Две недели спустя…

Его руки были на ней. И я хотел вырвать эти руки и до смерти избить его ими.

– Ну же, Беллс, – заныл он, словно пятилетний, который просит свою маму купить ему новый велосипед. – Мы целую неделю не занимались любовью. Я должен заставить тебя кончить.

Мальчик, она НИКОГДА не кончала благодаря тебе. Я заставлял её кончать больше, чем ты, и всего лишь одним своим прикосновением.

Я сжал челюсть и вонзился пальцами в ствол дерева, когда этот жалкий парень сосредоточился на её горле. Она молча терпела, но он полностью игнорировал все признаки её скуки и решил стонать сразу за обоих.

Отчего мой живот скрутился.

Сердечный ритм Изабеллы едва вздрогнул и, тихо зарычав, я еле удержался, чтобы не вломиться в окно и не разукрасить этому неудачнику лицо.

– Джейк, не надо, – сказала она, расстроенно вздохнув, и оттолкнула его от себя.

Хорошая девочка, Изабелла. Не позволяй этому идиоту прикасаться к себе. Он понятия не имеет, как заставить твоё тело петь.

– Кажется, у меня начинается мигрень, – сказала она, потирая виски.

Я чуть не рассмеялся вслух.

Она отшивает его, вновь в качестве оправдания используя мигрень? Как же он не понимает, что она притворяется. Ведь Изабелла – худшая актриса в мире.

В его мыслях появился образ того, как он трахает её, а она лежит с пакетом льда на голове, но затем на него нахлынуло чувство вины.

Боже, как же он жалок.

Это вовсе не значит, что я был лучше. С того момента как две недели назад я впервые забрался в её комнату, я стал зависим от эпической битвы между моей жаждой крови и жаждой тела, идя по острию бритвы каждую ночь, разрываясь между желанием убить её или довести до безумного оргазма.

Как всегда меня пугала собственная сила, и я не смел прикоснуться к ней. Поэтому ночь заканчивалась тем, что сжимая в руках свой член и тихо шепча её имя, я стоял и с восхищением наблюдал, как моё возбуждение влияло на её спящее тело. Большую часть времени мои оргазмы доводили до кульминации и её. И это было замечательно.

Теперь я не сомневался, что она могла переживать мои эмоции, но меня до сих пор поражало, что мы разделяли с ней такую близкую связь.

Я вернулся к окну. Парень притянул Изабеллу к себе и поглаживал её спину.

Оскалив зубы, я наблюдал за тем, как его руки движутся по её телу.

Я хотел убить его. Я хотел убить его и заставить её смотреть. Я хотел, чтобы она видела, что я мог сделать с любым, кто посмеет прикоснуться к тому, что принадлежит мне.

Я мог бы сделать это. Я мог бы запрыгнуть в окно и спустя секунду сжать в своих руках его горло. Я изучал бы её лицо, когда сжимая, моё твёрдые пальцы, словно в желе погружались бы в его тёплую плоть до тех пор, пока его голова не повисла бы на груди.

Неожиданно мой карман завибрировал.

Я достал телефон и приложил его к уху.

– Что такое, Элис? – горя от нетерпения, тихо сказал я.

– Дорогой брат, – сказала она с раздражающим энтузиазмом. – Вот как ты приветствуешь свою любимую сестру?

– Не ты – моя любимая сестра, – сказал я, – а Роуз. Именно она ремонтирует мою машину. А ты же прерываешь мои смертоносные фантазии.

Она засмеялась, и я в ответ невольно улыбнулся. Элис знала, что из всех моих братьев и сестёр, она единственная, на кого я полагался больше всего. Её не пугали моё мрачное настроение и бесконечные размышления. На самом деле, думаю, ей безумно нравилось поддразнивать меня в связи с этим.

– Ты не собираешься убивать этого мальчика, – сказала Элис самым снисходительным тоном, который я когда-либо слышал от своей сестры. – Если ты сделаешь это, она всегда будет видеть в тебе только монстра, а это разрушит тебя. Ты и сам это знаешь. Плюс, ты испортишь хорошую рубашку, которая сейчас на тебе, а это – целая трагедия.

Я посмотрел на свою синюю рубашку. Элис подарила мне её на день рождения. Это было приятно.

– Я могу снять её, – предложил я, – потому что, на самом деле ненавижу сводить с одежды пятна крови.

Разговаривая с Элис, я не сводил глаз с окна и напрягся, увидев, как парень начал потирать плечи Изабеллы.

– Сними рубашку, Беллс, – сказал он смешным голосом, скорее всего желая звучать сексуально. – Я сделаю тебе массаж.

Образ того, как он массирует её влагалище своим членом, возник в его мыслях примерно в тот же момент, как я представил, что массирую его череп своими кулаками.

– Эдвард! – услышал я резкий голос Элис. – Прекрати! Я пытаюсь заняться любовью со своим мужчиной, а это невозможно, когда у меня постоянно возникают видения того, как ты идёшь на кровавую бойню.

Я вздохнул и отвернулся от окна.

– Прости, Элис. Просто эта девушка делает меня… Боже. Я не знаю. Она сводит меня с ума.

– Она – твоя певица, Эдвард, – уверенно сказала сестрёнка. – Конечно, она сводит тебя с ума. То, что у тебя получается сопротивляться зову её крови лишь доказывает, насколько ты силён.

Я горько рассмеялся.

– Элис, я каждую ночь сижу на дереве и наблюдаю за ней, пока она не заснёт, а затем забираюсь к ней в комнату как обычный извращенец и занимаюсь отвратительными вещами, мечтая о том, как пью её кровь. Прости, но я не думаю, что это проявление огромной силы… или здравого смысла с моей стороны.

– Боже, Эдвард, – вздохнула Элис, – если ты не видишь, насколько это замечательно, что ты можешь находиться в одной комнате со своей певицей и не пытаешься разорвать ей горло, то мне больше нечего тебе сказать, потому что ты просто – тупица.

Я ахнул в притворном ужасе.

– Серьёзно? Значит, чтобы заставить тебя заткнуться, мне всего лишь нужно было превратиться в аморального сталкера? Если бы я знал это, то сделал бы много лет назад.

– Ох, прекрати, – фыркнула она. – Я сейчас умру от смеха. Ой… ой… не могу…

Я тихо засмеялся и покачал головой. Элис была единственной, кто мог заставить меня почувствовать, что мои мерзкие наклонности не так уж плохи. Боже, я любил её.

– Ты хочешь что-то ещё мне сказать? – спросил я в притворном раздражении. – Поскольку, как ты знаешь, у меня впереди долгая ночь наблюдений за спящей девушкой и самоудовлетворение. Мне нужно сосредоточиться.

– О, Боже, – громко воскликнула она. – Брат, мне не нужны мысленные образы того, как ты дёргаешь свой причиндал. Пожалуйста, воздержись. Собственно говоря, да, у меня есть, что тебе сказать.

– Давай, я слушаю, – сказал я, глядя на то, как Изабелла начала снимать свою рубашку. Она быстро расстегнула её и скинула со своих плеч, обнажив тонкий белый бюстгальтер с голубыми ленточками.

О… Боже. Я вижу её соски. Бледные, розовые и прекрасные… Иисусе… что бы я не отдал, лишь бы лизнуть один из них.

– Эдвард! Ты слышал, что я сказала?

– Мм… прости, что?

– Я сказала, что ты должен попытаться коснуться её.

Если бы это было возможно…

– Что? Чёрт, Элис, о чём ты говоришь?

Я застыл, наблюдая, как Изабелла расстегнула бюстгальтер и с лёгкостью скинула его.

О, Боже.

Её великолепные груди. Мои руки жаждали ощутить под собой их шелковистую мягкость и восхитительный вес…

– Эдвард, я знаю, ты мечтал о том, чтобы коснуться её, и я знаю, ты боишься, что может произойти, если ты это сделаешь, но я думаю – всё будет хорошо.

Нахмурившись и отвернувшись от совершенной груди Изабеллы, я изо всех сил пытался понять, что сказала мне Элис.

– ДУМАЕШЬ, всё будет хорошо? – недоверчиво переспросил я. – ДУМАЕШЬ, ничего страшного не произойдёт, если я прикоснусь к ней? Значит возможность того, что я разорву её кожу, сломаю кости или УБЬЮ, всё же существует? Элис, прости, я люблю тебя, но не стану рисковать жизнью невинной девушки, понадеявшись на твои предчувствия.

– Эдвард, – раздражённо сказала она. – Думаешь, я упоминала бы об этом, если бы не была уверена, что это безопасно? Не спорю, мне нравится мучить тебя, но это было бы слишком жестоко.

Я повернулся к окну. Изабелла лежала на кровати, а её шут массировал своими огромными ручищами её спину. Я наблюдал, как он грубо сжимал её мышцы, а затем кончиками пальцев поглаживал нежную кожу.

Боже, как же я ненавидел его. Как я хотел, чтобы его хрупкие человеческие руки принадлежали мне. Я мог бы прикоснуться к ней, не боясь того, что мои твёрдые пальцы и сила вампира могут навредить ей.

– Ты можешь сделать это, Эдвард, – успокаивающе сказала Элис. – Ты не причинишь ей боль.

Я сглотнул комок эмоций, позволяя её словам втянуть мой упрямый мозг в совершенно новый мир возможностей.

– Ты думаешь, что я не причиню ей боль? – тихо спросил я, боясь слишком надеяться на то, что её сладкая, божественная кожа станет доступна для меня. – Или ты знаешь это?

Элис молчала в течение секунды, и в этот момент хрупкая надежда, которую она мне дала, представлялась мне бокалом из тонкого хрусталя, ждущего её ответа, чтобы разбиться на куски или засверкать всеми цветами радуги.

– Я знаю тебя, Эдвард, – тихо ответила она. – И судя по той борьбе, которую ты ведёшь со своим самоконтролем, ты – один из самых сильных людей. Эта девушка важна для тебя. Даже больше, чем ты сам осознаёшь. Ты не причинишь ей боли. На самом деле, будешь делать всё с точностью до наоборот.

Я тяжело вздохнул, позволяя её словам проникнуть в меня.

– Элис, я очень хочу верить, что ты права, но…

– Я права, – с несокрушимой уверенностью заявила она. – Я всегда права, мой дорогой брат, и ты уже должен знать это. Но тебе необходимо хорошо насытиться. На всякий случай.

Внезапная волна предвкушения пронеслась через меня.

Иисусе, неужели я всерьёз рассматриваю эту возможность?

Можно официально заявить, что я – самое эгоистичное существо на планете и моя сестра всячески потакает мне в этом.

– Конечно, – всё ещё в шоке, сказал я. – В ближайшее время я собираюсь хорошо поохотиться.

Тихие стоны доносились из окна. Изабелла явно наслаждалась своим массажем. Я ненавидел, что он делал это для неё. Возможно позже, вечером, мои руки заставят её стонать.

От этой мысли мой рот наполнился ядом, и я быстро проглотил его, морщась от обжигающей боли.

– Спасибо, Элис, – искренне сказал я, – я вскоре свяжусь с тобой. Передавай всем привет от меня.

– Обязательно, – сказала она с ноткой грусти в голосе. – Мы скучаем по тебе, Эдвард.

Через меня прошла острая боль вины. Всегда было больно осознавать, что моя неспособность справиться с их счастьем затрагивала всю семью. Я надеялся, что однажды смогу обрести собственное счастье и навсегда воссоединиться с ними.

– И я скучаю по вам, – тихо сказал я.

Положив телефон в свой карман, я вздохнул и посмотрел в окно.

Сопляк спустился ниже и теперь массировал бёдра Изабеллы.

Я с трудом подавил рычание.

Её мигрень, возможно, была лишь хитростью, но он этого не знал.

Сколько головных болей вызваны напряжёнными мышцами бедра, ты, идиот?

Изабелла села и вновь одела на себя рубашку.

— Спасибо, Джейк, – скучающим тоном сказала она, и я готов был поклясться, что он также бесил её, как и меня. – На самом деле это не помогло.

Отсоси, Джейк.

– Думаю, я просто приму ванну и пораньше лягу спать.

Он вздохнул и поправил эрекцию.

Животное.

– Хорошо, конечно, Беллс. Я позвоню тебе завтра?

– Если хочешь, – ответила девушка практически без энтузиазма.

Какого чёрта она всё ещё с этим придурком? Ведь понятно, что она его не выносит. Изабелла относилась к нему как к дерьму и еле терпела секс с ним. Я не понимал, почему она продолжает встречаться с тем, кто явно её недостоин.

К тому же, от него плохо пахло. Каждый раз, когда я ловил его зловоние, смешанное с божественным ароматом Изабеллы, мне хотелось убить его ещё больше. Было что-то в этом парне, заставляющее меня желать разорвать его горло.

Я ждал, наблюдая за тем, как он пожелал ей спокойной ночи и уехал. Его крошечный автомобиль громко дребезжал, скрываясь за горизонтом. Изабелла направилась в сторону ванной, и я решил пока поохотиться, спеша вернуться и увидеть, как она засыпает.

Я спрыгнул с дерева и направился к лесу, быстро продвигаясь и принюхиваясь к воздуху и пытаясь найти то, что могло бы поддержать меня хотя бы на несколько часов. Вскоре возле ручья я нашёл небольшое стадо оленей, а после набросился на два больших лося. Быстро справившись с ними, я поспешил обратно к Изабелле.

Забравшись на дерево, я почувствовал запах мыла и шампуня, смешанного с ароматом… принадлежим ей. Я глубоко вздохнул и занял свою обычную позицию. Быстро осмотревшись по сторонам, я понял, какой ущерб причинил этому бедному дереву, снабдившему меня жердью, где я предавался своим извращениям. Увидев дыры в коре и сломанные ветки, мне стало жаль, что этому беззащитному дереву пришлось вынести основную тяжесть моих разочарований.

Ещё одна чёрная метка против меня.

Эдвард Каллен – маньяк, психопат и враг всех деревьев. Отлично.

Словно извиняясь за своё поведение, я успокаивающе похлопал по стволу, и заглянул в комнату.

Изабелла была уже в пижаме, лежала на кровати и читала книгу. Её рука поглаживала маленькое пространство кожи между майкой и коротенькими шортами – кончики пальцев едва касались тела.

Я могу сделать это. Могу с нежностью коснуться её. Я не должен причинить ей боль. Пока я контролирую свою жажду крови и не бужу её, у меня получится.

Должно получиться.

Изабелла прервала мои мысли, громко зевнув, выгнув спину и потянувшись. После чего она положила свою книгу на тумбочку и выключила свет. Отсутствие света не смущало меня. Я мог видеть её так же ясно, словно была середина дня и, дождавшись, пока её дыхание замедлилось, запрыгнул на подоконник и забрался внутрь.

Как обычно в этот момент вспыхнула моя жажда крови – нос наполнился чистой силой её аромата и, опять таки как обычно, я закрыл глаза и на несколько минут замер, ожидая, пока уменьшится поток яда.

Когда это произошло, я открыл глаза и посмотрел на спящую Изабеллу. Одеяло было натянуто до груди, но ноги раскрыты – стройные и гладкие, они практически взывали ко мне.

Ноги. Хорошо. Похоже, будет неплохо начать именно с них. Прикосновение к ногам могут вызвать щекотку, что в свою очередь, приведёт меня к непредсказуемой реакции, которую я не смогу остановить, но… ладно, ноги.

Я опустился на колени рядом с кроватью и, вдруг занервничав, с трудом сглотнул, боясь прикоснуться к столь прекрасному незапятнанному существу.

Элис сказала, что всё будет хорошо, и я не собирался опровергать её слова.

Ладно, Каллен, успокойся и соберись.

Я неуверенно вытянул руку, позволяя всего лишь парить над икрами Изабеллы. Я мог чувствовать тепло, исходящее от её кожи и молился своему безразличному Богу, чтобы он помог мне сделать то, что я хотел.

Я опустил кончики пальцев к её коже и слегка коснулся её.

Иисусе.

Её кожа была мягкой, как тёплый шёлк.

В прошлом я не слишком часто прикасался к людям, за исключением тех отбросов, чьи горла я безжалостно разрывал, но уверен, никто на планете не ощущался бы так хорошо под моими пальцами.

Она слегка пошевелилась от моего прикосновения, и я сразу же отдёрнул руку и замер. Она нахмурилась и разочарованно застонав, перевернулась лицом ко мне.

Подождав несколько минут, я вновь опустил свою руку, на этот раз, пройдясь ладонью по её голени.

– О… Боже… да, – тихо пробормотала Изабелла, и внезапно комнату наполнил аромат её возбуждения.

Я вновь отдёрнул руку и прижал её ко рту, направляя непреодолимую жажду укусить её, на самого себя. Я почувствовал, как мои зубы прокалывают кожу на тыльной стороне ладони, и застонал от боли. Я быстро лизнул ранку в форме полумесяца, наблюдая за тем, как спустя несколько секунд она затянулась.

Чёрт. Это будет сложнее, чем я думал.

Я посмотрел на Изабеллу. Она лежала на боку – обе ноги согнуты, лицо слегка нахмурено. Я протянул руку и нежно погладил икры, не отводя взгляда от её лица и отметил, что хмурые черты разгладились, и появилось выражение удовлетворённости.

– Да… – тихо и невнятно произнесла она. – О, да. Не останавливайся.

Каждая мышца в моём теле напряглась в ответ на её просьбу, и я сжал челюсть, пытаясь сдержать громкий стон.

– Тебе нравятся мои прикосновения, Изабелла? – тихо спросил я.

– Хммм… да…

– Ты хочешь, чтобы я прикасался к тебе?

– Дааа…

– Где ты хочешь почувствовать мои прикосновения?

– Везде… – тихо пробормотала она и, перевернувшись на спину, раздвинула ноги.

Блять.

Всё моё тело взорвалось от похоти, а горло обожгло болью.

Эта девушка убивала меня даже в бессознательном состоянии. Я боялся думать, что было бы со мной, если бы она не спала.

Одеяло покрывало слишком много её тела и, схватившись за край, я медленно спустил его вниз. Это походило на разворачивание подарка рождественским утром. Эффектного, сексуального и возбуждающего подарка.

Постепенно всё её тело предстало передо мной, прикрытое лишь несколькими кусочками непрочной ткани.

Она была потрясающей.

Мой член был настолько твёрд, что это причиняло боль. В течение нескольких минут я пытался обрести над собой контроль и лишь после этого потянулся к ней снова. На этот раз я опустил обе руки к её восхитительной мягкости, по одной на каждую ногу, и начал медленно скользить к её коленям. Достигнув тёплого рая её бёдер, я судорожно вздохнул.

– Хммм… да… там…

Ты угадала. «Там» – именно то место, где я хочу быть.

Дыхание Изабеллы становилось более частым, пока я продолжал гладить её бёдра, тихие стоны, срывавшиеся с её губ, проникали в каждый уголок тихой комнаты. Она изогнулась под моими руками, приподнимая бёдра, пытаясь заставить меня коснуться той части её, которой я отчаянно хотел коснуться – хотел до безумия, но боялся.

– Пожалуйста… – попросила она, и мольба в её голосе заставила мои пальцы автоматически сжать её мягкую плоть.

– Чёрт, – тихо прошипел я и убрал свои руки. Я быстро осмотрел её кожу, выискивая синяки, но ничего не найдя, с облегчением вздохнул.

– Пожалуйста… – снова взмолилась Изабелла, и я еле сдержался, чтобы не сорвать с неё шорты и не вонзить свои зубы в её пульсирующую бедренную артерию.

Я сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоить зверя внутри себя, требующего её крови.

– Пожалуйста…

Её голос был настолько тихим в молчаливой комнате. В нём было столько желания.

Это придало мне сил.

Я наклонился вперёд и протянул руку к её промежности, покрытой шортами. Коснувшись пальцами тёплой влажной ткани, я прошёлся вдоль шва. Постанывая, извиваясь и умоляя меня о большем, Изабелла подалась навстречу моей руке.

Сделав глубокий вдох и втянув в себя её аромат, я с больше силой прижал к ней свои пальцы. У меня было очень мало опыта с таким видом стимуляции, и ни разу я не занимался подобным с людьми. Я пытался прислушиваться к её телу… распознавать признаки её удовольствия. Довести её до оргазма.

Мои пальцы начали нежно выводить круги. Она застонала, и я понял, что никогда не слышал более красивого звука.

Я доставлял ей удовольствие. Я не убивал, а касался её и доставлял удовольствие.

Я был на седьмом небе.

Я стал двигаться быстрее… с большим нажимом. Ритм её сердца изменился на более неустойчивый – оно билось и мчалось как табун диких лошадей. Сбивчивое и громкое дыхание вырывалось из её лёгких всё более громкими стонами.

– Да, – прошипела она в темноте. – Пожалуйста… ещё…

Я застонал, изо всех сил пытаясь дать ей то, чего она хотела… о чём так просила – у меня получалось держать себя в руках и поддерживать свой хрупкий самоконтроль. Рот постоянно наполнялся ядом и я понимал, что желание укусить её вскоре станет непреодолимым.

Я немного увеличил давление своих пальцев, кружа ими по её мягкой плоти, а другой рукой слегка сжал бедро.

– Ох… Господи… да, – пробормотала она. – Там… ах… да…

Яд выделялся быстрее, моё возбуждение и её надвигающийся оргазм подпитывали зверя внутри. Я мог чувствовать, как он цепляется за меня, требуя, чтобы я вкусил её… оттрахал… чтобы взял от неё всё, что хотел и даже больше.

Я сжал челюсть и сглотнул, быстрее двигая пальцами. Я хотел заставить Изабеллу кончить до того, как зверь вырвется из клетки.

– Ты слышишь меня, Изабелла? – отчаянно поглаживая её, прохрипел я.

– Да, – выдохнула она, прерывисто дыша и выгибая спину.

– Мне нужно, чтобы ты кончила, Изабелла, – велел я. Громкий стон сорвался с её губ, а лицо нахмурилось, когда она сосредоточилась на своём удовольствии.

– Да… о, Боже… да.

Укуси её. Выпей. Трахни. Сделай это.

Я стиснул зубы, отрицая в себе зверя.

– Кончи для меня, Изабелла. Сейчас… пожалуйста… я не могу… Боже… пожалуйста… сейчас…

Она закричала в темноте, её руки громко ударили по кровати, а всё тело напряглось от силы оргазма. Она выглядела невероятно. Мой рот затопило ядом и, быстро подняв руку к лицу, я вскрикнул от боли, вонзив зубы в неё, а не в нежную ногу Изабеллы. Закрыв глаза, я застонал, погрузившись зубами в твёрдую плоть – руку жгло, когда в неё начал впитываться яд.

Слава Богу, это не она, – звучал голос в моей голове, ожидая, когда стихнет жажда крови. Слава Богу, я не причинил ей боль.

Я замер на несколько долгих минут. Одна моя рука всё ещё лежала на её трепещущем теле, а вторая приняла на себя главный удар изголодавшегося зверя.

Я всё ещё мог слышать её тихие стоны и, расслабив челюсть, осмотрел повреждённую горящую руку.

Иисусе. Какой ужас.

Зализав рану, я опустил руку на кровать, ожидая, когда она восстановится, и задыхаясь от удовольствия и боли.

Я посмотрел на Изабеллу. Она, наконец, перестала стонать, её лицо разгладилось и выглядело довольным.

– Спасибо… – выдохнула она, её громыхающий пульс начал замедляться.

Через меня прошла волна удовольствия.

Я сделал это. Я прикоснулся к ней, доставил ей удовольствие и не потерял контроль. Ну, на самом деле, потерял, но в процессе мне удалось не причинить ей боль. Меня всё ещё пугало, что рядом с ней я не могу полностью подавить в себе жажду крови. Но было отрадно знать, что я мог перенаправить её, даже если пострадал от этого сам.

Изабелла вздохнула и повернулась на бок, её лицо выражало великолепное удовлетворение.

– Спокойной ночи, Изабелла, – тихо прошептал я. – Спи спокойно.

Я подошёл к окну и, прежде чем вернуться в темноту, обернувшись, бросил ещё один взгляд на её свечение.

И понял, что улыбаюсь.

Я посмотрел на свою руку. Она быстро зажила, но остался уродливый шрам.

Я взглянул на довольное лицо Изабеллы.

Оно того стоило.