Глава 26 Часть I

Первые раскаты грома 

Четверг, 13 сентября 2009 года

- Джас, ей-богу, я не выдержу, - пробормотал я. Отчаянно нервничая, мы стояли перед дверью с номером 311 отеля « Четыре времени года «. Здесь проживала миссис Елена Риццанте. 
- Соберись, брат. Она знает, почему мы здесь. Так что не дергайся. Нам терять нечего. 
Я кивнул. Уговоры не помогали, я нервничал так, что с удовольствием сбежал бы отсюда. Этот на первый взгляд прекрасный план был изначально направлен на то, чтобы причинить боль нашей матери; это убивало меня. Но другой возможности вывести этого мудака на чистую воду не существовало. Живот скрутило болью. 
- Дай мне пять минут, я не выдержу дольше, - сказал я и рванул дальше по коридору. Где-то же должен здесь быть чертов туалет! 
Джас расхохотался, но мне было все равно. Со мной так всегда, стоит мне понервничать. 
Наконец я нашёл то, что искал. Позднее, вымыв руки, я присел на красную плюшевую банкетку около умывальника. 
События последних дней не давали мне покоя; все это было чересчур. Оперевшись локтями о колени, я спрятал лицо в ладонях. Страх стал моим постоянным спутником. Я боялся реакции матери на эту историю с Риццанте, реакции отца на мою связь с Беллой, боялся сегодняшней встречи. Я превращался в дрожащее от страха нечто. Но мне было все равно. 
Меня убивало намерение отца вывести Беллу сегодня в свет. Он не изменил своих планов, несмотря на своё более чем странное настроение. Никто не знал, о чем он думает; он до сих пор не говорил с Беллой. Эта неизвестность выматывала меня. 
По словам Беллы, он приходил поздно домой, заваливал себя работой или оставался ночевать в больнице. Почему он молчал? Неужели ему не хватало смелости поговорить со своей женой? Почему он избегал ее? Она несколько раз искала возможность поговорить, но он полностью закрылся от неё. 
Было ясно, что дни их брака сочтены, но неужели ему было настолько сложно поговорить со своей женой? Все это дерьмо сводило меня с ума; я едва сдерживался, чтобы не взять дело в свои руки. Я догадывался, что разговор состоится сегодня. Белла расстроится, возможно, будет плакать. Я ненавидел это и надеялся, что увижу ее сегодня, хотя бы краем глаза. 
Но сейчас нам нужно было позаботиться о матери. Со вздохом я встал, в очередной раз потерпел поражение в борьбе со своими волосами и вернулся к Джасперу. Тот стоял, прислонившись к стене у номера миссис Риццанте, сохраняя непроницаемое выражение лица. 
- Вперёд, в бой, - пробормотал я, слегка задыхаясь. 
Спустя менее, чем десять секунд, дверь открылась, пропуская соперницу нашей матери. Небольшого роста, с тёмными глазами и волосами, она напомнила мне Беллу. Уже поэтому она была мне симпатична. Ее бледное лицо и припухшие глаза говорили о том, что она много плакала в последнее время. 
- Вы Эдвард и Джаспер Каллены? – спросила она, нервно теребя край своего коричневого пиджака. Ее взгляд метался между нами. 
- Да, мадам. Я – Эдвард Каллен, - сказал я, протягивая ей руку. Она легко пожала ее. Поздоровавшись также и с Джаспером, она жестом пригласила нас войти. 
Несколько секунд мы стояли молча, не зная толком, как себя вести, но миссис Риццанте первой нарушила тишину, за что я был ей бесконечно благодарен. 
- Садитесь, прошу вас. – Она помрачнела, слезы уже блестели в ее глазах. 
- Спасибо, - пробормотал Джас. Мы снова погрузились в молчание; никто не знал, что сказать или сделать. Мы смотрели друг на друга. 
Миссис Риццанте внезапно поднялась и начала мерить комнату шагами. Она проводила рукой по волосам, вытирала глаза, но не могла произнести ни слова. 
- Нам очень жаль… - начал Джаспер; вдруг резко остановившись, она жестом заставила его замолчать. 
- Нет… это мне жаль, - сказала она, опустив глаза. – Я незнакома с вашей матерью, но я глубоко сожалею о том, что ей придётся пережить из-за моего мужа. Эта свинья снова обвела всех вокруг пальца. 
Ее глаза загорелись яростью. Сложив руки на груди, она смотрела прямо перед собой. 
- Не волнуйся, милая. Эсме Каллен – деловой партнёр, и не более того, - сказала она низким голосом, очевидно, пародируя своего мужа. – У меня никогда ничего не было с этими женщинами. Я люблю только тебя, ты же знаешь. 
Тряхнув головой, она рассмеялась. От этого смеха я похолодел; ее голос исказился от ненависти. 
Собрав остатки гордости, она вздернула подбородок. – Я сразу же подала на развод. Паоло ещё ничего не знает об этом. Я скажу ему об этом сегодня вечером. 
Она сникла и отвернулась, всхлипывая все сильнее. 
Мы переглянулись, не зная, что делать, как помочь ей. Джас пожал плечами; я встал и подошёл к Елене Риццанте. 
- Вам больно сейчас, но Вы поступаете правильно. Нам очень жаль, что все так закончилось. Вы заслуживаете большего, чем эта… - я запнулся под ее взглядом. 
- Чем эта свинья. Договаривайте, мистер Каллен, я могу справиться с этим. 
- Называйте меня Эдвард, - сказал я. 
Ее взгляд стал мягче. – Присядь, Эдвард. 
Снова это тяжелое молчание. И снова Елена нарушила его первой. 
- Как мы поступим сегодня? – Ее абсолютно безумные глаза метались между нами. Я опасался, что она упадёт в обморок. 
Я не мог больше спокойно смотреть на это. Встав снова, я положил руки ей на плечи. 
- Успокойся, Елена, прошу. – Она дала себя усадить и без сил скорчилась на стуле. 
- Прости, - прошептала она. 
- Тебе не за что извиняться. Это все ужасно… нам необходимо защитить нашу мать, но и ты не будешь одна сегодня вечером. Я обещаю. 
Она благодарно взглянула на нас. 
- Каков ваш план? 
- Наша мать и… Паоло будут сегодня в восемь в „Wild Ginger„. Мы зарезервировали для них столик на двоих, чтобы не возбуждать подозрений, - сказал я. – Но мы втроём придём туда заранее и займём соседний столик. Он скрыт перегородкой от других, так что все сработает. Я проверил. 
Я замолчал; жестом она попросила меня продолжать. 
- Мы дадим им немного времени. Чтобы она… наша мать успела расслабиться немного, выпить вина. – Господи, мы обсуждали, как причинить страдания моей матери. Но иначе было нельзя. 
- Хорошо. – Ее голос звучал хрипло; казалось, она далеко отсюда. Она была приятным человеком; за что же ей досталась эта крыса? 
- Ты потрясающая женщина, Елена. Не давай ему унизить себя. Я уверен, ты найдёшь человека, достойного твоей любви. – Она горько расплакалась и бросилась мне на шею. 
- Спасибо, - всхлипнула она на моей груди. Я легко погладил ее по спине, с отчаянием глядя поверх ее головы на брата. 
- Все будет хорошо, - сказал Джаспер с выражением такой грусти в глазах, что у меня сжалось сердце. – Тебе больно сейчас, но в один прекрасный день ты найдёшь своё счастье. Пусть он горит в аду. 
Она перестала плакать и робко улыбнулась нам. – К черту его. 
Достав из сумки платок, она в который раз за сегодня вытерла лицо. Ей стало чуть легче. Мы договорились, что заедем за ней в семь часов. 
Мы вышли на улицу и рухнули в машину. 
- Все прошло вроде бы неплохо, - сказал Джаспер, пристегиваясь. 
- Это как посмотреть, Джас. Она прекрасная женщина и мне жаль ее, - сказал я, вливаясь в движение. 
Около одиннадцати мы разместились в моем офисе. Мне ничего так не хотелось в этот момент, как подняться в офис Беллы, но я знал, что ее сегодня нет. Она взяла выходной в честь своего дня рождения. Она просила также никак не контактировать с ней сегодня, чтобы не усугублять и без того напряжённую обстановку. Она надеялась вызвать Карлайла на разговор ещё до ужина, но я сомневался. 
- Ты спишь там, что ли? – спросил Джаспер. 
Я вздрогнул. – Нет. Думаю о Белле. Знаешь, эта ситуация убивает меня. Я ничего не знаю: удастся ли им поговорить, что задумал отец, не знаю даже, куда они идут сегодня. И вся эта история с Еленой и ее мужем…
- Эй, - Джас коснулся моей руки. – Я тоже боюсь. 
- Ты? – Я против воли улыбнулся. 
- Конечно. Почему нет? 
- Потому что ты всегда спокоен, уравновешен, а я медленно превращаюсь в невротика. 
- Ты и есть невротик. – Он довольно ощутимо хлопнул меня по плечу. Я посерьёзнел. 
- Джас? 
- Чего тебе? 
- Спасибо. – Он потрясённо взглянул на меня. – За что? 
- За все. Я рад, что ты со мной. Что выдерживаешь мой депрессивный бред все это время. Я не знаю, как бы я справился со всем этим без тебя. Ты лучший, братец. 
- Я знаю, - хохотнул Джаспер. Но я видел, как тронули его слова. Как же я любил этого наглеца. Все, хрен с со всем этим. Пора поработать, пока я не превратился в рыдающую дамочку. Джас тоже поднялся. 
- Я всегда буду с тобой, если буду нужен. Не надо благодарить меня, это само собой разумеется. Мы – отличная команда; я счастлив, что ты у меня есть, - сказал он тихо. 
После этого приступа братской любви мне удалось продуктивно поработать с документами, ответить на пару звонков и договориться о встрече с новым клиентом. Около пяти часов я откинулся в кресле и закрыл глаза. Внезапно меня охватила паника. Я ничего не ел целый день; желудок скрутило. Я пытался прийти в себя, когда на пороге появился Джаспер. 
- Давай заканчивать на сегодня. Мне нужно в душ, тебе, наверное, тоже. Через два часа нам нужно заехать за Еленой. 
Я выключил компьютер, запер бюро и последовал за братом. Видит Бог, я хотел бы иначе провести этот день: с Беллой, в постели, показывая ей, как можно достойно отпраздновать день рождения. 
Путь до нашей квартиры прошёл в молчании; даже мой вояка притих, о чем-то размышляя. 
- Нервничаешь? – спросил я, раздеваясь. Повешенная мной куртка свалилась на пол; в ответ я разразился проклятиями. Нервы были ни к черту. 
- Да. Угомонись, Эдвард, - сказал Джас, уходя в свою ванную. 

Горячая вода била по телу, расслабляя напряженные мышцы. Я снова погрузился в свои невеселые мысли. Я все ещё чувствовал вину; тем не менее кое-что изменилось. Белла была также готова бороться за нашу любовь. Отец знал о наших чувствах. Почему же он избегал разговора с ней? Я не понимал. 
Я переоделся в вечерний костюм с темно-зелёной рубашкой и чёрным галстуком. Молча рассматривая себя в зеркале, я спрашивал себя, зачем все это. Я ведь не увижу Беллу сегодня. 
Я постучался к Джасперу и чуть не умер со смеху на пороге. Он был одет в чёрный костюм с совершенно идентичной зеленой рубашкой. Когда-то давно мама купила нам эти одинаковые рубашки, так как они по её мнению великолепно шли к зелёным глазам. 
Мы развеселились так, что все напряжение оставило нас. Мы даже и не подумали переодеться. 

Половина седьмого. Мы вышли к машине; от мысли, что мы собирались разрушить жизнь нашей матери, я снова сходил с ума. 
- Послушай, старик, приди в себя. Ты выглядишь так, как будто сейчас взорвешься. Поверь, мне так же противно от мысли о том, что нам надо сделать, но иначе нельзя. Мама не послушает нас без доказательств. Да и Елена заслуживает правды. Так что возьми себя в руки и езжай. Или мне повести? 
- Нет, не надо. Я в норме. Спасибо. – Я завёл мотор и попытался встряхнуться. Джас прав, так что – вперед и с песней. 

- Добрый вечер, джентльмены. – Елена приветствовала нас улыбкой, но выглядела ужасно. Как будто она прорыдала все это время. 
- Здравствуй, Елена. Прекрасно выглядишь, - покривил я душой. Ее чёрный костюм с кремовой блузкой выглядел элегантно и дорого, но измождённое лицо сводило весь эффект на нет. 
- Лжец, - ласково ответила она. – Я знаю, что выгляжу ужасно. Но мне терять нечего. Я уже все потеряла. 
Слезы снова выступили у неё на глазах. Она вытащила из сумочки платок и аккуратно вытерла слезы, тихо матерясь себе под нос. Извинившись, она исчезла в ванной, обновить штукатурку, как она выразилась. 
- Она – чудо, - усмехнулся Джаспер. 
Вся эта ситуация была ненормальной. Страх перед реакцией мамы, слезы Елены, ее трогательные попытки разрядить обстановку – все это было просто ужасно. 
- Поехали, - сказала она тихо; мы в который раз восхитились ее мужеством. Пятнадцать лет жизни с мужем будут разрушены через несколько минут, и все же она держалась великолепно. 
Ещё через полчаса мы подъехали к ресторану „Wild Ginger”.