Глава 2. Зеркало, зеркало на стене.

Да, я плюю огнем

Надежда заключается в тлеющих обломках империи

Да обратно через эти лачуги и эти города остается

Некоторые тела захоронены голодными, ага

С разными фамилиями...

Спокойный, как бомба

Воспламеняюсь

Воспламеняюсь

Воспламеняюсь

Воспламеняюсь

Воспламеняюсь

Calm Like a Bomb, Rage Against the Machine

Белла.

Я шла вместе с Эсме до парковки, где стоял ее серый Mercedes, сверкающий и мерцающий в свете галогеновых уличных лам.

Перед тем как попрощаться, я крепко обняла ее. Казалось, будто я снова обрела мать.

Обрела, почти.

- Увидимся в пятницу, - я улыбнулась ей, и она кивнула в ответ, дотронувшись до моей щеки. От этого нежного жеста я была готова сломаться и расплакаться. Это напомнило мне о жуткой нехватке физического тепла в моей жизни в последнее время.

- Ты уверена, что не хочешь, чтобы я тебя подвезла? Это займет не больше минуты, – предложила она по-матерински.

- Нет, нет, я хочу прогуляться, - уверила я ее. – У меня есть перцовый баллончик.

Она улыбнулась и рассмеялась, но ее медового цвета глаза выдавали обеспокоенность моим признанием.

– Конечно, конечно.

- Езжай аккуратно. - Я поправила сумку, висевшую у меня на плече, намериваясь направиться домой. Тут всего 15 минут пешком.

- Ты уверена, что не хочешь поехать ко мне? Мы можем посмотреть кино; у Карлайла двойная смена, ты можешь переночевать в гостевой комнате, а утром я завезу тебя в университет по дороге в книжный. – Ее тон был спокойный, но взглядом она умоляла меня. Эсме была через чур проницательной.

Но она никогда не совала нос, куда не следует. Я знала, что она осведомлена о том, что в моей жизни что-то случилось, но я с ней этим не делилась. И хотя мы были знакомы не больше месяца, я чувствовала себя немного виноватой, что скрывала от нее свое прошлое. Я итак была обязана ей: она взяла меня под свое крылышко и дала мне работу.

Я злилась на себя за то, что не умела скрывать свои мысли и чувства.

Рене всегда говорила мне, что я словно открытая книга.

Меня легко читать.

Я должна отказаться от приглашения Эсме.

- Спасибо за предложение, но я устала и просто хочу завалиться в кровать. - Я натянуто улыбнулась, не сумев побороть свои чувства.

- Хорошо, Белла. Спокойной ночи, дорогая. – Она сжала мою руку, понимая, что больше настаивать не стоило, и направилась к машине.

Как только заработал двигатель ее Мерседеса, я вытащила из сумки iPod и, включив что-то громкое и тяжелое, быстро пошла вперед, не имея конкретной цели. Вся моя уверенность сосредоточилась в перцовым баллончике, который я сжимала в руке.

Я не собиралась рисковать.

Зайдя в холл здания, я улыбнулась охраннику по имени Маркус, сидевшему за стойкой у лестницы, ведущей к квартирам. Я переехала сюда месяц назад. Прекрасный дом, и, насколько мне было известно, здесь жили совершенно разные люди. Было еще не очень поздно, поэтому я не удивилась, встретив соседей: потрясающе красивую блондинку Розали на смертоносно высоких каблуках и парня по имени Майк, который вероятно жил со своим другом на нижнем этаже и работал барменом неподалеку.

- Как поживаете, мисс Свон? – с улыбкой поприветствовал меня Маркус.

- Хорошо, Маркус, я принесла тебе развлечение. - Улыбнувшись, я достала из сумки книгу «История Второй Мировой Войны» и протянула ему.

Его улыбка стала невероятно широкой, и я мысленно сделала себе пометочку почаще приносить ему книжки, хотя бы ради нее.

Как только я вошла в квартиру, пугающее дерьмо темной тенью свернулось комом в моем горле, от чего мне стало трудно дышать. Я устремилась в ванную комнату, где дрожащими руками открыла шкафчик с аптечкой, доставая баночку с таблетками. Мне удалось открыть ее только с третей попытки. Приняв две таблетки Лоразепама, я опустилась на пол и сидела там, тяжело дыша, пока они не возымели эффект.

Спустя двадцать благословенных минут я решила пойти в клуб, находившийся в паре кварталов от моего дома, где, по всей вероятности, Майк и работал, и пропустить пару рюмок водки. Я пока еще не обзавелась спиртным дома. Может быть, я даже потанцую. Гордой походкой я прошла мимо Маркуса, который лишь с любопытством ухмыльнулся мне вслед. Вышибала на входе проверил мои документы и с подозрением оглядел меня. Конечно, мне был 21 год, а я пришла в клуб одна, да еще и в толстовке.

С его точки зрения, это было не очень умно.

Он пропустил меня, пожав плечами. Видимо, я не нарушала дресс-код отсутствием обнаженной кожи.

Майк, напоминавший мне золотистого ретривера, сказал сегодня, что я могу заходить сюда в любое время, и это ночь была подходящей. Не только потому, что сегодня был мой день рождения. Сегодня был мой первый рабочий день в причудливом книжном магазинчике Эсме под названием «Сумерки». Она предложила мне работу на выходных, поскольку я приходила к ней почти каждый день последние три недели и торчала там, копаясь в коробках с любимыми книгами, не говоря уже о первых и редких изданиях. Я перебирала их и раскладывала по полкам, пока она не видела. Может быть, она предложила мне работу из жалости, а может, ей, действительно, нужна была помощь. Нетронутые коробки с книгами, стоявшие в подвале, давали мне надежду на последний вариант, а я отчаянно нуждалась в общении. С Эсме я чувствовала себя в безопасности.

А потом я увидела его.

О. Мой. Бог.

Его лицо было таким…прекрасным?

Уверена, он бы взбесился от такого определения, даже просто мысленного, но это была правда. Взлохмаченные волосы медного цвета, бледная кожа, проглядывавшая сквозь слой татуировок, которые покрывали все ее открытые участки. Он был одет в майку с коротким рукавом. Его гладкие мускулистые руки были словно расписанный чернилами холст. Его история была выставлена на всеобщее обозрение. От его шеи к уху тянулась линия вина, или огня, или чего-то, что я не могла рассмотреть с такого расстояния. Мне безумно хотелось облизать это место.

А еще у него был пирсинг.

Кольцо на брови, два серебристых шарика слева на нижней губе, штанга в хрящике верхней части ушной раковины, не говоря уже о многочисленных кольцах в мочке, козелке и спирали уха.

Мне стало любопытно, где еще на этом прекрасном теле есть пирсинг.

Я пряталась за книжными полками с кипой книг в руках, наблюдая за этим опасным типом, которого очевидно звали Эдвард. По всей видимости, он был очень близко знаком с Эсме, раз поцеловал ее в щеку. После того как он прошел в кофейню, я вылезла из своего убежища, чтобы спросить Эсме, могу ли я взять несколько книг домой. Ну, мной еще двигало желание рассмотреть этого красивого парня с более близкого расстояния, хотя это должно было быть последним на земле, что мне стоило делать. Я быстренько посмотрела сквозь двухстворчатые широкие двери, ведущие в кофейню. Он стоял около стойки, теребя руками волосы на голове, отчего они стали похожи на восхитительное золотисто-каштановое гнездо.

Я старалась сосредоточить все свое внимание на Эсме, когда он проходил через книжный магазин к выходу, но как только он оказался рядом со мной, я физически смогла ощутить его присутствие, будто бы он обнял меня. Я не сдержалась и снова взглянула на него. Мой взгляд завис на его идеально сложенной мускулистой заднице. Я таращилась на нее, не в силах отвести глаз, пока он переходил улицу и заходил в тату-салон, который я заприметила сразу, как только переехала сюда.

Может, это был знак?

При одной только мысли об этом я почувствовала себя глупо.

Я должна держаться подальше от кого угодно, тем более, настолько красивого и опасного; я не могла себе позволить хотеть что-либо подобное. И я засунула свое пылающее желание к татуированному парню с пирсингом куда подальше, откуда я не смогла бы достать его, сжигая его, и чувствуя, как тлеют его угли.

Я старалась.

Не очень получалось.

Я был благодарна за возможность работать в «Сумерках» по вечерам в среду и в пятницу, в субботу днем и иногда в воскресенье. Мне не нужны были деньги, но мне нужна отдушина. Я ненавидела проводить время дома в одиночестве, а работа смягчала мое уединение.

Я вообще ненавидела быть одной, но именно такой я теперь буду всегда. Даже когда я была окружена телами, я чувствовала отсутствие человеческих связей в своей жизни.

Я была изгоем.

Заслуженно, в общем-то.

За исключением моментов, когда находилась в книжном магазине с Эсме.

Я позволяла себе эту роскошь, хотя и не должна была бы.

Я неторопливо подошла к бару и, стянув толстовку и рубашку с длинными рукавами, осталась в черном облегающем топе.

- Привет, Майк, - я помахала ему, а он улыбнулся мне в ответ. Его короткие волосы были прилизаны назад слишком большим количеством геля, и он выглядел так, словно провел изрядное количество времени на солнце или в солярии. Его лицо казалось очень молодым, будто с него еще не сошел младенческий жирок, от чего он больше походил на подростка, чем на мужчину. Возможно, я бы посчитала его милым, если бы ранее днем не встретила татуированного бога с пирсингом.

-Белла! Не ожидал тебя тут увидеть. Ты с друзьями?

Я покачала головой и, засунув толстовку в сумку, достала бумажник.

- Три стопки водки, если захочешь выпить со мной, тогда четыре, – улыбнулась я ему.

Майку было совершенно не обязательно знать о том, что у меня нет друзей. Кроме Эсме, которая на самом деле была моим работодателем, поэтому я не уверенна, что ее можно брать в расчет.

Майк снова улыбнулся, поставил четыре рюмки на стойку и разлил по ним водку. Приемлемую, но не самую лучшую. Мы чокнулись рюмками, выпивая первую порцию водки, а остальные я пила, почти останавливаясь для того, чтобы перевести дыхание.

- Хочешь, я положу твои вещи сюда под стойку? – спросил Майк с улыбкой на лице, которая, как я полагаю, должна была выглядеть открытой и дружелюбной, а не расчетливой, каковой она и была.

- Конечно, спасибо, я долго тут не задержусь, – ответила я, не желая быть неправильно понятой.

Я была вне зоны доступа, и мне нечего было ему дать.

Я просто хотела потанцевать под пару песен в ожидании, пока водка не ударит мне в голову. А потом я поплетусь домой в кровать и попытаюсь заснуть, борясь с кошмарами, страхами и чувством тревоги.

Я улыбнулась, когда из колонок полилась песня Calm Like a Bomb. Джейк никогда не позволял мне слушать подобную музыку, слишком агрессивную на его вкус, не то, чтобы это была теперь проблема, ведь его нет. Я двинулась сквозь толпу тел, извивавшихся под тяжелые ритмы. Таблетки расслабили меня, а в комплекте с водкой мои движения стали плавными. Моя прирожденная неуклюжесть рассеялась под действием пилюль и алкоголя.

На танцполе было жарко, и я собрала волосы в высокий хвост, закрепив их резинкой, которая была у меня на запястье.

Не прозвучало еще и половины песни, как какой-то неудачник решил пристроить свой член к моей заднице. Серьезно, на что он рассчитывает? Какого хрена тереться своей эрекцией о зад кого-то, чьего имени ты даже не знаешь? Я улыбнулась, видимо под действием лекарств и легкого опьянения, покачала головой «нет», но этот идиот не понял намека. Я хотела только танцевать. Мне хотелось отметить свой долбанный день рождения, а этот придурок все только усложнял. Я обернулась и увидела усмешку в его глазах. Не раздумывая, я ударила его в горло. Уровень адреналина в крови зашкаливал. Я изо всех сил сдерживала себя, чтобы снова не ударить его. Мне хотелось разбить ему лицо и смотреть, как из его носа течет кровь, потому что после первого удара я чувствовала себя просто потрясно. Моя злость испугала меня и повергла в шок, в основном из-за того, что я реально получила удовольствие.

Это было лучшее, что я чувствовала за последние долгие семь месяцев.

Очевидно, я гораздо сильнее, чем думала. Он отвалил, матерясь и ругаясь. Я сновал начала танцевать, смутно осознавая, что звучит уже другая песня. Все начало немного кружится оттого, что адреналин взбудоражил кровь, и выпитая водка начала работать на полную мощность. Я не особо часто пила и понятия не имела, какой эффект на меня возымеет спиртное, поэтому решила забрать вещи у Майка и уйти.

- Уже уходишь? – он выглядел немного разочарованным.

- Э, да, у меня занятия завтра рано утром, мне просто нужна была доза спиртного на ночь, - я улыбнулась, и он передал мне мою сумку. – Спасибо.

- Без проблем, увидимся, думаю, - он улыбнулся, проводя пальцами по тыльной стороне моей руки. Это было неправильно, даже неприятно.

Я кивнула и, помахав ему, направилась к выходу, на ходу напяливая толстовку. Я пыталась стряхнуть с себя неприятное чувство от его прикосновения.

Боже, надеюсь, я смогу уснуть сегодня ночью.

Я ввалилась в квартиру и, пройдя мимо ванной, направилась прямо к кровати, по пути стягивая с себя одежду. Я отогнула простынь, скользнула под нее, положила одну подушку под голову и обняла другую.

Я спорила сама с собой, принять мне Валиум или нет, но подумала, что недавнего коктейля из Лоразепама и водки и так будет достаточно.

Так и было.

Я спала, хоть и не спокойно.

- Детка, я схожу к отцу, посмотрю как там у него дела, - Джейк похлопал меня по руке.

Я пила шампанское, ела элитный сыр и жареные крекеры, которые подавали в первом классе. Я устала от того, что плохо спала прошлой ночью, или на прошлой неделе или в прошлом месяце.

Я просто хотела вздремнуть.

- Хорошо, Джейк, я надеюсь немного поспать, -я поставила бокал с недопитым шампанским. Джейк поцеловал меня в лоб и направился в соседнее отделение самолета.

Я закрыла глаза. Я могу сделать это. Я выйду замуж за этого человека, потому что мы лучшие друзья. Я знаю его почти всю свою жизнь, нам суждено быть вместе.

Я почувствовала, как ком начинает подступать к горлу, и затолкала его обратно. Я отринула все свои страхи и волнения и сделала пару глубоких вдохов. Алкоголь вперемешку с лекарством от укачивания подействовали прекрасно: я быстро и спокойно уснула.

Ужасно громкий звук разбудил меня. Я попыталась вспомнить, где нахожусь. Оглядевшись, я поняла, что Джейка нет рядом. Как надолго я отключилась? На несколько минут? Дольше? Мигало табло «пристегните ремни», и капитан судна говорил что-то о турбулентности и кислородных масках.

Какого черта происходит?

Я пристегнула ремень и развернулась в поисках Джейка. Где он?

Внезапно начал мигать свет, и самолет сильно тряхануло, отчего мое тело резко подалось вперед, и ремень впился в мой живот. Возможно, я даже немного обмочилась от такого неожиданного давления. Я почувствовала, как мои щеки заливает краской от стыда из-за моей неспособности контролировать свой чертов мочевой пузырь.

Самолет снова тряхнуло.

- Джейк? – закричала я, беспокойно крутясь в кресле. Паника завладела всеми моими эмоциями. Я напрочь забыла о чувстве стыда, вызванного тем, что написала в штаны прямо в самолете. Я немного привстала, чтобы поискать Джейка, но самолет еще раз сильно тряхнуло.

Я встретилась взглядом с пассажирами, сидевшими в соседнем ряду. Взрослый мужчина в дорогом костюме, с виду бизнесмен, сидел рядом женщиной, одетой в классическом стиле. Они крепко держали друг друга за руки. Мужчина посмотрел на меня, несколько эмоций проскользнуло по его лицу, прежде чем я увидела горе в его глазах.

Он повернулся к своей жене и сказал, как сильно ее любит.

Я проснулась от собственного крика, вся в поту. Майка и простыни были мокрыми насквозь. Рыдания вырывались из моей груди, пока я старалась стереть картинки сна из своей головы. Я сильно сжала зубы, хватаясь за волосы, и потянула их так, будто пыталась вырвать с корнем сны из своей головы, продолжая кричать.

Все, что я могла видеть, это измученное выражение лица этого мужчины. Отчаяние, страх, горе, пока самолет трясло и бросало в разные стороны.

Когда мой голос сорвался от громких и продолжительных рыданий, я сползла с кровати. Я взглянула на часы по дороге в ванную комнату. Было пять утра. По крайней мере, не очень рано.

Я понятие не имела, как долго я кричала.

Надеюсь, стены в этом доме были звуконепроницаемы, а то соседи могут подумать, что меня пытают или, что я сумасшедшая.

Оба варианта были не далеки от правды.

Я включила очень горячую воду, залезла в ванную и опустилась на дно, позволив воде струиться по моей спине, заглушая чувство вины, боли и отчаяния. Я сидела там и плакала, пока вода не стала совсем холодной.

Дрожа, я обернулась в полотенце, и перед тем как вернуться в спальню, открыла шкафчик с аптечкой и приняла две таблетки.

Я натянула майку и джинсы, которые были слишком велики на меня.

Я все еще теряла вес.

Я посмотрела на себя в зеркало и увидела в нем свое уродство; оно так и стремилось наружу, оскверняя и мучая меня.

Мои руки непроизвольно сжались в кулаки, и та же необузданная ярость, что и прошлым вечером, прошла сквозь мое тело. По моим венам течет яд. Прежде чем я осознала, что делаю, я стала бить кулаком по зеркалу снова и снова, пока стекло не разбилось на миллионы кусочков, которые рассыпались по полу спальни. Из ран на моих руках шла кровь, и торчали маленькие осколки стекла.

Я была рада боли.

Я заслуживала ее.

Весь следующий час я доставала из ран кусочки стекла, а затем у раковины с помощью аптечки первой помощи, дрожа и глядя затуманенным взглядом, стала обрабатывать руки, используя гель для самых больших порезов, которые, как я знала по опыту, без него нормально не заживут.

Смешно, еще несколько месяцев назад я боялась вида крови.

Закончив обрабатывать раны, я закинула в рот пару таблеток Тайленола, чтобы притупить боль, и, схватив сумку, пошла на выход к машине.

Еще один день.

Но я его переживу, потому что завтра пятница, и мне нужно будет работать.

Хорошо, что Эсме нужна моя помощь, потому что мне необходимо ее общество, чтобы я не была одна, по крайней мере, короткий промежуток времени.

Потому что время за работой летело быстрее и менее болезненно.

И, возможно, я увижу его снова.

Лишь один взгляд на копну медных волос и расписанных рук.

Хоть что-то прекрасное в этом ужасном мире.