Глава 20

Руководя своим домом

BPOV

В среду я чувствовала себя не готовой к тому, чтобы оставаться дома. Мало того, что желала избежать встречи с Джейкобом, но я хотела, чтобы Джессика почувствовала себя комфортно наедине с сыном без мамы-медведицы, стоящей над ними, как надзиратель.

Райли прекрасно приспосабливался к изменениям, и доктор Джейн предложила, что, возможно, пришло время сделать маленький шаг назад и начать строить жизнь за пределами Райли. Я не знала, будет ли от этого лучше мне или Райли, но решила последовать ее совету, потому что линии стерлись, а я хотела снова их нарисовать.

Я хотела бы посмотреть, как Райли спокойно спит всю ночь в своей постели. И слушала с гордостью, как он читает свою любимую книгу. Я наслаждалась его новоприобретенным терпением и способностью сначала думать, а потом реагировать. И сердце замирает, когда он говорит, что любит меня.

Я исполняла роль матери, которая оставила его. Но сейчас она вернулась и на самом деле прилагает все усилия. Я поняла, что для моего же сердца лучше, если я пересмотрю свою роль в жизни Райли, если Джессика станет постоянной его частью.

Я няня.

Я не его мать.

И эта правда разбивала мое сердце.

С самого начала я стала больше, чем просто няня. Но время усилило нашу связь и мою любовь к этому ребенку, который не был моим собственным. Но если Джессика продолжит делать успехи, моя роль в его жизни станет меньшей. Я была просто няней, а не матерью.

Пусть и эгоистично, но я не могла отрицать, насколько эти выводы разбивали мое сердце.

Но я уважала то, что Джессика пытается исправить причиненный ущерб, и то, что я буду стоять над ней, только причинит неудобства. Я оберегала Райли, поэтому и хотела, чтобы отношения между ним и матерью наладились. Не буду лгать, меня это убивало. Но я могла справиться, пока она делала его счастливым. Эдвард предупреждал, чтобы я была осторожна. В конце концов, прошла неделя. Один успешный визит не означал, что все будет прекрасно. Но улыбка теперь играла на губах Райли постоянно, и я не могла представить того, кто сознательно сможет разочаровать этого ребенка.

Одна сторона, которая не требовала переосмысления – это отношения с Эдвардом. Пока Джессика заполняла пустоты в сердце сына, я обрела уверенность: моя роль в жизни Эдварда не имеет никакого отношения к успеху или неудаче Джессики.

Эдвард любил меня.

Он ничего не говорил, но я чувствовала это в каждом прикосновении, каждом поцелуе. Я была благодарна, что не участвовала в соревновании по чувствам с его будущей бывшей женой. Я достаточно слышала от Райли и Кармен, чтобы понять, что между Эдвардом и Джессикой не было никакой любви, и была безмерно благодарна, ведь за эту сторону своей жизни мне не нужно переживать. Эти отношения абсолютно отличались от того, что у меня было с Джейкобом. У Эдварда не было тайн.

Ну, за исключением одной – той, что он с радостью поделился со своим сыном. Но искорки в их одинаковых изумрудных глазах убедили, что тайна эта касалась меня, и она точно хорошая.

Я мельком взглянул на часы в углу монитора. Было чуть больше шести. Я решила, что посещение уже заканчивается. Сделала глоток белого вина и проверила электронную почту, пока ждала вечно опаздывающую Розали.

Ничего важного там не было. Несколько сообщений от мамы. От папы, который только-только познакомился с Интернетом и поэтому посылал мне все шутки, что находил в кибер-пространстве. Спам, который я удалила, не открывая. И три письма из Форкского Комитета по образованию.

 – Странно, – пробормотала я, открывая сообщение.

 – Что странно? – падая на стул, спросила Розали. Она сразу же указала на бар и попросила выпивку. Я оторвалась от экрана и не смогла сдержать улыбку от созерцания ее растрепанного вида. Три верхних кнопки были расстегнуты, длинные светлые волосы были недвусмысленно взъерошены.

 – Ты только что трахалась? – спросила я напрямик. – И пришла сюда, чтобы позлорадствовать?

 – Да – ответ на оба вопроса, – она улыбнулась официанту, когда он принес ей бокал вина. Она сделала глоток и кивнула, прежде чем снова ему улыбнуться. Он моргнул и попытался отдышаться, стараясь оставаться профессионалом.

 – Да, и нам потребуется бутылка этого вина, – сладко промурлыкала Розали. – И хлебные палочки, – мне пришлось закусить губу, чтобы сдержать смешок, когда дернулся его кадык. Мы захихикали, когда он поспешно удалился.

 – Вы Каллены, и ваша красота... – засмеялась я.

 – Да, она нас выручает, – расплылась Роуз в улыбке. – Так что странно?

 – О, – я опустила глаза на экран. – Я продолжаю получать письма из комитета по образованию Форкса, хотя и удалила их из списка рассылки более месяца назад.

 – Вакансии? – спросила она, когда официант снова вернулся к нашему столику. Она поблагодарила его, когда он поставил бутылку вина и корзиночку с хлебом, и снова убежал в сторону кухни.

 – Не для меня... главным образом просто отслеживаю. Так что я аннулировала подписку... – я откусила несколько кусочков хлеба и продолжила просматривать почту. То же самое. Я удалила его и открыла следующее письмо. Я узнала имя отправителя – директор школы Форкса. Я открыла его, и глаза сразу же выхватили слова «первый класс», «декретный отпуск» и «собеседование».

 – Черт побери, – прошептала я.

 – Что такое?

 – Батлер хочет провести со мной собеседование, – ответила я дрожащим голосом.

 – Батлер...

 – Да, Джоан Батлер. Раньше она была руководителем средней школы. А теперь директор... – я просмотрела письмо. – Она пыталась дозвониться до меня. Говорит, что учитель первого класса уходит в декрет, и они хотят взять меня на ее место.

 – Ничего себе... – Розали сделала глоток вина. – Так это временно?

 – Кажется, да, – пробормотала я, закончив читать письмо. – Но все равно это поможет мне сделать первый шаг.

 – Это удивительно! – улыбнулась Роуз, откусывая хлебную палочку. – И первый класс? Это же то, что ты хотела!

Это было тем, что я всегда хотела. Так почему же я не рада? Розали, наверное, заметила мое отсутствующее выражение лица, потому что ее улыбка стала не такой широкой.

 – О... Райли и Эдвард?

 – Райли и Эдвард, – ровно повторила я.

 – Белла, ты же знаешь, он поймет, – попыталась убедить меня Роуз. – Мой брат не ждет, что ты бросишь свою карьеру ради этой работы.

 – Нет, он не ждет, – согласилась я. – Но я сама сделала этот выбор.

 – И ты проделала прекрасную работу, – улыбнулась Роуз. – Я знала, что ты справишься. Но действительно ты не можешь игнорировать такую возможность ради роли няни для моего племянника...

 – А почему нет? – я мгновенно вспыхнула. – Я нужна ему, Роуз, я не могу просто оставить его...

Ее глаза расширились.

 – Белла... я не это имела в виду...

В доме было темно, пока я пробиралась по гостиной. Немного удивленная, я бросила сумку на диван и направилась в комнату Райли. Она отказалась пустой, и я направилась в комнату Эдварда. Я осторожно открыла дверь и увидела Эдварда, сидящего на постели, а на его руках лежал спящий Райли. Я тихо вошла в комнату, Эдвард поднял глаза. Он выглядел таким уставшим... таким обеспокоенным...

Желудок скрутило от боли.

Что-то случилось.

 – Что-то случилось? – прошептала я одними губами, подходя к ним.

Он лишь покачал головой, и посмотрел на спящего малыша. Несмотря на наши старания оставаться тихими, Райли зашевелился в его руках, его очаровательные зеленые глаза распахнулись и уставились на меня. На его лице появилась нежная улыбка.

 – Привет, Белла.

 – Привет, малыш.

Глаза Эдварда закрылись, он поцеловал сына в макушку.

 – Ты привела с собой маму?

В глазах Эдварда вспыхнула боль, и я нахмурилась.

 – Нет, милый. Я не привела с собой маму. Я встречалась с тетей Роуз. Она велела передать тебе поцелуй и сказать, что она любит тебя.

 – Я люблю тетю Роуз, – сонно прошептал он, прижимаясь к груди Эдварда. – И я люблю папочку и Кармен. И я люблю тебя, Белла.

 – Я тоже люблю тебя, приятель.

Его глаза закрылись на секунду, но он снова открыл их.

 – И я хочу, чтобы ты стала моей новой мамой, – так просто сказал Райли... словно попросил дополнительную порцию мороженого или кетчупа. – Ты любишь меня. Ты держишь свои обещания. Ты всегда приходишь домой.

Я тихо охнула, а глаза метнулись к темному взору Эдварда. И тогда я поняла...

Джессика пропустила визит

 – Он был очень спокоен, – негромко произнес Эдвард, укачивая сына. – Он просто повторял, что папа и Белла любят его и что Белла всегда приходит домой.

Я наклонилась и поцеловала маленького мальчика в щеку. Он улыбнулся и закрыл глаза, позволяя сну забрать его в свои объятия.

 – Давай уложим его в кровать, – предложила я.

Эдвард кивнул и прижал малыша к плечу, пока мы шли через гостиную в комнату маленького мальчика. Я откинула одеяло, и Эдвард положил его на постель. Он поцеловал его в лоб, а я завернула его в одеяло. Эдвард отступил, и я наклонилась, чтобы поцеловать его в щеку. Эдвард включил радио-няню, я взяла второй монитор, Мужчина выключил свет. Мы задержались в дверях, глядя на лицо маленького мальчика, на которое падал лунный свет. Эдвард притянул меня в свои объятия, обнял за талию, и я откинула голову ему на грудь, пока мы стояли и смотрели на малыша, чье сердце снова было разбито и снова той же женщиной, которая обязана была его любить сильнее всего в этом мире.

 – Она хотя бы позвонила?

Эдвард выдохнул мне на ухо.

 – Да. Сказала, что заболела.

 – Ты веришь ей?

 – Я не знаю, – тихо признался он. – Я хочу ей верить. Но просто не знаю.

 – Что он сделал?

 – Ничего, – прошептал Эдвард. – Он не закатил истерику. Он не плакал. Просто пожал плечами... словно бы этого и ожидал. На это жутко было смотреть. То есть я горжусь, что он смог проконтролировать свои эмоции, но...

Я кивнула, понимая. Да, мы хотели, чтобы он мог контролировать свои эмоциональные всплески, но мы не хотели, чтобы он превращался в бесстрастного и отстраненного.

 – Он продолжал повторять, что все хорошо... что мы любим его, и он хочет, чтобы ты стала его новой мамой, потому что ты всегда возвращаешься домой. Он просто хотел, чтобы его обнимали, поэтому именно это я и делал, когда ты вернулась...

Эдвард развернул меня. Его пристальный взгляд проникал насквозь.

 – Он любит тебя, Белла. Так сильно...

 – Я тоже люблю его...

Эдвард потянул меня за руку к себе в спальню, плотно закрыл за собой дверь. Он забрал радио-няню у меня из рук и положил ее на тумбочку. Он неотрывно смотрел на меня... со смесью печали, желания и любви. От этого мое сердце защемило, желудок сжался, а ноги задрожали. Столько много головокружительных эмоций... Он прижался спиной к двери, а его руки прошлись вдоль моих ребер, вызвав во мне дрожь. Он наклонился ближе, тело прижалось ко мне, мои глаза распахнулись, когда он поднял мои руки над моей головой. Его губы коснулись моего лба, и я закрыла глаза, дыхание вырывалось короткими вдохами. Его поцелуи спустились к уху, ниже, вдоль щеки, и, наконец, коснулись уголка губ. Я инстинктивно выгнулась ему навстречу, и его мягкий стон послал волну чистого желания в мои вены. Я разомкнула губы и застонала, и его рот накрыл мои губы.

 – Я люблю тебя, – прошептал он мне в уста, и я задрожала от волнения, что услышала эти слова. – Мой сын постоянно говорит тебе эти слова, а я не говорил никогда. Мой сын любит тебя, и я тебя люблю.

 – Я тоже люблю тебя... – со слезами в глазах призналась я. Он зарылся лицом мне в шею, и я почувствовала, как он улыбается. – Я так сильно люблю вас обоих, Эдвард.

Его глаза заблестели от счастья, и он прижался лбом к моему. Он очень медленно отпустил мои руки. Я улыбнулась, а потом, схватив за галстук, притянула его лицо к своему. Мы простонали в унисон, когда мои губы нашли его рот.

Несколько часов спустя, после того как мы проверили Райли и с поцелуем пожелали друг другу спокойной ночи, я сделала себе чашку чая и с ноутбуком устроилась на террасе. Я села в кресло и посмотрела в ночное небо Сиэтла. Я видела вдалеке мерцающие огоньки «Space Needle». Город был так красив – сильный контраст с моим родным маленьким городком. Форкс очаровывал своей простотой, но Сиэтл походил на другой мир, и я постоянно восхищалась красотой города.

Медленно и осторожно я выглянула за перила. Отсюда все выглядело таким маленьким и таким далеким... я могла разглядеть фигурки людей и праздно задалась вопросом: что они подумают обо мне, если увидят, что я стою здесь и гляжу на них сверху вниз? Предположат, что моя жизнь беспечна, поскольку я живу на 27 этаже высотки, со швейцаром и охранниками? Решат, что моя жизнь прекрасна, потому что сплю в пентхаусе?

Издалека все выглядит идеально.

 Я села и включила ноутбук, открыла почту. Я перечитала сообщение от миссис Батлер. Глубоко вздохнув, я закрыла глаза, позволила холодному ветерку обдуть лицо и тем временем обдумывала свой жизненный план. Он казался таким простым, когда я оканчивала среднюю школу.

Колледж. Учитель. Муж. Дети.

Просто.

Последовательно.

Но потом я позволила мужчине забрать свою невинность... обещания, которые он и не собирался сдерживать... благословение ребенком, которого мне не суждено иметь...

Все мои планы отправились в ад.

Я снова просмотрела письмо, отчаянно пытаясь понять, хотела ли я, чтобы хоть одно из тех желаний осуществилось?

Мне предлагали шанс стать учителем. А хотела ли я?

Изумрудные глаза всплыли в моей памяти – одна пара горящих глазок на самом милом лице маленького мальчика, который хотел, чтобы я стала его мамой – и точно такие же глаза, которые смотрели на меня с любовью и обожанием, что я не была уверена, выдержит ли мое сердце такой интенсивности чувств.

Надежда умирает. Планы меняются. Приходят новые мечты. Я нажала на кнопку ответа.

Миссис Батлер,

Благодарю Вас за проявленный ко мне интерес, но сейчас я живу в Сиэтле. Мое сердце находится здесь.

С уважением,

Белла Свон

И нажала «Отправить».