Глава 35 – Ветра перемен.
Ты в моем сердце.
Ты в моем сердце.
Ты даешь мне силы жить.
Ты в моем сердце,
Чувствую, что ты во мне.
Я не сдамся.
Я не сдамся.
Пока ты в моем сердце.
--You're My Heart, Lioness

Listen or download Lioness You're In My Heart for free on Prostopleer

~*~Эдвард~*~
Первая неделя после больницы была для Беллы гребаным адом. Меня тошнило от собственного поведения в первую ночь, но я был просто выбит из колеи всей этой заварухой с Джеймсом. Мне было мало навалять ему, я хотел больше, чем просто убить его. Но остаться с Беллой мне хотелось намного сильнее, и я понимал, что, если пойду на поводу у собственной ярости и прикончу говнюка, то, скорей всего, меня посадят, а этого нельзя было допустить. Все произошедшее сильно давило на меня, поэтому, оказавшись в ванне рядом с Беллой и услышав, что она хочет дать мне физическое облегчение, чтобы затушить пожар эмоций, я просто не смог отказать ей. Но хуже всего было то, что я и не хотел.
А потом, ночью, лежа в постели, прижимая ее хрупкое тельце к своему, я так на себя злился, потому что не должен был хотеть трахнуть ее, но хотел. Нет, не правда, я не хотел трахать ее, потому что это не то, чем я занимался с Беллой. Я хотел быть в ней, нуждался в этой близости, но она только что вернулась из больницы, и я не должен был допускать даже этой ручной работы, не говоря уже о желании засадить в девочку свой член, независимо от того, какими чувствами оно порождалось.
И на следующий день у меня снова случился стояк, когда Белла закатила сцену по поводу запертых таблеток. А что я сделаю, если она так горяча, когда злится? Она вопила, не стесняясь в выражениях, а потом вдруг сорвалась и зарыдала, почувствовав вину за все происходящее. Я старался не реагировать, потому что, если бы и я завелся, стало бы во много раз хуже. Я понимал, что она говорила все это в пылу, что не думала так на самом деле, но ее слова ранили меня намного сильнее, чем я готов был признаться.
Мы обсудили это с Джазом в тот же день. Он понимал и сочувствовал мне, потому что сам прошел через подобное дерьмо с Элис, когда она слезала с наркоты, да и со мной тоже. А я даже не помнил толком то время и был весьма рад этому. Я надеялся, что и у Беллы это не останется в памяти, да и вообще сомневался, что она понимает, в каком состоянии находится, что именно сейчас избавляется от наркотической зависимости.
После той слабости я избегал касаний, которые бы спровоцировали активность моего члена. Я постоянно надрачивал, пока Белла спала, чувствуя, что это скорее обязанность, а не удовольствие. Девочка все еще была в крайне плохом состоянии, хотя и находилась со мной дома. Каждый день я трясся от страха, что Карлайл снова потребует госпитализации Беллы.
Было очень тяжело все время сидеть дома, к тому же раньше я никогда ни о ком не заботился, кроме себя самого. Мне нравилось готовить для Беллы, кормить ее. Было здорово запихивать в нее не менее пяти тысяч калорий в день. Фруктовые коктейли Haagen Dazs были насыщены протеиновым порошком, дермовым на вкус, но с дорогим пломбиром выходило очень даже круто. Сам я их не пил. Мне-то пузо ни к чему, хотя вряд ли оно у меня появится, потому что, несмотря на то, что я никогда особо не следил за тем, что ем, я просто не поправлялся и все. И гордился этим до охерения. Даже смешно. А сейчас я был в восторге, что Белла быстро набирает вес. Это означало, что и ее организм довольно быстро восстанавливается, что ей становится лучше. И когда она перестанет быть такой костлявой, я не буду чувствовать себя виноватым за свои похотливые желания.
Наверно, тяжелее всего было находиться в своей квартире, не имея возможности заниматься обычной рутиной. Я привык все делать по-своему, но рядом с Беллой это было нереально. Я не мог ни почесать член, ни подрочить, когда приспичит, ни прибраться, когда хотелось, а хотелось постоянно.
Мне приходилось убирать за Беллой, когда она спит, потому что это нервировало ее. А я терпеть не мог, если вещи лежали не на месте, это просто выводило меня из себя. Я терял покой, когда что-то валялось не там, где надо. Я знал, что вся эта ОКР хренота не связана со смертью моих родителей, а было бы намного проще, если бы существовала такая магия, которая помогла бы мне излечиться. Но сколько я себя помню, у меня всегда был этот пунктик, и вряд ли что-то можно изменить, но надо хотя бы попробовать бороться с этим.
~*~
К концу недели Белла уже набрала полтора килограмма благодаря коктейлям, которые я вливал в нее вместо воды. Наверно, на один только Haagen Daz я потратил около сотни баксов, но мне было плевать.
Белла вышла из комнаты, готовая ехать к Карлайлу, и выглядела так, словно только что плакала. Я определенно не собирался спускать все это дерьмо на тормозах, потому что должен был знать, отчего она так расстроилась, хотя и сам догадывался. Когда Белла сказала, что ей очень хреново, я прижал девочку к себе, а она схватилась за меня крепко-крепко. Я старался держать ее аккуратно, чтобы не реагировать, чтобы просто быть рядом, чтобы не позволить своему члену совершить нападение. Белла - и так на грани, а своей похотью я мог добить ее.
Она действительно быстро восстанавливалась и выглядела сейчас гораздо лучше. Карлайл сказал, что, если так будет продолжаться, то мы сможем поехать в Вегас. Однако при этом заверил меня, что ни при каких обстоятельствах Белле нельзя пить. Я знал, что так и будет, а Карлайл даже не был уверен, должна ли она отказаться от алкоголя временно или на-всю-оставшуюся-жизнь. Он объяснил, что должно пройти несколько месяцев прежде, чем они смогут сделать какой-то анализ и выявить, насколько разрушена ее печень. И, тем не менее, вероятность того, что ей больше нельзя будет напиваться, была очень высока.
После этого визита я позволил себе немного оптимизма, хотелось просто слинять из дома, поделать какую-нибудь хрень. Я люблю Беллу, но тухнуть в нашей квартире, стараясь избегать новостей по телику, не думать об ублюдке Джеймсе, о том, что я сделал с ним, что он сделал с Беллой и со мной, все это нервировало меня, и было сложно не вести себя как говнюк, а ведь это мое обычное поведение.
И я решил, что было бы неплохо навестить ребят в салоне. Не хватало еще Белле заработать клаустрофобию, сидя дома. Поэтому провести время вне квартиры было хорошей идеей. Она, правда, немного переживала по этому поводу, боясь, что люди узнают ее на улице, ведь ее лицо постоянно мелькало в новостях и газетах, что Джеймс выскочит из-под земли, хотя он был за решеткой и без возможности выхода под залог. Я решил, что лучшее место, куда мы можем направиться помимо магазина, где мы покупали мороженое, хлеб и сыр, - салон, там она будет чувствовать себя в безопасности.
Конечно, мой план потерпел крушение, потому что в салоне мы нарвались на Питера и Стефана, которые уже стопятьсот ебаных лет там не показывались. К тому же они притащили с собой шлюху-королеву-мокрощелок Джейн, которая тут же набросилась на меня. Я просто офонарел, когда узнал ее. Это было давно, года два назад, наверно. Кажется, я трахнул ее всего один раз. Вроде бы, это произошло в стремной ванной на квартирной вечеринке у Стефана.
Странно, что они до сих пор зависают в одной компании… хотя, может и нет. У Стефана никогда не было особенно завышенных требований по части баб для траха, а Джейн - шлюха с большой буквы, так что это имело смысл… Я надел презик и еще подумал, не надо ли натянуть второй, когда трахал ее, хотя был тогда в изрядном подпитии. А сейчас она повисла на мне и начала тереться. И могу сказать, что она чертовски расстроилась, когда я не подыграл, опечаленный тем, что Белла была рядом и все это видела.
Ну, вот надо было нам встретить мое ебучее прошлое в первый же день прогулки с Беллой после всего того дерьма, что мы пережили. Она знала, что я не был ангелом, но это совсем не означало, что ей это должно нравиться, или что я собирался выставлять все напоказ. Тем более, что мы всего две недели назад слиняли из ада. Меня реально не устраивало то, что нарастает потенциальная проблема, потому что кое-кто трется о мой пенис при моей девушке.
Когда шлюха-липучка, наконец, отпустила меня, я тут же решил представить всем Беллу, как свою девушку, но ее уже не было. Джаз сказал, что она пошла в дальнюю комнату к Элис поболтать, и как бы сильно я не хотел проверить, в порядке ли она, но выражение лица Джаспера и то, как он покачал головой, настоятельно советовали мне дать девочкам поговорить. Я сел, немного дергаясь из-за того, что Белла и Джейн находились здесь одновременно. Хотя все произошло довольно давно. Но мне все равно это не нравилось. Я даже представить себе не мог, что было бы, встреть я того, кто трахал Беллу до меня. Хотя думаю, до меня ее вряд ли «трахали».
Я не мог даже думать об этом дерьме, потому что тут же начинал дуреть от ревности. Единственное, что хоть как-то утешало, – хотя это пиздец, как неправильно – это то, что она встречалась с тем парнем, Джейком, довольно долго. И я надеялся, что он был у нее единственным до меня, а поскольку он погиб, то я никогда с ним не пересекусь. Знаю, это полный бред - гонять такие мысли для самоуспокоения, но я думал об этом. И, конечно, понимал, что являюсь долбанным лицемером, потому что, если бы Белла спросила меня, скольких баб я трахнул, то я бы вряд ли смог назвать хотя бы примерную цифру. Это, конечно, не повод для гордости. Но, по крайней мере, я никогда не платил за секс, хотя многие мои телки были под крылом Аро, а еще раньше - Джеймса. Что опять же не повод для гордости.
Я надеялся, что терапевт, с которым у меня назначена встреча, сможет пролить свет на то, почему я такой… собственник.
Я почувствовал Беллу прежде, чем услышал, как она выходит из приватной комнаты. Это было немного жутко, насколько сильно я ощущал нашу связь. Мы все время были с ней на одной волне, а при касании нас просто коротило. Словно мы перестали быть отдельными личностями и являлись теперь двумя частями одного целого, которые не могут функционировать по отдельности. Это напоминало мне то, что я замечал у Элис и Джаспера. Они всегда были такими умиротворенными вместе, и я надеялся, что и мы с Беллой сможем стать такими же.
Я улыбался, изучая ее лицо, движения тела, ища признаки напряженности, нервозности. Я заметил, как она украдкой взглянула на Джейн, и тень гнева на мгновение заволокла ее взгляд, но Белла тут же тепло улыбнулась мне. Задери меня, она ревнует. Ей не стоило, конечно, но меня успокоило, что не я один тут с собственническими замашками. Это слегка отвлекало от дурных мыслей.
Я почувствовал облегчение, как только коснулся ее. Я уткнулся лицом Белле в грудь и обхватил ладонью ее бедро чуть ниже попы, весьма близко к ее киске. Я хотел, чтобы Джейн, Стефан и Питер просекли – она моя... и пусть я опять становлюсь пещерным дикарем... но и Белла, кажется, была не против. Вообще, она чертовски наслаждалась этой демонстрацией моих прав на нее. И хотя Белла еще не набрала достаточно веса, да и не полностью восстановилась, я начал пересматривать свое решение о том, что не стоит заниматься с ней сексом, пока она не будет весить больше 45 кг. Может, мне и показалось, но, когда я коснулся ее киски через ткань леггинсов, - единственных штанов, которые не были ей велики, - клянусь, я почувствовал, что она была влажной.
Я познакомил ее с Питером и Стефаном, опасаясь переходить к Джейн, абсолютно уверенный в том, что Белла врубилась, что я трахал ее. И она опять меня нехерово удивила, представившись сама, разозлив Джейн до чертиков, которая ляпнула в ответ какую-то тупость, что, в общем-то, было неудивительным.
Я был в шоке, узнав, что Белла собирается потусить с Элис и Роуз, но потом все же успокоился, понимая, что с ними она будет в безопасности, да и подальше от нервной обстановки салона. Я вручил ей ключи от Audi, что привело Беллу в ступор. Для нее-то уж точно не секрет, как я люблю свою тачку. Я отвесил какой-то пошлый комментарий только, чтобы проверить, покраснеет она или нет. Конечно, она зарумянилась, а потом еще и назвала меня Кексиком. Ебаным Кексиком.
Элис выскребла Беллу из моих объятий... но я все-таки успел шлепнуть ее по заднице, за что она больно укусила меня, нет, реально очень сильно куснула. Полагаю, что с этим придется разобраться ближе к ночи, и эти мои мысли, кажется, прочли все, кто был в салоне. Кексовые комментарии, конечно, взбесили меня, но одновременно и завели: я представил, как пожираю их и ее, и все это Беллино белье с кексами, поэтому, когда она поцеловала меня, я попытался засунуть свой язык ей в рот.
Я поработал над четырьмя небольшими тату и сделал несколько пирсингов в течение дня, ничего сумасшедшего... просто пара штанг и проколотая бровь. Нормальная рутинная работа в салоне словно оживила меня. Я поговорил с Эмметтом и Джазом, обсудив возможность работать в салоне в их выходные дни, потому что я хотел вернуть эту часть своей жизнь, не беспокоясь, что оставляю Беллу одну. Нужно и с ней обсудить это, прощупать почву, посмотреть, как она отреагирует. К тому же мне не хотелось, чтобы она воспринимала меня как свою нянечку, уверен, ее это бесит до чертиков.
Я звонил Элис раза три, а может, и больше, не помню. Она сказала, что Белла уснула во второй половине дня и продолжает спать. Я сделал тату и еще один пирсинг и лишь после этого осознал, что уже девять часов вечера, а я не видел Беллу с обеда. Это был самый большой промежуток времени без нее за прошедшие две недели, и мне до боли захотелось домой. Не потому, что должен, а действительно хотел до усрачки.
Джаспер и Эмметт назвали это ранней ночью, и мне стало очень стыдно, потому что ребята пахали целыми днями, закрывая и мои смены. И, конечно, я сделал бы то же самое для любого из них. Видимо, Эмметту это напоминало дни, когда мы только вставали на ноги, и я еще был не в себе из-за наркотиков, да и Элис вся никакущая. Эти воспоминания еще больше обострили мое желание вернуться к Белле, и я был чертовски счастлив, когда Эмметт, наконец, запер двери салона, и мы погнали домой на его Хаммере.
Я весь измаялся в лифте по пути к квартире Джаза. Я был даже готов набрать Белле и сказать ей, что уже подхожу, если бы не ссал, что в глазах парней буду выглядеть как совершенно зависимый от киски чувак. И как только я увидел ее, то уже просто не мог держать руки при себе. Я заставил Беллу сидеть у меня на коленях, пока сам лопал половину пиццы, жутко проголодавшись с утра.
Как только мы переступили порог моей квартиры, я тут же навис над ней, хотя больше всего хотел быть внутри нее... пришлось отступить. Я отправился в ванную, надеясь, что, когда выйду, Белла уже уснет. Но нет. Она надела ту смешную пижамку с Hello Kitty и кексами – работа Элис, определенно, - и расчесывала волосы, выглядя при этом, как олицетворение невинной чистоты, на что мой член, безусловно, не мог не среагировать, и пришлось поправить его через боксеры.
Я понимал, что мой контроль висит на волоске, и признался Белле, что очень хочу ее, но не могу. Осознавая, что, если позволю себе заняться с ней сексом, то обязательно сделаю ей больно, потому что не смогу сдерживаться, как только окажусь внутри нее. Но она соблазнила меня – капец, как будто это было сложно – этот сладкий с придыханием голос, губы, пальчики и горячий рот на моем члене. Я решил, что лучший способ не потерять контроль – это думать не только о себе, но и о ней. Так что я пожирал ее киску, пока Белла сосала мой член, и господиблять, мне еще сильнее, отчаяннее захотелось быть внутри нее, как только я кончил. К счастью, Белла умоталась и быстро заснула.
Мне не хватило мужества, чтобы обсудить с ней возвращение на работу в салон, несмотря на то, что она сама поднимала тему, как я провел там сегодняшний день, раза четыре. Уверен, это потому, что она нервничала, когда оставалась одна, это подтверждалось и тем, что она снова грызла ногти. К тому же мы оба дергались из-за назначенной Карлайлом встречи с психиатром.
Рука Беллы начала заживать, и вечером перед походом к шринку она работала над диссертацией, а я заново просматривал свои финансовые бумаги, звонил брокеру для того, чтобы назначить встречу в наступающем году и получше вложить свои деньги, потому что мой счет довольно сильно усох после оплаты больничных счетов Беллы. Хотя я заплатил не так уж и много, большую часть расходов покрыла ее школа. Не зря же она отваливала им по сорок кусков в год.
Этим вечером мы слишком сильно нервничали, чтобы попытаться физически утешить друг друга. Мне три раза пришлось метнуться в ванную, чтобы избавиться от напряжения, потому что я все еще боялся, что не смогу быть сдержанным и нежным с ней. А Белла еще, как назло, потирала свои голые ножки друг о друга, пока читала, грызя ручку. Это все делало мою проблему еще более твердой.
Перед сном я предложил ей завтра съездить в автосалон, чтобы присмотреть новую машину, так как пришла компенсация за старую из страховой компании. Ей выплатили чуть больше двадцати пяти тысяч долларов, а я мог бы добавить еще, хотя сомневался, что Белла придет в восторг от этой идеи. Я разработал коварный план, решив сразу затащить ее к дилеру Audi, потому что это самая охренительная марка.
Она немного колебалась, потому что счет из больницы еще не пришел – ну да, я же его оплатил. Белла уже спрашивала о нем, но я уклонялся от прямого ответа, говоря, что его, наверное, пришлют по почте. К счастью, она была занята другой хренью, чтобы зацикливаться на этом. Я заверил ее, что беспокоится не о чем, и мы все решим. Белла слишком утомилась, чтобы спорить, она просто прижалась ко мне бочком, положив руки вдоль своего тела, не обнимая меня, как обычно. Я аж занервничал и долго не мог заснуть, потому что это было так не похоже на нее.
Я почти не спал, может, подремал три или четыре часа, а остальное время просто таращился в потолок и в восемь утра был чертовски дерганым. Хорошо, что встреча с мозгоправом была назначена на утро, потому что я бы вряд ли смог держать себя в узде весь день.
Думаю, одной из причин моего дерьмого сна было то, что Белла спала, свернувшись калачиком, и когда я пытался прижаться к ней покрепче, а она откатывалась и еще сильнее съеживалась. Вообще, девочка спала плохо и часто постанывала. И это были далеко не те стоны, которые будили мой член.
Наконец, я поднялся и натянул треники и футболку, давая Белле поспать подольше, потому что ее организм нуждался в отдыхе. Она встала примерно через час после меня и сразу пошла в душ. Часть меня отчаянно желала пойти за ней, чтобы просто обнять и почувствовать, я не знаю, соединение, что ли? Я ненавидел эту отчужденность, которая появилась в наших отношениях за последние сутки. Мы оба - слабаки. Воздух просто звенел от невысказанных опасений, предчувствий и потрясений. Сегодня утром это было особенно заметно.
Белла вышла из спальни, одетая в голубой свитер и джинсы, которые были велики ей, но, все равно, выглядела очень секси. Все еще слишком худая, хотя некоторые части тела уже приобретали округлую форму, и я просто не мог дождаться, когда она наберет еще три, а лучше пять килограмм, и мне будет за что подержаться в районе задницы... и отшлепать. Хорошо, что столешница прикрывала меня ниже пояса, а то бы Белла узрела, как моя эрекция выпирает через свободные спортивные штаны.
Она казалась спокойной и отчужденной во время завтрака, но я помалкивал, потому что и сам был не в духе. Я оставил Беллу ковыряться в тарелке, а сам пошел в душ, чтобы дважды подрочить, но это не сильно помогло. Разве что мне не придется ходить с явным стояком, напоминанием об этом утре.
Я очень надеюсь, что после приема врача, мы сможем поговорить или что-то типа этого, и тогда я, может, дам своим рукам волю, не боясь, что причиню Белле боль. Когда я вернулся в кухню, Белла во всю вытирала посуду полотенцем для рук, а не предназначенным для этого посудным полотенцем, и я еле сдержался от комментариев, сцепив зубы намертво, хотя думаю, мое бешенство было ебать как очевидно. Нет, ну, она же трет махровым, а не тем, которое прекрасно впитывает воду, тут не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы дотумкать и выбрать правильное.
Белла подняла на меня глаза, ее ноздри заходили ходуном, и она громко задышала.
- Что? – резко спросила она, ставя на стол поднос, который не умещался в посудомойку, громче, чем следовало.
- Ничего, - процедил я сквозь зубы, не понимая, какого лешего так завожусь из-за ебучей посудной тряпки. Но ведь это просто противно есть из тарелок, которые промокали тем, обо что обычно вытирают руки.
Белла постояла с минуту, таращась на меня и глубоко дыша, нарочито глубоко, а потом прикрыла глаза и облизнула губы, что тут же охерительно отвлекло меня. Когда она снова открыла глаза, в них бушевало пламя, которое я ни разу раньше не видел, и девушка улыбнулась мне. И эта улыбка не была дружеской, или миленькой, или сексуальной... она была издевательской.
- Нам нужно идти, можешь перемыть все, когда вернемся, - заявила Белла и, бросив полотенце на стойку, прошла мимо меня к шкафу, открыла его и достала куртку.
Я замер, соображая, что тут, черт возьми, только что произошло, а потом опустил глаза, и увидел, как гребаный стояк выпирает из штанов. Ну, конечно, я просто смешон. Мне пришлось надевать куртку, обуваться и запирать дверь на бегу, потому что Белла уже вызвала лифт, нервно топая ногой. Двери открылись, и она вошла внутрь. Мы молча ехали вниз. Я держал свой рот на замке, потому что не хотел ссориться. Щеки Беллы зарозовели, и она пыталась ровно дышать, хотя уверен, что Тигра была готова порвать меня на куски, если я ляпну что-нибудь идиотское. А в таком состоянии, я только на идиотское и способен.
Белла рванула из лифта раньше меня, и я вздохнул, потому что уже устал от этой напряженной тишины. А я ведь ничего ей даже не сказал. И, видимо, это и было частью проблемы, наверно, именно мое молчание показывало, что я взбешен.
Мы ехали на встречу в полном молчании. Белла таращилась в боковое окно, крепко сцепив руки на коленях. Когда мы подъехали к стоянке, я уже был готов взорваться к ебеням, а прошло-то каких-то пятнадцать минут. Белла отстегнула ремень и потянулась к ручке двери, хотя я еще толком не припарковался. Я наклонился, перехватив ее ладонь.
- Подожди ты, блять, одну минуту, - рявкнул я, и она обернулась, обжигая меня яростным, пылающим взглядом, в котором соединились и гнев, и вызов, и больше всего страха. Она была просто в ужасе, и причина этому - не мой тон, или мое агрессивно-идиотское поведение. Нет, это все из-за недосказанности. Мое лицо было всего в нескольких сантиметрах от ее, и я почувствовал запах блеска для губ, когда Белла недовольно выдохнула. Господи, она невероятно горяча, когда злится на меня.
Я заключил ее лицо в ладони и обрушился на нее с неистовыми, грубыми поцелуями. Белла низко, протяжно застонала, схватив меня за волосы, сжимая их крепко в кулачке. Определенно, она, таким образом, наказывала меня, но это было охуенно приятно.
- Меня это просто чертовски выводит из себя, - пробормотал я ей в рот оригинальное извинение за свои ОКР-заебы.
- Меня тоже, - выдохнула Белла и прикусила нижнюю губу. - Я просто хочу, чтобы нам было хорошо. Мне необходимо, чтобы мы были в порядке.
- Все с нами будет в порядке, Котенок, - ответил я, но весьма неубедительно. Я отодвинулся и погладил большим пальцем ее губы. - Обожаю это чертов блеск, - пробормотал я, пытаясь соскочить с нервирующей темы.
Белла улыбнулась, но не очень радостно, и я надеялся, что нам обоим полегчает после посещения врача. Иначе, я на хрен не знаю, что вообще делать.
Мы поднимались по ступенькам, держась за руки, вцепившись друг в друга. В лифте с нами ехали люди в костюмах, видимо, клерки. Самое приятное было то, как они таращились на меня, с презрением, делая вид, что даже воздух вокруг меня токсичен. Белла погладила мою ладонь большим пальцем, прильнула ближе, потеревшись грудью о мою руку, встала на цыпочки и прошептала мне на ухо, что ей очень жаль.
Я удивленно уставился на нее. Что? Она действительно извиняется за посуду? Какого хрена, это же я вел себя, как придурок. Я увидел, как беспокойство омрачает ее лицо, и мне поплохело. Я знал, что мне пора уже начать выгонять тараканов из своей головы, если я собираюсь действительно быть с Беллой, жить с Беллой.
- Тебе не за что извиняться, Котенок, - тихо сказал я, проводя губами по ее лобику, помня о том, что мы находимся в лифте и направляемся к шринку, а стояк при первой встрече с доктором – это не лучшая компания. Мы вышли на своем этаже и отправились в приемную, где пришлось заполнить хренову тучу всяких анкет с дурацкими вопросами, и я честно старался отвечать на них без сарказма.
Белла хмурилась и грызла кончик своей ручки, отчего я, конечно, затвердел. Пришлось неловко поерзать. Безусловно, пора прекращать думать о сексе, иначе я никогда не выберусь из этого порочного круга, и сеанс у врача окажется пыткой. Доктор опоздала всего на несколько минут, это я еще смог вытерпеть. Да, она оказалась телкой и улыбалась мне тепло и дружелюбно. Я чмокнул Беллу в губы, встал, потер потные ладони о джинсы и последовал за мозгоправом в ее кабинет.
Ей было около сорока, а, может, и больше. Полагаю, ее внушительные гонорары позволяют баловаться лифтингом и подтяжкой. Ее нельзя было назвать привлекательной, но в ней чувствовалась какая-то власть, сила, и я подумал, что в этом кабинете вряд ли происходит какая-нибудь херня. Я уселся в плюшевое кресло, которое, наверно, стоило пару тонн, и терпеливо ждал, пока она приготовится и соизволит взглянуть на меня. Докторша выложила карандаш, ручку, блокнот, написала какой-то заголовок вверху страницы, положила ручку ровно на то же место, где она лежала ранее, и, наконец, подняла голову, одарив меня материнской улыбкой.
- Привет, Эдвард. Я доктор Филдс, но ты можешь звать меня Зафрина, если хочешь, - представилась она. Голос оказался мягким и мелодичным, с легким акцентом, и я подумал, что Карлайл, наверно, расстарался, чтобы найти подходящего терапевта, который смог бы со мной справиться.
- Окей, - резко кивнул я и забарабанил пальцами по подлокотнику кресла, моля, чтобы этот адский час скорее кончился. Аж во рту пересохло.
Она встала из-за стола, прошагала к маленькому холодильнику, достала бутылку воды, словно по запаху почуяв мой дергунчик, вернулась к столу, предлагая мне бутылку. Не знаю, почему она просто не передала ее мне в руки, но я прикусил язык, поднялся с кресла и взял воду со стола.
- Спасибо, - снова кивнул я, осушив полбутылки в два глотка.
- Итак, Эдвард, что привело тебя сюда? – она улыбнулась и выжидающе уставилась на меня.
- Эээ, Карлайл думает, что мне необходимо обсудить с кем-то мое дерьмо, - предположил я, заикаясь.
Она приподняла бровь, и я вздохнул. Ага, никакого дерьма.
Я стиснул зубы и засунул руки в карманы балахона, нащупав в одном из них коробочку, которую все время носил с собой со дня выписки Беллы из больницы. Мне не нравилась вельветовая отделка, но это было маленьким талисманом, напоминанием о нашей с ней связи, о том, что она все для меня.
- Мои родители были жестоко убиты более шести лет назад, и это моя вина. Я нашел их, когда вернулся домой пьяный, обдолбанный и оттрахавший двух телок. В этот день я был наказан за тоже самое и должен был сидеть в своей комнате. Я был дерьмовым ребенком. Я бунтовал и нарушал запреты, и, как видите, я до сих пор этим занимаюсь, - я указал на свое лицо, а потом закатал рукава, чтобы она могла убедиться, насколько случай запущен. Удивительно, но докторша особо не удивилась, не обалдела или еще что-то. Она сохраняла ебаный poker facepoker face.( пп. В терминологии покера выражение лица, не выдающее эмоций, а также мимические уловки, вводящие оппонента в заблуждение)
- Моя девушка потеряла всю свою семью и друзей в авиакатастрофе менее года назад. И ее жених тоже погиб, как я выяснил пару недель назад. А потом она наглоталась таблеток и чуть не умерла от передозировки, потому что я признался, что люблю ее сразу после того, как узнал о ее женихе. Кстати, еще я чертовски рад, что он помер. Она просила меня уйти. А один парень, который, как я думаю, виноват в убийстве моих родителей или, по крайней мере, был замешен в этом, пытался напасть на нее, а до этого шпионил за ней долгие годы, - я глубоко вздохнул, не глядя на шринка, потому что просто должен был выложить ей все, что накопилось. Теперь, когда я начал говорить, не думаю, что смогу остановиться, как бы безумно все это не звучало.
- Я нашел ее на полу в ванной, она исписала себя маркером… это было ужасно… - я замолчал и прикрыл глаза, отгоняя воспоминания, что было глупо, потому что они еще четче вспыхнули в моем разуме. - Она почти ничего не помнит, потому что была под наркотой, чуть не умерла из-за отказа печени. Я забрал ее домой из больницы неделю назад, и сейчас она живет со мной, потом что слишком слаба, чтобы позаботиться о себе, да и честно говоря, я хочу, чтобы она постоянно жила именно со мной, - я мельком взглянул на доктора, а потом опять уставился на собственные ногти.
- А еще у меня ОКР, я просто не могу нормально жить, когда что-то не в порядке, а Белла постоянно все кладет не туда, делает не так, как я. Она повсюду оставляет мусор, реально, блять, везде, но я люблю ее, и думаю, что хочу провести с ней всю свою долбанную жизнь. Но боюсь, что это – быть с ней, не зная, все ли я делаю правильно, - сделает меня еще более придурошным, чем я уже есть, - трындел я.
Доктор… Зафрина смотрела на меня с минуту, пока я болтал ногой и стучал пальцами по креслу. Я отвел глаза, оглядывая комнату, потому что ее пристальный взгляд нервировал меня.
- Расскажи о смерти своих родителей, - проговорила она, адски ошарашив меня.
После всего, что я наговорил, она решила сосредоточиться именно на этом? Драть меня. Типа, сразу начнем с корня проблем?
Я нервно заерзал в кресле, схватил бутылку и сжал ее в руке до треска.
- Мою мать ударили первой, в грудь, но не насмерть. Затем они, или он, или, блять, кто бы там ни был, тридцать два раза саданул ножом отца, а потом только перерезал матери горло.
- Должно быть, это очень болезненная травма для тебя, Эдвард. Ты ведь нашел их в таком виде, - заявила Зафрина, скрестив руки на столе перед собой.
- Да ни хрена подобного, - фыркнул я.
- Тебе было семнадцать-восемнадцать? – уточнила она, прикидывая мой возраст и давность трагедии.
- Да, - кивнул я и замолчал.
- Прости, я не очень поняла, почему смерть родителей – это твоя вина. Думаю, тебе стоит объяснить, за что ты себя винишь? – Зафрина склонила голову на бок.
Я глубоко и раздраженно вздохнул.
- Ну, - начал я с сарказмом. - Я оставил чертов ключ под кашпо на крыльце дома, именно так ублюдки и проникли внутрь. Если бы я был дома, то смог бы сделать хоть что-то... – проговорил я, понимая, как тупо все это звучит. Ну, и чего бы я сделал? Если бы я не ушел, чтобы накачаться наркотой, то накуривался бы у себя в комнате, или дрочил, или занимался чем-то подобным.
- Тебе было семнадцать, - сказала Зафрина, словно это было для меня важной новостью.
- И что, блять, с того? Слушайте, я не думаю, что это работает. То есть, как много времени должно пройти прежде, чем я приду в норму, если вы будете задавать мне тупые вопросы? – спросил я. Надо бы попросить Карлайла найти другого мозгоправа.
Она улыбнулась мне, и я начал подниматься с кресла, но заколебался, потому что не хотел облажаться и в этом тоже. Если свалю, то обратной дороги не будет.
- Карлайл был прав, - сказала доктор потрать-свое-время-на-дерьмовое-исцеление-словом с хитрой ухмылочкой, откинувшись в кресле.
- И в чем же прав Карлайл? – спросил я, расстраиваясь, что дядя мог откровенничать обо мне с этой кралей. И пусть даже она была весьма компетентная краля, которой я собирался отстегнуть сотню баксов за эту встречу, которая определенно будет провальной.
- Ты - заноза в заднице и помешан на контроле, - она облизнула губы и скрестила руки перед собой – наверно, это один из особо раздражающих докторских жестов. - Как думаешь, из-за чего это?
- С хера ли мне об этом знать? Может, потому что двое самых важных людей в моей жизни погибли раньше, чем я перестал быть дерьмом. Может, потому что я видел их мертвыми, и эти образы до сих пор, блять, стоят перед глазами. И я прячусь за всем этим, - я показал на себя, не озвучивая, зачем именно, полагая, что и так охрененно очевидно, что я имею в виду. - А затем Белла вошла в мою жизнь и неожиданно всколыхнула во мне все гребаные чувства и воспоминания, и я ни фига не понимаю, как мне с этим жить.
Я понял, что кричу на докторшу, и все мое тело вибрирует.
- Почему бы тебе не присесть? – Зафрина кивнула на кресло напротив ее стола. Очевидно, я вскочил и ходил по кабинету.
Я повалился в кресло, а она бросила в меня стресс-болл, который я тут же стал мутузить в кулаке.
Час пролетел очень быстро. Она спросила меня о знакомстве с Джеймсом, его связи со смертью родителей. Я рассказал, что даже в детстве со мной были проблемы. Как чертовски скучал в школе, как меня раздражали сверстники, которые не реагировали на дерьмо, которое я делал, чтобы привлечь их внимание.
Я рассказал ей об отце, как хотел быть на него похожим в детстве, хотя я его, блин, даже толком не знал, потому что он все время пропадал на работе. Я рассказал, какой прекрасной и удивительной женщиной была моя мать, как она играла на пианино и хотела, чтобы я стал музыкантом. Я, конечно, любил музицировать, но как зарабатывать этим на жизнь? Быть одним из тех голодных чудиков? К черту, я люблю свою Ауди.
Без особых подробностей я рассказал о подростковой поре, как ни с кем не находил общего языка, как начал курить травку и прочее дерьмо, чтобы расслабиться, потому что меня решительно никто не понимал. Не помню, когда у меня появились первые физические порывы, наверно, в переходном возрасте. Я никогда не был внимателен к подобной дряни. Все изменилось, когда однажды утром я проснулся со стояком, который не смог контролировать, и это превратило меня в задиру, который был уверен, что любая девчонка мечтает запрыгнуть мне на член.
Я начал замечать косяки за родителями. Что отца никогда не бывает дома, что маме чертовски одиноко. Что намного лучше, когда мы были все вместе. Я не понимал, как они могли до сих пор любить друг друга, если он постоянно отсутствовал. По крайней мере, мне так казалось. Они никогда не ссорились, не кричали. И позволяли мне делать все, что моей гребаной душе было угодно. Ну, пока не поймали меня в первый раз лет в шестнадцать в моей собственной комнате, обкуренного в хлам и с телкой на два года старше. После этого, конечно, попытались укоротить поводок, но было охренительно поздно. Я уже был не в себе, и с каждым днем становилось только хуже.
Я рассказал, как познакомился с Джеймсом на какой-то вечеринке, где была куча наркоты. Я перешел от травы к более тяжелой дряни за несколько месяцев. Казалось, что у Джеймса была тонна нужных связей, и теперь, зная, что он знаком с Аро и Каем, стало ясно, откуда ноги растут. Чем больше я говорил об этом, тем отчетливее понимал, что смерть моих родителей была подстроена, и я раньше просто не обращал на это внимание, потому что и без того был слишком раздавлен. Я решил, что поговорю с кем-нибудь из спец департамента об этом, но сейчас мне самому нужно свыкнуться с этой мыслью.
Я не описывал ей все дерьмо в подробностях, но она и не давила на меня, наверно, еще и потому, что я толком не давал ей и слова вставить. После ее комментария о том, что я был занозой в заднице, я понял, что это все может и сработать, потому что эта женщина не собиралась подстраиваться к моим заебам.
- Увидимся через неделю в это же время? – спросила Зафрина, закрывая папку.
- А? - выдавил я, вытаскивая телефон, чтобы посмотреть, который час. К Белле мы даже не перешли.
- Мы должны встречаться каждую неделю, - улыбнулась она.
- И как долго, по вашему мнению, эта хрень будет продолжаться? – спросил я, вставая и потягиваясь, возвращая мячик на стол.
- Под словом «хрень» ты имеешь в виду наши сеансы? И сколько их понадобится? – приподняла бровь докторша.
- Эээ, ну, да, - кивнул я. Предпочитаю четко знать временные рамки. Как в тату-сеансах, я всегда знал, сколько раз мне предстоит встретиться с клиентом. Очень надеюсь, что и тут это сработает.
- Я не знаю, Эдвард, это от тебя зависит. Я не могу сказать, когда ты сможешь себя простить и понять, что безгрешных людей не бывает.
Я фыркнул на нее и сжал зубы, чтобы не ляпнуть чего-нибудь придурошного.
- Чудно, увидимся через неделю.
- Удачного дня, Эдвард, - попрощалась она, прикрывая дверь кабинета за моей спиной.
Очевидно, Белла закончила раньше и уже ждала меня в приемной, грызя ногти и ерзая. Ее лицо было мокрым, а глаза опухшими, словно она плакала. Заметив меня, девочка робко улыбнулась. Я взял ее за руку и повел к лифту.
В нем было полно народу, какой-то чувак трепался по мобильному, и это чертовски выводило из себя. Белла прижалась ко мне, уткнувшись лицом в мою грудь и тяжело дыша. Она так и жалась ко мне, пока мы не вышли на улицу. Никто из нас не произнес ни слова.
С одной стороны мне было легче, но с другой тяжелее. Связь Джеймса с убийством родителей тяжелым грузом лежала на сердце. Я знал, что следует бороться и с этим, и с другим дерьмом. Нужно избавиться от него.
- Как все прошло? – спросил я.
- Нормально, а у тебя? – тихо ответила она, и я понял, что у Беллы был срыв или что-то типа того во время сеанса.
- Неплохо. Хочешь поговорить об этом? – предложил я.
- Нет, не сейчас. Я и так наговорилась, - улыбнулась она, но в глазах плескалась грусть, и мне чертовски сильно захотелось прогнать эту боль.
- Ладно, Котенок, - кивнул я, понимая, насколько это глупо говорить о своих проблемах с незнакомыми людьми, а не друг с другом. - Хочешь домой?
- Не обязательно, - тихо сказала она, казалось, что она находилась очень далеко, словно потерялась в своих воспоминаниях, о которых не хотела говорить со мной, но готова была обсуждать с чужим человеком. Наверно, и мне надо было поступить так же.
- Если хочешь, мы можем поехать в салон, посмотреть тебе машину. Мы говорили об этом вчера вечером, и тебе нужна новая тачка, - я изображал невозмутимость, беря с нее пример.
- О, конечно, поехали... – Белла прикусила губу, слегка улыбнувшись мне, и кивнула головой.
- Уверена? – спросил я, чтобы уж точно убедиться, и она снова закивала.
Мы сели в машину и отправились в салон Audi, потому что Белла должна ездить именно на такой машине. Никаких сраных Вольво я больше терпеть не буду, ведь всегда есть вероятность того, что мне придется водить ее тачку. К тому же для Беллы будет лучше иметь более просторный, безопасный и быстрый автомобиль.
Я припарковался, и ровно через две с половиной секунды появился продавец-консультант. Я перебежал на сторону Беллы, помогая ей вылезти из машины, обнимая ее за талию, чтобы всем стало ясно, что мы ни разу не родственники.
Он был такой улыбчивый, блять, протягивая руку, брызгая наигранной веселостью. Мне до зуда захотелось вмазать ему, когда он скалился Белле. Но мне же только что промыли мозги, поэтому я не должен вести себя как долбанный собственник, хотя именно им я сейчас себя и чувствовал.
Я предложил присмотреться к внедорожникам. Белла недоверчиво взглянула на меня, когда я указал на Q7, пришлось вздохнуть и подвести ее к Q5 , который, в общем-то, был не намного меньше. Я убедил взять эту машину на тест-драйв. Видимо, Белле понравилась тачка, несмотря на ее размеры. Она пыталась спорить со мной, что ей не нужен такой большой автомобиль, но мои аргументы о безопасности просто связали ей руки.
Мы вернулись в торговый зал, и кусок идиота, который встретил нас и записал на тест-драйв, попытался подшутить над Беллой. Моего терпения уже не хватало, я реально был готов послать его, ведь в прошлый раз я осставил здесь сто пятьдесят штук баксов за машину.
А потом я сделал реально тупую вещь, позвав Хайди, которая продала мне мою тачку. Я отказался говорить с мудаком, чье имя даже не запомнил, и он отправился искать ее. И только когда Хайди уже направлялась к нам, я понял, какую херню сотворил. После той сделки мы пересеклись с ней в баре, и я трахнул ее в VIP-комнате.
Белла вытаращилась на меня, стиснув зубы и вцепившись в подлокотники кресла. Она догадалась. Я знал, что она все поняла, потому что невозможно было не сопоставить факты: удивленный взгляд Хайди, румянец на ее щеках и даже на шее. Хайди посмотрела на Беллу и смутилась. Сдается мне, машину мы сегодня не купим.
- Ты, блять, прикалываешься надо мной, Эдвард? – зашипела Белла.
Определенно, она расстроилась, и тачку мы не купим.
- Эээ, - протянул я, потому что слов для ситуации такого уровня тупости у меня не было.
- Да какого ж хрена? - Белла вскочила с кресла и понеслась на выход, толкнув по дороге Хайди плечом.
- Думаю, мне стоит пойти за ней, иначе она изуродует мою машину, - сказал я обоим консультантам, еле сдержавшись, чтобы не извиниться перед Хайди, которая потирала плечо. Но я прикинул, что, если Белла услышит меня, то тогда точно вырвет мне ноги и вставит в жопу.
Мне пришлось бежать, чтобы догнать ее на полпути к стоянке.
- Белла… - начал я, но она подняла руку, заставив меня заткнуться, продолжила идти, но не к машине, а дальше.
- И куда это ты, блять, направилась? – спросил я, будучи не готов к хери, которую наделал, сегодня с меня и так было довольно разговоров, почему я такой мудак. Я чувствовал, что тысяча эмоций готова взорваться во мне, а ведь мозго-докторша даже не сказала, как я должен с этим справляться.
Белла игнорировала меня и продолжала идти.
- Эй, - позвал я ее, совершенно убитый этим молчаливым протестом. - Эй, - снова крикнул я и схватил ее за руку.
Белла обернулась и обожгла меня огненным, полным ярости, обиды и долбанного страдания взглядом, настолько интенсивным, что я чуть не утонул в море эмоций. Она вырвала руку.
- Ты и ее на капоте трахал? – она почти прокричала это.
- Что? Нет! – ответил я, чувствуя себя мудаком, но, все же заметив, как она вздохнула с облегчением. Определенно, это не лучший день в моей жизни. Да, мы горячо потрахались на капоте, и я хотел бы это повторить, но, зная, что я сделал сейчас большую, очень большую глупость, тем не менее, мне было очень обидно, что Белла так воспринимала всю ситуацию. Хотя я тут же затвердел.
- Где? В Ауди? Поэтому ты трахал меня на капоте? – допрашивала Белла низким, жестким голосом, приближаясь ко мне. Глаза горят, губы трясутся. Такая яростная, когда сердится, думаю, я впервые видел ее в таком состоянии, если не считать той ночи в баре, когда она рычала на меня, а в итоге я забрал ее домой и утрахал до потери сознания.
- Блять, нет, - я дергал себя за волосы, понимая, что мы привлекаем всеобщее внимание. Я, конечно, эксбиционист по натуре, но не в случае, когда женщина, которую я трахал менее полугода назад, стоит и наблюдает за всем с довольной ухмылкой. Не то, чтобы я не заслуживал… Я довольно дерьмово ее потом динамил.
- Может, поговорим об этом дома? – тихо попросил я, стараясь дать понять, что это не лучшее место, чтобы устраивать Шоу Джерри Спрингера и судить меня в лучших традициях великой инквизиции.
Белла повернулась, зашагала к машине, яростно дернула дверцу, и я аж съежился, когда она, закрывая, хлопнула ей со всей дури. Так легко мне это с рук не сойдет. Я вздохнул. Она прекрасно знала, каким я был раньше, и понимала, что я не специально так обосрался в салоне. Это была ебаная случайность, если бы я пошевелил мозгами, чего явно не сделал, то не просил бы позвать Хайди и вообще не привез бы ее в этот салон.