Глава 8

Я не могу вспомнить такое тяжелое падение

BPOV

- Поцелуй меня.

Он мягко простонал и закрыл глаза – пронизывающие изумрудные глаза, которые позволяли заглянуть в его душу. Я следила за выражением его лица: он боролся с нашим взаимным страхом и желанием. Мы боялись – очень сильно боялись – признаться в своих чувствах. Под угрозой стояло нечто большее, чем наши сердца. Пятилетний мальчик, ожидающий нас дома, нуждался в нашей поддержке. Он должен оставаться нашим приоритетом, поэтому и наша паника вполне разумна.

И этот страх удерживал меня от Эдварда, потому что, если честно, он – все, о чем я могла думать.

Он хотел меня, я хотела его. В этом не было сомнений. Мы провели недели, на цыпочках ходя вокруг друг друга, отчаянно сдерживая чувства. Я допустила огромную ошибку в тот день с розой, но это был такой очаровательный жест, и я просто не могла устоять, не поцеловав его в щеку. Его кожа на вкус была такой сладкой, и лишь один невинный поцелуй превратил двух ответственных взрослых в пару перевозбужденных подростков.

Мы обменивались взглядами через обеденный стол - и в животе каждый раз что-то сжималось. Мы встречались в гостиной после того, как укладывали Райли спать - и снова встречались взглядами. Или руками. Или плечами. И каждый раз вокруг бушевало настоящее электрическое поле. Я ложилась спать разочарованной и возбужденной - и засыпала урывками, поскольку пыталась игнорировать тупую боль, которая сковывала все тело. Единственное, что успокаивало - это Райли, который неизменно приходил ко мне в середине ночи. И его милые непосредственность и невинность напоминали мне: существуют более важные вещи в мире, чем мое сексуальное удовлетворение.

Но сегодня все было иначе. Мы были просто взрослыми, и Эдвард фантастически выглядел в смокинге. И он так близко прижимал меня к себе. Его дыхание касалось моей щеки и шеи - слишком приятно, чтобы отказаться. Его прикосновения были нежны и притягательны, и все, что я хотела – почувствовать его губы на своих.

Неужели все настолько ужасно? Неужели, сдавшись, мы испортим жизнь маленькому мальчику?

- Белла, - тихо произнес он, его лоб был прижат к моему, а глаза горели желанием, - я никого не хотел поцеловать сильнее, чем хочу поцеловать тебя прямо сейчас.

Я закусила нижнюю губу в тщетной попытке сдержать свое волнение. Его глаза расширились от моей невинной привычки.

- Ты часто так делаешь, - тихо пробормотал он хриплым голосом. Его нос коснулся моего, а пальцы перебирали мои волосы. – Ты причиняешь себе боль. Это правда нервная привычка?

Я почувствовала, как щеки опалило огнем. Я решила выбросить все предосторожности на ветер и ответить честно.

- Она может означать, что нервничаю. А может – что я невероятно взволнована... это очень тонкая грань, на самом деле.

Его глаза горели, и мой желудок сжался от желания. Я догадывалась: наверное, мы устраиваем сцену – мое тело обернуто вокруг него, а его руки запущены в мои волосы, но не могла остановить себя.

- Линии... мы их столько пересекли. Столько нарисованных линий, которые мы не хотели пересекать! – Его руки напряглись вокруг меня, прижимая крепче. Я тихо простонала, когда его пальцы задели мое обнаженное плечо. Дыхание было рваным, и я закрыла глаза, когда его губы коснулись кожи моей шеи. – Господи, ты так красива. Так соблазнительна... и я старался избегать тебя. И большую часть времени я могу сдерживать себя. Но тогда с другого конца комнаты я буду смотреть, как ты укачиваешь моего сына, или слышать, как ты поешь ему на ночь.

- Эдвард... – прошептала я, задыхаясь.

- Хм?

- Почему ты еще не поцеловал меня?

Улыбка на его лице была восхитительной.

- Это чертовски хороший вопрос.

Он коснулся моего носа еще раз, и я облизала губы в ожидании, когда он наклонил голову.

Он прочистил горло, и я почувствовала сокрушительное разочарование, когда глаза Эдварда метнулись  и сосредоточились на человеке, стоящем позади меня.

- Папа, - смиренно буркнул он. – Чем могу помочь?

Мои глаза распахнулись, когда Карлайл усмехнулся. Я была слишком смущена, чтобы поднять взгляд на него, поэтому смотрела на Эдварда. Он не выглядел смущенным вообще. Выглядел он рассерженным.

- Сын, твоя мама хочет, чтобы ты знал: мы все одобряем, но она считает, что возможно, вы вдвоем захотите найти более уединенное место. Если бы мы могли продать билеты на это шоу, то заработали бы миллионы... – его смех эхом отозвался в моих ушах. – Уверен, больница оценит такое пожертвование.

И насколько это унизительно?

Эдвард вздохнул и оставил на моей щеке целомудренный поцелуй.

- Он прав. Давай попрощаемся и выберемся отсюда.

Я кивнула и сделала несколько вдохов, чтобы успокоиться, и лишь потом повернулась к отцу Эдварда. Его улыбка была доброй; глаза сияли.

- Белла, прежде чем покинуть нас, не потанцуешь ли со стариком?

- Папа, - начал спорить Эдвард, но я хихикнула.

- Все в порядке, - заверила я его. – мне бы очень хотелось потанцевать с вами, мистер Каллен.

- Карлайл, пожалуйста! – Он улыбнулся мне, прежде чем обернуться на своего раздраженного сына.

 – Обещаю, Эдвард. Один быстрый танец. Мне едва выпала возможность поговорить с ней, твоя мама монополизировала ее на весь вечер. Иди и попрощайся с матерью. Мы ненадолго.

Глаза Эдварда стрельнули на меня, и я едва не рассмеялась над его бешеным выражением.

Голос отца звучал тихо и спокойно.

- Ты отвезешь ее домой, сын.

 От его тонкого намека лицо Эдварда смягчилось.

- Один быстрый танец, - буркнул он и, развернувшись на пятках, последовал к своей матери. Карлайл рассмеялся и протянул мне руку.

- Он очень защищает тебя, - произнес он, когда мы начали танец. – Мы не часто видим эту сторону Эдварда.

- Я так смущена, - застенчиво призналась я. Я осмотрелась и увидела, что Эдвард пристально смотрит на меня. Его мать переводила взгляд между нами, смотрела, как он следит за мной – и радостная улыбка играла на ее губах.

- Не надо, - нежно произнес Карлайл. – Когда давно я тоже был молод. Помню, как неспособен был держать руки от Эсме. Черт, у меня до сих пор проблемы с этим.

Я рассмеялась, несмотря на собственное унижение.

- Для нас это все в новинку, – я послала дразнящую улыбку. – На самом деле вы прервали наш начинающийся первый поцелуй.

Карлайл выглядел подавленно.

- Правда? Это удивительно. Вы выглядите таким близкими... – его улыбка полна нежности. – Но я прошу прощения, Белла. Неудивительно, что мой сын кинжалы в меня бросает. Но если серьезно, вы правда думаете, что зал на благотворительном вечере – лучшее место для первого поцелуя? На глазах всех этих людей?

Было бы ужасно признаться: а не наплевать ли мне на тех, кто будет пялиться, как я буду целоваться?

- Вы правы, - «смирилась» я. – Надеюсь, мы не смутили вас?

- Вовсе нет, - улыбнулся Карлайл. – Честно, я не думаю, что кто-то заметил. Кроме семьи, конечно. Но это просто потому, что мы рады, что ты здесь. Ты так положительно влияешь на Райли. И на Эдварда... – Я снова посмотрела на стол и не удержалась от смеха, когда увидела, что Эдвард сверлит нас взглядом и нетерпеливо постукивает ногой по полу.

С последними нотами закончился вальс, а Эдвард уже пробирался к нам. Карлайл тоже заметил и, засмеявшись, поцеловал мою руку.

- Кажется, мое время закончилось. Ты прекрасна, - улыбнулся он. – Спасибо, Белла.

- Спасибо, - улыбнулась я в ответ, когда Эдвард взял меня за руку. Он пожелал отцу доброй ночи и отвел меня обратно к столу. Эсме крепко обняла меня, а Розали и Эммет ухмылялись за ее плечом. Роуз сидела у него на коленях, и оба выглядели немного под градусом.

- Позвони мне, - одними губами произнесла Розали, мы пожелали всем спокойной ночи и стали пробираться через анкетный зал на прохладный воздух Сиэтла.

Эдвард протянул камердинеру наш билет и что-то, напоминающее на пятидесяти долларовую банкноту, пробормотав, что мы спешим. Молодой человек побежал к гаражу, а Эдвард снял пиджак и опустил его мне на плечи. В благодарность я прижалась к теплой ткани, пока он не подошел ко мне и не обернул руки вокруг, притягивая меня ближе к своей груди. Он уткнулся лицом в мои волосы, и я задрожала – его дыхание щекотало мою кожу.

- Замерзла? – прошептал он мне на ухо.

- Нет, - ответила я и затаила дыхание.

Определенно не замерзла.

- Ты дрожишь... – его руки растирали мои руки вверх и вниз, и он оставил нежный поцелуй за ухом. Он перекинул волосы на одно плечо и отодвинул воротник смокинга, что позволило его губам беспрепятственно касаться моей шеи.

- Мне надо отвезти тебя домой, - простонал он, и тут юноша подогнал автомобиль.

Дорога домой была наполнена сексуальной напряженностью и волнением, а в моей голове проносились картинки (с рейтингом R) того, что может произойти, когда мы, наконец, приедем в пентхаус. Он не отпускал моей руки ни на мгновение, а один раз даже поднес руку к лицу и поцеловал ладонь, ласково пройдясь по суставам.

У меня точно будет гипервентиляция.

Припарковав, наконец, авто в гараже, Эдвард схватил меня за руку и потянул ко входу «Brookstone Towers». Мы побежали через лобби к лифту. К счастью, лифтера нигде не было видно. Нажав кнопку своего этажа, он повернулся с таким голодным выражением, что у меня мышцы живота в узел свернулись. Он как раз собирался наклониться, когда кто-то прокричал, попросив придержать дверцы лифта. Мы отскочили друг от друга, когда одетый в смокинг мужчина присоединился к нам.

Я резко выдохнула; Эдвард смотрел на мужчину с такой сильной ненавистью, что я едва не рассмеялась вслух.

- Эдвард, - произнес мужчина в знак приветствия, нажимая кнопку десятого этажа.

- Джеймс.

Мне всегда нравилось, как мальчишки приветствуют друг друга только по именам и ничего больше.

- Замечательный сегодня вечер был, - улыбнулся Джеймс. Его глаза загорелись, оценивая меня с головы до ног. Я поежилась. Эдвард шагнул ближе, обернул руку вокруг моей талии, и притянул к своему боку.

- Да, так и было, - согласился он. Я была рада, что он не представил меня. Мужчина был мне неприятен. И была благодарна, когда двери лифта раскрылись на его этаже.

- Доброй ночи, - ухмыльнулся Джеймс, бросив последний взгляд на меня перед выходом. Я сделала глубокий вдох, когда двери снова закрылись. Эдвард схватил мою руку. И я почувствовала, как напряжено его тело.

- Он тебе не нравится, - констатировала я.

- Не тогда, когда он так смотрит на тебя, - сухо ответил Эдвард.

Я хихикнула, несмотря на неловкость. Он лишь крепче сжал мою ладонь, а я смотрела, как цифры сменяют друг друга. Наконец, двери открылись, и Эдвард нетерпеливо потащил меня к дверям пентхауса. Он отошел в сторону, позволяя мне пройти первой, и я была удивлена, увидев свет в холле.

- Конечно, они не проснулись.

Эдвард обвел взглядом комнату. Казалось, все было в порядке. По крайней мере, пол не был завален сломанными игрушками. Он потащил меня в спальню Райли, и я ахнула – Кармен держала на руках спящего Райли.

- Все хорошо, - тихо произнесла она. – У него была легкая лихорадка сегодня вечером, и я просто проверяла его. Он просыпался и спрашивал, где вы. Я просто снова его укачала.

Я подошла ближе к его кровати и положила руку ему на лоб. Он был еще немного горячим.

- Почему ты не позвонила? – спросил Эдвард, беспокойство пересекло его лицо.  Он тоже коснулся лба Райли.

- Температура была невысокой. Около 101 градусов (по шкале Фаренгейта - это 38,3 градусов Цельсия – прим. Ред.). Я дала ему немного тайленола, и он съел фруктовое мороженое - но это все, что он ел на ужин.

- Надеюсь, это не грипп, - прошептала я. Он выглядел очень бледным.

- Я тоже на это надеюсь, - кивнула Кармен. – Будем надеяться, что тайленол сделает свою работу. Я звонила педиатру. Она сказала, если температура поднимется, с утра привезти его к ней.

Каждый из нас поцеловал Райли в лоб, и мы отошли к дверям. Кармен включила радионяню, прежде чем закрыть дверь за собой. Вторую трубку она держала в руках.

- Кармен, ты была с ним всю ночь. Давай я возьму, - предложил Эдвард, но она покачала головой.

- Нет, нет...  я ее возьму, - а потом она улыбнулась всезнающей улыбкой, глядя на наши сцепленные руки. – Так как прошел ваш вечер? Эсме звонила...

- Держу пари, что она звонила. Вы как две сплетничающие старухи, - притворно пожаловался Эдвард, но потом улыбнулся.

Кармен ничего не отрицала, улыбнувшись мне.

- Я знала, она полюбит тебя, как и Карлайл.

Я почувствовала, как кровь прильнула к моему лицу.

Эдвард выглядел задумчивым.

- Думаешь, он проспит до утра?

Кармен кивнула.

- На всякий случай, я возьму монитор к себе в комнату, но будем надеяться, он проспит всю ночь.

- Как прошел вечер? – осторожно поинтересовалась я. – Никаких истерик?

- Ни одной, - улыбнулась она. – Он немного поплакал, когда вы оба уехали, но я напомнила, что папочка обещал привезти Беллу обратно домой, и его это немного успокоило. Он стал слегка возбужденным после того, как поел, и тогда я решила померять температуру. Но, за исключением этого, вечер прошел прекрасно.

- Это так замечательно, - улыбнулась я, и Эдвард кивнул в знак согласия, на его лице застыло изумление и облегчение.

- Это была долгая ночь, так что я иду спать. – Она поцеловала нас в щеку. – Я рада, что вы хорошо провели время. Я знала, что так и будет.

- Спасибо за все, Кармен, – Эдвард обнял ее. – Уверена, что мне не стоит брать радионяню? Ты, наверное, устала.

- Я в порядке, - улыбнулась она. – А вы двое наслаждайтесь оставшейся частью вечера.

И подмигнув мне, Кармен выключила свет, а потом пошла по коридору в свою комнату.

Я повернулась к нему, и даже в темноте его изумрудные глаза гипнотизировали. Я скинула с плеч пиджак и положила его на спинку дивана. Его глаза очаровывали, и желание затопило меня.

- Ты великолепна, - тихо, но отчетливо произнес он. Он подошел ближе и накрутил прядь моих волос на палец. – Такие мягкие...

- То, как ты смотришь на меня... ты заставляешь меня чувствовать себя привлекательной, - призналась я, смущенная тем, что приходится признаваться вслух.

Эдвард поднял мой подбородок, вынуждая смотреть прямо в его горящие глаза.

- Никогда не сомневайся в том, что ты минимум красива.

Я нежно улыбнулась ему, а потом подвела его к фортепиано. Он с вопросом в глазах взглянул на меня.

- Сыграй для меня? – тихо попросила я. – Я налью вина.

Я прошла к бару, когда тихие звуки мелодии наполнили воздух, и я чувствовала его взгляд на себе, пока наливала вино в бокалы. Я не узнала мелодию, но, видимо, Эдвард, знал ее наизусть. Он не смотрел на ноты – его взгляд был сосредоточен на мне, пока я двигалась обратно к инструменту. Он отодвинулся, уступая мне место рядом. Я поставила его бокал на крышку фортепиано и сделала глоток из своего.

- Хорошо? – спросил он, не отрывая взора от моего лица и продолжая нажимать на клавиши.

- Хм... – вздохнула я довольно. – И вино, и музыка. Очень хорошо.

Я закрыла глаза и опустила голову ему на плечо. Спустя мгновение я почувствовала, как бокал выскальзывает из моих пальцев. Я открыла глаза и увидела, что мой бокал забрал Эдвард, сделав из него глоток и ставя на инструмент рядом со своим.

Я подняла голову, когда он приблизил свое лицо. Комнату скрывала темнота, но на небе стояла яркая луна, и свет проникал с террасы. Его глаза внимательно вглядывались в моих, ожидая разрешения. Я приоткрыла губы, прежде чем его губы задели краешек моих. Я задрожала, его рука накрыла мою – адреналин и тоска пронеслись по венам, когда наши тела слились в объятии.

- Белла... – его губы в ласке дошли до другого края моих губ, до моего уха и обратно. Он продолжил – неторопливо и нежно, пока мы не задрожали в руках друг друга.

- Пожалуйста... – прошептала я, затаив дыхание и прижимая его ближе. С тихим рычанием он обернул руки вокруг моей талии и посадил прямо на клавиши. Бессвязные ноты резко наполнили воздух, стояло ему меня подвинуть. Мои ноги расположились по обе стороны от него, и он наклонился вперед. Он пристально посмотрел на меня: на лице было написано отчаяние, когда я запустила пальцы в его непослушные медные волосы.

Смело – потому что больше ни минуты не могла прожить без его губ – наклонилась и закрыла глаза, прижавшись к его губам. И снова. Дважды. И еще раз. Медленно и нежно. Он задрожал напротив меня, одна рука осталась на моей талии, а другая обернулась вокруг моей шеи, и мы продолжили такой сладкий поцелуй. Все было нежно и романтично, именно этого вы ожидаете от первого поцелуя. Но спустя несколько минут невинных поцелуев и вздохов, я вырвалась и открыла глаза.

Это слишком нежно. Слишком сладко.

Я хотела большего.

Он хватал воздух ртом, его глаза сразу нашли мои в поисках любых признаков сожаления или сомнения. И не найдя их, простонал, а потом притянул мое лицо к своему и с жадностью прильнул к моим губам.

Я захныкала ему в рот – вся сладость и невинность исчезла, когда мы наконец, признали то, с чем так боролись. Никаких границ. Никаких ограничений. Мои губы раскрылись и его язык скользнул по моему в тихой битве господства и жажды, которая горела в самой глубине моего существа. Мы оторвались друг от друга, чтобы глотнуть воздуха, но он притянул меня, и его губы начали пробовать кожу моей шеи страстными поцелуями, он посасывал плоть, до тех пор, пока я не остановилась на грани, едва не взрываясь от удовольствия. Его руки скользили по обнаженной кожи моей спины, лаская и притягивая еще сильнее и ближе. Его губы снова нашли мой рот, и мы снова поглощали стоны и дыхание друг друга, пока не были вынуждены сделать глоток воздуха.

Мы оба тяжело дышали, Эдвард прижался лбом к моему, и мы не отрывали друг от друга взгляда.

- Ничего себе... – тихо выдохнул он, его пальцы скользили по моему лицу.

Я хихикнула, пытаясь отдышаться.

Его глаза нашли мои.

- Это действительно стоило ждать?

Он шутит? Самый сладкий, нежный и самый страстный момент в моей жизни – все в одном в ослепительном поцелуе на крышке фортепиано.

- Определенно стоило ждать, - искренне призналась я, проводя пальцами по его волосам.

И я имела в виду не только поцелуй. Я обо всем сразу. Эдвард. Райли. Это фортепиано. Наш поцелуй.

- И для меня тоже, - он прижался к моей щеке. – Но я говорю не только о поцелуе. Белла... кажется, я ждал тебя всю жизнь.

И я была поражена, потому что чувствовала то же самое. Мои эмоции взяли верх, и слезы медленно покатились по моим щекам.

- Иди сюда, детка, - прошептал Эдвард, и, притянув ближе, нежным поцелуем вытер слезы.