Глава 22

Успокой свое взволнованное сердце и попробуй еще раз

EPOV

Слова вырвались из моего рта до того, как я успел осмыслить это, но я не сожалел о них. Почему я должен был сожалеть о том, чего хотел больше всего на свете?

Ее тихое оханье и распахнутые шоколадные глаза были единственными признаками того, что, скорее всего, я поторопился. Ее тело окаменело в моих объятиях, и я не мог не заметить, что дыхание у нее ускорилось.

Я успокаивающе потер ее спину.

 – Белла?

 – Просто... дай мне минуту, – рвано выдохнула она. Я коснулся ее щеки и дал ей минуту, о которой она просила. Дыхание у нее замедлилось, а к лицу вернулся цвет.

Но карие глаза все еще были распахнуты от удивления.

 – Ты... же не... сделал... предложение, – запинаясь, произнесла она.

 – Сделал, – ласково улыбнулся я. – Ты, кажется, удивлена.

Ее глаза прояснились, и она засмеялась.

 – Умм... «удивлена» – это явное преуменьшение. – Она внимательно меня разглядывала, а потом обернула руки вокруг моей шеи. – Эдвард, ты не можешь быть серьезен.

Я нахмурился.

 – Почему нет?

Ее глаза расширились.

 – Почему нет?

 – Почему нет? – повторил я медленно, а потом решил ее немного подразнить. – Я имею в виду, если ты собираешься стать матерью моего ребенка...

 – О, Эдвард... – с раздражением выдохнула она. – Я уверена, Джессика говорила не серьезно. Ну, или она ненормальная, если честно. Я считаю, она просто просила, чтобы я заботилась о ее ребенке – что я и делаю. Конечно, я буду о нем заботиться. Я люблю его.

 – Я это знаю. Еще больше причин на то, чтобы пожениться, – объяснил я. Но мое спокойствие резко контрастировало с ее паникой. Дыхание снова стало прерывистым, и я прижал ее к груди. Она боялась, и я действительно не понимал, почему.

 – Белла... Я люблю тебя. И никогда не полюблю никого другого. Ничто не сможет сделать меня счастливее...

Она покачала головой, а потом слезла с моих колен. Я схватил ее за руку, чтобы она не упала, когда ее ноги коснулись бетона. Отбросив мою руку, она уперлась кулачками в бедра и уставилась на меня сверху вниз.

Огромные шоколадные глаза. Трепещущие ноздри. Развивающиеся на ветру волосы.

Она была сексуальна, как ад.

И немного пугающей.

 – Эдвард Каллен, ты сошел с ума?

Я очень надеялся, что нет. Я как раз собирался ответить, когда она внезапно начала вышагивать по патио.

 – Сколько мы знакомы? Минуту? Я даже не знакома с твоими родителями. Ты не знаком с моими. Ты сказал, что любишь меня только на прошлой неделе. Мы даже на свидании никогда не были!

Я считал концерт и зоопарк свиданиями, но с другими ее словами поспорить не мог. Конечно, я должен познакомиться с ее родителями, но у нас для этого полно времени.

Я немного заволновался, потому что ее движения стали резче, и решил держать рот на замке, что, вероятно, стало самым мудрым из моих последних решений.

Она была восхитительна – даже когда была в бешенстве.

 – И.... – продолжила она, втянув воздух, – мне нужно напомнить тебе, что ты еще – женатый человек? – она перестала шагать и снова уставилась на меня. Я еще сомневался, безопасно ли было отвечать.

И решил попробовать.

 – Белла, я....

 – Ты, правда, ожидаешь, что я отвечу согласием на твое предложение? Сию же минуту? – хихикая про себя, я откинулся на спинку стула, позволил ей продолжить свою напыщенную речь. – Я сказала тебе, что твоя жена беременна и ее жених ее бьет. Я сказала, что мать твоего ребенка буквально умоляла меня принять своего ребенка. И вот как ты реагируешь? Брак? Серьезно?

Я не собирался игнорировать отношение Джейкоба к Джессике и намеревался первым делом с утра позвонить Маркусу. Джессике, судя по всему, нужна была помощь, я хотел ее предложить. И лучше бы Джессике ее принять. Это меньшее, что я мог сделать.

Я откашлялся.

 – Возможно... Я сделал кое-что неправильно...

Ее глаза вспыхнули от досады.

 – Возможно, что так, – выражение ее лица стало настолько милым, что мне пришлось прикусить щеку, чтобы не рассмеяться. Она даже не представляла, насколько она красива. – То есть... я понимаю, наша ситуация немного необычна, но, когда дело доходит до предложения, мы, девушки, желаем одного и того же. Мы хотим вставание на колено. Мы хотим романтики. Мы хотим кольцо. Мы ходим, чтобы человек был свободен.

Конечно, я знал, что мы не можем пожениться прямо завтра. Моя жизнь должна прийти в норму. Я должен получить развод. Я даже кольцо не купил. У меня еще имелись обязательства. Я просто хотел, чтобы она знала, каковы мои намерения – сделать ее моей в полном смысле этого слова и подарить ей свое сердце. Оно уже принадлежало ей. Я лишь хотел подарить ей символический жест, доказывающий это.

Наверное, стоило ей сначала объяснить, а потом уже делать предложение.

 – Я люблю тебя, – неубедительно произнес я, словно бы эти три слова решали все. И с облегчением заметил, как смягчилось выражение ее лица, а глаза слегла вспыхнули в темноте.

 – Я тоже люблю тебя, – в ответ шепнула она. – Но... Господи... Эдвард...

И с этими словами Белла мило потопала обратно в квартиру.

Я усмехнулся про себя и широко улыбнулся, когда понял: она не сказала нет.

BPOV

Оставшийся месяц я избегала всяческого личного времени с Эдвардом. Никаких прикосновений. Никаких поцелуев. Я связно мыслить не могла, когда его руки касались моего тела, и мне реально нужно было время все обдумать.

Тридцать дней без поцелуев. Это был очень долгий месяц.

Эдвард пытался – безуспешно – объяснить свое предложение, но я просто не могла его слушать. Все произошло слишком скоро. Слишком быстро. Мы не были готовы. Его развод скоро должен был завершиться, но все же... я была оскорблена, если он думал, что я отвечу согласием так быстро и легко. Мне не нужны сияние и розы, но от будущего мужа я требовала хотя бы не состоять в браке.

Разве он этого не понимал?

Свою личную жизнь я променяла на Райли. Его расписание. Его домашнюю работу. Его терапию. Его школьные успехи. Его уроки игры на фортепиано.

Как-то днем я решила сбежать от собственных безумных мыслей и разноса нервов и насладиться несколькими часами в парке перед школьным собранием Райли. Я захватила роман любимой Остин, яблоко и побежала к любимой скамейке около воды. Подальше от растрепанных чувств и Эдварда. Я поглядела в воду, раздраженно вздохнув.

Словно до этого наша жизнь была недостаточно сложной, так что давайте добавим сюда еще и предложение руки и сердца.

О чем он только думал?

Это не означает, что я не думала об этом. Конечно, когда день изо дня вместе живешь с человеком, которого любишь, и мальчиком, которого обожаешь, невольно представляешь себя семьей. Но от осознания того, что Эдвард разделяет мои мысли, эта идея становилась реальной. И пугающей.

Я могла представить первое знакомство отца с Эдвардом. «Привет, пап. Это Эдвард. Я люблю его. О, и мы собираемся пожениться. Пожалуйста, не пристрели его.»

От разочарования я откусила огромный кусочек яблока и открыла на случайной странице «Мэнсфилд-парк», надеясь затеряться в истории. Но потом глаза зацепились за имя Эдмунд, которое было слишком похоже на Эдвард, и я сердито захлопнула книжку.

Нигде нет спасения.

 – Тебе всегда нравилась Остин.

Голос был глубокий и низкий, и я мгновенно ощетинилась от злости, когда я узнала голос Джейкоба Блэка.

 – Можно присесть?

Я закрыла глаза, когда он проигнорировал мой безмолвный отказ и сел с другой стороны скамьи. Я смотрела вперед, на воду, отказываясь признавать его не слишком любезное присутствие на этой скамье в парке... да и в моей жизни.

 – Прекрасный день. – свободно заметил он, словно бы мы были просто незнакомыми людьми. – Непривычная для Сиэтла погода.

Я следила, как маленькая уточка тянулась за своей мамой, и внезапно почувствовала иррациональное желание позвонить своей матери.

 – Если тебе интересно, Джессика ушла от меня.

Это и правда, интересовало меня, и про себя я торжествовала. Хорошо для нее. Теперь у нее и ее ребенка имелся шанс на нормальную жизнь.

 – Все, кого я любил, оставляют меня, – голос Джейкоба звучал грустно, словно все женщины в его жизни были последними, бесчувственными суками, у которых не было никаких весомых причин бросать его.

 – Может, стоит задуматься, почему, – предложила я.

Краем глаза я увидела, как он повернул голову в мою сторону.

 – Спасибо, – прошептал он.

 – За что?

 – Что признала мое присутствие.

Я закатила глаза, а потом снова вернула внимание уточкам.

 – Я делал ужасные вещи, Белла.

Я кивнула, соглашаясь, а ему хватило наглости рассмеяться. Мое терпение лопнуло, и я повернулась к нему.

 – А ты ожидал, что я не соглашусь с тобой? Ты – полный придурок, Джейкоб. То, что ты делал со мной – ужасно. То, как ты поступал со своей женой – отвратительно. Но то, как ты поступил с Джессикой... – я мрачно рассмеялась. – Это низко даже для такого ублюдка, как ты.

Он резко стрельнул в меня взглядом.

 – Я заслужил это.

 – Ты заслуживаешь большего. Я рада, что Джессика ушла от тебя. Возможно теперь, у ребенка появился шанс на нормальную жизнь. Ну, или пародию на нормальную, учитывая то, что Джессика – его мать.

Лицо Джейкоба стало опечаленным.

 – Мы... потеряли ребенка... Вот почему она ушла. Вернулась домой к матери.

О, нет.

Сочувствие к Джессике и мои собственные воспоминания о прошлом нахлынули на меня. Я обхватила себя руками и попыталась выровнять дыхание.

Естественно, Джейкоб не обратил никакого внимания на мою боль и сосредоточился на своих эгоистичных чувствах.

 – Я потерял уже двоих детей.

 – Может быть, это намек на то, что ты должен обходительнее обращаться с матерями своих детей? – прошептала я, и горячие злые слезы потекли по щекам.

Наконец, заметив мои страдания, Джейкоб потянулся к моей руке. В его глазах я увидела мальчика, в которого влюбилась. Он все еще был там... я видела его обеспокоенность, что отразилась на его лице, и на мгновение... я снова стала восемнадцатилетней девушкой.

 – Белла, ты должна знать, как сильно я тебя любил. Я едва не умер, когда ты ушла от меня. Меня уничтожила новость, что мы потеряли нашего ребенка. И это всегда будет преследовать меня, понимание того, что я имел к этому отношение…

 – И в этом ты виноват! – выплюнула я. – И сделал это снова! Что ты творишь, Джейкоб? Ты снова ударил ее? Поэтому она потеряла ребенка? По крайней мере мой выкидыш случился из-за эмоций. Ты разбил мое сердце на миллион кусочков, когда отнесся ко мне, как к шлюхе перед своей женой. Но ты никогда... никогда не причинял мне такой сильной боли, как Джессике...

Он покорно уронил голову.

 – Никогда... я клянусь, я никогда не бил ее. Я никогда не поднимал на нее руку, когда узнал, что она беременна.

 – Ты гребанный лжец! Я видела синяки, Джейкоб.

 – Я знаю, что ты видела, – не стал отпираться он. – Но я был в отъезде, когда она узнала, что беременна. Клянусь, я не бил ее, когда узнал, что она беременна. Пожалуйста, поверь мне.

Не имеет значения, во что я верила. Я была рада за Джессику, что она избежала этой участи.

 – Я много совершил ошибок, Белла, – прошептал он. – Но самое мое большое сожаление – это ты. Я любил тебя, Белла.

 – Тогда у тебя извращенное восприятие любви, Джейкоб. К людям, которых любишь, не относятся так, как ты относился ко мне.

Он недоверчиво уставился на меня.

 – А чего ты ждала от меня? Моя жена застукала нас в постели. Я должен был солгать...

 – Чего я ждала? – яростно ответила я. – Я думала, ты свободен! Ты не думал, что должен был упомянуть, что женат?

 – Нет, – не задумываясь, ответил он. – Потому что тогда бы даже не посмотрела в мою сторону.

 – Я и не должна была смотреть на тебя! Ты должен был быть верен своей жене!

 – Моя жена... – усмехнулся Джейкоб. – Лия была той еще сукой. Я ненавидел ее. Она ненавидела меня. Если бы ей выдалась возможность, она уничтожила бы меня. Я должен был ей солгать, Белла. Неужели ты не понимаешь? От этого зависело наше будущее.

Его извращенное чувство ответственности сводило с ума.

 – А потом я приехал в дом твоих родителей, чтобы поговорить с тобой. А потом твой отец вытащил свое ружье и преследовал меня по олимпийскому лесу. Я правда думал, что он меня убьет, – Джейкоб ядовито хохотнул. – Я никогда этого не забуду. Он слышать не хотел моих оправданий. Все, о чем он спросил, было «Это ты тот мальчик, который заставил плакать мою дочь?» И когда я признался, он сбил меня на землю и приставил ружье к груди, пообещав, что выпустит в меня пулю, если я еще когда-нибудь окажусь рядом с тобой.

Я никогда не слышала эту часть истории, и теперь, наряду с желанием позвонить маме, у меня возникло желание обнять отца.

 – Наверное, ты мечтаешь умереть, раз ты здесь, – произнесла я.

 – Я здесь.

 – Почему?

 – Потому что это маленький мир, – улыбнулся Джейкоб. – Никогда бы не подумал, что снова увижу тебя. А потом Джессика принесла газету с криками, что у Каллена новая подруга. И вообрази мое удивление, когда я увидел твои огромные карие глаза, что смотрели на меня с той страницы. – Джейкоб наклонился ближе. – Эти глаза... самые красивые из всех, что я когда-либо встречал.

Я откинулась назад, эффектно увеличивая расстояние между нами. Он заметил мой дискомфорт, и срезу же пересел на другой конец скамьи. Удрученно вздохнул.

 – Каллен счастливый человек. Надеюсь, он сделает тебя счастливой, Белла.

 – Счастлива я или нет – не твое дело, – я схватила сумку и поднялась на ноги. – А теперь, когда Джессика ушла, нет больше причин, по которым я должна видеть твое лицо. Держись от меня подальше. Все ясно?

Джейкоб посмотрел на меня – со смесью печали и удивления.

 – Ты всегда была очень сильной, – прошептал он. – Я всегда буду любить тебя, Белла.

 – Мне не нужна твоя любовь, Джейкоб. Держись от меня подальше. Все явно? – сухо повторила я.

Джейкоб кивнул.

 – Идеально.

 – Хорошо.

Услышав эти слова, я почувствовала, как раны на моем сердце начали, наконец, затягиваться.

Вечером того же дня мы с Райли сидели на его постели и работали над домашним заданием. Я смотрела, как он вписывает числа в клеточки, когда внезапно в дверях появилась Кармен.

 – Тебя кое-кто хочет видеть, Белла.

 – Меня?

Она кивнула с энтузиазмом.

 – У дверей.

Я не могла проигнорировать блеск в ее глазах и ослепительную улыбку.

Хм...

Я обернулась на Райли.

 – Он на цифре 78. Он решил дописать все до 80...

 – Я знаю, – мягко улыбнулась Кармен. – Я прослежу за ним.

Я поцеловала Райли в макушку, прежде чем отправиться в гостиную. Открыв дверь, я увидела гигантскую вазу лавандовых роз. Их владелец скрывался за прекрасными цветами, но непослушная копна бронзовых волос, что выглядывала поверх букета, выдала его.

Я радостно улыбнулась, когда Эдвард медленно опустил вазу. Он выглядел взволнованно и нерешительно.

Он и правда являл собой самого красивого из всех мужчин.

И он хотел жениться на мне.

Внезапно вся эта идея с браком показалась не такой уж и плохой.

 – Привет, красавица.

 – Привет, – улыбнулась я. – Какие красивые.

 – Но с тобой не сравнятся, – тихо прошептал Эдвард, и сердце мое заплясало от этих глупых, но сладких слов. – Но они и правда неплохи. И очень тяжелые...

Я хихикнула и отошла от двери. Он неторопливо вошел и поставил цветы на ближайшую подходящую поверхность. Будучи девушкой, я украдкой начала считать бутоны в вазе.

 – Две дюжины?

 – Три, – пробормотал он. – Я скупил все сиреневые розы в магазине.

Я улыбнулась и наклонилась, чтобы насладиться их ароматом.

 – Спасибо. Они великолепны. Почему сиреневые?

Эдвард смотрел на меня сверху вниз.

 Его глаза выражали столько эмоций, что у меня задрожали колени. Никто не должен быть таким совершенным.

 – Ты знала, что каждый цвет имеет свое значение?

Я кивнула и взяла его за руку.

 – Я знаю несколько значений. Я знаю, красный символизирует любовь. Желтый – дружбу...

 – Да, – ответил он. – Несмотря на то, что красный подошел бы идеально, я решил проявить немного творчества. Так что провел небольшое исследование, с помощью моей раздражающе любопытной сестры и ее очень выдающегося флориста...

Я улыбнулась ему.

 – И что означает сиреневый цвет?

 – А вот это уже удивительно, – лукаво заулыбался Эдвард. – И с я удовольствием объясню тебе смысл сиреневого цвета при одном условии.

 – Хм. Знаешь, я могу и погуглить... – подразнила я, обернувшись на свой ноутбук. Он вздохнул и сжал мою ладошку. Я снова посмотрела на его красивое лицо и потерялась в золотистых пятнышках его изумрудных глаз.

Как это несправедливо.

 – Прекрасно... и какое же условие?

Улыбка стала торжествующей.

 – Пожалуйста, поужинай со мной?

Я буквально задохнулась.

Эдвард Каллен, наконец, приглашает меня на свидание!

 – Хорошо, – хихикнула я. – Когда?

На его лице появилась кривоватая улыбка.

 – Сегодня вечером – не слишком рано?

Он быстро моргнул, увидев, что на моем лице расплывается улыбка.

 – Сегодня идеально подходит, – прошептала я.