Изабелла перекатилась на живот и выключила будильник прежде, чем он начал звонить. Она не спала уже более часа. Она снова перевернулась на спину, как и лежала все это время, и с гримасой на лице и глубокими тяжкими вздохами рассматривая красочный водоворот, что покрывал потолок ее спальни, продолжила перебирать в памяти события, произошедшие за последние двадцать четыре часа.

Сказать, что она была озадачена, значит, сильно преуменьшить. Хотя в ней и присутствовали некоторые признаки смятения, все же невозможно было подобрать слово, точно описывающее ее чувства. Фраза "выбита из колеи" звучала слишком длинно, но и она не совсем подходила. Изабелла перебирала в памяти слова - главным образом, прилагательные, - пытаясь найти то, что могло бы резюмировать поток… неважно чего, но это определенно подводило ее к проклятому безумию.

Она ощущала растерянность, злость, расстройство и абсолютное опустошение - все эти качества были лишь верхушкой общеизвестного айсберга эмоций.

Она металась и ворочалась всю ночь (слава Богу, не из-за привычных кошмаров), думая, размышляя и обдумывая, что следующий шаг ее будет направлен на исправление того тотального бедствия, в которое превратились ее отношения со студентом Калленом. Но даже спустя восемь часов раздумий она еще не знала, какой план действий был наилучшим.

Но в одном она была уверена: второй урок с Калленом был совершенно дерьмовой неудачей - и это еще мягко сказано. Она попыталась оставаться спокойной - Господи, как же отчаянно она пыталась! - но это было не так-то легко. Она до сих пор пребывала в ярости от его поведения и его отношение «мне на все срать».

Если бы Изабелла заключила пари, то она поставила бы все свое состояние на то, что, если бы вокруг не было посторонних, они с Калленом могли бы провести в комнате дольше пятнадцати минут безо всяких кровопролитий, просто вопя друг на друга. Она с облегчением выдохнула оттого, что она не унаследовала от своего отца его горячность.

«Все, - размышляла она, - начиналось хорошо, пока он не сделал тот придурковатый комментарий относительно задания, а она не сдержала свой чертов нрав». Она почувствовала, будто ей в надпочечники встроили дистанционное управление, и каждый раз, когда Каллен заговаривал или, черт возьми, делал что-нибудь, этот механизм срабатывал.

Чувство абсолютной беспомощности перед собственными эмоциями, когда она находилась рядом с ним, в равной степени пугало и волновало Изабеллу. Люди, близко знакомые с ней, знали, что Изабелла всегда была непреклонна относительно контроля над всеми аспектами ее жизни. Зная, через что ей пришлось пройти, когда она потеряла отца, и не имея возможности справиться с этим трагическим эпизодом в своей жизни, она стала чертовски упрямой в своей чрезмерной непреклонности.

А Каллен, похоже, подобрал к ней ключик, и она хотела забрать его у него.

Она понятия не имела, что такого было в нем, что заставляло ее почти потерять контроль над собой. В конце концов, он ведь в точности такой же, как и остальные четверо мужчин, которым она преподавала. Ну, не совсем так - он был чуть более боевым и намного более агрессивным, но все это сочеталось с внешней привлекательностью - Изабелла вздрогнула от этой мысли. Она пыталась относиться к нему лишь как к своему студенту (и преступнику), но трудно было не заметить высокий рост, неуступчивость и красоту этого мужчины, сводившего ее с ума.

Его лицо было словно произведением искусства: с точеными и резкими чертами, начиная от высокого лба, переходя к скулам и завершая его подбородком, способным разрезать стекло. Он источал силу и мужественность, и Изабелла не могла отрицать, что внешний вид Каллена начинал волновать ее все больше и больше. Невыносимое желание коснуться синяка, который проявился на его щеке после удара о стену, чертовски шокировало ее.

У нее вдруг пропала власть над собственной рукой и намерениями, и Изабелла стала вести пальчиками по его лицу, по коже под глазами, где кость выдавалась во всей своей рельефной красе. Она хотела стереть покраснение кончиками своих пальцев и унять боль, которая - она знала об этом - испепеляла его кожу, но не могла.

И не сможет.

Она провела этими же самыми кончиками пальцев по липкому лбу, вспоминая выражение его глаз, когда она предложила стереть кровь, что текла по его лицу.

Она видела, что он возмутился - поначалу. А затем, посредством ее прикосновения и дерзкого ответа на его мужеподобную хреноту, он, казалось, понял, что она лишь пытается ему помочь. И только.

По крайней мере, именно так Изабелла продолжала твердить себе.

Она усиленно сосредоточилась на стирании крови, наблюдая за движениями ткани, но чувствовала каждое движение, которое он совершал. Каждый раз, когда он вздыхал и воздух соприкасался с ее рукой, она сглатывала; и каждый раз, когда его рот дергался в одну из этих самодовольных засранских ухмылок, она чувствовала, как сжимаются ее легкие и громко бьется сердце в груди. Какой же он придурок…

Громко выдохнув, Изабелла поняла, что тепло, сформировавшееся в низу ее живота при этих воспоминаниях, скользнуло ей между ног, заставляя ее плоть покалывать и сокращаться. Прижав голову к подушке, она закрыла глаза и прикусила губу, пытаясь унять реакцию своего тела. Но чем больше она старалась, тем чаще вспоминала ощущение его взгляда на своем лице, пока она очищала его кожу.

Боже, это почти как если бы этот взгляд выжигал дорожку знойного тепла на ее теле, заставляя ее задыхаться и, бесспорно, увлажниться.

В точности как и сейчас.

Она простонала и с силой сжала веки, отчаянно пытаясь не замечать желания коснуться себя и выпустить то напряжение, что со скоростью света увеличивалось между ее бедрами.

Изабелла ненавидела его за это. Она ненавидела то, кем становилась рядом с ним. Ненавидела ощущение отсутствия контроля и ненавидела даже то, что хотела помочь ему, когда он был весь в крови, и охуенно ненавидела, что из-за него она стала такой влажной, а ведь его даже не было в этой долбаной комнате!

Она провела ладонями по лицу и простонала. Она знала, что принимать участие в жизни любого человека, которого учила - неважно, мужчина это, женщина или ребенок, - это профессионально. Она знала, что любила, когда ее работа была несколько рисковой, выгадывала из этого больше, чем было необходимо. Она взрослая, она профессионал, и никто, даже Каллен, не заставит ее позабыть об этом.

Проведя руками по волосам, Изабелла собрала их на макушке и глубоко, протяжно вздохнула, потому что, по правде говоря, независимо от того, в чем она пыталась себя убедить, она не могла отрицать еще одного бесспорного факта.

Того, как сильно ей нравилось, когда Каллен смотрел на нее.

Ей нравилось, как он смотрел на нее, пока она очищала его кожу. Ей нравилось, как он смотрел на нее, когда она вывела его из себя, и как же сильно ей понравился полыхающий огонь в зеленых глазах, который, казалось, стал олицетворением ада, когда она раскритиковала его.

Возможно, она садистка, но нельзя отрицать, что Каллен был наиболее красив в разъяренном состоянии. Его гнев, казалось, заставлял его кожу пылать, а линии морщин, которые по мнению Изабеллы возникли из-за его ненависти ко всему окружающему, разглаживались, делая его лицо безупречным и безмятежным. В эти моменты он был самым умопомрачительным созданием, что видела Изабелла за всю свою жизнь, и это смертельно пугало ее.

Пугало так же, как тогда, когда он во время ее урока отбросил стол к стене, но она не в силах была оторвать от него взгляда, с восхищением созерцая рычащее в нем от гнева животное. От этого звука у нее завибрировало под ложечкой, а зрачки расширились. На это короткое время он стал вырвавшимся из клетки зверем, и только от одной этой мысли тело Изабеллы ожило очень волнующим образом.

Может, это из-за того, что ей столь сильно не понравилось, как обошелся с ним охранник? Может, потому что ему предназначено быть настолько свободным? Изабелла вынуждена была признать, что именно такого Каллена она с равной страстью и желала, и не выносила.

Но независимо от того, что желало ее тело, головой Изабелла понимала, что охранник, выкручивающий ему запястье, был абсолютно не нужен. Каллен этого не заслужил.

И как только она доберется до офиса, она обязательно сообщит об этом вопиющем случае Майку Ньютону…

Но, когда она приехала туда, Майка Ньютона по какой-то причине не оказалось на работе, поэтому Изабелла почувствовала легкое уныние. До сих пор находясь в замешательстве, она потянула на себя дверь в свой класс для следующего урока, старательно пытаясь не думать о том, явится ли Каллен или ему не разрешат. Она расстроено оттянула свою блузку вниз, понимая, что часть ее, что так сильно хотела его присутствия, намного перевесила ту, что сейчас громко исторгала проклятия в его адрес.

- Не с той ноги встала?

Голос Анжелы, донесшийся из дверного проема, за пять секунд очистил разум Изабеллы, и та снова приготовилась к серьезной битве. Вежливо улыбнувшись, она приподняла брови, не в силах четко сформулировать, почему ругалась в пустой комнате. Для Анжелы же не имело никакого значения, почему Изабелла не может объяснить своего уставшего и встревоженного вида. Она и сама прекрасно понимала, в чем причина, потому что он выглядел точно так же. Хотя и скрывал это несколько лучше.

Анжела встретилась с Калленом, когда Майк Ньютон вызвал ее в качестве свидетеля (наряду с Гарреттом) на обсуждение его будущего пребывания на любом из последующих уроков мисс Свон. Каллен, как и предполагалось, говорил очень мало и лишь брюзжал и рычал, когда было принято решение о том, что его попросту удалят с уроков мисс Свон, пока он не научится «сдерживать свой нрав».

Анжела закатила глаза в ответ на слова Ньютона, очень хорошо понимая, что нет ни одного чертова шанса, что Каллен пообещает подобное. Черт возьми, у этого мужчины вспышки ярости были чаще, чем у нее горячая пища, так что для него ничто не поменяется.

Он был проводом под напряжением, горячей головой - выбирайте клише сами, но Анжела знала, что под всем этим скрывается неплохой парень. Он сделал охеренно глупый выбор, но плохим человек он не был; и, честно говоря, таким, каким он был с Изабеллой, она прежде никогда его не видела. Конечно, он был сердитым и агрессивным - это ведь его оружие. Но помимо этого она увидела вспышку чего-то еще… то, как он смотрел на Изабеллу… Анжела надеялась, что однажды найдется мужчина, смотрящий на нее точно так же.

Лед и пламя… страсть и ярость…

Изабелла, не обратившая внимание на мнение Анжелы относительно ее отношений с Калленом, ужасно рассердилась, что ее не пригласили на эту встречу, но Ньютон попросил ее не волноваться, пообещав, что «уладит» это. Она относилась к нему с подозрением, раздраженная его снисходительностью и тем, как вальяжно он положил руку ей на плечо, и с некоторой завистью согласилась. Наверное, находиться с Калленом в одной комнате вскоре после того, как он бросил стул через весь кабинет, - плохая идея, но тем не менее отчасти она хотела этого.

- И чем все закончилось? - быстро спросила Изабелла, понимая, что через пять минут придут ее студенты. Если бы Каллен присутствовал, то понял бы, что сегодня она подготовлена значительно лучше. Реакцию ее тела на него еще можно контролировать. Она саркастично улыбнулась.

Кого ты, мать твою, разыгрываешь, Свон? Этот парень обладает картой и инструкцией к каждой кнопке твоего тела…

- Ему запретили, - прямо сказала Анжела, положив сумку на стул. - Ньютон сказал, что он неуправляем и представляет опасность как для себя, так и для окружающих.

Услышав это, Изабелла вздрогнула. Она так же, как и Анжела, понимала, что Каллен был не так уж опасен. В любом случае именно его опасность, похоже, Изабеллу и привлекала… Потому что она увлеклась им… этого она больше была не в силах отрицать.

- Дерьмо, - пробормотала она, опустив голову и чувствуя себя странно разочарованной. - И как он воспринял это?

Анжела вяло ей улыбнулась.
- Как и обычно: ругнувшись и зарычав.

Изабелла не смогла сдержать улыбку, представляя, как он делает это, сидя в ее классе. Анжела откашлялась и подошла к ней.

- Это повлияет на его условно-досрочное освобождение, - с сожалением тихо произнесла она.

Изабелла удивленно приподняла брови. Она даже не знала, что он рассчитывал на это.

Анжела стала объяснять, что Каллена отправили на занятия, чтобы доказать суду, что он может реабилитироваться и показать, что изнутри он «лучше», чем кажется. Изабелла заметила, что это специфическое выражение чрезвычайно обидное.

Без сомнений, этот парень - заноза в заднице, но это не было бы так заметно, если бы охранники и Майк Ньютон обращались с ним иначе, подумала она. Возможно, тогда они бы заметили в нем улучшения. Может, если бы она не дразнила его?..

Внезапно она почувствовала острый укол вины. Она пришла сюда, чтобы преподавать, помогать и воспитывать, а все, что сделала - так это вывела своего студента из себя и потенциально повлияла на его условно-досрочное освобождение. Она вела себя крайне непрофессионально, дразня и провоцируя его.

Она - учитель, обязанный быть собранным и спокойным, своей неспособностью рядом с Калленом сохранять разум ясным, прибавила ему проблем. Изабелла покачала головой, сетуя на собственную глупость и безрассудство, и ухватилась за край стола, к которому прислонилась. Она поняла, что должна взять себя в руки как можно скорее и сделать что-то хорошее.

- Когда будут рассматривать его заявление? - спросила Изабелла, медленно скрестив на груди руки.

Анжела резко посмотрела на нее, заметив, как изменился цвет ее глаз, и ответила: - Чиновник по УДО приедет на следующей неделе, но его заявление рассмотрят… - она пожала плечами, - в конце лета?

Выявленная потребность работать вместе с Калленом, а не против него, обоснованно удивила Изабеллу. Она была знакома с ним всего два дня, и за этот промежуток времени перекинулась с ним, наверное, дюжиной слов, главным образом, сквозь зубы и в гневе, но в глубине души она знала, что в нем сокрыто намного больше, что сильно рознило его с остальными студентами в ее классе. Именно это и привлекало ее так, как никогда прежде.

Он чертовски раздражал ее, был упрям как осел и настолько самодоволен, что любой здравомыслящий человек от этого бы запил. Но несмотря на все это, Изабелла очень хотела все исправить, помочь. В конце концов, это ее долг.

Изабелла решительно кивнула и уверенным жестом провела рукой по волосам.

- Что? - с улыбкой спросила Анжела, заметив искорку во взгляде Изабеллы, который, когда она вошла в комнату, был тусклым. - О чем ты думаешь?

Изабелла улыбнулась в ответ, чувствуя, как сила духа и стойкость возвращаются к ней, покалывая кожу.

- Думаю, - с легкой ухмылкой начала она, - что мистеру Каллену просто придется видеться со мной почаще.

- Сильнее!

Каллен зарычал.

- Я сказал «сильнее», ты, долбаный слабак! Я ни хрена не чувствую!

Каллен снова прорычал, на сей раз громче, и с силой ударил стиснутой в кулак рукой по красному щиту, который офицер из тюремного спортзала Алек Паркер держал у своей груди.

- Мать твою нахер, даже мой трехлетний ребенок бьет сильнее, чем это дерьмо - а ведь она девчонка! Еще раз!

Глаза Каллена сузились, а костяшки пальцев стали такого же белого цвета, что и повязки вокруг них, и он начал лупить по щиту, вкладывая в удар все чувства, что бурлили в нем: ненависть, гнев, вожделение, потребность, неудовлетворение и желание вырывались посредством его кулаков с такой силой, что Алек попятился. Именно это он и хотел увидеть…

Спустя тридцать секунд движения голых рук Каллена стали замедляться, адреналин и раздражение пробежались по его покрытым татуировками плечам, по одинаково рельефным бицепсам и предплечьям, которые будто вопили от этих безжалостных ударов. Он ахнул, хрипло застонал и едва не поцеловал уродливую морду этого осла Паркера, объявившего, что они закончили.

Он любил тренировки. Они были единственным способом выплеснуть накопившийся гнев, и Каллен получал от них истинное удовольствие. После очередной его печально известной истерики тюремный психоаналитик предложил Паркеру поработать с Калленом, чтобы тот попробовал выплеснуть часть напряжения, которое он чувствовал. Это немного сработало, но до сих пор ни в какое сравнение не шло с тем эйфористичным жаром, что охватывало его после хорошего траха, в котором - Каллен все чаще стал это понимать - он чертовски отчаянно нуждался.

А вот с кем - это стало камнем преткновения, который Каллен перемалывал уже более двадцати четырех часов.

Он рухнул на синий мат и лег на спину, чувствуя, что его грудь поднимается и опускается как гребаный батут. Ему действительно надо прекращать курить, мать его. Он ощущал жуткую боль в костяшках пальцев, а все еще лицо горело после того как толстый сраный охранник прижал его к стене во время урока мисс Свон. Он был весь пропитан потом и чувствовал, как тот стекает по его телу, словно мерзкая улитка. За время тренировки с Паркером его тело, даже освобожденное от футболки, все покрылось испариной.

- Ты молодец, - пробормотал Паркер, глядя на ослабевшее тело Каллена и протягивая ему бутылку воды.

- Ты меня чуть не убил, - сухо ответил Каллен, дрожащей рукой взяв воду.

Сев, он застонал, чувствуя, как запротестовали его мышцы, и тремя большими глотками выпил полбутылки, оставшуюся воду выливая себе на спину, чтобы охладиться.

- Господи, Паркер, мне кажется, я постарел на гребаных пятьдесят лет. - Для пущего эффекта Каллен потер шею.
Паркер в ответ саркастично закатил глаза и расписался, поставив дату, на расписании в своей папке, которую должен был передать психоаналитику.

- А ты, черт тебя дери, бросай курить, - проворчал Паркер, щелкнув ручкой и положив ее в карман.
Каллен рассмеялся и согласно кивнул.

- Хотя у тебя сегодня были особенно мощные удары, - продолжил Паркер, понимая, что ступает на запретную территорию. - Мощнее чем обычно. О чем ты думаешь?

За семь месяцев сотрудничества Паркер и Каллен выстроили довольно прямолинейные отношения. Каллен уважал позицию Паркера и ему нравились его требования, притом что тренер не был соплежуем вроде сраного Майка Ньютона. К тому же он помогал ему держать себя в форме.

Но Каллен был не уверен, что может рассказать ему то, что тот хочет знать. Он усмехнулся про себя, потому что, гребаный Боже, он и сам не знал, как описать тот карнавал, что вертелся сейчас в его голове.

Его последняя встреча с мисс Свон стала охуенным кошмаром. Он охрененски потерял контроль, потому что она вела себя как ебаная всезнающая жеманная сучка. В своем обычном долбаном стиле.

Вспомнив это, он стиснул зубы, и это не осталось незамеченным Паркером, отчего он машинально ощетинился, готовясь к ответному удару, но Каллен не обратил внимания на беспокойство тренера, слишком занятый обдумыванием того, что произошло.

Он был искренне поражен, что швырнул в стену только свой стол, потому что, честно говоря, ему хотелось разобрать на кусочки все гребаную комнату.

Она, блядь, смеялась над ним.

Смеялась.

Над. Ним.

Он никогда за всю свою жизнь не был так сердит, не был так преисполнен гневом, но единственным доступным способом выплеснуть его стал стол, который он поднял и изо всех сил швырнул об стену. Теперь, вспоминая те события, он понимал, что идея была охуительно хреновой, но тогда он вообще себя не контролировал. Он понимал, что случившееся грозит ему серьезной беседой с Гарреттом, который наденет свою чертову шляпу «я так разочарован» и будет носить ее весь день. И он знал, что Ньютон тоже не преминет высказаться в своем уродском стиле, но, по правде говоря, Каллену было насрать-в-квадрате на то, что тот думает или говорит.

Единственное, что по-настоящему его тревожило, когда он покидал кабинет Ньютона после «встречи по инциденту», так это тот факт, что ему запретили бывать на уроках мисс Свон - на неопределенный срок. Ему запретили находиться рядом с ней и на ее уроках, и по непонятным ему причинам ему это отнюдь не пришлось по душе.

Эту иронию он вообще не понимал. Он ныл и плевался на то, что его вынудили посещать ее уроки. Он жаловался и скандалил с Гарреттом, Ньютоном и чиновником по УДО, но это не дало никакого эффекта. А теперь он был в чертовом замешательстве, потому что все же хотел сидеть в ее классе, слушать ее лиричные оды поэзии и тому дерьму, которое он уже знал. Он хотел сидеть за своим столом впереди всех и смотреть на нее, стараясь напугать.

Блядь, он даже позволил бы ей снова наорать на него, потому что эта херня была самым сексуальным переживанием в его жизни.

Умом он понимал, что мисс Свон была неплохой и лояльной, но не знал, почему был и встревожен этим, и восхищен. Он едва ее знал, едва успел с ней поговорить, но все же не мог вытащить из воспоминаний ее лицо или ее вызывающий раздражение смех. Для того, кто вел себя как ебнутый псих, ее смех был бесспорно… милым.

Он фыркнул и допил последние капли воды из бутылки, кинув ее в сторону мусорки, куда она с грохотом приземлилась.

- Да так, ни о чем, - бормотнул он, избегая взгляда Паркера.

Паркер нахмурился, нерешительно переминаясь с ноги на ногу, и, подойдя к Каллену, опустился на мат рядом с ним. Для обоих мужчин эта территория была под запретом, и смущенное выражение на лице Каллена лишь подтвердило это.

- Я слышал… об эпизоде… произошедшем на уроке мисс Свон, - дипломатично начал Паркер.

На лице Каллена тут же появилось предупреждение, и Паркер практически увидел, как волосы у него на загривке встали дыбом. Он вскинул руки в примирительном жесте.

- Мужик, я не осуждаю.

Каллен вздохнул и перевел взгляд на пол, чтобы Паркер не увидел в нем беспокойства. Он наклонился и поднял футболку, которую сдернул с себя буквально через пятнадцать минут после начала тренировки, и протер ею лицо и грудь, громко выдохнув через нос. Паркер ждал.

- Все просто, - начал Каллен, не зная, что собирается сказать, - мне срать на эти гребаные уроки. Я не глуп, я читал то дерьмо и знаю то, что знаю, но… я должен ходить туда, чтобы получить условно-досрочное освобождение.

Паркер продолжал молчать, тихо поражаясь тому, что Каллен вообще разговаривает с ним, не говоря уже о том, что эта тема была болезненной. Каллен оценил его молчание.

- Но эта женщина… - Он быстро замолчал, желая откусить себе язык.
Паркер заметил в лице Каллена стеснение, поэтому не стал просить продолжить.

- Не знаю, - тихо закончил Каллен больше для себя, чем для человека, сидящего справа от него.
Это было самое лучшее и честное объяснение, которое он мог дать, потому что действительно не знал. Не знал, почему хочет вернуться на уроки мисс Свон. Не знал, почему она заставляет его чувствовать весь этот гнев и страсть, и не знал, почему она стерла кровь с его лица.

Единственное, что он знал наверняка, - ему это понравилось. Ему понравилось, как она делает это, и ему понравилось то, как близко она стояла к нему. Так у него была возможность разглядеть ее получше. Она была красива - этой хрени он отрицать не мог. Он видел множество красавиц и спал с еще бóльшим их количеством, но было что-то иное в красоте мисс Свон. Она была естественной, практически не пользовалась косметикой, и он был чертовски уверен, что ее сиськи были дарованы ей Богом. Он подумал о том, как прикасается к ним…

Его мозг и несомненно колдовское либидо мисс Свон, казалось, до сих пор контролировали его член. В эту же минуту он понял, что почти все время, что находился рядом с ней, был возбужден. И это пиздец.

Его на редкость озадачивало ее желание помочь ему. Он был вынужден признать, что весь час и двадцать минут, что они находились в компании друг друга, он действительно вел себя как последний преступный ублюдок. (Он отказывался признавать тот факт, что знал точное время, которое длился урок). Почему, черт возьми, она вела себя так, вытерла ему лицо и накричала на охранника? Не то чтобы он не оценил это дерьмо. Он просто не мог понять ее, но почти обезумел от желания выяснить это.

Но он вышел из себя, и инцидент со столом положил конец всему.

Он сердился на себя за то, что позволил ей притронуться к нему, но больше сердился из-за того, что ответил так, как ответил. Чиновник по УДО будет в ярости.

Когда Каллен с ругательством и стоном, полным расстройства, снова упал на мат, Паркер посмотрел на него сочувствующим и недоверчивым взглядом.

Майк Ньютон с силой кинул портфель на свой стол, не отрывая от уха телефона.

- Мне похер! - завопил он, чувствуя, как на лбу вздувается вена. - Я хочу знать, как мне доказать, что это сделали ублюдки Каллена!

Частный сыщик Джозеф Дженкс раздраженно вздохнул и провел ладонью по обнаженной спине своей жены, которая спала рядом с ним, утомленная после их утреннего занятия любовью. Какая же у нее красивая и нежная кожа.

- Знаешь, то что ты сыплешь обвинениями по телефону, ничего не значит. Успокойся, черт тебя побери, Ньютон, - проворчал он.

Ньютон сжал переносицу пальцами.
- Успокоиться? Успокоиться? Эти уроды за несколько месяцев изничтожили две машины за сорок тысяч баксов каждая! Займись делом и выясни, кто стоит за всем этим, и может, тогда я наконец успокоюсь!

Он смахнул телефон на пол, а затем быстро вспомнил, что разговаривает по сотовому. Экран чуть не лопнул под его большим пальцем, надавившим на кнопку «закончить вызов», после чего он бросил телефон на стол так неуклюже, что тот пролетел вперед и ударился о компьютер.

Услышав робкий стук в дверь, он резко обернулся.
- Что?!

Между дверным проемом и самой дверью возникло бледное лицо его ассистентки, а в ее голубых глазах виднелось крайнее беспокойство.
- Хм… у вас найдется минутка? К вам пришла мисс Свон.

Ньютон немедленно выпрямился, откашлялся и поправил галстук.
- Да, пусть войдет, - быстро ответил он, махнув рукой.
Наконец-то хоть что-то скрасит его подпорченное утро.

Изабелла прошла мимо ассистентки Ньютона, сочувствующе взглянув на нее из-за того, что изо дня в день ей приходится терпеть его ворчливую и льстивую задницу. Та понимающе кивнула в ответ и направилась к своему столу, где намеревалась скрываться в течение оставшегося дня.

- Доброе утро, мисс Свон, - поприветствовал Ньютон Изабеллу, когда она подошла к его столу, и жестом указал садиться на стул напротив него.
Он смотрел, как она присаживается и скрещивает ноги, и почувствовал, что краснеет, вспоминая о своей утренней фантазии в дýше, в которой она этими самыми ногами обхватывала его за талию. Кончил он тогда как ебаный товарный поезд…

- Доброе утро, - ответила она. - Все в порядке? - спросила, замечая его несколько обеспокоенное выражение лица.

Ньютон еще раз поправил галстук и бросил взгляд на рукава от своей рубашки, занимая место за столом.
- О, да, да, просто сегодня утром возникли небольшие… проблемы с машиной. - Его улыбка вышла натянутой и не коснулась выражения его глаз.

Повисла пауза, и Изабелла медленно кивнула, понимая, что за этим кроется нечто большее, а Ньютон смотрел на нее, ничего более не добавив.

- Так что, - сказал он, положив ладони на стол, - что я могу для вас сделать?

- Ах да, - начала Изабелла, проводя рукой по волосам. Она немного нервничала из-за того, что собиралась предложить Ньютону, но понимала, что обязана это сделать, если хочет достигнуть желаемого результата. - Я слышала, что вчерашний инцидент с Калленом может повлиять на ход рассмотрения его заявления на условно-дословное освобождение.

- И нечего говорить об этом, - резко ответил Ньютон, напомнив себе спросить у Анжелы, почему она вздумала разглашать эту информацию. - Он будет сидеть здесь в течение последующих девяти месяцев.

Что-то в его тоне - удовлетворение, возможно, - заставило Изабеллу испытать раздражение.

- Да, - возразила она, сохраняя интонацию максимально вежливой. - Я понимаю, но на следующей неделе у него встреча с чиновником, рассматривающим его заявление.

- В понедельник, - кивнул Ньютон, не понимая, почему это так ее интересует.
Куда, черт побери, она клонит?

- Разумеется, я понимаю, что его не совсем хорошее поведение может оказать влияние на решение комитета по УДО в сентябре. - Изабелла приподняла брови, увидев, какое удивление отразилось на лице Ньютона.
Да, свою домашнюю работу я выполняю…

Он выпрямился в кресле и положил локти на стол, решив, что поговорив с ней откровенно, узнает, чего она хочет. Что-то подсказывало ему, что услышанное ничуть ему не понравится.

- Мисс Свон, куда вы клоните?

Изабелла и глазом не моргнула.
- Я взяла на себя смелость назначить встречу на сегодняшний день с наставником Каллена, Гарретом Вольтури, и очень хотела бы поговорить с чиновником по УДО, когда она приедет в понедельник. Я знаю, вы или Гарретт сможете договориться насчет этого…

Ньютон, узнав, в чем состоит дело, в нетерпении поднял руку, велев ей остановиться. Какого. Хрена?
- Сожалею, но вынужден снова задать вам тот же вопрос. Куда вы клоните, мисс Свон?

Изабелла сглотнула и тоже выпрямилась.
- Я сама хочу обучать Каллена, - решительно заявила она.

На мгновение Ньютон выглядел крайне озадаченным.
- Вы обучали, - хитро возразил он, - и его удалили с ваших уроков, потому что всем очевидно, что вы не ладите.

Изабелла проигнорировала еле заметную язвительность в его тоне и продолжила: - Может, и так, но я не могу унять чувство, что, возможно, была не так терпелива с ним, как должна была.

Она знала, что это слишком мягко сказано, но вот Ньютон - нет. Он просто думал, что она окончательно свихнулась из-за этой хренотени. Изабелла, не обращая на него внимания, продолжила: - Я хочу помочь ему любыми возможными способами. Еще я в курсе, что ему запретили выбрать другой предмет, так что его варианты сведены к минимуму.

На хрен Анжелу и ее болтливый язык, вскипел Ньютон.

Изабелла заметила, как покраснели кончики его ушей и как сжал он руки в кулаки, подперев ими подбородок. - Думаю, если я смогу преподавать Каллену один на один, - продолжала она, - возможность того, что он выйдет из себя, значительно уменьшится.

Прежде чем войти в кабинет Ньютона, Изабелла тщательно обдумала ситуацию. Одной из причин, почему она свирепела рядом с Калленом, было то, что запугивал ее студентов. Если они останутся вдвоем, ситуация упростится, верно?

Господи, надеюсь, что так.

Ньютон резко откинулся на спинку кресла и потер кончиками пальцев глаза. Он был крайне растерян и озадачен, не понимая, что, черт возьми, удумала Изабелла.

- Мисс Свон, - быстро пробормотал он. - Давайте проясним все сразу. - Изабелла кивнула, не обращая внимания на покровительственные оттенки в тоне Ньютона, прижимающего указательный палец ко столу. - Вы хотите заниматься с Калленом… наедине… потому что собираетесь помочь ему получить условно-досрочное освобождение?

Изабелла замерла, на мгновение воспроизводя его слова в голове еще раз и удостоверяясь, что все правильно расслышала. Она кивнула и улыбнулась, понимая, что это так. Ньютон же недоверчиво уставился на нее.

Какого черта она хочет это сделать? Каллен - преступный козел, который, когда его нрав дал о себе знать, чуть не разделался с Изабеллой Свон в ее же классе. Что на нее нашло, почему она хочет находиться с ним в одной комнате?

Он уверенно покачал головой.
- Не могу разрешить это, - окончательно заявил он.
Как же не повезло Ньютону, что словосочетание «не могу» отсутствовало в словаре Изабеллы - особенно, если она чего-то хотела.

- Хм, - задумалась она, с раздражением покусывая рот изнутри. - Могу я спросить почему?

Услышав ее дерзкий тон, Ньютон прикусил язык, понимая, что она вполне может преподнести ему на блюдечке его собственную задницу, но тот факт, что она пыталась сделать это в его кабинете, заставил его кровь забурлить.

Он язвительно ухмыльнулся и расправил плечи.
- Я не могу вам разрешить находиться с Калленом в комнате наедине…

- С нами будут охранники, - быстро перебила она его.

Ньютон раздраженно выдохнул, устав от глупой незрелой девчонки, сидящей напротив него.
- Если уж на то пошло, мисс Свон, вы устроились на работу в тюрьму, чтобы преподавать группе заключенных в течение строго отведенного времени. По расписанию. А не для того, чтобы вы работали личным преподавателем одного из них. - Он вознес руки вверх, выражая притворное сочувствие. - В вашем контракте ни слова не сказано об этом, а средства не позволят мне платить вам дополнительную зарплату.

Изабелла улыбнулась Ньютону, но улыбка эта вышла вовсе не радостной. Она знала, что он занял выбранную позицию, и без сомнений понимала, что для нее вообще не имеет значения, платят ей за работу или нет. Обычно, чтобы не причинять людям неудобств, она никогда не рассказывала о своем богатстве, но вот переживания Майка Ньютона ее ни капли не беспокоили.

- Мистер Ньютон, - начала она говорить едким тоном, и ее решительный взгляд заставил его заерзать, - мы с вами оба знаем, что денежный вопрос - не проблема. - Может быть, это было несколько самоуверенно, но Изабелла устала от этой мелочной игры Ньютона а-ля «Я самый всемогущий». - Я делаю это не из-за денег, - выплюнула она, скрывая свои чувства за натянутой кривоватой улыбкой.

Я должна попробовать…

Ньютон откинулся на спинку кресла так, что оно закачалось взад-вперед как проклятая матрешка. Он всерьез наблюдал за женщиной перед ним. Если она делает это не из-за денег, то ради чего?

Он был слишком уверен в том, что они с Калленом только и делали, что препирались да ругались все то время, что находились друг с другом. Что было в нем такого особенного, раз она в свое свободное время рвется «помогать» ему? Потому что да будет проклят Ньютон, если позволит ей заниматься этим дерьмом в то время, за которое он ей платит – если вообще позволит.

- Должен признаться, мисс Свон, я чрезвычайно озадачен, - сказал он по прошествии минуты напряженного молчания. - Мне казалось, вы терпеть друг друга не можете. Ради чего вы это делаете? Что вы нашли в нем?

Она попыталась не обращать внимания на сарказм и намеки, звучавшие в его голосе, и сложила руки на коленях.
- Я - учитель, и по определению моя работа состоит в том, чтобы преподавать. Это все, чем я хочу заниматься. Каллену, видимо, трудно находиться в учебной комнате вместе с другими студентами, поэтому единственный выход – вывести его оттуда. - Ее взгляд стал жестким. - Думаю, я могу помочь ему, а его знания - это все, что я планирую извлечь из этого.

Ньютон еле удержался от того, чтобы не закатить глаза.

- Кроме того, - продолжила Изабелла, решая ударить по больному - по его гордости. - Если ему предоставят условно-досрочное освобождение, разве это не облегчит вашу жизнь? - Она знала, что у них с Калленом отношения были еще хуже, чем у нее с ним, а из тех небольших пикантных подробностей, в которые ее посвятила Анжела, Изабелла узнала, что поведение Каллена доводило его до бешенства.

Ньютон ухмыльнулся, поскольку точно такая же мысль вертелась в его голове, и, вспомнив искореженный кузов "Мерседеса", который теперь, конфискованный, находился в полиции:
- Если бы. - Он провел руками по лицу и вздохнул. - И все же я должен отказать вам, мисс Свон. Возникнет слишком много лишних вопросов и придется пожертвовать дополнительным временем охраны…

- Да, - рявкнула Изабелла, чувствуя как ее терпение улетучивается через дверь, в которую она вошла за десять минут до этого. - Кстати об охране. Тому, кто напал на Каллена, был объявлен выговор?

Ньютон еле удержался, чтобы не высказаться крепким словцом, и решительно посмотрел на Изабеллу. Проклятье.

- На Каллена напали? - спросил он, прекрасно понимая, на что и на кого она намекала.

- Да, - ответила Изабелла, сощурившись, когда увидела выражение вины у него на лице. - Охранник слишком агрессивно пытался выкрутить запястье Каллену. Это было совершенно не нужно и совершенно неприемлемо. Я была шокирована.

Широко распахнув глаза, она сидела, прижав к груди руку, чтобы показать, насколько сильный шок она испытала. Может, она была слишком бесцеремонна, но хотела, чтобы Ньютон услышал об этом громко и отчетливо. Она знала, что ничего не было сделано после, хотя на произошедшее было четко зафиксировано камерах видеонаблюдения в классе.

- Понимаю, - сквозь зубы пробормотал Ньютон. - Ну разумеется, я не потерплю применения насилия ни к одному из заключенных Артур Килла. Я разберусь с этим.

- Хорошо, - ответила Изабелла, едва шевеля губами. К бою готова…

Изабелла, как и Ньютон, знала, что на высоких должностях в политике у нее было много друзей, и что потребуется один телефонный звонок этим самым друзьям, чтобы проехаться по заднице Ньютона. Он откашлялся и скривил губы. Умная девочка…

- Если я соглашусь, - с презрением предложил он, пренебрежительно махнув рукой и игнорируя ту невидимую петлю, что затягивала вокруг его шеи Изабелла, - почему вы думаете, что Каллен пойдет на это? Эта заноза в задница известен своим упрямством, вы и сами отлично это знаете.

Изабелла чуть улыбнулась.
- Уверена, если вы позволите мне поговорить с ним об этом, я дам ему понять, что лишь пытаюсь помочь, и он забудет о своей гордости и согласится. В противном случае, - она пожала плечами, - я больше не буду настаивать. Даю вам слово.

- И вы будете заниматься этим в свое свободное время. Никакой оплаты, - напомнил Ньютон, нацелив на Беллу указательный палец.

- Разумеется, - согласилась она, желая оторвать ему этот палец. - Я составлю расписание, чтобы вы смогли подготовить для нас охранника. Желательно не того, кто нападает на моих студентов… - быстро добавила она.

Ньютон услышал ее предупреждение и с негодованием в глазах посмотрел на нее.
- Ладно.

- Отлично. - Изабелла улыбнулась, хлопнув ладонями по бедрам. - В два часа у меня назначена встреча с Гарреттом. Можете вы предоставить мне доступ к Каллену? Я хотела бы прояснить это прежде, чем наступят выходные, и желательно до понедельника, когда придет чиновник по УДО.

А еще что?..

Ньютон фыркнул и скрестил руки на груди.
- Вам нужно пройти досмотр, а я пока посмотрю, пойдет ли он вам навстречу.

Изабелла кивнула и подошла к двери его кабинета.

- Спасибо, мистер Ньютон, - поблагодарила она со сладко-милой улыбкой, отчего зубы Ньютона скрипнули, и вышла, с громким стуком закрыв за собой дверь.

Свон:Ньютон - 1:0

Позже, тем же днем, Гарретт Вольтури с пристальным вниманием слушал красивую брюнетку, сидящую напротив него и подробно расписывающую ему ее предложение. Он был чрезвычайно заинтригован поступившим в его офис звонком от мисс Изабеллы Свон, просившей о встрече. Само собой, первой его мыслью было, что она хочет написать жалобу на Эдварда и его поведение, - и он не стал бы винить ее за это - но как же он был потрясен, когда она сообщила ему, что желает лично заниматься с Калленом, чтобы помочь в быстром получении досрочного освобождения. Хотя Гарретт несколько сомневался, что данный факт будет иметь значение для благочестивых педантов из комитета, страсть и решимость маленькой женщины, сидящей напротив, заставили его целиком и полностью согласиться с ее планом.

Другой вопрос: пошел бы на это Эдвард? Его нрав постоянно был источником неприятностей, из которых его вытаскивал Гарретт, и инцидент со столом не стал исключением. Отстранение от уроков стало бы огромным провалом в получении досрочного освобождения, поэтому Гарретт был готов заобнимать мисс Свон до смерти за то, что она предложила помощь.

- Должен сказать, я поражен тем, что Майк Ньютон согласился. - Гарретт улыбнулся, сделав глоток кофе из чашки и поморщившись от дерьмового вкуса этой бурды из кофе-машины.

Изабелла весело рассмеялась. - Давайте я скажу так: я умею играть в эти игры.

Гарретт вытаращил глаза, усмехнувшись, и его симпатия к мисс Свон возросла еще больше. Ньютона наконец-то поставили на место.

- Да ну? – воскликнул он просто чтобы что-то сказать, одновременно кивая.

Изабелла кивнула в ответ, прижимая к губам чашку, и больше ни слова не сказала об этом. Она должна была бы чувствовать себя виноватой за эту победу, но, по правде говоря, Изабелла гордилась собой. Ньютон показал себя конченым слизняком, и Изабелла не смогла удержаться от того, чтобы не напомнить ему о своих связях, лишь бы поставить его на место.

Отец всегда учил ее быть скромной и не болтать об их связях и высоком положении, но она на сто процентов была уверена, что будь он на ее месте, то действовал бы по той же стратегии. Она делала то, что обещала ему - помогала.

Дверь в той безликой и душной комнате, в которой они сидели, быстро открылась, и внутрь вошли внешне присмиренный Каллен, сопровождаемый двумя охранниками, и Ньютон, сурово поглядывающий на него.

- Привет, Эдвард, - встав, поздоровался с ним Гарретт, и Изабелла удивилась, что он назвал Каллена по имени.
Насколько она помнила, он слишком болезненно отнесся к этому тогда, когда так обратился к нему Ньютон.

- Хей, - со вздохом пробормотал он и медленно перевел взгляд на Изабеллу. Она незамедлительно почувствовала, как краснеют ее щеки, и поерзала на стуле под его пристальным немигающим взглядом. - Мисс Свон, - сказал он, приподнимая бровь, - его манера поведения быстро изменилась.

Черт возьми, какой же он дерзкий козел…

Она выдохнула через нос, вновь обретя самообладание, и тоже вскинула брови.
- Каллен, пожалуйста, присаживайся.

Он заметил ее оборонительную позу и ухмыльнулся, чувствуя, что его тело реагирует на нее точно таким же образом, как и всегда. Она хорошо выглядела - это ему пришлось признать, - но так было всегда. Блядь, да почему же она вознамерилась носить эти обтягивающие задницу юбки, он понятия не имел. Он был уверен, что ее ему послали из его собственного личного ада, чтобы замучить до смерти. Эта женщина охренеть как бесила его, но и из-за нее его член становился тверже, чем обычно. Ублюдок, пославший ему ее, - где бы там он ни находился, - обладал крайне извращенным чувством юмора.

Он шлепнулся на стул и улыбнулся Гаррету, покачивая пальцем в жесте «дай мне то, что я хочу», и Изабелла не смогла сдержать улыбки. Гарретт вытащил пачку сигарет и бросил ее на стол. Каллен, сразу же почуяв никотин, быстро достал одну. Он взял сигарету в рот, зажег ее и, медленно выдохнув, стал наслаждаться дымом, в подлинном экстазе закрывая глаза.

Тем временем Изабелла размышляла над тем, что он наверняка делал то же самое каждый раз, когда у них с Гарреттом была встреча. Без сомнений, это было самое офигительно сексуальное зрелище, виденное ею в жизни. Она сглотнула комок в горле, наблюдая за тем, как он медленно открывает глаза и выдыхает дым между губами, а затем - через нос. Как, черт побери, он умудряется делать курение настолько эротичным занятием? Господи Иисусе…

Внезапно она поняла, что в комнате стояла тишина и все, включая Каллена, смотрят на нее и ждут, когда она займет свое место. Она, смущенно опустив подбородок, извинилась и села рядом с Гарреттом, проводя руками по бедрам. Каллен с любопытством следил за ней. Он впервые увидел ее вне класса и был убежден, что ее щеки не могут стать еще розовее, чем были обычно. Она только что глазела на меня?..

- У вас десять минут, - досадливо гаркнул Ньютон и широкими и топающими шагами направился к двери.

- Мы вряд ли закончим за десять минут, - резко парировала Изабелла. Она так устала от приказов. - Мы уведомим вас, когда закончим. - Она не спускала глаз со своих рук, лежавших на столе.

Ньютон резко остановился и положил одну руку на бедро, другой потирая лоб. Эта женщина действительно испытывает свою гребаную удачу, подумал он, но вместо этого ответил: - Ладно. - И вышел из комнаты, шепотом изрыгая ругательства.

Перед тем, как миниатюрная брюнетка снова повернулась к ним, Гарретт и Каллен обменялись пораженными и самодовольными взглядами. Каллен был чертовски счастлив из-за того, как она противостояла Ньютону, хотя и немного приревновал к тому, что тот получил словесную порку, а он - нет. От несуразности этой мысли Каллен нахмурился.

- Итак, кто-нибудь собирается объяснить мне, какого хрена я здесь делаю? - спросил он, переводя взгляды с мисс Свон на Гарретта и обратно.

Гарретт посмотрел на него, осуждая его речь, и жестом предложил мисс Свон начинать. Изабелла вдруг обнаружила, что лишилась дара речи, и пару раз откашлялась. Каллен терпеливо ждал, немного довольный тем, насколько смущена она была.

- Ну, думаю, я могу сказать, что твое присутствие на моих уроках прошло не так хорошо, - начала она, не отводя уверенного взгляда от Каллена и того небольшого кусочка татуировки, что виднелся из-под рукава его футболки.

Он усмехнулся и повернулся к Гарретту.
- Да ни хуя, леди.

- Эдвард, - предупредил его Гарретт, скривив рот.
Каллен закатил глаза и, движением левого локтя, прижатого к груди, так как он докуривал сигарету, велел мисс Свон продолжать.

- Я правильно понимаю, Каллен, что в начале сентября состоится заседание комитета по твоему условно-досрочному освобождению?

Он кивнул, пожав плечами. - Да, а что?

Изабелла прикусила язык, услышав колкость в его голосе и не отводя от него прямого взгляда, отчего пальцы Каллена дрогнули.

- Еще я знаю, что твое присутствие на моих уроках может помочь тебе с рассмотрением твоего заявления к председателю комитета.

Каллен выдохнул остатки дыма из своих легких и затушил сигарету тремя прицельными и резкими тычками о пепельницу.

Он продолжал смотреть на женщину, сидящую перед ним, и, опустившись на свой стул, схватил следующую сигарету.
- На ебаном английском, - наконец сказал он, скрывая ухмылку, когда увидел огонь, вспыхнувший в глазах цвета красного дерева мисс Свон. Она такая…

- Эдвард… - начал Гарретт, но Изабелла остановила его, положив ладонь на его руку.

Она наклонилась вперед, демонстрируя Каллену охуенно восхитительный вид на ее несиликоновые сиськи, и скрежетнула зубами. Сохраняй спокойствие…

- На ебаном английском, - рявкнула она, закатив глаза из-за своего поведения и синдрома Туретта, на которые ее сподвигнул Каллен. - Я предлагаю тебе персональные уроки, чтобы ты смог обратиться к комитету, несмотря на то, что ты продолжаешь вести себя как полный придурок, хотя люди пытаются тебе помочь.

Ебать меня…

Гарретт в изумлении уставился на хрупкую вспыльчивую девушку, сидящую справа от него, в то время как Каллен восхищенно водил взглядом по изгибам ее груди и лица, залившемся краской. Блядь, какая же она сексуальная… и чертовски раздражающая…

В воцарившемся молчании он облизнул губы, а Изабелла внезапно поняла, что хочет сделать то же самое: облизнуть его губы, его рот, его проклятуще восхитительный подборок… Какого. Черта?

Она быстро поднялась, с силой оттолкнув стул, отчего тот проехался по белому линолеуму и с громким грохотом упал. Мгновение она смотрела на него, не двигаясь с места, чтобы поднять, и резко схватила свою сумочку, дважды уронив ее. Гарретт встал рядом с ней, пока она расстроено боролась с сумкой.

- Мисс Свон? - обеспокоенно спросил он, абсолютно сбитый с толку ее поведением.
Сильная самодостаточная молодая женщина, вошедшая в эту комнату, теперь исчезла, и столь неожиданная перемена в ней сильно его огорчила.

- Глупая была затея, - наконец произнесла Изабелла, не спуская глаз с сумки, которую она пыталась застегнуть, не глядя на мужчин перед собой. - Наверное, я заблуждалась… я думала, что… думала, что мы… Я…

Она опустила взгляд на Каллена и, пока он что-то шептал, чувствовала, как спирает в груди дыхание от того абсолютного, необузданного секса, что он источал. Ее киска дрогнула и сжалась, спина Изабеллы выпрямилась, а колени задрожали. Она должна как можно скорее бежать как можно дальше от Каллена, от его татуировок, его лица и блядского взгляда. Черт, я чувствую его взгляд на себе… о чем я думала?

- Мне жаль, - тихо пробормотала она, закинув сумку на плечо и пробираясь к двери.

- Мисс Свон.

Услышав голос Каллена и его интонации, больше не содержавшие преступных намерений, агрессии или сарказма, она замерла. Он почти… умолял?..

Нахмурившись, она глубоко вздохнула, закрыла глаза и попыталась взять себя в руки. Убедившись, что самообладание все еще при ней, она повернулась и увидела, как он встал со стула, изящно постукивая кончиками пальцев по краю стола.

- Да? - спросила она голосом, в миллион раз слабее того, чем ей было нужно.

Каллен оглянулся в ее сторону, лицо его было напряженным, но задумчивым. Было в его глазах что-то, от чего она лишилась возможности даже думать. Что-то сильное, подвергнутое сомнению и отчаянное в своей интенсивности, и Изабелла оказалась полностью в его власти.

Я не могу дышать…

Каллен провел напряженной правой рукой по волосам, отчего даже Гарретт выдохнул с облегчением.

- Я… ммм… черт… хм… слушайте… я ценю это, - неловко заикался Каллен, стреляя глазами по комнате и избегая смотреть на мисс Свон. Да, вот такой я нытик…

Изабелла была уверена, что звук, вырвавшийся из ее рта, эхом разнесся по комнате. Ее взгляд обратился к Гарретту, который выглядел так, будто не мог произнести ни слова и еще не отошел от шока.

- Хм… да, конечно, - начала она, расстроено махнув рукой на свою вербальную глупость. - Это было глупо…

- Нет, - резко прервал ее Каллен. Она перевела на него взгляд, пока его голос кружился вокруг ее лица, за одну долю секунды очищая ее сознание от тумана. Каллен не смог сдержать ухмылки. - Это не было глупо, - возразил он, прежде чем она успела ответить. - Это отличная идея.

Изабелла медленно кивнула, внимательно вглядываясь в его лицо в поисках намека на то, что он издевается над ней, но ничего подобного не обнаружила, и лишилась дара речи.

- Думаю, что… - начал Каллен, быстро посмотрев на Гарретта, надеясь на его помощь.
Он нахрен совсем не умел просить… помощи… дерьмо, он даже думал, что это слово заставит его плеваться долбаными гвоздями.

Гарретт мгновенно почувствовал его неуверенность и попытался подбодрить его.
- Эдвард, - стал уговаривать он, - ты пытаешься сказать, что… хочешь, чтобы мисс Свон преподавала тебе?

Он спрашивал его так заискивающе, будто разговаривал со своей шестилетней дочерью, но без раздражения, потому что ситуация была чертовски нетривиальной.

Каллен резко кивнул и опустил взгляд на стол, взяв пачку и вытащив одну сигарету, как будто его жизнь зависела от них. Он поджег ее и затянулся изо всех сил, желая, чтобы этот момент уже завершился. Почему все такие охуенно притихшие?..

- Ну, вот и хорошо, - прошептал Гарретт и повернулся к мисс Свон, которая по-прежнему выглядела несколько потрясенной. - Мисс Свон?

Услышав свое имя, Изабелла резко перевела взгляд на Гарретта. Вот и гребаная дилемма. Ей было бы легче признать, что Каллен высокомерный тщеславный ублюдок, чтобы не заниматься с ним, но это… это было нечто совершенно новое. Тихая, почти застенчивая фигура Каллена заставила ее грудь сжаться. Она сравнила это с созерцанием дикого животного, замершего на какое-то время: великолепный, но разбивающий сердце своей неестественностью.

- Значит, - мягко сказала она, сделав робкий шаг к столу. - Значит, мы сделаем это? - Ей нужно было еще одно подтверждение, только для того, чтобы уложить это у себя в голове.

- Я ведь сказал уже, разве нет? - прорычал Каллен, выдохнув туман дыма, взвившийся в воздухе вокруг него.

Вообще-то нет… но Изабелла удержалась от комментария. Она чуть улыбнулась и потерла лоб чуть ослабевшей рукой.

- Тогда хорошо, - наконец сказала она, на десять процентов чувствуя восторг и на девяносто - испуг. - Хм… тогда… давайте составим расписание. - Она кивнула Гарретту, тот быстро наклонился, подняв ее стул, и Изабелла села, вытащив блокнот, чтобы наконец-то уже покончить с этим.

Двадцать минут спустя ее блокнот заполнился временем встреч с Калленом: каждый понедельник, вторник и четверг, и Изабелла встала из-за стола, удостоверившись, что ее стул остался стоять на месте. Она протянула Гарретту руку, и он с энтузиазмом пожал ее.

- Спасибо, Изабелла, - мягко сказал он, и лицо его было преисполнено благодарности. - Уверен, мы еще встретимся.

- Конечно, - с улыбкой ответила она.
Она поглядела на Каллена, который вдруг стал смотреть на нее с выражением недоверия на лице. Его зеленые глаза разглядывали ее с крайним изумлением, а рот был приоткрыт, отчего наружу высунулся розовый кончик его языка. 

Она притворилась, будто не замечает этого, предположив, что он рассердился по какой-то причине - для разнообразия, - и лишь кивнула ему.

- До понедельника, - пробормотала она, развернувшись и выходя из комнаты.

Гарретт с донельзя сияющей улыбкой развернулся на пятках к Эдварду.
- Эдвард, как здорово! - радостно воскликнул он, хлопнув в ладоши. - Это ведь замечательно, ты согласен?

Каллен продолжал молчать, до сих пор глазея на дверь, через которую… вышла… она.

- Эдвард? - повторил Гарретт, засунув руки в карманы. - Эдвард, что с тобой?..

- Как ты ее назвал? - прохрипел Каллен, ощущая, как пересохло в горле.
Его сердце билось с такой силой, что барабанные перепонки, казалось, вот-вот разорвутся.

- Что? - непонимающе переспросил Гарретт.

- Как ты назвал мисс Свон?

Гаррет пожал плечами и нахмурился.

- Я назвал ее Изабеллой. А что? Ведь так ее и зовут, верно? - Он с тревогой посмотрел на охранника, внезапно испугавшись, что назвал ее не тем именем.
Охранник, к счастью, утвердительно кивнул, и его тревога рассеялась.

Он снова оглянулся на Эдварда, который был бледным как смерть и тяжело дышал - да так, что это было слышно во всей комнате.

- Эдвард, ты в порядке? - спросил наставник с беспокойством в голове.

Но Каллен был охуенно не в порядке. Он, не говоря ни слова, отодвинул стул назад и прижал отяжелевшую словно свинец голову к коленям.

Этого быть не может. Ни за что. Это не может быть она. Нет. Каковы шансы? Незначительны, наверное. Он ненавидел эту женщину… так ведь? Нет. Он не ненавидел ее. Она помогала ему… Как он помог ей. Нет. Он в неверии схватился за волосы. Блядь, это не может быть… она…

Каллен был в неведении, что произнес всю эту тираду вслух, отчего Гарретт упал перед ним на колени, умоляя остановить тот словесный понос, что лился из его рта.

- Кто, Эдвард? - спросил он, замечая признаки панической атаки Эдварда, сопровождающейся тяжелыми вздохами и белым как мел лицом. - Эдвард, поговори со мной. О ком ты толкуешь?

Не задумываясь, он схватил Эдварда за плечо, пытаясь успокоить того, но Каллен был слишком не в себе, чтобы почувствовать его прикосновение.

- Этого не может быть, - сказал Каллен голосом, пронизанным шоком.

- Кто? Мисс Свон? - в замешательстве спросил Гарретт.

- Нет, - ответил Каллен. - Она не мисс Свон… она… проклятье… она…

- Кто? - раздраженно спросил Гарретт, сжимая рукой плечо Эдварда.

Наконец Каллен посмотрел на своего наставника, и выражение его лица заставило Гарретта охнуть. Сильный, высокомерный, зрелый мужчина Эдвард Энтони Каллен исчез и на его месте остался до чертиков испуганный одиннадцатилетний мальчишка, отчаянно нуждавшийся в любви.

Каллен с трудом сглотнул комок в горле, затем глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, и произнес те слова, что уже никогда не рассчитывал произнести после той ужасающей темной ночи пятнадцатилетней давности.

- Она - мой Персик.

Перевод: Sensuous
Редактура: gazelle