Глава 31. Часть 2

Эпилог – часть 3

Прекрасный день

BPOV

Тринадцать лет спустя

Трибуны стадиона средней школы Беллард были почти заполнены за час до начала церемонии вручения дипломов. Я осмотрела места и заулыбалась, глядя на счастливые лица. Церемония вручения – время для выпускников отпраздновать прошлое и сосредоточить свое внимание на будущем. Но будущее было неопределенным и непредсказуемым, и я не могла не думать о нем без слез, которые отчаянно пыталась сдержать хотя бы до начала церемонии. Поэтому, как только мы с семьей заняли свои места, я решила сосредоточиться на прекрасных лицах, которые на протяжении тринадцати лет стали смыслом моей жизни.

Саманте теперь было тринадцать лет. Она пойдет в эту школу в следующем году. Она была ошеломляюще красивой, что было не удивительно, поскольку она была очень похожа на своего отца. Я видела Эдварда в ее пышных медных волосах и длинных ресницах. Естественно, Эдвард утверждал, что она была моей точной копией с ее сердцевидным личиком и глубоким карим цветом глаз, но я видела его детские фотографии. Несомненно, она была миниатюрной копией отца.

Сэмми была самопровозглашенным гением. Она обожала математику и любила возиться с компьютерами. Она отказывалась писать от руки. Она постоянно сидела со своим iPhone, iPad, рылась в электронной почте, Твиттере, Фейсбуке, Скайпе и всюду, где еще только можно – по-другому и не общалась. Если думаете, что мальчики сторонились ее ума, то вы сильно ошибаетесь. Мальчики окружали ее, и у Эдварда случался мини-сердечный приступ каждый раз, когда в дом приходили мальчики. Сэмми нравилось внимание, но компьютеры нравились ей больше – к огромному облегчению (моему и Эдварда).

Но и оно длилось недолго.

Я украдкой взглянула вниз и заметила, что она держится за руку с Науэлем – студентом по обмену из Чили, которого она встретила в прошлом месяце на школьной Технологической выставке. Он казался очень любезным и добрым, и они могли часами разговаривать об алгоритмах и специфике программного обеспечения. На прошлой неделе он пригласил ее в кино, но мы с Эдвардом были против. В конце концов, ей только тринадцать лет. Но мы пошли на компромисс, заказав пиццу и позволив посмотреть кино дома. Их вроде бы устроило такое решение, но я никогда не забуду офонаревший взгляд Эдварда, когда Науэль поцеловал Сэмми на прощание в щеку. Его глаза встретились с моими, и мы признали несколько важных вещей.

Сэмми росла слишком быстро.

Рядом с мальчиком сидела Кармен, а также бабушки и дедушки – оба. И Чарли, и Карлайл следили за Сэмми, Науэлем и их соединенными руками, так что я не смогла сдержать смешок.

 – Что смешного? – прошептал Эдвард мне на ухо, обнимая меня за плечи. Я хотела сделать этот день самым счастливым, поэтому просто пожала плечами и прижалась к нему.

 – Ты что-то скрываешь от меня, – обвинил меня Эдвард, и его губы задели мочку моего уха. Я вздрогнула.

Четырнадцать лет брака, а этот мужчина все еще вызывает у меня дрожь.

 – Я накажу тебя позже, – пообещал он, целуя ямочку под ухом.

 – С нетерпением этого жду, – в ответ шепнула я, и Эдвард застонал, оставляя нежный поцелуй на шее.

 – Прекратите немедленно. Мы окружены впечатлительными детьми, – подколола нас Розали, когда они с Эмметом заняли свои места. Она плюхнулась на сиденье рядом с нами, Эдвард и Эммет обменялись рукопожатиями.

 – Вижу, гормоны беременности бушуют, – ухмыльнулась я. После многих попыток, занявших несколько лет, она была на восьмом месяце, ожидая первого ребенка.

Роуз закатила глаза.

 – Знаешь, женщины, пищащие от восторга, что они обожают быть беременными, лгут. Кто может наслаждаться таким? Бегать ежеминутно в туалет. Огромный живот. Стервозность...

Я едва не ляпнула, что стервозность – черта самой Розали и ничего общего к беременности не имеет, но не захотела портить такой замечательный день.

 – А где Элис и Джас? – поцеловав меня в щеку, поинтересовался Эммет, а потом занял свое место.

Джаспер теперь был уважаемым студийным музыкантом в Нэшвилле. Элис продолжала работать его менеджером/агентом. Они так и не женились – оба предпочитали жить во грехе и не связываться с законностью брака. Они были полностью поглощены друг другом и безумно влюблены.

 – Вылет из Нэшвилла был задержан, – пояснила я. – Если они пропустят церемонию, то просто встретятся с нами дома позже.

 – Сколько дней осталось? – поинтересовалась Роуз.

 – Пять, – с блаженной улыбкой сообщила я. – Я уже готова к летним каникулам.

Вскоре после рождения Сэмми мне предложили должность учителя в школе Райли. Я преподавала во втором классе. Это был трудный год из-за большого количества бюджетных сокращений и кое-каких изменений в управлении – но я была готова к его окончанию. У меня было восемнадцать учеников, и как бы я их ни любила, я не была готова к началу нового года.

После очень долгих каникул.

 – Скоро начало, – заметил Эдвард, посмотрев на часы. – Очень не хотелось бы, чтобы Джас и Элис пропустили это.

Я кивнула и осмотрела толпу. Я искала Элис и Джаса, но и еще кое-кого. Понятия не имела, покажется ли она. Я не была уверена, что признаю ее присутствие, даже если она появится. Но в момент сентиментальности я послала приглашение на выпускной на последний известный мне адрес. Я не знала, почему сделала это. Я даже не была до конца уверена, хотела ли, чтобы она пришла.

Но я была матерью, и не могла представить мать, не желающую увидеть, как ее сын произносит прощальную речь выпускника.

Зазвучала «Pomp and Circumstance», и толпа в красных шапочках и мантиях заняла свои места. Я пыталась увидеть Райли хотя бы мельком, но заметила мелькание торчащих черных волос и странно размахивающие руки.

Элис и Джаспер все-таки приехали. Я была очень этому рада. Джаспер оказал сильное влияние на жизнь Райли.

Выпускники заняли свои места, и директор школы поприветствовал их. Мы выслушали несколько приглашенных гостей, прежде чем директор представил выпускника 2023 года.

Схватив камеры, весь ряд Каллен/Свон снимал, как Райли пробирается к подиуму под рев аплодисментов, раздающиеся по всему стадиону. Он работал над своей речью несколько недель. Я предложила ему свою помощь в написании, но он отказывался. Он даже не дал никому услышать черновой вариант своей речи.

Райли получил музыкальную стипендию в нескольких ВУЗах по всей стране, но он выбрал Вашингтонский университет. Он будет жить на территории кампуса осенью, и уже наметил программу первых двух курсов. Он хотел получить ученую степень по музыке, в надежде стать преподавателем музыки.

Я прижалась к руке Эдварда, пока мы слушали речь сына.

 – Мои одноклассники, – Райли посмотрел на море красных шапок. – Моя школа, мои друзья, и моя семья... Трудно поверить, но этот день настал. Некоторые из нас упорно работали, чтобы встретить этот день. Некоторые трудились недостаточно упорно...

Раздались смешки по стадиону.

 – ... но мы, наконец, сделали это. Я горжусь тем, что выступаю перед вами с прощальной речью, но больше всего я рад стоять перед вами как ваш одноклассник и ваш друг. Вместо того, чтобы написать речь о том, что мы открываем новую страницу нашей жизни, решил, что это прекрасная возможность поблагодарить самых важных людей в моей жизни... Людей, которые воспитали меня тем мужчиной, кем я стал сегодня.

Мужчина. Мой маленький мальчик стал мужчиной.

Я всхлипнула.

Розали протянула мне платок.

 – Не убирай их далеко, – попросила я. Она кивнула понимающе.

 – Моих учителей, – продолжил Райли. – Я хочу поблагодарить вас за то, что вы подталкивали меня и готовили к поступлению в колледж. Своих друзей, я хочу поблагодарить вас за то, что вы не сильно давили на меня, потому что я предпочитал бейсболу игру на фортепиано. И мою семью... тетю Элис и дядю Джаса за то, что превратили меня в музыканта, которым я всегда хотел стать. Дядю Эма и тетю Роуз за пот... кхм... то есть, за удивительный джип, который они подарили мне на выпускной.

Я и Эдвард хихикнули, бросив взгляд на Эммета. Потрясный – любимое словечко Эма.

 – Хорошее влияние, – я притворно нахмурилась.

Эммет лишь громко хохотнул.

 – Моих бабушек и дедушек. У ребенка не может быть лучших бабушек и дедушек, и я хочу поблагодарить вас за любовь ко мне. Кармен... ты всегда делала вкусное печенье и заботилась обо мне. Спасибо. Мою сестру Сэмми... ты очень умная, и я очень люблю тебя. Я хотел стать лучшим старшим братом. И не знаю, получается ли у меня, но, в одном уверен точно: ты лучшая младшая сестра, и я люблю тебя. И, наверное, я не раз буду звонить тебе из UW, чтобы ты помогла разобраться с моим компьютером.

Сэмми хихикнула и украдкой вытерла слезы.

 – И наконец, моих родителей...

Голос Райли начал дрожать, и Розали протянула мне еще один платок.

 – Многие дети говорят, что у них самые лучшие родители в мире. Возможно, так и есть. Я надеюсь, это так. Но найти родителей лучших, чем мои, будет очень тяжело. Мой отец – мой герой, и он научил меня быть просто парнем. Но он научил меня и другим вещам... вещам, о которых он, наверное, и не догадывается...

Я посмотрела на Эдварда. Непролитые слезы в его глазах разбивали сердце, и я взяла его за руку. Он легонько сжал ее.

 – Мой отец научил меня, что нужно открывать двери для девушек. Может, звучит и глупо, но, ребята, позвольте сказать... это действительно работает. Девушкам очень нравится.

По стадиону пронеслись женские смешки.

 – Мой отец научил меня быть джентльменом, и возможно, для вас, парни, это звучит странно сейчас, но чем старше я становлюсь, тем сильнее ценю это... потому что он дал мне шанс увидеть, какой бывает любовь. Я вижу, как отец смотрит на мою маму... так мило и влюбленно... и, хотя иногда это может и вызвать отвращение, я очень надеюсь, что встречу девушку, на которую буду смотреть так же.

Эдвард всхлипнул и прижался к моей макушке.

 – И наконец... мою маму... Я хочу поблагодарить тебя за твою любовь. Ты вошла в нашу жизнь, когда у меня не было матери, и просто обняла, поцеловала и любила меня с самого первого дня. Ты не должна была любить меня, но любила. Ты научила меня, что мне не нужно быть совершенным... что я могу быть просто ребенком, устраивать беспорядки и есть куриные наггетсы... но самое главное, ты показала, что мамой становятся не только биологически.

Я вытерла слезы, когда Райли вытащил желтую розу из-под кафедры.

 – Ты научила меня тому, что цветы бывают самых разных цветов... и что хорошо быть разными... – тихо произнес Райли.

Мы встретились взглядами с Эдвардом. Райли было четыре года, когда у нас состоялся тот разговор. Как он запомнил его?

Эдвард улыбнулся и сжал мою ладонь.

 – Я люблю тебя, мама... – прошептал Райли. – Спасибо тебе.

Стадион взорвался аплодисментами. Кроме нашего ряда. Мы все утирали слезы.

Рыдания, наконец, успокоились, церемония продолжалась. Мы смотрели, как Райли и его друзья получали свои дипломы. Я заметила, он все держал желтую розу. Мы делали сотни фотографий, пока он шел на свое место, и стадион снова разразился овациями, а выпускники 2023 года подкинули в воздух шапочки.

После окончания церемонии наша семья столпилась около восточного входа стадиона, и я увидела ее. Она стояла на расстоянии нескольких сотен футов от нас – наверное, понимала: если найдет нас, то увидит и его. Она выглядела старше... бледнее... но я видела черты Райли в чертах ее лица.

И я увидела ее улыбку, когда ее глаза встретились с моими.

Она беззвучно произнесла «спасибо».

 – Спасибо, – искренне прошептала я в ответ и улыбнулась. Я давно перестала думать о ней как об эгоистке. Она подарила мне сына. Как я могла чувствовать к ней что-то, кроме невероятной благодарности?

Райли все-таки смог добраться до нас и обнять каждого. Мы попросили одного счастливого родителя сфотографировать всех нас – серьезный подвиг, учитывая размеры нашей семьи. Стоя там и ожидая вспышки фотоаппарата, я заметила, как она в последний раз бросила на Райли полный тоски взгляд, а потом медленно побрела к выходу.

 – Помнишь... – напомнил ему Эдвард, – семейный ужин в пять.

 – Я буду там, – улыбнулся ему Райли, пока приятели пытались оттащить его. – О, чуть не забыл...

Райли бросился ко мне, стискивая в крепких объятиях.

 – Это тебе. Обещай, что не будешь плакать, когда прочитаешь карточку.

Он вручил мне желтые розы.

 – Обещать не могу, – я застенчиво ему улыбнулась.

 – Я знаю, – улыбнулся Райли, поцеловал меня на прощание и помчался к своему джипу – где его уже ждали счастливые и улыбающиеся выпускники.

Наша семья пробиралась к автостоянке, а Эдвард подвел меня к скамье, недалеко от стадиона. Он усадил меня на колени и поцеловал в лоб.

 – Прекрасный день, – улыбнулся он мне, и его зеленые глаза светились гордостью.

 – Это правда, – согласилась я, глядя на желтый цветок в своих руках.

 – Прочитай, – подтолкнул Эдвард. – Я буду обнимать тебя, пока будешь плакать.

 – А ты знаешь, что я буду плакать?

 – Потому что он показал мне ее до церемонии, – подмигнул Эдвард. – Поверь мне. Ты будешь плакать.

Эдвард сжал руки вокруг меня, и я осторожно, дрожащими руками развернула карточку.

Я люблю свою маму, как деревья любят воду и солнечный свет.

Она помогает мне расти, развиваться и достигать больших высот.

Твой сын,

Райли

_____________________________________________________________________

~Конец~