Глава 15.2. Сокрытое

***

Суббота, 22 июня

Розали

— Выключи свой гребаный телефон, женщина! Ты со мной выбралась выпить! — Розали шутливо отчитала Изабеллу, сделав глоток «Маргариты» и наблюдая, как та смотрела на дисплей телефона, решая, должна она ответить или нет.

Изабелла вздохнула и взглянула на Розали.

— Это… Эдвард.

— Эдвард Каллен? Переключи на голосовую почту. Это может подождать, пока мы не разойдемся. Кроме того, ты, наверное, не должна давать юридические консультации в состоянии алкогольного опьянения.

— Точно. — Изабелла отклонила вызов и бросила телефон в сумку.

— Так что все-таки между вами происходит? — Розали знающе изогнула бровь, глядя на подругу. Происходящее для Роуз было очевидно, но ей хотелось услышать об этом из первых уст.

Изабелла снова вздохнула и пожала плечами.

— Ничего… и все сразу.

— О? — Розали это знала. — Выкладывай.

— Да нечего здесь выкладывать, Роуз. Ты была права. Я эмоционально вовлеклась и чуть было не устроила из этого дела чертову катастрофу, но, думаю, сейчас я контролирую ситуацию.

— Ты думаешь? — Розали не могла скрыть своего снисхождения. — Из, думать — это не то, детка. Ты должна знать, что все контролируешь.

— Знаю, знаю. И да, у меня все под контролем… теперь.

— Что, черт побери, произошло? Ты ведь не отсосала ему, а? Я просто шутила, когда говорила тебе сделать это.

— Ради всего святого! — Белла раздраженно закатила глаза. — Конечно же нет. Тебе следовало бы получше меня знать.

Розали рассмеялась и вновь сделала большой глоток «Маргариты» из огромного бокала.

Изабелла позвонила Роуз сегодня днем, чтобы договориться о встрече в Mission — их любимом местечке для девчачьих вылазок — на «Маргариту» и торт с расплавленным шоколадом. Розали сразу поняла, что подругу что-то беспокоит, поэтому отказалась от своих планов встретиться с приятелем. Потрахаться она могла и в другой раз.

— Ну-ну, не скажи. — Розали наклонилась к столу. — Послушай, я отменила свои планы на перепихон, чтобы поболтать с тобой, так что ты или посвящаешь меня в некоторые детали, или моя вагина тебя никогда не простит. Она уже несколько недель находится в подавленном состоянии.

— Сильно сомневаюсь в этом. — Изабелла ухмыльнулась.

— Ты называешь меня шлюхой? — Розали обмахнулась в притворном шоке. — В любом случае это не имеет значения. Суть какая: из-за тебя у меня не будет секса, поэтому твое наказание — детали. Я хочу весь комплект, полный набор…

— Ладно-ладно. — Изабелла сделала большой глоток «Маргариты». — Он вроде как пришел вчера вечером, после того как разгромил свой дом и освободил шкаф Тани. Я готовила для него морковный торт и брала на пробежку, и не знаю… Полагаю, мы стали ближе, чем я думала. Мы проговорили весь вечер. Он спал на моем диване. — Изабелла проигнорировала вырвавшееся из горла Розали аханье. — А потом ему снился кошмар, и я спустилась проверить, в порядке ли он… И он назвал меня Беллой… И мне, возможно, это понравилось… И… и…

— И?

— Ох, черт возьми, Роуз. Что я должна сказать?

— Ты влюбилась в него?

— Нет! — Изабелла ударила ладонями по столу. Несколько людей неподалеку встревоженно взглянули на девушек. Белла прочистила горло и внимательно посмотрела на Розали. — Я не влюбилась. Он хороший парень? Да. Мы друзья? Да. Пересекли ли мы черту? Определенно. Но я не влюблена в него.

— Ладно. — Роуз снова отхлебнула из бокала, молча наблюдая за подругой.

Она понимала, что кое о чем та умолчала. Изабелла не была влюблена в Эдварда Каллена… пока что. Но это был только вопрос времени. Розали знала по себе.

— Так он дал тебе прозвище, а?

— Да. — Изабелла покраснела от этого признания.

— И тебе оно понравилось?

— Да. — Теперь ее румянец расползся до кончиков ушей.

— Интересненько. — Розали вздохнула. — Послушай, Изабелла. Мне толком нечего сказать. Ты знаешь, что я была на твоем месте. Единственное, что скажу, основываясь на собственном опыте: ты должна быть осторожна. Ты сама помнишь, что я практически от всего отказалась из-за любви.

— Я понимаю. — Изабелла опустила взгляд в тарелку и принялась мять вилкой кусок торта в попытке успокоить нервы и собраться с мыслями.

— Но с Ройсом было немного по-другому. Да, я безумно в него влюбилась. Да, почти отказалась от всей своей карьеры, чтобы встречаться со своим клиентом. Но в конце концов мне не пришлось делать такой выбор. Ройс сделал его за меня, когда ушел к другой женщине. Но тебе этот выбор придется сделать. Ты к этому готова?

— Нет. — Изабелла подняла глаза на Роуз, категоричным тоном это слово слетело с ее губ. — Нет, я не готова сделать такой выбор. Вот почему мы решили немного отступить назад. Я его адвокат, и Эдвард это понимает.

— Отлично. — Розали лишь отчасти успокоилась. Изабелла все еще шла по очень опасным водам. — Что еще произошло? Очевидно, теперь он с тобой разговаривает.

— Да, разговаривает. И это здорово. Так что все было не зря. Он согласился сделать тест на отцовство.

— Серьезно? — Розали удивленно уставилась на Изабеллу. — Как, черт возьми, ты умудрилась вытянуть это из него и не превратиться в его глазах в Иуду?

— Я сказала «пожалуйста». Это слово творит чудеса с Эдвардом.

— Пожалуйста? Неужели? — Розали настороженно смотрела на подругу.

— Ага. — Изабелла лишь улыбнулась. — Возможно, я просила его, когда он находился в полусонном состоянии и оправлялся от кошмара… Но, эй! Он проснулся и смотрел на меня, так что все было честно.

Розали фыркнула.

— Вы беспощадны, мисс Свон. Но он согласился… и понимает, что согласился?

— Да.

— Вау. То есть ты собираешься обсудить это с судьей де Лука и Джейкобом Блэком на досудебном совещании?

— Да. Оно будет позже на этой неделе. Не думаю, что возникнут проблемы с запросом ДНК плода. В любом случае отцовство не сильно повредит обвинению Джейкоба Блэка, понимаешь? Он может выразить стандартные возражения только смеха ради, но, мне кажется, слишком сильно возражать не будет. Любой исход предоставит ему убедительные аргументы.

— Верно. У тебя есть еще мысли, как удачно использовать потенциальное неотцовство Эдварда в его пользу? Идея отличная, Из, но будет тяжело. Большинство рассудительных людей сразу же предположат, что мужчина очень бы разозлился, узнай он, что его женщина залетела от другого парня. Ничего хорошего Эдварду это не сулит.

— Знаю. Я понимаю, что это непросто. Но если ребенок не от Эдварда, то это дает мотив кому-нибудь другому. Сет работает сверхурочно, чтобы помочь мне разобраться. У меня есть предчувствие… я просто еще не знаю, в чем именно дело.

— Хорошо. — Розали подцепила последний кусочек десерта на вилку и внимательно посмотрела на подругу.

— Что?

— Так когда, черт возьми, я смогу называть тебя Беллой?

***

Воскресенье, 23 июня

Эдвард

— Джеймс! — Эдвард открыл дверь и поприветствовал друга практически сразу после того, как тот постучал, сигнализируя о своем прибытии. — Проходи. Я почти готов.

Джеймс прошел в кухонный холл и снял солнцезащитные очки. Эдвард заметил, что его глаза были покрасневшими, а под ними пролегли темные круги. Лицо было небрито, а обычно хорошо уложенные волосы — совершенно растрепаны. Эдвард даже мог поклясться, что чувствовал просачивающийся из пор друга слабый запах виски. У Джеймса определенно выдалась тяжелая ночка.

Взгляд Эдварда, должно быть, говорил об этом, потому что Джеймс просто согласно кивнул.

— Плохая ночь.

— Прости, мужик. — Эдвард не знал, что еще сказать. Он и сам оказывался в такой ситуации. Утро после ссоры обыкновенно было хуже, чем сама ссора. Гнев всегда переходил в неловкое молчание, в котором оставалось так много всего невысказанного. — Хочешь что-нибудь выпить?

— Нет. — Джеймс махнул стаканчиком из «Старбакса», который Эдвард не заметил. — Заехал по дороге за кофе, чтобы немного взбодриться.

— Хорошо. — Они вошли в кухню. Джеймс огляделся и увидел сложенные у стены коробки, которые доставили чуть раньше.

— Что это такое? — Джеймс слегка нахмурился, читая этикетку на ближайшей коробке.

— Большинство этих вещей я купил вчера днем во время небольшого шоппинга с Элис. Доставили сегодня утром.

— О. — Джеймс дочитал этикетку и подошел к двери, соединяющей кухню и гостиную, и осмотрел новую мебель в гостиной, все еще завернутую в полиэтилен. — И мебель новая?

— Да. Мне, гм, нужно было обновить интерьер. Это было… необходимо… полагаю.

По какой-то причине Эдвард ощущал неловкость. Джеймс был его другом, и Эдвард знал, что мог рассказать ему о своем срыве, но почему-то от этого ему было не по себе. Возможно, дело было в странном настроении Джеймса. Так или иначе, сейчас Эдвард решил помалкивать на эту тему.

— Тебе не кажется, что еще немного рановато?

— Прости? — Эдвард взглянул на Джеймса, слегка ошеломленный его тоном.

— Сколько прошло-то? Две недели?

— Две с половиной недели, — прошептал Эдвард, глядя под ноги. — Прошло шестнадцать дней, девять часов и, не знаю, может, около пяти минут с момента, как она умерла. Если считаешь, то как-то так.

Джеймс вздохнул и повернулся к Эдварду.

— По-моему, прошло еще слишком мало времени, чтобы стирать память о Тане.

— Я не стираю память о Тане. — Эдвард оторвал глаза от ног и вопросительно посмотрел на Джеймса. — Почему ты так думаешь?

— Разве не Таня декорировала дом? То есть… исчезли фотографии, исчезла мебель… все исчезло. Немного торопливо как-то это все.

Эдвард пожал плечами.

— Мы можем сейчас не говорить об этом? Пожалуйста? Я просто… не могу. Не прямо сейчас.

Джеймс вздохнул и передернул плечами, на время уступая.

— Ладно. Поехали играть в гольф.

Испытывая признательность к другу, Эдвард схватил ключи, отчаянно желая выбраться из дома и сменить тему разговора. Он предложил Джеймсу прокатиться на Aston Martin. Автомобиль Эдвард покупал не без желания им похвалиться. Ему хватало мужества это признавать.

Они спокойно ехали в гольф-клуб «Бродмур», ведя светскую, ничего не значащую беседу. Акции, спорт, политика… все, кроме очевидного. Эдвард думал, что Джеймс, возможно, захочет выговориться по поводу того, что испортило их с Викторией вечер, но друг помалкивал, явно не желая это обсуждать.

Эдвард понял, что между Джеймсом и Викторией все было хуже, чем он подумал изначально. Виктория недолго пробыла на похоронах Тани и не посетила ни один из ужинов, которые Таня устраивала за несколько недель до своей смерти. В глубокой задумчивости Эдвард сосредоточился на дороге. Отчасти Эдвард был настолько близок с Джеймсом потому, что мог проникнуться преданностью Джеймса работе и всегда понимал, почему время от времени она превосходила любовь. Потеря Тани заставила Эдварда осознать, что его прежний взгляд на отношения был совершенно неверным. Если рядом с тобой есть хорошая женщина — а у Эдварда, очевидно, такая была, — то ты должен изо всех сил заботиться о ней. Этого Эдвард сделать не сумел.

Эдвард всегда знал, что любовь Виктории к Джеймсу не знает границ. Она сделала бы для него что угодно, и поэтому Эдварду казалось странным, что в последнее время Викки отсутствовала. Какая-то часть Эдварда испытывала непреодолимое желание сказать Джеймсу, чтобы он крепко держался за Викторию и не бросал ее ради чего-то или кого-то. По крайней мере, его женщина все еще была рядом.

Они решили сыграть только девять лунок. Джеймс сказал, что ему нужно поскорее вернуться домой, а Эдвард решил, что у него есть много дел по дому. Они справились с большей частью лунок еще до того, как Джеймс произнес хоть слово.

— Ну, как там продвигается дело? — Джеймс выполнил бросок, наблюдая, как мяч летит по воздуху к фервею¹ последней лунки, а потом неторопливо вернулся к месту, где стоял Эдвард, ожидая своей возможности сделать удар.

Эдвард сжал рукой клюшку и посмотрел на Джеймса.

— Неплохо, думаю. — Больше Эдвард ничего не сказал.

Он совершил первый удар, удовлетворенно кивая головой, когда мяч приземлился в фервее, затем вновь взглянул на Джеймса.

— Потихоньку двигается, полагаю.

— Понятно. — Они забрались в гольф-кар и поехали к основной зоне. — У них есть другие подозреваемые?

Эдвард покачал головой.

— Нет. Но Изабелла работает над этим.

— Изабелла? — Джеймс вздернул бровь, а Эдвард пожал плечами.

— Мой адвокат.

Эдвард спрыгнул с гольф-кара еще до того, как тот полностью остановился. Он вдруг снова встревожился. Эдвард сосредоточился на приближении к своему мячу, радуясь, что тот приземлился дальше от грина, чем мяч Джеймса. Это дало ему небольшую передышку и время подавить внезапный приступ нервозности.

Эдвард замахнулся, безмолвно наблюдая, как мяч приземлился практически на грине, и молча вернулся к кару. Он ничего не говорил, пока Джеймс совершал удар.

— Она хороший адвокат? — Джеймс посмотрел на Эдварда, когда они снова завели гольф-кар.

— Да. Хороший. Сначала у меня тоже были сомнения. Но она на деле зарекомендовала себя.

— И как же?

— Возможно, терпя меня? Всем известно, что со мной довольно тяжело.

— Это правда. — Джеймс лукаво улыбнулся.

Обычно они обменивались понимающими улыбками, когда у них возникали проблемы с женщинами. Оба, начиная с колледжа и по сей день, были невежественными ублюдками, когда дело касалось отношений. Джеймс остепенился первым, безумно влюбившись в Викторию после нескольких свиданий. Эдвард по-настоящему не понимал этого, но относился с уважением.

Как правило, Эдвард отвечал собственной улыбкой в знак понимания и солидарности. Но сейчас он только нахмурился, и улыбка Джеймса быстро угасла.

Джеймс больше ничего не говорил, а сосредоточился на перемещении своего мяча на грин, и Эдвард с благодарностью последовал примеру друга. Эдвард не понимал, почему так разнервничался, но ничего поделать не мог. Он просто хотел забросить мяч в лунку и свалить отсюда к чертовой матери.

Они уже попали на грин, и были в шаге от того, чтобы благополучно закончить, возможно, самую долгую игру в гольф, которая когда-либо случалась в жизни Эдварда, когда Джеймс снова заговорил.

— А сколько ей лет, кстати?

— Кому?

— Твоему адвокату.

— Лет тридцать, думаю.

— У нее молоко на губах еще не обсохло.

— Да, я тоже так сначала подумал. Но она действительно весьма впечатляет. Она училась вместе с Джаспером в юридической школе в Аризоне.

— Она оттуда родом?

— Да, она из Финикса.

— У нее здесь есть семья?

— Нет. Ее мать, гм… умерла несколько лет назад. А отец все еще живет в Аризоне.

— Понятно. — Джеймс со странным выражением снова посмотрел на Эдварда. — Ты, очевидно, очень много о ней знаешь.

Эдвард пожал плечами, и сильное беспокойство снова скрутилось в животе.

— Да, полагаю. Мы разговариваем. Мы друзья. Стали друзьями.

— Друзьями? С адвокатом? — Джеймс с недоверием взглянул на Эдварда.

— Да. А что в этом странного? Мы хорошо ладим. У нас одинаковые интересы, мы довольно схожи. Она действительно классная. Ей нравится музыка, книги, бег и… — Эдвард не успел договорить, как Джеймс внезапно оказался перед его лицом.

— Ты ее трахаешь? — Джеймс выплюнул свое предположение, и капельки слюны брызнули на лицо Эдварда.

— Извини? Вряд ли это твое гребаное дело. — Эдвард впился в друга взглядом.

В нем бушевала ярость, и больше всего ему хотелось выкрикнуть то, что было на уме весь день. Какое Джеймс имел право читать Эдварду лекции о неуважении к памяти Тани, когда сам даже не мог позаботиться о женщине, что была у него дома? Черт, Виктория, вероятно, ждала Джеймса, пока они тут разговаривали.

Джеймс практически рычал, с силой схватив Эдварда за рубашку-поло.

— Думаю, это так. Ты трахаешь ее, Эдвард? Ради всего святого, еще трех чертовых недель не прошло с Таниной смерти, а ты уже засунул свой член в кого-то? — Джеймс сильно толкнул Эдварда, и тот, взбесившись, с упоением отшвырнул Джеймса назад.

— Как я и сказал, это не твое хреново дело. Даже если бы сунул, чего я не делал, тебя это каким боком касается?

— Таня была моим другом. Ты уже обновляешь интерьер в своем доме. Почему бы еще и не трахнуть кого-нибудь другого?

— Хватит. Я не обязан слушать эту херню.

Эдвард оттолкнул от себя Джеймса, и затолкал клюшку в сумку для гольфа, даже не потрудившись обернуться. Джеймс вскочил на гольф-кар как раз перед тем, как Эдвард отъехал, и никто из них не произнес ни слова, пока они не добрались до здания клуба.

Эдвард уже собрался вылезти из гольф-кара, как Джеймс схватил его за руку и с извинением в глазах посмотрел на него.

— Прости. Я перегнул палку. Мне не следовало ничего предполагать. Это было… Мне жаль. Честно.

Эдвард тяжело вздохнул и внимательно посмотрел на Джеймса. Так много всего он хотел бросить другу в лицо, но решил не делать этого и оставить свои мысли при себе. Джеймс возненавидит любое вмешательство в свои отношения точно так же, как Эдвард ненавидел расспросы Джеймса о его отношениях.

— Она могла быть твоим другом, Джеймс. Но она была моей девушкой. Лучше тебе не забывать об этом. — Эдвард снова вздохнул. — Извинения приняты. Давай валить отсюда нахрен.

***

Изабелла

— Тарт с бананами и карамелью²? — Изабелла улыбнулась, когда Эдвард встретил ее у бокового входа в дом.

— Что-что? — приветственная улыбка Эдварда не достигла глаз. Изабелла сразу же поняла, что не все было в порядке.

— Никогда не видел «Реальную любовь»? (ПП: комедия режиссера Ричарда Кёртиса.)

— Нет. — Эдвард покачал головой.

— В общем, Кира Найтли пытается расколоть друга своего мужа, который ведет себя уклончиво и изворотливо, появляясь в его квартире и принося ему тарт с бананами и карамелью… и, черт. Лучше просто заткнусь. Думала, раз ты англофил, сможешь оценить британский юмор.

— Ох. — Улыбка Эдварда добралась до глаз. — Спасибо. А ты никакого пирога не принесла, да? Я немного голоден.

— Прости, не принесла. Я взяла только абсолютно непонятные для тебя паршивые шуточки. — Изабелла пожала плечами.

— Наверное, это к лучшему. Если ты постоянно будешь появляться на моем пороге с испеченным сладостями, я растолстею. Этого мы не можем допустить.

— Ни в коем случае. — Изабелла огляделась в кухне. — Вижу, проводишь инвентаризацию припасов.

— Нет, просто пытаюсь все привести в порядок. Я безнадежен в этом деле.

— Давай я тебе помогу.

Изабелла взяла новую коробку со столовыми приборами и открыла. К счастью, с первой же попытки она обнаружила отведенный для приборов ящик и быстро разложила только купленный набор.

— Спасибо. — Эдвард удивленно наблюдал за ней, а затем вернулся к распаковке приобретенного им сервиза.

— Без проблем.

Несколько минут они работали в комфортной тишине, пробираясь через множество коробок, находящихся на кухне, а потом Эдвард прервал Изабеллу.

— За это ты тоже берешь с меня почасовую оплату? — он улыбнулся и предложил Изабелле бутылку воды.

— Нет. Сегодня я дам тебе скидку для друзей.

— Спасибо. Думаю, после того как моей сестре выпал шанс провести ремонтно-восстановительные работы, мои средства на исходе. American Express уже позвонили президенту, чтобы сообщить о подъеме экономики. — Эдвард обвел рукой все прочие распакованные коробки, и Изабелла рассмеялась.

— А новую мебель уже доставили?

— Да, она в гостиной. Пойдем, покажу. — Эдвард указал рукой, и Изабелла последовала за ним в гостиную. Она с одобрением осматривала новый диван и шезлонг.

— Красиво, Эдвард. Мне нравится.

— Спасибо. В основном тут дело рук Элис, но я много чего выбрал сам.

— Здесь уже не так много коробок. Это хорошо, правда?

Эдвард кивнул, явно испытывая облегчение от достигнутого к настоящему времени прогресса.

— Слава богу. Я не понимал, сколько мы накупили, пока все это не начало появляться тут утром.

— Чуть не забыла. Ты не получал вещей Тани из ее офиса? — Эдвард покачал головой и нахмурился.

— Нет, а что?

— Хм-м. — Изабелла сделала глоток воды. — Подумала, что они, возможно, уже отослали ее вещи.

— Нет. Я играл в гольф со своим другом Джеймсом сегодня. Он был начальником Тани. О ее вещах ничего не упомянул. Уверен, он бы это сделал.

Изабелла кивнула. Это было интересно.

— Ладно. Я просто так спросила.

Эдвард снова покачал головой.

— Но он был в странном настроении, так что мы почти ни о чем не говорили.

— Оу? — Изабелла попыталась скрыть свою заинтригованность комментарием Эдварда.

— Ага. Мы на самом деле немного повздорили.

— Из-за чего? В смысле, если ты не против поделиться.

— Не против. — Эдвард прислонился к стене в гостиной и скрестил ноги. — Он разозлился на меня, подумав, что я слишком быстро иду дальше после Тани.

— Почему он так подумал?

— Наверное, мой косметический ремонт задел его за живое.

— Ясно.

Эдвард вздохнул и передернул плечами.

— Мы с Элис встретили его прошлым вечером в Юниверсити Виллидж. Он ужинал с женой. Думаю, мы, возможно, прервали их в разгар ссоры. Кажется, у них это продолжалось всю ночь. Утром он выглядел побитым. — Эдвард снова пожал плечами, затем оттолкнулся от стены и вернулся на кухню.

Информация, которой Эдвард только что поделился с Изабеллой относительно Джеймса, очень укрепила ее подозрения в отношении босса Тани. Почему Джеймс так беспокоится, что Эдвард двигается дальше после Тани? Конечно, они дружили, но у Изабеллы сложилось впечатление, что они были скорее коллегами и знакомыми, а не друзьями на века. Эдвард явно еще не преодолел случившееся с Таней, но какое вообще Джеймс имел право так любопытствовать?

И почему не сказал Эдварду о коробках, когда Сет точно заметил, что вещи Тани были убраны и с ее стола, и из кабинета Джеймса? Что-то здесь определенно было нечисто.

— Так… мне, хм, нужно кое о чем рассказать.

— Да? — Изабелла прислонилась к кухонному островку и посмотрела на Эдварда.

— Я нашел противозачаточные таблетки Тани. Местами по несколько дней было пропущено. Еще нашел пренатальные витамины. Думаю, она планировала забеременеть или, по крайней мере, была в опасности близости к этой мысли.

— Похоже на то. — Изабелла задумчиво нахмурилась. — Она упоминала тебе о том, что хочет попробовать забеременеть?

— Всерьез — нет. — Эдвард посмотрел на Изабеллу, прикусив губу. — Я их вроде как выбросил.

— Ты что? — Его последнее признание поставило Беллу в тупик.

— Таблетки и витамины. Я их выбросил.

— Почему? — Изабелла попыталась подавить значительную часть своего шока, не желая наказывать Эдварда больше, чем он, вероятно, уже себя наказал.

— Не знаю. Это было до того, как я согласился сделать тест на отцовство. Я пытался понять, имело ли значение, старалась она забеременеть или нет, было ли это так или иначе для меня важно, и решил, что нет. Просто то, что она задумывалась о беременности, не делало ее плохим человеком и, конечно, не разозлило меня. Я выкинул их в окно, когда ехал к тебе.

— Ох. — Это определенно все усложняет. Изабелла смотрела на Эдварда, пытаясь найти способ его успокоить. — Мне бы очень хотелось, чтобы ты этого не делал. Такое можно считать вещественным доказательством, Эдвард. Однако, если мне понадобятся эти свидетельства, мы просто запросим ее медицинские и фармацевтические записи. Просто пообещай, что больше не будешь выбрасывать потенциальные улики?

Эдвард кивнул.

— Обещаю. — Секунду он изучал глаза Беллы. — Ты получила вчера вечером голосовое сообщение от меня?

— Да. Ты сказал, что должен мне что-то показать? Прости, я ужинала, когда ты позвонил.

— Ничего страшного. Подожди, сейчас принесу.

Изабелла теребила этикетку на бутылке воды, ожидая, когда Эдвард вернется с тем, что у него было для нее. Эдварду действительно не следовало выбрасывать вещественные доказательства, но чего она теперь от него ожидала? Что он проследит каждую милю своей поездки и обшарит мусорки в поисках таблеток и витаминов? Это было неразумно. И невозможно. Что сделано, то сделано… Ей придется как-то по-другому выкручиваться, если реальное вещественное доказательство окажется крайне необходимо для выстраивания дела. Она лишь надеялась, что ради Эдварда — и Тани — этого не произойдет.

— Вот. — Эдвард появился на кухне и протянул Изабелле маленькую кожаную книжку.

— Что это? — Она нахмурилась и потеребила крошечную голубую ленточку, которая украшала обложку. По внешнему виду Изабелла не могла понять, что это такое.

— Моя мама нашла это, когда упаковывала вещи Тани на благотворительность. Это дневник… она писала ребенку.

— Что? — Глаза Изабеллы расширились. Святая корова! — Полиция не конфисковала его?

Эдвард пожал плечами.

— Видимо, нет. Он был спрятан в одном из ее многочисленных пальто. Поверь мне, их было много. Наверное, легко было не заметить.

Изабелла кивнула.

— Ты читал его?

— Да. — Эдвард покачал головой. — Если подытожить, то она была взволнована ребенком, но очень боялась рассказать мне.

— А что-нибудь особенно заинтересовало тебя?

Эдвард кивнул.

— Вообще-то, да. Она пару раз упоминала о проблемах на работе. Я спрашивал Джеймса об этом пару дней назад за обедом, но он ничего не знал. Это просто… странно… что ее босс не имел понятия, были ли у нее проблемы с коллегами. Не знаю.

Изабелла просто кивнула. Конечно же, это было странно. Если только у Тани не было проблем с самим Джеймсом.

— Можно мне оставить это у себя и изучить внимательнее? Там могут быть какие-нибудь потенциальные улики, и мне, возможно, придется передать это обвинению.

— Серьезно?

— Да. Я обязана. Все честно в любви и на войне. — Изабелла вздохнула. — Хотя тут может не оказаться ничего существенного. Но если что-то будет…

— Верно, верно. — Эдвард кивнул. — У тебя глаз заточен на такие вещи. Возможно, ты заметишь что-то, чего не заметил я.

— Может быть. — Изабелла глотнула воды.

— Интересно, почему она так боялась рассказать тебе о ребенке? — Изабелла ухмыльнулась. Она не могла игриво не подколоть Эдварда. Ей точно было известно, почему Таня была напугана.

— Понятия не имею. — Эдвард пожал плечами, возвращая ухмылку. — Я такой милый парень. Не представляю, в чем было дело.

Изабелла фыркнула и поперхнулась водой на его самоуничижительный выпад. Она громко рассмеялась, а вода потекла из ее рта и капнула на подбородок. Белла прикрыла рот ладонью, стараясь унять приступ кашля, вызванный попавшей не в то горло водой. Вытерла слезящиеся глаза и взглянула на Эдварда. Он замер у противоположной стороны стола, бледный, словно приведение, и с раскрытыми, как блюдца, глазами.

— Эдвард? — Изабелла пересекла кухню и встала рядом, посмотрев на него. — Что такое?

— Святое дерьмо… я помню. Белла, я помню.
 

^[1] Площадка для игры в гольф, как правило, состоит из нескольких зон: площадки «Ти» (зона старта), площадки «Фервей» (основная зона) и площадки «Грин» (зона, где находится лунка).

^[2] Речь об английском пироге Баноффи, который готовится из бананов, сливок, карамели и вареного сгущенного молока. Название десерта происходит от слияния двух слов: banana (банан) и toffee (карамель).