Эсми

Мы еще раз пересекли озеро, Эдвард уже ждал нас под ветвями раскидистого дерева, осторожно озираясь по сторонам.

— За вами не следили? Я знаю, что другие будут только рады убить меня за похищение Кэт. Мои слова и извинения не имеют значения, они никогда меня простят, ведь так?

Он повернулся ко мне с нерешительной улыбкой.

— Ты вернулась, Эсми, спасибо.

— Позволь внести ясность, Эдвард. Я пришла попрощаться и убедиться, что ты правда уходишь. У меня нет оправдания тому, что ты сделал с маленькой девочкой, и я не позволю тебе вернуться в семью.

Эдвард кивнул.

— Понимаю. Ты всегда будешь думать о детях, но в свою защиту хочу сказать, что правда считал Кэт своей дочерью.

— Правда? Похоже, Карлайл забыл рассказать тебе о пестиках и тычинках, Эдвард. В любом случае мне больше нечего тебе сказать. Беги и прячься, потому что, если Джаспер и остальные найдут тебя, ты покойник, Эдвард. Оставлю вас, поговори с Карлайлом.

Я отошла и нашла бревно, чтобы сесть. Мне был слышен разговор, и хотя я была вне их досягаемости, Эдвард при желании мог легко прочитать мои мысли. Ему бы не понравилось то, что он там нашел бы. За эти годы я многое простила нашему сыну, даже разрыв с Беллой. Первые сомнения вызвала его ложь, а действия по отношению к Кэтрин окончательно разрушили мое доверие.

Я не смогу простить его после того, как он разбудил в моей вампирской натуре все самое темное. Теперь я могла легко убить Эдварда, и только любовь к Карлайлу сдерживала меня. Меня бесила его слепота по отношению к Эдварду.

Разговор начался, и я прислушалась.

— Эсми права, Эдвард, семью крайне расстроили твои действия. Будет лучше, если ты уедешь, например, за границу. Помню, ты подумывал о еще одной степени магистра музыки. Вена подойдет.

— Ты прав, Карлайл. Я очень сожалею о том, что сделал, но Кэт такой милый ребенок, и теперь, когда ты ее починил, я еще больше хочу, чтобы она была моей.

Починил! Я начинала еще больше выходить из себя. Пришлось прикладывать титанические усилия, чтобы удерживать тело на бревне.

— Ты уедешь, сынок? Я больше не смогу защищать тебя. У Джаспера есть друзья, которые только рады будут помочь ему убить тебя.

— Знаю, Питер и Гаррет, может, Эммет тоже присоединится. Но ведь он тоже теперь отец. Почему ему сошло с рук похищение мальчика?

— Ты знал, что Вольтури собирались забрать ребенка?

— Знал? Откуда? Аро пытался найти какой-нибудь рычаг воздействия на Беллу, может, он подумал, что дети станут легкой мишенью.

— Итак, Вена?

— Полагаю, что да.

— У меня есть друг, с которым ты можешь связаться. Он поможет тебе устроиться. Я положил немного денег на счет, небольшая помощь для начала. Знаю, у тебя есть свои, но я хотел сделать что-нибудь для тебя. Я буду скучать по тебе, сынок.

— Это второе наше расставание с момента моего обращения. Ты будешь поддерживать со мной связь?

— Конечно, и когда придет время, я попрошу тебя вернуться домой.

Как будто такое могло случиться! Карлайл обманывал сам себя.

— А если это время никогда не придет? Ты навестишь меня? Каллены — моя семья, Карлайл. Так несправедливо, что я не могу остаться со своей семьей. Ужасно не иметь надежды на возвращение в ближайшее время.

Я сжала кулаки, чтобы сдержать рвущийся наружу гнев.

Эдвард

Эсми злили мои слова, но они были правдой. Мой поступок, может, и заслуживал наказания, но ведь я все еще был их сыном. Где сострадание?

Я поеду в Вену и получу степень магистра, но сразу после этого вернусь. Буду игнорировать хмурые взгляды и злобу. В конце концов, к тому времени первоначальный гнев и возмущение должны пройти. По крайней мере, я на это надеялся.

— Белла еще в Вольтерре?

— Да, Эдвард, и мы понятия не имеем, как долго она там пробудет. Джасперу очень тяжело.

— Пожалуйста, не проси меня его жалеть. Он украл у меня Беллу.

— Ты сам порвал с ней, Эдвард. Она уже не была твоей.

— Белла всегда будет моей. Независимо от того, сколько времени проживет с братом. Я был ее первой любовью, а это никогда не забывается.

— Думаю, лучше тебе забыть о Белле, Эдвард.

Как будто это легко или хотя бы возможно. Я не мог тягаться с Джаспером и его дикими друзьями, но, может, Белла увидит, насколько они опасны и жестоки. Хотя бы когда станет вампиром. Я надеялся на это.

— Тогда мне лучше уйти, Карлайл. Спасибо, что пришел попрощаться, и поблагодари Эсми за меня. Будем на связи.

Я развернулся и ушел в лес. Мы не увидимся с отцом много лет, но он всегда будет рядом. Карлайл чувствовал себя ответственным, поскольку я был первым его приемным сыном. По этой же причине он никогда от меня не отвернется.

Эсми

Я вздохнула с облегчением, когда Эдвард ушел. Его слова все больше и больше злили меня, и Карлайл совсем не исправлял ситуацию. Он должен был прямо высказать все Эдварду, но он берег чувства мальчика. Карлайл такой Карлайл.

Он подошел ко мне с бледной улыбкой.

— Прости, что разочаровал тебя, Эсми. Но я не могу найти в себе силы отказаться от Эдварда.

— Ну, теперь он ушел, и нам тоже пора. Не хочешь поохотиться перед возвращением?

— Звучит неплохо.

Карлайл взял меня за руку, и мы побежали в лес, в противоположном направлении от того, куда пошел Эдварда. Мне не очень хотелось пить, но это дало бы Розали и Джасперу еще немного времени.

На обратном пути Карлайл почти не разговаривал, а лишь смотрел в водную гладь озера, которое мы переплывали. Он думал об Эдварде, но знал, что при мне лучше об этом не говорить. Я решила признаться в причине, по которой отвлекала его весь вечер.

— Карлайл, должна предупредить, что сегодня вечером Розали лечила Кэт.

Он повернулся и ошарашенно уставился на меня.

— Розали? Но почему? Я же сказал, что сам этим займусь.

— Знаю, но твое отношение к Эдварду всех расстроило. Джаспер не хочет быть тебе еще более обязанным, чем уже есть.

— Неужели он думал, что я забуду свою клятву? Я доктор, Эсми, и никогда не причиню боль пациенту. Ты же это понимаешь?

— Не думаю, что здесь вопрос доверия, Карлайл, просто эмоции зашкаливают.

— Тогда, наверное, к лучшему, что Джаспер и Кэтрин уезжают. Розали и Эммет ведь тоже с ними? Останемся только мы с тобой, Эсми.

— Есть еще Элис и Гаррет, если помнишь.

— Гаррет не останется, он любит путешествовать, а поскольку Элис его пара, она поедет с ним. Не обманывай себя, Эсми. Мы потеряли всех. Может, нам не следовало так быстро отсылать Эдварда.

Я с трудом поверила своим ушам!

— Думаешь, это имеет какое-то значение?

— Ну, не знаю. Тебе ведь нравилось, когда семья была в сборе.

— Да, и именно Эдвард несет ответственность за ее раскол. Предпочту надеяться, что дети будут нас навещать, чем снова окажусь под одной крышей с ним, Карлайл. Ты что, совсем меня не понимаешь?

Маркус

В комнате повисло напряжение. Я видел пронзительный взгляд Аро сквозь мягко падающую пыль. Он хотел убить Беллу за угрозы, но знал, что это невозможно, поэтому пытался найти способ удержать ее в Вольтерре. Но и с этим у него ничего не получалось. Я наслаждался яростью брата, понимающего свое бессилие.

— Ну что, Аро? Я жду встречного предложения, но у тебя, похоже, его нет, не так ли? Полагаю, тебе просто придется согласиться на мои условия.

— Ты очень уверена в себе, Изабелла Уитлок.

— Я чрезвычайно уверена в своем даре, не в себе. Это лишь малая часть его возможностей. Хочешь увидеть больше? Позволь мне вернуться домой и присоединиться к мужу и дочери, пообещай мне безопасность.

— И это все? В твоих устах это звучит как маленькая уступка.

— Уступка чему? Я не сделала ничего плохого, не нарушала никаких законов. Я — вампир, моя дочь ничего не знает о нашем мире. Почему ты так поступаешь со мной? Из-за жадности? Я никогда не буду работать на тебя, Аро Вольтури. Даже если бы ты угрозами заставил меня это сделать, тебе пришлось бы постоянно спрашивать себя, а можно ли мне доверять… и ты бы знал, что ответ «нет, никогда». Ты бы все время ждал кинжала в спину. Серьезно хочешь такой жизни? Или предпочтешь перемирие с тем, кого не можешь контролировать?

— Я бы принял предложение Изабеллы, Аро. Это лучший вариант. Не уверен, что наш старый замок выдержит еще одно землетрясение.

Брат сверкнул глазами, но знал, что я прав.

Он повернулся к расслабленной и уверенной Изабелле.

— Ты обещаешь не использовать свои дары против Вольтури?

— Спрашиваешь на случай, если кто-нибудь из твоих многочисленных врагов попросит меня о помощи? Да, обещаю отказать им. Давай будем честны, они все равно не смогут меня заставить, как не можешь и ты.

— Взамен ты просишь лишь безопасности для себя, мужа, дочери и друзей? Это большое требование. Твои друзья — не друзья Вольтури.

— Они не заинтересованы в том, чтобы свергнуть вас. Просто оставьте их в покое, пусть живут своей жизнью.

— Откуда нам знать, что тебе можно доверять, Изабелла?

— Ну, я не убила тебя и не разрушила замок, хотя ты угрожал мне и моей семье. Кому, если не мне, доверять в таком случае?

Брат кипел от негодования, но его честно и справедливо загнали в угол.

— Хорошо. Но если ты сделаешь хоть шаг против Вольтури, сделка отменяется.

— Не сделаю. И, пожалуйста, не пытайся придумывать оправдания. Или сделка отменяется. В следующий раз я не остановлюсь, пока ты и твое драгоценное убежище не превратитесь в пыль.

Аро развернулся на каблуках и вышел, а я остался стоять, даже не пытаясь скрыть удовлетворение на своем лице.

— Молодец, Изабелла. Я знал, что победа останется за тобой.

— Он сдержит свое слово?

— У него нет выбора, потому что нет оружия, которое можно использовать против тебя. Он ненавидит это.

— Мне плевать на него, я просто хочу домой.

— Ты заслужила. Можешь воспользоваться самолетом Вольтури, так ты быстрее доберешься домой. Я попрошу Феликса организовать все, но хочу сказать пару слов перед твоим уходом. Составишь мне компанию на короткой прогулке за городскими стенами?

Белла поняла, что я не хочу быть подслушанным, и, пока Феликс договаривался о ее отлете домой, последовала за мной в вечерний воздух через ворота, ведущие за стены Вольтерры.

Некоторое время мы шли молча, но потом она повернулась ко мне.

Белла

— Почему ты до сих пор здесь, Маркус? Очевидно, что дар Челси не действует на тебя должным образом, и ясно, как сильно ты ненавидишь Аро.

— А куда я пойду, Изабелла? Здесь я во вражеском лагере, могу мешать, когда могу, следить за решениями Аро.

— Хорошо, тогда зачем мы здесь? Хочешь, чтобы я тебе помогла? Остановила дар Челси?

— Нет, Челси я одолею сам, когда буду готов. Сначала нужно собрать некоторую информацию. Я просто хотел попросить тебя об одолжение, когда вернешься домой.

— Слушаю.

— Мой брат манипулирует нами, и обычно я на шаг впереди него, но несколько лет назад я оступился, и он поймал меня. Не знаю, много ли ты слышала о моем прошлом, это трагическая история.

— Немного. Знаю, что твоя жена была убита.

— Да, и за это ответственен Аро. Я был под влиянием Челси, но около четырех лет назад встретил человека, у которого было разрешение на пользование архивом. Мы иногда предоставляем его колледжам здесь, в Италии, и за рубежом. Это помогает нам прикрываться частным учебным заведением. В конце концов, кем еще мы можем быть, учитывая количество исторических документов и книг, которые щедро одалживаем мировым музеям. Так вот, я встретил девушку, и она рассказала мне о своей настоящей причине пребывания в Вольтерре. Джудит нашла дневник своих прабабушек в архиве и, прочитав его, придумала способ поговорить со мной. Она вручила мне дневник и дала фотографию своей прабабушки, в которой я сразу узнал Алисию. Она была молодой женщиной-ученым, который посещал архивы много лет назад. Я вышел из депрессии, охватившей меня после смерти Дидим, и Аро попросил приглядывать за ней. Я думал, что он помогает мне из-за чувства вины. Но увидев фотографию, я понял мотив Аро. Он не пытался мне помочь, а лишь хотел продолжить мои пытки. Алисия была очень похожа на мою жену. Мы сблизились, слишком, а потом Аро отказался продлевать ее разрешение на работу в архиве. Она ушла, и я больше никогда ее не видел, пока Джудит не передала мне фотографию. Но самым большим потрясением было то, что я прочитал в дневнике. Алисия покидала Вольтерру беременной. Она родила ребенка, моего ребенка. Джудит — последняя в моем роде. Алисия умерла сразу после рождения дочери, как ее мать и бабушки. Они умерли во время родов. Сама Джудит тоже была беременна, и из-за этого напугана.

Я тяжело вздохнула.

— Она сказала, что ее удочерили. Джудит узнала о своей биологической матери после того, как адвокат, работающий с имуществом ее матери, получил доступ к банку и обнаружил ее свидетельство о рождении и письмо, которое она могла получить только после совершеннолетия. В письме был ключ от сейфа, просьба сохранить имя приемного ребенка и никогда не позволять никому узнать о том, кто она на самом деле. Именно тогда Джудит узнала о судьбе бабушки и матери. Она почувствовала угрозу и открыла сейф. Затем пришла ко мне, потому что услышала о взломе банка, в котором хранились документы об удочерении. В дневнике Алисия предупредила, что если Вольтури узнают о ребенке, они выследят и убьют и ее, и ребенка. Похоже, Аро в конце концов узнал о ребенке Алисии и с тех пор пытался выследить ее потомков. Джудит знала, что находится в опасности и надеялась, что я ей помогу, поскольку ребенок, которого она носила, был моим родственником.

Я понимающе кивнула.

— Ее единственной надеждой был Карлайл, ведь все женщины умирали именно при родах. Если бы я попытался помочь, это бы привлекло внимание к Джудит, что оказалось бы концов для нас.

— И что ты сделал?

— А что я мог, Изабелла? Я отправил Джудит к Карлайлу и начал ждать, но больше никогда не слышал о ней, как и об Алисии. Я думал, что: либо ее убил мой брат, прежде чем она смогла добраться до Карлайла, либо она умерла при родах.

— Это конец истории?

— Не совсем, Изабелла. Однажды я разговаривал с Карлайлом, он тоже часто пользуется архивом, хотя и не посещает его лично. Он сказал, что к нему приходила женщина от некоего Мартелло Силко.

— Что это значит?

— Это эсперанто. Карлайл свободно говорит на этом языке. Мартелло — молоток, а Маркус по-латыни означает молоток. Моя прежняя фамилия — Метаксас. Мой отец был торговцем тонкого шелка и…

— «Силко» на эсперанто означает «шелк». Ты, конечно, пытался защитить ее.

— Но потерпел неудачу. Я не смог защитить ни Дидим, ни Алисию. Но Карлайл сказал, что помог этой женщине, и она родила сына. Джудит испугалась и убежала, забрав с собой мальчика. Она сказала, что спрячет его там, где никому не придет в голову искать.

— Ты пытался узнать, где она его спрятала?

— Нет, Карлайл не знает. Я хочу, чтобы ты выяснила, что случилось с Джудит. Если ее убили, узнай, где похоронено ее тело…

— Но зачем?

— Потому что я намерен убить Аро у ее могилы.

— Не лучше ли просто найти мальчика?

— Нет, если Аро о нем узнает, он и его убьет. Надеюсь, Джудит хорошо его спрятала, и если так, то пусть остается в безопасности.

— Хорошо, я посмотрю, что смогу сделать. Какая у Джудит фамилия?

— Пикеринг. Она приехала сюда из колледжа в Торонто. Пожалуйста, Изабелла, будь очень осторожна.

— Буду, Маркус.