Здрасти, мои дорогие. Случилось такое совпадение, что сегодня день рождения не только у меня, но и у Эдварда - свет - Каллена. Всем приятного прочтения.

Белла.

Я смотрю на нее. Мне не стоило бы быть здесь, но я здесь. Каллен на работе. Слава богу. У него, вероятно, случился бы чертов приступ, если бы он узнал, что я была здесь. Так или иначе, это кажется правильным. Это кажется чем-то, что я должна сделать. Сегодня не воскресенье, но именно поэтому я здесь - Каллен на работе.

- Так… слушай, это явно неправильно, и я понимаю, что не знаю тебя, и я стою сейчас здесь и веду себя так, словно хочу узнать или что-то такое, но это не так. Я просто хочу сказать кое-что. Фактически, много чего, но так как я стараюсь быть вежливой и прочее, то просто скажу, что действительно должно быть сказано. Я знаю, что он женился на тебе, и знаю, что ты была как… гребаная луна, солнце и все остальное, и я понимаю, что это не то же самое, но я просто хочу сказать, что позабочусь о нем. Я не радуюсь его страданиям из-за твоей смерти, но я благодарна, что нашла его. Я благодарна, что некоторые выбрасывают то, что хотят другие. Я благодарна, что могу дать ему то, что он хочет, даже если это не то, чего хочу я. И больше всего я благодарна, что ты в некотором смысле сломала его. Иначе он никогда бы не понял меня и никогда не дал бы мне шанса. У нас никогда не было бы шанса… потому что он был бы с тобой… так что, спасибо.

И я такая ненормальная…, но плевать.

На обратном пути я заезжаю в кондитерскую. Нам нужен хлеб. Я хочу чего-нибудь с шоколадом. Пристрастие беременных – такая жуть. Пикап снова гремит. Хорошо хоть Эммет сегодня зайдет. Это займет его на какое-то время. Эдвард попросил его привести в порядок передний двор. Посадить растения и все такое. Неважно.

- Привет, Белла.

Я машу Элис.

– Привет. Эмм… хлеб и что-нибудь, покрытое сиропом или шоколадной стружкой или… Мне просто нужен шоколад в любом виде. Я непривередлива.

Она смеется и вытаскивает из коробки один из тех белых пакетов с хлебом.

- У меня в духовке сейчас пекутся шоколадные суфле. Хочешь подождать? Они почти готовы.

Элис – гений, потому что она предлагает мне печенье, пока я жду свое суфле. Еще я заказываю шоколадное молоко и занимаю место за столиком, как только расплачиваюсь за хлеб. Она занимается другими посетителями, а я решаю, что Каллену на лице не помешает улыбка, которая в последнее время редко появляется. Я набираю сообщение:

Если я куплю в магазине шоколадный сироп, то можно мне будет размазать его на тебе, а потом слизать?

Я откусываю печенье, и приходит ответ:

Пристрастие одолевает?

Я улыбаюсь и бросаю взгляд на стойку. Она все еще занята. Печатаю ответ:

Да. И ты не ответил мне.

Он занимает минуту, чтобы ответить. Я делаю глоток молока и решаю, что переписка с Эдвардом и распитие шоколадного молока хорошо сочетаются. Телефон снова жужжит.

Я предпочел бы сводить тебя куда-нибудь на десерт, но, что бы ты ни захотела, лишь бы была счастлива, Белла. Моя Белла.

И он - дурачок. Точно как и говорила девчонка. Исчезни, улыбка. Элис садится, и я быстро печатаю ответ:

Ты недооцениваешь меня, Каллен. Можно подумать, я не трахнула бы тебя прилюдно. Нужно идти - твоя сестра с пирожным здесь.

Он отвечает:

Передай ей привет, пожалуйста. Наслаждайся своим пирожным. Увидимся дома. Люблю тебя.

И я вынуждена подождать с десертом, чтобы напечатать следующее сообщение:

Аналогично.

Я закрываю телефон и смотрю на Элис.

- Твой брат просил передать тебе привет.

Она придвигает маленький десерт ко мне. Он помещен в формочку, и, святой ад, думаю, у меня текут слюни. Я дотягиваюсь до ложечки.

- Осторожно, он горячий.

Да плевать.

– Спасибо. Выглядит действительно вкусно.

- Он вкусный. Один из моих бестселлеров, по сути. Гм… итак, я подумываю о том, что приготовить на день рождения Эдварда в эти выходные.

Ложка застывает в дюйме от моего рта.

– У него день рождения на этих выходных?

Она кивает.

– Он никогда ничего не сказал бы. Он ненавидит дни рождения. И ругается каждый год.

- Что ж, тогда, может, нам ничего не нужно устраивать. – Я пробую суфле и вижу Бога. Бог великолепен. Бог хорош. Мне нужно по чаще ходить в церковь.

- Нет, не пойдет. Мы приготовим что-нибудь. На самом деле я спрашиваю тебя, потому что ты, кажется, имеешь необъяснимую способность заставить его наслаждаться тем, чем он обычно не наслаждается. Или не стал бы наслаждаться.

Она все еще говорит? Я почти закончила с десертом и всерьез удивляюсь, почему его делают такими маленькими порциями.

- У него хорошее чувство юмора. Может, тебе стоило бы устроить праздничную вечеринку или что-то типа того. – Стриптиз. Его задница получит стриптиз.

- О! Это было бы весело. Мы могли бы… о! Мы могли бы пошутить и сказать, что все пройдет на кладбище.

Я пялюсь на нее. Она не догоняет.

- Я действительно не думаю, что это было бы смешно, Элис. Подумай об этом.

И она выглядит смущенной.

– Дерьмо. Прости. Хм… о, а что насчет больничного подвала?! Чего-то типа морга?! Когда мы были маленькими, я заперла его там и это напугало его.

Я морщусь. И слегка усмехаюсь.

– Элис, не думаю, что пугать его это хорошая идея. Издеваться над Эдвардом в тот день, который он и так ненавидит, не лучший способ сказать ему «С днем рождения», и не стоит ждать, что ему понравится это.

Проклятый десерт закончился. Она вздыхает.

– Ладно, и что, как ты думаешь, мы могли бы сделать?

- Почему бы тебе просто не спросить у него, что он хочет сделать? Или сделай то, что вы раньше любили делать вместе или что-то типа того. Я не знаю, но если я получу приглашение из морга, то спрячу Эдварда в каком-нибудь безопасном месте, подальше от тебя. Знай это.

Она смеется и дает мне еще один маленький десерт.

***

Дома я готовлю кое-что из кулинарной книги. Это цыпленок с медом и лимоном. Ничего особенного, но название кажется хорошим. На гарнир - картофельное пюре и, чтобы осчастливить его, овощи. Приготовленные на пару. С таким же успехом я могла бы начать целовать его в зад. Я это понимаю.

В дверь звонят. Когда я открываю, то вижу Эммета. И вижу… Джейкоба? Эммет держит его за шкирку.

- Я нашел его в кузове твоего грузовика. Не думаю, что ему там место.

Я морщусь и отодвигаю руку Эммета.

- Он всего лишь ребенок, Эммет. Успокойся.

- Прекрасно. Я все закончил на сегодня. Лужайка в порядке, пикап в порядке. Увидимся в следующий раз.

- Пока. Спасибо.

После того как Эммет уходит, я смотрю на Джейкоба.

– Что, черт возьми, ты здесь делаешь?

Он поправляет свою рубашку.

– Я хотел увидеть, где ты живешь.

Он смотрит на меня так, словно я должна пригласить его войти. Я смотрю на него так, будто у него новый фингал.

- Я приготовила еду. Хочешь есть?

Он смущенно кивает. Он выглядит так же, как я себя чувствую, когда Каллен делает то свое вежливое дерьмо. Он идет за мной, и я усаживаю его на свое место. Я смотрю на часы и надеюсь, что в этом нет ничего страшного. Я не знаю, какие здесь правила. Я передаю ему наполненную тарелку и вижу, что ему нравится картофельное пюре. Очевидно, что голодающие дети любят и отвратительные паровые овощи.

Я слышу звуки из гаража. Дерьмо.

- Эм… доктор Каллен дома. Он тоже здесь живет. Так что веди себя с ним хорошо. – Я делаю лицо таким, чтобы он понял - я серьезна. Он кивает.

- Почему он живет здесь?

- Я работаю на него. Убираю в его доме. Это его дом. Не мой.

Лицо Джейкоба недоуменно морщится.

– Ты сказала, что ты - медсестра.

- Нет, доктор Каллен сказал, что я - медсестра, потому что ты был занозой в заднице. Он должен был удостовериться, что ты не умираешь. Это называется «быть хорошим человеком». И кстати, как, черт возьми, ты оказался в моем грузовике?

Джейкоб слегка ухмыляется.

– Я увидел тебя в пирожном магазине.

- В кондитерской Элис?

- Да, в пирожном магазине.

Эдвард входит, неся цветы и свои вещи, и останавливается. Я пытаюсь натянуть свое приветливое лицо.

- У нас цыпленок.

Он пристально смотрит на Джейкоба.

– Я это вижу.

Я подхожу и забираю из его рук вещи. Кладу их на стойку и бросаю взгляд через плечо.

- Эмм… просто ешь. Мы сейчас вернемся.

Я тяну Каллена в гостиную.

- Прости, он как бы… спрятался в моем грузовике. Я не знала. У него синяк.

Каллен все еще немного озадачен.

– Это я тоже вижу. Белла…

- Послушай, я знаю, его, вероятно, не должно быть здесь, но какого хрена мне оставалось делать, Эдвард? Сказать ему, чтобы он сваливал домой?

Он качает головой и целует меня в щеку.

– Нет, я просто не ожидал увидеть его здесь. Мы должны отвезти его домой. Его мать, должно быть, гадает, где он.

- Замечательно. – Я разворачиваюсь, но он хватает меня.

- Я скучал сегодня по тебе. Принес цветы, чтобы показать насколько, но твой Джейкоб все испортил.

Он шутит. Я прикладываю свою руку к его рту.

– Замолчи, Каллен. – Я убираю руку и целую его в губы. – И спасибо. Я тоже скучала по твоей чудаковатой заднице.

Он улыбается, и мы возвращаемся на кузню. Джейкоб слышал нас.

- Ты хочешь, чтобы я ушел, верно?

Я открываю рот, чтобы объяснить ему, но Эдвард опережает меня.

– Заканчивай со своей едой, и тогда мы отвезем тебя домой. Твоя мать, вероятно, волнуется…

- Моей мамы даже нет дома. Она не волнуется.

Моя очередь:

– Он может отвезти тебя домой к Билли. Так нормально?

Джейкоб думает с секунду, потом кивает.

- Хорошо. Ешь.

Я наполняю тарелку для Эдварда, и нам приходится пересесть за стол в столовой, чтобы всем хватило места. Он ослабляет узел своего галстука и начинает отрезать от куска курицы. Стоит тишина, и мне это не нравится.

- Почему ты не сказал мне, что твой день рождения в эти выходные?

Его лицо напрягается, потом расслабляется.

– Ох уж эта Элис. Во что она тебя ввязывает?

Я улыбаюсь.

– Поверь мне, тебе стоит быть благодарным, что она первой прибежала ко мне с этой информацией, иначе ты бы оказался запертым в подвале больницы, умоляя о пощаде.

Выражение его лица бесценно.

- Зачем бы ей… не имеет значения. Не уверен, что мне стоит задавать этот вопрос.

Я смеюсь.

– Она действительно закрывала тебя в подвале, когда вы были детьми?

Эдвард все еще обижен на это.

– Она заперла меня в морге. С мертвыми телами. Мне было девять. Она - зло.

Джейкоб хихикает, пока ест. Это делает меня счастливой. Я понятия не имею почему.

Суббота.

Элис решила отпраздновать день рождения Эдварда, взяв за основу игру в покер. Я не совсем знаю почему. Я нахожусь в доме его родителей, тихо рассматривая имеющийся у них покерный стол. Она приготовила торт, похожий на стол с покерными фишками на нем. Это довольно оригинально. Уверена, что Каллену он не понравится. В нем слишком много искусственных красителей.

В доме присутствуют девушки, наряженные в официанток с кроличьими ушками. Я не понимаю, но вроде как принимаю это. В любом случае Эдвард выглядит отчасти довольным. Он тоже довольно хорош в покере. Я немного удивлена. Но не слишком. Он хорош в большинстве вещей. Его отец пьян, и это ошеломляет. И он проигрывает.

- Я когда-нибудь тебе говорил, как люююблююю тебя, дорогая? – Карлайл признается Эсме уже на протяжении целого часа. Опять же поразительно. Она сидит на его коленях, и они чуть ли не целуются взасос.

- Фу, снимите комнату, – стонет Эдвард, делая ставку.

Я улыбаюсь. Девушка-кролик с подносом в руках останавливается, чтобы предложить Каллену напиток. Я прекращаю улыбаться.

- Я в порядке, спасибо. – Он не смотрит на нее и даже не отвлекается от игры. Я чертовски сильно люблю этого мужчину.

Она подходит к Карлайлу. Он смотрит на нее. Эсме игриво шлепает его. У них замечательный брак. Он заказывает еще виски из своего бара. Она приносит его. Ах, пьяный и до безумия счастливый. Я оборачиваюсь к Эдварду.

- Я не знала, что тебе нравится покер.

Он ухмыляется и наклоняется к моему уху.

– Мне нравится толкаться в ней. Я имею в виду, в покере. (п.п.: слово poke в английском языке имеет много значений, в том числе и сленговых. В данном случае Эдвард намекает на два из них. В покере «толкаться» – это значит перебивать ставки друг друга «рейз – рирейз». В сексе – это удовлетворение девушки пальцами, поступательными (толкательными) движениями.)

Я отталкиваю его, и он смеется. Так же как и я.

- Итак… это ведь была хорошая идея, правда? - Элис выглядит очень довольной. Интересно, что ее отец прописывает ей. Это должно быть чем-то хорошим. Так просто довольными не становятся.

Я киваю.

- Полагаю, да, в смысле, он выглядит счастливым. Он недостаточно пьян, но выглядит счастливым.

Эдвард улыбается моему поддразниванию. Карлайл просит официанток принести его сыну выпить. Я наклоняюсь к Эдварду.

– Мне чертовски нравится твой отец. Он пьян.

Эдвард смеется.

– Я уж точно рад, потому что мы выигрываем. Обычно он уделывает меня.

- Вы часто играете?

Он качает головой.

– Нечасто, но раньше мы играли по пятницам. Иногда. Когда он мог освободиться с работы. Это было давненько.

Я делаю ставку и проигрываю. Каллен выигрывает.

***

Мы возвращаемся домой довольно поздно. Я захожу в свою комнату, пока он принимает душ. Я нахожу кое-что, что мне нравится, но когда примеряю, то выгляжу в этом не очень. Я толстею. Этот наряд толстит меня. Никто не захочет смотреть на стриптиз толстушки. Никто. Я присматриваю еще что-то. То, что скрывает мой живот. Оно длинное, черное и шелковое. Я вытаскиваю стул из-за его стола и ставлю его у другого конца комнаты. Нахожу подходящую музыку в его плеере и увеличиваю громкость. Мелодия мягкая и чувственная.

Вода выключается, и я начинаю нервничать. Не знаю почему. Я делала это раньше миллион раз. Я сижу на кровати. Он выходит в одном только белье. Слава богу. Я сажусь на пол и похлопываю по стулу. Он выглядит немного растерянно.

- Время подарков.

Все еще растерянный он садится на стул. Я медленно опускаюсь на его колени. Он протягивает руки, чтобы дотронуться до меня. Его губы тянутся, чтобы поцеловать меня. Но я не позволяю ему. Я улыбаюсь ему, чтобы он понял, что это развлечение.

- Никаких прикосновений.

Поняв что к чему, он расслабляется на стуле. Его руки не трогают и губы не целуют. Он - хороший мальчик. Я трусь своим лицом об него и, поднимаясь, отталкиваю его голову. Теперь его лицо у моей груди. Вращая бедрами, я вжимаюсь в его колени и снова подношу грудь к его лицу. Он наблюдает, и я рада, что, похоже, ему нравится это. Я хочу, чтобы ему понравилось. Я сгребаю его волосы и оттягиваю голову назад, чтобы припасть губами к его шее. Его волосы еще влажные. Он пахнет свежо и восхитительно. Как Эдвард.

Я продолжаю двигать бедрами, извиваясь на его коленях. Он издает тихие горловые стоны. Мне нравится это. Я кусаю его, чтобы дать ему понять об этом. Он придвигает свое лицо к моему, и я знаю, что он хочет прикоснуться, но я не позволяю. Я резко поднимаюсь с его колен и вижу, что он возбужден. Это сексуально. Он сексуален. Я снова сажусь ему на колени и продолжаю вращения. Снимаю одну бретельку своей сорочки, потом вторую. Ткань струится вокруг моей талии. Я чувствую его пульсацию подо мной, и улыбаюсь про себя. Я обхватываю ладонями свои груди и продолжаю томить его. Он хочет, чтобы мои руки были его руками. Я отклоняюсь назад и притягиваю его лицо к своей шее. Я вращаю бедрами, и он уже не просто хорош. Он чертовски великолепен. Он кусает меня за шею, нарушая мои правила. Мне нравится это.

Я смотрю на него.

– Хочешь чего-нибудь, именинник?

Он целует меня в губы.

– Уже все есть.

Я соскальзываю с его колен, снимаю сорочку и опускаюсь на колени. Я тяну за его боксеры, и он приподнимает бедра. Я отбрасываю их назад, и он останавливает меня, прежде чем я зайду дальше. Его руки обрамляют мое лицо. Он наклоняется и целует меня. Не просто легким поцелуем. Настоящим поцелуем. И ему не нужно ничего говорить, потому что я и так все чувствую, но это же Эдвард и он произносит это:

- Лучший подарок, который я когда-либо получал, Белла. – Он целует меня снова. – Я люблю тебя.

Я целую его в ответ.

– Я люблю тебя.

Еще поцелуи.

– Я солгал. Это - лучший подарок, который я когда-либо получал.

Еще поцелуй, и он позволяет мне продолжить. Я опускаю лицо и облизываю его твердость. Чувствую, как его рука откидывает мои волосы в сторону. Он мягко поглаживает меня, а я вбираю его в рот. Он пропускает мои волосы через свои пальцы. Я наблюдаю за ним, а он - за мной. Я целую его вдоль всей длины, позволяя своим губам медленно скользить по его коже.

Он смотрит на меня, как незнакомец. Хоть и не так, как один из тех незнакомцев. Как незнакомец, которого я никогда не ублажала так раньше. Я скольжу рукой по его стволу вверх и вниз. Его лицо все больше напрягается. Его пальцы остаются нежными, лаская мое лицо. Он шепчет мне все то же ласковое дерьмо.

И да, я чертовски сильно люблю этого мужчину.

Воскресенье.

Моя нога лежит поверх его голой ноги. Моя щека прижата к его обнаженной груди. Только простыня прикрывает нас. Солнце встало. Оно золотое и указывает на те места на его теле, к которым мне бы хотелось вновь прикоснуться. Я кружу пальцами вокруг его пупка и чувствую, как он глубоко вздыхает. Его пальцы начинают играть с моими волосами. Я прижимаю губы к его коже и слушаю его сердце. Он возвращает поцелуй, прижимаясь губами к моей голове. И мы все такие же.

Мы лежим в течение еще нескольких минут. Тихо. Так замечательно.

Я готовлю для нас завтрак, а он усеивает поцелуями мое плечо. Он не отходит от меня все это время. Он приклеился ко мне, и это потрясающе. Очень неудобно работать, но это потрясающе. Его руки просовываются под моими руками, укладываясь на моем животе. Я задерживаю дыхание. Он оставляет еще один поцелуй на моем плече.

- Мы должны придумать ей имя, разве нет?

Я сосредотачиваю свое внимание на французском тосте.

– Тебе решать.

- Ну, мне не нравится называть ее это. И, конечно же, я не собираюсь называть ее штуковиной, – смеется он.

- Тогда придумай что-нибудь. - Я снимаю французский тост на тарелку и ставлю ее на стол. – Ешь.

Еще поцелуй, и он садится. Я вижу, что он подглядывает за мной, пока льет сироп.

- Что, Каллен?

Он отставляет сироп.

– Ничего. Просто рассматриваю твой живот.

Я вздыхаю.

– Заткнись. Я знаю, что я толстая. Нет необходимости напоминать об этом.

Он откусывает и качает головой.

– Ты не толстая. Ты красивая. Я восхищаюсь этим и пытаюсь вообразить, как это будет выглядеть через несколько месяцев. - Он отрезает еще кусочек. – Думаю, ты будешь так же красива.

Я закатываю глаза.

– Я припомню тебе об этом, когда ты и твой член не захотите ничего делать со мной.

Он ухмыляется.

– Этого никогда не произойдет, Белла.

Я взъерошиваю его волосы, когда прохожу мимо со своей тарелкой. Я сажусь, а он почти доел. Улыбаюсь.

- Нагулял аппетит вчера вечером, Каллен?

Он наклоняется и игриво целует меня в щеку и шею. Я гримасничаю и угрожаю ему своей вилкой. Он отклоняется, и я придвигаю к нему свою тарелку.

- Ешь. Я сделаю еще. – Я встаю, чтобы сделать очередной тост.

Он начинает есть, но останавливается.

- Эй, я не нашел нашу книгу сегодня. Ее не было на комоде.

- Я перечитывала ту часть, которую не поняла. Хм... думаю, я оставила ее в летнем домике.

Он смотрит на меня с любопытством, но затем возвращается к еде. Я заканчиваю завтрак и надеваю свою обувь. Эдвард разговаривает по телефону, когда я прохожу мимо. Я выхожу через заднюю дверь и иду к летнему домику. На улице очень здорово. Становится теплее. Я пересекаю мост и захожу внутрь. Останавливаюсь.

Джейкоб Блэк.

Он лежит на кровати. Он лежит на кровати весь в крови. Крови очень много. Я чувствую тошноту. Я чувствую страх. Я чувствую себя так, как когда Чарли отмывал свою одежду. Свои руки. Все в крови, когда он нашел Сэма. Это ведь то же чувство?

- Джейкоб!

Ничего.

Я бегу. Я бегу так быстро, как только могу. Я держусь за живот и рот. И я бегу.

Эдвард улыбается, когда я врываюсь. Его телефон отключен. Он ждет. Я задыхаюсь и не могу внятно объяснить. Он пытается расслышать, но теперь я беспорядочно рыдаю и не могу связать даже два слова.

- Джейкоб Блэк.