Глава 18
14 октября 1493 года - Уэсспорт

Врач вышел из комнаты, вытирая белой тканью окровавленные руки. Виктория лежала в постели на грязных простынях, залитых слезами и кровью. Служанка держала ее за руки. Принцесса не хотела видеть, как уносят ее недоразвитого умершего ребенка – он вошел в мир слишком рано.
Магнус ждал за дверью, бросившись к старому усталому врачу:
- Что там? Как моя племянница?
- Ребенок родился слишком рано. – Всем, кто слышал врача, было ясно, что этот человек в ярости и не пытается ее скрыть. – Она была слишком молода для родов. Мне казалось, ее муж это понимает! – он так орал, что дребезжали окна в рамах.
Губы Магнуса сжались в тонкую линию.
- Я король, но не буду вставать между мужем и женой.
- Есть правила! Единственная причина, по которой мы даем разрешение жениться на девочках – это обещание их мужей, что они будут ждать их зрелости! Виктория больше никогда не сможет иметь детей! Повреждения слишком велики! – с гневом и сожалением воскликнул врач. Он видел много подобных случаев: молодые девушки выходили замуж за мужчин намного старше них. По закону церкви их мужья должны подождать, прежде чем лечь с ними в постель, пока они не достигнут совершеннолетия, чтобы физически иметь возможность рожать.
К ним подошла Ребекка Фелл, и на ее лице почти не было заметно беспокойства. Она вела за руку своего сына. Джаспер посмотрел на взрослых и потянул мать за руку. Он хотел идти играть в садах.
- Она должна рассматривать это как благословение – роды приносят только боль. Вы здесь, чтобы делать свою работу, а не высказывать свое мнение. Мы платим не за это. Если больше ничего нельзя сделать, то вы можете идти, - сверкнула зубами королева.
- Но…
- Ты хочешь провести остаток жизни в темнице за неповиновение? – перебила его Ребекка. Врач побелел, поклонился и поспешно ушел, оставляя царствующую чету.
Магнус повернулся к Ребекке.
- Ты хотела, чтобы так произошло. Нет, ты знала, что так произойдет! – в гневе воскликнул он. Ребекка поспешно закрыла руками уши Джаспера.
- Как ты смеешь так говорить обо мне, твоей жене! И перед нашим сыном! – выплюнула она. – Кроме того, так даже лучше. У Виктории не будет никаких мыслей о претензиях на тро…
- Какие претензии? Она никогда и не претендовала на него! А теперь ты навсегда разрушила ее жизнь! – в шоке произнес Магнус. Он ушел, не в силах принять монстра, которым оказалась его жена.
Они не осознавали, что дверь осталась открытой, и весь их разговор слышала принцесса. Она перестала плакать, понимая, что они не смогут смыть весь тот ужас, который сейчас открылся ей.

16 июня 1503 г. - Соросса

- Мама, кто всегда приходит к нам? Этот старый мужчина? – спросил мальчик.
- Томас? – уточнила Леонора, расчесывая длинные волосы. Блестящие длинные локоны, рассыпавшиеся по спине, были частью маскировки.
- Это из-за него я должен носить платья и длинные волосы? – Леонора опустила руки. ее сердце сжалось. Она знала, что придет день, когда ее сын потребует ответов на вопросы. Но он еще не готов. Он спрашивал и раньше, и всегда она давала ему один и тот же ответ:
- Это все сложно, милый, - пробормотала она.
Уильям повернулся, впиваясь взглядом в мать.
- Нет, я хочу знать, почему должен одеваться как девчонка, когда он приезжает. У меня есть право знать, - сказал он, отодвигая щетку в сторону.
У Леоноры задрожали губы.
- Это для твоей безопасности, - неохотно ответила она после небольшой паузы. Ветер постучал в тонкие стены дома. Уже несколько дней бушевал шторм, и все это время они сидели в четырех стенах. Это сделало мальчика беспокойным и более любопытным, чем обычно.
- Это как-то связано с моим отцом? – осторожно спросил он. Леонора отвела взгляд.
- Ты снова разговаривал с Клодин?
- Она ничего не сказала мне, клянусь! Только то, что мой отец был важным человеком. – Леонора начала злиться на подругу. Как она могла пойти против ее желания не открывать Уильяму личность Филиппа? Клодин хотела, чтобы маленький принц знал все. Но Леонора боялась, что, как только ее сын узнает, что является наследником престола, то пойдет требовать этого. Она хотела, чтобы сначала он осознал, что такое власть короны, прежде чем узнает о своем отце.
- Когда-нибудь, когда ты подрастешь, я все расскажу тебе, обещаю, - сказала она, вновь принимаясь расчесывать его волосы. Но Уильям увернулся от ее прикосновений.
- Мой отец был плохим, так? Он убил кого-то могущественного? Поэтому мы все время переезжаем и прячемся?
Леонора вздохнула и опустила щетку. Выбора у нее не осталось.
- Послушай меня.
Твой отец был хорошим человеком, честным и благородным. Но он нес большое бремя и обладал большой властью. На самом деле, настолько большой, что все завидовали ему, даже его семья. Из-за власти и богатства твоего отца он потерял самых близких ему людей и обрел тайных врагов.
- И что это значит?
- Это значит, что твоего отца власть не развратила, но изменила окружающих его людей, превратив их в монстров. Это значит, что я не хочу такой судьбы для тебя, мой мальчик, поэтому мы прячемся. И Томас помогает нам. Но он не должен узнать, что ты мальчик, Уильям. Это ясно?
Серьезность в голосе матери пробудила в Уильяме чувство долга. Он хотел, чтобы мама была счастлива, а это значит, что она должна быть в безопасности.
- Я понимаю.

4 мая 1520 г. - Колдвик

Город Колдвик всегда был загадкой для Изабеллы. Его построили недалеко от бесконечных болот и лесов, в местах, где никто никогда не жил. Многие думали, что Колдвик – самый древний город в Англоа. Этот слух подтверждался акведуком, украшающим центр небольшого городка. Он нес суть самой Англоа – сказочной земли, закаленной многовековым насилием и духоподъемной силой ее народа. Жители Колдвика слыли гордецами, но Изабелла считала их самыми искренними и добрыми из всех, кого встречала в жизни. Нигде в Англоа она не видела таких счастливых и улыбающихся лиц, как здесь.
Поэтому их возвращение туда вызвало у девушки шок. Она и Эдвард ощутили мрачную ауру, накрывающую город, как удушающее одеяло. Куда-то делись легкомысленность и гордость. Люди шли, опустив головы. Они говорили тихими голосами, отказываясь смотреть в глаза.
Они ехали в старой телеге. Изабелла закуталась в толстую шерстяную шаль, а Эдвард, сгорбившись, правил двумя древними лошадьми. Они выглядели как два фермера: молодая женщина и мужчина с повязками на лице, из-под которых выступал гной. Один его глаз тоже был перевязан. Людям хватало одного беглого взгляда на хмурое лицо, едва выглядывающее из-под капюшона. Маскировка Эдварда прекрасно работала – все считали его отвратительным уродом.
Он тоже замечал изменения вокруг.
Они остались вдвоем. Джейкоб и Карлайл настаивали на том, что должны идти с ними, но Эдвард категорически отказался от этого и приказал им возвращаться к своим семьям. Их пути разошлись. Они сдержали свое слово – он нашел Изабеллу и теперь освободил их от их слова. Джейкоб очень неохотно отпустил друга с Изабеллой в Уэсспорт. Карлайл почти ничего не сказал по этому поводу. Его раздирали на части противоречия. Если Каллен в любом случае не хочет присоединиться к борьбе с Викторией Фелл, то зачем тогда следовать за ним?
Честно говоря, никто из них не понимал, до какой степени растянулись требования Виктории. Истории об угнетении и насилии были всегда – люди любили жаловаться на власть. Но, увидев Колдвик в таком состоянии, Эдвард начал понимать, как именно правит сестра.
Они прошли мимо колодок на площади, и ни одна из них не пустовала. Эдвард стегнул лошадей, стремясь быстрее проехать мимо. Он не хотел, чтобы Изабелла увидела этих людей. Некоторых привязали к обрешеткам телеги, потому что колодок не хватило. Люди поникли головами, усталые лица были покрыты грязью. Но даже она не могла скрыть их выражение – потеря всякой надежды, страх и неуверенность в будущем.
Казалось, кого бы ни назначили управлять Колдвиком, он сжал город в железном кулаке. Изабелла увидела телегу, к которой приковали подростка, грязного и худого как веточка. Его глаза были пустыми, словно он уже долго страдал. Его взъерошенные волосы упали ему на лицо, когда мальчик быстро опустил голову, глядя в землю.
- Если бы я не знала, что власть в руках у Виктории, то подумала бы, что король умер, и страна погрузилась в забвение, - прошептала Изабелла Эдварду на ухо. Уставшие лошади продолжали тащить их вперед.
- Это почти правда, - получила она ответ. Изабелла представила, как исказилось под бинтами красивое лицо. Эдварду, должно быть, трудно видеть страдания людей, зная, что это напрямую связано с его родственниками. Но она ничего не сказала. Возможно, видя, как мучаются люди, он изменит свое решение.
Попасть на корабль, идущий в Уэссспорт, оказалось сложной задачей. Маскировка Эдварда только мешала ему.
- Этот прокаженный и на десять шагов не подойдет к моему кораблю, - выплюнул капитан, косясь на сгорбленного человека. Он выгнул бровь, слушая мольбы красивой молодой брюнетки, упрашивающей его отвезти их в столицу. – Если он заразит весь Уэсспорт, и об этом узнает королева, я первый окажусь на плахе палача, - со страхом сказал он.
- Прошу вас, сэр, мой брат не прокаженный. Он попал в ужасную аварию, и мы просто хотим вернуться домой. Пожалуйста! – Изабелла опустилась на колени и отчаянно сжала подол его плаща. Лицо капитана покраснело. Они привлекали взгляды идущих мимо людей. Он быстро заставил девушку встать.
Маска Изабеллы вернулась на место, и она наколдовала на ней самое душераздирающее выражение, какое только мог представить ее разум. Мужчина отступил на шаг назад, стиснув зубы.
- Твой брат будет спать на верхней палубе, - сказал он, показывая на Эдварда. – В отдельном углу, подальше от нас. Ты сама будешь кормить его. Если я замечу, что кто-то на борту заболел, то вы оба полетите в море. Это ясно? – с такими угрызениями совести проговорил он, что Изабелла почувствовала вину.
- Спасибо! – воскликнула она, складывая руки вместе. Из ее глаз текли слезы радости, губы дрожали от благодарности.
- Мы отплываем с утренним приливом. Вас никто не будет ждать, и вы заплатите полную стоимость, хотя и не получите каюту.
- Конечно, - согласилась она. – Николас, скажи спасибо славному капитану, - шепнула она Эдварду. Тот собирался сделать шаг вперед, чтобы пожать руку мужчине, но капитан быстро отодвинулся от них.
- В этом нет необходимости, - угрюмо заметил он, со страхом и отвращением глядя на перевязанные руки Эдварда. – Завтра на рассвете, - напомнил он им.
Капитан ушел, а пара отправилась в небольшую грязную гостиницу на окраине города, уверенные, что там их не побеспокоят.
Хозяин отвел им самую плохую комнату, не желая рисковать – вдруг его постоялец окажется прокаженным? Девушка была достаточно убедительна, чтобы заставить его дать им хоть какую-нибудь крышу над головой. Наконец, они закрыли и заперли на засов дверь своей комнатушки.
Они всего два дня были в Англоа, но эти дни казались вечностью, за которую они отдалились друг от друга на самое далекое расстояние за все время их общения. Изабелла умело скрывала отчаяние и боязнь потерять Эдварда. Она прятала свою растерянность от его поступков, и таила самое важное – свои чувства к нему. Если бы Эдвард устал от ее общества и ушел от нее, Изабелла бы не раздумывая отправилась на его поиски.
Эдвард снял повязки и стер с лица мед и воск, создающие впечатление гноя. Он держался подальше от Изабеллу, боясь своих постоянно растущих чувств к ней. Его страшило осознание того, что его присутствие рядом с ней только создает опасность для девушки. Если его истинную личность выяснят, то враги придут за теми, кто дорог ему. Они придут за Изабеллой. Но еще его раздирала на части война внутри него. Он разрывался между необходимостью помочь своей стране и погоней за собственной свободой.
В наступающей ночи мерцала свеча. Кровать манила их, но ни один не приближался к ней, боясь, что повлечет за собой их близость, и какие последствия для них возникнут после этого.
Они долго смотрели на нее, пытаясь завести разговор, но это привело только к еще большей растерянности.
Наступила полночь. Наконец, они легли – молча и в тревоге. Большую часть ночи Изабелла смотрела на грязный пол комнаты, отворачиваясь от Эдварда и боясь поймать его напряженный взгляд.
Эдвард считал, что она не хочет видеть его лица без маски. Ее неверно истолкованные действия причиняли ему большую боль, чем он готов был признать. Он боялся, что Изабелла отталкивает его из-за его происхождения.
Оба, наконец, уснули, но их сны не принесли отдыха, на который они надеялись.

10 мая, Уэсспорт

По столице разносился звон церковных колоколов. Чайки и голуби летали над крышами шумного города. Казалось, что со времени их отъезда в нем мало что изменилось. Эдвард молча смотрел на порт. Кожа зудела от воска и меда на ней, руки дрожали – они рвались схватить меч, спрятанный в их багаже.
Уэсспорт был не серым и не белым, как в их воспоминаниях. Снег растаял, и город окружали засеянные поля и зеленые леса.
Но не это привлекло их внимание. Над Уэсспортом нависло зловоние, ставшее более заметным сейчас, когда лед и холод больше не скрывали его.
Они сошли на берег и быстро смешались с толпой, пока стражники в порту не заметили их.
Стражников и солдат, следящих за людьми, пинающих их и тычущих в них оружием, стало гораздо больше. Люди, как и в Колдвике, опускали головы и не смотрели в глаза вооруженным людям. Эдвард не таким помнил город. Он размышлял, насколько Виктория изменила Англоа, раз так быстро над столицей повисла аура тревоги, страха и паранойи.
Эдвард и Изабелла перетащили свой сундук в темный переулок, где Каллен, наконец, достал свой меч и спрятал его в складках многочисленных плащей, скрывающих его фигуру. Сгорбленным он казался не таким высоким.
Изабелла спрятала волосы под несколькими платками, также опустив голову. Она боялась, что ее узнают.
Они еще не представляли, как выведут ее мать. Первое, что нужно было сделать – найти союзника в стенах города. После этого уже можно было планировать спасение женщины и побег из столицы.
Но кому они могли доверять? Все лорды, противостоящие Виктории, покинули город. Оставшиеся были верны ей, по крайней мере, на словах. У них почти не было вариантов.
Эдвард и Изабелла подошли к первой внутренней стене города, разделяющей средний и внешний районы. Это были главные ворота – дорога через них вела прямо к дворцу.
Там на них обрушилась волна зловония. Изабелла закашлялась, хватая горлом воздух, на ее глазах показались слезы. Эдвард тоже не смог удержаться от приступа кашля.
Они и раньше, в порту, почувствовали эту вонь, и теперь увидели ее источник. Отвратительный запах принадлежал отрубленным головам и частям тела, наколотым на пики ограды среднего района.
Плоть давно начала гнить, вокруг носились вороны, отрывая ее куски и унося с собой. Изабелла в ужасе глядела на бесконечную череду голов, торчащих на стене.
Красивая надпись над воротами, начертанная огромными и четкими буквами, гласила: «Смерть предателям». Солдаты, стоявшие на охране ворот, закрывали нижнюю часть лиц шарфами, без сомнения, защищаясь от запаха.
Эдвард не мог найти слов для описания своего ужасного состояния. Он только раскрыл рот, увидев среди голов несколько знакомых ему лиц – солдат, сражавшихся вместе с ним и Фоуксом во время войны.
Им стало ясно, какой королевой стала Виктория Фелл – безжалостной и жестокой.
Эдвард опомнился быстрее, чем Изабелла, и подтолкнул девушку. Им придется пройти мимо этой выставки смерти и жестокости.
Стражники не обратили на них внимания после того, как Эдвард сунул в руки одному из них мешочек с монетами.
За стеной, с другой стороны, они увидели еще одну линию голов. Разлагающаяся плоть испортила воздух и душила их. Невыносимое зловоние убивало их легкие. Они нашли пустынный переулок, где Изабелла долго и мучительно кашляла, пока вонь не выветрилась из легких.
Эдвард успокаивающе положил руку ей на спину. Она со страхом в глазах повернулась к нему.
- Дальше будет еще хуже? – в ужасе произнесла она. Изабелле еще не приходилось встречаться с таким кошмаром. – Что, если моя мама… - Она не закончила жуткую мысль.
- Мы ничего не знаем о Рене. Но вряд ли ее выставят так, - утешающе сказал Эдвард.
Изабелла внезапно повернулась к нему. Ее страх еще больше усилился. Самоконтроль, которому ее выучили, исчез в мгновение ока.
- Эдвард, тебе нужно уйти. Это место не просто опасно для тебя – оно может стать твоим концом, - настаивала она с таким жаром, что Эдварда поразила сила ее голоса.
- Сначала мы вытащим леди Рене.
Изабелла не обратила на его слова никакого внимания.
- Если тебя найдут как Эдварда Каллена, Виктория не задумываясь обезглавит тебя. Если как Уильяма Фе… - она замолчала, прежде чем произнести полное имя, - то будет то же самое.
Никогда еще ей не было так страшно.
- Это ад, личный ад! – страдала она.
Эдвард притянул ее к себе, несмотря на свои убеждения. Он не мог проигнорировать ее тепло, пронзившее его насквозь, сорвал с лица повязки и снял капюшон, не обращая внимания на мед, нанесенный на его левую щеку и бровь.
Они встретились взглядами. Сердце Изабеллы заколотилось по нескольким причинам, и его близость – самая главная.
- Я не позволю никому, включая Викторию, коснуться твоей матери, Изабелла, - убежденно сказал он. Мужской голос сменился знакомым рычанием. Кто-то знакомый появился за маскировкой, скрывающей Эдварда Каллена. Кто-то, кто мог убедить Изабеллу одним движением. – Если мы будем работать вместе, и ты будешь доверять мне, мы ее вытащим.
Она молчала, разглядывая каждую черту лица.
- Ты пойдешь на это, несмотря на мои ложь и обман? Я уйду, как только все закончится. Тебе не придется видеть человека, который принес тебе столько страданий, - проговорил он.
Изабелла не могла связно сформулировать ответ, поэтому только кивнула.
- Хорошо. Я знаю кое-кого, у кого есть причина ненавидеть Викторию Фелл и ее приспешников больше, чем кого-либо. Если он все еще в городе, у нас есть шанс. – Эдвард порылся в складках плаща и достал носовой платок, которым протер лицо. Потом покопался в карманах еще.
Изабелла не думала, что он возьмет с собой маску, но он держал в руках этот кусок кожи.
- Ты несерьезно! Виктория Фелл ищет тебя!
- Я знаю, как затеряться на этих улицах. Меня никто не найдет. И этот человек знает меня только как Эдварда Каллена, - ответил он, надевая маску и завязывая шнурки. После этого Эдвард нашел перчатки и натянул их на руки.
Он выпрямился, возвышаясь над девушкой. Объемная одежда увеличивала его фигуру, и Эдвард выглядел больше, сильнее и массивнее, чем на самом деле. Он снял плащи, оставив только один, с большим капюшоном.
- Мы встретимся в гостинице Ландена через несколько часов. Сними для нас комнату под именем мистера и миссис Кенсингтон. Если я не вернусь к ночи, то немедленно покинь город, хорошо? – предупредил он.
Она не была готова так быстро расставаться с ним.
- Я пойду с тобой, - сказала Изабелла, прежде чем успела остановить себя. Эдвард натянул на маску капюшон.
- Молодая брюнетка с карими глазами рядом с мужчиной в капюшоне – это равносильно крику на весь город: «Смотрите, это Изабелла Свон и Эдвард Каллен!», - сказал Эдвард. – Мы через полчаса окажемся в тюрьме. – Эдвард подошел к девушке.
Ни в ком из них не было горечи, хотя оба пытались скрыть свои чувства. Те все время всплывали на поверхность вне их желания.
- Пожалуйста, - умоляющим голосом попросил он. Изабелла удивилась. Эдвард никогда раньше не умолял ее. – Доверься мне.
Его слова эхом отразились от стен переулка, окутывая их обоих и нежно лаская Изабеллу. Она покраснела. Слабые солнечные лучи, проникающие через слой облаков, омыли их тусклым светом, создавая таинственную и плотную ауру.
- Ты же знаешь, что я доверяю тебе, - тихо ответила Изабелла. Ее тело дрожало. Эдвард придвинулся к ней, и она приподняла голову, чтобы смотреть ему прямо в глаза. Чтобы она могла надеяться на поцелуй.
Губы Эдварда приоткрылись. Кровь бурным потоком потекла по телу. Ему пришлось собрать все силы, чтобы не обнять девушку и не накрыть ее соблазнительные губы своими.
Он отстранился и отошел, вновь надевая на голову капюшон.
- Я ненадолго, - напоследок сказал он и завернул за угол. Изабелла со стоном села на стоявшие неподалеку ящики, глядя ему вслед.

***

Среди шума и болтовни Клэр сортировала чахлые овощи. Мистер Робертс был переменчивым человеком, хорошим торговцем и мог продать самые плохие овощи за самую высокую цену.
Клэр ценила его. Он позаботился о ней, когда она бродила по улицам нижнего района. За последние несколько месяцев ее жизнь сильно изменилась. После прощания с домом, в котором она когда-то служила, ее отвезли во дворец. Клэр надеялась, что ей дадут там работу, но все ее надежды не оправдались. Ее выгнали, и не имея ни семьи, ни связей в городе, она бродила по улицам самого грязного бедного нижнего района – места, в котором ей никогда не хотелось оказаться.
Она всегда неправильно представляла себе это место. Она считала, что здесь живут только самые худшие – шлюхи, воры и нищие. Но Клэр не знала, что ошибалась. Она неправильно оценивала трудолюбивых людей, которые вкладывали все свои силы в надежде выжить. Молодая женщина уже думала, что так и умрет здесь, но мистер Робертс, бакалейщик на улице Эбби, приютил ее.
Она была грязной, замерзшей, голодной и отчаявшейся. Клэр удивлялась, что он вообще посмотрел на нее. Другие принимали ее за шлюху, но она никогда не продавала себя. Девушка пробиралась по грязи, глядя в землю.
Мистер Робертс видел не то, как она выглядела, а то, кем она была. В последующие месяцы он вернул ей веру в себя и заставил понять, что то, что с ней произошло – не ее ошибка.
В тот день, после полудня, когда большинство уже вернулось на работу или в поля, она увидела его.
Клэр не могла и подумать, что еще когда-нибудь увидит этого человека. Когда Уэсспорт захватила Виктория, а Джаспер слетел с трона, Клэр посчитала, что Каллен больше никогда не вернется в страну. Короля, которому он служил, свергли, и, если он вернется, то мало людей будут рады его видеть.
Кроме того, при его внезапном появлении в ней вдруг всплыли нехорошие воспоминания. Горло сжалось, и Клэр решила, что голос к ней больше не вернется.
Как, господи боже, этот злодей в маске нашел ее?
- Я ищу мисс Честер, - сказал он тем же самым низким и мрачным тоном. Клэр не видела маску, но не могла спутать его с кем-то другим по фигуре и ауре, которая всегда пугала ее и других девушек в его доме.
- Здесь нет никого с таким именем, - коротко ответила она, наконец-то обретя голос. Ее мучил вопрос, как Каллен нашел ее. Она не могла контролировать свое тело, придя в шок от осознания того, что Эдвард Каллен вновь вернулся в Уэсспорт. Она попыталась закрыть перед ним дверь, но сильная рука помешала ей сделать это. Она боялась, что монстр узнает ее.
Последний раз, когда ее видел Эдвард, она голой лежала на кровати после того, как ее несколько раз изнасиловали. Тогда она ничего не чувствовала, лишена способности мыслить ясно, ничего не понимая в тот момент. Как он может узнать ее? Клэр гордилась тем, что не похожа на ту измученную девушку. По крайней мере, она надеялась на это. Но не замечала, что сейчас от шока ее кожа побледнела, а глаза расширились.
Эдвард понимал, что его узнали, и поднял голову, позволяя маске говорить за себя, как это всегда было.
- Тогда женщина передо мной или двойник Клэр Честер, или я больший глупец, чем всегда считал, - прорычал он.
Она вскрикнула, как и тогда, когда впервые увидела его и его невесту в особняке, когда-то принадлежащим Свонам. Клэр попыталась еще раз закрыть дверь, но Каллен вошел внутрь и сам запер ее.
- Думаю, ты хорошо меня помнишь, - сказал он, заметив, как девушка отступила на несколько шагов.
- Вас не должно здесь быть! – воскликнула Клэр. Ее губы дрожали, а колени подгибались. – Если кто-то заметит, что мы разговариваем – если королева узнает, что ты здесь, нас обоих бросят в темницу.
- Виктория открыто сказала так?
- Она сказала, что любой гражданин Англоа, вступивший в сговор с предателями, не заслуживает пощады.
Эдвард наклонился к девушке. Она не могла различить его эмоции.
- Королева говорила, что я - предатель Англоа?
Клэр запуталась.
- Нет, но хорошо известно, что ты был верен королю Джасперу, - слабо сказала она. Как ей хотелось, чтобы он поскорее ушел! Его присутствие рядом уже начинало действовать на нее, спутывая мысли.
- Уходите! – умоляла она.
Он долго смотрел на нее, размышляя.
- Мне жаль, что с тобой тогда так поступили, - сказал Каллен. Клэр озадачилась. В последний раз он был больше озабочен судьбой Изабеллы Свон, чем произошедшим с ней. Но он, кажется, говорил искренне. – Надеюсь, ты больше не страдаешь.
- Мне плевать, на что вы надеетесь, - смело проговорила девушка, но тут же пожалела об этом. Человек перед ней напрягся. Она испугалась, что сейчас ей придется плохо. Но Каллен, кажется, хорошо контролировал себя, поскольку не пошевелился.
Он молчал. Клэр начала понимать, что так легко от него не избавится.
- Почему вы здесь? – спросила она, полагая, что хорошо бы понять, что привело его в Уэсспорт.
- Мне нужна твоя помощь.
- Моя? Зачем?
- Мне нужно проникнуть во дворец и кое-кого вывести оттуда, - спокойно ответил он. Клэр разволновалась. Она отступила еще назад, уронив мешок с овощами.
- К-король находится под стражей, - запнулась она. – Вы никогда не сможете…
Эдвард перебил ее. Она явно не так поняла его.
- Я не собираюсь спасать короля.
Клэр нахмурилась.
- Тогда кого?
- Другого человека.
Девушка посмотрела на мешок, который упал так же, как и ее надежды. Клэр подняла его и забросила на плечо.
- Я не могу провести тебя в замок. Стражники отвели меня туда, но там не нашлось для меня места. Я была грязной и испорченной. Они не хотели иметь со мной ничего общего. Я не очень люблю как Джаспера, так и тех, кто был рядом с ним. Уходи. Я, как законопослушный гражданин, обязана сообщить властям о твоем появлении. Даю тебе полдня, чтобы покинуть город. Это моя благодарность, - церемонно заявила Клэр.
Она низко присела, как делала, пока работала служанкой, а затем повернулась спиной, уходя от человека, которого когда-то называла «милордом».
- Браун мертв, - сказал низкий голос позади. Этого хватило, чтобы девушка замерла на месте и опять уронила мешок с овощами. Звук этого имени вызвал неконтролируемую дрожь в ее теле.
- Как и все, кто был с ним, - закончил Каллен. Он подошел ближе, продолжая говорить, чтобы завоевать ее доверие. Она была его единственным шансом. Клэр до того, как перейти к нему в дом, работала во дворце. Она знала все способы войти и выйти из него. Он не удивился бы, если бы девушка знала все тайные проходы во дворце.
- Покажи мне вход, и я больше не побеспокою тебя, - закончил он, вставая рядом с ней. – Я хочу только спасти леди Свон, и потом навсегда покину Уэсспорт, - заверил он. Эдвард надеялся, что девушка поймет его. – Я не хочу спасать Джаспера. Я знаю, чем все кончится – меня казнят, а бывшему королю станет еще хуже.
Клэр молчала, размышляя. В Эдварде вспыхнула надежда.
- Возвращайся сюда завтра в это же время, - устало сказала девушка. – И постарайся, чтобы тебя никто не заметил. Если пойдут слухи, что в город вернулся Каллен, то попасть во дворец будет уже невозможно.
- Спасибо, Клэр, - сказал Эдвард и ушел. Девушка стояла на месте, хмурясь и размышляя, во что она ввязалась.
Из тени вышла еще одна фигура.
- Это был Эдвард Каллен? Во плоти? – ошеломленно спросил мистер Робертс.
Клэр повернулась к нему, вздрогнув. Девушка не подозревала, что хозяин будет подслушивать ее. Но это был Уэсспорт.
- Вам на самом деле нужно спрашивать?