все это. Ему стоило бы забрать Изабеллу и удрать из Англоа максимально быстро, пока не началась вся заварушка.
Они вошли в зал. Эдвард ощутил, насколько там тяжелая и напряженная атмосфера. Казалось, само присутствие Эдварда вызывает этот эффект. Куда бы он ни пришел, всюду сразу начинали шептаться и поглядывать на него. Эдвард почти не обращал внимания на них, и поэтому не знал, как пристально смотрит на него лорд Алистер.
Из Рима вернулся кардинал Торп. Он много разглагольствовал о выгодах для страны, которые Англоа могла бы получить от Ватикана, если пожертвует ему деньги. Бог увидит их жертву и пошлет больше удачи в страну. Большинство лордов только тихо пробормотали что-то неразборчивое. Кардинал Торп всегда пытался выманить у них деньги для церкви.
Вскоре собрание завершилось, и лорды покинули зал. Осталось только несколько человек, чтобы поговорить с королем. Атар и Фоукс были среди них.
Эдвард ушел, торопясь покинуть собрание насколько мог быстро. Его позвал теплый тенор, а позади послышались быстрые шаги. Его внимание хотел привлечь лорд Линахан.
- Милорд Каллен, - сказал он, подстраивая шаг под длинные шаги Эдварда, и по-доброму улыбнулся. В уголках его серых глаз появились морщинки, а лицо просветлело. Мужчина в маске с удивлением видел такую радость в его присутствии.
- Не хотели бы вы поехать со мной прогуляться? - спросил Линахан. Эдвард напрягся. Было очевидно, что речь идет о чем-то большем, нежели прогулка. В глазах лорда Эдвард видел, что ему хотелось бы поговорить вдали от замка. От слуг, которые могли бы подслушать их.
- Сейчас у меня нет времени, лорд Линахан, - извинился Эдвард. Ему не хотелось слушать, что может сказать ему лорд, особенно если это принесет еще больше проблем, чем сейчас. Линахан нетерпеливо остановил его за плечо.
- То, о чем я хочу поговорить, очень важно, - прошептал он, оглядываясь, чтобы убедиться, что вокруг никого нет. - Это связано с нашим общим другом, - многозначительно произнес он. Эдвард молча смотрел на него, позволяя своему молчанию говорить за себя, и, наконец, развернулся и ушел. Ему не хотелось слушать Линахана. То, что хотели ему рассказать, могло плохо повлиять на него. И он не знал, заслуживает ли лорд доверия.
- Подождите! – закричал позади него Линахан. Ему пришлось бежать, чтобы догнать Эдварда.
- Сакстон сказал вам, - начал он, но, прежде чем смог продолжить, Эдвард схватил его за воротник. Он прижал лорда к стене, так, чтобы их глаза оказались на одном уровне. Стройный Линахан был мельче Эдварда, почти на голову короче, и крепкий и сильный Каллен без труда прижимал его к стене. Ноги Линахана болтались в нескольких сантиметрах над мраморным полом. Его невинные глаза расширились от удивления. Он в ужасе смотрел на мужчину в маске, хватаясь за держащую его руку Эдварда и хрипя, поскольку не мог дышать. Темные провалы глаз смотрели прямо в него, и на долю секунды лорд увидел в их глубине свирепое животное. Было что-то настолько жуткое в необузданной ярости, пылающей в этих глазах, что Линахан потерял дар речи.
Многие говорили, что Каллен изменился после приезда в Уэсспорт. Генерал-зверь, о котором все привыкли слышать, с каждым проходящим днем превращался в джентльмена. Его изменение было настолько постепенной, что это мало кто замечал. Но вскоре люди начали понимать, что уже не так боялись в его присутствии. Он навевал скорее страх, а не гибельный ужас, проходя по коридорам. Но Линахан понял, что зверь никуда не исчез, он только уснул на время.
- Никогда больше не произносите это имя в моем присутствии. Я не знаю, какие у вас дела с Сакстоном, мне все равно. Но ради вашего же блага вам не стоит демонстрировать свою дружбу с ним. Это вполне может считаться изменой, - прошипел лорду на ухо Эдвард. Глаза Линахана расширились от ужаса. Все его тело дрожало. Он закрыл глаза, желая, чтобы Каллен куда-нибудь исчез. Удивительно, что он еще не намочил штаны. Никогда он не думал, что имя Сакстона может вызвать такую ярость в ком-то, и Линахан понимал, что больше никогда не затронет эту тему.
Эдвард отпустил его, небрежно бросив на пол и нахмурился от отвращения, когда лорд начал хватать ртом воздух. Его дрожащее дыхание показывало весь страх Линахана. Он больше не контролировал себя, желая только уйти побыстрее от человека в маске, словно бы его жизнь зависела от этого. Он встал и быстро ушел в противоположном направлении, не оборачиваясь на темную фигуру в маске. Эдвард прижался лбом к холодному камню, чувствуя, как начинает болеть голова.

***
- Принеси сюда еще одну миску, Элис, - скомандовала Изабелла, обращаясь к служанке. Джейкоб вновь лег на диван у камина. Его укрывали несколько одеял и меха. Служанка закончила кормить его теплым куриным бульоном, принесенным с кухни. Элис взяла пустую посуду и ушла на кухню, чтобы снова наполнить ее. Изабелла села рядом с Джейкобом, положив прохладную руку на его горячий лоб.
- На это раз ты слишком перенапрягся, Джейкоб, - пробормотала она, подтыкая ему одеяло.
Джейкоб заболел в тот день, когда привез новости Эдварду. Лихорадка настигла его из-за переутомления. Он не ел и не спал в течение трех дней. Он чуть не упал с лошади, потеряв сознание. Но, конечно, утверждал, что просто устал и относится к тем людям, которые никогда не падают в обморок. Эдвард помог другу дойти до их комнат и даже отдал ему свою постель. Изабелле это не очень понравилось, но Каллен пробормотал, что все равно плохо спит. Он оставил утром Джейкоба на ее попечение и ушел по делам. Девушка постаралась сделать все, чтобы снять жар и влить немного еды в заболевшего молодого человека.
- Так было нужно, - слабо заспорил Джейкоб, все еще слишком слабый, чтобы нормально говорить. Его горло словно бы драло напильником при разговоре.
- Подозреваю, что ты не расскажешь, что привело тебя в такое состояние, - вздохнула Изабелла, глядя в окно. Ее раздражали секреты мужчин. Хотя, насколько она понимала, лучше не говорить о них во дворце. Однако брюнетку раздирало на части любопытство. Джейкоб только пожал плечами.
- Понимаю, - все, что сказала она, побледнев. Она встала и зашагала по комнате. Джейкоб не мог не залюбоваться ее фигурой. Изабелла нервно разглаживала руками юбки своего светло-желтого платья, сжав губы. Она никогда не умела скрывать свои эмоции.
- Я не могу говорить о том, чем занимался последние несколько дней. Но есть еще одна нерешенная проблема, - слабо проговорил Джейкоб. Изабелла остановилась у окна спиной к нему. Ее теплое дыхание затуманило стекло, и она начала что-то рисовать на нем.
- Я хочу еще раз попросить у тебя прощения, - начал он. Девушка оборвала его. Слова Джейкоба полностью поглотили ее внимание.
- Я простила тебя уже давно. – В ее голосе слышалась грусть, которую он не мог не уловить. Изабелла повернулась и вновь села рядом с ним. – И прощу тебя снова. Мне нужна наша дружба, - призналась она. – Без тебя мне было очень одиноко. Я скучала по нашим разговорам и прогулкам. – Джейкоба удивил ее ответ.
- Я думал, ты будешь вечно ненавидеть меня, - признался он.
- Я никогда не ненавидела тебя. Мне было больно, я чувствовала разочарование. Но последние месяцы многому научили меня, - сказала она, слегка приоткрываясь, как делала раньше, во время их дружеских отношений.
- После приезда в Адельтон мой мир рухнул. Я не справилась с этим, хотя могла бы. – Глаза Изабеллы сверкнули. Ей было нелегко признаваться в своей слабости.
- Я не должен был бросать тебя ради спасения своей репутации. Это было глупо и бесчестно с моей стороны. – Он даже не мог смотреть ей в лицо. Джейкоб молча проклинал свою трусость.
- Все в прошлом, и я простила тебя. Больше не будем говорить об этом. – Она взяла его горячую руку, и ее губ коснулась улыбка. – А теперь тебе нужно выздороветь, чтобы противостоять вместе с Эдвардом тому, с кем вы сражаетесь. – Ее слова заставили Джейкоба вопросительно изогнуть бровь.
- Может быть, я ничего и не знаю, но могу все видеть. Я подозреваю, что в Уэсспорте что-то происходит, иначе Эдвард не был бы таким обеспокоенным все время, - прошептала она ему на ухо.
Она видела, как за последние несколько дней в Эдварде росло напряжение. Он был невозмутимым как всегда, но жизнь рядом с ним дала Изабелле возможность присмотреться к нему. Эдвард устал. Она видела это по тому, как он говорил, как вел себя. Его разум стал не таким быстрым как раньше. Было заметно, что он постоянно чем-то встревожен. Это беспокоило его настолько сильно, что Эдвард перестал спать. Изабелла слышала, как по ночам он ходит по комнате, подкидывает дрова в камин и наливает себе вино. Она никогда не говорила об этом, но с каждым днем чувствовала себя все больше виноватой. Эдвард беспокоился за нее, и она не знала, что делать.
Джейкоб знал, почему Эдвард хочет держать Изабеллу в стороне. Но подозревал, что это неправильно. Девушка могла оказаться им хорошим союзником, а здесь, во дворце, им требовалась любая поддержка, которую они могли получить.

10 февраля

В зале собраний вновь шумно обсуждали документ, выдвинутый королем. Лорд Браун, Алистер и другие, не подписавшие его, нашли другие объяснения тому, что не хотят расставаться со своим армиями. Они говорили, что армия обеспечивает им свободу. У лордов всегда были свои армии, и не им менять этот порядок. Феодальная система работала много лет, говорили они, так зачем же ломать ее и создавать неопределенное будущее для страны?
Вначале озадаченные лорды не знали, что и сказать. Многие из них согласились с такой точкой зрения и задумались, не рано ли они подписали документ. Король, обладающий огромной силой, мог стать для них угрозой. Вскоре они перешли к спору о социальной структуре, теме, которую редко поднимали в этих стенах. Они начали спорить об этике, а не о политике: правильно ли то, что лишь немногие в обществе выиграли от этого решения, а большинство проиграло?
Эдвард, наконец, вступил в спор, не в силах больше молчать. Он никогда не жил в роскоши. Он хорошо знал, как это – выживать без крошки еды, потому что у тебя нет денег купить кусочек хлеба. Он тяжело и много работал, чтобы выжить. Он часто видел, как матери и отцы лишали себя пищи, чтобы накормить голодных детей. он ходил по улицам нижнего района города и видел только нищету и страдания. То же самое можно было сказать об окраинах других городов. Он хорошо знал о бедности, которую видел на улицах Уэсспорта и других городов. Но в Уэсспорте жило множество дворян, столпов общества, и они не скрывали своего отношения к обычным людям.
Алистер еле выслушал Эдварда. Бурлящее в нем презрение и отвращение к человеку в маске, значительно увеличившееся со времени его возвращения ко двору, наконец, вызвали к жизни его остроумие. Молодой лорд встал и обвиняюще указал пальцем на Каллена.
- Откуда вам знать все? Конечно, вы будете на их стороне. Человек, который не может открыто назвать свое происхождение, не заслуживает титула, а тем более не может быть лордом, - сквозь зубы произнес он. Он уже давно хотел сказать эти слова. Было приятно произнести их в месте, где их могли услышать все, где все видели бы публичное унижение Каллена.
- Но он говорит правду, - Атар попытался перевести разговор на другую тему. Старый герцог повернулся к королю. – Ваше величество, люди страдают. Как можем мы говорить о себе как об обществе, если большая часть ваших подданных голодает? – умолял он. – Мы говорим только о войнах, сражениях, деньгах или дипломатии, но забываем о главном – людях, - закончил Атар. Эдвард напрягся, когда лорд заговорил о его правоте. Но можно ли соглашаться с ним, зная, что тайно планирует Атар? Все последние дни он держался поодаль от старого лорда, размышляя, какой будет его следующий шаг. С доверенным лицом он послал сообщение Карлайлу. Тот должен был отвести Алана Мура к Сакстону и затем приехать в Уэсспорт. Каллену нужна была вся возможная помощь.
Алистер дернул воротник своего дублета, пробормотав что-то неразборчивое. Он проигнорировал слова Атара. Казалось, его интересовало только одно – оскорбление Эдварда.
- Если ты выиграл несколько сражений, это еще ничего не значит! На мой взгляд, ты все еще простолюдин, обычный крестьянин! – в ярости выплюнул он.
Эдвард и раньше слышал, как Алистер отзывается о нем. Не будучи дураком, он мало обращал внимания на оскорбления лорда. Нелюбовь Алистера к нему была хорошо известна. Очевидно, что он заранее подготовил свою речь. Казалось, некоторые соглашались с ним. Некоторые не понимали, как король может отдавать предпочтение такому человеку, как Каллен. Он не был одним из них, не был дворянином. Никто не знал его происхождения, поэтому он мог быть и сыном крестьянина. До поры до времени они терпели его присутствие, но потом король пригласил его жить во дворец вместе с его невестой, с которой никто не хотел общаться. Никто больше не хотел видеть их рядом со собой. Но только Алистер сказал об этом вслух.
Тем не менее были другие лорды, обидевшиеся за Эдварда. Они знали, скольким обязан ему Англоа. Он руководил армией страны при разгроме англичан.
Эдвард не принял его слова близко к сердцу. Он проигнорировал как самого Алистера, так и его слова, считая, как и многие другие, его напыщенным идиотом.
- Видите? – сказал Алистер, обращаясь к тем, кто слушал его. Джаспер явно нахмурился, но не остановил лорда. – Он считает себя лучше меня, и даже не хочет ничего сказать в свою защиту. – Алистер повернулся лицом к Эдварду, искривив его в гримасе отвращения. Может быть, он настолько осмелел, видя, как переменился Каллен. Он больше не считал его, как и раньше Линахан, зверем в мешковатой одежде, который мог заставить человека обмочиться одним своим взглядом. Теперь Эдвард одевался как они, говорил как они. Но, как и Линахан, некоторые лорды вскоре обнаружили, что это только обман. Лев всегда будет львом, независимо от того, как он себя ведет. Эдвард никогда не будет приручен двором, вопреки всеобщему мнению.
В зале стало тихо и напряженно. Теперь все смотрели на Алистера.
- Тебе нет места в этом совете, Каллен. Точно так же, как тебе нет места при дворе с твоей опозоренной невестой, - процедил он. Никто не зашептал и не заговорил. Стояла ошеломленная тишина. Мужчины поняли тяжесть обвинения. Только Атар поднялся с места, серьезно оскорбленный за Эдварда. Другие лорды смотрели на Алистера. Было более чем очевидно, что он пытался спровоцировать Каллена.
- Я предлагаю тебе заткнуться, лорд Алистер, ради твоего же собственного блага, - прошипел Атар, вглядываясь в лорда. Эдвард внутренне зарычал. Насколько же лживым был Атар. Заговорщик, заступающийся за него. Каллен игнорировал его, чтобы дистанцироваться от герцога. Он задумывался, что получит Атар от государственного переворота? Видимо, за ним кто-то стоял. Сложно свергнуть монарха и никого не поставить на престол вместо него.
Эдвард перевел взгляд на Алистера и низкий животный рык вырвался из его горла. Он устал притворяться такими же, как все вокруг. Очевидно, они не принимали его. Эдвард ненавидел свою маску. Он всегда вызывал страх. В Кастелле, во время войны, страх смешивался с уважением, и это работало в его пользу. Но глубоко внутри Эдвард был другим, чем-то большим, намного большим, чем монстр в угрожающей маске.
Текли секунды. Все с бьющимися сердцами ждали его реакции. Лорды, сидевшие рядом с ним, понемногу отодвигались от него. Его стянутые перчатками руки сжимались в кулаки. Эдвард знал, чего хочет. Он смотрел на перчатку, страстно желая снять ее, но понимал, что не имеет права на это. Его рука должна оставаться закрытой.
Когда напряжение стало совсем невыносимым, кто-то слева ударил его по плечу и протянул ему что-то. Снятую перчатку. Эдвард поднял голову и увидел улыбающегося Раджака. Он посмотрел на Алистера, а потом опять на Эдварда, словно бы одобряя его намерения. Человек в маске постарался не выдать своего удивления. Ему оказали честь. Раджак понимал, что Эдвард никогда не снимет свою перчатку, выставляя на всеобщее обозрение свою руку. Давая свою перчатку, лорд Раджак давал и свое одобрение.
Человек в маске вышел из своего ряда и уверенно направился к Алистеру. Он двигался прямо к нему, не сводя с него пристального взгляда. Из его глаз лились яд и ярость. Он двигался как голодная пантера, готовая атаковать добычу. Одна рука покоилась на красивой рукояти меча, крепко сжимая ее, челюсть была напряжена. Вторая рука крепко сжимала кожаную перчатку. Мускулы напрягались в предвкушении. Он встал прямо перед обеспокоенным Алистером. Глаза Эдварда горели интенсивным огнем. Он буквально прожигал дыры в лорде. Все понимали, что он собирался сделать, но тем не менее дружно ахнули, когда Эдвард молча бросил перчатку в лицо Алистеру, все время глядя ему в глаза. Перчатка упала на мраморный пол, выглядя неестественно маленькой. Но то воздействие, которое она оказала, подняло в крови Алистера адреналин до опасного уровня. Ему предлагали либо бой, либо бегство. Ему только что бросили вызов.
Тишина наступила в комнате. Казалось, воздух загустел от напряжения, и само время остановилось. Кровь, текущая в венах Эдварда, словно бы придала ему сил. Он стал еще выше и более угрожающим, чем прежде. Он возвышался над Алистером, как грозная тень, заполняя все пространство между ними. Через некоторое время Алистер оправился от шока. Он никогда не думал, что человек в маске осмелится бросить ему вызов.
- Я бы не смог, - прошептал кто-то. Алистер усмехнулся. Он был настолько самоуверен, что считал, что победит человека в маске, если будет выбирать оружие.
Эдвард ничего не говорил. Его угрожающее молчание и низкий рык говорили больше, чем могут слова. Его молчание расстраивало мужчин в комнате. Все присутствующие повставали с мест или напрягались, чтобы услышать каждый звук между лордами. Джаспер тоже наклонился вперед, переводя взгляд с Алистера на Эдварда и обратно. Он не предпринимал никаких действий, чтобы остановить их. У него при виде безмолвной битвы перехватило дыхание. Королю было любопытно узнать, чем все закончится. Кардинал Торп тоже молчал. Дело не касалось церкви, а было связано с отношениями между людьми. Он только несколько раз видел человека в маске. Богобоязненный человек крепко сжал крест в руках, молча вознося молитвы. Он определенно считал, что над Алистером нависла тень Люцифера.
- Подними ее, Алистер, или ты боишься? – спросил кто-то позади. Эдвард узнал голос Раджака, нарушивший тишину. Он все еще пристально смотрел на человека напротив. Алистер впервые отвел взгляд, осознав, насколько серьезной угрозой был для него злобный зверь перед ним. Никто из лордов не понимал до конца, сколько сил тратил Эдвард, чтобы не броситься на Алистера.
Наконец, он заговорил. Слова возникли неожиданно, и некоторые лорды, услышав мрачный жесткий голос, подпрыгнули на своих стульях.
- Меня мало заботит то, что люди говорят обо мне. Пусть даже это прямые оскорбления мне в лицо, как сделал ты только что. – Его голос, казалось, приглушил свет в комнате и высосал из нее тепло. Атмосфера стала настолько напряженной, что трепетала как стрела на натянутой тетиве. Свет стал холоднее. Словно бы облака закрыли солнечные лучи, проникавшие в комнату. Было очевидно, что человек в маске разъярен, но изо всех сил старался не наброситься на Алистера.
- Но то, что ты упомянул мою невесту, будет стоить тебе жизни, лорд. – Алистер все еще не двигался, чтобы поднять перчатку, но теперь из страха вместо гордости. – Если ты не примешь мой вызов, все будут считать тебя трусом. – В зале раздалось несколько приглушенных восклицаний. Атар блестящими глазами смотрел на разворачивающуюся перед ним сцену. Генерал Фоукс не смог скрыть удовлетворенную ухмылку на лице при этих словах Эдварда, гордый тем, что мужчина перед ними так быстро нашел нужные слова. Джаспер сложил руки и опустил на них подбородок.
- Мы все ждем, лорд Алистер, - наконец, сказал король, потому что Алистер все еще не поднял перчатку. Его взгляд метался по комнате, но видел только озабоченные лица лордов, ждавших его решения. Многие ждали, что он подтвердит свою трусость. Алистер позволил своей гордости взять над ним верх и наклонился, чтобы поднять перчатку. По залу пополз шепот.
- Я принимаю твой вызов, хотя для меня низость драться с человеком ниже себя, - процедил он, выпрямившись. Он указал на лорда Брауна, который неохотно шагнул вперед. – Лорд Браун будет моим секундантом, - сквозь зубы проговорил он. – А кто будет твоим? – спросил Алистер, ожидая, что никто не шагнет вперед. Но вскоре он нахмурился, услышав громкий голос.
- Я буду его секундантом, - раздался голос Фоукса.
Шепот стал громче, и вскоре начались жаркие дискуссии о только что развернувшихся событиях. Поединок между Алистером и Калленом вызвал возбуждение у лордов. Некоторые уже стали делать ставки на исход поединка. Фоукс и Браун договорились о времени и месте дуэли. Они решили, что лучше всего сделать это в начале следующей недели, на рассвете.
Джаспер хмурился. Дуэди были не запрещены, но редко применялись в Англоа. И впервые кто-то вызвал другого на поединок в его присутствии. Ему очень хотелось бы посмотреть на бой, но он не мог. Тем не менее Джаспер сунул несколько монет в руку лорда Атара и прошептал: - Я доверяю лорду Каллену. – Его глаза блеснули. Атар робко улыбнулся ему в ответ, согласно кивнув. Шум в комнате вскоре утих.
- Дуэлянты встретятся на восходе на следующей неделе, на поляне Морроу за городом, - громко объявил Фоукс.
- Очень хорошо, - нетерпеливо сказал Джасмпер. – А теперь, когда все уже закончилось, давайте вернемся к нашим делам – проблемам в нашей стране. – Он нахмурился, глядя на толпу. Все мгновенно замолчали. Он посмотрел на Алистера, Брауна и других лордов, которые не хотели подписывать договор. – Я хочу увидеть вашу подпись до конца месяца, иначе лично конфискую ваши армии и часть ваших земель, - равнодушно произнес Джаспер. Он был королем и требовал повиновения. Браун только склонил голову в подчинении. Алистер выглядел так, словно только что укусил лимон.
Встал кардинал Торп.
- Если мне позволено будет сказать, то не могли бы мы вернуться к настоящим проблемам? – произнес он, глядя на короля для поддержки. Джаспер откинулся на спинку, выказывая усталость и скуку. Ему очень хотелось бы сейчас посмотреть на бой между Алистером и Калленом, а не слушать кардинала.
- Хорошо, кардинал, - бросил он. Улыбка появилась на пухлом лице Торпа.
- Была и еще одна причина для моего визита в Рим. Этот европеец, о котором я говорил до отъезда, набирает все больше последователей с каждым днем. Нам повезло, что в Англоа еще нет его фанатиков, но это только вопрос времени, - начал Торп. – Я призываю ваше величество сделать что-то, пока еще не поздно. Священная Римская Империя ведет внутреннюю борьбу с этими протестантами.
- Что мы можем сделать? – спросил Джаспер.
- Мы можем запретить его произведения. Они уже ходят по улицам Уэсспорта, - предложил Торп. – И мы должны запретить ему въезжать в страну.
- Сомневаюсь, что ему захочется приехать в Англоа.
- Вы уверены, сир? – спросил кардинал.
- Ну хорошо. Только неофициально. Пусть проверяют каждый приходящий корабль. Уверен, что найдутся люди, которые знают, как Лютер выглядит. Нам не нужны дополнительные проблемы.
Торп сел, удовлетворенный решением короля. Тем не менее в глубине его сознания осталось раздражение. Ему казалось, что так легко со смутой не покончить.

Переводчик: Amberit
Хозяюшка форума Алиса