Глава 19
7 января 1494 г. – Уэсспорт

С большими усилиями, пересиливая боль, девушка накинула бархатный халат на свою рану. Окно оставалось открытым, но она не чувствовала холода.
- Дайте мне посмотреть на рану, ваше высочество, - попросила ее новая служанка. Однако Виктория отказалась.
- Со временем заживет. Это просто царапина. – Да, рана заживет. И это будет единственным, что можно будет восстановить.
Она вздрогнула, когда влажная тряпка коснулась ее рук, вытирая кровь. Обычно муж не трогал ее лицо, чтобы не изувечить его. Он хотел красивую жену.
- Нужно рассказать вашему дяде.
Виктория ослабевшими руками схватила ладонь служанки. Пропитанная кровью тряпка упала. Принцесса сурово смотрела на девушку.
- Ты новенькая здесь, Лаура. Тебе придется выучить кое-что, чтобы не закончить так, как твоя предшественница. Ты никому и никогда не будешь рассказывать о том, что происходит здесь. Ты никогда не будешь выступать против моего мужа или его действий в отношении меня. и ты никому не скажешь о его поведении. Это ясно? – прошипела она с такой яростью, что Лаура испуганно отступила. Виктория, все еще подросток, тонкая и угловатая, только начинавшая обретать взрослые формы, обладала тактом и умом взрослой женщины.
- Д-да, ваше высочество, - поклонилась служанка.
Сжав губы, она начала устранять следы побоев на теле Виктории. Лаура помогла одеться своей хозяйке, следя за тем, чтобы под длинными рукавами не было заметно шрамов и синяков, растекшихся по рукам.
Одежда скрывала секреты Виктории. Не было никаких признаков того, что происходило в ее жизни, кроме пустоты в ее мертвом взгляде.

1 февраля 1494 г. - Уэсспорт

- Вы уверены, что хотите именно этого? – спросила пожилая женщина.
Из-под капюшона выглянуло личико Розали. Ее теплая улыбка и румяные щеки делали ее похожей на ангелочка. Виктория смотрела на сестру, думая, когда же увидит ее в следующий раз. Они стояли недалеко от главной дороги за пределами Уэсспорта. Зима все еще не отпускала землю. На сером небе висели зловещие облака.
- Единственная разумная вещь, которую сделал мой отец – это передача мне опеки над Розали, - ответила Виктория. Пустота в ее глазах расстраивала группу женщин перед ней. Королевский эскорт стоял в нескольких шагах позади, и крыша паланкина уже прогнулась под тяжестью упавшего на нее снега.
- Мы позаботимся о ней, - сказала женщина.
- Я знаю, что так и будет, сестра. Мои щедрые пожертвования монастырю тому порука. – Ее тон был резким и отстраненным. Монахиня не обижалась на то, как говорили с ней – как с женщиной низкого сословия.
- В день совершеннолетия Розали мы больше не сможем ее скрывать. Если ваш дядя захочет выдать ее замуж за одного из лордов, мы не сможем противостоять этому. У нее останется только один вариант – надеть накидку монахини.
Рука Виктории скользнула к ее животу, прикрывая матку. Ее губы дрогнули.
- Может быть, это и к лучшему, - сказала она. Только тогда монахиня заметила желтеющий синяк на левой стороне ее шеи. Она ничего не могла сказать, чтобы облегчить страдания принцессы.
Виктория повернулась к Розали, глядя в ее ясные глаза. Это был последний верный ей человек, и она должна покинуть Уэсспорт, чтобы быть в безопасности.
- Ты отсылаешь меня? – спросила Розали, не понимая, что происходит. Виктория встала рядом с ней на колени. Девятилетняя девочка не хотела, чтобы сестра видела ее слезы. Она боялась, что Виктория отсылает ее потому, что не любит ее. Она считала, что напоминает сестре их мать, и та обвиняет девочку в ее смерти.
- Я делаю это для тебя, Розали. Монахини позаботятся о тебе. Ты поедешь на юг, где зимы не такие суровые, где есть белые пляжи и много фруктов. Тебе будет лучше там, чем здесь, - сказала Виктория, отводя прядь волос от личика сестры.
- Но я буду далеко от тебя.
- Когда-нибудь ты вернешься, обещаю тебе. И тогда здесь Уэсспорт станет лучше… - И жить в нем будут люди лучше, - подумала она.
- Как когда отец был жив?
- Лучше, Розали. – Виктория выпрямилась. Она кивнула монахине.
- Идем, дитя. Путешествие долгое и трудное.
Розали ушла рядом с женщинами в черном и белом. Она повернулась, глядя на сестру в окружении королевского эскорта на фоне стен Уэсспорта. Вдалеке виднелся дворец, где она когда-то жила. Пройдет некоторое время, прежде чем Розали поймет, что сестра сделала для нее – от чего она ее спасла.

23 апреля 1503 г. - Соросса

Уильям проснулся от криков. Было раннее утро. Его мать рано легла вчера спать. Ее ночные кошмары усиливались во время приближения дня его рождения, будто бы этот день напоминал ей что-то ужасное.
Мальчик, видя пустой взгляд матери, часто задавался вопросом, не сделал ли с ней отец что-то ужасное?
Он встал с кровати. Сегодня должен был приехать тот мужчина, Томас. Странный старик был добр к нему и всегда привозил подарки. Но Уильям не ценил их. Что ему делать с куклами? Он ненавидел тайны, но держал рот на замке, потому что знал, что открывать их секрет нельзя.
Позже утром прибыла карета. На Уильяма надели заношенное платье, а длинные волосы заплели в косу. Иногда Уильям хотел взять нож и отрезать ее. Он ненавидел то, что ему приходилось выглядеть как девчонка. Даже дети в соседней деревне считали, что он девчонка. Только одна его подружка, Матильда, милая и симпатичная, знала его тайну. Она обещала молчать, и с тех пор правильно обращалась с Уильямом. Он бегал с Матильдой в лесу, они строили шалаши и бились на игрушечных мечах.
Уильям смотрел, как Томас выходит из кареты. Его серебряная бородка была аккуратно подстрижена, и на нем была дорогая одежда.
Все обитатели дома собрались на крыльце, встречая его. Уильям стоял рядом с матерью, чувствуя себя неуютно в тесном платье.
- Не забывай, кто ты, - прошептала мать, когда Атар приблизился. Уильям сжал кулаками платье и присел. Атар поприветствовал его.
- Мистер Уайт, мы рады вас видеть, - улыбнулась Леонора.
- И я очень рад, Андреа, - ответил Томас. – Вижу, твоя Вильма все растет, - улыбнулся он Уильяму.
Мальчик опустил глаза. Теперь придется получить подарок от старика и поблагодарить его. Уильям нехотя размышлял, кукла это будет или новое платье. Томас жестом поманил к себе слугу.
- У меня есть кое-что для тебя. – Он взял что-то, завернутое в красный бархат. Уильям заинтересовался. Предмет не походил ни на куклу, ни на платье. Леонора молча смотрела на сына, надеясь, что Уильям просто примет подарок, а не выбросит его, как в прошлый раз.
- До твоего дня рождения еще неделя, но тебе исполнится десять, дорогая. И так как тебе не понравился мой последний подарок, я решил привезти кое-что другое. Это специально для тебя.
Глаза Уильяма загорелись, как яркие звезды на небе, когда Атар развернул и показал ему небольшой кинжал.
- Наверное, ты уже слишком взрослая для кукол и платьев, - сказал старик.
Уильям взял кинжал. В нем не было ничего впечатляющего. Прямое лезвие, с хорошо заточенными краями и острым концом. Он был так отполирован, что Уильям видел в нем свое отражение. Рукоять была обтянута черной кожей, чтобы его было легче держать.
- Это мне? – затаив дыхание, спросил он.
- Будь осторожен с ним. Оружие – это не игрушка.
Уильям взвесил кинжал в руке, и на его лице появилась широкая улыбка.
- Что надо сказать сэру Томасу? – напомнила Леонора.
- Спасибо, мистер Уайт, - крикнул мальчик и убежал. Он хотел показать подарок Матильде.
Когда его фигурка исчезла за деревьями, Атар усмехнулся.
- В ней есть дух отца.
- Идемте, милорд, - резко сказала Леонора.
- Мистер Уайт, - напомнил Атар. – И у стен есть уши.
- Да, мистер Уайт. Проходите внутрь. Я уверена, что вы проголодались после столь долгого путешествия.
- О да.
Они оба вошли в дом, сопровождаемые Клодин. Остальные слуги разошлись по делам. Этот коттедж был просторнее предыдущего. Они приехали сюда несколько месяцев назад, когда закончилась зима. У Клодин теперь была своя комната. Но Леонора и Уильям все еще спали в одной спальне. У них была и небольшая гостиная, служившая и столовой. Леонора и Клодин приглашали к себе только Атара, который нечасто навещал их.
- Надеюсь, здесь вам нравится больше, чем в прежнем доме, - сказал Атар, садясь за грубо сколоченный стол.
- Да, мистер Уайт. Лорд Сакстон очень щедр к нам, - сказала Клодин. Служанка поставила перед ними вино и холодное мясо.
- Я рад видеть, как быстро она растет, - улыбнулся Атар, наливая себе вина. Губы Леоноры сжались в тонкую линию.
- Я кое о чем хотела поговорить с тобой, - начала она, не зная, как лучше высказать свои мысли.
Атар почувствовал серьезность ее тона.
- Что случилось?
- Годы идут. Моя семья наконец- то готова принять нас. Я хочу вернуться во Францию, - сказала она.
- Но здесь ты в безопасности. Магнус мертв, я снова при дворе. Теперь с тобой ничего не случится.
- Но тайна все еще при нас.
- Потому что Ребекка Фелл все еще жива, - сказал он. – Хотя она не регент, у нее все еще слишком много власти. У нее есть связи во Франции…
- Я хочу увидеть свою семью, милорд. У меня появился младший брат Фрэнсис. Я хочу встретиться с ним и с отцом. Уже много лет я не говорила на родном языке, - пожаловалась Леонора. – Я знаю, что и Клодин тоже скучает, - сказала она, глядя на подругу. Клодин кивнула.
Атар вздохнул и откинулся на спинку стула.
- Я не могу удерживать тебя против твоего желания. Десять лет назад я очень хотел увидеть твоего потомка на троне. Но уверен, что Джаспер станет хорошим королем, если мы оградим его от матери.
- Поэтому Вильме больше не нужно участвовать во всем этом. Ее кузен будет тем правителем, в котором нуждается Англоа.
Леонору прервал крик Уильяма, вбежавшего в комнату. Из его левой руки лилась кровь. Мать соскочила со стула.
- Что случилось? – спросила она, беря руку сына в свою.
- Я показывал Матильде мой нож, она отобрала его и не отдала, и мы подрались. Лезвие попало мне в руку, - захныкал мальчик.
Леонора опустилась на колени и поцеловала его залитое слезами лицо.
- Это просто царапина, моя сладкая.
Атар встал на колени рядом с ними, и на его губах появилась легкая улыбка.
- Я же говорил, что с оружием нужно быть осторожнее. – Он достал платок и стер кровь. Извилистая рана вдоль ладони была неглубокой и, скорее всего, не оставит большого шрама. – Мне кажется, твоя мама теперь заберет на некоторое время кинжал. – Леонора кивнула и вывела мальчика из комнаты.
Атар повернулся к Клодин.
- Я поговорю с лордом Сакстоном. Мы позаботимся о том, чтобы вы покинули Англоа. – Сердце Клодин забилось сильнее. Она скоро будет дома, вдали от этой чужой земли. Она снова станет гордой француженкой.

10 мая 1520 г. - Уэсспорт

Изабелла низко надвинула капюшон – чем меньше на нее будут обращать внимания, тем лучше. Она шла по грязным улицам среднего района, следя за собой. Никто из шедших по улицам не замечал ее, одетую в простую одежду и опустившую голову к земле. Никто и никогда не подумал бы, что она когда-то носила титул леди и была благородной дамой.
Изабелла смешалась с толпой, как будто всегда была ее частью. Она игнорировала огромное число нищих. Игнорировала то, как в страхе отворачивались люди от патруля солдат. Казалось, Виктория Фелл только навлекла на народ страдания. Король Джаспер стал давним воспоминанием.
Новая королева управляла с помощью железного кулака. В Изабеллу врезались какие-то дети, и девушка почувствовала, как маленькие пальчики быстро обшаривают складки ее юбки на предмет ценностей. Она схватила ребенка за руку, и тот, осознав, что его поймали, вырвался и быстрее молнии скрылся в переулке.
Изабелла добралась до гостиницы и сняла комнату для себя и Эдварда под названным им именем. Она сбросила капюшон и села на кровать. Потянулись часы ожидания.
Время шло, но она не смела никуда уходить. Каждый раз, как за дверью слышались шаги, ее сердце подпрыгивало в груди. Она уже думала, что Эдварда бросили в темницу, и это пришли за ней.
День близился к концу, улицы становились все более пустынными. Уэсспорт, в отличие от Константинополя, умирал вместе с солнцем. Это совсем не та жизнь в столице, какую она видела на востоке.
Молодая женщина крутила в пальцах кусочек воска от единственной свечи в комнате. Ночь растягивала по небу темное покрывало.
Эдвард все еще не возвращался.
Изабелла понимала, что от тревоги толку не будет. Но она схватила рукоять ножа Зорайды и села на стул за дверью, чтобы ни один нежеланный гость не смог сюда войти.
Она не чувствовала, что начинает дремать, но, когда с грохотом повернулась дверная ручка, вздрогнула и приподнялась.
В комнате было темно – Изабелла ничего не видела. Восковая свеча давно сгорела. Дверная ручка повернулась еще раз, и у девушки перехватило дыхание.
Она вытащила кинжал из ножен и терпеливо ждала, медленно отодвинув стул. Как только на пороге показалась темная фигура, девушка всем своим телом бросилась на нее.
Оба упали на кровать, прогнувшуюся под их общим весом. Она трещала и скрипела, еле удерживаясь на тонких ножках. Изабелла подняла руку, готовясь нанести удар, пока не стало слишком поздно. Она уже чувствовала, как выкручивается из-под нее незнакомец. В конце концов, он лег на ее сверху, прижимая своим весом.
Изабелла ударила его, чувствуя, как металл прорезает одежду. Шорох и резкий выдох подсказал девушке, что она смогла ранить незнакомца.
- Изабелла! – прошептал хриплый голос с замешательством и гневом. – Это я!
Он поймал ее руку, зажавшую клинок, и сильно сжал ее, поднимая за голову. Глаза Изабеллы приспособились к темноте, и она разглядела очертания фигуры – черная тень на фоне темноты.
Девушка выдохнула, снимая напряжение.
- Ты напугал меня, - прошептала она в ответ. Изабелла боялась пошевелиться, понимая, что может произойти после этого. Она видела, в каком положении они лежат, и ее щеки побагровели. Она могла только радоваться темноте в комнате.
Его дыхание обдало горячим воздухом ее ухо.
- Это очевидно, - усмехнулся он. Тон его голоса вызвал у нее дрожь во всем теле, и даже Эдвард заметил это.
- Отпусти меня, - после минутного молчания попросила она. Ответа не последовало, и Изабелла попыталась вырваться из его рук.
Собрав все свои силы, он оторвался от нее. Пошарив в темноте, он нашел еще одну свечу, спрятанную на полочке у кровати. Эдвард зажег ее. комната осветилась. Он закрыл окна и повернулся лицом к Изабелле.
Девушка, покраснев, села на кровати. Сейчас Эдварду ничего так не хотелось, как забыть про все и лечь в постель вместе с ней.
- Ты знаешь, как попасть во дворец? – спросила она, пристально глядя на него. Он снял маску, и Изабелла впилась взглядом в каждую черточку его лица.
- Завтра узнаем, - ответил он. Изабелла промолчала. Эдвард уставился на упавшее на пол одеяло.
- Я буду спать на полу, - сказал он. Изабелла перевела взгляд на одеяло, а потом опять на него. Ее карие глаза встретились с его зелеными, а губы сжались в линию. Она не спросила, почему он так настаивает на том, чтобы дистанцироваться от нее. А она, в свою очередь, не опустила свою стену и не позвала его в постель.
Изабелла кивнула и легла спиной к нему.

11 мая, Уэсспорт

Изабелла подтянула платок на голове, следуя вместе с Эдвардом за невысокой женщиной. Клэр встретила их утром, пообещав показать дорогу.
Изабелла сразу узнала ее. Она увидела в глазах девушки такую пустоту, что не посмела спросить, что случилось с ней после их последней встречи.
- Я проведу вас к двери, которая ведет в часовню. Остальное зависит от вас, - сказала она. Эдварду не нравилось происходящее, но он понимал, что чем дольше они остаются в Уэсспорте, тем больше риск быть обнаруженными.
Клэр привела их к восточной части дворца, раздвинула кусты и показала им секретную дверь, встроенную в стену.
- Я ухожу, - бросила она, оглядываясь и убеждаясь, что за ними никто не следит. Эдвард коротко кивнул в знак благодарности. Изабелла взяла Клэр за руки.
- Желаю тебе всего наилучшего, - только и могла сказать она. Девушка ждала, что ее бывшая служанка скажет что-нибудь в ответ, но получила только короткий кивок и нейтральное выражение лица.
Служанка убежала. Пара смотрела на темный проход перед ними. Истинный страх охватил Изабеллу впервые после прибытия в столицу. Руки Эдварда легли ей на плечи.
- Изабелла, не ходи со мной. Подожди нас в порту, - пробормотал он. Девушка посмотрела ему в лицо, видя, что он хмурится под маской.
- Нет, - все, что она сказала. – Я тебя не оставлю. – Она хотела добавить, что не желает отпускать его одного в это адское место, и хочет быть там при спасении ее матери. Но промолчала. Эдвард кивнул и взял ее за руку, входя в логово льва.
Их шаги отзывались эхом в тесном пространстве. Эдварду пришлось согнуться, чтобы двигаться вперед. На полу встречались корни, извивающиеся, как змеи, и они несколько раз споткнулись. Но всякий раз, как Изабелла падала, Эдвард был рядом, чтобы поймать ее. И каждый раз, как спотыкался Каллен, рука Изабеллы удерживала его.
Через некоторое время стало светлее, корни исчезли, и вместо земли появился ровный пол – все стало похоже на тайные проходы во дворец, по которым Эдвард пробирался, чтобы помочь Джасперу.
Казалось, они вечность пробираются по пустынным коридорам и надеются, что звук их шагов и неровного дыхания не выдаст их. Эдвард настороженно прислушивался.
Дворец стал другим. Они никого не встретили на своем пути. Там, где всегда бесцельно болтались люди, по крайней мере несколько человек, теперь не было ничего, кроме мерцания факелов.
- Слишком тихо, - прошептала Изабелла через некоторое время. Они шли вслепую, не зная точно, где ее мать. Спрашивать у кого-то было опасно, и Клэр ничего не знала о местонахождении Рене.
Эдвард остановился. Его инстинкты предупреждали, что надо обернуться.
- Мы должны уходить, - после минутной паузы сказал он. Эдвард всю войну прошел, доверяя своим инстинктам. Неважно, что и сколько он изучил в искусстве войны и стратегии. Ему помогали выживать его предчувствия. Даже София говорила, что он должен прислушиваться к ним. Именно это помогло им выжить тогда в Константинополе, они помогли ему выиграть войну против англичан.
Изабелла повернулась к нему. В ее глазах Эдвард увидел то, что мог описать только как отчаянное понимание. Она осознавала, что все идет не так. И вместе с этим понимала, что они не смогут вытащить ее мать. Время постоянно дышало им в затылок, и у них не было возможности спланировать спасательную миссию.
В конце коридора прозвучали шаги. Звук с жутким эхом отдавался от стены. Эдвард прижал девушку к одному из дверных проемов, прижимаясь к ней и надеясь, что их не заметят в тени. Он только радовался тому, что всегда носил черное. Они затаили дыхание, слыша приближение шагов. Благодаря их близости Эдвард чувствовал, как ускорилось сердцебиение Изабеллы, а ее дыхание стало поверхностным. Ее руки цеплялись за переднюю часть его дублета. Он обернул ее своим черным плащом, стараясь как можно больше прикрыть.
По мере приближения шагов волнение нарастало. Изабелла закрыла глаза и ждала, что их сейчас найдут. Секунды превращались в мучительные минуты. Шаги прошли мимо и ушли дальше. На какой-то момент ей показалось, что сердце Эдварда остановилось. Наверное, это была секунда, когда кто-то проходил мимо. Изабелла уткнулась лицом в складки его плаща и вдохнула его запах: сандаловое дерево, кожа и сосна.
Они стояли так дольше, чем требовалось, и только когда рука в перчатке осторожно убрала прядь волос с ее щеки, Изабелла подняла голову, встречаясь с ним взглядом.
- Слишком близко, - все, что ей удалось сказать. Она понимала, что ситуация, в которой они оказались, слишком опасна.
- Мы должны уйти отсюда. Ты должна уйти. Я останусь искать, но не могу делать это, зная…
- Нет, Эдвард. – Она замолчала. Ее сердце сжалось, а горло пересохло. – Я не могу рисковать тобой. Мы и так провели слишком много времени врозь. – По Изабелле было заметно, что она готова оставить свою мать ради Эдварда, и это было тяжелым ударом для нее.
- Что-то не так. Все плохо. Думаю, они знают, что мы здесь, - прошептал Эдвард ей на ухо.
Сразу после этих слов в темноте другого конца коридора послышались новые шаги. На этот раз они не стали испытывать судьбу и бросились бежать. Через некоторое время они узнали коридор, в котором оказались. Изабелла не могла отвести взгляда от пятна крови Линахана на полу. служанки так и не смогли отчистить ее всю.
Увидев тень большой лужи, некогда разлившейся по холодному полу, Изабелла вспомнила пустые глаза умирающего Линахана. Он умер так мирно по сравнению с Брауном. Смерть предателя стала мучительной, черты его лица исказились от страха и ненависти.
Они почти подошли к своим старым комнатам.
- Слишком очевидно прятаться здесь, - прошептала она в спину Эдварда.
- Это последнее место, где нас будут искать.
- Ты считаешь, что они знают о нашем присутствии?
Эдвард повернулся к ней, положив руку на дверную ручку.
- Мы доверились людям, которых не знаем. Меня в этих коридорах все время преследует странное чувство. Они кого-то ждут, потому что приняли меры предосторожности. Может быть, не нас, но кого-то точно ждут, - низким голосом произнес Эдвард.
Он толкнул дверь и зашел внутрь. Холодный воздух изнутри обдал его лицо. Изабелла вошла в знакомую комнату. Ее охватило странное ощущение – словно бы она смотрела в далекое прошлое. То, что прошло всего несколько месяцев, как они не появлялись здесь, не помещалось в ее разуме.
В комнате было темно. Сквозь окна просачивались лишь слабые серебряные лучи луны. Нетопленый камин выглядел заброшенным. Эдвард предложил девушке подождать, пока он осматривает каждый закоулок комнат.
В них никого не оказалось.
- Здесь мы в безопасности, - повернулся он лицом к Изабелле. – Нужно придумать, как уйти отсюда, чтобы тебя не поймали. Я найду твою мать, но тебе нужно уходить, Изабелла. Как только мы сбежим, я отправлю вас в Испанию, и все закончится.
- Все так просто? – Он поднял тему, которая задевала ее больше, чем она готова была признать. Его подлинная личность не волновала Изабеллу, только слегка удивляла. Но тот факт, что он так легко готов был бросить ее, заставлял сердце падать в пятки.
- Что тебе не нравится? – невозмутимо сказал он после напряженного молчания.
- Не только я отстранялась от тебя. С тех пор, как ты… - она показала на маску, - с того дня на корабле я думала, что между нами все станет только лучше. Но как получилось, что ты пересек море только для того, чтобы снова бросить меня?
Она не скрывала боль в своем голосе. Она не скрывала предательства, которое задевало ее. Рот Эдварда сжался в тонкую линию. Он навис над девушкой. Его глаза расширились, и, если бы она могла увидеть его лицо, то заметила бы на нем растерянность.
- Из-за этого ты дуешься?
- Дуться – это не то слово, Эдвард. Мы тогда так искренне поговорили, и на следующий день ты начал ускользать от меня, - почти повысила она голос, тщетно стараясь сохранить его ровным. Все разочарования последних недель всплыли в ней, и она выплескивала их на Эдварда, вскоре осознав, что несправедливо так обращаться с ним.
- Это не время и не место…
- А когда оно будет? Когда ты оставишь меня в Толедо или на корабле, идущем туда? – Изабелла шагнула вперед, чтобы ясно видеть его глаза. – Объясни, почему ты так бесцеремонно отталкиваешь меня?
- Потому что я боюсь за тебя, Изабелла. – чуть повысив голос, произнес Эдвард. Он впервые, разговаривая с ней, изменил тон, и девушка от удивления замолчала. Она потеряла ход своих мыслей.
- Что? – в ее голове не укладывалось услышанное.
Он отвернулся и тихо выругался.
- Все эти месяцы, пока я искал тебя, не зная, жива ты или мертва, стали худшими в моей жизни. Когда я увидел, что Браун приставил нож к твоему горлу - из-за его ненависти ко мне, то понял, что не принес в твою жизнь ничего, кроме опасности. Я бесчисленное количество раз рисковал твоей жизнью с тех пор, как мы вернулись в Уэсспорт. А теперь, - он повернулся к ней, и Изабелла вздрогнула, видя его горящие от эмоций глаза, - смена власти сделала эту страну нестабильной. Я никогда не смогу вернуться сюда. И я не хочу неопределенности в жизни для тебя – ты не привыкла блуждать по миру, из города в город, из страны в страну. Ты не заслуживаешь этого, - наконец, прошептал он. Губы Изабеллы задрожали.
- Я никогда не думала… - у нее не было слов. Что она могла сказать? Эдвард никогда не говорил о своей жизни и о себе. Но в последнее время он открывался ей все больше и больше.
Он грустно усмехнулся.
- Я думал, что ты отдаляешься от меня, узнав, кто я такой. Я никогда не думал, что настоящая причина другая.
- Эдвард, я…
Она так и не закончила предложение, увидев, как он напряжен. Волосы на его затылке поднялись. Изабелла поняла, что за ними наблюдают. Что-то примитивное и инстинктивное глубоко внутри нее делало извечный выбор между бегством и сражением. Эдвард уже сделал свой выбор. Он принял боевую стойку, и его руки мгновенно вытащили кинжал и меч. С низким рычанием он оскалил зубы.
- Как мило, - раздался циничный голос из темного угла. Оба узнали, кому он принадлежит. Из тени вышел Алистер. – Кто мог предугадать, что отношения между Эдвардом Калленом и Изабеллой Свон закончатся любовью? – ухмыльнулся он. Но на него не обратили особого внимания. Эдвард ждал, кто еще появится из тени.
- Там только я, - с надменной усмешкой проговорил Алистер. – Нас только трое. Пока остальные ищут вас по коридорам, я применил свои мозги.
- Ты знал, что мы придем, - сквозь стиснутые зубы проговорил Эдвард. Он и так ждал этого, но то, что они так легко зашли в ловушку, нанесло сильный удар по его гордости.
- Ты на самом деле думаешь, что так легко попал бы во дворец? Тебе не следовало доверять этой служанке, Каллен. Она продала тебя, как только у нее появилась такая возможность. – Изабелла подавила слезы, чувствуя себя преданной. Но она держала свою маску безразличия на месте.
- И сколько ты ей дал? Тридцать сребреников? – выплюнула она, выходя из-за Эдварда. Не было смысла прятаться.
Алистер только пожал плечами.
- После того, как Браун забрал ее, ее характер ухудшился. Ты должен научить свою женщину уважению, Каллен. – Последовавшее за этими словами рычание заставило Алистера нерешительно отступить. Он видел убийственное выражение в глазах Эдварда, и его собственная рука вытащила пистолет, спрятанный в складках плаща. Он навел дуло на Изабеллу и взвел курок.
- Одно твое движение, и она умрет, - с холодным расчетом сказал он. Эдвард сдвинулся, закрывая девушку своим телом. Алистер достал второй пистолет, нацелив его на Каллена.
- У меня два выстрела, Каллен. Тебе достанется первый, ей – второй. Предупреждаю, я хорошо стреляю.
Эдвард уронил оружие. Изабелла боролась с нарастающей волной тошноты. Все кончено. Они пошли во дворец без плана и проиграли. Алистер слышал их разговор. Он понял, сколько Изабелла значит для Эдварда, и умело использовал это против человека в маске. Улыбка на губах злодея вызывало сильное желание вонзить нож ему в грудь.
- Кое-кто очень хочет встретиться с тобой, Каллен. Хотя я и не понимаю, почему, - процедил Алистер, показывая им на дверь. Эдвард неохотно двинулся к ней и потянул за тяжелую деревяшку. Высохшая в коридоре кровь подсказала ему, что в итоге ждет их. Он обернулся к Изабелле и увидел на ее лице застывшую маску безразличия. Но в ее глазах виделись тот же ужас, гнев и испуг, что текли и по его венам.
- Иди, или я стреляю! – раздался голос позади них. Все, что мог сделать Эдвард – это утешающе положить руку на плечо девушке и вывести ее из комнаты.

***

Когда Эдвард Каллен и Изабелла Свон вошли в Голубой Зал, теперь ставший тронным, многие придворные не знали, что делать.
Виктория Феел сидела на троне, наслаждаясь своей властью, и потягивала бокал вина. Леди Савойя стояла рядом с ней, рассказывая забавную историю. И тут королева чуть не подавилась рубиновой жидкостью.
Виктория никогда не забывала генерала в маске, который победил англичан и выгнал их с острова. Не забыла она и графа Кадерры, вызвавшего ее интерес. Она помнила, с какой яростью отнесся Джаспер к побегу Каллена. Она не могла поверить в свою удачу. Двор Джаспера все еще восстанавливался после переворота, который возглавлял Браун, когда Виктория нанесла второй удар, и все кончилось ее победой.
Она хмурилась, осознав, что Каллена не будет при ней, чтобы увидеть ее славное восхождение на трон. Ее приветствовал весь Уэсспорт, глядя на то, как шествует новая королева от дворца до собора. Она вызвала всех дворян из Англоа и за ее пределами, чтобы они стали свидетелями ее коронации.
И теперь генерал Каллен стоял перед ней, приведенный под дулом пистолета, но тем не менее, стоял.
Послы Англоа, прибывшие из других стран, вытянули шеи, чтобы получше рассмотреть человека в маске. В зале послышался шепот.
- Как мило, лорд Алистер! Вижу, вы привели мне гостей! – радостным тоном сказала королева. Большинство заметило то, что она говорила таким же веселым и спокойным тоном, как и ее кузен.
Алистер подтолкнул пистолетом пару вперед. Среди толпы у одной из высоких колонн стоял Теодор Гловендейл. Он упорно старался сохранить на лице нейтральное стоическое выражение и спрятать явный ужас при виде того, что Эдвард Каллен стоит перед королевой.
- Я нашел их, прячущихся в их старых комнатах, ваше величество, - с гордостью произнес Алистер.
Виктория подняла бокал к губам. Леди Савойя не могла отвести взгляда от Изабеллы. Ее губы изогнулись в зловещей улыбке. Она гадала, что ждет эту пару.
Последовало легкое молчание, словно бы королева чего-то ждала. Но, когда в зале все затихло, на лбу Виктории углубились морщины. Она нахмурилась.
- Эдвард Каллен вернулся, - сказала она. Никто не мог различить, что написано на ее лице. – Как и его невеста. – Виктория встала с трона, выпив остатки вина и сунув бокал в руки леди Савойи. Она церемонно спустилась по ступенькам, все ближе и ближе подходя к своей цели. Эдвард стоял, гордо выпрямив спину, не позволяя просочиться своему беспокойству.
- Она не убьет нас, - прошептал он Изабелле.
- Почему? – осмелилась она спросить в ответ, страшась, что даже самый слабый ее шепот будет услышан впечатляющей королевой.
- Поверь мне, - только и произнес Эдвард.
Виктория подошла к Эдварду. Темно-красный бархат ее платья обтягивал пышную фигуру. Эдвард неподвижно стоял. Она вытянула руку и ткнула пальцем в его подбородок, вынуждая поднять голову и посмотреть ей в глаза. Виктория не сдержала разочарования, не увидев страха в зеленых глазах. На самом деле в этих глубинах вообще сложно было различить эмоции. Она опустила руку и повернулась к Изабелле.
- Леди Рене все время спрашивала про тебя, - тепло сказала она. – Она ужасно скучала по тебе. – Изабеллу почти готова была поверить теплу в ее глазах. Но она много слышала о Виктории Фелл, чтобы не доверять этой женщине.
- Нам сказали, что ее привезли сюда, - почтительно сказала девушка. Королева подошла к ней, возвышаясь над ее невысокой фигуркой. Ее улыбка превращалась в ухмылку. Виктория достигла своей цели – она забрала Рене Свон, потому что знала, что они придут за ней.
- Я боялась за ее безопасность, милая. Твоя мать и так настрадалась из-за отца, а потом еще и из-за твоего поспешного побега.
- Я не по своей воле уехала с лордом Брауном, ваше высочество.
- Ваше величество, - поправила королева. – Теперь я правлю Англоа. И я понимаю. То, что сделал с тобой лорд Браун, действительно ужасно. – Виктория огляделась. – Но правитель не выбирает своих подданных. Я никогда не догадывалась, какая мерзость таилась внутри лорда Брауна. Никто из нас не догадывался.
Изабелла покорно опустила голову.
- Конечно, ваше величество. Надеюсь, вы простите мою оплошность.
Казалось, покорность Изабеллы удовлетворяют Викторию. ее мягкая улыбка говорила то же самое. Но Эдвард не доверял королеве. Она выросла во дворце, при дворе, и хорошо знала, как играть и носить маски.
- Алистер, опусти пистолет. Эти люди не наши враги, - потребовала Виктория, бросив взгляд на нервного лорда. Он растерянно посмотрел на нее. Виктория изогнула бровь. Этого хватило, чтобы он быстро опустил оружие.
- Сегодня радостный день! Проснувшись утром, я даже не думала, что ко мне вернется наш великий генерал. Новости о вашей верности мне узнают во всех уголках нашего острова. Теперь, когда Лев Севера вернулся на свое законное место при королеве, Англоа в безопасности.
Ее слова эхом отозвались по всему залу. Изабелла и Эдвард только сейчас поняли, что Виктория выиграла в этой игре. Позволив Эдварду приехать в Уэсспорт по своей воле, она сумела создать впечатление, что он перешел на ее сторону.
И они могли только молчать, чтобы спасти свои жизни.
- Я слышал, что лорд Атар собрал целую армию к югу от Рощи Ворона, - сказал Эдвард после это речи. Он хотел увидеть реакцию Виктории на эти слова. Будет ли она спокойной и собранной, как их отец, или же нетерпеливой, как их дядя Магнус? Виктория была настоящей дочерью Филиппа. Она приветствовала этот вопрос.
- Я полна решимости не терять утерянные концы, как это делал мой двоюродный брат. Еще во времена нашего деда семьи предателей приговаривались к смерти. – Произнеся эти слова, она почувствовала, как Эдвард напрягся. – Но я не мой дед. Я более добра. Я позволю Атару и его последователям сохранить жизни, если они признают меня своим законным правителем. Англоа узнает время мира и процветания, как во время моего отца.
Эдвард не упустил, что Виктория, казалось, действительно верила в свои слова. В нем зажглась искра – возможно, она действительно хотела творить добро. Он знал, что мир не делится на черное и белое. Никто не может быть только добрым или только злым. Виктория была такой же серой, как и все остальные, может быть, склоняясь к темной стороне. Но в ней горела искра добра. Он хотел в это верить.
- Слова вашего величества вселяют надежду в мое разбитое сердце, - хрипло сказала Изабелла. – Я слишком молода, чтобы помнить дни правления Филиппа Фелла или тьму правления Магнуса. Но я знаю только суровость Джаспера и топора, которым он отрубил голову моего отца. – Она подошла к королеве, глядя на нее распахнутыми глазами.
- Я твердо убеждена, что ваше величество справедливо и мудро. Есть только одна вещь, которую я желаю, и которая разбивает мне мое больное сердце, - жалобно произнесла она, умоляюще глядя на Викторию. – Я просила того же у вашего двоюродного брата, но он отказывал мне в утешении. И теперь во мне вновь зародилась надежда.
Виктория, высоко подняв брови, уставилась на умоляющую ее девушку.
- Это мучает меня и днем, и ночью. Даже во сне он приходит ко мне с кошмарами, - дрогнул голос Изабеллы. Эдвард явственно услышал боль в нем. – Моего отца осудили за измену Джасперу. Его казнили, и теперь его душа не может обрести покой, потому что он не похоронен на святой земле.
- Тише, дитя мое, твоя просьба коснулась моего сердца. Мы сделаем все, чтобы ты могла обрести покой, - сказала Виктория, взяв лицо Изабеллы в руки.
- Но, ваше величество, в этом и проблема. Как мог мой отец быть предателем, если он якобы работал на вас – истинную наследницу короны?
Зал затих.
Виктория замерла, по-матерински сжав рукой подбородок Изабеллы. Девушка опустилась на колени, оказавшись у ног Виктории. Сцена будто сошла с полотен мастером Возрождения.
Эдвард еле скрывал улыбку. Викторию загнали в угол. Если Чарли Свона провозгласили предателем, потому что он предположительно помогал другому претенденту на трон – Виктории – то теперь все обвинения против него ничтожны. Если же Виктория будет отрицать его помощь, то Джаспер Фелл ошибочно обвинил его, что также делает его невиновным.
Его взгляд был прикован к Виктории. Он наблюдал, как ее мозг работает с невероятной скоростью, пытаясь найти лучшее решение для ситуации, в которой она оказалась.
Королева отпустила подбородок девушки, и на ее лице появилась мягкая улыбка. Она повернулась к дворянам в зале, глядя на их лица.
- Мисс Свон права. Как мог мой двоюродный брат быть настолько жестоким? Я никогда ни с кем не вступала в заговор, и тем более с Чарли Своном, чтобы занять трон. Он мой по праву. Решение свергнуть моего кузена пришло только тогда, когда я поняла, насколько другие лорды в стране, включая Брауна, устали от Джаспера. Я сделала это, чтобы предотвратить гражданскую войну. Мой кузен порвал бы страну на части, лишь бы удержать трон. Я стремлюсь спасти ее и вернуть Англоа былую славу. – Она широкими шагами вернулась к трону, словно бы поднималась на небо.
- От Джаспера Фелла нечего было ждать справедливости. Во время его правления невинных и настоящих мужчин, таких, как Чарли Свон, казнили из-за паранойи моего двоюродного брата. Пострадали такие, как Изабелла Свон и ее мать. Я больше не желаю смотреть на их несчастья. Чарли Свон никогда не был предателем. Его имя восстановлено в прежней славе, а земли и титулы возвращаются его ближайшим родственникам, - провозгласила она, кивая в сторону Изабеллы. Девушка поднялась с пола.
Виктория снова повернула ситуацию в свою сторону. Изабелла нахмурилась, скрывая страх, который она чувствовала. Они противостояли очень грозному противнику, который мог развернуть даже безнадежную ситуацию в свою пользу.
- Теперь, мисс Свон, вы, видимо, хотите увидеть свою мать, - проворковала Виктория. – И ее дух возвысится, когда она вновь увидит свое дитя. Мне хотелось бы присутствовать при вашем воссоединении. Нежная связь между матерью и дочерью всегда радует мое сердце. Но, к сожалению, нас есть что обсудить с генералом Калленом, - посетовала она. Этого было достаточно, чтобы дворяне начали покидать зал. Леди Савойя удалилась, послав Изабелле взгляд ненависти.
Изабелла посмотрела на Эдварда. Она не хотела оставлять его наедине с королевой. Но девушка не успела и открыть рот. Виктория опередила ее.
- Я не разлучу вас надолго, милая. Скоро вы снова воссоединитесь.
Изабелла повернулась к Эдварду, не снимая маски.
- Скоро увидимся, лорд Каллен, - ровным тоном сказала она. После этого девушка вышла вместе с остальными, игнорируя направленные на нее взгляды, опустив голову и глядя на пол.
Эдвард остался наедине с королевой, размышляя, что его ждет. Потребует ли она от него снять маску? Потребует ли поклясться своей верностью здесь и сейчас? Он не знал, чего ожидать от Виктории.
Королева отвела упавший на глаза рыжий локон и пристально уставилась на генерала.
- Я не буду оскорблять тебя, Каллен, - ровно начала она. – Ты не дурак, как другие.
- Вы хороши в этой игре, ваше величество.
- Меня учили лучшие. – Эти слова звучали одновременно и грустно, и злобно. Виктория давно сбросила маску, зная, что Эдвард видит сквозь нее. Она мало что могла скрыть от него, и хотела дать ясно понять, что он нужен ей. – Я имею в виду то, что только что сказала.
- Не думаю, что Джаспер хотел гражданской войны, - ясным голосом сказал Эдвард.
- Никто ее не хочет, Эдвард. Подозреваю, что ты тоже не хотел воевать с англичанами, но именно поэтому ты сейчас здесь. Именно война дала тебе твои титул и богатство.
- Я никогда не воевал за титул и богатство, - заявил он.
- И я не садилась на трон ради власти, - ответила Виктория.
- Возможно, ваши первоначальные намерения были хорошими, ваше величество, но трон развращает людей. Это тяжелое бремя, которое приходится нести, и оно убивает великих людей, которые украшали это место своим присутствием, - произнес он, нарушая тишину пустого зала. Эхо пронеслось по нему – эхо, которое несло воспоминания о прошлом. Эдвард стоял рядом с собственной сестрой, и не хотел ничего другого, как сказать ей, кто он такой, чтобы положить конец лжи и тайне, так долго преследовавшим его.
- Я знаю это сильнее, чем кто-либо другой, лорд Каллен. Я видела, что трон сделал с моим отцом, моим дядей и, наконец, моим кузеном. – Она спустилась по ступеням, чтобы встать с ним лицом к лицу. Стоять перед ним не как королева, а как равная ему. – Но я не мужчина, а женщина, и намерена чтить то, что начал мой отец. Англоа еще увидит золотой век.
- Возможно, да. Но какой ценой?
- У всего есть цена, Эдвард.
- Выставлять головы на улицах? Поднимать налоги? Запугивать людей? Это цена, которую вы готовы заплатить?
- Как только я решу проблему с Атаром, все изменится.
- Нет! Нет, ничего не изменится! – воскликнул он, пытаясь дать ей понять. Виктории пришлось бы работать вдвое усерднее, чтобы ее уважали в мире мужчин. – Похищение матери моей невесты было правильным шагом, чтобы я приехал сюда. Но именно так вас учили – быть всегда на шаг впереди всех. Я не хочу участвовать во всем этом. Я намерен покинуть Уэсспорт и уехать из Англоа. Я не хочу видеть, как разваливается эта страна.
Виктория молча слушала его.
- Ты пришел нам на помощь в час беды и теперь оставляешь на произвол судьбы?
- Джаспер, возможно, был параноиком и несколько неопытен, но он был хорошим королем. Законным королем. Я был верен ему, несмотря на его ошибки.
Виктория усмехнулась, отводя взгляд.
- Магнус занял трон, когда мой отец еще теплым лежал на смертном одре. Он украл то, что по праву было моим.
- Вот, - произнес Эдвард. – Вы ищете мести.
- Я ищу справедливости, Каллен. Так же, как искала справедливости Изабелла Свон ради своего отца. – В окна стучал ветер. В обоих беседующих нарастала меланхолия. – Мы оба знаем, что ты не можешь уехать из Уэсспорта. Я не могу допустить, чтобы ты уехал к Атару. – Она отвернулась. – Ты останешься здесь.
- Я не так важен, чтобы поддерживать вас на троне, если только вы не имеете в виду чего-то другого. – Эдвард боялся, что Виктория будет удерживать его рядом из-за его статуса и, возможно, чего-то иного. Было несколько вариантов, и все они его не радовали.
Виктории надоела их милая беседа. Она не могла достучаться до Эдварда, а он не мог заставить ее увидеть причину проблем. Она вернулась на трон. Они уже были не в равном положении. Она была его королевой, а он – ее вассалом.
- Я объявила Чарли Свона невиновным в измене. Единственной причиной, по которой Джасперу удалось заставить Изабеллу выйти за тебя замуж, было ее отчаянное положение. Она могла вернуть себе земли через тебя. Но теперь она наследница Кадерры. Многие хотят заполучить ее. Например, Браун.
- Это вы пообещали ему Кадерру, если он свергнет Джаспера с трона?
- Я никогда не была в союзе с лордом Брауном.
- Хватит. Если вы будете мне лгать, то я не буду больше разговаривать с вами.
Виктория напряглась. Эдвард вспомнил ту бурную ночь, когда он пришел поговорить с Джаспером. Казалось, история повторяется.
- Эдвард Каллен, я лишаю тебя земель и титула. Они больше не твои, так как ты не женишься на Изабелле Свон.
У него пересохло во рту. Эдвард потерял дар речи.
- Если ты не заявишь о преданности мне, то я не могу доверить тебе такую стратегическую территорию. Не беспокойся, я не назову тебя предателем, - сказала она. Но Эдварду было мало дела до земель и титулов. Его бесконечно встревожило то, что он не мог больше взять в жены Изабеллу.
- Изабелла выйдет замуж за того, кого выберет.
- Я вижу, что ты любишь ее, и она любит тебя. Мне жаль разрывать такую сильную связь. В нашем мире мало кто когда-либо испытывал такую глубокую привязанность к кому-нибудь. Но если Изабелла хочет сохранить Кадерру, ей придется выйти замуж за человека, которого выберу я.
Он наполовину ждал, что сейчас Виктория торжествующе ухмыльнется, чтобы посмеяться над своей злой придумкой. Но на Викторию тоже давило ее решение.
- Я не хочу этого, но ты сам не даешь мне выбора. Быть правителем сложно, это требует трудных решений. Если я хочу удержаться на троне, мне нужна твоя верность. Я должна знать, что ты не будешь строить заговор против меня.
Эдвард сжал зубы и не позволил своим эмоциям вырваться наружу.
- Не беспокойся, я позабочусь, чтобы она вышла замуж за кого-то достойного. Такого же хорошего и благородного, как и ты.
Эдвард осознал, что у Виктории к нему есть некоторые чувства. Эта мысль должна была вызвать у него отвращение, но все, что сейчас затмевало его разум – это то, что он теряет Изабеллу навсегда, и ничего не может с этим сделать.